— Сказка? — раздался откуда-то сверху негромкий голос. — А что, пожалуй, что и сказка. Тут одни сплошные сказки…. Сказки Заброшенных Крыш.

Испуганная стайка белых голубей выпорхнула из-за неуклюжей старинной трубы светло-жёлтого кирпича, разбившись на пары, птицы стремительно разлетелись во все стороны.

— Что это было? — спросил Ник.

— Если вы это про голос, — ответил Кот, — то это просто местный Дневальный. Тут постоянно кто-нибудь наблюдает, надзирает, слушает — далее по списку…. А если про птичек этих гадких, то это — шпиёны тутышние, они же — сплетники и сплетницы. Мало того, что подслушают, так ещё разлетятся по всем Крышам, всем всё расскажут. Прямо не голуби благородные, а так — попугаи из джунглей…. Срамота одна! Ни одних секретных переговоров не провести, право! Поначалу, я даже ловить их пробовал — кот я или не кот? Бесполезно всё: подкрадёшься, прыгнешь, бэмц — носом об стенку невидимую. Силовые поля, какие, защитные, что ли? Да — Бог с ними…. Послушайте, Ник, а что это мы друг другу всё — выкаем, словно гимназисточки благовоспитанные? Были тут проездом несколько — до чего же нудные созданья, доложу я Вам! Может — на "ты" перейдём?

Ник согласно закивал головой:

— Конечно — перейдём! Только вот — по такому случаю выпить полагается: за знакомство, за встречу, "на бруденшафт" — так сказать…. Тут как с этими мелочами бытовыми — в смысле выпить, закусить, прочие потребности разные?

— С этим как раз всё и просто, — Кот ловко спрыгнул с деревянного ящика и упруго выгнул спину: — Живые организмы в этих местах в еде и жидкости совсем не нуждаются. Следовательно, и в туалетах необходимости нет, что весьма удобно, согласитесь. Да и спать — необязательно совсем…. Но, если имеется повод — маленький пикничок устроить, то можно Верхних попросить — об одолжении невеликом. Бывает, что и на встречу идут, были уже прецеденты…. Кстати, и язык тут всеобщий, то бишь каждый на своём говорит, но все друг друга понимают, тоже — весьма недурное нововведение…

Кот встал на задние лапы, передними упёрся всё в тот же ящик, поднял голову кверху и прокричал, звонко и пронзительно:

— Эй, уважаемый Дежурный Ангел! Не будите ли столь любезны — предоставить нам с другом какую никакую выпивку-закуску? У нас праздник сегодня, или что-то вроде…. Познакомились, на "ты", опять же, перейти собираемся. А? Если что — я и отслужить могу! Приём, приём?

Секунд десять тишины…. Были слышны только звуки, рождаемые мелким мусором, перекатываемым ветром по Крышам. Затем неожиданно раздался хрустальный звон, и из воздуха появился Ангел — дюжий мужчина с обветренным бородатым лицом, в белых одеяниях, с небольшими крыльями за спиной. В одной руке бородач сжимал бумажный конверт, в другой — ручку плетёной корзины, из которой торчали горлышки трёх бутылок зелёного стекла.

— Здравствуй, Кот! — пророкотал Ангел, — И тебе Ник, раб Божий, — здравствовать, на сколько это применительно — к нашим Заброшенным Крышам…

— Здрасте, — скромно промямлил Ник, ошеломлённый этим внезапным появлением.

Кот же отделался только лёгким наклоном головы, словно демонстрируя самоуважение к своей скромной персоне.

Крылатый обладатель шикарной бороды поставил корзинку у ног Ника, а конверт протянул Коту:

— Просимое вами — доставлено! Ты, Кот, отслужить обещал? Вот отслужи: передай это послание Анхелине Томпсон, лично в руки! Да не мешкай, часа через три, не позже, иначе Эти опять бучу успеют поднять! Всех благ! — Ангел демонстративно посмотрел на свои массивные наручные часы, отдал Коту конверт, и — растаял в воздухе…

— Хитрые какие! — прошипел Кот, вертя конверт в лапах. — Сами, видите ли, не могут. Тоже мне — неженки! Через три часа? Ну, конечно, у них же и часики имеются, а как бедному коту время определять? То же мне — Умники….

