Противная, бесконечно-вязкая и приторная чернота, плавно разойдясь в стороны, пропала. Перед глазами вновь появились-замелькали знакомые, слегка встревоженные и озабоченные лица.

"Ты, братец, крепко сжимая в ладони правой руки заветный медальон, лежишь на холодной земле", — подсказал заботливый внутренний голос. — "Видимо, получив порцию совершенно-невероятной информации, потерял — на какое-то время — сознание. Бывает…. И ничего в этом постыдного и позорного нет. Совершенно обычное — в бытовом понимании — дело. С каждым может случиться. Ерунда ерундовая. Не принимай близко к сердцу…. Может, стоит уже подняться? Ты как?".

— Ты как, сынок? — заботливо продублировал вопрос обеспокоенный голос Борха.

— Нормально, — с трудом шевеля непослушными губами, ответил Игорь. — Ничего страшного не случилось. Я в полном порядке.

— Встать сможешь?

— Попробую.

— Ждан, Михай, помогите Гарику! Бережнее, охламоны, бережнее! На скамью его сажайте…. Сынок, глотни-ка медовушки. Обязательно полегчает…. Пей до дна, не стесняйся. Ещё подольём…. Свен, Пегий! Перенесите-ка стол на то место, где раньше стояли деревянные Боги. Да и пару-тройку скамеек прихватите. Нам посекретничать надо. Так, совсем чуть-чуть…

"Всё верно и правильно", — хмыкнув, согласился невозмутимый внутренний голос. — "И славянская медовуха хороша. В том плане, что быстро и действенно укрепляет нервную систему. Да и поговорить — в узком кругу — требуется…. Эге, а наш Борх — не так-то и прост, как хочет казаться. То бишь, имеет все нужные задатки и навыки профессионального, грамотно действующего политика…. Чего тут, между нами говоря, неординарного? Он сопоставил некоторые возникшие обстоятельства, смекнул кое-что, а после этого понял, что из создавшейся ситуации можно извлечь чёткие преференции и однозначные блага. Озвучиваю стройную логическую цепочку, сложившуюся в голове мудрого вождя вятичей…. Ты же, братец, официально считаешься его сыном? Правильно излагаю? В приметный медальон вмонтирован портрет твоей жены, которая — якобы — потерялась в твою бытность варгом? Верно? Сейчас упомянутая жена — совершенно случайно — отыскалась. Более того, она является полноправной и единовластной Королевой островных бабочек. Значит — что? Какой же ты, однако, туповатый…. Значит, морские воительницы просто обязаны — стать верными союзницами вятичей в грядущей войне с подлой Фландрией. На шнягах амазонок можно будет перебрасывать в тыл врага крепкие диверсионные отряды. Да, что там — отряды. Целые воинские подразделения! Как видишь, ничего сложного…".

За отдельно-установленный стол уселись: Игорь, Борх, Михай, Ждан, Мирина, Надин и Сания — бабочка средних лет, капитанша одной из пяти островных шняг. Ну, и вездесущий розовый Пумбо, как и всегда, отирался рядом.

— Кто изображён на том портрете? — задумчиво катая по скулам камешки желваков, спросила Сания.

— Моя жена Алина, — ответил Игорь. — Я стал варгом и потерял её. Когда? Как? Где? Не помню…. А ваша Алина, которая стала Королевой…. Она — кто? В смысле, когда появилась на Островах? Может, прошлой осенью?

— Осенью, — хмуро улыбнувшись, подтвердила Надин. — Помнишь, Гарик, нашу прошлогоднюю встречу?

— Помню, вы тогда приплывали на трёх шнягах.

— Верно. А перед тем, как идти в Веснянку, мы с подружками решили немного прогуляться по побережью. Для чего — прогуляться? Граф Родэн велел немного подождать, ему надо было о чём-то пошептаться с Агнией. Вот, мы и отправились на прогулку…. Глядим, на берегу лесного ручья, впадающего в бухту, сидит молоденький варг в коричневой хламиде. Симпатичный такой, тёмноволосый и, судя по отсутствию "родового" ремешка на голове, "ничей". Грех такого аппетитного субчика не прибрать к рукам…. Ольха метнула — из пращи — камушек. Варг, получив по затылку, потерял сознание. Мы его тут же крепко связали, вставили в рот дельный кляп и отнесли на шнягу…

