Пролог

Я повстречался с ним, когда в жизни все пошло наперекосяк: с работы уволили по сокращению, квартиру и машину отобрали за долги, а любимая девушка, с которой мы встречались последние три года, бросила меня, уйдя к какому-то «лимонному» королю (я, правда, так и не понял, чем он торговал: фруктами или оружием? Хотя, наверное, и тем и другим, но не это главное). Главное то, что когда я был готов уже руки на себя наложить, явился он и показал мне мир с изнаночной стороны. И не только наш мир, но и многие другие. Потому как он живет в доме, где проходит граница между мирами. И он может путешествовать по ним, только лишь открыв дверь. Сам он себя называет Овлиос. Хотя другим он известен как хранитель рубежа миров. Мое же имя Глеб Митронов, и это моя история…

 

Часть 1

Перворожденные

Я вообще-то никогда сильно не увлекался фантастикой и фэнтази, а также не верю в магию и мистику. Да и вообще человек очень скептичный, если дело касается подобной тематики. Но даже я был удивлен, что со мной произошло в тот день…

Я неторопливо и бесцельно скитался по городу. Домой отчего-то не тянуло. Да и не было у меня больше дома. Как в прочем и работы. А пятиюродные дядя и тетя жили в другом городе, до которого около двух тысяч километров. Родители погибли в авиакатастрофе, когда мне было только три года. А других близких родственников у меня нет. Поэтому не было не малейшего желания возвращаться назад, (да и зачем — чтобы все узнали о моей неудачи в большом городе?). Нет уж, я лучше в подвале с крысами ночевать буду, чем в очередной раз слушать от родни, о том насколько облажался. Поэтому, побродив по городу до ночи, я направился в парк и найдя свободную скамейку, решил на ней переночевать. И только удобно разместился, как вдруг обнаружил мятый распечатанный конверт лежащий рядом со мной. Из него выглядывал сложенный пополам тетрадный лист. Поначалу я никак не отреагировал на это и просто попытался заснуть. Но буквально через минуту, мной овладело дикое любопытство, и я прочитал письмо. Понимаю — чужие письма читать нехорошо. Но раз оно оказалось здесь, то, наверное, его кто-то забыл. Или выбросил, так как в нем не было ничего особо интересного. Но какого, же было мое удивление, когда я понял, что письмо предназначалось мне (на конверт наклеена моя фотография три на четыре, а под ней подпись: Глебу Митронову). В тексте письма говорилось, что я сегодня до полуночи должен приехать по такому-то адресу, на такую-то улицу, к такому-то дому и больше ничего. Конечно, поначалу я просто скомкал и выкинул письмо в урну (мало ли у нас в городе приколистов). Но буквально через мгновение оно вновь оказалось у меня в руках, как по волшебству (в которое, как писалось выше, я не верю). Тогда я порвал письмо и развеял обрывки по ветру. Когда же оно снова материализовалось, я перестал понимать, что происходит. Может все-таки лучше отправится по этому адресу и узнать что там? Все равно терять уже нечего. Поэтому, поймав попутку, я автостопом решил добраться до нужного места.

Пункт назначения оказался на окраине города. А дом — высокий, каменный, несколько оплывший от времени. Сказавшись немым, я несколько минут ломал пальцы перед таксистом, пытаясь объяснить, что денег у меня нет. Когда же он уехал, я оказался в полном одиночестве и довольно далеко, чтобы возвращаться обратно. Но в данный момент у меня не было пути назад. И вот я решительно направился к этому дому, надеясь, что там мне удастся найти ответы: почему письмо, которое я случайно нашел, предназначалось именно мне; почему от него невозможно избавится; и что все это значит? Я, только было хотел постучать, как вдруг дверь сама собой открылась, издавая при этом жуткий скрип. Прямо как в трешовых ужастиках. Еще соответствующих звуков и нагнетающей музыки за кадром не хватает. Но меня столь дешевыми трюками не испугать. Я решительно вошел. Внутри домик оказался вполне обычным: две большие комнаты, кухня, совмешенный санузел. Однако меня смутило наличие трех входных дверей. Интересно, снаружи я видел только одну? Причем средняя дверь была чуть приоткрыта, а третья была закрыта сразу на несколько замков. И только я собрался заглянуть, что же там такое твориться за средней дверью, как в это же мгновение из нее в дом вбежал взмыленный мужчина, лет сорока, одетый в потрепанные джинсы и рубашку с закатанными рукавами. Он в спешке закрыл за собой обе двери и навалился на среднюю плечом. Я же, неожиданно расслышал странные звуки, доносящиеся снаружи наподобие волынки или аккордеона. Но буквально через мгновение все стихло. Человек облегченно выдохнул и сел на пол, прислонившись спиной к двери.

— Самый большой плюс рубежа, — говорил он скорее сам себе, так как на меня он даже не смотрел, — это то, что в какой бы, извиняюсь, заднице ты не оказался, через 10–15 секунд, после того как закрываешь дверь изнутри, мир меняется на другой. Но во время смены мира, ни одну дверь открывать крайне нежелательно.

Я деликатно кашлянул, прерывая его рассуждения.

— О, а вот и ты, — липово удивился тот, — прямо по расписанию.

— Вы что, знали, что я приду? — нахмурился я.

— А-то, — махнул рукой он, вставая на ноги и отряхиваясь. — Кто же, как ты думаешь, тебя пригласил сюда, отправив письмо с адресом? Так что, раз ты уже вошел, располагайся. Потому как здесь ты останешься надолго.

— В смысле? — не понял я. — Я что — пленник?!

— Нет. Просто все, что попадает сюда, закрыв за собой дверь, уже никогда не может вернуться обратно, — туманно высказался владелец странного дома.

Естественно я ему не поверил и для проверки решил выйти на улицу (через вторую дверь, потому как думал, что все они вели в мой мир), чтобы доказать обратное. Но снаружи меня опять ждал сюрприз: вместо своего привычного мира (с его многоэтажками, автомобилями и задымленностью), я чуть не угодил в море лавы, которое тянулось чуть ли не до самого горизонта. Немного отойдя от первичного шока, я решил-таки осмотреться вокруг и чуть не лишился головы, от летевшего прямо на меня большого огненного шара.

— Закрывай! — крикнул прямо в ухо владелец дома, и отшвырнув меня назад, закрыл дверь и на всякий случай даже запер ее на замок. После чего облегченно вздохнул. — Фух, вроде пронесло, — сказал он, помогая мне встать. — Осторожней надо быть в незнакомых местах, — назидательно сказал он. — А то так без башки остаться можно. Да и я бы заодно пострадал. А я, между прочим, хочу прожить долго и счастливо.

— Где мой город? Его больше нет? — отрешенно спрашивал я, смотря в пустоту.

— Почему же нет, — простодушно ответил тот, протирая дверь, из которой он выбежал, — он есть… где-то. Только вот где — Ч.Е.З?

— Чего? — нахмурился я.

— В переводе означает «черт его знает», — доходчиво объяснил он, присаживаясь рядом со мной. — Это самый большой минус рубежа — миры в нем находятся в весьма нестабильном состоянии. И через одну и ту же дверь, никогда нельзя войти дважды в тот же мир.

— Ты вообще кто такой? — наконец спросил его я.

— Овлиос. Хранитель рубежа миров, — вежливо представился он, протягивая руку в знак приветствия.

— Глеб Митронов. Безработный, неудачник и полный ноль, — сухо сказал я, пожимая руку хранителя.

— Ну, зачем же о себе так самокритично, — с ходу ответил он. — Ты не неудачник. Ведь оглянись вокруг — теперь перед тобой открывается, то о чем ты даже и мечтать не мог. А именно посетить совершенно невероятные и фантастические миры.

— Я никогда об этом не мечтал, — отрезал я. — Верни меня назад!

— Я уже говорил, что это невозможно, — несколько раздраженно ответил хранитель рубежа. — Каждый мир за каждой из этих дверей уникален и никогда не повторяется. Так что просто смирись с тем, что твой дом теперь здесь.

Поначалу мне захотелось хорошенько ему вмазать, за сказанное. Но одумавшись понял, что насилие это не метод решения всех проблем, я решил смириться и плыть по течению. Вдруг оно забросит меня туда куда надо? А пока можно и попутешествовать. Ведь у меня давно сидела внутри приключенческая жилка, поселившаяся после очередного пересмотра различных приключенческих фильмов. Душа всегда требовала приключений, а разум попросту затуплял это желание. А так иногда просто бывает — хоть раз в жизни пожить не головой, а импульсами. В общем плюнув на все, я решил путешествовать вместе с этим странным типом.

— Хорошо. Я согласен, на такие условия, — решил я. — Только можно спросить — почему ты выбрал меня?

— А я тебя не выбирал, — честно ответил Овлиос. — Я просто оставил свои координаты, чтобы любой желающий мог найти меня и зайти в незапертый рубеж.

— То есть ты просто устроил ловушку, да?! — догадался я.

— Ну почему же сразу ловушку? — фыркнул хранитель рубежа. — Так, подсказку для любого желающего искателя приключений.

— Но я не искал приключений, — уверенно сказал я.

— А письмо все-таки взял, — подметил Овлиас. — Тем самым подписав между нами негласное соглашение. Теперь ты мой компаньон пока не вернешься в свой мир, либо пока…

— Либо пока не сдохну в одном миров, — съязвил я, уставившись в стену.

— Ну, или так, — пожал плечами Овлиас. — Вообще-то проще говоря — ты можешь уйти в любой момент, когда подберешь себе мир по твоему желанию. А их здесь, — он обвел руками все двери, — великое множество. Ты уж поверь.

— Ладно, — смирился с положением дел я. — Раз деваться мне все равно некуда, попрыгаю с тобой по мирам. Может чего интересного увижу.

— Увидишь, не сомневайся, — сказал тот, вновь открывая дверь, через которую я вошел. — Пойдем, глянем — куда это нас забросило на этот раз?

Я отрешенно махнул рукой и направился вслед за ним.

Мир, где мы оказались, отдаленно напоминал наш… только выглядел несколько иначе. Начнем с того, что небо здесь выглядело несколько странным (каким-то желтоватым, что ли). Еще нас выкинуло в чистое поле, посреди которого стояло около двадцати странно одетых людей. Ну, и в последних — в воздухе стоял резкий запах, каких-то химикатов, от которых у меня «резало» глаза и щипало в носу (что насчет Овлиаса — не знаю. Наверное, он ничего этого, попросту не чуял).

— И куда это нас забросило? — тихо возмутился (чтобы не привлекать внимания этих странных людей. Вдруг они просто сумасшедшие) спросил я, будто бы меня силой запихнули в этот мир.

— Походу это межмирье. А все эти люди — Перворожденные. То есть первые, кому открылось истинное познание Вселенной, — предположил Овлиос. — Но обычные люди начали их презирать и бояться. Они не желали и не хотели знать того, что известно Перворожденным. И тогда люди прогнали их из своего мира. С тех пор Перворожденных стали называть Неприкаянными. Но прежде чем уйти из мира людей все Неприкаянные собрались здесь — в межмирье, чтобы обменяться узлами которые имеют для них очень большое…

— Э-э-э… Овлиос? По-моему нас заметили, — перебил его я.

— Да? Ну и что? — пожал плечами тот.

— А вот что, — я указал на полупрозрачную клетку, пульсирующую красным цветом, в которой мы неожиданно оказались.

Однако хранителя рубежа это нисколько не удивило. Он лишь многозначительно хмыкнул и серьезно задумался.

— Очевидно, мы просто нужны им в качестве жертв, — задумчиво говорил Овлиос пока к нам неумолимо приближалась толпа этих оголтелых фанатиков-сатанистов.

— Каких жертв?! — впал в истерику я. — Ты что, серьезно?!

— Серьезней некуда, — с каменным лицом ответил он. — Для того, чтобы пробудить верховное божество неприкаянных, нужна кровь как минимум двух человек. А мы с тобой оказались просто не в том месте и не в то время.

— И ты можешь так спокойно об этом говорить?! — завопил я, когда прозрачную клетку сняли, накинули на нас обоих толстый шпагат и три раза обвязали вокруг. — Я не хочу быть жертвой! Верни меня назад!

— Тихо! — громогласно произнес один из неприкаянных. По видимому главный, так как на шее у него висел странный амулет, который с виду напоминал ангела с распростертыми крыльями. Сам же лидер неприкаянных, выглядел вполне обычным человеком. Если конечно отбросить сильно затуманенный взгляд, словно он был обкуренный. — Здесь я главный и только я имею право повышать голос. Кто вы такие и как тут оказались?

В ответ на это, Овлиос произнес какую-то тарабарщину, отчего все Неприкаянные (включая их лидера), вначале молча, раскрыли рты. А после развязали нас и приклонили головы.

— Что ты им сказал? — шепотом спросил у хранителя я.

— Ничего особенного, — пожал плечами Овлиос. — Я просто, сообщил что мы посланники Мардука, их верховного божества. И то, что если нас немедленно не отпустят, может повлечь для них катастрофические последствия.

— Но это, же обман, — сказал я. — А ты не подумал, что они с нами сделают, если узнают правду?

— Когда они ее узнают, мы будем уже далеко отсюда, — заверил меня он, после чего жестом разрешил Перворожденным перестать стоять перед нами с опущенными головами. — Тем более всегда хотел хоть немного побыть в шкуре бога.

— О великие посланники богов, — заблеял перед нами лидер Перворожденных, протягивая нам каждому по какой-то палке испещренной непонятными закорючками. — Простите ли вы нашу дерзость, за то, что мы не восприняли вас должным образом и не покараете ли за это?

— Успокойся, — сказал ему Овлиос. — Мы пришли сюда, чтобы созидать, а не разрушать.

— Это очень хорошо, — продолжал раскланиваться перед нами главный Перворожденный. — Потому как скоро у нас для вас будет одно важное поручение. Ну а пока что, можете занять самые лучшие покои в нашем замке.

Всю следующую неделю, с нами действительно обращались, как с настоящими божествами. И признаться честно, даже несмотря на опасность быть раскрытыми, мне нравилась эта роль.

— А что мы будем делать, когда наш обман раскроют? — поинтересовался я на досуге у Овлиоса, когда мы решили прилечь отдохнуть на шезлонгах, на балконе. — Бежать-то нам некуда. Они везде нас достать сумеют.

— На такой случай у меня есть запасной план, — заверил меня Овлиос, потягивая крепкое вино из бокала. — Я специально не запираю дверь, когда выхожу в незнакомый мне мир, чтобы в случаи опасности быстренько убежать. К тому же незванным гостям внутрь все равно не попасть. Помню однажды в одном из миров, меня чуть не сожрали гигантские мухоловки, так я…

— Кто? — прыснул со смеху я.

— Ну это растения такие. Насекомыми в природе питаются, — пояснил он. — Ну а в мире, куда занесло меня, они были примерно раз в пятьдесят больше и питаются мясом крупных животных или людей. В общем чем придется. К тому же эти еще эволюционировали и научились бегать. Причем довольно быстро должен отметить. Смешно тебе? Мне, между прочим, в тот момент было не до смеха. Посмотрел бы я на тебя, когда за тобой гнался бы сорняк, жаждущий плоти. Да прекрати ты ржать, в конце концов. Я серьезно рассказываю, а ты… — после чего обиженно отвернулся. А я от души посмеялся, представляя эту картину.

— Ладно, ладно извини, — успокоившись, сказал я. — На меня иногда такое находит, не обращай внимания. Лучше скажи, пожалуйста, зачем в твоем доме, целых три выхода? Неужели нельзя пользоваться одним?

— Это не выходы, а входы, — доходчиво объяснил Овлиос. — Входы в тот или иной мир. А три двери сделаны для того, чтобы разграничить эти миры по степени опасности: безобидные (такие как твой мир, где выживаемост примерно от 80 до 99 процентов), не очень опасные (такие как этот. Выживаемость в подобных мирах от 40 до 79 процентов) и самые опасные (куда даже я боюсь заглядывать, поэтому и держу ее на множестве замков. Выживаемость в них от 0 до 39 процентов). Понятно?

Я, молча, кивнул и уставился вдаль горизонта.

На следующее утро слуга разбудил нас намного раньше обычного. Надеюсь, что у него на это были довольно веские причины? Как потом оказалось, причины были. И очень серьезные.

— То есть, проще говоря, — опуская подробности вышесказанного нам главой Перворожденных — Утанесом (так была его «кличка», так как настоящие свои имена Неприкаянные тщательно скрывали) высказался Овлиос, — вы хотите, чтобы мы попросту поработили человечество?

— Вот именно, — с нетерпением произнес Утанес. — Все… все до единого, должны пасть перед властью Мардука и армией его детей. То есть нас.

— А тех кто откажется подчиниться, нужно попросту уничтожать, так? — дополнил его мысль я.

— Да! Всех неверных нужно искоренить! Они лишь пятно на нашей непоколебимой вере! — в один голос загалдели все присутствующие Неприкаянные.

Я растерянно посмотрел на Овлиоса, а тот лишь серьезно задумался.

— Нужно, что-то говорить, — шепнул ему я, после минутного молчания. — Иначе Перворожденные поймут, что мы их обманывали все это время.

— Знаешь, что я тебе отвечу урод? — неожиданно зло сквозь зубы процедил хранитель рубежа. — Не пойти ли тебе вместе со своей братией куда подальше.

— Что?! — словно не расслышал лидер Неприкаянных.

— Что слышал! — грубо ответил Овлиос. — Я никогда не буду служить кому-либо, особенно во имя разрушения и уничтожения. Потому как, когда-то давно я поклялся никогда и ни во что не вмешиваться. Но видимо, в данный момент придется вмешаться. Я никогда не буду помогать силам зла. И можешь меня даже за это казнить! Я не поменяю своего решения!

— Хорошо, — спокойно ответил лидер Неприкаянных. После чего приказал своим людям: — Взять самозванцев! — Нас тут же опутали сотни тонких и полупрозрачных нитей. — За то, что вы нас обманывали, вы станете первыми жертвами на пути к нашему господству. На рассвете вы в полной мере осознаете всю нашу мощь.

За наш маленький розыгрыш, Перворожденные решили, что смертная казнь для нас, это слишком мягкое наказание. Поэтому нас привязали к столбам, на подобии крестов, и оставили чего-то ждать, только вот чего — не сказали?

— Ну спасибо тебе, великий хранитель рубежа, — саркастически говорил Овлиосу я, пытаясь вырваться из пут. — Удружил, так удружил. Не мог сказать им, что мы согласны, а уже потом когда все началось бы, мы под шумок и свалили.

— Не мог, — спокойно ответил тот с закрытыми глазами. — Потому как если бы мы на такое согласились, то началась бы долгая и кровопролитная война которую человечеству никогда не выиграть. Люди, в это время еще не были настолько развиты, чтобы отразить натиск Перворожденных.

— Блеск, — фыркнул я. — Зато теперь — мы пострадаем, за все человечество в целом, я так понимаю?

Овлиос кивнул.

— Мы станем для верховного бога Перворожденных, нечто вроде закуски перед основным блюдом, — ответил тот с закрытыми глазами.

— Закуски? — ужаснулся я. — Ой мама. Так, без паники. Нужно что-то придумать, пока не стало слишком поздно и…

Неожиданно земля сильно задрожала, как при несильном землетрясении. Затем еще и еще раз.

— Овлиос? Это то что я думаю? — нерешительно спросил я, оставляя все свои попытки освободиться.

— Да. Ты все правильно понял — сейчас нам настанет конец, — кратко ответил он таким же спокойным голосом.

И только я собрался начать молится, как вдруг из-под земли, после еще пары толчков вылезла огромная человеческая рука. Затем еще одна. Потом появилась голова. И буквально через несколько мгновений перед нами предстала половина обычного человека, только очень большого роста. Почему только половина? Да потому что, вместо ног у него был черный дым.

Заприметив нас, этот монстр хищно облизнулся и одной левой, вырвав столбы вместе с нами, тут же понес к себе в рот. Однако, прежде чем он проглотил нас, Овлиос крикнул пару слов на неизвестном мне языке и существо аккуратно поставило нас на землю, при этом даже развязав веревки, после чего зарычал и «поплыл» в сторону замка Неприкаянных.

— Что ты ему сказал? — обалдевши от увиденного спросил я.

— Сказал, что мы не еда, а посланники Мардука, — пояснил он, помогая мне подняться. — И что тот просил передать ему, что Перворожденые предали его и договор расторгнут. Вот он и направился к ним исполнять приказ начальства.

— А это кто тогда был? — спросил я, указывая на удаляющееся серое пятно.

— Этот то? Ч. Е. З, — пожал плечами он, — шестерка наверное, какая-нибудь. Мало ли их у Мардука было-то. Ладно, пока наши «друзья» тут будут с ним выяснять отношения, мы успеем свалить из этого чокнутого мира.

— Боюсь, что не все так просто, — сказал я.

— Почему? — не понял Овлиос.

— Потому как нас окружили, — сообщил ему я.

Мы оказались взятыми в кольцо разозленными Неприкаянными во главе с Утанесом. Уж не знаю, как у них получилось загнать это существо назад, но вид у них был весьма помятый. Видимо это очень сложное занятие.

— Вы… вы все испортили! — завопил лидер Перворожденных. — Теперь для следующего призыва, должно пройти как минимум три тысячи лет. Вы хоть понимаете, что натворили.

— Сожалею, что у вас ничего не вышло, — извинился перед всеми Овлиос, пожимая всем руки. — И мы в полной мере готовы понести заслуженное наказание, — последний кому он пожал руку был я. При этом он что-то сунул мне в руку и прошептал на ухо, — по моей команде жми красную кнопку, понял? — я, молча кивнул и посмотрел на то что он мне дал: какой-то странный прибор, похожий на пульт от телика, только со множеством мелких разноцветных кнопок. Хотя красная была самой большой.

— Жми! — крикнул мне хранитель рубежа и я подчинился, на всякий случай зажмурившись.

— Все. Уже можешь отрыть глаза. — Сказал мне Овлиос. Я открыл и к удивлению заметил, что мы стоим как раз напротив открытой двери рубежа миров. Я вопросительно посмотрел на Овлиоса, а тот в свою очередь загадочно улыбнулся. — Как ты наверное заметил — эта штуковина не простой пульт от телевизора, а мощный телепорт, который помогает быстро перемещаться с места на место в новых мирах… когда сильно прижмет, естественно. Так как аккумулятор у этой штуки уже ни к черту. Надо на новый менять. Ну да ладно. Сейчас поменяем.

— Ох и подбавил ты мне адреналинчику, — выдохнул я. — Меня теперь ничем в жизни напугаешь.

На что Овлиос лишь фыркнул.

— Если бы ты видел хоть одну десятую того, что видел я — ты бы понял что такое настоящий страх, — высказал он, пытаясь зайти в рубеж. Однако дверь ни в какую не желала открываться. — Хм. Странно. Я ведь прекрасно заходил и выходил тысячи раз подобным способом.

— Может просто дверь пора смазать? — предположил я.

— Вы никуда отсюда не уйдете, — прошипел нам чей-то зловещий голос. — Пусть вы и смогли справиться с Шубнитгурахом, но вы не сможете справится со всеми верными слугами Мардука, то есть с нами. Чтобы еще раз доказать, что это мы — Неприкаянные, являемся самой сильнейшей расой во все времена. И никакие хранители, нам не помеха. Убить их, — приказал Утанес всем своим собратьям и те уже было собрались порвать нас на куски, как вдруг один за другим Неприкаянные стали буквально сгорать дотла. Вначале мне показалось, что это очередные происки их странного божественного потеона. Но когда я увидел, что все Неприкаяные гибнут от рук (вернее пульта) Овлиоса, мне реально стало не по себе.

— Стой! Что ты делаешь?! Да стой же ты, — пытался удержать хранителя рубежа я, от массового геноцида.

— Они должны ответить за все, — тихо ответил тот, продолжая методично испепелять Перворожденных своим пультом. — Пусть страдают так же, как страдал я, когда они уничтожили всех, кого я любил.

— Но даже устроив им массовый геноцид, ты не сможешь никого вернуть.

К счастью эти мои слова дошли до затуманенного рассудка хранителя рубежа и тот остановился.

— Да. Ты прав друг. Они того не стоят, — согласился хранитель рубежа, помогая Утанесу встать на ноги. — Не знаю, простите ли вы меня за содеянное, но я вас прощаю, — затем обнял лидера Неприкаянных, но неожиданного резко вздохнул, после чего просто рухнул на землю, с кинжалом в области грудной клетки.

— Мы тоже тебя прощаем, хранитель, — спокойно произнес Утанес, закрывая Овлиусу глаза, после чего просто исчезая, вместе с оставшимися в живых Неприкаянными. Меня же они видимо решили не трогать, так как формально-то я им ничего не сделал, вот и убивать меня не за что.

— Ну что, они уже ушли? — поинтересовался оживший Овлиос, чем сильно напугал меня.

— Т-ты живой? Но к-как, — не верил своим глазам я, осматривая хранителя со всех сторон. — Я же лично видел, как он…

— Я тебе вот что скажу — не верь глазам своим и тогда все будет хорошо, — сказал хранитель, вытащив кинжал из груди и вытерев о траву, засунул оружие за пояс. — Ну вот, будет еще одна вещица, которой меня пытались убить, но ничего не вышло.

— Что значит еще одна? — не понял я. — То есть тебя уже убивали?

— А-то, — фыркнул Овлиос, открывая двери «рубежа миров». — При том не однократно: меня жгли; сажали на кол; линчевали; резали; кололи, вешали, топили… в общем применяли настолько изощренные методы убийств, что этот кинжал, просто детский сад.

— То есть ты попросту бессмертен и тебя нельзя убить, так? — пытался понять я.

— Не совсем, — поправил меня Овлиос. — Я всего лишь застывшая точка во времени и пространстве, которую хоть и можно уничтожить, но через некоторое время (все зависит от способа убийства) я возвращаюсь в первичную форму. Короче, это трудно объяснить и если ты не захочешь возвращаться в «рубеж» — я пойму.

— Погоди-ка, — понял я. — Если ты, так сказать, бессмертен, то что же тогда за ахинею нес перед всеми Неприкаяными и Утанесом? Да и еще при этом почти всех их уничтожил?

