Тоскливый вой, перемешанный с жалостливыми повизгиваниями и глухими хрипами, затих.

— Дай-ка мне, Пегий, факел, — попросил Борх. — Спасибо. Гарик, страхуй. Отдай Ждану дротик. Возьми у него копьё…

"Собственно, ничего страшного и опасного не наблюдается", — отметился репликой хладнокровный внутренний голос. — "Обыкновенная бельгийская овчарка, не более того…. В том смысле, что очень рослая и мощная — угольно-чёрного окраса — бельгийская овчарка, насквозь пробитая славянским копьём. Мёртвая, понятное дело…".

Борх, огорчённо скрипнув зубами, выдал:

— Мать его — так и растак! И по-разному! Да, много-много раз! Так и растак….

— Хороший бросок, — с подозрением вглядываясь в неверный подземный сумрак, одобрил Игорь.

— Хороший, — подтвердил Борх.

— А почему ты тогда ругаешься?

— Чёрные волки, они очень мстительные и жестокие. Особенно, когда дело касается их волчат.

— Волчат?

— Ага, этому мёртвому волчонку — от силы — месяца четыре. Может, даже меньше…

"Ни хрена себе, братец!", — насторожился внутренний голос. — "Если эта здоровенная псина является щенком, то каковы же будут — по размерам-габаритам — его (её?), родители? Да, лучше с ними, и вовсе, не встречаться. Себе, как говорится, дороже…".

Осознав сложившуюся ситуацию, Игорь предложил:

— Может, уйдём — подобру-поздорову — из пещеры? Прямо сейчас зажжём ещё несколько факелов и — по подзёмному ходу — двинемся к Жёлтому ущелью? Выспаться и пожрать ещё успеем, не вопрос.

— Это — да, — согласился Борх. — Успеем, конечно же. Только, вот, ничего не получится.

— Почему?

— Я, ведь, уже говорил, что чёрные волки — очень мстительные создания. Даже более мстительные, чем упёртые жрецы Перуна и Сварога…. Нельзя было убивать волчонка. Нельзя. Надо было сразу же уходить к подземному ходу…. А кто это у нас такой шустрый? — вождь обернулся к остальным вятичам. — Кто — без команды — метнул копьё?

— Я, — отозвался смущённый женский голосок.

"Ну, конечно! Кто бы сомневался?", — язвительно захмыкал внутренний голос. — "Наш пострел — везде поспел. В том плане, что — пострелка…. Как же и куда, собственно, без неё?".

Смачно — в сердцах — сплюнув под ноги, Борх объявил:

— Располагаемся на ночлег. Ужинаем. Но, на этот раз, обойдёмся без костра…. Свен!

— Я здесь.

— Вытащи копьё из мёртвого волчонка. А труп отнеси подальше. Вглубь подземелья.

— Сделаю.

— А не опасно — оставаться здесь на ночёвку? — с лёгкой дрожью в голосе спросил Орех. — Страшновато как-то…

— Чёрные волки, в основном, охотятся по ночам, — терпеливо пояснил вождь южных вятичей. — Значит, до завтрашнего утра они в пещере не появятся. Если, конечно, мы не разведём костра. Ветер-то, как раз, дует с запада. То есть, прямо на лес.

Вятичи закрепили древки факелов в узких трещинах, покрывающих стены подземного зала, и приступили к трапезе. На ужин хозяйственной Голубой было предложено: жареные гусиные лапки-крылышки, варёная лосятина и ржаные — с добавлением гороха и чечевицы — блины. Естественно, всё это было приготовлено заранее, ещё в Веснянке. Пумбо же, доев форель, подошёл к стене пещеры и принялся, предварительно отдирая розовым хоботом от каменной поверхности, с аппетитом поедать тёмно-жёлтые лишайники.

— Самостоятельный, бродяга, — похвалил слонёнка Игорь. — Такой — нигде не пропадёт.

Тщательно обтерев жирные руки о ноговицы, Борх приступил к "разбору полётов":

— Итак, нам придётся, благодаря девичьему нетерпению, поменять первоначальные планы.

