Австралия, город Канберра, кабинет Окружного прокурора Тима Ричардса.

День прошёл в бестолковой и муторной суете. Осмотр места преступления. Ленивое переругивание с равнодушными экспертами-криминалистами. Общение со штатными информаторами. Посещение полицейского морга. Визиты в разномастные архивы. Встречи с коллегами из дружественных параллельных контор. Игра в прятки с вездесущими журналистами и приставучими репортёрами. Рутинной работы, короче говоря, хватило на всех. Только успевай вертеться и крутиться, переезжая с объекта на объект…

В двадцать один тридцать сотрудники следственной бригады встретились возле главного входа в здание Окружной прокуратуры.

— Молодцы, на этот раз обошлись без опозданий, — скупо похвалил подчинённых Смок. — До начала совещания остаётся полчаса. Предлагаю перекурить, посплетничать и обменяться новостями. То бишь, похвастаться друг перед другом конкретными результатами, нарытыми в течение прошедшего дня.

Они перекурили, посплетничали и обменялись. А, вот, хвастаться было практически нечем. Так, сплошная ерунда. Никаких реальных подвижек.

— Ладно, пошли, — резюмировал Эрнандес. — Пройдёмся по пышному начальственному ковру. Получим очередную незаслуженную головомойку. Глядишь, дело и сдвинется с мёртвой точки. Диалектика сыскной деятельности…. Чего это, Макс, ты так смешно передёрнул плечами? Замёрз?

— Действительно, к ночи слегка похолодало, — неохотно подтвердил инспектор Смит. — Северный ветерок поддувает. По ночному небу ползут рваные низкие тучи. Не удивлюсь, если завтра с утра зарядит дождик. И, вообще…

— Что ты имеешь в виду, старина?

— Неуютно здесь как-то. Звенящая тревожная тишина. Серо-жёлтые уличные фонари. Ветер гонит по тротуарам обрывки каких-то бумаг и прочий бытовой мусор. В помпезном здании Областной прокуратуры почти все окна тёмные. Только одно единственное — на третьем этаже — тускло светит-подмигивает из-за неплотно задёрнутых штор.

— Да ты, брат, философ.

— А то. Профессия, так сказать, обязывает.

— Всё, заканчиваем трепаться, — мельком бросив взгляд на циферблат наручных часов, помрачнел Смок. — Уже без пяти десять. Работаем ластами и шевелим помидорами. Работаем и шевелим…

Детективы, предъявив на вахте служебные удостоверения сонному охраннику, прошли внутрь здания.

По позднему времени была включена только каждая пятая лампочка.

— Режим бережливой экономии, — с непонятными интонациями в голосе пробормотал Макс. — Оно и понятно. Мировой финансовый кризис во всей красе, будь он неладен…

Полутёмный холл. Мраморная маршевая лестница. Узкий и бесконечно-длинный коридор третьего этажа. Полное безлюдье. Громкий перестук шагов, разносимый задумчивым эхом, как казалось, по всем этажам, нишам и закоулкам.

— Странные ощущения, — шёпотом призналась Танго. — Словно следуем не на обычное рабочее совещание (пусть и экстренное), а на самую натуральную Тайную Вечерю…

* * *

По правую руку от Тима Ричардса, Окружного прокурора «Южной Канберры», на стандартном офисном стуле располагался худенький и тщедушный мужчинка — обладатель унылой и на удивление бледной физиономии.

«Здорово похож на городскую вечно-голодную крысу», — непроизвольно отметил Эрнандес. — «Тот ещё субчик. Скользкий и непонятный. Мистер Крыс. С такими белёсыми типами надо держать ухо востро…».

— Извольте, господа и дамы, доложить о достигнутых успехах, — Окружной прокурор «Южной Канберры» был откровенно мрачен, а в его крохотных поросячьих глазках вовсю плескалась ехидная желчь. — Что вам удалось накопать за прошедшие сутки? То бишь, за последние двадцать четыре часа?

— Всё докладывать? Развёрнуто? — на всякий случай уточнил педантичный Макс Смит. — Начиная от Адама?

— Какого ещё Адама? — непонимающе набычился Ричардс. — Нашли нового свидетеля? Фамилия? Национальность? Профессия? А, кажется, понял…. Шутки изволим шутить? Какой-то странный юмор у вас, инспектор. Не австралийский. Вы, часом, не шпион?

— Дык, э-э-э…. Кха-кха! — закашлялся Макс.