Ник, прибывая ещё в прострации от произошедшего, машинально заглянул в корзину.

Её содержимое бодрости духа совсем не прибавило: бумажная одноразовая скатерть, салфетки, стопка пластиковых стаканчиков, буханка нарезанного чёрного хлеба, три плавленых сырков "Дружба", литровая банка маринованных огурцов, закрытая полиэтиленовой крышкой, десяток жаренных куриных бёдер — в прозрачном контейнере, и три бутылки "Агдама" — да, того самого, из славных восьмидесятых…

— Однако, блин горелый! — ошарашено пробормотал Ник себе под нос, расставляя на бумажной скатерти нехитрое угощение. — Однако — сюрреализм какой-то…

— Что-то не так? — забеспокоился Кот. — Обычно Они стараются — всё по вкусу вновь прибывшего поставлять, своё доброе отношение, так сказать, демонстрируя. Что, в этот раз — обмишурились?

— Да как сказать, — протянул Ник, открывая бутылки с портвейном, одну за другой. — Лет семь-десять назад всё это — деликатесами считалось, а нынче — как бы и нет…. Да ладно, дарёному коню — в зубы не смотрят, чего уж там. Опять же — молодость можно вспомнить…. Прошу вас, любезный Кот, угощайтесь, чем Бог послал!

Кот взял в одну лапу пластиковый стаканчик с бурой жидкостью, в другую — жаренную куриную лапу:

— Тогда понятно! Что для Них — семь-десять лет? Так — миг один! Отстали чуть-чуть от вкусов народонаселения, бывает…. Ну, давай друг Ник: за дружбу!

Выпив, Ник торопливо запихал в рот кусок сырка "Дружба", борясь с прогнозируемо пришедшей тошнотой, Кот, значимо передёрнувшись, впился острыми белоснежными зубами в куриное бедро.

— Вино — дрянь полная и страшная! — констатировал Кот. — А птичка жаренная — хороша! Что это такое — куропатка, фазан?

Ник достал из банки огурец, аппетитно захрустел:

— Это называется — "ножки Буша".

— Да? — аккуратно сложив на краю скатерти обглоданные косточки, кот взял в лапы очередное бедро курицы. — Первый раз слышу, но — вкусно! Славные птицы — эти буши! Вот ещё — теперь, раз мы друзья, можешь меня настоящим именем называть — "Маркизом".

— Спасибо за доверие! — поблагодарил Ник. — У меня у самого — много имён: Ник, Николай, Коля, Колька — любое выбирай, какое приглянётся…

Вскоре бутылка опустела, настала очередь второй. Николай достал из кармана куртки сигареты и зажигалку, закурил. Кот вежливо отказался.

— Хорошо то как — вот так посидеть, выпить! — расслабленно произнёс Ник, задумчиво пуская табачные кольца в небо. — А вот скажи-ка мне, друг Маркиз…. Чу, а это ещё что?

Откуда-то донеслись странные звуки: сплошное громкое шарканье — вперемешку с размеренными неторопливыми ударами молотка по гвоздю….

Порядком захмелевший Кот важно покачал в воздухе своим толстым хвостом, и назидательно поднял указательный коготь правой лапы вверх:

— О, это очень неординарный случай, тебе интересно будет! Подожди, они уже близко, сейчас познакомлю.

Через минуту-другую из-за ближайшего скопления разномастных труб показалась очень странная парочка: высокий и худой, прямой — как пламя свечи старик — в старинных металлических доспехах, ввёл под ручку худенькую, очень низенькую и сморщенную старушку, одетую в пышное платье — фасона века эдак шестнадцатого-семнадцатого. Невольно создавалось впечатление, что пожилые люди только что сошли со страниц какого-нибудь рыцарского романа…

Длинные, седые, зачёсанные назад волосы мужчины бодро развевались на ветру, тяжёлый длинный меч в кожаных ножнах равномерно постукивал по ржавой жестяной крыше. Хрупкая старушка семенила рядом: на три её шажка приходился один шаг спутника… "Действительно, очень странная парочка!", — непроизвольно отметил про себя Ник. — "Визуально оба — немощны и стары, но угадывалась, с первого взгляда, в них некая скрытая сила, спрятанная где-то там — внутри…".

