Австралия, граница штатов Квинсленда и Нового Южного Уэльса, пятнадцать километров от городка Бёрнса.

Впрочем, пламя очень быстро опало. Вокруг снова установилась вязкая чернота, слегка разбавленная отблесками походного костра и призрачным лунным светом.

Чернота и близкая звуковая какофония: жадное чавканье, противный бодрый хруст, утробные вздохи, сытая икота, довольное повизгивание, слаженный птичий клёкот. Из-за соседнего покатого холма прилетел тоскливый долгий вой.

— Что это было? — испуганно охнула Ариса.

— Динго воют, — буднично пояснил Хосе. — Объелись жирными полевыми мышами и одичавшими кроликами, а теперь страдают от обжорства. Животы крутит у бедняг.

— Я не про звуки. Что там взорвалось? А ещё это зеленое пламя…

— В наших местах всякое бывает, — задумчиво оглядываясь по сторонам, сообщила Аль. — Иногда из болотных трясин выходит природный газ. Выходит, а потом взрывается. Когда, например, молния из грозовой тучи случайно ударит в это место…

Вновь загрохотало, в ночное небо — на короткое время — метнулся очередной зелёный всполох.

— Надо затушить огонь, — заволновался Свенн.

— Не надо. Природный газ, он стелется сугубо по низинам и на холм подняться не может. Краеугольные законы физики. Школьный курс…. Сидим. Наблюдаем. Не паникуем…

Взрывов больше не было слышно, но зелёные языки пламени поднимались к небу с регулярным постоянством, то бишь, через каждые пять-семь минут.

А вокруг, не обращая никакого внимания на странные изумрудные всполохи, продолжала вовсю резвиться прозаичная и навязчивая какофония: жадное чавканье, противный бодрый хруст, утробные вздохи, сытая икота, довольное повизгивание, слаженный птичий клёкот. Динго, правда, больше не выли. Видимо, отправились в тайное логово — переваривать пищу.

— Спать совершенно не хочется. Ни капельки, — подчёркнуто-бодрым голосом объявил Свен. — Пойдём, Ари, к ручью. Помоем — в очередной раз — посуду. Нам не привыкать…. А вы, господа австралийские жители?

— И мы, пожалуй, повременим с сонными процедурами, — откликнулась Алина. — Ночь нынче выдалась на удивленье беспокойная. Сон как рукой сняло. Дождёмся рассвета. Тогда и определимся с грубой действительностью, данной нам в реальных ощущениях…

* * *

Они остались возле костра вдвоём.

— Про природный газ ты хорошо придумала, — похвалил Хосе. — Достоверно звучит. В том плане, что для ушей наивных туристов.

— А то, — горделиво хмыкнула Аль. — Уменье вешать длинную лапшу на доверчивые уши — высокое искусство. Передаётся сугубо по наследству. Мне этот полезный дар, судя по всему, достался от покойного дедули. Он и миллионером стал только благодаря своей природной разговорчивости и излишней доверчивости окружающих.

— Как это — «вешать лапшу на уши»? Что это такое?

— Долго объяснять. Считай, что речь идёт о русской национальной особенности.

— Особенности — чего?

— Ну, не знаю. Всего, наверное…. Образа мышления, к примеру. Или там восприятия общей картины мироздания…. Понятно излагаю?

— В общем и целом, — покорно вздохнул Хосе. — А зачем, неисправимая фантазёрка, ты нашим нежданным гостям «повесила лапшу на уши»? В плане природного газа?

— Сама не знаю. Вижу — ребятки волнуются. Надо, понятное дело, успокоить. Вот, и успокоила, как смогла. Чтобы всяких глупостей не понаделали в запарке.

— О чём это ты?

— О том, — озабоченно поморщилась Алина. — Взрывы были неестественно-глухими. Словно бы доносились через некую плотную преграду. Да и языки пламени странные. Вон — сам посмотри…. Смутные, словно смотрятся через матовую полиэтиленовую плёнку. Или же через тонкое оргстекло. Следовательно, что?

— Что?

— То самое. Взрывы, в гости к любимой бабушке не ходи, гремели за невидимой Стеной «защитных полей». То бишь, в районе круглой тёмно-коричневой площадки, на которую — намедни — приземлился НЛО.

— Ты опять за своё?

— Ага. Опять. Чувствую одним местом, что нас скоро ожидают отвязанные, захватывающие и невероятные приключения. Поэтому сидим, наблюдаем, ждём…. Кстати, а почему ты так пялишься на эту надутую задаваку Ари?

— Как — так? — засмущался Хосе.

