Зойка-Зайка! Какая же она была красивая в школьные годы. В пятом классе Зоя была выше всех в классе. Мама любила её, наряжала. Владислав до сих пор помнит, какая она пришла первый раз в их школу, она была самая нарядная и самая яркая первого сентября в их пятом классе. Мальчишка стоял сзади Зои и смотрел на её локоны. У неё были настоящие локоны, завитые спиральками, они пышно лежали на плечах, огромный бант украшал прическу. Тогда Зоя была самая высокая, а Влад был обычный примерный мальчик. Бежали школьные годы. В восьмом классе их девочки моментально выросли, и Зоя перестала быть самой высокой, но оставалась самой красивой. У неё рано сформировалась фигура, она всегда следила за своими волосами. Ей разрешали красить волосы. В том же восьмом классе она стала блондинкой. Девчонки, завидуя красоте одноклассницы, ехидно шептали, что Зоя потупела, поэтому и волосы стали светлыми. А Зое не давал покоя одноклассник Сашка Попов. Елизавета Степановна, классная руководительница, окрестила его поведение гормональным взрывом. А Владислав смотрел иногда на Зою и даже в мечтах боялся представить, что можно, как Сашка, зажать её в углу, сесть рядом, положить голову на плечо. Зоя не отвечала взаимностью Сашке Попову, она ласково улыбалась, иногда порой говорила:

— Саш, ну надоел. Отстань!

Елизавета Степановна посмеивалась над страданиями влюбленных подростков. Порой сердилась на Попова, брала его под ручку и шла по коридору. Весь класс, смеясь, бежал в отдалении. Это означало, что Сашка провинился сильно. Сейчас он получит. Сколько раз ребята пытались подслушать, какие слова говорит в эти моменты классная мама, но не удавалось. А Елизавета Степановна шла и спокойно говорила самые обычные вещи:

— Саш, ну нельзя так. Нравится тебе девочка. Ну не бей её, пожалуйста. Ты Зое даже поцарапал руку. Я видела, она мне показывала. Подари ей лучше что-нибудь. Скоро Восьмое марта. Воспользуйся моментом.

— Я все понял, — покаянно отвечал Сашка, желая в душе лишь одного, чтобы отпустили.

Но Елизавета Степановна не спешила. Она еще что-то втолковывала влюбленному подростку. И впервые не заметила, что следом шел Владислав Елизаров, который услышал про Восьмое марта. Влад решил воспользоваться советом учительницы. Ведь Зойка-Зайка ему тоже нравилась. Но он скрывал это, считал Зою недоступной, да и мать очень плохо всегда говорила о Зое. А папка хмурился, слушая мать. Влад как-то в восьмом классе целую четверть дружил с Милкой Голубовой. Над этой дружбой мать не смеялась, лишь равнодушно заметила: «Долго не продружишь! Скучно станет». И была права. Эта дружба быстро кончилась. Влад после сдружился с веселой и самой младшей в классе Аней Асташкиной, которая знала все секреты в классе. Но это действительно была только дружба и больше ничего.

И вот Влад услышал, как Елизавета Степановна советует Сашке сделать подарок для Зои.

— Так ты больше обратишь на себя внимание, чем скакать серым козликом по партам и орать не совсем пристойные вещи, — втолковывала она подростку. — Поступи, как настоящий мужчина. И Зоя обрадуется.

Влад решил сам воспользоваться этим советом. Он купил на сэкономленные на обедах деньги для Зои недорогой подарок: серебряный кулончик, красивый, незамысловатый, на цепочке. И подложил потихоньку в сумку. До сих пор немного обидно Владу, как вспомнит он: радостная Зоя прибежала к Елизавете Степановне:

— Смотрите! — она показала кулон и даже не обратила внимания на сидящего тут же Владислава.

— Я знаю, — сказала учительница.

— Это Сашка, — сияющая быстро надела украшение и умчалась.

Елизавета Степановна озадаченно улыбнулась. Ей казалось, что Сашка Попов не прислушался к её совету.

Влад ушел с вечера. Его подарок приняли за Сашкин. Мальчишка ничего не сказал. Но было приятно, что у недоступной Зойки-Зайки висит на шее его подарок. А вот матери Владислава Зоя совсем не нравилась, ничем: не так ходит, не так говорит, не так улыбается. Парнишка не спорил. Он хорошо помнил трагедию с Ларисочкой….

На выпускном вечере Владислава атаковала Милка Голубова, она уже тогда на многое намекала, многообещающе глядела. А он не знал, как отвязаться. А Зоя ушла рано. У её отца был сердечный приступ. Ему стало плохо, вызвали скорую, Зоя уехала с отцом в машине скорой помощи в своем нарядном ярко-желтом платье.

