Уважительно распрощавшись с Главным врачом сумасшедшего дома, они вышли на свежий воздух.

Вечерело. Огромное тёмно-малиновое солнце планомерно и уверенно приближалось к далёкой и изломанной линии горизонта. В ветвях корявых акаций и пыльных пальм беззаботно и нежно посвистывали крохотные разноцветные пичуги. Ветер стих. По небу — с востока на запад — лениво ползли белоснежные кучевые облака.

— Семнадцать часов пятьдесят восемь минут, — мельком взглянув на наручные часы, объявил Макс. — Всё, автомобильное движение по Сан-Анхелино практически запрещено — до шести утра. Придётся, мой друг, оставив нашу бедную «Ласточку» на местной автостоянке, передвигаться по городу и его ближайшим окрестностям пешочком. Типа — важнейший элемент здорового образа жизни и крепкий залог хорошего самочувствия. Зачем нам, спрашивается, нужны неприятности с местными Властями? Незачем, ясная вечерняя зорька…

Раздался хриплый рёв мощного автомобильного мотора, и вскоре из-за ближайшего поворота показался тёмно-коричневый приземистый «Бентли». Показался и, резко сбавив скорость, лихо припарковался рядом с небесно-голубым «Линкольном».

Из машины неторопливо выбрался сеньор Романо, облачённый в шикарный курортный костюм благородного светло-шоколадного цвета с ненавязчивым шелковистым отливом.

— Приветствую вас, господин Главный масон Сан-Анхелино, — ехидно усмехнувшись, поздоровался Мегре. — Успели-таки заглушить мотор автомобиля до восемнадцати ноль-ноль? Ну, да, конечно. Кто бы сомневался. Никаких нарушений правил и предписаний, как и полагается законопослушному тропическому кабальеро…. Прибыли в здешнюю психушку — на правах Главы Попечительского совета?

— Прибыл, конечно, — неопределённо передёрнув плечами, подтвердил бывший «карнавальный Пьеро». — На правах Главы…. А про масонов, любезный сеньор Кастильо, вы совершенно напрасно, ей-ей, язвите. Во-первых, они — тоже люди. А, во-вторых, далеко не самые плохие люди на этом Свете. Уж, поверьте старому и опытному кладоискателю…. Приветствую вас, господа доблестные сыщики. Рад видеть, и всё такое прочее…

— И вам, мой уважаемый родственник, дожить, избегая серьёзных болезней, до ста двадцати пяти лет, — откликнулся Максим, а после этого поинтересовался: — Значит, воспользовавшись высоким масонским рангом, изъяли из данной психиатрической лечебницы «кусающегося» хоббита? Изъяли и… э-э-э, и определили в надёжное местечко? Исходя, понятное дело, чисто из гуманитарных и научных соображений? Или же из-за давней и укоренившейся привычки — коллекционировать всякие и разные странности-редкости?

— Как же иначе? — мягко улыбнулся дон Луис. — Только коллекционирование, как таковое, здесь совершенно не при чём…. Александр Вертинский — в своих мемуарах — рассказывал такую поучительную и душевную историю. Мол, в начале двадцатого столетия, поздней осенью, из Европы летели ласточки — в дальние и тёплые страны. Неожиданная перемена погоды — буран, мороз и снег — остановила их высокий полёт. В Бухаресте, Будапеште и Вене бедные птички падали, обессиленные, прямо на городские площади и улицы. Тысячами и десятками тысяч падали. И тогда Правительства тех стран распорядились — собирать ласточек, отогревать, а потом — в особых самолётах — отправлять их в Италию, к живительному солнцу и спасительному теплу…. Короче говоря. Помогать сирым, убогим, а также попавшим в беду — долг каждого истинного христианина. Только так и никак иначе…. Кстати, о странностях. По дороге сюда я обогнал один неприметный джип южнокорейской сборки. Старенький такой, весь поцарапанный и обшарпанный, ехавший с черепашьей скоростью. Ничего особенного — вроде бы…. А на заднем бампере этого джипа (широком и явно самодельном), сидел, держась правой передней лапой за ржавый кронштейн, чёрно-белый кот. Здоровенный такой. А ещё и беспредельно-самоуверенный. Даже пару раз мне подмигнул. Нагло и, попрошу заметить, вызывающе подмигнул…. Странность, не правда ли? Вот, то-то же. Наш Сан-Анхелино, как ни крути, одна такая большая и загадочная странность, состоящая — в свою очередь — из целой кучи более мелких, призрачных и локальных…. Что такое? Интересуетесь, а почему это я сегодня — один? Всё очень просто, друзья. Прекрасная и обворожительная сеньорита Луиза полностью поглощена предсвадебной суетой: модное платье, фата, подходящие туфли, достойный праздничный стол, список приглашённых персон, ну, и так далее. И тому подобное…. Да, мы с ней решили пожениться. Весьма благородное и правильное — на мой сегодняшний взгляд — дело. Всем присутствующим — искренне советую и рекомендую. Если, конечно, всё делать в нужное время и с человеком, в котором вы полностью уверены…. Извините, доблестные сыщики, но вынужден вас покинуть. Важные, срочные и неотложные дела. Адиос, странствующие идальго…

Сеньор Романо, насвистывая под нос нечто бравурно-торжественное, проследовал в здание городского сумасшедшего дома.