— Это — вместо спасибо? — возмутилась Голуба.

— Помолчи, красотка! — прикрикнул вождь. — Разговорчивая — без всякой меры. Замуж пора отдавать, чтобы хоть немного угомонилась…

— А я и не против, — девица недвусмысленно стрельнула глазами в сторону Игоря. — Хоть, прямо сейчас.

— Не сомневаюсь, племяшка…

"Ого, "племяшка"!", — дурашливо хихикнул легкомысленный внутренний голос. — "Следовательно, братец, Голуба является твоей двоюродной сестрёнкой…. Да, не переживай ты так! Вы же не единокровные брат и сестра, а, так сказать, названные. То есть, смело ухлёстывай за смазливой барышней и дальше. Молчу, молчу! Не сердись, ради доброго Сварога…".

Борх — тем временем — продолжил:

— Как я уже неоднократно говорил, чёрные волки — очень мстительные и жестокие Демоны. Погиб волчонок, значит, его кровожадные родители не оставят виновных в покое. Ни за что. То есть, пойдут следом за нами — через тайный подземный ход. Только — в этом случае — у них ничего не получится…

— Почему — не получится? — спросил Ждан.

— Пр-р-р? — поддержал его Пумбо.

"Неужели, наш розовый слонёнок понимает человеческую речь?", — удивился внутренний голос. — "Нет, братец, маловероятно. Скорее всего, он просто "попугайничает", перенимая интонации мальчишки…".

Вождь вятичей нахмурился:

— Кто вам, охламонам бессовестным и сопливым, разрешал перебивать старших? Молчите? Смотрите у меня, наглецы малолетние! Надеру уши обоим…. Тайный коридор, идущий под острыми скалами Волчьего нагорья, пересекает подводная река. Мы перейдём через стремительный водный поток по перекидному мостику. То есть, перейдём и поднимем — за собой — мост. Волкам же через бурную речку не перебраться — потонут. Поэтому чёрные хвостатые Демоны, испугавшись, благоразумно вернутся назад и будут караулить нас здесь, возле пещеры.

— Может, поищем — на обратной дороге — другой путь? — предложил Игорь. — Например, попробуем обойти Волчье нагорье стороной?

— Не получится, — покачав головой, заверил Борх. — Нет другого пути из Жёлтого ущелья. По крайней мере, он мне неизвестен. Да и не в этом дело…. Допустим, что мы, всё же, отыщем безопасную дорогу и доберёмся до родной деревни, минуя эту горную террасу. Чёрные волки — со временем — поймут, что мы ускользнули. После этого они, перейдя через Сизые болота, отправятся к Веснянке. Жажда мести, поселившаяся в звериных мохнатых сердцах, будет гнать их. Это, поверьте, очень серьёзно…. Чёрные волки будут нападать на женщин и подростков. Придётся выводить в леса всех охотников. Пока волки будут убиты, наверняка, погибнет много людей. Плохи наши дела, ребятки…

— Значит, мы должны убить жестоких Демонов — прямо здесь, — не моргнув глазом, заявил Ждан. — Встретим их завтра у пещеры и вступим в честный бой.

— Хр-р-р! — согласился Пумбо. — Пр-р-р!

— Чёрные волки — очень серьёзный противник, — вмешался в разговор Свен. — Даже если их будет всего двое — самец и самка — то мы, всё равно, потеряем несколько человек…. Только не подумайте, что я трушу. А если сюда придёт целая стая? Тогда нас всех загрызут. Всех…. Как же — жёлтое железо? Наши тридцать восемь соплеменников навсегда останутся на Островах? В вечном "услужении" у морских бабочек?

— Главное — добыть десять таунов жёлтого железа, — дополнил Орех. — Так говорил Верховный жрец Вогул. Потом, когда вернёмся с добычей в Веснянку, то направим сюда большой отряд, состоящий из ста охотников. Пусть они и сражаются с чёрными Демонами.

— А поздно не будет? — засомневалась Голуба. — Вернёмся, а там половина деревни вырезана. Сейчас, ведь, все женщины и девушки отправились на сбор грибов…. Может, одна часть нашего отряда — во главе с Великим вождём — отправится к Жёлтому ущелью, а другая, оставшись здесь, разберётся с волками? А, Гарик? Как ты думаешь?

