Однажды утром, Сан Саныч на работу в дурном расположении духа пожаловать изволил. А, если точнее - со страшного бодуна. Помаялся недолго в своём кабинете, пытаясь голову больную - крепким кофе вылечить, да и ко мне заглянул.

   - Слышь, Андрюха, - тут же к делу переходит, - Ну её, эту работу - на сегодня в смысле. Давай - пивка попьём. Только кабачок - незаметный, какой подбери, чтобы на знакомых не нарваться, не к лицу мне - похмеляться по утрам.

   В "Медведь" поехали, был в то время в Питере такой гадюшник, последний - из советских ещё времён. И пиво там, как прежде - разбавляли нещадно, и пивные наборы отличные подавали: сухарики плесневелые, да скумбрия - "с душком". По мне - так и неплохо совсем, опять же, здесь Олигарха похмельного от любопытных глаз спрятать - проще простого.

   Подъехали к забегаловке, "Мерседес" с охранниками за углом оставили, заходим в "Медведь", Сан Саныч сразу носом завертел:

   - А пахнет то - как в мои студенческие времена!

   Неплохой, Саныч, мужик - сразу в корень сущности зрит.

   Сели за самым дальним столиком, по пару кружек пивка приняли, скумбрией несвежей закусили, захорошело Шефу, на разговоры пространные потянуло.

   - Давно я к тебе присматриваюсь, - говорит, - Всё бы ничего, но вот странность одна наблюдается. Премию я тебе за прошлый месяц хорошую заплатил, а ты на работу всё пешком ходишь. Несолидно это - для твоей должности. Объясни мне - в чём тут дело?

   - Так это - совсем просто, - отвечаю, - живу я около метро, офис наш - также в пяти минутах от метро станции. И зачем мне та машина, тем более что и прав у меня нет?

   Задумался Сан Саныч, у официанта водочки заказал, рюмашку накатил, и - дальше пристаёт:

   - А как же - с престижем быть? Нет, ты объясни мне, почему это у тебя - даже прав нет? Может ты нигилист, какой? Может - ты последователь Че Гевары, и революцию новую замышляешь?

   - Да не нигилист я, - терпеливо объясняю, - Просто - лентяй страшный. Когда автомобилисты начинают свои проблемы обсуждать - я только диву даюсь, как это они такое количество трудностей терпят. Вот сами посудите: дороги у нас в Питере - дерьмо откровенное, гаишники - уроды законченные, все те, кто рядом едет - козлы и чайники, со стоянками - задница полная, а ещё эти автомобили - ломаются постоянно, а эти мастера в Сервисах - неумёхи и бракоделы, только и норовят - денежку с клиента на халяву получить. Ведь так это всё? Вот видите! И, для чего мне всё это? А ведь ещё - надо эту машину - водить уметь, а я и на велосипеде то - толком не умею кататься, постоянно падаю с него. Спасибо - я пешком похожу.

   - Нет, а с престижем то как? - Шеф не сдаётся, - Неужели тебе перед теми же соседями - пофартить на иномарке крутой - не хочется?

   Моя очередь пришла - водочки выпить немного, чтобы с мыслями собраться.

   Выпил, собрался и начал - издалека:

   - Вы, Сан Саныч - верующий? - Шеф, молча мне крест золотой массивный, камушками красными украшенный, демонстрирует, - А раз верующий, то знать должны - какой грех, с церковной точки зрения, самым страшным считается?

   - Убийство, наверное, - Олигарх предполагает.

   - Не угадали - Гордыня!

   - Гордыня? - Сан Саныч искренне удивляется, - Это что же - гордость, что ли, чрезмерная?

   - Гордость - это другое совсем, - объясняю, - Гордость - это элементарное самоуважение. А Гордыня - это очень сильное, даже где-то маниакальное, желание, чтобы все окружающие - завидовали тебе сильно, спать от зависти - не могли бы вовсе. Улавливаете разницу?

   Подумал Шеф пару минут, задумчиво хвостик скумбрии пожевал, и решил слегка обидеться:

   - Мне вот, например, нравится, когда люди на меня с уважением, и даже - с завистью поглядывают. Это значит - что я успешный, состоявшийся человек, на которого надо равняться. А, по-твоему, получается - я страшный Грешник, Суда Божьего заслуживающий?

   - Не "по-моему", - уточняю, - А - по церковному. Опять же каждый грешник - всегда исправиться может, загладить - свои грехи прежние.