— Ну должен же я был каким-то образом перенастроить этот пульт, чтобы он на самом деле их не испепелил.

— То есть ты хочешь сказать, что никто из исчезнувших неприкаянных — не умер?

Овлиос молча, кивнул и улыбнулся.

— Я всего лишь путешественник, а не убийца. Поэтому я просто отправил их всех в разные концы планеты, чтобы они еще долго не смогли вернуться к мыслям по порабощению мира. Ну что ж — если я ответил на все твои вопросы, то нам пора обратно. Не стоит задерживаться в том или ином мире так долго, если конечно ты не собираешься остаться здесь навсегда.

— Кто — я? Да никогда. Вперед на изучение новых миров и цивилизаций — твердо сказал я, первым входя в рубеж миров.

— Вот это правильно, — одобрительно кивнул Овлиос, и тихим голосом добавил: — надеюсь, что я в тебе не ошибся.

Что он этим хотел сказать, я, правда, не понял, так как более приоритетней для меня в тот момент были ванна и чашка горячего чая, с валерьянкой, чтобы успокоить расшатанные нервы. Однако, Неприкаянные были далеко не самым ужасным (и в то же время удивительным и интересным) с чем нам предстояло столкнуться, в своих странствиях…

 

Часть 2

Множитель

С тех пор как меня нашел «рубеж миров» (своеобразная параллель между мирами), а точнее его владелец, Овлиос — хранитель данного загадочного строения, прошло около полугода. За это время мы с ним побывали в таких удивительных местах, что я уже стал забывать, что такое обычная, оседлая жизнь. Каждый выход из рубежа теперь для меня — это большой сюрприз. Никогда не знаешь, что же за мир окажется за очередной дверью: то мы попали в какой-то вечнозеленый цветущий рай, в котором обитали огромные жуки-мясоеды; то вдруг оказываемся внутри лабиринта, напичканного ловушками, владелец (и по совместительству мэр города) которого ежегодно устраивал конкурс, для всех желающих, заодно решив проблему с нехваткой жилья в городе; то попали, на заброшенную космическую стацию, где некое жуткое существо уничтожило весь экипаж (как стало потом известно — это был кусок темной материи, из которой по сути и состоит сам космос); ну и в таком духе. В общем, скучать нам ни дня не приходилось. Но все, что мы видели до этого момента, оказалось цветочками…

Мир, в который мы попали в этот раз, напоминал непроходимые джунгли: трава по пояс, а деревья достигали неба. Причем на некоторых из них, даже что-то росло. Не факт, что съедобное, конечно, но с голодухи и не такое слопать можно… Тем не менее, даже несмотря на прекрасную погоду и отсутствие насекомых, (что странно для джунглей по-моему), настроение у меня не прибавлялось. Даже позавтракать нормально не дал, тоже мне исследователь-самоучка (это я про Овлиоса).

— И куда мы идем? — спросил я хранителя, за все время нашего путешествия неизвестно куда.

— Идем туда, куда глаза глядят. Просто разведываем мир. Тебе этого мало, что ли? Ты только понюхай эти запахи, эти цветочные ароматы, эти…

Неожиданно из травы появилось некое длинное хищное растение, типа мухоловки, от которых и удирал Овлиос в момент нашей первой встречи. Но так как пасть у этого растения оказалась маленькой, для поглощения меня полностью, оно схватило меня только за одну ногу. Поэтому я просто болтался вниз головой, безрезультатно пытаясь выбраться.

Овлиос лишь философски хмыкнул.

— Не мог бы потом о вечном поразмышлять. А то мне без помощи не обойтись, — привлек его внимание я.

Но вместо того, чтобы помочь, Овлиос начал дико смеяться, хватаясь за живот.

— Вообще-то я не вижу здесь ничего смешного, — хмуро ответил я. — Над чем смеешься, то?

— Вот я осел, — отсмеявшись выдохнул он. — Это ж надо было так ошибиться?

— Послушай, может, снимешь меня для начала, а уже потом рассуждать будешь? А то эта тварь мне полноги сейчас отгрызет.

— Не отгрызет, — заверил меня он, — так как буквально через три секунды, — вдруг эта мухоловка, поняв, что мой кроссовок не съедобен, выплюнула меня, тем самым больно ударив о землю.

— Интересно откуда ты это знал? — сказал я, вставая на ноги, потирая ушибленную лопатку.

— Что? То что она тебя не съест? — поинтересовался хранитель рубежа.

Я кивнул.

— Так все же элементарно, мой дорогой друг, — начал объяснять он, словно доктор биологических наук, студенту-практиканту. — Это обычная Пролентеранская мухоловка. Обитает как правило в зонах с очень сухим климатом (то есть долгое время могут обходится без воды и пищи). Питается она в основном насекомыми, ну и иногда мелкими млекопитающими. Так что людей она не ест, можешь не переживать.

— Тебе, наверное, как хранителю рубежа известно буквально все? — пытался сострить я.

— Не все, но многое, — ответил Овлиос. — А если вдруг на какой-нибудь вопрос я не знаю ответа, то просто внимательно смотрю по сторонам, и он сам меня находит, — после чего указал мне на табличку (с какими-то закорючками, похожими на фелувианскую письменность), которая являлась описанием данного плотоядного растения, чем окончательно меня запутал.

— И что ты хочешь этим сказать? — не понял я.

— А то, что мы оказались не в джунглях, а в так называемом ботаническом саду, — пояснил он. — А подобные места, где обычно находятся? Верно, в городе. А где город — там и люди… ну или другие обитатели. Да и выход из него найти легко, вон, по стрелкам же все понятно.

— Ну, так что же мы стоим? Вперед к цивилизации, — решительно сказал я и бодро зашагал по направлению к выходу.

— Ты иди. А я, пожалуй, тут еще немного поброжу. Поизучаю местную флору, — сообщил Овлиос, продолжая наблюдать за растениями. Я пожал плечами и бодрым шагом направился к выходу из этого дендрариума. Я бы конечно и сам остался погулять, однако мой желудок резко отказывался воспринимать здешних обитателей, не в гастрономических целях. Найду здесь какой-нибудь ресторанчик, да и пообедаю спокойно. А то от «кулинарных изысков» Овлиоса у меня уже одна изжога… а сытости никакой.

Как оказалось потом, выход и вход этого дендрариума, никем особо не охранялись, поэтому зайти и выйти из него можно было довольно легко. Что я собственно говоря и сделал, оказавшись сразу в самом центре города. Хм! А мы довольно удачно переместились — от этого ботанического сада, до всего буквально рукой подать: направо кинотеатр, налево всевозможные магазины с ресторанами прямо какой-то институт. И везде полным-полно народу. Просто яблоку негде упасть. Причем среди всей этой массы, было много совершенно непохожих на людей существ: у кого было шесть рук, у кого-то росли странные щупальца, а у кого-то и вовсе, было три головы. Но так как я уже довольно долго путешествовал в компании Овлиоса, то подобными вещами меня уже было не удивить. А вот если в их ресторанах найдется, что-то похожее на человеческую еду — это будет действительно удивительно.

Единственное место, где можно увидать настоящую жизнь, (ну на мой взгляд) это места общепита: здесь сразу видно, как к тебе относятся, и представляешь ли ты угрозу для окружающих. И судя потому, как на меня все косо посмотрели, когда я вошел, я понял, что чужакам тут не очень-то рады. Но желудок упорно отказывался уходить и продолжал громко урчать, требуя закинуть в него хоть чего-нибудь съестное. Поэтому заняв крайний столик у стены, я принялся изучать меню (хотя закарючки которыми оно было написано, нормальными буквами назвать сложно. Судя по всему это та же фелувианская письменность, что и в дендрариуме. Хорошо, что я ее чуть-чуть понимаю и могу объясняться, если нужно).

Ко мне подошла официантка (миловидная рыжеволосая девушка, невысокого роста, одетая в служебную униформу) и выжидающе стала на меня смотреть.

— Фаабен глан арпал мса невев ввапа (Стейк с зеленым горошком и жареную картошку, пожалуйста), — ответил я на ломаном фелувианском языке.

— Че? — нахмурившись спросила она по-русски.

— Ой, простите, — извинился я. — Мне просто казалось, что все работники вашего кафе понимают фелувианский язык.

— Вообще-то я здесь только два дня работаю, и не все знаю. Так что это вы меня простите, — извинилась она, а после тут же добавила. — Вы, наверное, издалека к нам, да?

— Ну, смотря, что считать далеким, — задумчиво ответил я, одним глазом внимательно изучая меню, а вторым поглядывая на ее стройные ноги, еле прикрытые мини-юбкой. — Вообще-то я путешественник.

— Ух ты ж. Класс, — восторженно ахнула девушка, подсаживаясь ко мне. — Вы, наверное, много где побывали, да?

— Не так уж и много где, — немного смутился я, отложив меню в сторону. — Но там где я уже был, впечатлений не на одну жизнь хватит.

— Здорово, — печально вздохнула она. — А я из нашего города никуда и не уезжала ни разу. А так ведь иногда хочется отправиться куда-нибудь далеко-далеко, и чтобы никто тебя не нашел.

— Не советую, — сухо сказал я. — Потому как я уже был в подобном месте. Называется Гедерианская ращелина. Что туда попадет — уже никогда не выйдет наружу.

— Ух ты, — восхищенно выдохнула девушка. — А как же вам тогда удалось вылезти из нее живым и невредимым?

— Ну, у меня с собой был прочный трос, мощный фонарь, а также надежный напарник, — начал рассказывать я. — О, а вот и он. Овли, сюда! — Я помахал хранителю рубежа, как только тот вошел. Причем на него никто из присутствующих даже не взглянул. Интересно, может они только на людей тут так реагируют?

— Фух, еле тебя нашел, — сказал он, присаживаясь рядом с девушкой официанткой. — Ты бы еще дальше сел, чтоб тебя вообще видно не было. А с кем это ты разговариваешь?

— Алиса Лаптева, — вежливо представилась девушка. — Я тут официанткой работаю, как вы наверное успели заметить. Пока вас не было, ваш друг столько интересного успел рассказать о том, где и в каких местах вы побывали. Здорово. Я даже некоторые названия первый раз в жизни слышу. Это, наверное, так увлекательно — изучать мир и его обитателей…

— Ну не настолько увлекательно как пройтись у вас по центральной улице в час пик, — улыбчиво ответил ей Овлиос. — Алиса мы вам обязательно еще много интересного расскажем, но для начала я хотел бы поговорить со своим компаньоном с глазу на глаз, хорошо? И будьте добры, принесите нам пока по кружечке пива, пожалуйста. Если конечно оно у вас есть? — Алиса кивнула, встала и удалилась по направлению к кухне.

— Я вообще-то сюда поесть зашел, а не пиво пить, — обижено буркнул я.

— Ладно, сейчас еще что-нибудь закажем, — успокоил меня Овлиос. Мы заказали: я суп на курином бульоне (по крайней мере на вкус было как курица), а также большой сочный стейк (также неизвестного мне происхождения, но довольно аппетитный), с хрустящей корочкой. Овлиос же заказал себе нечто вроде холодца с хреном и фруктовый десерт, из каких-то разноцветных и ярких фруктов, которые я первый раз в жизни видел, поэтому заказать такой же не рискнул.

Когда с обедом было покончено, мы все-таки решили обсудить наши дела.

— Ты случайно не хочешь узнать, что мне удалось узнать об этом мире?

— И что же? — сухо спросил я, развалившись на стуле и ковыряя зубочисткой в зубах.

— Значит так, — начал очередную лекцию Овлиос. — Мир куда нас забросило, называется Претренс — современный центр галактики, перекресток между мирами, а также крупный торговый, развлекательный и экономический мир.

— Понятно, короче говоря, мы попали в столицу всего сущего, — вяло отмахнулся я. — Здорово. Здесь уж можно будет побыть подольше, по сравнению с миром, где все вокруг было желеобразным или в мире, который неожиданно оказался, заселен разумными фруктами и овощами. Нет, реально, я тогда подумал, что у меня просто поехала крыша.

— Ничего. Поживешь с мое, еще не то увидишь. — Философски произнес Овлиос, также развалившись на стуле. — Чего-то я слегка притомился. Надо бы найти место, где можно будет остановиться, пока мы здесь. Потому как чувствую, здесь мы и вправду останемся надолго.

— Почему? — поинтересовался я.

— Ну мне бы хотелось в местный кинотеатр заглянуть, да и сувениров каких-нибудь прикупить не помешает, — затем неожиданно поманил меня пальцем, я наклонился и он прошептал на ухо. — Хотя на самом деле в Претренсе твориться нечто странное, и мы просто обязаны это выяснить.

— Что, например? — шепотом поинтересовался я.

— Пока не знаю, но я постоянно чувствую чье-то незримое зловещее присутствие рядом с нами, — ответил он еще тише и огляделся по сторонам.

— Чье?

— Не знаю. Но вряд ли это существо белое и пушистое, — сказал Овлиос. — И пока мы с ним не разберемся, уйти не можем.

И расплатившись по счету безлимитной кредиткой, которую нам с Овлиосом подарил один межгалактический банк, за то что мы помогли поймать им неуловимого газового вора (Ретандера — газообразное существо, умеющее образовывать твердые формы), мы направились на поиски гостиницы. В ней мы прожили, целую неделю, изучая город со всех его сторон, но ничего подозрительного толком не обнаружив. Зато мы (а в особенности я) подружились с Алисой и даже сходили с ней пару раз в кинотеатр (точнее я ходил, а Овлиос предпочитал посидеть в номере за интересной, только ему, книжкой). Все шло гладко и размеренно, пока в один прекрасный день все кардинально не изменилось.

Однажды приняв душ и позавтракав, мы решили снова прогуляться по городу, а заодно и поискать следы той самой опасности, о которой все время упоминал хранитель рубежа. По дороге нам случайно попалась Алиса и напросилась пойти на поиски вместе с нами. Ну а мы, молча переглянувшись, согласились. И вот, когда мы с Алисой уже просто с ног валились от усталости к нашему «гению» снизошло озарение.

— Ну конечно, — хлопнул он себя по лбу. — Как же я этого сразу не учуял. За мной, — сказал он и направился, куда-то вперед. Причем так быстро, что мы едва за ним поспевали. Забежав в какой-то закоулок, он открыл крышку мусорного бака и начал перебирать весь мусор сверху донизу.

— Хм, а мне он казался милым и интеллигентным человеком, — высказалась Алиса.

— Ты не подумай ничего дурного… Овли не всегда такой, — начал оправдывать его я. — Просто иногда на него находит некое помешательство. Не знаю почему: может от перемены климата или еще чего?

— О нет, — тихо произнес хранитель рубежа, прекращая рытье в мусоре. — Нет, нет, нет, нет. Этого не может быть!

— Да объясни ты толком, что случилось?! — крикнул на него я.

— Случилось страшное, — трагичным шепотом произнес он, доставая из бака, черный пакет с мусором. — А именно — вот это.

— Ну и что здесь ужасного? — пожали плечами я и Алиса. — Обычный мусор.

— Нет, это не просто мусор. Это человеческие останки, — при этом он высыпал содержимое пакета на землю: в нем было куча крупных костей с остатками кожи и мяса, и крупный человеческий череп с отсутствующей нижней челюстью. При этом зрелище Алиса, испуганно ахнула и крепко взяв меня за руку, плотно зажмурилась. Меня подобная сцена, не напугала (и не такое встречал по ходу нашего путешествия с Овлиосом), зато сильно заинтересовала.

— Интересно, кто ж его так? — поинтересовался я, более детально осматривая останки. — И главное — чем и для чего?

— Для чего бы ни было, это существо явно не ведает жалости, — задумчиво произнес Овлиос. — Останкам всего несколько часов. И чтобы произвести такое быстрое освеживание, нужны либо очень острые инструменты, либо зубы с когтями. А я не припомню, чтобы какое-нибудь живое или неживое существо было на такое способно.

— А что если это нечто, очень маленькое, их много, и они просто поедают жертву изнутри — предположила Алиса, не открывая глаза.

— Допустим, — согласился я. — Но ты же слышала, что сказал Овлиос — никто не может так обглодать человека за такое короткое время, оставив от него только кучу костей.

— Точно, — щелкнул пальцами хранитель рубежа. — Спорофикация. Заражение спорами мелких грибков, которые могут за считанные секунды превратить человека в то что мы имеем сейчас. Но кто, же использует подобный изощренный метод убийства. Хм…

— Только не говори, что обнаружил еще нечто жуткое, — попросил его я.

— Наверное, обнаружил, — сказал он и вплотную подошел к Алисе. — Почему ты закрыла глаза? Тебе страшно? Боишься крови? Или тут кроется какая-то иная причина?

— Да я боюсь крови, — честно призналась она. — Мне сразу плохо становится, когда я ее вижу. Поэтому я даже комаров боюсь убивать.

— А, по-моему, дело не только в этом, — задумчиво произнес Овлиос. — Открой глаза, пожалуйста. На одну секундочку. Мне нужно кое-что проверить.

— Ну ладно, если только на секундочку, — согласилась она, открыв глаза. Неожиданно из ее глаз (а так же рта, носа и ушей) вылетел целый рой странной черной мошкары, которая тут же направилась в небо, и в одно мгновение разлетелась по всему городу, а сама Алиса просто бессознательно рухнула бы на пол, если я ее вовремя не поймал.

— Черт, что это за хрень такая только что была? — напугано спорил я, продолжая держать Алису.

— Понятие не имею, — честно ответил хранитель рубежа. — Но данная штука поражает нервный центр человека, превращая того в своего раба. А если организм начинает сопротивляться, то эта активная мошкара пускает данный организм в расход. Так что это не грибы, а насекомые. И размножение их происходит примерно так — насекомые выбрасывают невидимые споры внутрь съеденного, и как только кто-нибудь находит эти останки, то автоматически становится своего рода инкубатором для выведения новой мошкары.

— Ладно, с этим разобрались, — согласился я.

— О моя голова! — слабо застонала Алиса приходя в себя. — Где я? Что со мной?

— Все нормально, — заверил ее Овлиос. — Ты только что произвела на свет около миллиарда мошек-кукловодов.

— Я что?! — ошарашено, спросила она, делая глаза по пять копеек.

— Позже об этом поговорим. Для начала нужно остановить эту дрянь, чем бы она ни была, — предложил я.

— Точно, — кивнул Овлиос. — И, кажется, у меня появилась, кое-какая мысль. За мной, — решительно сказал он, быстро зашагав впереди всех, я же, вместе с Алисой торопливо шли следом.

Тем временем на улицах города творилось нечто невообразимое: небо почернело, словно было устлано плотными грозовыми тучами, а весь народ замер на одном месте и уставился в небо, словно увидел там нечто интересное.

— Что это? — поинтересовалась Алиса, тыкая пальцем в небо.

— По-моему обычные грозовые облака? — пожал плечами я. — Ты что, никогда не видела, как дождь начинается?

Алиса покачала головой.

— На Претренсе дож-дей, или как ты их там назвал, не бывает. А воду мы черпаем из ядра планеты, которое на 95 процентов жидкое, — доходчиво объяснила она. — Но если это не дождь, а это не облака, тогда что же? — настороженно спросила Алиса.

— Хлаатс! (***) — выругался я на том же фелувианском.

— Что ты сейчас сказал? — поинтересовалась Алиса.

— Я тебе потом объясню, наедине, — шепнул ей на ухо я.

В это же мгновение небо сильно загудело, словно трансформатор, из-за чего люди (и не только) с воплями и криками начали разбегаться в разные стороны.

— Это рой. И он растет, — кратко пояснил нам Овлиос. После чего небо стало стремительно чернеть, словно на город надвигалось солнечное затмение. — О нет. Нет, нет, нет, нет….

— Мы что снова вляпались в неприятности? — спросил его я.

— Мы уже в них по уши. Потому что, как только популяция роя достигнет критической точки, они начнут истреблять все живое, что есть на этой планете.

— Но почему? — пыталась понять Алиса.

— Все просто, — ответил за хранителя я. — Их несколько миллиардов и все они хотят есть.

— Но нужно, же что-то делать, — в отчаянии завопила она. — Неужели вы оставите всех нас на произвол судьбы и ничего не попытаетесь сделать?!

— Вот как раз над этим я и работаю! — крикнул на нее Овлиос. — Так что не мешайте мне, пожалуйста, хотя бы минутку.

Неожиданно от неба оторвался черный сгусток, который подхватил пару снующих туда- сюда жителей города, и за считанные секунды, оставили от них только обрывки одежды.

— Овли, по-моему, начинается, — пытался привлечь его внимание я.

— Никак не могу понять, что же это за существа, — задумчиво произнес хранитель, не слушая нас. — Но у меня такое чувство, что я с ними уже встречался. Ну-ка, — он смело запустил руку в очередное черное облако и вытащил из него особо крупное насекомое. После чего, небо неожиданно рассеялось и снова засияло солнце.

— Они ушли? — испуганно поинтересовалась Алиса.

— Не думаю, — ответил я, глядя в небо. — Скорей всего решили сделать передышку после небольшого перекуса.

— Нужно где-нибудь спрятаться, пока я проведу анализ. И кажется, я знаю такое место. Пошли, — и мы втроем направились за ним по дороге к дендрариуму, где была дверь рубежа миров.

И вот, вернувшись назад в наш рубеж мы с Овлиосом пытались установить природу данного существа. Алиса же тем временем восхищенно разглядывала наше «скромное» жилище.

— Поразительно. Невероятно. Восхитительно, — сыпал превосходными эпитетами Овлиос изучая пойманное существо, которое на поверку оказалось очень похоже на жука-навозника, только немного крупнее.

— По-моему ничего особенного. Обычный жук, что в нем такого, — скептически ответил я, осматривая «насекомое».

— Так-то, может и так. Но это все только на первый взгляд, — загадочно высказался Овлиос.

— В каком смысле? — не понял я.

— Потому что это не просто насекомое, — пояснила внезапно появившаяся перед нами Алиса. — Это высокоразвитый организм. И этот «жук», как вы его называете, лишь часть этого организма.

— Фух, Алиса — это ты. Ну и напугала, ей-богу, — искренне сказал я. — Меня чуть кондратий не хватил.

На что девушка загадочно улыбнулась и одним движением руки отправила пойманного «жука» прямо в рот. От подобной сцены я просто молча рот открыл, а Овлиос замер как вкопанный.

— Эмм… Вообще-то у нас в холодильнике еще много чего съестного оставалось. Хочешь макарон по-флотски, например? — предложил я.

— Кто ты? — напрямую спросил у Алисы Овлиос, словно это была не она.

— Имя мне — легион, потому что нас много. Хотя вы, низшие существа, можете звать нас — множитель, — не своим голосом ответила Алиса, и в очередной раз выпустила из глаз рой этих насекомых, который тут же понеслись в открытый мир Претренса, присоединившись к остальным. Я с Овлиосом быстро отпрянули в сторону, а Алиса рассмеялась.

— Теперь я понял, почему она так нами интересовалась, — осенило хранителя рубежа. — Ей просто нужно было проникнуть сюда.

— Но для чего? — не понял я.

— Чтобы через мой рубеж заразить другие миры.

— Естественно, — ответила множительница Алиса. — Ведь всем моим детям нужно питаться, и одного мира им мало.

— Она — матка! Нужно убить ее, тогда весь род этих насекомых, вымрет, — сказал Овлиос снимая со стены старинную серебряную шпагу, и направляя на девушку.

На что та лишь хмыкнула и завязала оружие морским узлом голыми руками. Тогда Овлиос направил на нее портативный плазмогениратор. Что б уж наверняка. На что Алиса лишь заявила:

— Меня нельзя убить. Потому как меня защищает весь рой. — Внезапно на мгновение мне показалось, что в ее глазах появился проблеск разума, и она неслышно произнесла «прошу, помогите!».

— Нет. Если ты убьешь множителя, то и Алису тоже погубишь. — Остановил я Овлиоса от очередной попытки истребить этого монстра.

— Тогда должен быть другой путь выкурить Легиона из ее тела, а заодно и из моего рубежа, — задумчиво произнес Овлиос.

— И, кажется, я знаю какой, — произнес я, и решительно направившись к Алисе, крепко ее поцеловал. Этим поступком я хотел не столько проявить свою симпатию перед девушкой, сколько надеялся на то, что множитель перейдет из ее тела в мое, и не прижившись в нем вырвется наружу. Однако я сильно просчитался, не учтя сколько в ней было этих жуков. Наверное, несколько миллионов, точно не знаю. Но когда я почувствовал, что последний «навозный жук» покинул тело Алисы, я резко оттолкнул от себя девушку, которая тут, же потеряла сознание.

— Открывай третью дверь (где чаще всего появляются самые опасные миры. И кстати, которую мы еще ни разу не открывали)! Живее! — крикнул Овлиосу я. Дальше мои воспоминания обрываются. Помню только как я выпустил весь рой прямо в глотку какому-то огромному существу, с виду напоминающего рогатую жабу, которая как раз кстати широко раскрыла рот. Словно заранее знала, какой сытный обед ее сегодня ждет. Ну и после того, как последний жук покинул мое тело я также как, и Алиса «решил» отключиться. Последнее, что я помню, так это то, что голос множителя у меня в голове прокричал: «Вы не остановите процесс! Вечность все равно будет гореть огнем!!!»

— И что будем с ней делать? — спросил я у Овлиоса, оклемавшись раньше Алисы. — Ты ведь закрыл дверь в Претренс.

— Конечно. А как иначе? — фыркнул хранитель рубежа, снова закрывая на все замки третью дверь. — Ты хоть представляешь, что было бы, если хоть одно насекомое из этого роя попало в мир, где также есть разумная жизнь? Могла бы произойти глобальная катастрофа…

— Если бы, дакабы, — передразнил его я. — Ты лучше ответь на мой вопрос, что с Алисой делать будем?

— А что делать? Определим ей другое место жительство. Оставим спящую, там, где вероятней всего ее быстро найдут и вернемся обратно, словно нас и не было, — предложил Овлиос, открывая дверь в очередной случайный мир. Тут же повеяло жутким холодом, и внутрь стал задувать снег. Снаружи шла сильная пурга, и ничего нельзя было рассмотреть дальше собственного носа. — О, а вот как раз и подходящее местечко, для дальнейшего проживания. Давай, укутай ее потеплее и неси сюда.