— Пр-р-р? — дисциплинированно продублировал Пумбо.

Почувствовав, что взоры всех вятичей сконцентрировались на его скромной персоне, Игорь, солидно откашлявшись, объявил:

— Предлагаю — следующий план. Делим отряд примерно поровну. После полуночи одна половина уходит — по обрыву, нависающему над расщелиной, по которой мы пришли сюда — к "лисьему" выступу. Вторая же половина остаётся здесь — недалеко от входа в пещеру, рядом со склоном тупика. Те и другие заранее готовят, то есть, подносят и подкатывают к кромке обрыва большие валуны. Когда взойдёт солнце, Голуба разожжёт — возле пещеры — высокий и дымный костёр…

— Почему — Голуба? — возмутилась девушка. — Я тоже хочу — сбрасывать на чёрных волков камни!

— Нельзя молодым девушкам — без всякой меры — ворочать тяжести.

— Почему?

— Чтобы потом — во время родов — не возникало бы серьёзных проблем со здоровьем.

— Ага, кажется, поняла. Договорились. На рассвете разожгу высокий и дымный костёр…. Что дальше?

— Ветерок у нас — по-прежнему — дует с запада? — уточнил Игорь.

— По крайней мере, когда мы заходили в пещеру, дул.

— Будем надеяться, что и утром будет так…. Продолжаю. Когда солнце поднимется над горизонтом, Голуба разожжёт костёр. Ветерок очень быстро донесёт запах дыма до леса. Чёрные волки забеспокоятся и, позабыв обо всём на свете, бросятся к логову. То бишь, к этой пещере. Когда стая минует "лисий" выступ, надо будет выждать некоторое время — желательно, чтобы волки добрались до середины расщелины…. Дальше — всё просто. Охотники, засевшие на обрыве возле каменной "лисицы", начнут сваливать вниз валуны и булыжники. При этом, естественно, образуется страшный гул и грохот, летящий по всей округе. Бойцы второй группы, заслышав этот грохот, тут же примутся сбрасывать в расщелину "свои" камни…. Короче говоря, чёрные волки окажутся запертыми в надёжной ловушке. Потом в дело вступят лучники…

— И без стрел, с помощью Перуна и Сварога, справимся! — возразил Орех. — Зачем потом мучиться, извлекая наконечники стрел из мёртвых волчьих тел? Камнями — по-простому — забросаем Демонов.

— Забрасывай, спорить не буду, — усмехнулся Игорь. — Если Сварог поможет, то и попадёшь…

Голуба, приоткрыв крышку походного короба, забормотала:

— Где же он? Должен быть здесь. Матушка же говорила, что надо обязательно взять с собой…. Вот, нашла! — с гордостью продемонстрировала тёмно-коричневый керамический горшок средних размеров, закрытый хорошо-притёртой деревянной пробкой большого диаметра.

— И что это такое? — недоверчиво прищурившись, спросил Игорь. — Топлёный гусиный жир? Или же барсучий?

— Возьми, приложи к уху и послушай, — предложила девушка. — Ну, что скажешь, варг, много чего повидавший на жизненном пути?

— Гудит. Тревожно так. Угрожающе…. Что находится внутри горшка?

— Дикие пчёлы.

— А для чего? Зачем?

— Затем. На случай неожиданной встречи с Демонами.

— Объясни, пожалуйста, толком, — вежливо попросил Игорь. — Если, конечно, тебе не трудно.

— Пожалуйста…. Дикие пчёлы, они наши, ровенские. А Демоны — пришлые, чужие. Пчёлы это чувствуют и — при встрече — всегда набрасываются на чужаков. Могут и до смерти закусать…. Чёрные волки будут заперты в каменном "мешке". Им уже не спастись от диких пчёл.