"Вот же, чёрт всех нас подери!", — буквально-таки взвыл раздосадованный внутренний голос. — "Мы же с тобой, братец, видели всё это собственными глазами! Помнишь? Вы с Борхом тащили в Веснянку рыбу, пойманную в реке. На вершине холма, с которой открывался отличный вид на побережье, решили немного передохнуть. Потом на морской берег — из густых зарослей орешника — выбрались крохотные стройные фигурки. То есть, морские бабочки. Две из них несли на плечах толстый длинный шест, к которому — за руки и за ноги — был привязан человек в тёмно-коричневых одеждах…. Получается, что это была наша Алька? Вот же, Зорго, хитрый сукин сын, никогда не говорящий всей правды! Башку ему, гниде межзвёздной, оторвать, жалости не ведая…".

Надин — тем временем — продолжила повествование:

— Варга поместили в корабельный трюм. Тем же вечером мы поссорились с Ольхой, мол: — "А кто будет первой пользовать пойманного варга — по его прямому природному назначению?". Даже жаркая схватка на мечах образовалась. Я, естественно, победила, да навалились разные дела — срочные и неотложные. Короче говоря, до трюма я добралась только когда шняги — по завершению переговоров с вятичами — вышли в открытое море…. Тут и выяснилось, что пленённый варг является женщиной. Причём, симпатичной и очень шустрой. Я её развязала, а незнакомка — худенькая и невысокая — принялась меня безжалостно дубасить руками и ногами. А потом мы с ней познакомились и, со временем, подружились…. Приплыли на Острова. Я познакомила Альку с Королевой Альминой и с другими заслуженными бабочками. Она как-то сразу начала завоёвывать всеобщее уважение и авторитет. Чем — завоёвывать? Всякими умными мыслями и отчаянной храбростью. А ещё Алька предложила строить новые быстроходные корабли, о которых бабочки не слыхали прежде…. Потом Альмина скончалась, состоялись выборы, турнир, честная схватка с Агнией, победа, заслуженные почести, королевская корона…. Да, подтверждаю. Алина говорила мне, что является замужней женщиной. А потом, мол, когда стала варгом, они с мужем потеряли друг друга…

Игорь, в очередной раз приложившись к деревянной чаше с пахучей медовухой, сообщил:

— Мне надо срочно попасть на Острова.

— Кто бы сомневался, — понимающе хмыкнула Надин. — Но имею строгий королевский приказ — следовать во Фландрию.

— Но мне очень надо. Думаю, что и ваша Королева мечтает об этом…

— Не знаю. У нас — приказ, который надо выполнять. А, вот, когда мы будем возвращаться из фландрийского плавания, то обязательно пристанем к славянскому берегу и заберём тебя с собой.

— Когда это будет?

— Может, через два месяца. Может, через пять. Тут всё зависит от капризных океанских ветров.

— Не годится. Мне надо срочно попасть на Острова…

Спор затягивался. Неожиданно Ждан предложил:

— Давайте, спросим совета у Живого Божка?

— А он у вас? — хором удивились бабочки.

— Ага, гостит. Чисто — по-соседски. Что называется, заглянул на огонёк. Сейчас принесу, — мальчишка, выбравшись из-за стола, побежал в сторону жилых построек.

— Пр-р-р! — семеня следом, азартно протрубил Пумбо.

"Похоже, что Живой Божок — для морских амазонок — является легендарной личностью", — насмешливо проворчал внутренний голос. — "Они же на него, достославного, возлагают такие нешуточные надежды. Мол, прибудет Божок на Острова и научит местных бабочек — мальчишек рожать…".

Божок, видимо науськанный предусмотрительным Жданом, разобрался с возникшей нестыковкой буквально за пару минут. Многозначительно вращая аметистовыми глазами, его яйцеобразная голова, важно высовываясь из плетёного короба, известила:

— Гарику — мужу Королевы Алины — надо срочно попасть на Острова. Если этого не случится, то пеняйте, бабочки, на себя. Я, вот, планировал — будущим летом — посетить вашу прекрасную Родину. А теперь сомневаюсь. Мол, стоит ли…. Всё, надеюсь, понятно?