«Похоже, что речь шла о Томасе, который меня разыскивает», — подумал Максим. — «Вполне возможно, что именно он и ехал — на бампере старенького джипа…. Ехал, ехал, но, скорее всего, не доехал. Может, джип коварно свернул в другую сторону. Или же, вообще, остановился, как только пикнуло восемнадцать ноль-ноль…. В любом раскладе, не стоит пока отходить далеко от психушки. Зачем, спрашивается, гонять бедного кота по городу? Лапы ещё, не дай Бог, конечно, сотрёт. Аша расстроится. А беременных, как известно, расстраивать нельзя…».

— Значит, задумался в очередной раз? — насмешливо хмыкнул сеньор Кастильо. — Мыслитель белобрысый…. Может, немного прогуляемся? Например, вон по той буковой аллее, отходящей от сумасшедшего дома — в сторону моря?

— Прогуляемся, не вопрос. И даже с удовольствием…

И они прогулялись, благо выбранная аллея была абсолютно безлюдной. Шли себе и шли, особо никуда не торопясь и вдумчиво вслушиваясь в бестолковый птичий щебет и беззаботный стрёкот местных длиннохвостых белок-летяг, резвящихся в густых ветвях деревьев. И, естественно, ещё славно поболтали — о хоббитах, эльфах, тропических ураганах, венецианских карнавалах, а также о различных психах и сумасшедших.

А потом сеньор Кастильо, поправив на голове модное курортное канотье , пошёл в решительную атаку, заявив:

— Всё, Путник, хватит играть в игры загадочные и навороченные. Уже слегка поднадоело. Пришла пора — решительно сбросить пелену завесы с дурацких тайн.

— Ты это серьёзно, старина? — удивился Максим. — В том глубинном смысле, что сразу — со всех-всех-всех тайн, имеющих непосредственное отношение к нашим изысканиям?

— По крайней мере, и чисто для начала, с одной, — тут же «притормозил» Мегре. — Помнишь, как ты вернулся из экспедиции на вершину Жёлтого холма?

— Помню, конечно. Через драку с тремя здоровенными обломами. Там ещё и четвёртый был (хитрый такой и предусмотрительный), которого своевременно и очень грамотно «успокоил» официант Хорхе.

— Да я, собственно, не об этом…

— О чём же тогда?

— Не добавил традиционного — «старина»? Уже неплохо, молодец…. Что же касается сути вопроса. Цитирую, Путник, тебя же. То бишь, привожу дословную выдержку из твоего собственного словесного отчёта по результатам вышеупомянутой экспедиции. Мол: — «Ничего я и не утаил. Просто обошёл один момент стороной. Почему — обошёл? Во-первых, не хочется загружать твою умную голову, старина, излишней информацией, не относящейся напрямую к нашему общему делу. А, во-вторых, ты мне всё равно не поверишь. Обязательно начнёшь волноваться, сердиться, переживать и даже возмущаться, мол: — «Зачем, спрашивается, пачкать мозги глупыми и невероятными фантазиями? Совсем обнаглел, вояка отставной. Врёт и, главное, совсем не краснеет…». Вот, когда завершится вся эта бесшабашная и цветастая карнавальная эпопея, тогда и расскажу. И даже познакомлю, может быть, кое с кем. Подожди, пожалуйста, немного…». Было такое дело? А?

— Было, — облегчённо вздохнув, подтвердил Макс. — Тоже мне — тайну нашёл. Ладно. Хочешь — слушай. Так и быть…

И он — подробно и доходчиво — рассказал. О российском студенческом клубе «Аномальщики» и об его бессменном руководителе Иване Павловиче Лазаренко. О прошлогоднем походе членов клуба к новой аномальной зоне, носящей поэтическое название — «Мутный Лес», и о старой злой шаманке, которая — на самом-то деле — оказалась разумной кошкой, сосланной на нашу Землю в качестве достойного наказания за какую-то серьёзную провинность. О путешествии через Портал и о прибытии отважных экспедиционеров на Кошачью Мирру. Об их необыкновенных приключениях и об одержанной победе над пришельцами из загадочного Перпендикулярного Мира. О Птичке и Рыжем. И, конечно, об Аше и Томасе.

