Проснувшись, Игорь — первым делом — пересказал Борху свой сон. Вернее, только его вторую часть.

— Всё это — очень и очень серьёзно, — обеспокоенно нахмурился славянский вождь. — Ведун не будет просто так беспокоить. Не тот человек…. Придётся тебе, сынок, идти в Веснянку. Прямо сейчас. Так надо. Собирайся…. Дорогу-то запомнил?

— Запомнил, не заблужусь.

Ждан, узнав о скором уходе Игоря, огорчённо заныл:

— Как же так, брат? Мы расстаёмся? Надолго?

— Не знаю, брат. Как получится.

— Не хочу, — заплакал мальчишка. — Не хочу…

— Пр-р-р, — подключился Пумбо. — Пр-р-р…

— Мы ещё увидимся, ребята, — пообещал Игорь. — Обязательно. Обещаю. Клянусь всеми Богами сразу.

До Веснянки он, не жалея ног, добрался за шесть неполных суток. Причём, практически без значимых происшествий и приключений.

Только в тайном подземном коридоре, проложенном под высоченными скалами Волчьего нагорья, на него вволю пошипели чёрные крысы. Впрочем, из своих нор кровожадные грызуны так и не показались.

"Опасаются, гниды шерстяные", — презрительно фыркнул гордый внутренний голос. — "И, между прочим, правильно делают. Сегодня нам не до сантиментов. Всех, кто встанет на дороге, покрошим в польскую сборную солянку. Время нынче дорого…".

Ну, и на кромке Сизых болот пришлось потерять несколько драгоценных часов, высматривая заветную "белую" тропу.

"Ничего не понимаю, так его и растак!", — злился нервный внутренний голос. — "Вот, тёмно-красный приметный валун. Именно здесь, пройдя сквозь топкую трясину болот, мы и выбрались — несколько суток назад — на сухое место. Ну, и? Где же они, приметные кустики белоуса? Неужели Борх прав, и коварные мхи Сизых болот постоянно кочуют-мигрируют туда-сюда? Ерунда какая-то…".

"Белая" тропа, конечно же, отыскалась — на два километра севернее относительно приметного камня. Надев на ноги снегоступы, Игорь успешно форсировал Сизые болота.

Когда впереди показалась высоченная деревенская изгородь, в ближайших кустах орешника громко хрустнула — под чьей-то неосторожной подошвой — сухая ветка.

— Кто там шастает? — беря наизготовку дротик, строго спросил Игорь. — Отзовись! Иначе пришибу — на хрен.

— Не надо, дяденька, — попросил испуганный голосок. — Это мы…

— Кто такие — мы?

— Гридя и Колун. Друзья Ждана. Помните нас?

— Конечно, помню. Вылезайте.

Из кустов, смущённо переминаясь с ноги на ногу, выбрались два белобрысых мальчугана.

"Кто из них — кто?", — засомневался внутренний голос. — "Похожи друг на друга, как трёхмесячные мальки речной уклейки…".

— Ну, и что вы делали в кустах? — грозно сведя брови к переносице, поинтересовался Игорь. — Только не надо врать, что, мол, собирали орехи. Отвечайте, охламоны.

— И орехи собирали-щёлкали. Как же без этого? — улыбнулся один из мальчишек. — Раз, уж, залезли — между делом — в орешник…

— Значит, между делом?

— Ага.

— Что за дело? Если, конечно, не секрет.

— Не секрет, — расплылся в добродушной улыбке второй пацан — точная копия первого. — Встретить тебя, Гарик, и проводить.

— Проводить — в Веснянку?

— Нет, в Беличью лощину.

— Где это?

— Там, — мальчишка махнул рукой на север.

— Зачем?

— Мы не знаем.

— А кто меня ждёт в лощине?

— Старик Ведун.

— Тьфу, на вас, балаболов! — всерьёз рассердился Игорь. — Так бы сразу и сказали…. Ведите!

Беличья лощина полностью — по ассортименту фауны — соответствовала собственному названию. По ветвям молодого березняка — тут и там — бойко скакали разномастные белки.