— Всё! — преданно таращась на Божка, заверили Надин и Сания. — Сейчас мы обязательно что-нибудь придумаем…

Решение нашлось достаточно быстро. Шняга, ходившая по ровенским морям под руководством Сании, отправлялась — после определённых перегрузочных операций — на Острова. То есть, из её трюмов должны были перегрузить — в трюмы остальных четырёх кораблей — все товары, предназначенные для жителей Фландрии, и, соответственно, загрузить щедрыми презентами вятичей.

— Может, и вовсе, не стоит шнягам ходить к гнилым и коварным фландрийским берегам? — засомневался Ждан. — У нас с Фландрией скоро начнётся война. А между вятичами и морскими бабочками намечается крепкая дружба. Глядишь, и союзный военный договор — на днях — заключим…

Борх от неожиданности, с удивлением и уважением посматривая на младшего сына, закашлялся. А Надин, кисло улыбнувшись, ответила:

— Во-первых, мы имеем чёткий королевский приказ — по-честному рассчитаться с фландрийскими купцами. Во-вторых, упомянутый тобой, мальчик, союзный договор ещё не заключён. В-третьих, Славянка пока не воюет с Фландрией. Вдруг, их графы и бароны, всё же, выполнят — до наступления июля месяца — условия вашего ультиматума?

— Ну, да. Согласен. Всё понимаю, — печально вздохнул парнишка и тут же заныл: — Отец, а можно, я поплыву вместе с Гариком на дальние Острова? Ну, хочется. Там, говорят, очень интересно…. Ну, пожалуйста. Я буду хорошо себя вести и во всём слушаться Гарика…

— Пр-р-р, — незамедлительно подключился Пумбо. — Хр-р-р…

— Как же так, Ждан? — удивился седовласый славянский вождь. — Гарик уплывает. Ты собрался в дорогу. Я мне, значит, здесь одному куковать, без сыновей любви?

— Михай же остаётся в Веснянке.

— Это правда?

Переглянувшись с женой, русобородый Михай поделился ближайшими планами:

— Мы с Мириной внимательно осмотрим морские берега, находящиеся рядом с Веснянкой. Для чего? Поищем подходящее местечко для оборудования полноценных корабельных верфей…. Конечно, на будущее. На тот случай, если взаимоотношения между вятичами и морскими бабочками — когда-нибудь — окрепнут до такой степени, что Славянка и Острова станут единым целым. По крайней мере, Королева Алина мечтает об этом…

О выпуклый борт старенькой шняги, которая именовалась — по имени капитанши — "Сания", размеренно и настойчиво ударяли боковые морские волны.

"Может, братец, надо говорить как-то по-другому?", — забеспокоился вконец обалдевший внутренний голос. — "Например: — "В борт шняги размеренно стучали боковые волны?". Как ты думаешь? Куда пойти? А, всё туда же…. Придумай что-нибудь поновее. Типа — с долей минимальной оригинальности…. Вставай, поросёнок упитанный! Ну, кому сказано, блин недопечённый? Хочешь, заблевав гостевую каюту, опозориться по полной программе? Мол: — "А муж-то Королевы бабочек оказался таким слабаком! Не за борт — во время плавания — блевал, как все нормальные люди, а на дорогущие ковры фландрийской работы…". Давай-давай, поднимайся, морда слабосильная! Сам виноват. Не надо было ходить на завтрак…".

Плавание, которое длилось уже почти три долгие недели, давалось Игорю с немалым трудом. Его постоянно мутило, руки и ноги мелко подрагивали от противной слабости, голова предательски кружилась, а аппетит — с момента отплытия судна от берегов Славянки — пропал сразу и, как казалось, на вечные времена.

— Это очень плохо, — насмешливо хмурилась вредная Сания. — Вот, придём на Острова, встретишься, варг, с любимой женой, истосковавшейся по мужской ласке. А толку? Сил-то не будет — с честью и пылом выполнить супружеский долг. Конфуз сплошной получится и маета позорная…. Так что, Гарик, ты, всё же, кушай. Говоришь, всё обратно выходит? Упрямство прояви! Поблевал, поел, поблевал, поел. Глядишь, на десятый раз пища и приживётся в желудке…. Мужик ты, или как?