— Ты смеешься, да? — не поверил своим ушам я. — Это шутка?

— Нисколько. Давай выноси ее, и я закрою дверь, — на полном серьезе ответил он.

— Поверить не могу, что ты можешь вот так запросто выкинуть спящего человека, черте куда, на мороз, да еще и в неизвестный мир.

— Что тут поделать? — пожал плечами хранитель. — Все мы чем-то жертвуем. Иногда даже очень многим.

— Все равно я не стану этого делать, потому что не вижу причины. — Защищал все еще спящую Алису я.

— Тебе нужна причина — хорошо, — Овлиос закрыл дверь, ведущую в ледяную пустыню. — Я думал, что этот момент наступит несколько позднее, но видимо сейчас пора, раскрыть тебе истинную причину того, почему я решил тебя оставить здесь.

— Почему же? — поинтересовался я.

— Дело в том, что я чувствую приближение чего-то ужасного. Я пока не знаю что это, но знаю, что оно как-то крепко связано с тобой. Чего-то необъяснимо катастрофично чудовищного. Короче говоря, того, что может уничтожить все что мы знаем или видели в своей жизни во все времена и эпохи.

— «Вечность будет гореть огнем», — прошептал я, вспоминая последние слова роя. — Может эти слова некое зашифрованное послание?

— Что ты сказал? — насторожился Овлиос. — Повтори-ка.

— Перед тем, как сгинуть в желудки той жабы, множитель сообщил мне, что вечность все равно будет гореть огнем, — рассказал Овлиусу я. — Только вот что это может значить?

Хранитель, было, хотел что-то ответить, но его прервал, тихий стон приходящей в себя девушки.

— Позже договорим, — сказал он, кладя руку мне на плечо. — Иди к ней. Ей сейчас очень нужна будет поддержка близкого человека.

— Да я знаю ее всего неделю, — фыркнул я. — Какой же я ей близкий?

— Поверь, иногда достаточно лишь несколько мгновений, чтобы понять кто тебе по-настоящему ближе. — Сказал Овлиос и, направился в гостиную, с книгой в руках, оставив меня с Алисой наедине.

— Где я? — первым делом придя в себя, спросила она. Затем посмотрев на меня, добавила. — А ты кто такой?

— Ты что действительно ничего не помнишь? — уточнил я.

— Совсем немного, — стала вспоминать она, нахмурившись. — Помню, что меня зовут Алиса и… все. Больше ничего не помню! Ужас, — прошептала она. Затем в ее глазах появились слезы. — Я ничего не помню. Что мне делать?!

— Для начала успокоиться и взять себя в руки. Это ведь не конец вечности, — посоветовал ей Овлиос. Но после того, как я укоризненно на него взглянул, замолчал и продолжил заниматься своими делами.

— Конец вечности? — переспросила Алиса, моментально успокоившись. — Что-то знакомое? Только я вот никак не могу вспомнить, что именно эта фраза означает?

— Ладно, вспомнишь еще, — решил сменить тему для разговора я. — Есть хочешь? — она кивнула. — Вот и хорошо, — ответил я, беря ее за руку и ведя на кухню. — Сейчас мы что-нибудь придумаем. Овли ты с нами?

— Вы идите. Я позже подойду, — отмахнулся он.

— Ну как знаешь, — пожал плечами я.

С тех пор нас стало трое: я, Алиса и наш несравненный хранитель рубежа миров. Я и Овлиос все также метались из мира в мир, а Алиса решила заниматься хозяйством (ну и иногда, когда ей нужно было развеяться, она отправлялась вместе с нами) И хотя она так и не смогла вспомнить, что мы ее друзья, Алиса это поняла. А это уже не мало, не так ли? Ведь если у тебя есть те, на кого можно опереться в трудную минуту, то тогда не страшны никакие трудности и неприятности.

 

Часть 3

Часовщик

— Мальчики! Идите кушать, уже все готово! — прокричала Алиса из кухни.

— Сейчас, сейчас. Только доделаем, кое-что и сразу идем, — ответил за себя и Овлиоса я, так как хранитель рубежа был занят основным процессом, а я был у него на подхвате.

Чем мы были заняты, спросите вы? Да так, ничем особенным. Просто пытались починить замок в душевой, который у Овлиоса давно был сломан, и так как мы долгое время путешествовали вдвоем, то необходимости в нем у нас не было. Но раз уж теперь с нами дама, то мы решили, что будет целесообразно поставить новый замок на дверь. Хотя, честно говоря, это не мы решили, а Алиса, сказав, что ей надоело, что мы постоянно вламываемся в душ, когда она там моется.

— Отвертку, — потребовал у меня Овлиос, не отвлекаясь от замка.

— Держи, — сказал я, передавая ему инструмент. — И почему у тебя никогда ничего не бывает просто? Повесил бы обычный шпингалет на дверь и все. Нет же. Нужно изобретать нечто такое, в чем обычный человек, будет чувствовать себя ущербно.

— Не бубни. Кусачки, — быстро ответил он. После того, как Овлиос откусил что-то в этом механизме, он закрыл заднюю крышку замка и завинтил шурупы обратно. — Почему не шпингалет? Отвечаю. Потому что если есть возможность использовать последнее слово техники, зачем эти примитивные и скучные дверные засовы?

— А ничего, что ты его собирал простой отверткой, а не шуруповертом, например? — Спросил я.

— Он просто сломался, вот и пришлось пользоваться тем, что есть, — тут же ответил Овлиос.

— Вот и с замком может случиться тоже самое, — сказал я, кладя инструменты на место. — Ведь чем проще механизм, тем больше вероятности, что он дольше проживет. Простой механизм он не ломается.

— Скажи это твоей кофеварки, которую ты недавно купил, и которой лет столько же сколько и мне. А это, поверь, цифра не маленькая, — съязвил он.

— Ну и что, — фыркнул я. — Работает же. Так только коротит немного и все.

— Ну, вы идете или нет, а то я уже второй раз разогреваю, — возмутилась Алиса, придя к нам. Хм. А в этих тапочках с медведями и фартуке поверх фиолетовой рубашки с длинным рукавом, она смотрится очень даже ничего. Давно хотел ей это сказать, да как-то не решался.

— Уже идем. Овли?

— Да-да. Сейчас, — отмахнулся от меня он.

— Ладно, пойдем, — шепнул я Алисе. — Не будем ему мешать.

— Правильно, — согласилась она. — Есть захочет — сам придет.

— Я все слышу, — крикнул Овлиас нам в ответ, когда мы уже были на кухне.

Мы с ней переглянулись и лишь тихонько рассмеялись.

Ели мы с Алисой молча, лишь изредка перебрасываясь короткими взглядами и улыбками. Да, она мне нравилась. Причем давно. Можно сказать с самой нашей первой встречи. Но другое дело — нравился ли я ей? И потом, что если да? Что потом: повстречаемся немного, как парень с девушкой, а после разбежимся как в море корабли? Так что заводить разговор на эту тему, наверное, не стоит. По крайней мере, сейчас. Хотя Алиса была совершенно иного мнения…

— Глеб, я давно хотела с тобой поговорить вот о чем, — начала она, уткнувшись в тарелку. — Как ты относишься к тому, чтобы развивать наши с тобой отношения?

— Чего? — закашлял я, чуть не подавившись. — Какие отношения?

— Ну, обыкновенные там: цветы, конфеты, романтика. М? — улыбнулась она.

— Я бы с радостью, но… — замялся я, так как совершенно не был готов к такому повороту событий. — Тебе не кажется, что нам еще рано, что-либо загадывать. Может, сначала побудем просто друзьями?

— Ну, ладно, — печально вздохнула она. — Друзьями, так друзьями. Ты так, наверное, говоришь, потому что я толстая и некрасивая.

— Нет, что ты, — принялся успокаивать ее я. — Дело вовсе не в этом. Просто…

— Просто ты трус и боишься, что-либо менять в своей жизни, — съязвила она.

— Ну, знаешь… — вскипел я.

— Трус, трус, трус, — кривлялась она.

— Ладно, сама напросилась, — сказал я, затем встал, подошел к ней и крепко поцеловал. Может, потому что мне и правда этого давно хотелось сделать. А может, чтобы хоть на время заставить ее не называть меня трусом. Когда мы разлепились друг от друга, то смущенно уставились под ноги.

— Ну как? Теперь ты убедился, что нам нужно начать встречаться? — спросила она после недолгой заминки.

— Знаешь, если честно, пока не разобрал, — ответил я. — Может, повторим?

— А давай, — согласилась она.

И только мы вновь собрались поцеловаться, как вдруг прогремел взрыв. Мы тут же соскочили с места и пулей метнулись к хранителю рубежа. Перед нашими глазами предстала следующая картина: вся ванная и коридор в саже, Овлиос тоже черный, как смоль, а в руках у него были остатки того самого «новейшего изобретения».

— Ну вот, — обижено буркнула Алиса. — Я ведь только сегодня убирала. Теперь придется все перемывать.

— Не переживай, мы с Овлиосом тебе поможем, так ведь? — обратился я к нему.

— Так, так, — печально вздохнул он. — Эх-хо-хо. Хотелось, как лучше, а получилось как всегда. Ладно, убедил. Шпингалет, так шпингалет. Уж он то, я надеюсь, не взорвется.

После того как, все отмыли, приняли душ по очереди, нормально пообедали и закончили все остальные дела, мы решили, что неплохо бы немного прогуляться на свежем воздухе. И чтобы просто прогуливаться, а не убегать от кого-нибудь или чего-нибудь сверкая пятками, мы единодушно выбрали мир, который окажется за первой дверью. Потому как именно за первой дверью появляются в основном безобидные и относительно нормальные миры. Но никто из нас тогда даже и предположить не мог, с чем нам (а в основном мне) придется столкнуться на этот раз…

— Ну и где мы? — укрываясь от начинающегося дождя, поинтересовались у Овлиоса я и Алиса.

— Пока не знаю, — пожал плечами хранитель рубежа. — Но судя по влажному климату, плотности застройки домов и хмурому виду людей, можно предположить, что данный мир вполне безобиден. А это в нашем деле, как вы помните — главное.

— Блин, знала бы что тут такая погода, зонтик захватила, — буркнула себе под нос Алиса.

— Ничего страшного, — поспешил успокоить нас Овлиос. — Обычно такие дожди весьма непродолжительные, так что буквально через десять секунд… — и действительно, по истечению этого времени, дождь моментально прекратился, тучи развеялись, а появившееся солнце (или даже солнца) вмиг все вокруг высушило (или высушили) (и нас в том числе).

— Хм. Знаете, а мне здесь уже начинает нравиться, — задумчиво хмыкнул я, прощупывая одежду, на наличие влаги. — Стирка, да еще и сушка заодно.

— Ага, хорошо бы еще, глажка и завивка была. А то у меня, сами видите, что с волосами твориться, если их резко высушить, — причитала Алиса пытаясь разгладить свою новую прическу в стиле «Афро».

Мы с Овлиосом переглянулись и тихонько хихикнули.

— И что же в этом смешного? — раздраженно спросила она.

— Нет, нет. Ничего, — пытался заверить ее Овлиос.

— Совершенно ничего, — поддержал его я. — Кстати, тебе так идет.

— Ха-ха. Очень смешно, клоуны, — съязвила она, оставив все попытки привести себя в порядок. — Ладно, пошли уже. Может здесь найдется даже, что-то вроде парикмахерской.

Прогуливаясь по городу, я впервые за много месяцев бесцельного путешествия, ощутил себя словно в одном из европейских городков моего мира: небольшие пяти-шестиэтажные однотипные домики, с белыми стенами и красными крышами; дороги, вымощенные тротуарной плиткой; а по этим дорогам туда сюда шли и ездили люди… именно люди. Не гуманоиды, какие-нибудь там трехрукие, шестиногие. Обыкновенные люди. Причем некоторые были даже славянской внешности. Неужели я вернулся домой (в смысле в свой мир)? Но даже если и так, что это меняет? Ни дома, ни семьи у меня все равно не было. Так что назад возвращаться просто некуда. Разве что начать все сначала, с чистого листа. Как будто ничего и не было. А как же Алиса? Вряд ли она захочет со мной остаться. А если и захочет, то Овлиаса я уж точно не смогу оставить. Ведь он мой лучший и единственный настоящий друг. А друзей как известно не бросают.

— Я зайду в местный музей и библиотеку, если никто не против. Узнаю, куда нас забросило, — оповестил нас с Алисой Овлиос, отвлекая меня от навязчивых мыслей. — Ну а вы можете тоже прогуляться, только не очень далеко.

— Ладно. Встретимся вечером, — сказали мы с Алисой одновременно.

— Вот и хорошо, — улыбнулся хранитель. — Только смотрите без глупостей тут. Мы еще не разобрались, с каким миром имеем дело. Так что…

— Да-да-да. Хорошо. Мы все поняли. А теперь пошли, — затараторила Алиса тянув меня за собой следом. — Мне безумно хочется все тут осмотреть. Может тут даже салон красоты есть. Давненько я педикюр не делала.

Я лишь обреченно вздохнул, и покорно зашагал следом. А Овлиос молча развернулся и пошел в другую сторону.

— Я еще раз вас спрашиваю: вы карточки к оплате принимаете? — уже раздраженно спрашивала Алиса парикмахера (смуглого парня, примерно моего возраста; в стираных отбельных джинсах, и клетчатой рубашки с короткими рукавами).

Тот, лишь в который раз, молча, пожал плечами и замотал головой, будто бы ничего не понимает.

— Нет, ну ничего не соображает, — всплеснула руками Алиса. — Глеб, ну хоть ты ему скажи, а?

Я же решил посидеть и подождать ее в сторонке, почитывая журналы. Или скорее просматривая. Все что было в них написано, хоть и на известном мне языке, носило исключительно сухие новости (судя по всему это галвианийский язык. Ну, или его аналог. И хоть это на первый взгляд простой слоговый язык (все слова состоят буквально из двух букв), для неподготовленного человека понять, что означает то или иное слово довольно сложно. Но на нем я тоже чуть-чуть умею разговаривать, поэтому это меня не испугало. Разочаровало только то, что это оказался не мой мир). Скукотень, даже анекдотов в конце и то не оказалось.

— Глеб, ты меня слышишь? — отвлекла меня от разглядывания статей Алиса. — Хоть ты ему обрисуй ситуацию. Скажи, что у меня нет наличности, и платить буду картой.

— А ты ему на пальцах объясни, — продолжая изучать прессу, ответил я. — Авось поймет.

— Ах ты… — возмутилась она и занесла надо мной сумочку для удара.

— Понял, понял. Сейчас все объясню, чего ты так волнуешься, — затараторил в спешке я, чтобы не схлопотать лишний раз по голове. После чего обратился к парикмахеру, на его родном (как мне казалось) языке. — Ип эп ог. Ра ет го ол эс ки? (Простите, сэр. Вы принимаете к оплате кредитные карты?)

На что паренек улыбнулся и молча кивнул. Я же с облегчением вдохнул. Значит я правильно понял. Это все-таки галвианийский. Что ж это уже радует. Теперь лишь бы все понять, что мне будут отвечать.

— Ас то га? (Как желаете стричься?) — спросил он меня.

— Чего он сказал? — поинтересовалась Алиса.

— Как стричься будешь, спрашивает? — перевел для нее я.

— Ну как, как. Обычно. Как всегда: спереди чуть подравнять, сзади укоротить, завивку и укладку сделать, — начала перечислять она.

— Се, де, пе, (стрижка, завивка, укладка), — перевел пареньку я.

Тот снова молча кивнул и жестом пригласил Алису сесть в кресло, а мне сказал:

— Мо ав. Па ра оц уч ац йи эл. Аш ра. (Не переживайте. С вашей женой все будет в полном порядке. Уверяю вас).

— Что он сейчас сказал? — снова поинтересовалась она.

— Сказал, что у тебя глаза красивые, — соврал ей я.

— Правда? — умилилась она. — Спасибо. Так приятно, когда тебе говорят комплименты. Хоть и на какой-то неизвестной тарабарщине.

Спустя три с половиной часа ожидания, шесть выпитых чашек кофе и пересмотрев все журналы по тридцать раз, я уже начал подумывать, а не уйти ли мне из этой парикмахерской. А что? Алиса не маленькая. Однако некто сидящий в моей голове, по имени совесть, призывал одуматься и твердил, что стоит еще немного потерпеть. Вот мне и приходилось терпеть.

— Давно ждете? — неожиданно спросил меня незнакомый голос.

— Что простите? — переспросил я, оборачиваясь в сторону незнакомца. Тот был среднего, роста, среднего возраста, среднего телосложения… в общем это был совершенно обычный человек, типовой внешности, в обычном сером, ничем не примечательном одеянии. Правда. Даже взглядом ухватиться не за что. Однако, что-то меня в нем насторожило. Только вот понять не могу что?

— Я спрашивал, вы свою жену давно ждете? — переспросил он меня.

— Какую жену? — Не понял я. Потом вспомнив слова парикмахера, добавил. — А, вы про Алису. Да нет, мы, собственно говоря, не женаты. Так друзья, не более?

— Ну, друзья так друзья, — пожал плечами незнакомец.

— А что в этом такого? — спросил я. — Разве не бывает дружбы между мужчиной и женщиной?

— Бывает, не спорю, — согласился незнакомец. — Ладно. Я чего подсел то? Часами не интересуетесь?

— Спасибо, но пока мои часы меня, ни разу не подводили… — решил похвастаться ими перед незнакомцем я, но неожиданно обнаружил, что те остановились и больше не заводятся. Ничего не понимаю? Они ведь со мной с первого дня моего бесконечного путешествия и пока ни разу не ломались. А тут — нате вам!

— Зараза, — выругался я, пытаясь безрезультатно завести часы.

— Ну так, что насчет моего предложения? — Поинтересовался незнакомец.

— Заманчиво, — сказал я. — А как насчет цены?

— Поверьте, мои цены вас крайне удивят, — незнакомец расплылся в довольной улыбке. — Ну так что — зайдете ко мне в магазин? Он прямо напротив парикмахерской.

Странно. Когда мы с Алисой первый раз тут проходили ничего такого я не заметил. Зато теперь отчетливо его вижу.

— А почему вы как хозяин магазина сами ходите по улице и приглашаете покупателей в свои магазин? — поинтересовался. — Не уж то у вас нет денег на рекламу?

— Почему же. Реклама есть, — кивнул владелец магазина часов. — Просто иногда я сам лично решаю пригласить кого-нибудь посетить мое заведение. А уж покупать, что-либо или нет — это вам решать?

— Знаете что — пойдемте, заглянем в ваш магазин, — хлопнул я, по коленям вставая с кресла. — Все лучше, чем сидеть тут еще фиг знает сколько времени.

Магазин Карла (так кстати звали этого незнакомца), носил звонкое название tempus est omnia potens (что в переводе с латыни означает «время всесильно»). Не знаю почему Карл его так назвал, но звучит неплохо. И главное стильно. А уж ассортимент у него просто огромадный: от простых клепсидр и песочных часов, до сложных высокоточных наручных хронометров которые показывают время с точности до одной десятитысячной секунды. Один, из которых часовщик мне и предложил.

— Берите не пожалеете, — уверял меня он. — Точнее и надежнее хронометра вам нигде не найти, гарантирую.

— Ну не знаю, — замялся я, вращая в руке часы. — Мне бы что-то попроще. А простых механических часов у вас случайно нет?

— Есть, — с ходу ответил Карл и тут же выложил на прилавок с десяток часов. — Вам какие: с автозаводом или без? С календарем? С указателем температуры и биоритмов тела?

— Автозавода и календаря мне вполне хватит, — подумав, выбрал я.

— Тогда вот эти, — выбрав из десятка часов одни, Карл лично надел их на меня. — Гарантирую стабильную работу в течение пятисот лет.

— Ну так долго я просто не проживу, — засмеялся я. — Пожалуй беру. Сколько они стоят?

— Сущие пустяки, — оскалился Карл. — Всего лишь оставшиеся дни вашей никчемной жизни…

И прежде чем я успел возмутиться по поводу сказанного, реальность вдруг резко изменилась, и я неожиданно очутился в рубеже миров. Но как? Я ведь даже не помню, чтобы выходил из этого часового магазина. Затем взглянув на часы, просто остолбенел. Календарь показывал 16 апреля, хотя эти часы я купил 10 февраля. Значит, я где-то отсутствовал больше 2-х месяцев. Но как это произошло? Может просто календарь сломался, а у меня начались провалы в памяти? Ничего не понимаю. Надеюсь, что хоть Овлиос сможет, что-нибудь прояснить.

— Ну, ты где ходишь? — окликнул меня из за двери в мою комнату Овлиос. — Ты воздухом дышать собираешься идти? Я как раз спокойный мирок открыл, почти даже необитаемый. Ты же помнишь, что тебе врач порекомендовал, когда ты подхватил Лимборийскую лихорадку…

— Знаешь, что-то совсем память отшибло, — честно признался я. — Не напомнишь, когда это было?

Овлиос открыл дверь и вошел.

— Да буквально позавчера, — настороженно произнес хранитель рубежа. — Ты что, реально ничего не помнишь? Ты еще потом эти два дня чуть легкие не выкашлянул, а я с Алисой за тобой по очереди ухаживали. Удивительно, что ты вообще жив остался. Обычно при этой болезни смертность девяносто восемь случаев из ста. А ты я вижу, уже свеж, как огурец.

— Да нормально все, — отмахнулся я. Затем взволнованно поинтересовался. — А, как Алиса? С ней все хорошо? Я ее не заразил?

— Эта лихорадка не передается как обычная простуда или грипп, — доходчиво объяснил мне Овлиос. — Поэтому с Алисой все в порядке. Только вот…

Договорить он не успел, потому как в это время ко мне в комнату вошла она. Одетая в мятую зеленую футболку с коротким рукавом и шорты. Взъерошенная, сонная, с красными от недосыпа (или слез) глазами.

— Ну все Овли можете идти вместе. Только не забудь: Глеб еще довольно слаб, чтобы… — завидев меня, она остановилась на полуслове и замерла. И всего за несколько мгновений я успел прочитать в ее глазах одновременно радость смешанную с гневом и яростью. Тем не менее я сделал вид, что ничего не понимаю и просто глупо улыбнулся. — Ты… ты уже здоров? — сквозь зубы процедила она. — Я тут понимаешь ли ночей не досыпаю, рядом с ним сижу, выхаживаю его! А он здоров!

— А что такого? — пожал плечами я. — Разве ты не рада, что я, наконец, выздоровел?

— Очень рада, — тихо сказала она, до хруста сжав кулаки. Отчего Овлиос, вздрогнул и тихо удалился, а я лишь судорожно сглотнул. — Сейчас сам увидишь насколько.

После этого мы побегали друг за другом и она, догнав меня, поставила хороший фингал. Потом правда тут же пожалела, поцеловала и обняла. И уже затем, мы все втроем сидели за одним столом, и пили чай, где я рассказал свою историю, показав им эти проклятые часы. Алиса поначалу не придала им особого значения. А вот Овлиоса они очень заинтересовали.

— Так, так, так. Интересно, даже очень интересно, — бубнил он себе под нос, пристально рассматривая часы.

— Что там? Ну не томи уже, — нетерпеливо заерзала на стуле Алиса и особенно я, так как это касается лично меня.

— Мне приходилось раньше сталкиваться, с подобной вещью. Но я не думал, что это произойдет еще раз, — все также задумчиво продолжил хранитель рубежа.

— Еще раз? — не понял я. — Что ты имеешь ввиду?

Овлиос, кашлянул и подозрительно отвел глаза.

— Понимаешь, Глеб, эта вещь ничто иное, как часы твоей жизни, — вкратце объяснил он.

Я с Алисой лишь непонимающе на него посмотрели.

— Попробую объяснить проще, — вздохнув согласился Овлиос. — Когда ты одел эти часики, ты тем самым установил связь между их механизмом и своими биологическими часами. Иными словами, теперь ты и они единое целое. И если эти часы сломаются, или остановятся, то ты… умрешь.

Алиса испуганно ахнула и крепко взяла меня за руку боясь отпустить. Я же просто молча лупал глазами, не воспринимая происходящее всерьез.

— То есть, ты хочешь сказать, что я подписал себе смертный приговор, одев их? — Овлиос лишь молча кивнул.

— Но их ведь можно просто снять, ведь так? — поинтересовалась Алиса.

— Сняв часы, их владелец, тем самым, разрывает связь между механизмом и собой. Что в результате приводит все к тем же летальным последствиям. Нет можно, конечно попробовать их перехитрить, отрубив тебе руку например. Но только, во-первых это больно, во-вторых жить с одной рукой крайне неудобно, ну а в третьих от хода часов ты все равно не убежишь и они продолжат, отчитывать твое время, — спокойно произнес он.

— И ты можешь так спокойно об этом говорить? — шокировано произнесла Алиса.

— А что тут поделать, если он дурак-дураком — пожал плечами Овлиос, затем стукнул кулаком по столу и продолжил на повышенных тонах. — Кто тебе дал эти часы?! Где ты их нашел?!

И только я собрался сообщить ему о том, как получил их, как меня вдруг снова быстро перенесло через время и пространство.

Что же такое со мной происходит? Неужели все-таки Овлиос прав и я подписал себе смертный приговор? Ведь моя жизнь может закончится даже раньше чем остановятся эти часы? Но я не хочу так. Не ради этого я проделал такой длинный и трудный путь, чтобы вот так нелепо умереть.

Очутившись висящим над бездонной пропастью, я лишний раз смог убедиться в безвыходности своего нынешнего положения. Ба! Знакомое место, это же та самая Гедерианская расщелина, о которой я рассказывал Алисе, еще при нашей первой с ней встрече. Тогда на кой ляд я вообще сюда полез? Ах да, я же решил сам здесь все разведать, пока Овлиос прилег отдохнуть немного. Что поделать? Молодой был. Неопытный… По незнанию полез, с кем не бывает. Главное сейчас, это как мне назад залезть, потому что дальше спускаться уже опасно. Я почувствовал в правом кармане что-то большое и неудобное. К моему счастью это оказалось рация. Вот и хорошо. Сейчас я свяжусь с Овлиосом, и он мне поможет.