— Рыжие собираю спелые орехи и прячут их в ямки, выкопанные между толстыми корнями берёз, — пояснил один из близнецов. — Это — корм на весну, когда растает снег. А палевые зверьки снимают с сучков нанизанные на них шляпки грибов (уже высушенные, понятное дело), и складывают в глубокие дупла. Это — зимний пищевой запас.

— Белки — сушат грибы? — удивился Игорь.

— Сушат. Как же иначе? Если грибы не сушить, то они быстро сгниют. Можно, конечно, грибы засаливать в бочках. Но белки не умеют этого делать. Да и бочек у них нет…

Ведун сидел на толстом дубовом пне. На соседнем — берёзовом — пеньке располагался объёмный плетёный короб. Слепой старик, обернувшись на шум шагов, кротко улыбнулся и пробормотал:

— Рад, Гарик, слышать твоё дыхание. Очень хорошо, что ты прислушался к моему совету.

— И тебе, мудрец, счастья и благополучия, — поздоровался Игорь. — А хвалить меня не надо. Это Борх велел, забросив все дела, идти на встречу с тобой. Сам-то я долго — не один день — сомневался бы, мол: — "Верить сну? Не верить?"…

— Борх — Великий вождь, — подтвердил Вогул. — Пусть могучие и добрые Боги, пекущиеся о южных вятичах, даруют ему долгие годы жизни…. Гридя и Колун.

— Мы здесь, учитель.

— Спасибо за службу. Возвращайтесь в деревню. Следите за длинными языками, а жрецов, выряженных в чёрные вотолы, обходите стороной. Завтра в полдень встретимся возле кузницы. И, пожалуйста, о Гарике молчите.

— Никому и словечка не скажем, — хором заверили близнецы. — Не сомневайтесь…

Мальчишки, развернувшись, бодро зашагали к Веснянке.

— Как обстоят дела с жёлтым железом? — выждав пару-тройку минут, спросил старик. — Наберётся десять таунов?

— Не уверен, — признался Игорь. — Но люди стараются. Тут всё зависит от погоды. Вернее, от сроков прихода зимы.

— Понимаю…. Кстати, я теперь знаю, зачем бабочкам понадобилось столько жёлтого железа.

— Зачем?

Пощёлкав стареньким кресалом, Ведун неторопливо раскурил короткую чёрную трубку и, выпустив в небо несколько идеально-круглых табачных колец, сообщил:

— Сегодняшней ночью мне удалось — во сне, понятное дело — "поговорить" с Альминой, нынешней Королевой морских бабочек. Мы с ней — давние знакомцы. Понимаешь, я много лет прожил на Островах. Э-э-э…. Короче говоря, я был там в "услужении" именно у Альмины. Она от меня даже дочку родила. Матушку Агнии…. Какой же тогда Королева была красавицей! Словами не описать. Но не в этом, собственно, дело…. Сейчас Альмина уже старенькая, ей совсем скоро — по первому снегу — предстоит переселиться в серую Долину Теней. А пожилые люди — особенно в преддверии скорой смерти — очень доверчивы…. Кто-то внушил Королеве, что Островам поможет Живой Божок, обитающий у северных вятичей. Так получилось, что нынешние бабочки рожают только девчонок. А, мол, если Живой Божок переселится на Острова, то всё вернётся на круги своя. То есть, морские воительницы "научатся" и мальчишек рожать…. Подлый Родэн запросил у доверчивых и наивных бабочек — за Живого Божка — десять таунов жёлтого железа. Теперь, надеюсь, всё ясно?

— Ясно, — подтвердил Игорь. — Фландрийский граф, прихватив отравленное вино и конфеты, направился на север для того, чтобы украсть Живого Божка. То есть, чтобы сперва отравить всех жителей Зимы, а потом украсть…. Стоп. Наверное, он хочет не просто отравить северян, а сделать так, чтобы все заподозрили — в этом страшном преступлении — южных вятичей?