Один раз Игорь, когда в каюте кроме них с Санией никого не было, чуть смущаясь, поинтересовался:

— А, вот, Королева Алина…. Она ничего такого себе не позволяет? Ну, этого самого…

— Ты, если я не ошибаюсь, спрашиваешь о симпатичных мужичках, находящихся на Островах в "услужении"? — ехидно хмыкнула капитанша. — Да, Алине многих предлагали — на выбор. Королевские права — сила страшная и неотвратимая…. Чего это у тебя челюсть — вместе с аккуратной бородкой — отвисла? Не волнуйся понапрасну, — улыбнулась широко и добродушно. — Королева себя блюдёт. Гонит всех "предложенных" взашей и частенько говорит, мол: — "Я женщина замужняя, и буду хранить верность потерявшемуся супругу — до самой смерти…". Повезло тебе, варг. Даже лёгкие завидки берут…

Игорь, пошатываясь, поднялся на палубу и, старательно перебирая ладонями по планширу правого борта, отправился к заветному месту, располагавшемуся между носом шняги и передней мачтой.

"К месту, предназначенному для хлипких слабаков, любящих всласть поблевать", — поправил внутренний голос, слывущий отъявленным педантом и склочником. — "Только, братец, давай — на этот раз — обойдёмся без излишнего фанатизма. А то вчера утром ты чуть за борт не выпал. Так тебя, хлюпика и заморыша, растак…".

Сзади послышался бодрый топот и весёлые беззаботные вопли.

"Это Ждан и Пумбо. Бесятся, как и всегда. Силы молодецкие некуда девать. Причём, морская качка на этих жизнерадостных живчиков почему-то не действует…. Не отвлекайся, братец, не отвлекайся…".

Покончим с малоприятным бытовым делом, и тщательно обтерев рот рукавом кошули, Игорь обернулся и удивлённо присвистнул:

— Это, блин морской, что-то новенькое! Они уже начали играть "в кавалеристов"…

Из-за мачты появился Пумбо, на спине которого восседал Ждан.

— Эге-гей! — отчаянно вопил мальчишка. — В атаку! Круши подлых фландрийцев!

— Пр-р-р! — так же увлечённо вторил ему слонёнок. — Хр-р-р!

Соскочив со спины розовой "лошади", Ждан оповестил:

— Не повезло тебе, Гарик. Провалялся в каюте, почитай, всё путешествие. Столько интересного прозевал, и не перечислить. Дельфины, киты, разноцветные медузы, летучие рыбы, Зубастые Демоны — всевозможных цветов и размеров…

— Пр-р-р, — кивая лобастой головой, подтвердил Пумбо.

"Под "Зубастыми Демонами" парнишка, скорее всего, имеет в виду разнообразных акул", — предположил сообразительный внутренний голос, после чего посоветовал: — "Не огорчайся, братец. Имеется у меня устойчивое предчувствие, что нам с тобой ещё представится реальная и необратимая возможность — вволю постранствовать по ровенским экзотическим морям. Надоест ещё — хуже горькой славянской редьки…".

Из марсовой бочки раздался звонкий голос вахтенной бабочки:

— Показались Острова!

Игорь, Ждан и Пумбо прошли на нос островной шняги. Минут через пятнадцать-двадцать на горизонте показались-проявились три чёрные "жирные" точки.

Точки постепенно росли, увеличиваясь в размерах, и, наконец, стало ясно, что перед ними — прямо по курсу — разместились три острова. Крайние острова были маленькими (относительно, конечно), но зато на них наблюдались величественные чёрные горные пики, между которыми располагались седловины и водоразделы, покрытые овальными пятнами белых снегов. Центральный же остров был длинным и низким.

— Когда мы подойдём к ним вплотную? — спросил Ждан.

— Наверное, уже в послеобеденное время, — мельком взглянув на светло-зелёное солнце, предположил Игорь. — То бишь, уже ближе к вечеру.

Шняга уверенно направилась к центральному острову и — примерно через пять часов — вошла в уютную полукруглую бухту.

"Ага, на ровном плато, зажатом между двумя покатыми холмами, наблюдается около трёх сотен светло-бежевых и терракотовых крыш", — сообщил зоркий внутренний голос. — "Знаешь, братец, крыши-то не простые, а слегка вогнутые. Ну, как на земных японских и корейских домах, на которые мы вволю налюбовались — при просмотре профильных анимационных фильмов…".

Вскоре судёнышко ловко пришвартовалось — рядом с пятью типовыми шнягами — возле компактного деревянного причала, пахнущего свежей стружкой.