Кот, до того времени небрежно развалившийся на краю бумажной скатерти, мгновенно вскочил на задние лапы и, отвесив глубокий поклон, произнёс — уважительным баритоном:

— Позвольте вас представить друг другу: рыцарь Айвенго, леди Ровена, мистер Ник — он же Николай, эсквайр….

Ник, торопливо запихав потухший окурок в пустую бутылку, отвесил своим новым знакомым низкий поклон: как в тех фильмах про Рыцарские Времена, которые он смотрел когда-то, в далёком отрочестве. Как будто не заметив этого, старик подошёл к Нику вплотную и поздоровался с ним за руку: то ещё получилось рукопожатие — крепкое, настоящее.

— Оставьте эти официальные штучки, милый друг! — прощебетала леди Ровена, и ласково провела своей морщинистой ладонью по щеке Ника. — Мы с мужем уже знаем вашу историю и искренне гордимся — знакомству с вами! Мы рады, что благородство живёт и поныне!

— Да, мы очень рады, — подтвердил Айвенго. — Голуби уже обо всём доложили…. Если хотите — я могу вас посвятить в рыцари. Если, конечно, некие — Там-Наверху, будут не против, — старик посмотрел на небо с явным неодобрением, словно ожидая подвоха.

Небеса на этот раз промолчали.

— Уже неплохо! — криво усмехнулся Айвенго. — Сразу не отказали, может, позже и разрешить — изволят!

— Прошу садиться, благородные гости! Прошу! Николай, налейте нашим благородным гостям вина! — Кот вытащил невесть откуда два раскладных стульчика, засуетился, усаживая на них стариков.

Честно говоря, эта идея показалась Нику отнюдь неблестящей: предлагать благородным рыцарям и их жёнам "Агдам" — совсем уж неудобно, да что там, просто пошло!

— Что ж! — высоко поднимая свой стаканчик, провозгласил доблестный Айвенго. — За Честь! И за тех, для кого это понятие — не простые слова! Виват!

— А что, очень даже интересные нотки — ощущаются в этом вине! — вежливо проворковала леди Ровена, только пригубившая самую малость.

Рыцарь Айвенго, напротив, осушив свой стаканчик единым махом, побагровел, крякнул, но отозвался об отведанном напитке весьма лестно:

— Узнаю, как же — настоящий португальский портвейн, и выдержка достойная…

Светский разговор о погоде, поэзии, исторических коллизиях, в перерывах — благородный "Агдам"…

— Извините меня, доблестный рыцарь, и вы — милая леди Ровена! — не выдержал, наконец, Ник. — Но позвольте, всё же, поинтересоваться: как вы оказались на этих Крышах? С вашей безупречной репутацией, подтверждённой многочисленными романами, другими художественными произведениями? Как? Может наветы злобные?

— Да нет, всё по правде, — грустно вымолвил старик. — Всё по правде…. Помните, доблестный Ник, у Робина Гута был такой приятель — Отец Тук? Да, тот самый…. Грешил по мелочам, выпивал — по-крупному. Ерунда, в общем…. А потом, после нашей с леди Ровеной свадьбы, отправился я с некими достойными мужами в плаванье по Морям Южным…. Вернулся через пару-тройку лет, написал несколько баллад, романсов и пару сонетов — о том путешествии славном…. Так, ничего особенного. К примеру, послушайте вот это:

Баллада Странствий.