— Да, это так. Родэн хочет убить — одной стрелой — сразу несколько зайцев. Во-первых, он получит — через островных бабочек — десять таунов жёлтого железа. Во-вторых, узнает, где южные вятичи его добывают. В-третьих, прежде чем передать Живого Божка на Острова, он выпытает у него всё, что касается белого железа. В-четвёртых, по весне северяне — вместе с фландрийцами — нападут на южан. Начнётся кровопролитная братоубийственная война…. Продолжать?

— Не надо. Всё понятно…. Что я должен сделать?

— Отправиться на север, — выпустив изо рта очередную порцию ароматного табачного дыма, известил старик. — Зачем? Трудно ответить коротко, в двух словах…. Во-первых, для того, что попытаться спасти от лютой смерти жителей Зимы. Если, конечно, успеешь…. Во-вторых, чтобы убить подлого графа Родэна. Если, конечно, удастся его найти…. В-третьих…. Ты же, Гарик, хочешь пообщаться с Живым Божком? Спросить его — о всяком и разном?

— Хочу.

— Вот, и спроси. Может, и туман в твоей голове рассеется. Если и не весь, то — хотя бы — его часть…. Затянешься пару раз табачным зельем?

— Спасибо. Обойдусь, — сглотнув слюну, отказался Игорь. — Идти на север? Это понятно. Пойду, не вопрос. Но куда конкретно?

— Держи пергамент. Здесь нанесён подробный план северной части Славянки. Чёрным пунктиром отмечен твой будущий маршрут.

— А…. Э-э-э…

— Кто нарисовал этот план? — понимающе усмехнулся Ведун. — Я, конечно же. Лично.

— Ты же слепой.

— Ну-ну. Кто из нас двоих слепой — по-настоящему — ещё большой вопрос. Ты, дружок, пергамент-то разверни…. Развернул? Посмотрел? Оценил? Что скажешь?

— Похоже, что мне предстоит долгая и дальняя дорога, — после короткой паузы предположил Игорь.

— Долгая? Дальняя? Обычная дорога варга.

— Варга?

— Да. И никак иначе. Придётся, Гарик, снова облачиться в коричневую хламиду. Иначе, тебе будет не пройти через сторожевые посты северян. Кстати, одежда варга, она очень удобная. В том смысле, что широкая, под нёё можно поддеть и толстые ноговицы, и меховую куртку…. В походном коробе, что стоит на берёзовом пне, найдёшь всё необходимое. Собирал — как для себя. И продовольственных припасов там в достатке — вяленая лосятина, солёная икра форели, китовое сало, пчелиный мёд, ржаная мука. Дошагаешь до Зимы. Причём, до наступления зимы…

— Хорошо. Но что я, дошагав, буду там делать?

— То, что должен, — в голосе старика обозначились "стальные" нотки. — Для чего ты, добрый молодец, объявился-появился на нашей Ровене?

— Не знаю, — признался Игорь.

— Вот, пока будешь следовать на север — и размышляй. Мол, зачем и почему. Это и есть — главное занятие истинного варга. То бишь, упрямо идти на север и размышлять о смысле жизни…

Перед прощанием Ведун, порывшись в карманах старенькой свиты, протянул собеседнику квадратный тёмно-жёлтый жетон.

— Тяжёлый. Спасибо, — поблагодарил Игорь. — Наверное, сделан из жёлтого железа? Буковки выбиты какие-то — вычурные и незнакомые насквозь…. Откуда он у тебя?

— Альмина подарила. Давно, много-много лет тому назад. Перед расставанием.

— Может, пусть эта штука при тебе и останется? Негоже — передаривать дарёное. Говорят, мол, плохая примета.

— Гоже, негоже, — тщательно выбивая о ладонь курительную трубку, проворчал старик. — Умные все стали. Приметы выучили назубок. Ерунда полная. Это я, Гарик, про приметы…

— То есть, не надо им верить?

— Надо. Но только — потом.

— Это как?