— Рекомендую, вятичи! Остров — Яхонт! — чуть дрогнув голосом, известила Сания. — Здесь расположен одноимённый посёлок бабочек, где и проживает наша Королева. Только пока, прошу, не торопитесь сходить на берег. Мне — для начала — надо переговорить кое с кем.

— На борту одного, визуально новёхонького корабля, выведено — "Алина", — еле слышно прошептал Игорь. — Значит, моя жёнушка, пользуясь служебным положением, уже обзавелась собственным прогулочным судном. Молодец, конечно. Узнаю почерк…

Капитанша — по длинным узким сходням — ловко перебралась на причал, где её уже поджидали несколько взволнованных бабочек.

"Не ожидали, понятное дело, такого быстрого возвращения брига в порт приписки", — охотно прокомментировал понятливый внутренний голос. — "Теперь, естественно, волнуются. Руками размахивают. Пристают с назойливыми и каверзными вопросами…".

Наконец, разговоры-переговоры завершились, и Сания, махнув рукой, пригласила:

— Добро пожаловать, друзья! Милости просим!

Когда гости из Славянки оказались на островном берегу, капитанша попросила:

— Гарик, сними-ка с шеи медальон и открой крышечку. Замма, — многозначительно кивнула головой на приземистую широкоплечую амазонку, — хочет взглянуть на портрет.

"Приметная личность!", — недоверчиво хмыкнул внутренний голос. — "Лет, наверное, под пятьдесят пять. На широкоскулой физиономии имеется парочка длинных багровых шрамов. В мочку правого уха вставлена классическая пиратская серьга — золотая, длинная, массивная. На левом боку размещены неприметные деревянные ножны, из которых торчит чёрная рукоятка (эфес?), боевого меча. И глаза у пожилой женщины непростые — уверенные, холодные, пристально-равнодушные…. Солидная такая барышня. Голову даю на отсечение (твою, братец, понятное дело), что эта тётенька занимает на Островах отнюдь не последнюю должность. Например, является начальницей королевской охраны. Или же, как вариант, возглавляет местную Тайную Канцелярию…".

Возвращая медальон, Замма въедливо уточнила:

— Значит, тебя, лоб здоровенный, зовут — "Гариком"?

— Это точно, — подтвердил Игорь.

— Вроде, всё сходится, — задумчиво передёрнула мускулистыми плечами бабочка. — Ладно, славяне, следуйте за мной.

Они бодро — по достаточно широкой дороге, мощёной угольно-чёрной базальтовой брусчаткой — зашагали следом за широкоплечей амазонкой.

"За низенькой, кривоногой и противной тёткой", — ехидно фыркнув, поправил внутренний голос. — "С такой солидной комплекцией можно носить и более длинную тунику. Или же волосатые ляжки следует брить. Хотя бы иногда…. Ага, за нами, приотстав метров на двадцать пять, следуют четыре рослые бабочки. У двух из них в руках наличествуют заряженные арбалеты. Что же, всё правильно. Предосторожность никогда не бывает излишней…. Итак, мы вступаем на территорию славного поселения Яхонт. Первые отрывочные впечатления? Очень напоминает земную японскую глубинку. Климат здесь, как я понимаю, более мягкий, чем на континенте…. Маленькие аккуратные домики с характерными крышами и прямоугольными окошками, застеклёнными разноцветными стёклышками. Может, стекло покрашено изнутри цветным прозрачным лаком? Трудно определить с такого расстояния…. Крыши, как уже говорилось, вогнутые. Чем они покрыты? Скорее всего, кусками шкур различных морских животных, выложенными "под черепицу"…. Кстати, никаких тебе высоченных изгородей и глубоких рвов, огораживающих посёлок. И это — понятно. На Ровене только островные бабочки владеют высоким искусством судостроения. Следовательно, можно не опасаться — внезапной высадки вражеского десанта…. Наша кривоногая провожатая остановилась около хлипкого невысокого заборчика, сработанного из редкого и тонкого штакетника. Так, не преграда, а одна сплошная эстетическая декорация, призванная радовать взыскательный глаз…. Замма открывает изящную кованую калитку. Приглашает пройти внутрь…. Ладно, входим. Кстати, четыре вооружённых охранительницы, как привязанные, следуют за нами…".

Дальнейший путь пролегал — по узкой тропинке, выложенной квадратной нежно-алой керамической плиткой — через молодой фруктовый сад.