— Успокойтесь, Смит, — язвительно улыбнувшись, велел прокурор. — Я просто мило, без всякой задней мысли, пошутил. Всё докладывайте. С самого начала. От старины Адама. Пусть мистер Зайчонски, представитель нашего славного Министерства, послушает…. Что, в горле першит? Ну-ну, бывает. Тогда пусть ваш непосредственный начальник обрисует сложившуюся картинку. Подробно и развёрнуто. Ничего не пропуская.

— Может, предоставим слово представительнице слабого пола? — состроив невинную гримасу, предложил Смок. — У девушек излагать суть проблемы получается гораздо лучше и доходчивей. Особенно у молоденьких и симпатичных.

Тим Ричардс рассерженно сдвинул мохнатые брови к переносице и, с трудом сдержавшись от начальственного рыка, разрешающе махнул пухлой ладошкой.

— Спасибо за комплимент, — окинув Смока испепеляющим взглядом, промямлила Танго. — Приступаю, — заговорщицки подмигнула бледному министерскому работнику. — Кем был покойный индивид? Трудно сказать однозначно. Достаточно пожилой дядечка, уже «за шестьдесят». Официально, по паспорту, его звали — «Диего Орлан». Родился в небольшом аргентинском поселении — «Круппендорф». Потом вместе с семьёй перебрался в Парагвай. А оттуда в Чили. Потом его следы теряются. На момент смерти, кроме чилийского, имел канадский паспорт. Переселился в Канберру восемь с половиной месяцев тому назад. Был богат, раз смог позволить себе купить старинный особнячок, расположенный в престижном районе города. Обладал достаточно импозантной и приметной внешностью. Этакий патентованный аристократ — прямой, как пламя свечи, аккуратная седая бородка, смуглое лицо, длинные пегие волосы, зачёсанные назад, всегда был одет по последней парижской моде. Хлыщ прилизанный, короче говоря. Отсюда и прозвище — «Граф»…. Почему он попал в сферу интересов криминальной полиции «Южной Канберры»? Конечно же, из-за устойчивых связей с австралийскими анархистами и правыми ультра. Та ещё публика — непредсказуемая, бесшабашная, ненадёжная и крайне беспокойная. А господин Орлан был неоднократно замечен на их шумных сборищах, что, согласитесь, весьма подозрительно…. Потом поступила (от надёжного и проверенного агента), информация о том, что Граф, проживая несколько лет назад в Мехико, активно приторговывал оружием. Причём, в достаточно серьёзных объёмах. Американские автоматические винтовки. Русские автоматы китайской сборки. Бельгийские и израильские многозарядные пистолеты. Немецкие гранатомёты и миномёты. Боеприпасы в широком ассортименте. Мы нагрянули к Графу с обыском…

— Стоп-стоп! — прервал доклад Зайчонски. — Нагрянули с обыском к иностранному подданному? Надеюсь, имея на руках безупречно-оформленный ордер?

— Естественно. За кого вы нас принимаете? За разбойников с большой дороги?

— Пока ещё не знаю — за кого…. Мистер Ричардс.

— Да, слушаю.

— Это вы подписали ордер на обыск в доме Диего Орлана?

— Я, — потупился Окружной прокурор. — Мне не доложили, что данный тип является иностранным гражданином…

— Моя вина, — почесав в затылке, сознался Смок. — Информатор про данный факт не упомянул, а я, голова садовая, прошляпил. Мол, раз подозреваемый владеет престижным особняком, находящимся почти в центре Канберры, значит, априори, он является австралийцем…. Осознаю. Каюсь. Искуплю. Исправлюсь.

— Априори! — мерзко усмехнувшись, передразнил представитель Министерства. — Ну, и детективы пошли. Образованные не в меру. Словечек умных где-то нахватались…

— Это является тяжёлой провинностью? Признаком профнепригодности? Мне подать рапорт о незамедлительной отставке?

— Молчать!

В кабинете поселилась напряжённая тишина.

Секунд через тридцать-сорок Танго, прерывая затянувшуюся паузу, поинтересовалась:

— Мне можно продолжать? Спасибо большое. Итак…. В подвале старинного особняка мы обнаружили восемнадцать солидных фанерных ящиков — пустых, но с заводскими этикетками, свежими масляными пятнами и характерными следами оружейного солидола. Но этого — по неизвестной причине — оказалось недостаточным для получения ордера на арест фигуранта…

— Несущественный момент, — торопливо перебил Окружной прокурор. — Покидал ли Диего Орлан — за последние восемь месяцев — пределы Австралии? Если да, то какие страны он посещал?