Подошли к концу школьные годы. Зоя решительно поступила в педагогический институт, как и Елизавета Степановна, она собиралась стать географом, хоть та её и отговаривала. Зоя жила в П-ске, в общежитии, дома бывала редко.

Они не виделись несколько лет. Потом в Кочетовке Владислав как-то встретил её случайно, на берегу реки. Зоя грустно сидела на осеннем берегу хмурой речки, возле неё что-то горело, вился дымок. Юноша понял, у девушки какая-то личная трагедия. Зоя жгла письма. А Владислав почувствовал, что обрадовался. Наверняка, это были любовные письма. Он сам от себя не ожидал такой радости. Влад уже был не прежним застенчивым пареньком. Он стал мужчиной, женщины в его жизни были, и не одна. В последнее время он несколько раз провожал бывшую одноклассницу Милку Голубову. Она оказалась сговорчивой, уже на второй вечер Влад с ней переспал в ближайших кустах. Переспал на свою голову. Он нисколько не хотел жениться, но Милка забеременела.

Увидев Зою, Владислав сразу отбросил мысли о Милке в сторону. В голове крутилось одно: надо вечером встретиться с Зоей. Она стала такая красивая. По-прежнему блондинка, фигура оформилась, глаза так помимо воли постоянно смотрят на высокую грудь, хочется обнять девушку за тонкую талию, прижать к себе. А дальше не решался в своих фантазиях заходить далеко Влад. Он понимал, что, он не осмелится себя вести с Зоей так, как с Милкой. Такую девушку надо завоевывать, не уведешь на второй вечер в ближайшие кустики. Не пойдет она с любым, как Милка. Да и поговаривают же в деревне, что у Зои есть богатый поклонник. Не его ли письмо она жжет? Но надежда всегда есть.

Всего лишь один раз до своей женитьбы Владислав проводил Зою. К ней у него было совсем особое отношение. Было уже темно. Он шли вместе с дискотеки и разговаривали. Никак не мог осмелиться Владислав эту девушку обнять, а уж цапнуть за грудь или, как Милку, увести в кусты. Даже и мысли не допускал. Зоя была другая. Необычная. С ней было интересно поговорить, посмеяться. Её духи пахли свежестью, они не утомляли, их хотелось вдыхать без конца. «Запах молодой редьки!» — так назвала их в шутку Зоя. Сколько впоследствии не вдыхал ароматов мужчина, ни одни так не пахли — не пахли они молодой редькой.

В тот единственный вечер Владислав провожал Зою. Он не думал о Милке, которая днем заявила, что пришло время жениться, потому что она беременна, не думал о матери, к которой приходила зачем-то Милкина мать. Парень просто держал руку девушки в своей руке и наслаждался этим. Они о чем-то говорили, весело смеялись. Им было хорошо вдвоем. Влад думал, как поцелует Зою при расставании. Обязательно поцелует. Но они не успели поцеловаться. Возле дома Зои стояли мать Влада и отец Зои. И это уже было странно само по себе. Всем в деревне было известно, что семьи Корольковых и Елизаровых, мягко говоря, недолюбливали друг друга.

— Папа! — сразу встревожилась Зоя. — Что случилось? Что-нибудь с мамой?

— Заюшка, иди домой, — ласково проговорил отец Зои.

Рука девушки дрогнула в руке Владислава. Влад насторожился. Он знал, что мать не любит Зою. Порой ловил на себе непонятные взгляды отца Зои, тот словно удивлялся, глядя на красивого парня.

— Нет, — закричала мать Влада. — Пусть послушает. Тебе, Зойка, нечего ходить с Владькой. Не пара вы! А ты, сынок, готовься к свадьбе. Твоя Милка беременна…

— Перестань, Галина, — сказал отец Зои.

— Не перестану, — выкрикнула мать с угрозой.

Зоя выдернула руку у Влада:

— Это все-таки правда? — спросила она.

— Наверно, правда, — ответил Влад. — Милка так говорит. Точно не знаю.

— Наверно? — переспросила Зоя и ушла. — Не знаешь? Милка говорит? Эх, ты…

Отец Зои укоризненно сказал:

— Ты, Галина, делаешь несчастными наших детей.

— Не я, а кто-то другой виноват в их несчастьях, — сердито ответила мать. — Я, наоборот, всегда за семью держалась.