— Прием Овли, ты меня слышишь? — передал я по рации, однако никакого ответа не последовало. Только сплошные шумы. И когда я уже подумал, что хуже уже быть не может, из расщелины отчетливо послышался спокойный умиротворяющий голос.

— Глеб. Глеб — стал звать меня он. Я насторожился.

— Кто здесь? — осторожно поинтересовался я.

— Спускайся ко мне и найдешь ответы, — вкрадчиво пояснил голос из бездны.

— Вот еще, — возмутился я. — Чего это ради?

— Ну как знаешь, — снова протянул голос. — А ведь я могу исполнить твое самое заветное желание.

Ну, уж нет, таким дешевым трюком ты меня не купишь, — подумал я про себя, а слух произнес: Нет. Вот мой ответ.

— Что ж на нет и суда нет, — ответил голос, а после этого страховочный трос оборвался и я со стремительной скоростью полетел вниз, как мне тогда казалось, навстречу своей смерти.

Но спустя полуминутного падения я не разбился, так как упал на что-то мягкое, не похожее на скалистый пол ращелины (у которой, как мне с самого начала казалось просто нет дна). Пол оказался на ощупь словно ковровое покрытие, но как только я встал на ноги, он стал твердым. Очевидно, кто-то специально не хочет моей смерти, но кто? И главное, во что мне обойдется подобное спасение? Место куда я упал напоминало некий коридор с гладкими мраморными стенами и подобным же полом. На стенах с обеих сторон висели гобелены с изображением… моей жизни! Вот я в роддоме; вот иду в детский сад, затем в школу, первая драка, первая сигарета в общем вообще все. Какого черта?! кому понадобилось следить за мной причем начиная с первых дней. Ничего не понимаю. Ведь я ничего особенного в жизни то не совершил да и не стал кем-то особенным, чтобы за мной вести слежку. На секунду я даже подумал, что являюсь героем реалити-шоу.

— Иди сюда, и все узнаешь, — прошелестел по всему коридору все тот же странный голос.

Повинуясь ему как зачарованный, я пошел вглубь коридора, в конце которого был яркий белый свет. Пройдя через него, я попал в следующее помещение, почти все пространство которого занимал яркий светящийся сгусток неизвестной мне материи. При этом он не лежал бесформенно на полу, а парил в воздухе, словно гравитация на него не действовала.

— Ты кто? И зачем следишь за мной? — пропуская лишние вопросы, сразу спросил я.

— Разве тебе не все равно, после того как я спас тебя? — голос сгустка был мягким и обволакивающим, заставляющий поверить всему что он скажет. Но на меня это не действовало.

— Я еще раз повторяю: кто ты или что ты? И что тебе от меня нужно? — более резко повторил я. Наверное он надеялся своим видом меня напугать, но не на того напал. В тот момент я не испытывал ничего, кроме раздражения.

— Что же насчет определения, которое вы низшие существа называете именем, у меня их превеликое множество: Горизонт, Обрыв, Впадина, Край, не считая шуточных типа Колобка, Кучки, Горки, Лизуна, Сгусток. Называй меня как тебе будет угодно. А вот насчет того вопроса что я, то здесь сложнее. Потому что ни на одном языке во Вселенной нет точного названия моей сущности.

— Но так не бывает, — возразил ему я. — Ведь во Вселенной все взаимосвязано и ничего просто так не делается. Например, меня зовут Глеб, а моя общая раса называется люди. Хотя ладно не хочешь говорить не больно и надо. Лучше ответь мне Горизонт — зачем ты меня спас? И о каких желаниях ты там говорил?

— О любом, но только одном и самом сокровенном, — пояснил Сгусток. — Все просто — ты загадываешь — я исполняю.

— Хорошо, — кивнул я. — А какова цена? Ведь ничего в жизни просто так не дается. По себе знаю, — после чего с грустью посмотрел на свои часы смерти из-за которых я здесь и оказался. Больше никогда я не увижу ни Овлиоса ни тем более Алису. Интересно, как там они? Что делают? Помнят ли меня или уже давно забыли? Решено пожелаю, чтобы я просто прошел мимо этого часовщика и его магазина.

— Я решил, — сказал я подумав. — Хочу вернуться в тот день когда мне продали эти долбанные часы.

На удивление, данное желание погрузило Колобка в некоторое замешательство.

— Какая-то проблема? — поинтересовался я у него.

— Пожелай лучше, что-нибудь другое, — посоветовал Шар.

— А в чем дело? Не можешь? Или не хочешь исполнять? Значит не такой уж ты и всемогущий, каким назвался, — ехидничал я.

— Здесь поработал Часовщик. И чтобы избежать парадокса во времени я не могу переместить тебя в прошлое, — пояснил Горизонт.

— Почему? — не понял я. — Подумаешь маленький парадокс. Что из-за него случится?

— Из-за этого маленького парадокса движение времени и материи изменит свой привычный ход и это может привести к непредвиденным последствиям.

— Например? — спросил я.

— Например, полная дестабилизация и уничтожение времени и пространства. И тогда не станет ни тебя, ни тех кто тебе дорог, ни твоего привычного мира.

— Да уж загогулина, — почесал в затылке я. — И как быть? Я еще жить хочу. Сделай что-нибудь, ты же всесилен, как сам говорил.

— Но часовщик сильнее меня. Потому как он может управлять временем и беспрепятственно менять его ход, — сказал Край.

— Что ж тогда мне нужно поговорить с этим Часовщиком и попросить его о помощи, — задумчиво проговорил я. — Только как и, где мне его найти?

— В этом нет ничего сложного, — сухо ответил Комок слизи, — просто прокрути завод своих часов на пару оборотов назад и окажешься как раз в его мастерской.

— И все? Так просто? — удивился я, смотря на часы. — А я то голову ломал. Вот спасибо тебе Колобок. Слушай, а почему ты собственно мне помогаешь?

— Потому как, только тебе суждено предотвратить Конец Вечности, — произнес горизонт.

— Как ты сказал? — я думал мне, послышалось. — Конец вечности? А случайно выражение «вечность будет гореть огнем» тебе незнакомо?

— Знакомо. Потому как все, так и будет, — ответил Горизонт. — И этот огонь будет распространяться через все время и пространство пока полностью не поглотит под собой все и всех.

— Но когда это произойдет и главное из-за чего? — пытался узнать я.

— Произойдет это довольно скоро и по вине того кто зовет себя Гергиос — хранитель рубежа миров.

После данной новости я вообще впал в ступор. Так значит есть еще хранители и другие рубежи. Тогда почему Овлиос не рассказывал мне о них. Может быть просто выжидал определенный момент? Но тогда какую роль здесь играю я?

— То есть Овлиос не единственный хранитель? И есть еще другие? — на всякий случай спросил Горизонта я.

— Да, именно так.

— А это хорошо или плохо?

— У любой медали есть две стороны, — начал философствовать тот. — Если одна из них черная, то вторая обязательно будет белая.

— Попроще нельзя? — попросил я.

— Короче все зависит от твоего восприятия и твоего выбора, чью сторону принять. Теперь загадывай желание.

— Спасибо, но ты мне уже подсказал что делать, поэтому мне нечего загадывать. Но это пока. Так что свое желание я приберегу, для более важного случая. До встречи, — сказал я, прокручивая завод часов назад и в то же мгновение оказавшись в жилище прославленного Часовщика. Его дом не отличался особой роскошью. Обычный такой домик, с минимумом обстановки (я бы даже сказал коморка). Из всей мебели только стол заваленный всевозможными часами, стул, кровать и шкаф в углу комнаты. А за столом сидел сам хозяин дома (закутанный в старый серый плед, глубокий сухой старец, с тем не менее густой седой шевелюрой), увлеченно что-то мастеря. И очевидно он не заметил моего внезапного появления, потому как ни на секунду не отвлекся. Для начала я осторожно кашлянул, надеясь привлечь внимание. Однако, из-за этого Часовщик подпрыгнул на стуле, а все детали часов, которые он собирал, полетели в разные стороны.

— Простите, — начал извиняться я. — Я не специально.

— Кто вы, черт вас дери? — раздраженно спросил он, принявшись собирать детали с пола. — И как сюда попали? Я же нахожусь в закрытой зоне и ко мне не попасть без приглашения. Если только… — Он тут же метнулся ко мне, взяв левую руку, и стал пристально разглядывать проклятые часы. — Ну конечно, это он. Кто же еще. Я всегда знал, что с него станется. Он был талантливым учеником, но его манила жажда власти и темных знаний, которую нельзя было утолить. Не мудрено, что он стал использовать запретные технологии производства, чтобы обрести вечную жизнь.

— Погодите, — пытался привести мысли в порядок я. — Я не успеваю за ходом вашей мысли. Говоря об ученике, вы имеете ввиду Карла, того самого который втюхал мне эти часы. А упоминая вечную жизнь, вы, наверное, имеете ввиду поглощение им моих неизрасходованных дней и приплюсовывание их к сроку его жизни, так?

Часовщик лишь удивленно вытаращил на меня глаза. А после восторженно произнес.

— Вы довольно проницательны, молодой человек.

— Спасибо. Просто я тоже не пальцем, деланный и кое в чем разбираюсь. Единственно чего я не понял, так это то, как снять эти проклятые часы без вреда для моей жизни и здоровья.

— Боюсь, что здесь я могу вам только посочувствовать… эм…

— Глеб, — наконец представился я.

— Маркселиан, — представился часовщик, пожимая мою руку. — Так вот. К сожалению в данной ситуации я бессилен, так как с подобным механизмом еще не встречался. Наверное, Карл его сильно усовершенствовал, добавив новые элементы. И если повредить, хотя бы один, часы встанут, а вы соответственно умрете…

— И что же делать? — растерянно спросил я.

— Единственный выход — это найти Карла и заставить или убедить самого избавить вас от часов, — объяснил часовщик. — Поэтому чтобы не терять времени, которого у вас практически нет, предлагаю немедленно отправляться.

— А вы знаете, где его найти? — уточнил я.

— Я — нет. А вот его часы снабжены средством отката изменений до заводских настроек, — пояснил он. — Правда как подобный возврат отразится на носителе часов мне тоже не известно.

— То есть, вы подразумеваете, что я могу этого не пережить? — уточняющее спросил я.

— Я такого не говорил, а лишь выдвинул свою гипотезу, так как еще раз повторюсь, с подобной технологией сталкиваюсь первый раз. Но шанс выжить есть всегда, — передернул часовщик и что-то покрутив часовой отверткой в часах, мы с ним в тоже мгновение перенеслись в магазинчик Карла, где я собственно и приобрел эти часы смерти.

— Так. Вроде все хорошо прошло, — подметил он, осматриваясь по сторонам, — Мы там где нужно. Теперь главное найти Карла, а остальное дело техники.

— По моему он сам нас уже давно дожидается, — сказал я показывая на Карла стоящего за спиной часовщика. Тот даже обернуться не успел, как его бывший ученик, ударил кинжалом в спину.

— Какие же вы все настырные, — причитал тот, вытирая о пиджак часовщика оружие, от крови. — Вместо того чтобы принять свою смерть с достоинством, вам обязательно нужно погеройствовать. Даже когда бороться дальше бесполезно вы все равно не отступаете.

— Потому как мне есть ради чего жить, — твердо ответил я, сжимая от злости кулаки. — А то, что делаешь ты — это убийство. Ответь — скольких ты уже убил подобным образом? — я показал ему часы.

— Достаточно, чтобы прожить долгую и счастливую жизнь. Возможно даже с твоей несравненной Алисой, — после чего тот залился противным ехидным смехом. Я же не выдержал и во всего размаху двинут ему в челюсть. От чего тот плюхнулся на пол, а после засмеялся еще противней и громче. Я же от нахлынувшей на меня злобы начал мутузить его сидя сверху. Удивляло то, что Карл не сопротивлялся и не просил пощады, хоть и был уже весь в синяках, ссадинах и кровоподтеках. Устав его избивать, я вспомнил о Часовщике и ринулся помочь тому, но было поздно. Тот был уже давно мертв.

— Вот видишь. Это ты приносишь несчастье всем, кто тебя окружает, — философски начал Карл. — Без тебя этот мир станет намного лучше. Сдавайся и тогда умрешь быстро и безболезненно, — посоветовал Карл.

Вдруг Марксемильян разжал кулак и в открытой ладони были точно такие же часы как у меня, только с запекшейся кровью на ремешке. И я только сейчас заметил что у Карла вместо левой руки был обычный деревянный протез.

— Скажи мне Карл, ты ведь тоже носил подобные часы, да? — пытался выудить у него правду я. Тот в одно мгновение сменил наглость на своем лице на чувство растерянности или даже страха.

— Откуда тебе это известно? — Растерянно произнес тот.

— По твоему протезу руки, — сказал я. — Сомневаюсь, что на работе часовщика можно лишиться сразу всей кисти руки. Значит, ты сам ее удалил, чтобы снять эти часы. Я прав?

— Ты… Вы лишь жалкие и ничтожные существа! Вы ничего не понимали и не поймете своим скудным умишком! Всего того чего пытался достичь я, — надменно произнес он, поправляя протез. — Потому как я рожден, чтобы править временем и всеми существующими мирами. Но мои планы почти сорвались из-за этих долбанных часов. Разве может властелин всего сущего быть окольцованным, словно какое-то подопытное животное. Нет! Я должен быть свободен. А вы все должны быть моими рабами, — подытожил он.

— Браво, — захлопал я. — Какая пламенная речь. Мне аж плакать хочется.

— Хватит паясничать! — нервно завопил Карл. — Все равно тот, кто не подчиниться мне будет страдать, а после чего умрет в муках, так же как и ты.

— Ну, я то как видишь, все еще жив, здоров и полон сил.

— Это ненадолго, — заверил меня Карл.

И действительно, в это же мгновение в груди сильно кольнуло, ноги сами покосились, и я упал на колени. Чем только вызвал довольную ухмылку ученика Часовщика.

— Как мило, — ехидно произнес тот, подойдя ближе ко мне. — Ты уже стоишь передо мной на коленях, хотя секунду назад боролся за свои идеалы. Ну ладно, будешь хорошим мальчиком, и тогда возможно умрешь быстрее, чем истечет твое время.

— Да пошел ты, — сквозь зубы процедил я, плюнув на его туфли.

— Грубо, — спокойно произнес Карл, а затем со всей силой двинул мне ногой в грудь. Отчего я отлетел в одну сторону, а его часы улетели под старинные часы с маятником, еле стоящих на трех ногах. Внезапно у меня возник гениальный план: я собрался и, развернувшись, со всей оставшейся силой дал ногами по шатающейся третьей ножке часов. В результате чего, та сломалась, а следом за ней и оставшиеся две, погребя под собой наручные часы Карла. Тот лишь последний раз вздохнул и упал замертво. Я же с дикой болью поднял руку и стал отчитывать свои последние секунды. Как только мои часы остановились, на секунду перехватило дыхание, а после я улыбнулся и весело изрек в потолок:

— Тю! Сам говорил, что часы фирма, а они оказались как всегда «мейд ин чина», — прыснул со смеху я и приготовился уже встречать свою смерть. Но вдруг очутился, в той же парикмахерской, в том же мире с которого и началось мое первое знакомство с этим часовщиком психопатом. Ради любопытства я вышел на улицу посмотреть стоит ли тот самый злосчастный часовой магазин, но обнаружил вместо него пустое здание с вывеской на гальвеанийском «продается». Ничего не понимаю, что же мне это все приснилось что ли? Тогда довольно реальным этот сон оказался. Или все-таки не сон? Я осторожно посмотрел на левое запястье, боясь обнаружить те самые проклятые часы. Но обнаружив на их месте свои привычные и работающие часы, я был несказанно рад. Хорошо, что был это всего лишь плод моего воображения. Или не плод?

— Я не слишком долго? — поинтересовался знакомый голосок. Обернувшись, я обомлел: передо мной предстала роскошная женщина в длинном обтягивающем платье пурпурного цвета, в туфлях на невысоких каблуках, стильной прической и ярким макияжем. Лишь по доброму, чуточку наивному взгляду в этой даме угадывалась все та же привычная Алиса.

— Ну как? Тебе нравится? — с нетерпением спросила она меня, прокрутившись вокруг своей оси.

— Ээээ, — только и смог протянуть я от восхищения.

— Что? Нет? — расстроилась девушка. — Так я и знала, что все это лишнее. Ограничилась бы только макияжем. Это все этот цирюльник, недоделанный советовал, мол, вам пойдет то, это. А потом еще восхищенно вздыхал и приговаривал, мол, вам так идет, так идет. Уу, ненавижу.

— Ты уже научилась понимать их язык? — удивился я, скорости ее обучения.

— А что тут такого? — пожала плечами Алиса. — Пока меня стригли и красили я параллельно и язык подтянула. Не так уж у них все и сложно. Главное соблюдать правильную интонацию, а то некоторые слова у них звучат одинаково. И если не в том тоне их произнесешь, тебя могут и вовсе не понять или того хуже же вообще побить. Но ты мне так и не ответил: нравиться тебе или нет?

— Честно? Очень, — улыбнувшись, ответил я.

— Честно-честно? — переспросила она.

— Честно-честно, — она подошла ко мне и чмокнула в знак благодарности.

— Спасибо. Я знала, что тебе понравится.

— А какое произведет впечатления на Овлиоса, когда он увидит счет за все эти процедуры, — улыбнулся я, представляя выражение его лица. — Это ведь его карточка.

— А мы ему ничего не скажем, — весело подхватила Алиса. — А если спросит, то скажем что это просто недоразумение или ошибка банка. Либо скажем, что у него отшибла память, и он сам решил посетить парикмахерскую.

— Ну, первый вариант мне кажется более вероятным, — продолжил я. — Потому как память Овлиоса надежней любого банка. Даже с такой продвинутой системой защиты, как тот межгалактический банк, выдавший нам с Овлиосом эту кредитку.

— Интересно, а они знали, что вы никогда не сможете их больше посетить? — поддержала Алиса.

— Ничего, — махнул рукой я. — У них работают такие вышибалы по долгам, что они везде нас достанут.

Мы вместе рассмеялись. После чего я посмотрел Алисе прямо в глаза, отчего та немного смутилась.

— Ты чего? — шепнула она. — Смотришь на меня, словно месяц не видел?

— Мне показалось, что намного дольше, — также тихо ответил я, продолжая на нее смотреть. А затем слегка ее поцеловал, чем ввел девушку в полный ступор.

— Что это было? — нахмурилась она.

— Ничего, — пожал плечами я. — А что — разве мне нельзя целовать свою любимую девушку, там где хочется?

— Как ты сказал? — не поверила своим ушам она.

— Я тут подумал, — почесал затылок я, — пожалуй ты права. Нам нужно двигаться дальше. Не стоит топтаться на одном месте. Тем более, что мы уже сделали к этому сближению первый серьезный шаг — мы уже около полугода живем вместе.

Алиса ничего не ответив лишь улыбнулась, а затем снова меня поцеловала. После мы обнялись и простояли так молча минут пять, пока, нас не отвлек чей-то настойчивый кашель.

— Овлиос, — с улыбкой произнесла девушка. — Привет. И ты здесь?

— О, привет, — сказал я, выпустив из объятий Алису. — Давно тут стоишь?

— Минуты две, как, — серьезно произнес он. — Все ждал, что кто-нибудь из вас обратит на меня внимание, — мы с Алисой смущенно насупились и уставились в пол. — Вы хоть знаете, что в этом мире, за подобные действия в общественных местах полагается смертная казнь? — мы вместе в шоке открыли рты. — Да ладно, шучу я. Вы бы видели свои лица.

— Ну и шуточки у тебя, все-таки, — одновременно хмуро буркнули мы с Алисой и молча, вышли на улицу. Овлиос же пожал плечами и быстро направился вслед за нами.

Конечно, мы еще немного на него подулись, но потом быстро остыли и помирились. Мы ведь друзья все-таки. Лучшие. После чего, Овлиос рассказал нам про этот мир, где мы оказались. Называется он Тхеном, хотя полное название даже местные жители не могут выговорить с первой попытки — Тхеленгроменталистедадионер, даже не смотря на то, что основная масса населения говорит на гальвинианском слоговом языке. Также хранитель рубежа рассказал, что в последнее время тут пропадали местные жители и чужестранцы. Но неделю назад пропажи прекратились, а все жители таинственным образом вернулись в свои дома и семьи. Позже, когда мы остановились в гостинице на ночлег и, когда Алиса отправилась на боковую (нам пришлось взять трехместный номер, так как все номера в гостинице уже были заняты. Как нам пояснили, в связи с наплывом туристов). Я рассказал Овлиосу свою историю: о Карле и Маркселиане, о проклятых часах, о хаотичном переносе меня сквозь время и пространство. Не смотря на то, что рассказывал я сбивчиво и сумбурно, Овлиос не перебивал и внимательно слушал, изредка коротко поддакивая.

— Хм… Часовщик, говоришь? — изрек Овлиос, после моего рассказа. — Интересненько. Может именно о нем и говорится в легендах местного населения. Но как тебе удалось одолеть его? Ты так и не рассказал.

— Знаешь, за время нашего путешествия я понял одну простую вещь, — ответил я, посмотрев в окно, где отчетливо просматривался бывший часовой магазин. — Даже когда тебе начинает казаться, что у тебя нет выбора — он есть. Мы ведь сами выбираем, какую дверь открыть, а не находимся во власти часов и их создателя. Сам Карл, находился во власти своего же изобретения. Может быть поэтому у того и не было выбора, — Овлиос непонимающе нахмурился. Поняв, что после уничтожения подмастерья часовщика, будущее изменилось, и никто кроме меня не помнит того, что произошло, пришлось пересказывать все заново. — Дело в том, что Маркселиан был учителем Карла и надеялся передать тому свои знания. Но когда понял, что у его ученика снесло крышу, и Карл захотел стать бессмертным, используя запретную технологию часовщиков, способную красть чужую жизнь в угоду своему создателю, Маркселиан решил наказать своего ученика за это, надев на него подобные часы. Но не учел того, что тот просто отрубит себе руку, чтобы избавиться от проклятья и при этом не умрет. Однако часы сохраняли незримую связь со своим носителем и поддерживали в нем жизнь, пока работали.

— Ага. И ты просто уничтожил часы Карла, тем самым одолев его, — додумал дальше Овлиос.

Я кивнул, а после чего широко зевнул. За всеми нашими разговорами, на город уже давно опустилась ночь, и улицы мигом почти опустели. Краем глаза я заметил того самого парикмахера, который сегодня обслуживал Алису: он шел по улице, идя под руку со светловолосой девушкой, на голову ниже него, одетую в светлый джемпер, темные джинсы и спортивные кроссовки. Мне вдруг отчего-то так тоскливо на душе стало. Так по дому соскучился. Ведь этот парикмахер со своей девушкой уже имели свой привычный мир и большего им не нужно. А у меня что? Но потом я посмотрел на вечно задумчивого Овлиоса, на мирно спящую Алису и понял — они уже давно для меня не просто друзья. Они мне теперь как семья. Вот за это я их всех и люблю. И другого мне не нужно.

Пожелав спокойный ночи Овлиосу, я аккуратно лег в кровать к Алисе (это не то, что вы подумали. Просто в трехместных номерах часто ставят одну двухместную и одну одноместную кровать. И так как последнюю уже застолбил за собой Овлиос, мне и пришлось лечь с Алисой). Но, я тут же был согнан с кровати на пол, ссылаясь на то, что я и так мешал ей спать своими ночными разговорами с Овлиосом. А как только прилег, я ее вообще «чуть не заморозил, своими ледяными ногами». Однако, через десять минут Алиса оттаяла и все-таки пустила меня на кровать. Спать ей и мне уже расхотелось окончательно, поэтому мы просто лежа перешептывались друг с другом о всякой ерунде. Но когда, я снова пристально на нее посмотрел, она немного смутилась.

— Что ты меня сегодня постоянно разглядываешь? Я как-то не так выгляжу, что ли?! — сердитым шепотом спросила Алиса, смешно хмуря брови и морща курносый носик. Никогда бы не подумал, что этого мне будет не хватать.

— Не знаю, — пожал плечами я и улыбнулся. — Просто смотрю на тебя, и налюбоваться не могу.

— Спасибо, конечно, — смущенно ответила Алиса. — Но когда, на тебя постоянно пялятся, словно ты экспонат из музея, как-то неловко становится.

— Но ты, же не экспонат. Иначе как бы я мог сделать вот так, — задорно ответил я, принявшись ее щекотать, отчего она начала смеяться, пытаясь отбиться от меня подушкой. Насмеявшись вдоволь, мы слились в долгом и страстном поцелуе. После чего мы с ней молча лежали, держась за руки и смотря друг другу в глаза до самого рассвета. Заснули под утро.

С этого дня мы с Алисой решили встречаться официально, чем временами вызывали раздражение у хранителя рубежа. Не понятно правда почему: то ли от его ревности меня к Алисе; то ли от обиды, на то, что я променял его на бабу (как Овлиос сам мне однажды высказал). Мы с ним даже тогда подрались из-за этого. И после той драки нам обоим так досталось, что Алиса стала с нами возиться, будто с маленькими мальчишками (не смотря на то, что на Овлиосе и так все заживает, как на собаке. Конечно, я ведь обычная материя, которая не замерла во времени и пространстве. Поэтому и процессы заживления у меня происходят медленней). Она же и уговорила нас помириться. Не знаю, сколько бы я еще продолжал дуться на хранителя рубежа, если бы не моя совесть. Не справившись с ее угрызениями, я решил пойти на мировую первым. Оказывается, Овлиос тоже долго думал над нашей ссорой и решил, что раз он старше и мудрее, то должен был понять: я тоже имею свою личную жизнь, в которую посторонним вход закрыт. Но мы с Алисой пообещали ему, что будем общаться с ним как и прежде, только иногда нам нужно будет побыть наедине. Они ведь оба (как Алиса, так и Овлиос), мне как родные, поэтому я не мог, да и просто не имел право выбирать. За всеми этими ссорами и перемириями я уже начал совершенно забывать о моей встречи с Горизонтом и его пророчестве о конце Вечности, а также втором хранителе. Поэтому, чтобы не упустить эти воспоминания, я решил как можно быстрее рассказать об этом Овлиосу. Он выслушал меня все также внимательно, а после того как я закончил, изрек:

— Боюсь даже предположить, что произойдет, когда я встречусь с Гергиосом. Но чувствую, что наша встреча состоится довольно скоро, — сказал хранитель рубежа, когда мы сидели вечером в том же номере гостиницы, за чашкой чая.