— Яблони, груши, сливы, вишни, алыча, абрикос, — негромко комментировал Игорь. — А с правой стороны расположены, выстроившись ровными рядами, ягодные кустарники: крыжовник, смородина, облепиха…. Всё очень симпатично и, явно, спланировано по уму. А какие шикарные цветочные клумбы — слов нет. Розовая гортензия, красные и жёлтые тюльпаны, белёсые весенние нарциссы.

— Как много, брат, ты знаешь, — тихонько восхитился Ждан. — Слова всякие, незнакомые. Похоже, что быть варгом — совсем и неплохо….

— Пр-р-р, — изображая из себя покорного скромника, слоновьим шёпотом подтвердил Пумбо.

Замма — с лёгким скрежетом-скрипом — отперла запор-замок на очередной калитке художественного литья и, демонстративно положив ладонь на эфес короткого меча, поведала:

— Дальше мы пойдём с Гариком вдвоём. Остальные дожидаются здесь, — недоверчиво посмотрев на Ждана и Пумбо, посоветовала: — А вы, шустрые ребятишки, ведите себя прилично. Не надо, сломя головы, носиться по округе, ломая — от избытка молодых и рьяных сил — деревья и кусты. Всё, надеюсь, понятно?

— Постараемся, — заверил парнишка.

— Пр-р-р, — поддержал розовый слонёнок.

Пейзаж — по другую сторону скромного штакетника — изменился самым кардинальным образом.

"Никаких тебе плодовых деревьев и ягодных кустарников", — излагал ворчливый внутренний голос. — "Сплошной, коротко-постриженный изумрудный газон. Скучный такой — в тусклом свете заходящего ровенского светло-зелёного солнышка…. Ага, на смену строгому классическому газону пришли легкомысленные россыпи цветной каменной гальки. Красиво, надо признать. С душой выложено — узоры, узоры, узоры…. А это что такое? Сквозь чуткую тишину прорывается странный шум. Э-э-э…. Звон бойкого ручейка?".

Впереди показалась ровная квадратная площадка. Замма остановилась. Игорь, подойдя, встал рядом.

"Перед нами — так называемый — сад камней", — охотно доложил предупредительный внутренний голос. — "Ну, такой, как в незабвенном земном фильме — "Особенности национальной охоты". Камни, камушки, каменья, расставленные определённым образом. Мхи и лишайники — скромных и ярких расцветок. Посередине расположен маленький бассейн с крохотным фонтанчиком. В бассейне, как и полагается, плавают упитанные "золотые" и "серебряные" рыбки. Блин, полная и окончательная идиллия. Да, в таком месте, наверняка, очень славно и комфортно — предаваться философским навороченным размышлениям о смысле жизни…. Опаньки! Братец…. Кто это там сидит на корточках, на противоположном конце площадки? Типа — медитирует, склоняясь черноволосой головой к земле? Помнишь, как в том знаковом стихотворении: — "Снова знакомый причал. Кто там стоит на краю — пирса? Неужто — она? Та, что так нежно — люблю…". Э-э, ты куда?".

Игорь, невежливо отодвинув Замму в сторону, прошёл вперёд — метров на пять-шесть — к самому базальтовому ограждению пруда, и пропел — на русском земном языке:

Не успел он допеть эту славную песенку. Не успел. Стройная невысокая фигурка, облачённая в нечто, напоминающее земное цветастое японское кимоно, метнулась — прямо через бассейн — ему навстречу.

— Гарик! — зазвучало на все Острова. — Любимый!

Последним, что он зафиксировал (слухом, умом, подсознанием?), был неуверенно-скромный голос Заммы, произнесший:

— Ухожу-ухожу, ваше Величество. Не смею смущать….

А потом всё поглотил невероятно-горячий, плотный и слегка бредовый туман. С ярко-выраженной эротической линией поведения, ясная аргентинская пампа….

Причём здесь — аргентинская пампа? Притом, что упомянутый мной географический объект, гадом буду, является лучшим местом — на Земле, да и на всех прочих планетах — в плане продления-продолжения рода. Лично проверял. Лично, успешно и многократно….

Часа через два с половиной, когда — на первый случай — схлынула сладкая волна приставучего и навязчивого взаимного восторга, Алина, будучи девушкой весьма разумной, спросила:

— Гарик, любовь моя, а что было с тобой? Что, в смысле, случилось-приключилось? Расскажи, пожалуйста….