— Ничего себе — повороты крутые и неожиданные, — восхищённо подёргал себя за пышные пегие усы дон Мануэль. — Упасть и не встать, короче говоря…. Как можно, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, поверить в такое? Никак, понятное дело…. Но я, Путник, почему-то тебе верю. Даже и не знаю — почему…

— Наверное, потому, что я очень искренний и правдивый, — подсказал Макс. — И, вообще, положительный — во всех смыслах, положениях и значениях.

— Положительный, тоже мне, выискался…. Да, от скромности, коллега белобрысый, ты не умрёшь.

— Конечно, не умру. Я, что же, похож на дурачка законченного? И, вообще, я не собираюсь умирать. По крайней мере, в течение ближайших шестисот-семисот лет. Жизнь — штука забавная…

— Это точно, — согласился Мегре. — Я тоже как-то, честно говоря, не спешу за кладбищенскую ограду…. А ты потом познакомишь меня с ребятами? С Палычем? С Рыжим и Птичкой? С Ашей и Томасом?

— Не вопрос, — заверил Максим. — Со всеми обязательно познакомлю. И даже русским салом — на чёрном хлебе — поделюсь. Незабываемый вкус…. Опа. Что это такое?

— Гав! Гав! Гав-в-в! — долетел с дальнего конца аллеи надсадный собачий лай. — Гав! Гав! Р-ры-ыы…

— Может, это Томаса, который разыскивал нас с тобой, кто-то пытается обидеть? — забеспокоился сеньор Кастильо. — В том смысле, что злые и голодные собаки?

— Может, и так. Сейчас подойдём и проясним ситуацию.

— Подожди, Путник. Судя по громкому лаю, собаки-то — здоровущие…. Моя тросточка? Увы, оружие откровенно-несерьёзное. Надо бы пару приличных камушков отыскать. Чисто для подстраховки.

— И без камней обойдёмся, — беззаботно улыбнувшись, пообещал Макс. — С собаками у меня — разговор особый. Так, уж, получилось. Довелось — в своё время — прослужить несколько месяцев на алжиро-ливийской границе, в специальном корпусе ООН…. Как и что? Потом расскажу, в более спокойной и мирной обстановке. Так вот, по тамошней пустыне бегало достаточно много «крысоловов». Это такие пустынные шакалы, или же тощие низкорослые волки со слегка рыжеватой шерстью. «Lobo desierto», выражаясь высоким научным языком. И один старый и заслуженный бербер (проводник из местных жителей, сотрудничал за серьёзные бабки с корпусом, убили его — в конечном итоге), научил меня выть «по-шакальи». Все собаки нашего бренного Мира тот вой и на дух не переносят. Как услышат, так тут же — со всех своих мохнатых лап — трусливо разбегаются в разные стороны, жалобно повизгивая и поскуливая от охватившего их ужаса. Так что, комиссар, смело шагай за мной. Прорвёмся. Причём, в самом наилучшем виде. Не впервой…

Поворот. Второй. Лай становился всё громче и яростней.

Ещё порядка тридцати пяти пройденных метров, и Максим мысленно прокомментировал увиденное: — «Три здоровенных датских дога беснуются возле корней древнего бука…. Беснуются? Это точно. Иначе и не скажешь. Отчаянно лают. Грозно и сурово рычат. Бегают, как умалишённые, вокруг дерева. Высоко подпрыгивают, скаля светло-жёлтые клыки. Обиженно визжат…. А на толстой ветке, расположенной примерно на трёхметровой высоте над землёй, восседает, как это и ожидалось, чёрно-белый бродяга Томас…. Просто так восседает? Типа — трусливо поджав пушистый хвост? Ну-ну, не дождётесь. Не тот, извините, типаж…. Хрипит, рычит и фыркает — во всю Ивановскую. А ещё и активно плюётся в рассерженных псов. Вот, оторвав правой передней лапой от ветки бука какую-то серую ребристую шишечку, ловко бросил её вниз…. Ага, молодец, попал крайнему догу прямо в глаз. Тот даже отчаянно завизжал и на месте — от острой боли — закрутился. Теперь сел на куцый хвост и осторожно трогает лапой ушибленное место…. Ну, что? Пора разогнать эту собачью братию — к маме нехорошей. Надоели слегка…».

Он, предварительно набрав полные лёгкие воздуха, поднёс ко рту ладони, сложенные рупором, готовясь исполнить арию — «а-ля песнь ливийских шакалов», но…

Но не успел.