— А что такого страшного, если встретятся двое давних друга? — пожала плечами Алиса, откусив маленький кусочек печенья, запивая чаем. — Ну поговорите там, обсудите, последние новости друг у друга, вспомните молодость.

— Дело в том, Алис, что Овлиосу очень давно пришлось предать свой народ и запереть их всех в различных мирах, просто закрыв за ними двери, когда тем нужно было выйти наружу. Ну, ты уже и так знаешь, как это бывает. А Гергиос, еще при бывалом величии расы хранителей рубежа, был на не очень хорошем счету. Проще говоря, он был отступником и Хранителям пришлось изгнать его. Перед тем как уйти, тот пообещал, что все равно поквитается с каждым хранителем, за свой позор. Но Овлиос сделал это раньше, остановив тем самым хранителей, от необдуманных действий, — пояснил за место хранителя я, пока тот ушел в глубокие раздумья.

— И что же они такого сделали, за что теперь несут такое наказание? — затаив дыхание, спросила Алиса.

— Они решили подмять под свою власть другие миры, — сухо ответил Овлиос, устало закрыв лицо рукой. — Мол, они считали, что раз бессмертны, то им все можно. Даже возвыситься над остальными расами и стать их богами. Но так нельзя. Ведь это противоречит всем идеалам, которые я для них создавал еще на заре времен.

— Погоди минутку, — нахмурился я, пытаясь понять. — То есть ты хочешь сказать, что…

— Да, я являюсь самым первым и единственным истинным хранителем рубежа миров, — с горечью ответил Овлиос. — И все остальные хранители были моими учениками. Но я никому не желал зла. Я всего лишь пытался показать им гармонию и спокойствие чужих миров. Кто ж мог знать, что это их настолько извратит. Поэтому мне и пришлось так с ними всеми поступить. Поэтому мне пришлось их всех бросить! Моих детей!

— Прости мы не знали, — извинились мы с Алисой. — Теперь понятно о ком ты иногда во сне бормочешь. Ты их все еще помнишь, да?

Овлиос кивнул.

— Я помню всех и каждого, кто захотел увидеть мир с изнанки и пошел вслед за мной. Но также отчетливо я помню их горящие глаза, полные жажды темных знаний, насилия и злобы. Поэтому я уже более тысячи лет не брал никого в ученики или компаньоны. Потому, что боялся увидеть в их глазах все ту же неутолимую жажду, — Овлиос сжал губы и кулаки.

— Ну за меня можешь не переживать, — заверил его я. — Мне просто нравиться твоя компания и я люблю путешествовать. А по поводу власти я никогда и задумываться не стал бы. Ведь великая сила подразумевает под собой также великую ответственность.

— Мне тоже нравиться только путешествовать, — поддержала меня Алиса. — Так что можешь не переживать. Мы с тобой будем до конца, что бы ни случилось.

— Спасибо вам, ребята, — дрогнувшим голосом произнес Овлиос, и по его щеке скатилась крупная мужская слеза. — Мне так повезло, что вы у меня есть.

— И мы тоже рады, что ты у нас есть, — растрогавшись, мы крепко обнялись все втроем. — Мы ведь семья. А семья — это святое, — сказала Алиса.

— Золотые слова, родная, — поддержали ее я и Овлиос.

Спустя еще пару дней, мы решили, что достаточно насиделись на одном месте и пора нам возвращаться обратно в наш привычный дом. Дом, где каждый раз за дверью случайным образом появляется новый мир, со своей историей, жителями, языком. Но они даже не подозревают, что все связаны между собой незримой нитью. И что по этой нити, путешествует наш мир. Такой огромный снаружи и не менее огромный внутри. Потому как если рядом с тобой есть те, кто тебе дорог и для кого дорог ты, большего счастья в жизни, как мне кажется, и не нужно.

 

Часть 4

Братья ветра

Сегодня, отчего особенно сильно не хотелось вставать. Даже когда Алиса и Овлиос уже проснулись, я еще продолжал валяться, завернувшись в теплое одеяло. И даже, по-моему видел какие-то сны. Но меня из них нагло выдернули, причем под каким предлогом:

— Ты долго еще валятся будешь?! Мне нужно постельное белье поменять! — сердито сказала мне Алиса.

— Зачем менять? — не открывая глаза, пробормотал я. — Мне и так хорошо.

— Встава-ай! Живо, кому сказала! — она начала стягивать с меня одеяло, но я не отдавал. И когда Алиса все-таки его отпустила, то мы по инерции улетели в разные стороны: я упал с кровати на пол, а Алиса бухнулась поперек кровати.

— Ничего себе пробуждение, — раздосадовано сказал я, потирая ушибленный при падении затылок. — А как же доброе утро на ушко сказать, или чмокнуть хотя бы в щечку.

— Щас. Может тебе кофа или какаву с чаем в постель принести? — ехидно сказала она, показав язык, собирая все постельное белье для стирки.

— Пока можно чего-нибудь холодненького, — продолжил скулить я. — А то шишка будет.

— Сам на кухне возьми, мне некогда, — отмахнулась Алиса, но потом немного оттаяв добавила. — Ладно. Лежи уже. Сейчас принесу.

Спустя минуту, она бережно прикладывала мне пакет с замороженными овощами на затылок.

— Ох, и угораздило же тебя, горе ты мое луковое, — приговаривала она. — И за что я тебя люблю?

— Не знаю, — романтично произнес я, прижимая Алису к себе. — Может за это, — мы поцеловались. — Ну как? Это достаточное доказательство? — добавил я когда мы заселись.

— Нуу… как тебе сказать? — скривилась она, но затем, заметив мое недоумевающее выражение лица, мило улыбнулась. — Да ладно, шучу. Вполне достойное.

— Может тогда повторим? — и только я собрался вновь поцеловать Алису, как она накрыла мои губы ладошкой.

— Может быть… только давай попозже, ладно? А то у меня еще сегодня дел невпроворот, — серьезно сказала она.

— Никуда твои дела не денутся. Сделаешь, маленький перерывчик, подумаешь, — махнул рукой я, после чего подхватил Алису на руки и закружил. И судя по ее веселому смеху можно предположить, что ей это нравилось.

— Хваатиит! Пожаалуйста остааноовиись! — сквозь смех прокричала она. — Ой, мамочки. Мне плохо!

Устав кружиться на одном месте, я не придумал ничего лучше, чем упасть спиной на кровать. Алиса же оказалась на мне. Причем мы все еще продолжали весело смеяться.

— Ух, ну ты даешь, — вытерев счастливые слезы, сказала она. — Повезло тебе, что я еще не завтракала. Ждала, пока ты проснешься, чтобы вместе поесть.

— Так зачем же дело стало? — поддержал ее я, выпуская из объятий. — Пошли? — я помог девушке подняться с кровати. — Потом можно и прогуляться. А то, что-то давно нам ничто и никто не щекотал нервы.

— Может, выберем местечко поспокойнее? — жалостливо попросила она.

— Ты тоже хочешь пройтись, да? — понимающе кивнул я.

Алиса кивнула в ответ.

— А как же домашние обязанности, к которым ты так стремилась?

— Я тут подумала, — почесав подбородок, сказала она, — ты в чем-то прав. Должна же я хоть иногда давать себе передышки. А дела и подождать могут, ведь так?

— Дела, то может и подождут, а вот завтрак нет, — ответил стоявший в дверях Овлиос, чем сильно напугал нас с Алисой.

— О, Овлиос. Доброе утро, — в один голос ответили мы. — И давно ты тут стоишь?

— С того момента как вы вдвоем кружиться начали, — посмотрев на часы он. — Глеб ты бы поаккуратней. А то упали бы мимо кровати, чтобы тогда было?

— У меня было бы на одну шишку больше, — отшутился в ответ я.

Миры за первой дверью никогда не отличались суровостью или жестокостью по отношению к таким путешественникам, как мы. Вот именно поэтому (ну и еще по просьбе Алисы) мы и решили, что пока приключений хватит, и мы решили просто отдохнуть. Так сказать решили устроить небольшой отпуск. Тем более что и обстановка в нынешнем открытом мире была довольно праздничная: повсюду звучала шумная ритмичная музыка, а все жители смеялись и веселились.

— Здорово тут у них, — подметил я. — Прямо как на карнавале в Рио.

— Где? — не поняла Алиса.

— В Рио-де-Жанейро, — ответил я. — Это город такой в Бразилии. Ну, страны из моего мира.

— Ты сам-то на таких карнавалах был? — скептически поинтересовался Овлиос.

— Я — нет, — честно признался я. — Но мне знакомые рассказывали. Да и в интернете картинки видел.

Вдруг к нам подбежал странный тип в костюме (или это была его настоящая кожа) индюка и что-то по индющиному нам прокурлыкал, после чего продолжил движение.

— Чего он хотел? — поинтересовалась Алиса.

— Не знаю точно, но по-моему на трендерианском это означает: «Добро пожаловать на праздник друзья. Присоединяйтесь к шествию». Но так как тут много других странных существ, я не могу с точностью сказать, что это за мир и опасен ли он. — Доходчиво пояснил нам наш всезнающий хранитель рубежа.

— Ой, да ладно тебе параноей страдать, — прыснул я. — Ты, когда вообще отдыхал последний раз?

— Это не параноя, а обычная осторожность, — слегка обиженно подметил хранитель рубежа. — Это вам — молодежи, только плясать да веселиться. Я же предпочитаю всегда быть настороже.

— Здорово! — радостно воскликнула Алиса, наблюдая за веселившейся толпой. — Люблю праздники.

— А что празднуют хоть? — поинтересовался я.

— Тебе, не все ли равно? Тем более мы сюда отдыхать пришли, а не искать приключений. Пошли, попляшем с остальными, — она потянула меня вглубь пляшущей толпы. Я развел руками перед Овлиосом и беспрекословно направился за Алисой. Хранитель рубежа лишь устало вздохнул, сложил руки в карманы джинсов и неторопливо направился вслед за нами.

А на главной городской площади тем временем проходило нечто невероятное: помимо того что огромная толпа ряженых во всевозможные костюмы (а может и не костюмы), отплясывала каждый свой танец под ритмичную музыку, так еще сама площадь была украшена разноцветными шариками, конфетти и мишурой; также среди танцующего населения, попадались персонажи особо большого роста (может быть на ходулях, а может это их естественный вид), которые вытворяли всевозможные трюки и фокусы: то глотали шпаги, то жонглировали огненными булавами. В общем, повсюду царила атмосфера праздника. Кульминацией, которого был яркий красочный салют. Мы втроем вместе со всеми стали громко хлопать и улюлюкать. После чего толпа продолжила веселиться, а мы направились искать временное место пребывания, так как изрядно подустали.

Найти гостиницу удалось довольно быстро (буквально за следующим поворотом с главной улицы). Однако с номерами вышла накладка (не смотря на то, что администратор объяснялась с нами на, хоть и сильно ломаном, но русском языке). Свободными оказались только два номера: один двухместный, другой одноместный. И дополнительные кровати они не ставят, даже за дополнительную плату. В результате чего, мне с Алисой пришлось поселиться в двухместный, а Овлиос взял себе оставшийся и решил пока немного поболтать с администраторшей насчет местного праздника, на котором мы случайно присутствовали. Я же с Алисой откланялись и решили удалиться, ссылаясь на дикую усталость от дальней дороги и плясок.

Обстановка номера была вполне стандартной: большое окно, выходившее на одну из центральных улиц; прямо под ним большая двухместная кровать, с периной; стол, стул, зеркало и какая-то белая коробка, напоминающую кондиционер; также в номере был совмещенные душ и туалет с умывальником. И все. Даже телевизора не было. Хотя он нам и не особо был нужен… по крайней мере, первое время. Прямо с порога, Алиса упала на кровать, в чем была.

— Уф, мои ноги. Давненько я так не плясала, — она устало потянулась, после чего улыбнулась. — Интересно, а завтра продолжение праздника будет?

— Наверное, — пожал плечами я, закрывая дверь. — Судя по развешанным афишам, которые я успел разглядеть, это праздник в честь дня независимости их страны. Правда, не понятно от кого, но в целом смысл ясен. Хотя какая разница, главное весело было, — я также плюхнулся на кровать, которая оказалась очень мягкой, и также как Алиса сладко потянулся. — Но всего хорошего в меру. Сейчас у меня больше нет сил.

— Что, вообще нет? — романтично заговорила Алиса, прижимаясь ко мне ближе. — А я думала, раз мы оказались здесь, то может быть нам немножечко пошалить, — она расстегнула верхнюю пуговицу моей рубашки.

— Нет, ну на это силы у меня всегда найдутся, — в том же тоне произнес я, нежно целуя ее. После чего мы полностью отдались порыву нахлынувшей страсти, срывая с друг друга одежду. И даже не с первого раза услышали, как во входную дверь постучали.

— Не будем дверь открывать, — переводя дыхание, сказал я, продолжая покрывать поцелуями шею и лицо Алисы. — Нас нет.

Она лишь коротко угукнула в ответ, продолжая целовать меня. Но когда в дверь еще пару раз постучались, и мы не открыли, на третий раз уже послышался щелчок открывающегося дверного замка. И нам ничего не осталось, как спрятаться по шею под одеяло.

— И чего не открываем?! Спите вы что… Ой, простите, — сказал Овлиос, стыдливо прикрывая глаза. — Надеюсь, я не сильно помешал?

— Ну как тебе сказать? — раздраженно произнес, я, осматривая себя и Алису, которая сверлила Овлиоса не менее сердитым взглядом.

— Практически нет, — съязвила, закончив за меня Алиса. — Короче, чего хотел?

— Да я собственно, что зашел, — начал как всегда издалека хранитель рубежа. — Я узнал кое-что о празднике, на котором мы веселились и об этом мире. Если интересно, то могу рассказать, — но увидев наши глаза пылающие гневом, решил повременить с рассказом. — Хотя если вы сегодня устали, то можно и завтра.

— Да, пожалуй ты прав. — С натянутой улыбкой сказал я. — Это все? Тогда спокойной ночи.

— И вам хороших снов, — сказал Овлиос, выходя и закрывая за собой дверь на ключ, взятый со стойки администратора.

После того как он ушел, я с Алисой переглянулись и весело рассмеялись.

— Все-таки иногда он очень странный, — успокоившись, сказала Алиса. — Таких простых вещей не понимает.

— Ну что ты от него хочешь, — пожал плечами я. — Все-таки он уже пожилой человек, если считать по человеческим меркам. Вот ему все и про всех нужно знать. Ладно, что-то мы отвлеклись. На чем мы там остановились?

— Кажется, ты меня целовал и говорил комплименты, — заигрывающим тоном произнесла Алиса.

— Так, может быть продолжим? — поддержал ее мысль я.

— Давай, — кивнула она. — На счет три?

— Три!!! — одновременно крикнули мы, залезли с головой под одеяло и продолжили нашу незабываемую ночь, полную любви и страсти.

На следующее утро, проснувшись мы еще немного повалялись в кровати. После чего оделись, привели себя в порядок и решили спуститься позавтракать. Перед этим я заглянул к Овлиосу, чтобы позвать его с нами, но по соответствующей записки понял, что нужно идти без него: «Я ушел на завтрак, потом пойду прогуляюсь. Успеете — догоняйте». Естественно судя по времени, мы разминулись с ним где-то на час. Поэтому решили где-нибудь позавтракать (так как на завтрак, а также на обед в гостинице, мы тоже опоздали) без него, а затем тоже пойти прогуляться. Выйдя на улицу я и Алиса заметили, что город утратил все свои краски. О вчерашнем празднике напоминали только лопнувшие шарики, разбросанные конфетти и разнообразный мусор, который подметали двое грустных дворника. Мы с сожалением о том, что праздник кончился, вздохнули и направились на поиски работающего кафетерия. Все надписи и вывески были на странном не знакомом ни мне, ни Алисе языке. Ориентироваться пришлось по картинкам. Найдя работающую кафешку, заняли свободный столик и стали изучать местное меню (которое тоже было на подобном языке. Благо опять же спасали картинки). Не успели мы, как следует все изучить, как к нам подошел, тот самый индюк, который пригласил нас присоединиться к вчерашнему шествию. И при том, что он все еще был индюком нам стало понятно, что он такой и есть, а не в костюме. Значит и разговаривает он на этом трендерианском, неизвестном нам с Алисой птичьем языке. Поэтому приветственно ему улыбнувшись, мы просто ткнули в понравившиеся нам картинки блюд и передали ему меню. Он понимающе кивнул и молча удалился. Однако, когда он принес нам заказ и мы машинально сказали «Спасибо», он ответил «Приятного аппетита» и решил снова вернуться на свое привычное место, дожидаясь пока мы закончим.

— Постой, — остановили мы официанта. — Так ты что, по-нашему понимаешь, да?

— Я знаю много языков, в том числе и ваш, — деловито ответил индюк, поправляя покосившуюся на бок голову. Значит это все-таки костюм. Точнее униформа официантов данного кафе (так как все они были индюками). — Но мне нельзя долго разговаривать с клиентами. Это запрещено нашими внутренними правилами.

— Погоди, пожалуйста, еще буквально одну секундочку, и мы тебя отпустим, — попросила его Алиса.

— Ну, хорошо, — разражено ответил официант. — Что вы еще хотели? Только быстро, а то мне влетит, если заметят рядом с вами.

— Как называется ваша страна, что у вас за язык, и принимаете ли вы к оплате кредитные карты? — вложили все вопросы в один мы, чтобы не отрывать его от работы.

— Приезжие? — понимающе кивнул официант. — Ладно помогу вам разобраться. Наша страна называется Терендерваль. Соответственно и язык здесь в основном терендервальский (это некая смесь человеческого языка и птичьего пения или щебетания). И да, карты мы принимаем. По остальным вопросам обращайтесь к городской справочной системе. А пока, — он что-то прокурлыкал нам на этом терендервальском и вернулся к остальным официантам.

— А все-таки здорово тут, — подметила Алиса, приступая к приему пищи. — М… и еда прекрасная. Интересно только что это?

— Тебе, не все ли равно? — пожал плечами я, также начав есть. — Хотя и, правда вкусно.

Поев и расплатившись по счету мы только собрались уходить, как вдруг в кафешку зашла группа людей облаченных в странные одежды, словно та была соткана из воздуха. Настолько просвечивала. Да и сами люди были какими-то через чур бледными, словно вампиры. Не даром же все шарахнулись, как только они вошли. Было в них нечто через чур необычное, даже не смотря на то что все жители этого мира выглядели странно. Главный из группы «вампиров» осмотрел все помещение придирчивым взглядом, словно искал кого-то, а после того как нашел нас, сделал быстрый жест остальным и те моментом оказавшись возле нашего столика, скрутили меня и Алису, приложив нас лицами к столешнице. Причем, никто из присутствующих даже не пошевелился, чтобы нам помочь. Очевидно, они отчего-то боялись этих существ. Хотя я видел и страшнее и опасней.

— Эй, что происходит!? Отпустите! — возмущалась Алиса, пытаясь вырваться. — Сейчас же отпустите нас! Иначе пожалеете!

Но получив по голове от одного из державших ее созданий, решила помалкивать. Однако теперь не выдержал я, увидев кровь у нее на лице. Вместо того чтобы просто кричать или обзывать их как-нибудь, я решил сразу перейти к решительным действиям: извернувшись, мне удалось нырнуть под стол в результате чего двое державших меня «вампиров» по инерции врезались головами о край столешницы и ослабив хватку мне удалось вырваться. Затем я схватил стул, на котором сидел и со всего размаху двинул по «вампиру» державшему Алису. Тот в свою очередь, перехватив ее за шею, свободной рукой схватил стул. Но он не рассчитал, что ему прилетит от меня головой. Отчего тот взвыл, хватаясь обеими руками за сломанный нос, а я лишь ударил его в солнечное сплетение и после того как тот скрючился, «добил» локтем по затылку. После чего подошел к Алисе.

— Ты как? Сильно болит? — заботливо поинтересовался я, осматривая ее на наличие еще каких-нибудь синяков и ссадин. У нее оказалась сильно рассечена бровь, а также красовался здоровенный фингал, под левым глазом.

— Ничего жить буду, — сказала она, морщась от боли. — Бывало и хуже.

Нас прервал звук чьих-то одиноких аплодисментов. Подняв голову, я понял, что это хлопал последний оставшийся на ногах «вампир». В придачу к этому, он еще как-то загадочно ухмылялся. Не выдержав я собрался со всего размаху врезать ему по наглой «рыжей» морде. Но мой удар не дошел до цели (кулак прошел сквозь него). Это меня на секунду отвлекло, отчего я тут же получил от него ногой в область грудной клетки. В результате чего отлетел далеко к противоположной стенки. И пока пытался прийти в себя, тот подошел ко мне и осмотрев с головы до ног сказал:

— Уходим, братья. Это не он.

— А что с девчонкой? — спросил верзила с разбитым носом, державший Алису.

— Я сказал, уходим! — более жестко ответил главарь банды. — Нам нужен только Хранитель. Остальных не трогать. Ясно вам?

Все очухавшиеся члены банды дружно закивали, после чего так же не спеша удалились. Сразу после их ухода, пара звсегдатаев кафешки, помогли мне подняться, а пара официантов, принесли мне с Алисой по стакану воды. Придя в себя первое, что я сказал им, было:

— Извините за причиненный бардак. Мы все оплатим.

— Да ладно. Мелочи, — ответил один из тех, кто мне помогал. Очевидно, он был хозяином данного заведения. Удивительно, что он тоже понимал наш язык. Или мы уже настолько адаптировались, что понимали его без переводчика?

— Вам повезло, что хоть живы остались, — поддержала его светлая кучерявинькая девушка официантка, с головой индюка подмышкой. Видимо это она нас и обслуживала. — Обычно после встречи с братьями ветра многие либо переходят в их орден, либо погибают смертью храбрых. А вы почти не пострадали.

— Потому как они искали не нас, — сказал я, помогая Алисе подняться. — Но кажется, я знаю кого. Ладно, спасибо вам всем за помощь, нам пора. Нужно будет еще предупредить того кого они искали.

— Стойте! — крикнула нам вдогонку рыжая официантка. — Может вас подвести? Я как раз на машине.

Мы переглянулись с Алисой, затем с владельцем кафетерия и после того как тот дал ей добро, мы втроем вышли на улицу и сели в припаркованный неподалеку кабриолет, на который указала девушка. Но на всякий случай мы сели сзади. А то мало ли еще каких сюрпризов нам ожидать?

— Спасибо, что предложила помощь, — поблагодарил девушку официантку я. Алиса после той потасовки, выйдя из кафе поначалу расплакалась (видимо сдали нервы), но потом немного успокоилась и мирно спала на моем плече.

— Да не за что, — улыбнувшись в зеркало, ответила официантка. — Вам куда ехать?

— Я точно не знаю как эта гостиница называется на здешнем языке, но по-моему так, — я изобразил смесь курлыканья, свиста и чириканья, как сам назвал это место Овлиос. При этом я особо не рассчитывал, что девушка вообще что-нибудь поймет.

— Знаешь, а ты делаешь успехи, — удивленно подметила она. — Только здесь ко всему, что ты произнес, принято еще немножко пришепетывать. Но я поняла, где это. Тут недалеко. Через две минуты приедем. Так что можешь будить свою женушку.

— Вообще-то мы пока не женаты, — сухо ответил я. Не люблю, когда кто-то лезет в мою личную жизнь без разрешения.

— Ну, как соберетесь, на свадьбу позовете, хорошо? — весело сказала она.

— Обязательно, — кисло ответил я. После чего немного остыл и сделав пару вдохов продолжил. — Кстати нас так и не представили. Я Глеб, а это Алиса.

— Рада знакомству. А я — Гергиос, — представилась она, чем ввела меня в ступор.

«Так значит Гергиос — женщина. Никогда бы не подумал. Нужно теперь как можно меньше говорить, чтобы не ляпнуть чего лишнего» — пронеслось у меня в голове.

— Какое необычное имя, — нашел что ответить я. — Я думал мужское, а тут — ты.

— Ну извиняюсь если, что, — Вновь звонко засмеялась она. — Не я себе имечко выбирала, так что…

На мгновение мне показалось, что она вовсе и не то вселенское зло, насчет которого говорил Горизонт. А может быть даже наоборот. Ведь она добрая, веселая и умная. Хотя и Овлиос такой же. Только не очень красивый, но это с моей точки зрения. Мы притормозили прямо возле входа в гостиницу.

— Спасибо огромное еще раз — поблагодарил Гергиос я, беря Алису на руки.

— Да ладно чего уж там, — весело отмахнулась официантка, улыбаясь. — Это вам большое спасибо, за то что пораньше меня с работы отмазали. Как раз домой хотелось пораньше уйти, а то в этой индюшачьей голове мне уже дышать нечем было. Но что поделать — за учебу то надо чем-то платить.

— А откуда тогда… — я взглядом показал на ее новенькую машину.

— Это? Подарок от родичей, за то, что зимнюю сессию на отлично сдала, — честно призналась она. — А квартиру я с подругой на пару снимаю. Только на другом конце города. Вот и пришлось родичам мне машину подарить, чтобы их бедное дитя в общественном транспорте не ездило. К сожалению скоро придется с ней расстаться. Ездит неплохо, но когда ломается (что в последнее время происходит все чаще) или когда заправлять надо, это уже не машина, а просто насос для выкачивания денег. Ну ладно, что вам мои проблемы. Вы наверное сами устали за сегодня.

— Ну есть немного, — честно признался я. Алиса тем временем крепко обняла меня за шею, отчего мне стало еще неудобнее и тяжелее. Еще минуту и я ее уроню.