— Ну, это уже лишнее, — поморщился Борх. — Впрочем…. Можно и горшочек с пчёлами — на всякий случай — прихватить с собой. Орех, возьми…. Что ещё? Часть отряда, идущую к "лисьему" выступу, я возглавлю лично. Вторую группу — Гарик. Еще нам надо будет — перед уходом — сложить рядом с входом в пещеру дрова. То есть, выложить их дельной вязанкой, чтобы Голубе осталось только поднести к дровам зажжённый факел. А сейчас — до полуночи — всем надо немного поспать, восстановить силы, растраченные за день…

Два факела, закреплённые в скалах, старательно боролись с ночной темнотой. Ровенские Луна и звёзды — в меру своих скудных сил — помогали им в этом.

Работа спорилась. Горки камней и валунов, возводимые на краю обрыва, росли — буквально — на глазах.

Часа через три с половиной, когда вокруг начало сереть, Орех, отдуваясь и смахивая — рукавом чёрной вотолы — капельки пота с упитанной физиономии, предложил — с надеждой в голосе:

— Может, уже достаточно, а? Зачем уродоваться излишне?

— Трудимся дальше! — велел Игорь. — Надо будет расщелину завалить на совесть. Чтобы мышь не проскользнула, не говоря уже о чёрных волках. У пещеры же остались Голуба и Пумбо…. Кстати, Ждан. Как тебе удалось уговорить мамонтёнка остаться?

— Секрет, — ухмыльнулся мальчишка. — Я заветное слово знаю.

— Врёшь, наверное?

— Ни капли! Меня старик Ведун научил всякому…

"Вполне возможно, что паренёк говорит чистую правду", — вмешался памятливый внутренний голос. — "Наша Алевтина неоднократно говорила, что, мол, древние вятичи умели "общаться" с окружающим их живым миром…. Эх, Алька, Алька! Где она сейчас? Не знаю, как ты, братец, а я ужасно соскучился по нашей черноволосой наяде…".

Наконец, взошло светло-зелёное солнце. На площадке перед входом в пещеру — возле высокой дровяной вязанки — появились две крохотные светлые фигурки.

— Голуба и Пумбо, — оповестил зоркий Ждан. — Костёр разжигают. Ага, появилось яркое пламя. К небу начал подниматься, отклоняясь к востоку, столб серо-жёлтого дыма.

— Всё, заканчиваем с каменным складированием, — велел Игорь. — Отдыхайте, славяне, обсыхайте от пота, старательно наблюдайте за расщелиной и ждите моей новой команды…

Примерно через полтора часа со стороны "лисьего" выступа долетел отдалённый гул-грохот.

— Значит, чёрные волки преодолели примерно половину пути, и наши соратники заваливают вход в расщелину, — обрадовался Игорь. — Выждем ещё немного…

На востоке — практически без пауз — продолжало настойчиво греметь и грохотать.

— Стараются, славяне, — прокомментировал Свен. — Гарик, может, и нам пора присоединиться?

— Пожалуй, — с минуту посомневавшись, согласился Игорь. — Начинаем заваливать расщелину. А ты, Орех, отойди в сторонку — вон до той горной извилины — и продолжай наблюдать. Когда появятся волки — сообщи. Только, пожалуйста, не лови ртом местных ворон.

— Не буду, — пообещал младший жрец. — Высмотрю и крикну.

Первый пятидесятикилограммовый валун отправился в трещину. За ним улетел второй. За вторым — третий. Грохот и гул неуклонно нарастали, из расщелины поднимался нимб каменной едкой пыли, от которой нестерпимо чесалось и свербело в носу…

Игорь почувствовал, что его кто-то тянет за рукав. Оставив в покое очередной базальтовый обломок, он выпрямился и, непонимающе уставившись на Ждана, спросил:

— Ну, в чём дело? Апчхи! Апчхи! Апчхи!

— Будь здоров, брат, — улыбнувшись, пожелал мальчишка.

— Спасибо, конечно…. Что случилось-то?

— Орех машет руками и истошно орёт. Только ничего не слышно.

— Прекращаем! — что было мочи, прокричал Игорь. — Хватит! — посмотрев в сторону ближайшего поворота расщелины, скомандовал: — Орех, так тебя растак! Чеши сюда, охламон пухлый!

