14 июля 1903 года в Петербурге, в семье железнодорожного служащего Константина Александровича Черкасова и его жены Анны Андриановны родился сын Николай. Учился он в 10-й столичной гимназии. К драматическому театру Черкасов, по собственным воспоминаниям, в детстве был равнодушен, а вот музыка его волновала всерьез – он был завсегдатаем концертов. И в 1919-м, окончив студию мимистов, поступил в Мариинский театр. Там Николай исполнял характерные роли в Студии молодого балета. Осенью 1923-го подал заявление в Институт сценических искусств и Институт экранного искусства и… поступил в оба вуза. В 1925-м Черкасов вместе с Б. Чирковым и П. Березовым создал пародийное трио «Чарли Чаплин, Пат и Паташон». Трио имело огромный успех, и в 1926-м Черкасова охотно взяли в Ленинградский ТЮЗ. Но, не желая стать заложником популярного образа, актер со временем перешел в театр «Мюзик-холл», затем в театр «Комедия», а в 1934-м по предложению Б.М. Сушкевича – в труппу Ленинградского театра имени А.С. Пушкина. Приход знаменитого комика-эксцентрика на сцену «Александринки» многие приняли с откровенным недоумением. Но уже второй спектакль «Вершины счастья», где Черкасов прекрасно сыграл серьезную роль сыщика Айка Ауэрбаха, заставил посмотреть на актера с другой стороны.

Николай Черкасов в роли Александра Невского в одноименном фильме. 1936 г.

Настоящий успех пришел к Черкасову благодаря кинематографу Сниматься он начал в 1927-м (роль парикмахера в немом фильме «Поэт и царь»), первую роль в звуковом фильме сыграл в 1932-м. А в 1935-м на экраны вышла комедия «Горячие денечки», где Николай в паре с Яниной Жеймо создал отличный комедийный дуэт, оттенявший игру главных лирических героев в исполнении Николая Симонова и Татьяны Окуневской. После успеха комедии Черкасову предложили сыграть рассеянного и обаятельного ученого Жака Паганеля в «Детях капитана Гранта» В. Вайнштока (1936). Фирменным знаком этого персонажа стала «Песенка о капитане», которую исполнил сам Черкасов. Ее припев – «Капитан, капитан, улыбнитесь, ведь улыбка – это флаг корабля…» – мгновенно полюбился всей стране, песня до сих пор остается одним из самых узнаваемых советских шлягеров.

После роли Паганеля Черкасов не испытывал недостатка в предложениях от кинорежиссеров. В «Петре I» В. Петрова он сыграл царевича Алексея, а в «Депутате Балтики» А. Зархи и И. Хейфеца – профессора Полежаева. Причем в первом фильме актер сначала претендовал на главную роль – пришел к режиссеру и сказал, что знает роман Алексея Толстого наизусть и мечтает о роли Петра. Но кинопробы показали, что на великого царя Черкасов все же «не тянет». Тогда режиссер предложил актеру роль царевича, и тот, поколебавшись, согласился. Уже в процессе съемок Черкасов постоянно заглядывал в павильон, где снимался «Депутат Балтики», и режиссер неожиданно показал ему сценарий: «Почитай, может быть, найдешь что-нибудь для себя». И 34-летний Черкасов выбрал… старого профессора. Сыграл он блестяще: на премьере, состоявшейся 1 января 1937-го, речь профессора Полежаева публика в кинозале приветствовала громом аплодисментов. А кинокритики окончательно признали «комика» Черкасова разносторонним актером…

В 1938-м Сергей Эйзенштейн предложил популярному актеру еще одну сложную роль – Александра Невского в одноименном фильме. Черкасов отнесся к предложению настороженно, и не случайно – его видение роли коренным образом отличалось от взглядов режиссера. Но конфликт удалось сгладить, и 1 декабря 1938-го вся страна с восхищением аплодировала новой роли великого артиста. «Александр Невский» стал одним из сильнейших патриотических фильмов за всю историю советского кино. И, кстати, именно благодаря этому образу Николай Черкасов стал единственным советским актером, чье лицо было увековечено… на ордене. Дело в том, что прижизненных изображений князя Александра Невского не сохранилось. А 29 июля 1942-го в СССР был учрежден орден в его честь. И в результате автор награды И.С. Телятников изобразил в центре ордена Александра Невского именно Черкасова из фильма…