Поняв это даже без слов. Гергиос, попрощалась, после чего завела машину и быстро умчалась куда-то вдаль. Вот и хорошо. А то если бы она столкнулась с Овлиосом, то и представить не могу, чем бы их встреча закончилась. Хотя может быть это вовсе не она. Ведь по моему у хранителей не может быть своей семьи. У компаньонов может, а у самих хранителей — нет. Тогда скорей всего это была просто чистая случайность и Гергиос просто тезка, того самого хранителя отступника. Или нет? Что-то я совсем запутался. Ладно, утро вечера мудренее.

— Ну и как вам город? — с довольным видом поинтересовался хранитель рубежа, встречая нас в коридоре.

Я лишь с трудом улыбнулся ему, после чего изощрившись смог открыть дверь, уложил Алису в постель, накрыв ее одеялом. Пусть отдохнет, а то сегодня и правда был сумасшедший день. Ну а я, не смотря на казавшуюся усталость, решил как можно скорее переговорить с Овлиосом о наших сегодняшних злоключениях и конечно же о встречи с Гергиос. Слушая мой рассказ, Овлиос не перебивал, лишь изредка молча кивая и только когда я закончил, Хранитель рубежа стал мрачнее тучи.

— Как думаешь, это, правда может быть она? — поинтересовался я насчет Гергиос.

— Она меня пока не сильно волнует, — отмахнулся он. — А вот эти фанатики, о которых ты упомянул… как они там себя называют?

— «Братья ветра» — по-моему, — вспоминал я. — Или что-то там связанное с ветром. Довольно странные ребята, я с такими, раньше еще не встречался.

— Я тоже, — почесал подбородок Овлиос, чему-то загадочно улыбаясь. — Поэтому было бы не плохо с ними повидаться, так сказать при личной встречи.

— Ты что — с дуба рухнул?! — ужаснулся его реакции я. — Они же специально тебя искали. Значит, они знают, что-то такое о Хранителях чего не знаешь даже ты. Например как тебя уничтожить. Причем насовсем. Тем более с чего ты взял, что Гергиос должна уйти на второй план. Ведь она одно из самых главных звеньев в разгадке тайны «вечности в огне». Неужели, эта кучка фанатиков для тебя важнее спасения всего сущего?

— Просто в случае с Гергиосом ничего уже нельзя изменить. Наша встреча все равно состоится, хотим мы того или нет. Это зафиксированное событие которое должно рано или поздно случиться. Так например была предопределена наша с тобой встреча, или же твоя встреча с этим горизонтом, — стал доходчиво разъяснять он. — Эти фанатики же это всего лишь одно из вариантов многих событий, которые можно изменить так, как сам ты того захочешь?

— А наша встреча с Алисой это тоже фиксированное событие? — из любопытства поинтересовался я.

— Скорее нет чем — да, — задумавшись ответил хранитель. — Потому как ты имел тогда право выбора: к тебе подошел бы совершенно другой официант, или официантка; либо ты мог бы просто пройти мимо той кафешки и вообще с ней не встретился. Так, что в некоторых ситуациях мы вольны выбирать, а в других — мы просто бессильны. Даже я.

— Но будущее ведь не высечено в камне, — пытался разубедить его я. — И мы сами творцы своей судьбы. Разве это не так?

— Так считаете только вы люди, и только потому, что ваша жизнь скоротечна и вам просто нет времени думать. Я же, как и Гергиос — бессмертные. Поэтому нам есть из чего делать выводы, исходя из прошлого опыта проб и ошибок.

Это меня несколько задело. Я было хотел ему, что-нибудь нагрубить в ответ, но быстро передумал и просто махнув рукой молча удалился в свой номер, оставляя Овлиоса одного. Посмотрим, как он выкрутиться из безвыходной ситуации, когда даже неуязвимость его не спасет. Кого тогда он станет звать на помощь? Да пошел он, без него только лучше будет. А что — обоснуюсь с Алисой здесь. На проверку, неплохой мирок оказался. Фестивали каждую неделю проводят. Ну и что с того что язык чирикающий и каркающий. Приобщимся как-нибудь. Мы с Алисой люди, поэтому быстро под все подстраиваемся, не то, что эти заносчивые хранители. Уууу… всезнайки тоже мне. Вот с такими скверными мыслями я и провалился в глубокий беспробудный сон, не имея ни малейшего понятия что же нас будет ждать дальше.

А началось следующее утро со стука в дверь. И если это Овлиос пришел извиниться за вчерашнее, я еще несколько раз подумаю, прежде чем прощать его. Однако за открытой дверью меня ждал сюрприз — это была наша вчерашняя знакомая по имени Гергиос. Только что ей от нас нужно, да еще в такую рань?

— Привет, — мило улыбаясь произнесла она. — Доброе утро. Я вас случайно не разбудила?

— Привет. Да нет не очень, — зевнув ответил я смотря на часы, которые показывали полседьмого утра. Конечно, кто же спит в такое время? А вслух добавил. — Что-то случилось?

— Да я просто одного своего знакомого пришла сюда навестить, а его в номере нет, — начала объяснять она. — Спросила администратора, та ответила что не знает где он, так как только час назад заступила на свою смену. Может вы хоть видели где он?

— Ну а мы-то тут с какого боку? — резко отреагировал я.

— Дело в том, что он ваш сосед. У него номер рядом с вашим. — пыталась ретироваться Гергиос. — Вот я и подумала: может вы видели, как он выходил или заходил.

Внезапно меня словно по голове ударили и я в момент проснулся.

— Как рядом номер? — переспросил я. — А знакомого случайно не Овлиосом зовут.

— Во, во. Точно Овлиос, — вспомнила она. — А я-то голову ломала. Вспомнить пыталась, как его звать.

— Лучше бы не вспоминала, — пробурчал себе под нос я.

— Что? — прислушалась Гергиос.

— Ничего, говорю. Ничего страшного, что сейчас его нет на месте. Он вообще птица ранняя. Может, ушел уже куда-то еще вчера, да и не вернулся? — улыбнувшись, ответил я.

— Жалко. А так хотелось с ним повидаться. Мы так давно друг друга не видели, — грустно произнесла она.

Как ни странно, но грустить ей удавалось так же мило, как и веселиться. Мне вообще Гергиос показалась несколько особенной, не такой как Овлиос. Даже более добрее, что ли. Тогда может быть медаль, о которой говорил Горизонт, уже поменяла стороны? Или это я с Алисой были все это время не на той стороне и Овлиос изначально находился на стороне тьмы. А ведь правда, анализируя его самые яркие поступки (такие как телепортирование Неприкаянных, попытка уничтожения Множителя совместно с Алисой, а после попытка ее выдворения в ледяную пустыню, предательство и выдворение из рубежа своих же учеников), можно вынести такую гипотезу. Но решение принимать еще рано, потому как я знаю только одну версию правды. И для правильности решения нужно выяснить вторую, а именно узнать все об этой Гергиос или кем она там не была. Но не могу же я просто схватить ее за шиворот, привязать к стулу и под пытками все выяснить. Здесь нужен другой способ. Менее насильственный, и более действенный. И кажется, я такой нашел. Если она поможет нам в поисках, то при встречи Овлиоса и Гергиос произойдет нечто, что породит пламя вечности, которое испепелит все. Но никто ведь не говорил, что им обязательно при этом видеть друг друга. Поэтому, как только мы найдем Овлиоса, то просто завяжем ей глаза, а Овлиоса попросим просто крепко зажмуриться. Надеюсь, что данный план сработает, иначе нам всем сильно не поздоровится.

Я только сейчас заметил, что она все еще стоит передо мной и чего-то ждет.

— Заходи, — пригласил ее я. — Обсудим наши дальнейшие действия спасательной операции.

— Какой еще спасательной операции? — испуганно поинтересовалась она. — Вы что же думаете, что Овлиоса похитили?

— Вернее он сам им в лапы прыгнул. Ладно, заходи. Сейчас все подробно расскажу.

В общем для дальнейшей помощи нам пришлось ей все рассказать: о том кто мы, кто такой Овлиос и о том кто такая возможно она. Не смотря на то, что наш с Алисой рассказ был бы для нормального человека полным бредом, Гергиос слушала нас с серьезным видом, очень внимательно, ничего при этом не говоря. Когда же мы закончили, она также как и Овлиос ненадолго задумалась. Видимо это у всех хранителей такая привычка.

— Даже и не знаю что сказать, — сказала она, почесав подбородок. — Все что вы рассказали это так… странно. Все эти путешествия из мира в мир; различные неведомые создания; да и то, что я сама являюсь хранителем, от которого зависит судьба всего.

— Я знала, что она не поверит, — разочарованно махнула рукой Алиса. — Ты посмотри на нее: какой из нее хранитель? Она ведь совершенно нормальная… ну по крайней мере я не замечала за ней замашек присущих Овлиосу.

— Это может говорить и о том, что просто она другая, — парировал я. — Не такая как он. Хоть Овлиос и лепил своих учеников по своему образу и подобию, каждый из них оставался самим собой. Видимо она, первая почуяла неладное, когда у остальных хранителей снесло крышу и просто решила уйти сама, а не осталась ждать пока Овлиос сделает этот выбор за нее.

— О каком выборе вы говорите? Ничего не понимаю, — нахмурилась она.

— О том, чтобы уйти добровольно, а не ждать, пока тебя выкинут, словно сломанную игрушку, — пояснила Алиса. — Овлиос хоть и кажется простоватым на первый взгляд, на самом деле, является довольно расчетливым и хитрым типом. Хоть я и не так давно его знаю, как Глеб, но с каждым новым серьезным поступком Овлиоса я начинаю замечать, как он становится более холодным и расчетливым. В общем совсем не тем каким был при нашей первой встречи.

— Что ты несешь?! — поразился я, тем, что услышал от Алисы. — Да, не спорю, у Овлиоса иногда бывают заскоки. Но он всегда способен осознать и исправить свои ошибки.

— Глеб, Алиса, пожалуйста, не ссорьтесь, — пыталась успокоить нас Гергиос. — Нам ведь сейчас важно работать вместе, если хотим помочь Овлиосу.

— А тебя не смущает, что как только вы встретитесь, может произойти новый большой взрыв, — перекинулась на нее Алиса.

— На этот счет у меня есть очередной безумно-гениальный план, — остудил их пыл я.

В то что этот план сработает, у меня не было никаких гарантий. Но за не имением лучшего, стоит попробовать. Любая ошибка может обернуться для всех нас вечностью в огне. Поэтому просчитав все возможные и невозможные варианты я придумал, что если Гергиос и Овлиос не будут видеть друг друга, а только слышать? Тогда возможно огонь вечности не вспыхнет, и мы все выживем. Но это было только теорией…

— А что если это не сработает? Что если ты не все варианты рассмотрел? — с надеждой в голосе спросили Алиса.

— Или же я не та, за которую вы меня приняли? — дополнила ее Гергиос, нервно теребя в руках носовой платок. — Я ведь ничего не помню: ни этого вашего рубежа; ни других хранителей; к тому же я еще и вполне себе уязвима и смертна: у меня уже чуточку седеют волосы, а также есть шрам от аппендицита.

— Это не главное, — отмахнулся я. — Овлиос набирал хранителей из обычных людей, а уже в перспективе обещал им бессмертие. Но у тех, польстившись такой перспективой, постепенно съехала крыша и им захотелось большей власти. Вот потому Овлиосу и пришлось от них избавиться, пока они делов не натворили. Короче хватит демагогию разводить, пора отправляться на выручку Овлиосу.

— Отчего это вы меня выручать собрались? — неожиданно поинтересовался Овлиос, который стоял в проходе.

От такого его неожиданного появления, мы втроем подпрыгнули на месте.

— Овлиос? Ты что ли? — протерев глаза, спросила Алиса. — Мы просто думали, что тебя взяли в плен эти оголтелые, фанатики из «Братьев ветра».

— С чего вы взяли? — хмыкнул Овлиос, подойдя вплотную сзади к Гергиос, которая так и замерла в одной позе. Однако она успела закрыть глаза, согласно нашему плану. — Мы с ними просто поговорили, они все поняли и обещали исправиться. Вот и все. — Затем он наконец обратил внимание на Гергиос. — Может вы представите нас друг другу?

— Странно. Мне отчего, то казалось, что вы уже знакомы? — нахмурившись спросил я, разглядывая Овлиоса. Ничего не понимаю: вроде внешне и по характеру, он был самим собой, но что-то меня в нем насторожило. Словно это был не он, а кто-то другой.

— Но ведь вам не составит труда назвать свое имя еще раз. Не так ли, милая девушка? — Овлиос провел рукой по волосам Гергиос, от чего она вздрогнула. Таких замашек я от него не помню. По моему он всегда был довольно холоден к женщинам, а тут такое. Да и комплименты типа «милая девушка», для него не свойственны. Поэтому я больше чем уверен, что это не настоящий Овлиос, а подделка.

— Для начала ответь кто ты такой? — холодно спросил я лжехранителя рубежа.

— Глеб, дружище, ты что вчера перепил, что ли? — улыбнувшись произнес он. — Это ведь я — твой друг. А вот насчет нее, я бы не был так уверен, — он молча указал пальцем на Гергиос. — По-моему это она ввела вас всех в заблуждение.

На что она хотела, что-то возразить, но только молча открывала рот. Словно у нее внезапно пропал голос.

— С чего вы взяли, что ей можно доверять, — продолжил Овлиос. — Может быть все из того, что она вам рассказала — ложь. Ведь я знаю ее лучше всех вас. И знаю, что от нее ожидать.

— А ну отпусти ее ты псих ненормальный! — бросилась на помощь подруги Алиса, но одним взмахом руки лжеОвлиоса отлетела в ванную, дверь которой за ней сама собой закрылась. Теперь я понял, это один из братьев ветра. И только он принялся вплотную заняться Гергиос, как я буквально в одну секунду вскочил со своего месте и, заломив тому руку, повалил на пол. Дальше же произошло нечто совсем невероятное: он растворился в дым, а после того как я потерял равновесие и упал на пол, он снова материализовался словно из ниоткуда, и наступил ногой мне на спину.

— Черт. Неужто это тот о ком я думаю, — с трудом рассмеялся я, так как было немного больно дышать, — Ретандер, друг, ты ли это?

— Во-первых я тебе не друг, — сухо ответил газовый вор. — А во вторых сейчас ты познаешь на себе, все, что пришлось пройти мне в том месте, куда ты и твой дружок меня отправили, — с этими словами он просунул руки мне прямо в тело и ухватившись прямо за два крайних ребра надавил на них так, что мне послышался их хруст. Я сильно стиснул зубы, чтобы не закричать, хотя боль была адская. А газового вора это только забавляло.

— Гергиос, помоги, прошу, — обратился я за помощью все еще оцепившей второй хранительнице. — Ты что не слышишь, что ли? Да приди ты в себя, в конце концов. Ты же хранитель, е-мое! Сделай что-нибудь… ААА! — крикнул от боли я, так как Ретандер перешел на следующую пару ребер. Но к счастью не успел их сломать:

— Отойди от него сейчас же, — жестко приказал тому Овлиос, направляя Ретандеру в затылок, какое-то странное огнестрельное оружие, больше походившее на обычную деревянную швабру, только с прорезью по центру, словно дуло пистолета.

— Овлиос, ты ли это? Какой неожиданный сюрприз, — этот газовый монстр превратился в дым и тут же материализовался позади хранителя рубежа. — Я уже думал, что ты не придешь.

— Уходи отсюда сейчас же и возможно тогда я тебя пощажу, — холодно ответил Овлиос, быстро разворачиваясь к Ретандеру передом. Тот в свою очередь лишь противно рассмеялся и демонстративно подставил голову под ствол этого странного оружия.

— И что же ты сделаешь, если я не уйду? Застрелишь меня из своей швабры? — съязвил он, снова расхохотавшись. А напрасно: на удивление эта швабра, оказалось грозным оружием, которое одним выстрелом какой-то черной маслянистой жидкости, прожгло голову Ретандера насквозь. Отчего тот нервно хихикнул, а после превратился в небольшую лужу.

Затем Овлиос выпустил из ванной, ломавшую дверь Алису и помог подняться мне. Алиса в свою очередь тут же бросилась ко мне, осматривая всего с головы до ног.

— Ты как? — заботливо спросила она. Заметив в районе живота здоровенный синяк ужаснулась. — Что с тобой сделал этот монстр? Где он?! Где этот гад?! Я ему сейчас сама ноги и руки поотрываю!

— Вот он, — я указал на мокрое место на полу, причем каждый жест отдавался невыносимой болью. — Спасибо Овлиосу, что вовремя появился с этой штуковиной. Иначе нам всем бы пришлось не сладко.

Алиса лишь удивленно лупала глазками, после чего сказала:

— Ты где пропадал все это время?! Мы уже было собрались идти тебе на выручку, как вдруг явился этот странный тип, точь-в-точь как ты и чуть нас всех не поубивал. Хоть бы записку оставил, что ли!

— В рубеже я был. Разрабатывал оружие против этих упырей, — пожал плечами он. — Даже пару других миров для этого пришлось посетить. А записку забыл оставить. Я просто подумал над нашей вчерашней беседой, Глеб, и понял — ты кое в чем прав. Наше будущее действительно не предопределено и мы сами его творим. Поэтому наша встреча с Гергиос хоть и может состояться, это вовсе не означает, что именно из-за этого наступит конец всему.

— Эээ, Овлиос. Я так думаю, что ваша встреча состоится намного раньше, — сказала Алиса.

— Потому как она уже здесь, — дополнил ее я, хоть и с большим трудом.

— Правда? — поднял бровь Овлиос, медленно поворачиваясь в сторону нашего взгляда. Гергиос же сначала мило улыбнулась и помахала ручкой, а после тут же сильно зажмурились. Ну все, легендарная встреча все-таки состоялась и теперь со спокойной совестью можно помереть. Но ни через минуту, ни через две конца вечности не случилось и даже ничего не загорелось. Значит Горизонт все-таки, что-то напутал и конец всему наступит вовсе не из-за этого. Но тогда из-за чего и главное когда?

— Не может быть! Гергиос! Как же долго я тебя искал! — восторженно поприветствовал и обнял ее Овлиос. Это ему не свойственно. Если только между ними есть не только отношения по типу «ученик-учитель», а намного более сложные.

— Я тоже очень рада тебя видеть. Только отпусти, пожалуйста, — прохрипела Гергиос. Овлиос тут же разжал объятья и присел на подлокотник кресла, чуть приобняв ее за плечи, но после того как она убрала его руку, просто скрестил руки на груди. Я же с Алисой непонимающе переглянулись.

— Ты что-нибудь понимаешь? — спросил ее я.

Та пожала плечами и спросила:

— А мы думали, что вы типа враги. И что если встретитесь, то настанет конец Вечности, о которой ты говорил.

— Ну может быть я ошибался с кем не бывает, — ответил Овлиос, при этом улыбаясь.

— А про своих учеников, которых пришлось изгнать в другие миры, это что тоже ошибка?! И ты их тоже искал, как и меня?! — неожиданно возбухла Гергиос, смотря тому прямо в глаза, от чего вновь ничего не произошло.

— Вот за это каюсь. Был не прав, — честно признался Овлиос. — Просто они сами меня вынудили их бросить. И хоть в скором времени я и простил их, но найти уже не сумел. Миры стали меняться с более высокой скоростью и я не смог больше контролировать этот процесс, чтобы не вызвать перегрев регулирующего механизма. Вот и пришлось все ставить на автопилот. Но я их также искал, все время, честно, клянусь.

— Погоди, — нахмурился я. — Ты же все время, с самого первого дня говорил, что процесс перемещения по мирам нельзя контролировать. Так что же получается, ты, что мне врал что ли?

— Почему врал. Просто не говорил, чтобы не произошло непоправимого, а именно перегрева механизма, который мог воспламениться и этот огонь распространился бы по всем существующим мира. Но что было бы, если ты узнал это раньше, неужели бы ты от всего этого отказался.

Я, было, хотел, что-то ответить, но боль от поломанных ребер снова дала о себе знать, поэтому я замолчал.

— Каков наш дальнейший план? — поинтересовалась Гергиос, отойдя от первого шока, после знакомства с Овлиосом.

— Для начала нужно перебинтовать Глеба, а после разобраться с этими «братьями ветра». Ну а потом можно и отдыхать. Тем более, что завтра в этом мире будет продолжение карнавала, — кратко обрисовал ситуацию он.

— Я только за, — поднял руку я, после чего потерял сознание от длительной и сильной боли.

Поначалу меня даже показалось, что я начал умирать: появился пресловутый тоннель, в конце которого был яркий свет и я потихоньку стал по нему лететь. Все в мире для меня теперь казалось настолько мелким и безразличным, что не хотелось ничего, только бы узнать, что там в самом конце. Мне даже показалось, что я видел родителей. Но долетев до середины, чувство безмятежности исчезло, заменившись волнением и переживанием. Как же Овлиос и Алиса останутся без меня? Как же я буду дальше без них? Что будет дальше? Неожиданно, где то позади послышался голос Алисы, умоляющей чтобы я не умирал. Отчего меня пулей вернуло назад, а душа аккуратно воссоединилась с телом. И я понял, что все еще жив. И это было самым прекрасным чувством, которое когда-либо испытывал.

Очнувшись, я вначале прислушался. Но никаких других звуков из-за громких всхлипываний и причитаний Алисы, расслышать не удавалось. Нет, конечно, это радует, что она так обо мне заботиться, но я же не умер. Чего так убиваться-то? Хотя она об этом еще не знает. Ну ничего сейчас я ее обрадую. Я открыл глаза, осторожно взял ее за руку. Отчего Алиса сначала вздрогнула, а после кинулась меня обнимать и целовать.

— Милый мой! Родной мой! Ты жив! Я верила в это! Я знала, что ты выживешь! — говорила она чередуя слова с поцелуями, продолжая при этом ронять на меня крупные слезы. — Мне уже даже начало казаться, что ты не выкарабкаешься. Даже Овлиос с Гергиос не были уверены в том, что ты выживешь, так как у тебя даже отмирание тканей началось. Но я знала. Я верила до конца в то, что ты сильный и что ты вернешься.

— Спасибо, — ответил я, с трудом улыбнувшись, взяв ее вторую руку. — Без тебя я не выкарабкался бы. — Про то, что я уже был одной ногой на том свете, я решил промолчать, чтобы не травмировать Алису лишний раз. Она, бедняжка и так многое пережила, пока я тут валялся без сознания. Вместо этого я осмотрелся вокруг, хотя любое движение вызывало дикую боль. — А где все?

— Овлиос и Гергиос направились на разборку с этими «братьями ветра», — вытирая слезы, сказала Алиса. — Я же осталась тут, присматривая за тобой и надеясь, что ты очнешься.

— И как долго я был в отключке? — поинтересовался я.

— Три дня, — дрогнувшим голосом ответила Алиса. — Не знаю, чтобы я делала, если бы тебя не стало.

— Что-что, нашла бы себе кого получше, здоровее и выносливей чем я, — ляпнул я, чем вызвал у нее очередной приступ истерики.

— Дурак! Что ты несешь?! — завопила, она, снова начиная плакать. — Я тут сижу над ним, ночей не сплю, а он издевается, кретин такой!

— Прости меня, пожалуйста, — я аккуратно погладил ее по волосам. — Видимо мне и по голове тоже сильно досталось при падении. Вот и несу полный бред. Но ты ведь меня таким не бросишь, правда?

— Конечно нет, — сказала она успокоившись. После чего улыбнулась и слегка меня поцеловала.

Я надеялся, что двоим хранителям по силм справиться, с кучкой дилетантов, хоть и наделенных способностями Ретандера. Но когда спустя еще три дня, ни Овлиос, ни Гергиос, не появились ни в рубеже ни в гостинице, мы с Алисой стали немного нервничать. Поэтому, чтобы развеяться и привести мысли в порядок, мы решили сходить в то самое кафе с которого и началось наше знакомство с Трендервилем. Заказав по кофе с пирожными, мы с Алисой погрузились в раздумья, что же могло случиться с Овлиосом и Гергиос и что нам делать дальше?

— А вдруг их схватили эти «Братья ветра» и стали пытать? — предполагала Алиса. — Или еще хуже — нашли способ уничтожить их?

— Не думаю, — ответил я. — Если бы эти братьям было известно о том, как их уничтожить, то они давно бы это сделали. А так они преследуют, какие-то свои цели. Только какие? Это большой вопрос. Вот если бы нам удалось переговорить с одним из этих братьев и все у него выпытать.

И, как нельзя кстати, в тот самый момент, в кафетерий неслышно влетел (в прямом смысле этого слова) один из «братьев ветра» и заняв один из свободных столов, молча уткнулся в меню. Мы с Алисой переглянулись и кивнув друг другу, одновременно встали и подсели к нему за стол с разных сторон.

— Тут вообще-то занято, — сухо произнес он, не отвлекаясь от меню. — Я жду кое-кого.

— Не переживай. Мы быстро, — ответил я, взведя курок, пистолета, который я незадолго до этого зарядил специальными шариками из той самой «смолы», которая растворяла порождения ретандера.

Однако, тот лишь на секунду отвлекся, и молча отведя в сторону дуло пистолета произнес:

— Шли бы вы оба отсюда, подобру-поздорову, со своими пукалками. Все равно вам нас уже не остановить.

— Это еще бабка надвое сказала, — ответил я, бесшумно выстрелив ему под столом в ногу. Но вместо взгляда ужаса скорейшей смерти, брат ветра лишь хмыкнул и превратившись в дым собрался просто улететь. К счастью, помимо оружия, Алиса захватила с собой маленький ручной пылесос для уборки. Поначалу я смеялся, не понимая в чем он может нам пригодиться, но теперь вижу что это вовсе не бесполезная вещь.

— Лихо ты с ним, — похвалил Алису я. — Я даже сообразить ничего не успел.

— А то, — она залихвастки покрутила пылесос на одном пальце. — Уметь надо. Только вот что дальше делать будем?

— Вернемся назад в рубеж и продолжим разработку оружия против этих «братьев». Видимо они мутировали и выработали иммунитет против обычной темной материи, — задумчиво произнес я. — А этого в пылесосе, возьмем с собой на опыты. А то слишком умный, видите ли, выискался. Победят они нас как же.

— Слыхал? Накуси-выкуси, — она показала скрученный кукиш в пылесос.