Подбежав, младший жрец, борясь с отдышкой, принялся неразборчиво бормотать:

— Там это…. Пришли…. Они…

— Не торопись, родной, — добросердечно посоветовал Игорь. — Успокойся, приведи дыхание в норму…. Отдышался? Молодец! Ну, сколько их?

— Шесть штук.

— Что делают?

— Топчутся на месте. Видимо, опасаются шума-грохота.

— Ладно, подождём. Может, полная тишина вернёт ровенским волкам их природную смелость, подрастерянную в пути…

Свен, указав рукой на чёрный лук, аккуратно прислонённый к базальтовой скале, спросил:

— Будем из луков стрелять по чёрным Демонам?

— Пожалуй, не стоит, — решил Игорь. — Орех, на этот раз, прав. Стрелы надо беречь. Не лезть же, в самом деле, за ними в расщелину? Где мы возьмём столько крепкой верёвки? Обыкновенными камнями воспользуемся. Большими и тяжёлыми, понятное дело…. Всем, отойдя по расщелине к востоку, рассредоточится! Без моей команды не начинать…

Игорь осторожно выглянул из-за кромки обрыва.

"Отличный завал получился!", — похвалил внутренний голос. — "Высокий, широкий. Можно ли перебраться через него? Я имею в виду, чёрным волкам? Если и можно, то не сразу, а затратив час-другой…. Так, каменная пыль полностью осела. Внимание, братец! Идут!".

Из-за поворота показалась волчья стая. Первым — неторопливой и размеренной трусцой — следовал матёрый, угольно-чёрный вожак, на груди которого красовался белый треугольник. В метре позади от него держалась тёмно-тёмно-серая поджарая волчица. Остальные четыре хищника, отстав метров на пятнадцать-двадцать, дисциплинированно — компактной группой — замыкали колонну.

"До чего же здоровы, заразы!", — восхитился непосредственный внутренний голос. — "Ну, чисто годовалые бычки, откормленные на бескрайних просторах щедрой аргентинской пампы. Мускулистые все такие из себя, ловкие. А пасти оснащены длинными и кривыми, тёмно-коричневыми клыками. Да, уж! Земные серые волки — по сравнению с этими ровенскими монстрами — являются маленькими и безобидными зайчики…. Впереди, надо думать, бегут мать и отец погибшего вчера волчонка. А остальные, скорее всего, приходятся умершему детёнышу единокровными братьями и сёстрами…".

Волки, добравшись до завала, бестолково засуетились, пытаясь — впрочем, без особого успеха — преодолеть каменную преграду. Волчица, потеряв терпение, задрала вверх тёмно-серую узкую морду и тоскливо завыла.

"Пора!", — решил Игорь и, беря в ладони солидный округлый валун, скомандовал:

— Начинаем! Круши их — к такой-то матери!

Камни — дружно и весело — полетели в расщелину. Грохот, гул, жалобный визг, облако вязкого каменного крошева…

Через пять-шесть минут всё было кончено.

— Прекратить — метание камней! — велел Игорь. — Как говорится: — "Достаточно одной таблетки…".

"Всё ли?", — засомневался недоверчивый внутренний голос. — "Четыре чёрных тела, включая матёрого вожака и его верную подругу, действительно, неподвижно застыли на камнях расщелины. А, вот, два молодых волка улепётывают — со всех мохнатых лап — на восток…. Впрочем, ничего страшного. Возле "лисьего" выступа их встретит Борх с бойцами. Вернее, не "возле", а "сверху"…".

— Ура! — истошно завопил Ждан. — Победа!

— Ура! — подхватил Орех и, широко размахнувшись, бросил вниз горшок с дикими пчёлами.

Славянская керамическая посуда — со звоном — разбилась.

— Какого хрена? — рассердился Игорь. — Зачем, харя сытая, ты это сделал?

— А чего — сразу — обзываться? — обиделся младший жрец. — Я, всё-таки, верный слуга Перуна и Сварога, а не бродяга безродный…

— Хорошо, слуга, так слуга…. Зачем, служитель Божий, мать твою, швырнул горшок в расщелину? Отвечай, когда спрашивают!