— С искренним пиететом и плохо-скрытым восхищением.

— Ну…

— Баранки ярмарочные по пятницам усердно гну. Излагай, давай. Не жуй сопли.

— У меня такое чувство, что Ариса — из наших…. Понимаешь?

— Пока нет.

— Она очень похожа на девчонок из моего родимого Круппендорфа. Спокойные светло-голубые глаза, манера держаться и говорить. Общий облик, в конце концов.

— Теперь понимаю, — задумчиво хмыкнула Аль. — Сплошные инопланетяне кругом. А также их земные потомки…

* * *

Над водами ручья поднималась — в свете узкого луча карманного фонарика — лёгкая туманная дымка.

— Ночь перевалила через собственный экватор, — пояснила Ариса. — Уже и до рассвета, судя по всему, недалеко. Слегка похолодало.

— Поражаюсь твоему спокойствию, — признался Свенн. — Тут такое творится, а она…. Почему мы не идём к звездолёту?

— Инструкции запрещают проникать на территорию, закрытую Куполом, при посторонних. Сколько можно твердить-повторять одно и то же? Глухие взрывы и изумрудно-зелёное пламя? Ерунда, обычная бутафория коварных «системщиков». Сидят, понимаешь, у костра и ждут, когда мы трусливо запаникуем и начнём совершать фатальные ошибки. Не дождутся.

— Что же нам теперь делать?

— Мой посуду, любимый. Не ленись.

— Уже мою…. А если, всё же, взрывы были настоящие? Гремели-то они как раз в той стороне, где расположен Защитный Купол. Не нравится мне всё это. Холодные шустрые мурашки так и бегают по спине. Туда-сюда, туда-сюда…

— Это ничего не меняет, — непреклонным голосом объявила Ари. — Настоящие взрывы? Пусть у «системщиков» об этом голова болит. Они, как-никак, люди служивые. Вот, пусть и принимают соответствующие решения. Сидим у костра, болтаем, наблюдаем, ждём…. А чего это ты, благородный Брюс, постоянно пялишься на Алину? Понравилась?

— Симпатичная. Отрицать не буду…. Ну, не то чтобы симпатичная. Просто необычная и живая. На нашей скучной и предсказуемой Мирре я таких девушек никогда не встречал. А её тёмно-зелёные глаза? Вернее, загадочные глазищи? Так и завораживают.

— Перестань дурью маяться. Отношения с «системщицей»? Пусть, даже только дружеские и платонические? Нерационально и нецелесообразно. Ни к чему хорошему и позитивному это не приведёт. Сплошная головная боль…. Всё помыл? Молодец, работящий. Давай мне стаканчики. Пошли…

* * *

Юноши и девушки сидели возле уютного костра, молчали и ждали. Чего, собственно, ждали? Трудно сказать. Наверное, того момента, когда некто Всемогущий небрежно перекинет-перелистает несколько страничек в Великой Книге Судеб…

Новых взрывов больше не было. Зелёные всполохи мелькали всё реже и реже, а потом, и вовсе, прекратились.

Вокруг установилась чуткая, тоненько-звенящая тишина.

— Неправильно это, — принялся ворчать Хосе. — Не к добру…

— Что ты имеешь в виду? — спросила Ариса.

— Тишину.

— Что в ней необычного?

— Прожорливые гусеницы не могли так быстро насытиться. Совки должны были до завтрашнего вечера, без перерывов, усердно обгрызать листья деревьев и стебли травы. А птицы и животные — жевать и глотать гусениц…. Вокруг всё стихло?

— Стихло.

— Значит, все угомонились. То бишь, внезапно, без видимых на то причин, прекратили трапезу. И это, честное слово, неправильно…

Тишина просуществовало недолго — вскоре в ночном небе надсадно загудело.

— Похоже, вертолёт заглянул в наши заброшенные и дикие края, — предположила Аль.

— Земной летательный аппарат? — уточнил Свенн.

— Это точно. Что он тут позабыл? Тем более, ночью?

— А кто находится в…, в вертолёте?

— Да, кто угодно. Полицейские. Сотрудники Департамента по охране окружающей среды. Армейские деятели…. Зачем они прилетели сюда? Наверное, из-за взрывов и зелёных всполохов. Завтра узнаем. По телевизору, скорее всего, расскажут…

Гул пропал. Потом вернулся. Снова затих.

Засерело, потом постепенно начало светлеть. На востоке робко загорелась тоненькая ало-розовая нитка зари.

Хосе ловко взобрался на высоченный уродливый валун и принялся старательно вглядываться в сторону подножья холма

— Ну, и что высмотрел? — спросила сидевшая на низеньком пеньке Ари. — Есть чем похвастаться?