— Неет! Не надо! — начал умолять пылесосный «джин».

— Надо Федя, надо, — усмехнувшись произнес я и мы с Алисой отправились обратно в рубеж, пытаясь найти способ избавить Вселенную от всего этого отребья… причем любого. Не только этих «братьев ветра».

И вот благодаря чертежам и формулам Овлиоса, а также некоторой крайне полезной информации от нашего нового знакомого, нам с Алисой удалось создать средство, которое сжигало не только сталь или гранит, но и сам воздух. А всего-то надо было пропустить через темную материю огонь и электрический ток, который лишь усилит ее свойства.

К счастью для нас «брат ветра» которого мы взяли, оказался довольно трусливым типом и после недолгих «уговоров» согласился с нами сотрудничать. Мы же взамен на эту помощь, пообещали отпустить его и не преследовать. И вот в тот же день мы уже стояли напротив синдиката «братьев ветра» полные решимости освободить наших хранителей, а также всыпать порождениям Ретандера по первое число. Наш пленник даже согласился нам помочь отвлечь внимание охраны. Однако не было полной уверенности в том, что эта победа достанется нам без потерь.

— Брат, как ты здесь оказался? — удивился появлению нашего «крота» один из часовых. — Разве ты не должен быть сейчас в другом месте?

— Знаю, знаю. Просто мне нужно было прийти к вам братья, чтобы сообщить кое-что срочное? — начал на ходу придумывать тот.

— И что же? — поинтересовался другой брат осматриваясь по сторонам в поисках хвоста.

— А вот что! — крикнули мы вылетая из укрытия и открывая огонь по охране. Они даже опомниться не успели как от них осталось мокрое место. Наш пленник воспользовался всеобщим хаосом и забился в угол, чтоб его не задело.

— Надеюсь вы знаете, что делать, — поинтересовался из своего угла тот. — Просто их популяция уже достигла несколько сотен и с каждым часом растет. Поэтому нужно быть полными безумцами, чтобы лезть прямо в логово зверя.

— Ничего и не таких обламывали, — я сплюнул на то, что осталось от охраны. — Ты нам лучше скажи — ты точно уверен, что хранителей поймали и держат именно здесь?

— Точно. Или как вы там говорите… Зуб даю, — заверил нас он.

— Смотри, если окажется что ты нас привел в засаду, мы тебя из-под земли достанем понял, — пообещала ему Алиса. — Теперь свободен.

Тот не понимающе моргнул.

— Ты что не слышал! — более грозно произнес я. — Сдуйся отсюда, пока тут не стало слишком жарко.

На что, теперь уже бывший пленник прыснул и растворившись в воздухе скрылся в неизвестном направлении.

— Ох, не доверяю я этому скользкому типу, — шепнула мне Алиса. — Если его поймают, он нас сразу сдаст.

— Ничего. На крайний случай я припас для них один маленький, но громкий сюрприз, — я показал ей связку гранат на поясе и перезарядил оружие. Она сделала тоже самое.

— Если мы не выживем, то пусть, хотя бы останемся героями, — пафосно произнес я.

— Ладно, пошли уже герой, — она хлопнула меня по плечу и мы вместе шагнули вперед навстречу с судьбой.

Мы рассчитывали, что за следующей дверью либо начнется массовая перестрелка, либо все копии Ретандера бросятся в рассыпную. Но этого не случилось. Более того — в следующем помещении, напоминающее какой-то мешальный цех, на кондитерском заводе, вообще никого не оказалось. Только Овлиос и Гергиос, подвешенные за руки над огромным чаном с какой-то мутной, темной жидкостью.

— Уходите! — крикнули нам они. — Это засада! Бегите скорей!

Я с Алисой даже отреагировать не успели, как нас скрутили двое братьев ветра, прижав к полу. Оружие они конечно сразу отобрали (но не мои гранаты, потому как обыскивать нас не стали. А зря.) Вдруг, послышались одиночные аплодисменты и перед нами явился оригинальный газовый вор, собственной персоной.

— Так, так, так. Какая встреча. Надо же, — театрально произнес он, подлетая к нам. — Все птички в клетке. Вот и замечательно. Убьем всех зайцев сразу. Чтобы не мучились — бедолаги. А после нужно будет найти их так называемый рубежи и посетить парочку других миров. Для расширения нашей армии.

— Ты псих, если думаешь, что рубеж откроется тебе как простая дверь, — сквозь зубы процедил я. — Нет. Он абы кому не поддается. И стоит тебе или твоим прихвостням хотя бы приблизиться к нему — вы сильно пожалеете.

— Да неужели? — удивился газовый вор. — А вы в курсе, что то, что изобрел ваш дружок, на нас уже не действует. Потому как мы совершенствуемся. И кто же из вас сможет нас остановить?

— Мы сможем, — заявила Алиса и кивнув мне, вывернулась из захвата схватив две самодельные гранаты, и сдернув чеки бросила их под наги ретандеру и его копиям. Я же проделал тоже самое только с другой стороны.

— О, нет, — только и успели произнести они, прежде чем превратились в одинаковые лужицы. После чего мы с Алисой освободили Овлиоса и Гергиос, сняв с крюков.

— Фух, вовремя вы. Спасибо, — поблагодарил нас Овлиос. — Еще бы чуть-чуть и я перешел бы к решительным действиям.

— А почему ты просто не отрубил себе руки? — поинтересовались мы. — Они ведь у тебя как у ящерицы тут же и отрасли. Да и у тебя наверное также, раз ты такой хранитель, — это я уже обратился к Гергиос. На что она сначала влепила мне пощечину, а затем ни с того ни с сего разревелась на ровном месте, а Алиса стала ее успокаивать.

— Вообще то она не совсем хранитель, а только наполовину, — сказал мне Овлиос по секрету. — Несмотря на то, что она обладает теми же знаниями, что и я, она вполне уязвима морально и физически. В общем она как обычный человек.

— Но я же не знал, — я потер пострадавшую щеку, и посмотрел на все еще ревущую Гергиос. Затем снова переключился на Овлиоса. — А почему же тогда ты не сделал этого, а после помог бы ей?

— Во первых это все так же больно, — начал перечислять причины он. — Во-вторых оторванные конечности отрастают не сразу, а спустя какое-то время. Ну а в третьих, видишь чан с черной жижой над которым мы висели, — я кивнул, — так вот это улучшенный образец оружия против порождений Ретандера и по иронии судьбы он позволяет справиться и с такими как я. То есть попав в этот раствор я больше не воскресну. Никогда. Вот такая вот загогулина.

И только я хотел что-то ответить, как вдруг послышался пронзительный крик Алисы и Гергиос. Оказалось, что после уничтожения Ретандера его копии не растаяли, а продолжили существовать своей собственной жизнью. Или это не копии, а пришедшие в себя обращенные из культа этих братьев ветра? В общем пока не поговорим с ними не узнаем.

— Отпустите их, пожалуйста, — попросил Овлиос. — Мы не причиним вреда, честно.

— Мы тут же уйдем и вы нас больше не увидите, — поддержал того я. — Скажите, что вы хотите и мы все исполним честно.

Похоже они нас не слышали. Словно мы говорили со статуями, а не высокоразвитыми существами. Но после того как в помещение не спеша влетел наш старый знакомый пленный, все остальные как-то даже напряглись, словно приехал генерал смотреть построение роты перед парадом. Если только это не… о нет. Неужели у нас в плену был оригинальный Ретандер, а мы уничтожили всего лишь копию?

— Ну вот мы и снова встретились, — улыбнувшись произнес подлинный Ретандер, подлетая ко мне и Овлиосу. — Отпустите их, — приказал он тем двум громилам, держащим Алису и Гергиос. Но они никак не отреагировали. — Я сказал, отпустите их сейчас же! — уже рявкнул на них он. На этот раз они послушались. После освобождения девушки вмазали обоим верзилам на пару коленями между ног. Затем дали друг дружке «пять» и стали рядом с нами.

— Ох уж эти клоны. Постоянно своенравничают, — сетовал на свои копии Ретандер. — Спасибо, что хоть избавились от самых хитрых и умных. А то они мне вообще житья не давали. Теперь мой черед отплатить вам тем же. — Он вытащил из кармана брюк зажигалку и бросил ее в чан с черной жижой, которая тут же воспламенилась. — Бегите пока не рвануло. И еще раз спасибо вам.

— А как же ты? — спросил Овлиос. — Ты ведь тоже погибнешь.

Ретандер пожал плечами.

— Значит такова моя судьба. Я совершил в своей жизни слишком много зла, чтобы заслужить право жить дальше. Так что я остаюсь. А вы бегите, так как скоро тут все взлетит на воздух.

И мы побежали так быстро, как только могли, сметая все копии ретандера и обращенных братьев ветра, словно кегли в боулинге. И как только мы отбежали на приличное расстояние от завода, произошел взрыв, поднимая столб пламени, до небес. Мы же вчетвером молча постояли где-то с минуту, а после пошли к нашему рубежу миров. Пора отправляться дальше. Погостили и хватит. Ведь приключения на этом мире не заканчиваются.

— Слушай Глеб, ты прости меня за пощечину ладно, — извинилась Гергиос, пока мы неспешно шли по направлению к рубежу. — Просто я немного психанула. Сам понимаешь — три дня без воды и пищи любого из равновесия выведет. Короче — прости за все, если что не так.

— Ладно. Проехали, — улыбнулся ей я. — Я не сержусь. Потому как все прекрасно понимаю. Но хоть ты и полухранитель, ты все равно останешься нашим другом. Так, ребята?

Алиса с Овлиосом дружно закивали, а она в ответ всех нас расцеловала. Причем когда дошла очередь целовать Овлиоса, они оба засмущались и уставились себе под ноги.

Вскоре мы дошли до нашей двери, за которой и начинался рубеж миров.

— Я, конечно, понимаю, что твое присутствие здесь, может вызвать простраственно-временной парадокс и все-такое, — замялся перед входом Овлиос, обращаясь к Гергиос, — но не хотела бы ты войти посмотреть как мы живем и все такое.

— С радостью, — кивнула она, улыбаясь. После чего Овлиос пустил ее вперед, зашел сам, а нам на пороге сказал, чтобы мы погуляли еще, где-нибудь часок другой. Я с Алисой понимающе переглянулись и кивнув друг другу, оставили этих двоих наедине. Ведь им так много надо еще друг другу рассказать.

С того дня нас стало четверо: я, Алиса и парочка хранителей — Овлиос и Гергиос. Удивительно, но когда Гергиос только вошла в рубеж миров, а после поселилась вместе с нами, конца вечности не произошло, и никакого огня Вечности не было. Может быть Горизонт, что-то напутал и это событие вообще не произойдет? Ведь наше будущее не высечено в камне и мы сами творим его. К тому же три дня в заточении вместе с Гергиос несколько изменили Овлиоса, сделав его несколько… добрей что ли? А еще говорил, что высокие чувства его совершенно не интересуют и они с Гергиос просто друзья. Но мы, то с Алисой знаем, что дружба между мужчиной и женщиной понятие весьма и весьма зыбкое. Уж нам, то есть на чем делать выводы.

 

Часть 5

Копатели мира

С тех пор как вместе к нашей компании примкнула наполовину хранитель Гергиос (это оказывается может быть и женское имя) прошло еще несколько месяцев. За это время мы посетили немало разных миров (Гергиос только поначалу была тихоней и всего боялась, но теперь без опаски, и иногда даже в одиночку, отправляется в миры находящиеся за третьей дверью.) С размещением тоже проблем не возникло. Рубеж сам подстраивался под количество проживающих и добавил еще одну комнату, а также вторую ванную (чтобы девчонки не делили ее между собой). Вскоре наше поначалу необжитое холостяцкое жилище, приобрело вид элитной жилплощади в центре, какого-нибудь дорого города. У нас даже была своя бильярдная, где мы иногда играли пара на пару (девочки против мальчиков), либо все против всех. А также у нас появилась гостевая комната с камином и что самое главное бассейн на нижнем этаже, где мы плавали. В общем не дом, а сказка. Даже выходить не хотелось. Но жажда приключений, свербевшая у нас всех в одном месте, никому не давала покоя.

— Ну что может еще партеичку сыгранем или в бассейн? — Предложил Овлиос, лениво потягиваясь в кресле возле камина.

— А может, пойдем прогуляемся? — внес контрпредложение я и широко зевнул. — А то так и со скуки помрешь. Тем более что иногда нужно и ногами походить.

— Не иногда, а часто, — поправил меня Овлиос.

— Тем более, — согласился я.

— Ребят, вы плавать идете? — поинтересовалась вошедшая к нам в одном купальнике Алиса.

— Да, правда, ребят. Пойдем, поплаваем, — поддержала ее мысль вошедшая следом Гергиос (также в одном купальнике, а также замотанной в полотенце). — А то вы тут совсем закисли.

— Ничего мы не закисли, — вяло буркнул Овлиос. — Тем более что Глеб предложил пойти прогуляться, так ведь?

Я молча кивнул.

Девушки обрадовались столь внезапному променаду и тут же убежали приводить себя в порядок, перед прогулкой.

— Ну что, я думаю, где-то полчасика у нас железно есть, — сказал Овлиос, вставая с кресла. — Может все-таки скатаем партию один на один.

— Давай, — отмахнулся я, потому как не очень хотелось. Потому как когда Овлиос играет в одиночку, никто не может у него выиграть. И не потому что поддается, ссылаясь на его почтенный возраст. Просто он и правда очень хорошо играет. Причем в любую версию бильярда. Хотя сам не так давно говорил, что держит кий в руках первый раз. Привирал, наверное.

На этот раз мы решили пощекотать себе нервы и отправились в мир за второй дверью. И только ее открыв мы все были в реальном шоке (даже видавший виды Овлиос): потому как под ногами стелился густой слой дыма, а над нами было чистое голубое небо.

— Я чего-то не понял, — протер глаза я, — мы что умерли и попали на небеса?

— М-да… а я представляла, что рай выгладить, иначе, — скептически произнесла Гергиос, осматриваясь по сторонам. — Тут же ничего и никого нет.

— А ты, небось, хотела ангелов с крылышками, тут увидеть, — прыснула Алиса.

— Мы-то действительно попали на небо, — предположил Овлиос. — Но это точно не рай.

Внезапно из облаков вылетело два небольших существа и через пару секунд с радостными визгами скрылись из виду. Но даже этого времени хватило, чтобы разглядеть их крылья.

— Тогда это не ангелы, я так понимаю, — предположила Алиса.

— Может быть, и нет, а может быть и да, — загадочно изрек Овлиос. — В любом случае, мы это не узнаем, пока все тут не разведаем.

— И как ты себе это представляешь? — поинтересовалась Гергиос. — мы ведь вроде в облаках. Это значит что под нами несколько километров до земли, а летать как местные жители, мы пока не умеем.

— Возможно, и учиться не придется. Потому как кое-кто уже к нам идет, — сообщил я, указывая пальцем на незнакомца, который не спеша направлялся в нашу сторону. Причем не летел, а шел, хоть у того и были крылья.

— Приветствую вас чужестранцы! — торжественно произнес он. — Что привело вас сюда?

— Привет. Мы путешественники и оказались в вашем мире абсолютно случайно, — отвечал за всех Овлиос. — Не мог бы ты сообщить нам кто ты, как называется ваш мир, и откуда знаешь наш язык.

— С радостью, — ответил крылатый. — Наш мир носит название Эйден, и соответственно все его обитатели эйденианцы. А понимаем мы ваш язык потому, как знаем все существующие и «мертвые» языки и можем быстро подстраиваться. Вообще здесь говорят на одном языке, который с самого начала был единым для всех живых существ. До того как они не захотели приблизиться к нам, в результате чего пришлось делить тех по языковой принадлежности.

— Похоже на вольный пересказ сказания о строительстве Вавилонской башни, — шепнул на ухо Алисе я, но после того как она на меня шикнула, пришлось помалкивать. Ну и ладно, если ей интересно слушать этого ангелочка, пусть слушает. Но потом фиг от меня дождется разговоров по душам. Буду молча отворачиваться и спать.

— Зовут же меня Гавриус, — в завершении рассказа поклонился крылатый.

— Почти как Гавриил, — дополнил я, но после того как уже все начали сверлить меня взглядом, снова пришлось помалкивать.

— Очень приятно. Я — Овлиос. Это Алиса и Гергиос, — девчонки изобразили реверанс. — А это Глеб, — представил он меня, немного посматривая в мою сторону.

— Здрасте, — изобразил улыбку я, пожав Гавриусу руку.

— Друзья, а не хотите, ли осмотреть окрестности нашего чудного города? — предложил наш новый знакомый.

— Мы бы с радостью, — развела руками Алиса. — Только вот летать-то мы не умеем.

— А вам и не нужно, — улыбнувшись, сказал эйденианец.

— Интересно, а можно спросить почему? — поинтересовался я.

— Разумеется, — ответил тот.

И только сейчас все с изумлением заметили, что у всех нас появились такие же крылья как и у Гавриуса. Поначалу это немного пугало, но вскоре мы поняли, что это классная возможность. Причем у Алисы и Гергиос крылья были белого цвета, а у меня с Овлиосом черные.

— Ух, ты ж! Класс! — восхищенно воскликнули девушки.

— Эй, а почему у них крылья белые, а у нас черные, — возмутился я.

— Цвет крыльев не имеет особого значения. Главное их наличие, — многозначительно произнес крылатый. — Теперь, когда вы можете здесь свободно перемещаться, разрешите показать, как у нас тут живут. Летите за мной, — все мы неторопливо и неуклюже направились вслед за ним.

Все, что дальше предстало перед нашими глазами напоминало картинки, сошедшие со страниц хрестоматии: кругом росли странные разноцветные деревья, на которых росли всевозможные плоды (от самых маленьких напоминающих черешню, до самых крупных, типа арбузов); текли ручейки с кристально чистой водой, в которых плескалась различная рыба; вдобавок к этому повсюду были крылатые люди, которые занимались каждый своими делами, не обращая на нас никакого внимания.

— Вот так и живем, — обвел окрестности руками Гавриус.

Алиса и Гергиос продолжали восторженно ахать и охать, Овлиос задумчиво чесал подбородок, а я же рассматривал все со скучающим видом, даже не смотря на то, что шанс побывать на небесах и вернуться живым выпадает далеко не каждому.

Вдруг мое внимание привлекли странные ворота, за которыми была кромешная тьма, а также висел тяжелый амбарный замок.

— А что у вас там? — поинтересовался я у «ангела», указав в сторону врат.

На этот вопрос Гавриус несколько замялся, но потом довольно быстро соорентировался:

— Это запретная территория и посторонним туда вход воспрещен, — пояснил тот.

— Значит нужно туда обязательно наведаться и все выяснить, — шепотом сказал я Овлиосу.

И вот когда нас предоставили самими себе, девушки отправились более детально изучать окрестности, я с Овлиосом направились изучать эту странную запретную дверь. Но стоило нам только к ней притронуться, как получили сильный удар током.

— Это защита от таких же любопытных как вы, — пояснил пролетающий мимо Гавриус. — Не стоит лезть в чужие тайны.

— С-спас-сибо. Уч-чтем, — заикаясь, ответил я.

— Значит, тараном эту крепость не возьмешь, — задумчиво произнес Овлиос, который как самый умный из всех нас не стал хвататься за дверь голыми руками и просто наблюдал, что же со мной произойдет. — Что ж, там где силой не возьмешь, нужно проявить хитрость.

Пришлось дождаться времени, когда все пойдут отдыхать (так как ночей здесь никогда не бывает), прежде чем мы примерили на себя одеяния коренного населения (которое отобрали у них же не слишком гуманным методом, то есть мордобоем. Потому как по-хорошему не понимали). Переодевшись в обличия стражей, мы уверенным шагом направились исследовать, какие тайны хранят эти таинственные темные врата. Какого же было наше удивление, когда те открылись, стоило нам только им это приказать. Но внутри нас ждало очередное разочарование: не было видно ничего дальше собственного носа, к тому, же вдалеке слышались душераздирающие крики.

— Что же они тут творят? — спросил Овлиоса я.

— Пока не знаю, но мы это обязательно выясним, — с азартом в глазах ответил Овлиос, затем кинул мне фонарик. — Вперед, — он зажег свой и бесстрашно полетел вглубь этих темных врат. Я лишь взглотнул подступивший к горлу ком и последовал следом за хранителем, освещая путь фонариком.

От этого фонаря не было никакого толку, так как тьма здесь оказалась густая и плотная и свет фонарика, отражаясь от нее, возвращался назад ко мне, не давая никакого обзора. Зато фонарик Овлиоса светил ярче и сильнее, отчего он смелым шагом шел, вперед, даже не смотря под ноги (когда я, дважды уже чуть не сломал себе ногу). Вечно мне один брак достается, а ему одно только лучшее. Ну и где тут мужская солидарность?

— Глеб не тормози, — говорил Овлиос, вырвавшись далеко вперед. — Мы почти у цели. Я это чувствую.

— Тебе то легко говорить, — сетовал я. — У тебя вон, какой фонарик и светит лучше и видать дальше. А мне же достался прямо…

— Переключись на второй режим и тебе тоже будет счастье, — посоветовал хранитель. И только сейчас я заметил, что на фонарике две кнопки — большая и маленькая. Если маленькая это обычный фонарик, то большая это… Ого! Ничего себе. Да он теперь светит не хуже чем у Овлиоса и я, наконец, увидел, обо что спотыкался: это были останки крылатых созданий лежащих в неестественных позах, словно кто-то бил им в спину, когда те бежали из этого места.

— Да что же тут, черт возьми, происходит, — выругался я.

Вдруг по всему тоннелю пронесся жуткий рык только одного известного мне существа. Отчего заставило трястись мои поджилки.

— Это тот о ком я думаю? — очередной рык развеял все сомнения. Это Он. Тот самый Владыка ночи, Повелитель мух, либо Правитель тьмы. Но что он может делать здесь, на небесах?

— Но что он тут делает? — повторил свой вопрос я. — И как вообще сюда попал?

— Возможно, он для чего-то нужен эйденцам, а может даже и самому Гавриусу. Но только для чего, вот в чем вопрос. Пошли, — махнул рукой Овлиос, собираясь идти дальше.

— Ты меня, конечно, прости друг, — сказал я, сделав два шага назад, — Потому как тут я пас.

— Почему? — Удивился Овлиос.

— Потому как не хочу кончить также как эти бедняги, — я указал на останки всех несчастных разбросанных по полу.

— Но ведь шанс повстречаться с ним лично выпадает далеко не каждому, — отстаивал свою точку зрения хранитель.

— Я вижу, что случилось с теми, кому перепадает такое везенье, — прыснул я, снова поглядывая на трупы несчастных.

— Ну как знаешь, — пожал плечами Овлиос. — Можешь возвращаться назад, если струсил.

— Я не трус! — возмутился я. — Просто за все время нашего путешествия я научился трезво смотреть на вещи и просто проявляю больше осторожности, чем раньше.

— Жаль, что не достаточно, — ответил третий неизвестный голос.

— Овли, это ты сейчас сказ… — хотел спросить я но, получив сильный удар по голове чем-то тяжелым, упал и потерял сознание.

Очнувшись, я ощутил жгучую боль в районе плеча (помимо сильной головной боли). Ко всему прочему я еще оказался прикован цепями к полу за шею, руки и ноги. Да и темница, в которой я сидел, была без окон и дверей. В общем, были отрезаны все пути побега. Только вот для чего я здесь. Уж наверняка, не просто арестован за неподобающее поведение в этом мире. Значит, есть иная причина. И судя по очередному крику, а после чавкающим звукам, я догадываюсь, какая мне уготована участь. Меня просто скормят этому плененному демону, чтобы хоть как-то задобрить его. Надеюсь, что на мне он подавится. Еще этот Овлиос, тоже мне друг называется. Хоть бы помог для приличия, что ли? Так нет же, сразу слинял.

— Эй, Глеб, ты здесь? — шепотом спросил откуда-то из угла он.

Я ничего не ответил и лишь обиженно отвернулся.

— Ты что обиделся? За то, что я тебя оставил в том коридоре? — понимающе произнес тот. — Ну, прости. Пока я сориентировался, тебя уже и след простыл. Я с ног сбился, ища тебя. Честно. Разве я мог оставить в беде лучшего друга.

— Ты поможешь мне, в конце концов?! — рявкнул я.

— Да все в порядке, можешь встать.

Только сейчас я с удивлением заметил, что освобожден от цепей. Потерев затекшие конечности, я встал, хотя голова сильно кружилась.

— Алису и Гергиос заподозрив с нами в сговоре, тоже схватили и собираются принести на съедение этому демону, — сообщил Овлиос.

У меня глаза на лоб полезли.

— И ты можешь так спокойно об этом говорить?! Нужно немедленно спасать их, пока не поздно.

— И что ты предлагаешь. Там сейчас больше половины стражей на стороне Гавриуса, да еще и этот неуправляемый вечноголодный демон.

— И что же делать? — запаниковал я.

— Думать будем.

— Но у нас нет времени!

— Во-первых, без паники. А во-вторых, я знаю, кто нам поможет, — успокоил меня Овлиос.

— И кто же?

Вдруг земля под ногами зашевелилась, и мы с Овлиосом провалились куда-то вниз.

Летели мы не долго, но довольно болезненно (лично я прочувствовал на себе каждый камешек) и в конце пути мы вылетели из этой колеи, словно из трубы в аквапарке. Только приземлились не в воду, а на мягкий матрас.

— Ну и поездочка, — высказался я, посчитывая свои синяки. — И что дальше?

— Сейчас увидишь, — сказал Овлиос и издал звук похожий на стрекотание цикады или сверчка. В это же мгновение со всех сторон нас стали окружать странные мелкие существа с телом крупного кузнечика и головой крота. Постепенно их становилось все больше, и они начали образовывать человеческую фигуру, только вдвое выше обычной.

— Что это? — ошарашено, спросил я, наблюдая за этим зрелищем.

— Точнее будет сказать кто, — поправило меня это нечто, еще не до конца сформировавшись (ему не хватало еще полголовы). Когда же образ был окончательно собран «это» представилось. — Мы называем себя копатели мира и существовали здесь еще задолго до заселения верхних и нижних миров. Но сейчас как их миру, так и нашему угрожает опасность.