       Эхо — былых времён.        Зов — тех далёких стран.        Вновь — ветер перемен        Бьёт — в наши паруса!        Тени — прожитых лет        Нам — не дают уснуть.        Отблески — прошлых побед        Наш — озаряют путь!        Чаек — тоскливый крик        Вслед — летит — за кормой.        Жизнь — это только миг.        Нам — не надо — другой.        Клипер — поднял паруса.        Все — словно бы — навсегда.        И — голубая звезда        Снова — слепит глаза.        Сотни — ужасных бурь        Где-то — в засаде сидят.        Нынче — у нас июнь,        Плаванье — до декабря.        Месяц — и белый песок,        Тёплый — и нежный такой        Кошкой — лежит у ног.        Ластиться — под рукой.        В том кабачке — огни,        И — гитары поют.        Тропики — рай для любви.        Может — останусь я тут?        Вдруг — позабуду Тебя,        Завтра — встав по утру?        Златом — пошло звеня,        Я — гарем — заведу?        В трюм — его помещу,        Вновь — поднять паруса!        Отчего же — грущу?        Отчего же — слеза?        И — миллиарды звёзд        Нежно — так светят вдали……        Слушай — не надо слёз,        Просто — меня позови.        Ты — позови всерьёз,        Через — шторма и года.        Что — мне те полчища звёзд?        Ты — у меня одна.        Сон — вдруг, снится ещё:        Первый снег — на полях,        По полю — мы вдвоём        Дружно шагаем. Зря        Снился — под утро тот сон        Яркая — в небе заря,        Чистый — совсем горизонт.        Может — всё это — зря?        Значит — всё решено:        Вся — команда — наверх!        Рулевой — путь домой!        Даст Бог — всем!        Снова — знакомый причал.        Кто там — стоит на краю        Пирса? Не уж то — Она?        Та — что так нежно — люблю…….

— А мне — вот этот романс нравится! — вмешалась леди Ровена. — Слушайте, Ник!

Старушка запела приятным фальцетом, правда, совсем не попадая в ноты:

       И вот — когда приходит Ночь,        То замолкают — птицы в клетках.        И дождик — на осенних ветках        Играет нам ноктюрн — о днях былых.        О тех — что в даль умчались без возврата,        Оставив нам из листьев — горы злата,        И думы о делах Времён иных.        И думы — о делах Времён иных.        Как мелко мы живём — помилуй Бог!        Всё деньги и камения — считаем,        И главного — совсем не понимаем,        Плачевный Жизни подводя Итог.        Как мелко мы живём — помилуй Бог!        А где-то там — в немыслимой дали,        Плывут себе — Нежданному на встречу        Призрев вот этот скучный пыльный вечер,        По голубым волнам — красавцы-корабли.        Вот где-то там — в немыслимой дали.        И девушки, скромны и грациозны,        На берегу — ждут капитанов тех,        И молятся — за их Большой Успех        В Делах — по-настоящему серьёзных,        Те девушки — скромны и грациозны.        Победных труб — знакомые мотивы        Конечно — очень скоро зазвучат,        И циники — покорно замолчат,        Когда домой вернуться пилигримы,        Под музыки — победные мотивы.        И, вот теперь — когда приходит Ночь,        Я выпускаю своих птиц из клеток,        И их несёт от сель — порывом ветра        От скуки и печали этой — прочь.        Их ждёт таинственная Ночь!        Их ждёт — таинственная Ночь!

— Ну, как вам, понравилось? — практически хором спросили старики.

Ник постарался быть максимально вежливым:

— Конечно же! Очень и очень — романтично! Такие стихи, баллады и сонеты — должны в юношах воспитывать любовь к приключениям, на подвиги вдохновлять! Лично я, в очередной раз — несказанно рад нашему знакомству…

— А вот там, Наверху, совсем по-другому решили…, - напомнил о своём существовании Кот. — Доблестный Айвенго все свои сочинения на пергаменте записал, да Отцу Туку и отдал: почитать, дабы потом оценку непредвзятую тот этим опусам дал…. А Отец Тук свиньёй натуральной оказался! — от возмущения Кот не смог продолжить и замолчал, фыркая ежесекундно…

— Да нет, Отец Тук просто всё не совсем правильно понял! — миролюбиво произнёс Айвенго. — Он всегда был увлекающейся натурой, фантазировать любил…. Короче говоря, начитался Тук моих опусов, да и отправился в Южные Страны. А потом, неожиданно для всех, стал кровожадным пиратом. Много за ним всяческих непотребств числится, и не сосчитать…. Поймали его потом, судили, да и отрубили буйну голову…. А по дороге в Ад — на Суд Высший доставили, где он тот злосчастный пергамент и продемонстрировал. И пояснил при этом: "Мол, это рыцарь Айвенго во всём виноват. Мол, с этих его стишков и началась — тяга к морским путешествиям, а, в конечном итоге, и к пиратству бесшабашному"…