Великая Отечественная принесла в дом актера горе и утраты – во время блокады погибли его старшая дочь и тесть. Сам Черкасов был эвакуирован с театральной труппой в Новосибирск, но с концертной агитбригадой выступал на кораблях Балтийского флота и в блокадном Ленинграде. А в апреле 1943-го в Алма-Ате начались съемки «Ивана Грозного» С. Эйзенштейна. Премьера этого исторического фильма, где Черкасов играл главную роль, состоялась в апреле 1945-го (одновременно Черкасов сыграл царя в спектакле «Великий государь» В. Соловьева). По общему мнению, роль Ивана Грозного стала вершиной творчества Черкасова. А вот судьба второй серии фильма не сложилась: она была признана неудачной, и после беседы, которую 25 февраля 1947-го провел с Черкасовым и Эйзенштейном И.В. Сталин, на 11 лет «легла на полку».

Яркой послевоенной ролью Николая Константиновича стала работа в комедии Г. Александрова «Весна» (1947). Сниматься в этом фильме Черкасов не хотел – комедии ему были уже не очень интересны. И лишь после того как его на коленях начала упрашивать сама Любовь Орлова, согласился сыграть роль кинорежиссера. Во время съемок Черкасов едва не погиб – автомобиль, которым он управлял, попал в аварию, и актер сильно повредил лицо, из-за чего вынужден был отказаться от большой роли в фильме «Во имя жизни».

На рубеже 1940–1950-х годов Черкасов продолжал активно сниматься, играя в невыразительных историко-биографических фильмах «Академик Иван Павлов», «Мусоргский», «Римский-Корсаков», «Александр Попов», «Жуковский», «Белинский». В театре он был занят в спектаклях «Великий государь», «Жизнь в цвету», «Борис Годунов» и «Ревизор». Параллельно Черкасов вел активнейшую общественную работу – входил в Советский комитет защиты мира, возглавлял Ленинградское отделение ВТО, был депутатом Верховного Совета России и СССР, причем ко всем своим должностям относился с полной отдачей, активно стремясь помочь людям. Как высказывался впоследствии Г.А. Товстоногов, если кто-то захотел бы собрать вместе тех людей, которым помог Черкасов, пришлось бы арендовать стадион.

1957-й был отмечен еще одной большой удачей Черкасова в кино – ролью Дон Кихота в одноименном фильме Г. Козинцева. Эта роль много значила для актера – Дон Кихота он играл еще в ТЮЗе, в начале 1930-х. Съемки проходили в тяжелейших условиях – работали по 12–14 часов на 50-градусной жаре, латы Дон Кихота раскалялись до того, что Черкасов шутил: «Никто не хочет на мне пожарить яичницу?»… Фильм пользовался огромным успехом у зрителей, прежде всего по блестящей игре Черкасова и его партнера и друга по театру Юрия Толубеева, игравшего Санчо Пансу. Появлялись и новые театральные работы: в 1958-м Черкасов с блеском сыграл Хлудова в «Беге» М.А. Булгакова, в 1959-м – роль тяжелобольного профессора Дронова в пьесе С. Алешина «Все остается людям». Когда режиссер Г. Натансон задумал экранизировать эту пьесу и предложил пригласить Черкасова на эту роль, худсовет «Ленфильма» назвал актера… «творческим трупом». Кандидатуру Черкасова удалось «пробить» только через Ленинградский обком КПСС. А в итоге роль вошла в золотой фонд Черкасова и принесла актеру Ленинскую премию. Помимо этой премии, Николай Константинович был также обладателем звания народного артиста СССР (1947), лауреатом пяти Сталинских премий (трех – 1-й степени, одной – 2-й степени и одной – 3-й степени), кавалером двух орденов Ленина и двух орденов Трудового Красного Знамени.

К несчастью, 1964-й принес Черкасову не только Ленинскую премию, но и тяжелый удар от руководства родного театра. Под сокращение попала жена актера Нина Черкасова, тоже игравшая в «Александринке». Когда Николай Константинович начал защищать ее, директор театра заявил, что ему нужно кого-нибудь уволить. И Черкасов сказал: «Увольняйте меня». Уход из труппы стал тяжелым ударом для актера. У него обострилась застарелая эмфизема. В августе 1966-го Черкасов лег в больницу, из которой уже не вышел. 14 сентября Николая Константиновича не стало…

После смерти актера ленинградские власти запретили хоронить его в Некрополе мастеров искусств Александро-Невской лавры. Потребовалось личное вмешательство председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгина. В последний путь любимого актера, которому были доступны все жанры – от эксцентриады до высокой драмы, – провожала многотысячная толпа поклонников.