— Китай, Великобританию и США.

— Великобритания — Лондон?

— Нет, Белфаст.

— Чёрт побери! Нам только наглых североирландских сепаратистов не хватало для полного счастья…. А США, надеюсь, Нью-Йорк?

— Нет, Анкоридж, столица штата Аляски.

— Это мне ни о чём не говорит.

— И всё же, сэр! — решила проявить упрямство Танго. — Я по поводу так и не выданного ордера на арест…

— Несущественный момент, — вмешался Зайчонски. — Что у вас с отработкой «русского следа»?

«Ага, теперь генеральная линия Министерства понятна», — мысленно сплюнул Эрнандес. — «Убитый был иностранным подданным. Возможен скандал в прессе. Даже международный. Наверху посовещались, подумали и решили, что всё надо списать на вездесущую и безжалостную русскую мафию. Что же, всё весьма логично. Весьма. Обыватели непременно поверят…».

Танго смущённо передёрнула плечами и многозначительно посмотрела на Макса, мол: — «Давай, напарник, подключайся! Заканчивай сачковать и увиливать. Думал молчком отсидеться? Извини, родной, но не получится…».

— Отрабатываем, — коротко откашлявшись, невозмутимо известил инспектор Смит. — Вернее, уже отработали. Русских в Канберре проживает не так и много. Дипломаты, работники торгпредства, студенты, несколько эмигрантских семей.

— И каковы результаты?

— Ничего подозрительного и криминального не обнаружено.

— Чёрт знает что! — тоненьким фальцетом заверещал «мистер Крыс». — Совсем разучились работать! Разленились! Мышей совсем не ловите! Не там ищите…. Впрочем, в Канберре с русскими, действительно, не густо. Столица. Бюрократы. Моря нет. Сюда и туристы практически не заглядывают. Надо срочно расширять территорию расследования и направить — без промедления — опытных сотрудников в крупные приморские города, где проживает много русских.

— Непременно направим, — радостно закивав головой, пообещал Окружной прокурор. — На днях. То есть, завтра-послезавтра. Инспектор Смит проследует в Сидней, инспектор Танго — в Мельбурн. А Хавьер Эрнандес отправится…

Смок принялся многозначительно подмигивать обоими глазами сразу, мол: — «Имею некий многообещающий след, но при министерском бледном грызуне не хочу говорить…».

— Куда он отправится, я решу чуть позже, — громко сглотнув слюну, закончил фразу Ричардсон. — В зависимости от…. От реалий завтрашнего дня. Надо немного подождать.

— В Сидней? — неожиданно улыбнулся Макс. — Хорошо, проследую. Причём, с удовольствием и радостью…. А чем конкретно надо будет там заниматься?

— Внимательно изучать досье на всех подозрительных русских. И на эмигрантов, и на представителей крупного бизнеса, и на российских туристов, попавших в поле зрения тамошней полиции. Общаться с информаторами. Проводить стандартные оперативные мероприятия. Искать, короче говоря, веские доказательства причастности подлой русской мафии к зверскому убийству Диего Орлана, законопослушного и уважаемого канадско-чилийского гражданина…

* * *

Детективы вышли из здания Прокуратуры. На улице было тёмно, душно и жарко.

— Лето началось, — неловко смахнув со лба крохотную капельку пота, известила Танго.

— Это точно. Лето, — вздохнув, подтвердил Смок. — Что думаешь по делу Орлана?

— Ничего не думаю. Кто-то убил международного торговца оружием. Правильно сделал. Туда ему и дорога.

— А кто, пардон, убил?

— У нас с напарницей, по крайней мере, наличествует непререкаемое алиби, — неуклюже пошутил Макс. — Куча уважаемого народа подтвердит, что во время стрельбы на подземной парковке супермаркета мы находились в полицейском офисе.

— Это верно, — нервно хихикнула Танго. — Алиби…. Пропавшее оружие? Не думаю, что его удастся найти.

— Почему? — прикуривая, защёлкал зажигалкой Эрнандес. — Уверена?

— Внутренний голос подсказывает. А он, как показывает практика, ошибается крайне редко. Что дальше? Разбегаемся в разные стороны?

— Разбегаемся, — согласился Макс. — Удачи тебе, пигалица. Кстати. Если ты перекрасишься в блондинку, то станешь похожа на…

— На молоденькую Мерлин Монро?

— Точно. На неё.

— Я знаю. Покедова, орлы австралийские. Бог даст — свидимся…