— Обыкновенно. Первым делом, надо верить собственному глупому сердцу. Вторым — любимой и любящей тебя женщине. Третьим — старинным и многократно-проверенным друзьям. И только потом — различным народным приметам, легендам, мифам и преданиям…. Ещё — несколько слов — о жёлтом жетоне, подаренном Королевой Альминой. Это — чудодейственный амулет. Человек, обладающий этим куском жёлтого железа, становится неуязвимым для Демонов. Они, морды нездешние, трусливо обходят такого жителя Ровены стороной…. Ну, и для чего такая полезная вещь нужна слепому и немощному старику? А для странствующего молодого мужчины, находящегося в самом рассвете сил, она (он, раз амулет?), непременно пригодится…. Кто из нас двоих — на данный момент — является варгом, странником и пилигримом? Ты, Гарик, понятное дело. Так что, друг, забирай жетон себе. Владей. Пользуйся…. О чём ты задумался?

— А почему, Ведун, ты решил встретиться со мной здесь, а не в Веснянке? — спросил Игорь. — В деревне нынче не спокойно?

— Есть такое дело. Вогул, после возвращения Ореха, стал сам не свой. Ходит — мрачнее грозовой июльской тучи. Сердится на всех подряд, кричит. Думы тяжкие думает. Терзается. Я этого, конечно, не вижу. Но — ощущаю…. В чём тут загадка? То есть, разгадка?

— Значит, толстощёкий жрец дошагал до Веснянки? Молодец, конечно. Уважаю…. И что он вам рассказал?

— Очень мало, — печально улыбнулся старик. — Младший жрец — оборванный и жалкий — появился в деревне перед закатом. Поведал, сбиваясь через каждое второе слово, о смерти Голубы и о чёрных крысах, любящих жевать людские уши. А потом Вогул, взяв за руку, отвёл младшего жреца к себе домой. Утром же он объявил, что Орех, не выдержав тягот пути, умер. Вот, так-то…. После этого Верховный жрец и замкнулся в себе. Видимо, что-то почувствовал. Не иначе…

— Наверное, собственную смерть. Причём, скорую и безвременную, — хищно улыбнувшись, предположил Игорь.

— Не надо, мальчик, так улыбаться. Тебе это не идёт.

— Хорошо, не буду.

— От таких улыбок — до каменного сердца — всего один крошечный шаг. Будь осторожнее.

— Обещаю. Спасибо за совет…. Будем прощаться?

— А ты ничего — случаем — не забыл?

— Забыл. Исправлюсь.

Игорь достал из-за пазухи маленькую берестяную коробочку и, вложив её в старческую морщинистую ладонь, пояснил:

— Здесь — прах Голубы.

— Понял. Передам матери покойной девицы.

— Я сам был должен сделать это. Но…

— Не продолжай, не надо, — понимающе улыбнулся Ведун. — Думай только о Родэне, о северных вятичах и о Живом Божке. Не стоит отвлекаться…. Прощай, Гарик. Дороги варга заждались тебя…. Э-э-э. Надень-ка — для начала — коричневую хламиду…

Игорь, неуклонно придерживаясь северного направления, без устали шагал по славянским дремучим лесам. Задумчивые дубовые рощи сменялись шикарными сосновыми борами. На смену борам приходили густые осиновые и рябиновые перелески, щедро разбавленные кустами орешника.

"Отличный на Ровене фундук!", — оповестил внутренний голос. — "На нашей Земле такого крупного уже не найти. Видимо, выродился — под влиянием-воздействием неблагополучной планетарной экологии…. Кстати, и рябины — по мере продвижения на север — встречается всё больше и больше. Похолодало. Того и гляди — весёлые снежинки закружат над сонными и притихшими лесами…. Может, братец, споём?".