Влад не стал слушать. Он ушел, ему было понятно, что Зою в тот вечер он потерял. «Эх, ты…» — звучало постоянно в памяти. Владислав пытался с ней встретиться, но Зоя опять исчезла из их села. Вскоре по деревне поползли слухи, что Зоя выходит замуж за богатого олигарха. Мать ехидно заметила грустному сыну:

— А ты думал, что Зойке нужен. Все они, Корольковы, такие подлые…

— Галина! — оборвал мать обычно тихий отец.

Живот у Милки стал заметен. Не наврала, значит. И Влад женился. Он очень привязался к рожденной дочери Леночке. А вот Милку откровенно не любил. Ох, и погулял же он в то время. Располневшая жена вызывала одно чувство — брезгливость. Милка стала толстой, неряшливой, и в доме было также — грязно, неряшливо. Мать фырчала, что сын привел невестку-замарашку. Тот как-то не выдержал и ответил, что это мать её привела.

— Что! — взвилась мать. — Все Зойку забыть не можешь? Да плевала она на тебя! Она замуж за богатого старика вышла. Расчетливая стерва! Вся в мать.

— Галя, — опять прервал её тихий отец.

И мать, как это ни странно, опять замолчала.

Влад долго с Людмилой не разводился. Все терпел. Даже дочь вторую нечаянно родили во время короткого перемирия. Валюшку. Такая лапочка была, ласковая, все урчала, как котенок. Владислав по ней очень сильно скучает. Именно по своей лапочке Валюшке. Даже больше, чем по старшенькой — Леночке.

В это время Влад начал делать карьеру. Он заочно окончил институт, устроился на престижную работу в А-ск. Его взяли туда по рекомендации отца Зои, который работал главным инженером в энергосбыте. Платили очень прилично. Владислав подкопил денег и купил первую, небольшую квартиру. Звал жену в город. Та отказалась. Мужчина облегченно вздохнул и продолжал гулять, пока не встретилась Белла. Талантливая, многообещающая художница Белла Светлицкая, породистая высокая женщина с интересным лицом, умная, расчетливая, она подходила на роль жены уважаемого человека. К тому времени Влад был уже в разводе. Именно в эти дни зашла речь о его переводе в соседний небольшой городок в качестве главного инженера местного энергосбыта.

Обиженная Милка пригрозила при разводе, что он не увидит девочек, и сдержала свое слово. Вышла неожиданно замуж и уехала. Влад уже несколько лет не видел девочек. Но жениться не спешил, хоть и жил с Беллой. Иногда видел богатого предпринимателя Антона Наумова, мужа Зои. Пару раз видел и Зою. Недосягаемая Зоя стала еще дальше. Замужество пошло на пользу Зое, она стала еще красивее, еще интереснее. Их пути как-то пересеклись на одной вечеринке. Зоя никак не прореагировала на Влада. Она не отходила от Антона. Они выглядели счастливой парой. Хотя как сказать. У Зои по лицу мыслей не прочитаешь. Ведь была еще встреча и на даче, которая чуть, было, не изменила все. Зоя не захотела менять, она сказала, что это был сон. А может, в самом деле, та встреча приснилась Владиславу. Нет, теперь он знает точно: не снятся одинаковые сны двум людям одновременно.

Белла поймала Владислава на те же грабли, что и Милка. Она забеременела. Сделала УЗИ. Должна была родиться девочка. Вот этот листок с первой фотографией неродившейся еще Шурочки и положила она перед мужчиной. Влад вспомнил своих дочек: Леночку и ласковую лапочку Валюшку — и женился. Женился на Белке, которая была старше его на пять лет, была талантлива, умна, красива и фригидна. Жизнь Владислава осветило новое солнышко — дочка Шурочка. Мужчина очень любил детей.

Влад вспомнил, как неожиданно увидел Зою, когда он приехал в дом родителей с новой женой. В толпе любопытных стояла Зоя и с грустью смотрела на свадебный кортеж. «Поспешил, поспешил!» — неслась в голове молодого мужчины мысль. Он чувствовал, что Зоя хотела его видеть. Через месяц он узнал от Римки, что у Зои все хорошо, что она счастлива, её олигарх сдувает с неё пылинки. Зоя скоро будет мамой. После этого Владислав дал согласие на работу в соседнем небольшом городе. Только его назначили не главным инженером, а директором энергосбыта. Белла пошипела, поворчала, но поехала с ним. Там родилась Шурочка. Несколько лет Влад не встречал Зою, мать написала, что у неё умерли родители, а о смерти её мужа известия до Влада не дошли, пока случайно год назад не увидел её в нелепом наряде, сидящую на скамейке возле дома Риммы. Полгода назад Владислав пошел на очередное повышение. Его поставили во главе крупного А-ского участка энегосбыта.