— Мы с Айвенго, — подхватила леди Ровена, — умерли через много лет после казни Отца Тука. В один день. Правда, Айвенго, — тут старушка недовольно нахмурилась, — опередил меня на несколько часов, негодник такой! Думали, что прямиком в Рай попадём…. Как же, столько лет безупречной жизни позади! Как же, размечтались: на этих Крышах и оказались! С одной стороны — жизнь целая, благородных поступков полная, с другой — Служитель Церкви, якобы из-за моего мужа, пиратом ставший…. Ну, а я, как жена верная, с ним рядом. Муж и жена — они, сами знаете, "кто" одна! Вот так, многие века уже тут находимся, ожидая — сами не зная чего…

— Позвольте! — Ник уже стал немного разбираться в здешней логике. — Но ведь вам были должны предложить — вернуться Назад, дать возможность исправить ситуацию?

Он вопросительно посмотрел на Кота.

Кот, позабыв об этикете, отхлебнул прямо из бутылки, занюхал собственной лапой, и охотно пояснил:

— Так всё и должно было бы быть, по логике вещей: переносится Душа доблестного рыцаря обратно, в тот момент, когда последняя точка на пергаменте вышеупомянутом ставится, встаёт Айвенго из-за стола — и бросает, документ сей, в камин…. Всё на этом! Разрешено недоразумение! Добро пожаловать — в Рай! Но, не тут то было! Пергамент этот памятный — на Суде Высшим фигурировал, следовательно — уликой является, и подлежит хранению в Архивах — до Скончания Света…. А отправлять храброго рыцаря Айвенго и нежную леди Ровену в Прошлое без него — совсем даже глупо: ничего при этом не изменится. Правда, лет двести с небольшим — тому назад, один стряпчий на Крыши залетал: так, по недоразумению пошлому. Так вот, он говорил, что эту проблему можно решить: надо с пергамента копию снять, заверить у Главного, ещё так у кого-то, дело и сладится, копия в Архиве останется, подлинник — доблестному Айвенго отдадут…

— Ага! — нахмурился старик. — Только ещё он советовал адвоката хорошего нанять, мол: "Без адвоката пройдошистого — и не выйдет ничего…". А где взять такого?

— Это точно! — подтвердил Кот. — Адвокатов на Крышах — сроду не бывало…. Да, скажу вам по секрету, и в Раю ни одного нет! Они все — прямым ходом, в Котлы Кипящие следуют, оптом и поодиночке…. Что это, дружище Ник, ты головой крутишь? Поверить не можешь? Точно тебе говорю — ни одного! Вообще то, официально считается, что самый страшный грех, мол, "гордыня"…. Но и в Раю, коренной зуб даю торжественно, этих гордецов тоже много: в глубине Души человек может быть записным гордецом, но при этом — дела добрые совершать, Богоугодные насквозь! Так то оно! А вот "лицемерие"…. Это в Земном Мире к нему снисходительно относятся, а там, на Верху, всё давно просекли: что почём, осознали опасность нешуточную…. Все лицемеры — в Котлы следуют напрямую, с кожей напрочь ободранной! Так что: бедные адвокаты, страшна их Участь!

Минут через десять старики засобирались.

— Пора нам уже! — словно бы смущаясь, произнёс Айвенго. — Мы в библиотеку направляемся, которую — благодаря уважаемому Коту, открыли. Каждый день там проводим по несколько часов, если так выразится можно — применительно к реалиям наших благословенных Крыш. Документы разные юридические изучаем, прошения пишем, справки разные…

Короткое прощание, полное добрых взаимных слов, вот уже странная парочка и затерялась в многообразии труб. Только громкое шарканье, вперемешку с размеренными неторопливыми ударами молотка по гвоздю…

— Все мы — только дети, заблудившиеся в Пустыне, — глубокомысленно произнёс Кот, на этот раз умело закуривая предложенную сигарету. — Кругом — Ночь…. Ни единого огонька вокруг…. А впереди — сплошные Засады и Горести…..