Он и рассказал. О "мыслящей субстанции" по имени — "Зорго". О южных и северных вятичах. О Борхе, Заряне, Ждане, Ведуне и о розовом слонёнке Пумбо. О славном походе в Жёлтое ущелье. О чёрных Демонах, и о девушке Голубе. О подлом фландрийском графе Родэне, о Живом Божке и о сотнях славян, погибших в северном поселении Зима. О предстоящей войне с Фландрией и о своей бесконечной и нежной любви….

Выслушав и понятливо повздыхав, Королева островных бабочек подытожила:

— Очень красивая и занимательная история! Запросто можно, основываясь на описанных тобой событиях, сварганить пару-тройку захватывающих фантастических романов. Ты же, милый, мечтал стать писателем-фантастом? Вот, пожалуйста, и становись…

— Спасибо за оказанное доверие, — поблагодарил Игорь. — А теперь, черноволосая наяда, твоя очередь. Рассказывай, как оказалась на Ровене. Ну, и всё остальное. Мол, чего, как и почему…

— Как же я могу рассказывать что либо, когда ты рукам волю даёшь, удержу не зная? Причём, без всякой оглядки на возможные последствия? — притворно возмутилась жена. — Так что, милый, извини. Потом всё расскажу…. Целуй, увалень славянский! Ну, кому сказано? Королеву — целуй…

Ещё через час Алина — сытой земной кошкой — промурлыкала:

— А теперь, обожаемый муж, слушай мою нехитрую историю…. Приехали мы на раскопки древнего городища вятичей. Земных вятичей, ясная рязанская зорька. Начали, как и полагается, копать. Всякие черепки, угольки, монетки…. На второй вечер я, соскучившись, записала для тебя видео-обращение. На рассвете — по технической надобности — вышла из палатки, а в небе висит парочка голубых шаров…

— Подожди, — прервал супругу Игорь. — Мне Зорго демонстрировал эту видеозапись. Но как же такое может быть? Я имею в виду — по времени? Если нас похитили в разное время, то как…

— Наумов, прекращай тупить! — посоветовала Алина. — Что такое — для "учёных странников" — несколько земных суток? Космический челнок, на котором находился ты, дождался — где-то в чёрном межзвёздном пространстве — появления челнока, где находилась я…. Что в этом такого? Продолжаю…. Итак, меня тоже, не спросив разрешения, изъяли из земного мира. Бывает, как выяснилось…. Оказалась я на борту опорной базы "учёных странников". Милая и трепетная "мыслящая субстанция" — по имени "Луиза" — доходчиво объяснила мне суть происходящего. Вывалила целую кучу разнообразной информации. Рассказала о конечных целях и задачах. Типа — надо узнать, откуда на мирной Ровене появляются наглые Демоны…. Понятное дело, что было вскользь упомянуто, мол: — "Мы, "учёные странники", никогда не врём. Просто — иногда — не говорим всёй правды…". Что было дальше? Высадили меня, бедняжку, облачённую в дурацкую варговскую хламиду, на Ровену. Сижу это я на каменистом берегу звонкого ручья, впадающего в море. Никого не трогая, примус починяю. В смысле, разжигаю костёр, в углях которого собираюсь запечь пару-тройку здоровенных раков, пойманных в этом же ручье…. Что так недоверчиво хмыкаешь? Мол, раков было гораздо больше? Ну, да, угадал. Десятка два. Может, и все три. Не помню уже….

— И в этот самый момент с твоим нежным затылком встретился грубый камень, пущенный из пращи чьей-то коварной рукой? — нежно гладя горячее женское плечо, спросил Игорь.

— Так всё и было. А потом….

— Не продолжай, пожалуйста. Я в курсе. Вдоволь уже наслушался цветастых легенд о славных и героических подвигах, совершённых бесподобной Алиной — Королевой бабочек.

— Понравилось?

— Что — конкретно?

— Ну, к примеру, легенды?

— Очень.

— Тогда — целуй! Ещё…

Когда за окошком замаячило беспокойное серое утро, Алька, вздохнув, известила:

— Знаешь, милый, а я, всё же, разгадала секрет Демонов. То есть, теперь я точно знаю — откуда и почему они появляются на Ровене. Только от этого — ещё тоскливее. Хочется плакать горючими слезами…. Плачущая Королева ровенских бабочек? Не дождётесь, твари дешёвые!