— А пусть пчёлы догонят двух убежавших чёрных Демонов, — объяснил Орех, после чего, активно замахав руками, заблажил: — Ату их, пчёлки! Взять — Демонов! Искусать — до смерти!

— Тьфу! Дурак, одно слово, — по-взрослому сплюнул под ноги Ждан. — А ещё, понимаешь, жрец. Срамота одна…

Дикие пчёлы, как и следовало ожидать, не торопились, выполняя пожелания Ореха, бросаться в погоню. Наоборот, пчелиный рой, повисев с минуту над землёй, неожиданно распался на четыре группы, каждая из которых активно атаковала "своё" неподвижное волчье тело.

"Какой смысл — кусать трупы?", — опешил внутренний голос. — "Совершенно бессмысленное — на мой частный взгляд — занятие…".

Неожиданно одно из волчьих тел — под пчелиными укусами — зашевелилось. Ещё мгновение, и тёмно-серая волчица, упруго вскочив на лапы, отчаянно завертелась на месте.

— Ишь, ты! — удивился Свен. — Как крутиться-то. И подскакивает высоко. Не ниже моего роста. Наверное, ей больно.

— Очень больно, — злорадно ухмыльнувшись, подтвердил Орех. — Так клыкастой твари и надо. Все Демоны — Божьи враги!

— И даже Пумбо? — уточнил Ждан.

— Конечно! Будто бы я не знаю, что это он благородного графа Родэна — с головы до пят — вывалял в дорожной пыли. Демон, он Демон и есть, сколько его морковкой да репкой не корми. На всё способный…. Ой, что это?

Случилось невероятное. Похоже, что болезненные пчелиные укусы удесятерили силы волчицы. Отчаянно взвыв, она подскочила к завалу и — на удивление ловко, в несколько гигантских прыжков — преодолела высокое каменное препятствие.

— Спасибо тебе, верный слуга Сварога! — зло скрипнул зубами Свен. — Удружил, сука жирная…

Дикие пчёлы — по какой-то неведомой причине — перелетать через завал не стали. Наоборот, после короткой задумчивой паузы они увлечённо переключились на другие — неподвижные — чёрные тела.

Оставленная в покое волчица отчаянно "встряхнулась" и, неловко прихрамывая на правую заднюю лапу, целенаправленно устремилась вверх по склону тупика.

— Там же Голуба и Пумбо! — жалобно взвизгнул Ждан. — Она же их разорвёт на части…

— За мной! — вынимая кинжал из ножен, велел Игорь, прекрасно понимая, что им уже не успеть, волчица находилась — по отношению к пещере — гораздо ближе.

Он бежал, не отрывая взгляда от площадки с ярким костром, а внутренний голос невозмутимо докладывал: — "Пумбо, похоже, так ничего и не понял. Продолжает беззаботно пинать толстой ногой какой-то округлый камушек…. А Голуба? Почему она не убегает? Ведь, понятно, что волчица, первым делом, бросится в пещеру — искать детёныша…. Девушка, уперев древко копья в землю, застыла рядом с костром. Интересно, что она задумала? Надеется, что самка чёрного волка, испугавшись жаркого пламени, обойдёт костёр стороной? Или же решила — вступить в отчаянную схватку с зубастым монстром? Сумасбродка, чёрт побери! Отважная и отвязанная сумасбродка…. Не успеть, блин! До костра остаётся ещё около трёхсот метров…".

— Чёрный Демон выбрался на террасу! — горестно выдохнул Ждан, бежавший рядом.

Устрашающий вой. Прыжок…

"Видимо, волчицу, пострадавшую во время камнепада, покидают последние силы", — предположил — с надеждой — внутренний голос. — "Разве же это — полноценный прыжок? Так, одно название. Может, и пронесёт…".

Волчица, прыгнув, напоролась грудью на трёхгранное остриё. Но уже через мгновение древко копья, не выдержав солидного веса хищника, сломалось. Тела девушки и зверя переплелись в единый "клубок".

Печально и тревожно затрубил Пумбо…