Продираясь через матёрый бурелом, Игорь негромко напевал:

— Я грущу, хмелея от печали. А природа — капает дождём. Вас сюда, друзья мои, не звали. Хмурым и тоскливым сентябрём…, - хмыкнув, поправился: — Впрочем, октябрь месяц уже пожаловал в гости. Поторапливаться надо. Да и неуютно здесь. Демоны, рожи злобные, так и шастают…

Это было чистой правдой, всякого хищного зверья — вокруг — хватало. Два раза его путь пересекла, многообещающе скалясь и мерзко подвывая, стая чёрных волков. Бурые медведи угрожающе порыкивали из орешника. Один раз навстречу Игорю — из молоденького березняка — выскочил самый натуральный кентавр. Вернее, ровенский натуральный кентавр: мускулистое конское туловище, а на короткой и толстой шее красовалась — вместо человеческой — тигриная клыкастая голова.

— Ры-р-р! — угрожающе рявкнул кентавр.

— Пшёл вон, пока цел, — демонстрируя заветный золотой жетон, вежливо посоветовал Игорь. — Здесь тебе ничего не обломится. Извини, земеля. Поищи пропитание в другом месте…

Печально повздыхав, монстр развернулся на девяносто градусов и, громко цокая копытами, погнался за шустрым зайчишкой, на свою беду оказавшимся рядом.

"Дурдом какой-то, право слово", — прокомментировал невозмутимый внутренний голос. — "До сих пор с этими Демонами ничего толком не понятно. Откуда они, суки, берутся? Может, братец, Живой Божок — при встрече — прояснит этот важный момент? Неплохо было бы…".

Ранним утром, на пятый день — с момента начала этого похода — из низких серых туч повалил густой снег. Неправдоподобно крупные и мохнатые снежинки не опускались, а, именно, падали на землю одна за другой, словно бы были достаточно тяжёлыми. Прошло минуты три-четыре, а плечи, голова и грудь Игоря были плотно облеплены толстым белым ковром. Падающий снег был сухим, но, одновременно с этим, и каким-то очень, уж, липким. Костёр, отчаянно дымя, испуганно зашипел, грозя потухнуть в любой момент…

"Дождались-таки обещанных снегов", — загрустил слегка простуженный внутренний голос. — "Борх, понятное дело, сглазил. Всё твердил про невиданный урожай рябины, вот, и на каркал. Доставай-ка, братец, снегоступы. И пару осиновых палок не забудь вырубить…. Почему именно осиновых? Потому, что по барабану…. Кстати, сегодня морозец придавил. Минус семь-восемь градусов, однако. Не забудь "заправиться" — от души — китовым салом. Вятичи утверждают, что оно идеально и эффективно помогает — переносить зимние холода…".

Через полчаса снегопад неожиданно прекратился. Даже ласковое светло-зелёное солнышко выглянуло из-за серых косматых туч.

Он, повесив на плечи походный короб и активно работая осиновыми палками, отошёл от погасшего костра примерно на полкилометра и нерешительно остановился.

— Белые медведи, — язвительно усмехнулся Игорь. — Чего, собственно, и следовало ожидать. Мол, там, где выпадает такой нехилый снег, обязательно должны шнырять голодные белые мишки. Как же иначе? Железобетонная логика, мать её…

Действительно, метрах в ста двадцати от него неуверенно топтались по свежевыпавшему снегу два молодых белых медведя — тощих, худых и испуганных. Впрочем, вели себя животные на удивление мирно — лишь удивлённо вертели по сторонам массивными головами и испуганно повизгивали.

"Какие-то они…м-м-м, ошарашенные. Может, только что "переместились" на Ровену?", — предположил внутренний голос, любящий иногда немного пофантазировать. — "А, что такого? Борх неоднократно говорил, что, мол, новые Демоны "прибывают" на планету именно во время резких изменений погоды. Сперва начался аномально-сильный снегопад, потом он резко прекратился. Вот, мишки и нарисовались — не пойми и откуда…".

Завидев одинокого путника, белые медведи заметно оживились и, приветливо порыкивая, двинулись навстречу.

— Но-но! — вытянув вперёд правую руку, в ладони которой был зажат "охранный" золотой жетон, предостерёг Игорь. — Проходите мимо, бродяги. Недосуг мне возиться с вами. Сами обживайтесь. Чай, не маленькие…. Ну, кому сказано? Уступили дорогу, пока я не рассердился!