— Хр-р-р-р! — на аллею — из зарослей аккуратно-подстриженного садового боярышника — выскочила рослая камышовая кошка.

Выскочила и тут же, долго не раздумывая, вступила в бой.

Удар толстой когтистой лапой. Элегантный выверенный пируэт. Удар. Прыжок. Пируэт. Удар…

Огромные пятнистые доги, жалобно и обиженно визжа, трусливо кинулись — со всех лап — прочь.

— Чуть с ног не сбили, — ворчливо констатировал Мегре. — Морды трусливые и торопливые…. Томас, кстати, о чём-то увлечённо общается со своей заступницей. Благодарит, надо думать, за своевременную и действенную помощь…. Действительно, говорящие коты и кошки существуют. Хм, однако…. А на каком языке, интересно, они сейчас беседуют? А, Путник?

— Возможно, на мирранском. На каком же ещё? Хотя, всякое может быть…. Ага, вроде, прощаются.

— Это точно. Рандеву завершилось…. А камышовая кошка, прежде чем скрыться в зарослях боярышника, одарила нас с тобой, коллега, очень даже приметным взглядом.

— Приметным — это как? — заинтересовался Макс.

— Чуть-чуть насмешливым. Ехидным. Где-то даже понимающим. И — в общем и целом — одобрительным…

Они подошли к старому развесистому буку. Чёрно-белый кот тут же ловко спрыгнул с дерева и вольготно устроился-расположился на округлом гранитном валуне, нагретом за долгий световой день старательным тропическим солнышком.

— Привет, Томас, — вежливо поздоровался Максим.

— И я рад тебя видеть, мечтательный эсквайр, — откликнулся кот на безупречном английском языке.

— Это — мой коллега, сеньор Мануэль Кастильо…

— Я прекрасно вижу и ощущаю — кто это такой. Мы, коты и кошки, способны на многое. В том плане, что очень-очень многое умеем. В частности, чётко «видеть» суть: предмета там, или же разумного гуманоида…. Приветствую тебя, напарник нашего Путника. А может, и не напарник, вовсе?

— Кха-кха, — закашлялся сбитый с толка Мегре. — Не напарник? А кто же тогда?

— Ну, не знаю, право, — загадочно усмехнулся в пушистые усы Томас. — Мало ли. Дельных вариантов — море бескрайнее…. Впрочем, всё это — ваши приватные дела, уважаемые гумми. Вернее, «заморочки», как любит выражаться один мой рыжеволосый дружок. Я же к вам сюда прибыл — сугубо по делу…. Как помнится, Путник, ты интересовался ведьмами, а также их поведенческими привычками-особенностями?

— Было такое дело, — подтвердил Макс. — А, главным образом, меня интересовало, где бы молоденькая ведьмочка, случайно оказавшаяся в незнакомом для неё Мире, попыталась бы спрятаться? Куда бы она — первым делом — направилась бы? Что по этому поводу думает многоуважаемая Аша? Пардон, высокородная графиня Каспер?

— Ведьмы, по мнению моей образованной супруги, умеют «общаться» с Духами и Призраками. Следовательно, именно у них ведьма, случайно оказавшаяся в непривычном для неё Мире, и будет спрашивать совета. А также просить-молить о помощи.

— То есть, интересующая нас особа должна была отправиться на ближайшее кладбище?

— Духи Духам — рознь, — нравоучительно поморщился кот. — Как, впрочем, и Призраки…. Ну, какой смысл — общаться со всякой мелкой шелупонью, не способной ни на что реальное? Только время зазря терять. Нет, «настоящая» природная ведьма сразу же будет «искать выход» на «первых», что называется, лиц. То бишь, на самых-самых авторитетных Духов и Призраков, обитающих в данной конкретной местности.

— Подожди-ка, друг хвостатый, — оживился сеньор Кастильо. — Говоришь, на самых-самых авторитетных? Это же получается… э-э-э…. Получается, что шуструю беглянку, скрывшуюся от нашего Путника, следует искать в районе Гробницы Святой Анхелины?

— Именно это вам и советует высокородная Аша Каспер, — невозмутимо зевнув, подтвердил Томас. — Если, конечно, у вас, искатели приключений, имеется солидный запас смелости…. Камышовая кошка, прогнавшая злобных собак? Её, как я понимаю, «перебросило» сюда — вследствие существенных геомагнитных аномалий — из некоего Параллельного Мира, где «главными» разумными существами являются хоббиты. Абсолютно ничего странного, бывает…. Так вот, в том странном Мире за каждым хоббитом — с момента его рождения — закрепляется разумная камышовая кошка. То бишь, в качестве опытного и надёжного «Ангела-хранителя»…