   - А с этого места - поподробней, пожалуйста! - Сан Саныч явно начинает заводиться.

   Отхлебнув пивка, продолжаю:

   - Был я неделю назад в Карелии, на Вашей лесопилке. Люди получают там копейки сущие, а лесопилка то - прибыль неплохую приносит. Почему бы часть этой прибыли - не направить людям на зарплату? Не всю - часть только, не обеднели бы Вы, право. Да и на других предприятиях - та же картина: бедно очень рабочие живут, еле - концы с концами сводят.

   - Вот, я так и знал, что ты - революционер! Деньги хозяйские пересчитывать - не твоё дело совсем!

   - Как это не моё? - Удивляюсь, - Когда я - Главный Ревизор в Вашей "Корпорации"? Мне по должности - положено.

   Не чем тут Санычу крыть было, замолчал он. А я, дабы как-то разговор оживить, прочёл вслух одно стихотворение, Че посвящённое, ведь упоминал про него Шеф - вот, пусть и послушает:

   Эрнесто Че Гевара    Во сне ко мне приходит,    Конечно же - не часто,    Лишь пару раз - за год.    На краюшек кровати    Садится и болтает    Со мной - о всяком разном,    Те ночи - напролёт.    И я - с ним поболтаю,    И поделюсь - чем надо,    И анекдотов свежих    Ему - нарасскажу.    А он, вздохнув тихонько,    Ладонь свою положит    На лоб мне, и прошепчет:    - Крепись, братишка мой.    И я креплюсь, стараюсь,    И жизнь - течёт рекою.    А если - очень трудно    В паскудной суете,    С портрета, что на стенке    Висит - как себя помню -    Эрнесто Че Гевара    Подмигивает мне.    И мы - прорвёмся, братья!    И мы - прорвёмся, сёстры!    А пЭдорасты эти, конечно, не пройдут!    Всё потому - что где-то    Эрнесто Че Гевара    Сидит себе - на Облаке    И семечки грызёт.

   Выслушал Сан Саныч это стихотворение, головой покачал, и говорит - вполне серьёзно:

   - Ладно, уговорил, расскажу я тебе кое-что про жизнь нашу, олигархическую. Нет у меня денег, чтобы рабочим на моих же собственных предприятиях - зарплату поднять. Совсем - нету, самому не хватает. И не лыбся, действительно - не хватает! Мне, чтобы крупные Заказы получать - имидж определённый надо иметь. Не будет имиджа - Контрактов выгодных не будет. Особенно это бюджетных Дел касается - внимательно чиновники на видимые атрибуты богатства смотрят. Зачем им зачуханный бизнесмен, которому и поделится то нечем? Нет - подавай им Богатенького Буратину, упакованного соответствующим образом. И, если стоимость этого "имиджевого набора" посчитать - ополоуметь можно. Две квартиры в Питере, престижные - по одному зелёному лимону каждая - и это без ремонта, мебели, прочей начинки. Почему - две? Так дочка уже большая - скоро замуж. Загородный дом в Комарово - ещё лимон, Дом в Испании, на Коста Браво - ещё половинка. Яхта на Балтике, плюс яхта в Испании - ещё фиг знает сколько. Про автомобильный парк я лучше промолчу - сам догадываешься. А ещё всякие мелочи: жене с дочкой - брюлики, сыну - квартиру-студию в Милане, и всем ещё - часы престижные, шмотки модные. А ещё, нынче престижно - антиквариат собирать, тоже денег уходит - не приведи Господь! И всё это имущество ещё ремонтировать надо, современный дизайн наводить, налоги со всего этого - платить! Если всё грубо посчитать - миллионов сорок долларов уже ушло, и конца-края не видно! Понял теперь?

   Стараясь не улыбаться, киваю головой, демонстрируя полное понимание всех трудностей жизни простого русского Олигарха.

   А Сан Саныч, вдохновлённый моим понимающим молчанием, продолжает:

   - А тут ещё моя супруга с одной Губернаторшей познакомилась, есть шанс - на другой Уровень выйти, на - Самый Верх! А для этого - уже другой имидж нужен, совсем другие деньги. И дом на Коста Браво уже не катит, в Ницу придётся перебираться, или - в Италию. Да и квартира в Лондоне - просто необходима, без неё - никак!

   Долго мне ещё Сан Саныч душу изливал, на жизнь свою жаловался. Решил я тогда для себя - не пойду я в Олигархи, ни за какие коврижки, хлопотное это дело - судя по всему.