Мишки, будто бы получив по хорошей затрещине, испуганно вздрогнули, развернулись и, постоянно оглядываясь и обиженно урча, ушли по узкому распадку, ведущему на запад.

Ещё через полторы минуты негромкий хриплый голос вкрадчиво поинтересовался:

— А ты, ухарь, кто такой?

— Я - варг, — плавно оборачиваясь, ответил Игорь. — Разве не видно?

К нему медленно, недоверчиво щурясь, приближались два рослых мужика, одетых в мешковатые лисьи тулупы рыжим мехом наружу. В руках у каждого имелось по массивному короткому копью, а из-за широких спин высовывались чёрные дуги солидных луков.

— Ты, путник проходящий, отведи-ка в сторону остриё дротика, — посоветовал неизвестный охотник, физиономию которого украшала окладистая чёрная борода. — Молодец. Хвалю.

— Значит, варг? — уточнил второй, светлобородый охотник.

— Ага. Варг.

— А где же ты научился — так лихо отгонять Демонов?

— Я - варг, — широко и беззаботно улыбаясь, повторил Игорь. — Варги, они много чего умеют. Где научился всякому? Извините, запамятовал. Я — варг…. А вы, дяденьки, кем будете?

Охотники обменялись короткими тревожными взглядами, после чего чернобородый известил:

— Мы — сторожевой пост северных вятичей. Наблюдаем, чтобы коварные южане, поклоняющиеся Перуну и Сварогу, не приближались к нашим деревням…. Что ты, варг, позабыл в северных краях?

— Иду в деревню под названием — "Зима", — не переставая улыбаться, ответил Игорь. — Ищу вождя по имени — "Вьюга".

— Зачем тебе понадобился наш вождь? Хочешь его убить?

— Нет. Просто перескажу ему один сон и уйду.

— Сон?

— Ага. В деревне Веснянка живёт провидец. Его зовут — "Ведун"…

— Знаем такого чудака. Наслышаны, — подтвердил чернобородый. — Продолжай.

— Ведуну приснился странный сон. Он попросил меня — найти Вьюгу и поделиться тем сном.

— Всё?

— Всё.

Охотники отошли в сторону и принялись активно шептаться.

"Горазд ты, братец, вешать отборную лапшу на доверчивые славянские уши", — одобрил внутренний голос. — "И, похоже, попал в нужную точку. Наша Алевтина неоднократно говорила, мол: — "У древних славян было принято — с почтением относиться к ночным сновидениям…". Ладно, подождём…".

Наконец, совещание завершилось, и светлобородый охотник, солидно откашлявшись, объявил:

— Иди, варг, с миров. Мы тебя больше не задерживаем…. Дорогу-то найдёшь? Не заблудишься?

— Я - варг, — напомнил Игорь. — Мы, варги, всегда находим то, что ищем…. Удачи вам, храбрые охотники! Пусть Ровена и Айвенго не оставят вас — в милости своей…

Поздним вечером, когда уже вовсю пылал весёлый походный костёр, до его слуха долетели странные ритмичные звуки.

"Похоже, из восточного ущелья", — определил чуткий внутренний голос. — "Полюбопытствуй-ка, братец. Чисто — на всякий случай…".

Затратив минут пять-шесть, Игорь забрался на покатый хребет водораздела и заглянул в ущелье.

"Вдоль русла ручья двигается-перемещается крохотное светло-оранжевое пятнышко", — хмыкнул внутренний голос. — "Это, понятное дело, горящий факел, зажатый в чьей-то ладони. Дробный перестук? Это, скорее всего, лошадиные копыта встречаются с каменистой прибрежной косой. Хотя, речь может идти и о муле…. Интересно, кто это скачет? Куда? Зачем?".

— Эй, путник! — громко прокричал Игорь. — Эй, подожди! Дело есть! Не понял…. Трус какой-то попался, мать его. Припустил прочь с удвоенной скоростью. Тоже мне. Подумаешь. Не очень-то и хотелось…