— Абсолютно ничего интересного. Вчерашний эвкалиптовый лес скрыт за плотной стеной тумана, выползшего из болотистой низины. Надо немного подождать.

— Дай руку, — попросила Алина. — Тоже хочу немного осмотреться на местности. Подвинься чуть-чуть.

Неожиданно в бело-серой пелене тумана образовалась прореха.

— Край поля, засеянного сахарной свеклой. Странный светло-стальной диск на тёмно-коричневой площадке, — зачарованно моргая ресницами, тихонько пробормотал Хосе. — Самая натуральная «летающая тарелка» из фантастических фильмов. Только какая-то покорёженная, словно недавно пролетевшая через метеоритный поток. Рваные дыры в корпусе, из которых выходят-поднимаются струйки грязно-серого дыма…. Ага, появились люди, облачённые в серебристые комбинезоны. Осторожно выносят из НЛО других «серебристых». Только неподвижных…

Туман вновь сгустился, став более тёмным. Запахло — совсем чуть-чуть — гарью. «Тарелка» опять стала невидимой.

— Может, они дополнительно выставили дымовую завесу? — прошептала Аль. — Типа — для пущей маскировки? Мол, раз «защитные поля» перестали работать? М-м-м…. Знаешь, что?

— Что?

— Давай, пока не будем ничего говорить нашим новым знакомым про эту странную картинку, увиденную нами?

— Почему?

— Не знаю…. Внутренний голос упорно и настойчиво подсказывает, мол: — «Зачем торопиться? Подождём, подкопим дополнительную информацию. Ведь, не горит…».

— Не горит, — пожав плечами, подтвердил Хосе. — Только НЛО слегка дымится…

— Друзья, о чём это вы там шепчетесь? — долетел от костра голос Свенна, в котором ощущались лёгкие нотки беспокойства. — Что-то случилось?

— Всё нормально, — откликнулась Алина. — Так, о своём болтаем. Типа — о любви. Уже спускаемся.

Взошло светло-жёлтое ленивое солнышко. Хосе подбросил в костёр сухих дровишек. Свен сходил к ручью и принёс в котелке воды. Когда вода закипела, Аль бросила в котелок заварку.

Они наспех позавтракали, запивая горячим чаем бутерброды с полукопчёной колбасой.

— Опять гудит…. Слышите? — насторожился Свенн. — И ваш австралийский туман стал гораздо гуще и выше. Дымком пахнуло…. Что это за два тёмно-зелёных силуэта в небе?

— Вертолёты, — задрав голову, любезно пояснила Аль. — Ага, разворачиваются. Очень странно…

— Что странного?

— Это военно-транспортные вертолёты продольной схемы марки — «Чинук». Вернее, если полностью — Боинг CH-47 «Чинук». Сорок четыре штатных места для бойцов, не считая экипажа.

— Ну, и подготовка у некоторых, — уважительно хмыкнула Ариса. — Даже завидно немного…. Говоришь, штатные места для бойцов? Каких — бойцов?

— А Бог его знает…. Вертолёты, заложив широкий круг, скрылись в тумане. Подготовка? Это я у папы нахваталась всякого, по мелочам. Ладно. Ждём, что будет дальше…

Минут через двадцать-тридцать чуткое австралийское эхо принесло новый набор странных звуков — заполошные хлопки, перемешанные с характерным потрескиванием.

— Перестрелка, — досадливо сплюнув в сторону, сообщила Алина. — Причём, весьма бойкая.

— Пере…, — засомневался Свенн. — Это, извини, как понимать?

— Так и понимать. Одни неизвестные нам ребята стреляют в других из автоматического оружия. Скорее всего, из знаменитых американских винтовок М-16. Противная сторона отвечает беспорядочными пистолетными выстрелами. Ага, а это нарезной карабин подключился. Теперь заработал ручной пулемёт. Серьёзные дела…. Что делаем? Сидим. Наблюдаем. Ножками не сучим. Ждём…

* * *

— Похоже, уже дождались, — невозмутимо отрапортовал зоркий Хосе. — Встречайте дорогих гостей. Ох, уж, эта Аль. Фантазёрка и любительница приключений.

Из сероватого тумана, стоявшего плотной стеной у подножия холма, стали выбираться серебристые фигурки.

— Один, два, три…, — тихонько считала Алина. — Семнадцать, восемнадцать…. Всего двадцать четыре человека. Вернее, двадцать пять. Ещё одного несут, уложив на кусок ткани…