— Можете не продолжать, — догадался я. — Это от демона, которого приручили эйденцы.

Созданный копателями образ кивнул, роняя на пол несколько своих собратьев, которые тут же возвращались обратно.

— Это существо из нижних миров, поэтому считается наиболее опасным. Именно поэтому нам и потребовалась ваша помощь.

— Но что мы можем? — поинтересовался я. — Вас хоть и много, но вы очень маленькие. Он вас просто прихлопнет словно, извиняюсь букашек.

— Тогда стоит попросить помощи свыше, — сказал Овлиос показывая пальцем вверх.

— У двуногих? — с ноткой брезгливости произнесли копатели. — Но что они могут.

— Иногда даже больше чем вам кажется, — с гордостью сказал я. — Так как я отношусь к их числу.

Копатели посовещались между собой, а после сказали:

— Даже если они и смогут нам всем помочь, их помощи будет недостаточно. Нужны будут еще силы.

— Тогда можем попросить помощи еще из низшего мира, — предложил Овлиос. — Ведь этот демониум один из них.

— Даже не думай, — предупредил его я. — С ними нельзя ни о чем договариваться, не заплатив при этом страшную цену. Уж лучше найти силы сопротивления среди еще не обращенных эйденцев. Авось те помогут.

— А если нет? — опроверг мою точку зрения Овлиос. — Тогда нам всем придется не сладко.

— В общем, вы решайте, а нам пора, — сказали копатели, разрушая созданный образ. — Выход на поверхность, через этот тоннель. Как понадобимся, маякните.

— Ну что на сборы сопротивления у нас где-то час, пока до Алисы и Гергиос дойдет очередь, — совершенно спокойно сказал Овлиос, хотя меня всего колотило от одной мысли об этом.

— Как ты можешь так спокойно обо всем этом говорить? — ошарашено спросил я.

— Потому что в любой ситуации стараюсь сохранять хладнокровие, — пояснил Овлиос.

Не знаю, как Овлиос, но я не питал надежду ни на людей, ни тем более на эйденцев или демиусов, здесь нужна помощь посерьезнее. И, кажется, я знаю к кому за ней обратиться. Я набрал в легкие побольше воздуха и что есть силы крикнул:

— Горизонт!!! Я решил, что пожелать!!!

На удивление это сработало, и я тут же оказался на дне Гердерианской расщелины прямо перед этим необычным существом не имеющим точного определения. Горизонт это некая бесформенная субстанция с виду напоминающая комок какой-то слизи, но обладающей разумом и возможно какой-то силой. Только в прошлый раз, я не понял какой. Надеюсь, что он меня не забыл.

— О, какие люди!? — изобразил удивление тот, хотя по этой бесформенной кучи слизи, свободно парящей в пространстве, трудно понять какие эмоции он выражает. — Что, без меня уже не справляешься? Помощь нужна?

— Да нужна, — твердо сказал я, не обращая внимание на его издевки. — Я определился с желанием.

— Чудненько. Но помни — оно у тебя одно. Возврату и обмену не подлежит.

— Да помню я! — крикнул на него я. — Короче я желаю еще одно желание.

Горка, как Горизонт еще себя называл, ненадолго задумался.

— Что нельзя, так да?! — стал на этот раз ехидничать я. — Значит не такой уж ты всесильный, если второе мое желание не исполняешь. Но если в тот раз тебе часовщик мешал, сейчас то, что?

— Ну ладно, ладно. Все исполню, только не кипишуй, — сдался он. — Хоть это и против моих правил, но так и быть. Теперь у тебя два желания.

Удивительно, что он вот так быстро сдался, но в данный момент меня это мало волновало — нужно было предотвратить катастрофу местного масштаба и спасти всех моих друзей пока те не попали в еще большие неприятности.

— В общем, я решил: пусть демониус, которого пленили эйденцы, отправиться туда, откуда те его взяли, а меня верни под двери рубежа, вместе со всеми моими друзьями.

— Исполнено, — коротко ответил Горизонт. Но ничего не произошло.

— И где результат? — удивился я.

— Результат есть, потому как я исполнил, что ты хотел. А именно вернул демониуса обратно.

— Но это не все мое желание, — обиженно произнес я.

— Извини, но длинных желаний я не исполняю, — сообщил Горизонт. — Только емкие и короткие. Но в виде исключения могу вернуть тебя обратно одного.

— Ладно, хоть так, — отмахнулся я. — Но… Вот паразит, а? — сказал я уже в пустое пространство чистого неба, через двери рубежа. — У меня все равно еще одно желание, понял?!

Ну, теперь дело за малым: спасти от расправы Гергиос и Алису, а также успеть образумить Овлиоса пока тот не наделал бед покруче. Только как это сделать без крыльев? Ведь те у меня отобрали еще, когда посадили в темницу. И тут как нельзя, кстати, появились копатели мира. Те полетали объемным облаком вокруг меня, а после образовали подобие лица.

— Ну что, двуногий, помощь нужна? — поинтересовались они, при всей нелепости созданного ими образа лицо обладало вполне оживленной мимикой.

— А как вы узнали, — обрадовался столь неожиданной поддержке я.

— Дружок твой подсказал, когда после визита к Демиусам узнал, что Повелитель мух вернулся на свое место, — объяснили те. — А вот, кстати, и он, — Овлиос сидя скрестив ноги на другой половине роя копателей и спокойно медитировал. Но заприметив меня, быстро вышел из транса и встал.

— Ну что, герой, поздравляю, — серьезно произнес хранитель рубежа, — ты и твой джинн, смогли предотвратить апокалипсис местного масштаба: люди внизу ликуют, то, что их молитвы были услышаны; демиусы отступили; а в рядах эйденцев произошел раскол, одурманенные Гавриусом пошли против него и тех, кто был на его стороне.

— А что с Алисой и Гергиос? — взволнованно спросил я.

Овлиос стал мрачнее тучи.

— Что с ними? Не тяни? Они живы?

— Живы, — кивнул он. — Только по прежнему в плену и с минуты на минуту Гавриус намеревается их казнить.

— Так чего же мы тут стоим? — решительно сказал я, запрыгивая во второе облако копателей мира. — Вперед.

Мы пулей пронеслись через весь небесный город, в поисках Алисы и Гергигиос, и сумели найти их на главной площади города, где те сражались на стороне сопротивления против немногочисленного отряда Гавриуса. Не медля не секунды, мы с размахом влетели прямо в самую гущу событий, а копатели мира решили послужить нам всем щитом и мечом, лихо, отбивая все вражеские атаки.

— Где вы были все это время? — в пылу сражения спросила нас Алиса. — Мы тут, понимаешь ли, сражаемся, собираем сопротивление, а вы прохлаждаетесь, да?

— Вот именно, — поддержала подругу Гергиос. — Вечно мы все должны за вас делать. И потом, что это за букашки вместе с вами.

— Не стоит так о них говорить, — порекомендовал Овлиос.

— Они этого не любят, — дополнил его я.

— Можно подумать, они даже разговаривать умеют, — прыснули девушки одновременно.

— Умеем, — отозвались копатели, которые были в защитной сфере. — Только давайте поговорим, когда будет более спокойная обстановка?

На это девушки ничего не успели ответить, так как послышался победный возглас армии сопротивления. Враг отступил к крепости и заперся там.

— Дело плохо, — задумавшись, произнесли часть копателей, снова превратившись в висевшее в воздухе лицо (остальные копатели продолжали поддерживать нас в воздухе).

— Почему же? Наоборот все очень хорошо складывается, — радостно сказала Алиса. — Мы просто устроим этому Гаврику осаду и дождемся, пока он сам не сдаст позиции.

— Боюсь вас разочаровать друзья мои, но дела не столь хороши как вы думаете, — сообщило лицо из копателей. — Дело в том, что эйденцам не нужна ни сон, ни вода, ни пища, а стены крепости довольно крепкие, чтобы пробить их самым прочным оружием, которое у вас есть.

— Можно рискнуть пробраться через черный вход, но это опасно, — предложил один из доселе молчавших эйденцев. — Потому как его охраняет бесстрашный, неуязвимый и бессмертный страж. И слушает он только высшее начальство, которым в данный момент является Гавриос.

— Ничего, у нас есть тот, кто найдет с ним общий язык, — объявил я.

— И кто же это? — с удивлением поинтересовались все эйденцы.

— Это я, — скромно произнес Овлиос. — Я тоже неуязвим и бессмертный. Ибо имя мне Овлиос — хранитель рубежа миров.

После всего, что он сказал, повисла короткая неловкая тишина среди эйденцев. Но потом к нам подошел самый главный из отряда вооруженных эйденцев и, положив руку на плечо хранителю, сказал:

— Если ты действительно тот за кого себя выдаешь, мы пойдем за тобой. Веди же нас хранитель.

— Хорошо, — кивнул Овлиос, — Тогда верните нам с моим другом крылья и можем отправляться. А то ребятам, наверное, уже тяжело нас таскать на себе, да? — спросил он у всех копателей мира.

— Никак нет, хранитель, — отрапортовало лицо из копателей мира. — Даже не вспотели еще.

— Все равно вы нам еще понадобитесь в другой части нашего плана, — сказала им Гергиос. — Так что лучше будет, если вы будете так сказать налегке.

— Это что, был намек на то, чтобы я сбросил вес? — поинтересовался Овлиос.

— Ну, медвежонок, тебе действительно нужно сбросить пару килограммов, — ласково произнесла она, потрепав его по волосам. — А то мне уже вторые джинсы перешивать приходиться.

Все, включая эйденцев, начали смеяться над этой сценой (я тоже, каюсь, не сдержался) и пока хранитель не дошел до крайней точки и не поубивал тут всех, я решил срочно сменить тему.

— Ладно. Посмеялись и хватит. Крылья нам уже вернули, поэтому в путь. По дороге расскажем план дальнейших действий, — пытаясь перебороть приступы смеха, сказал я.

Как только мы дошли до крепости, наши пути разделились: Овлиос с половиной эйденцев направились в сторону парадного входа. Я же отправился с Алисой, Гергиос и второй половиной нашего отряда через секретный проход прямо в гости к Гавриусу и его людям. Гергиос поначалу собиралась отправиться вместе с Овлиосом, но тот посчитал, что там от нее будет мало толку поэтому и отправил ее вместе с нами. Из-за чего она всю дорогу, что-то ворчала себе под нос, мол, что когда мы вернемся, она ему задаст. Но как только по всему коридору пронеслось громкое и злобное рычание, все замерли.

— И что это было? — шепотом поинтересовалась Алиса.

— Надеюсь, что не то о чем я сейчас подумал, — с надеждой произнес я. Но после очередного подобного рыка, мои опасения только подтвердились — это демониус. Но как это возможно? Горизонт же отправил его обратно, если только это не… О нет!

— Прячьтесь! — крикнул я всем.

— Зачем? — спросил лидер этой нашей эйденцев. В результате чего первым попал под струю огня, которая пронеслась по всему коридору, спалив вместе с ним еще несколько солдат. Я же с девчонками и теми, кто порасторопнее успели спрятаться кто куда.

— Блин, зачем такие тупые вопросы в такое время задавать? — возмущался я, прячась с Алисой и еще несколькими солдатами за какими-то ящиками. — Говорили, прячься, значит прячься, что не понятно? — затем немного успокоившись, огляделся по сторонам и всех пересчитал. — Так, а где Гергиос?

— Я здесь, — ответила она с противоположной стороны коридора, после очередной волны огня. — Что происходит?

— Пока не знаем, но скорей всего здесь засел очередной демониус, который не дает подобраться нам к Гавриусу, — ответила за меня Алиса, пока я обдумывал план дальнейших действий. Через этот огонь не может пройти никто из нас, и от него не существует защиты. По крайней мере, в том мире, где мы с Овлиосом впервые повстречали данных существ. Может здесь научились от него защищаться?

— Скажи, а у эйденцев есть, какое-нибудь средство защиты от этого пламени, — спросил я у лидера отряда эйденцев. Тот пожал плечами.

— Откровенно говоря, мы сами первый раз сталкиваемся с подобной ситуацией, — признался тот. — Потому как до недавнего времени эти демониусы нас вообще не трогали, хоть мы и жили в постоянном ожидании войны.

— Это не просто демониус, — сообщило нам копатели мира, вновь собравшись в привычный образ песочного человека. — Это некто более хитрый и зловещий.

— Друзья, как вы вовремя, — искренне сказали все мы. — А то видите — мы все без вас как без… берегитесь! — крикнул я копателем, но было поздно — пламя демониуса полностью поглотило их. Я с ужасом представил, что весь их род был истреблен в одно мгновение. Но какого, же было наше удивление, Когда после того, как пламя потухло, все копатели продолжали стоять перед нами, как, ни в чем не бывало.

— Как вам это удалось? — поинтересовалась у них Алиса.

— Что именно? — не поняли копатели.

— Пережить струю пламени, и остаться в живых, — пояснила Гергиос.

— А, это, — махнул рукой образ слепленный копателями. — Просто наш хитиновый скелет защищает нас от резких перепадов температур. Поэтому нас не берет ни жара, ни холод.

— Слушайте, а это идея, — предложил я. — Давайте, используем их в качестве защитной сферы и таким образом быстро доберемся до этого демониуса, а после вернем его туда, откуда он пришел. — Ну что, кто за? — Все одновременно подняли руки, включая копателей. — Единогласно. Значит после очередной вспышки пламени, выдвигаемся. Всем все ясно?

— Да! — хором ответили все.

И вот окруженные со всех сторон плотной сферой копателей мира, мы все благополучно добрались до конца коридора, где нас ждал очередной сюрприз: прямо посреди большого зала лежал огромный демониус и спал, изредка выпуская из пасти всполохи огня, словно сказочный дракон. Причем никого кроме него в зале не было.

— А где все? — озираясь по сторонам, спросили лидеры эйденцев.

— У меня два варианта: первый — этот монстр их просто слопал, а после этого прилег отдохнуть. А вторая — все остальные просто сбежали, когда демониус вышел из-под контроля, — стал строить версии я.

— Есть еще третий вариант, — неожиданно для всех сказал голос Гавриуса. — Сбежали не все, а только те, кому это удалось. Остальных пожрал я.

— Где ты изменник?! — грозно произнес лидер эйденцев. — Выходи и сражайся как воин.

— А я никуда и не прятался, — хмыкнул эйденец предатель. — Вот он я прямо перед вами.

Все медленно повернулись в сторону демониуса, который как раз проснулся и сейчас смотрел на всех нас черным огнем вместо глаз.

— Но как ты… Что ты с собой сделал?! — ошарашено произнес лидер эйденцев.

— Ничего. Просто теперь я стал совершеннее, — спокойно произнес демониус-Гавриус. — А вы появились очень вовремя, потому как я уже проголодался. — Но только он собрался всех нас проглотить одним махом, как вдруг зубами наткнулся на тонкую, но очень прочную преграду из копателей мира, которые быстро сорентировавшись вновь окружили нас защитным куполом. Но, не смотря на все тщетные попытки, новоиспеченный демониус продолжал долбить купол зубами, а также когтями и хвостом. Отчего через некоторое время защита начала слабеть, а ряды копателей редеть. Те копатели, которые не выдерживали просто падали вниз, а после просто исчезали, ничего после себя не оставляя.

— Мы долго не продержимся, — сообщили нам всем копатели. — Еще чуть-чуть и он до вас доберется.

— Тогда нужно что-то, чем можно уничтожить эту тварь! — пытался перекричать вой обращенного Гавриуса, а также испуганные ахи наших. — У эйденцев есть, какое нибудь оружие, против них!

— Есть, но оно в арсенале, — сообщил мне лидер эйденцев.

— Здрасте! А на поясах у вас тогда что — муляж?! — возмущенно произнесла Алиса.

— Это обычное оружие, из металла! Демониуса этим не возьмешь! В арсенале же оружие из эфира, специально предназначено против таких монстров, — пояснил он.

— Но сейчас не попасть в арсенал, — констатировала Гергиос. — А значит, нам всем скоро придет конец.

Ряды копателей мира постепенно редели. Сфера постепенно сузилась так, что всем уже пришлось стоять на четвереньках. Еще чуть-чуть и защита будет сломлена. Так что спасти нас могло в данный момент только чудо. И оно явилось — в лице стража крепости, которые своим длиннющим мечом обрубил одним махом полхвоста демиусу. Тот взвыл и попытался ударить по нему, но тут, же был атакован с другой стороны похожим клинком, но только держал его наш Овлиос. Должен признать, что он умело, может обращаться с любым оружием, как с огнестрельным, так и с холодным. Вот и сейчас сверкающий меч в его руке был быстрее молнии отбивая все атаки демониуса, тем самым отвлекая того от нашего отряда и уводя демониуса в сторону. Это дало возможность нам всем выбежать из защитной сферы, и пулей метнувшись в арсенал, мы, взяв оружие, примчались на подмогу стражу и Овлиосу. И когда демониус Гавриус понял, что ему тут уже ничего не светит, то проломил стену крепости и решил улететь. Но не успел, так как в ту же секунду в его сторону полетели два меча (один стража другой Овлиса) которые просто отрезали Гавриусу крылья и тот просто начал камнем лететь в сторону земли.

— Туда тебе и дорога, — сплюнув вниз, произнес страж крепости.

— Не стоит так говорить, друг мой, — пытался успокоить того Овлиос. — Может быть, он просто был одурманен и не понимал, что делает. Вот и свернул с намеченного пути.

— Все равно ему нет прощения, — железным голосом сказал страж, засовывая эфирный меч в ножны. — Мне пора на мое привычное место. Спасибо вам всем за помощь. Прощайте, — последнее, что произнес страж, прежде чем в одно мгновение исчезнуть во вспышке молнии.

— Он у вас всегда такой не многословный, — поинтересовалась Гергиос у кого-то из эйденцев. Тот лишь развел руками. Мол, а что поделать профессия обязывает.

— А все-таки жаль его, — сказал я в пространство через дыру в стене. — Ведь каким бы плохим ты ни был, все равно у тебя должен быть второй шанс.

— Ты, несомненно, прав друг мой, — сказал Овлиос, обнимая меня за плечи. Затем нас обняли Алиса и Гергиос. — Но это правило применимо далеко не для всех.

После этой великой не побоюсь этого слова битвы, жители небесного города организовали недельный праздник, который даже не уступал тому фестивалю в Терендервале, где мы впервые встретили Гергиос. Копатели мира были торжественно приняты в ряды защитников Эйденса, что же насчет отступников, последовавших за Гавриусом, то их простили и отпустили, а темницы и лаборатория Гавриуса были переоборудованы в комнаты отдыха и дополнительные спальные места. О темном прошлом все вскоре забыли, а нам настало время возвращаться обратно в свой рубеж. Поначалу жители не хотели нас даже отпускать, но потом, надарив подарков в дорогу, отпустили в добрый путь. Однако сюрпризы на этом не закончились, так как, войдя в рубеж, мы почувствовали запах гари и дыма. Быстро смекнув, что это горел камин, мы тут же начали его тушить. Но это пламя не тушилось, ни водой, ни землей. И вот когда мы уже были готовы все принять свою смерть в пламени, я моргнул всего один раз и оказался… как раз на той самой скамейки в парке, с которой все и началось. Только на этот раз никакого письма на ней не было. Это что же. Значит, все это мне приснилось, что ли?

 

Часть 6

Огонь вечности

Очнувшись на лавке в парке, я долго не мог собраться с мыслями. Вроде похоже на мой мир, даже мой район и лавка, на которой я решил переночевать. Но письма с заветным адресом не было. Может быть, я просто вернулся обратно в самое начало, опередив письмо. Тогда мне нужно просто подождать. Но спустя два часа мучительного ожидания, письмо не появилось. Тогда я решил заявиться в рубеж к Овлиосу без приглашения (хотя прекрасно знал, что это невозможно. Рубеж не открывается всем подряд, а только тем, кто был приглашен в него, либо живет в нем, — так гласит второе важное правило Овлиоса. В остальных случаях это будет обычное пустое заброшенное здание). Надеюсь, что он меня все-таки узнает иначе будет как минимум обидно, что все, что я пережил, оказалось лишь моей бредовой фантазией. Доехав до нужного места и снова сказавшись немым и поломав пальцы перед таксистом, что у меня нет денег, я с замиранием сердца подбежал к двери того самого, как мне казалось, дома. Но дверь не открылась сама, как в первый раз. И даже более того она была заколочена изнутри, как и окна. Поэтому мне ничего не оставалось, как попытать выбить ее. Но потратив все силы, и чуть не сломав плечо, я просто обессилено упал на пол и обхватил голову руками. Как же так? Неужели рубеж меня не узнал? Или я опоздал и Овлиос просто не стал меня долго ждать. Хотя можно сослаться на возникший пожар камина, который что-то изменил в рубеже, в результате чего я снова здесь. Но как же остальные — как Овлиос, Гергиос, Алиса. Неужели им не удалось спастись и они все сгинули в этом пламени. Даже насчет Овлиоса сомневаюсь, что он смог бы выжить в подобной ситуации. От всех этих мыслей на глаза навернулись слезы, а к горлу подступил комок. Не выдержав дальнейших терзаний, я громко закричал в пустое беззвездное небо (что странно на мой взгляд), а после со всей дури последний раз ударил кулаком дверь, В результате чего та просто рухнула, открывая взору все внутренние «убранство» дома, а именно: простой деревянный стол и табурет среди обшарпанных стен, провалившегося пола и сыплющегося потолка. Я осторожно подошел к этому столу, по дороге проведя пальцами по стене с отваливающимися обоями отчего мне стало, совсем фигово. Потому как я понял, что это то самое здание, только уже совершенно обычное и пустое. Я сел на табурет и уронил голову на стол. Нет. Этого просто не может быть. Я не верю. И если понадобиться, останусь тут навсегда, в ожидании моих дорогих друзей. И только я собрался от отчаянья разреветься, как вдруг наткнулся на надпись, вырезанную на столе простым ножом. Вернее только одно слово «Горизонт». Меня вдруг осенило: я ведь выцыганил у него еще одно желание, значит есть шанс все исправить! Так! Как я это в прошлый раз делал? По-моему просто позвал его, и он переместил меня к себе. Что ж стоит попробовать. Других вариантов у меня нет. Быстро выйдя на улицу, я набрал в грудь как можно больше воздуха и крикнул что есть сил: Горизонт!!! Я решил что пожелать!!! И сделал это очень вовремя, так как спустя буквально секунду весь мой мир был поглощен всепожирающем огнем вечности.

— Ну чего ты орешь? Я не глухой, пока — отозвался знакомый голос Горизонта, и я не успел ничего сообразить, как оказался все в той же Гедерианской расщелине перед тем же непонятным существом ввиду комка слизи висящей в пространстве.

— Колобок! — радостно воскликнул я. — Как я рад, что это все был не сон. И в тоже время испуган, потому как то, что ты предрекал о вечности в огне — свершилось. У нас на рубеже вспыхнул камин, и все наши попытки потушить пламя были тщетны. И только я был готов пасть смертью храбрых, как вдруг очутился в своем мире.

— Знаю, — отозвался Горизонт. — Это я вас всех спас. Так по доброте душевной.

— Погоди? — пытался понять я. — А где тогда Овлиос, Алиса и Гергиос?

— Всех я отправил по домам, чтобы вы смогли жить своей жизнью и ни о чем не переживать, — пояснил Горизонт. — И для надежности память вам подчистил, чтобы не волновались лишний раз.

— Но я, то все помнил, когда оказался в своем мире, который, кстати уже горит синим пламенем, — сообщил ему я.

— Ну, значит не стер, — простодушно ответил Горизонт. — Что поделать. Когда тебе не один миллиард лет, бывает, что начинаешь потихоньку все забывать. А ведь всего каких-то сто миллионов лет назад, я ничего не забывал…

— Короче, я хочу, чтобы ты помог мне справиться с пожаром, у нас на рубеже, — прервал его размышления я.

— Если это желание, то здесь я ничем помочь не могу, — прискорбным тоном сообщил Шар. — Так как ваш рубеж миров находиться за пределами моей компетенции. Кстати друзей твоих я не могу вернуть по той же причине, потому, как после их перемещения я обрезал им все пути назад.

Я призадумался.

— Тогда верни меня в рубеж, — приказным тоном произнес я.

— Но там ведь…

— Знаю — пожар. Но я попробую его потушить и все исправить, — твердо произнес я. — Правда не знаю, как это сделать — это пламя не берет, ни вода, ни земля.

— Прежде чем ты уйдешь, разреши один совет, — нерешительно сказал Горизонт.

Я кивнул.

— Так как это особый огонь, то и элементы тушения его должны быть особенные. Подумай, может ты еще не все варианты испробовал. А теперь — прощай. — Последнее что успел сказать Горизонт, прежде чем я очутился в охваченном огне рубеже.

В нос резко вдарил запах угарного газа, поэтому я оторвал от рубашки приличный кусок и повязал ее наподобие марлевой повязки, после чего лег на пол, так как дым по полу не стелиться. Я начал быстро соображать, насчет тушения пока огонь не добрался до меня. Так, Колобок говорил, что огонь особенный и что простой водой или землей его не потушить. Значит, остается только ветер. Но где его взять? Тут даже окон нет не то, что простого огнетушителя. Тогда что же делать? И вдруг меня осенило. Я резко встал и быстро стал открывать и закрывать все три двери подряд, вызвав тем самым смешивание миров с такой скоростью, что это породило сильнейший вихрь, который вылетел из всех трех дверей одновременно тем самым затушив пламя. А после того, как все было кончено, я заметил, что за всеми тремя дверьми была непроглядная тьма, и даже фонарь прожектор Овлиоса не смог ничего в ней осветить. Значит, я сломал рубеж, тем самым заперев себя здесь навсегда. Что ж. Зато удалось всех спасти и то хорошо. Я не спеша встал и осмотрел последствия пожара. М-да… сильно же рубежу досталось. — Почти все погорело, лишь немногое осталось из мебели, не сильно тронутое пламенем. Ну, ничего, главное что теперь, надеюсь все спасены. Но как оказалось, огонь это еще не самое страшное, что меня ожидало…

Неожиданно рубеж пару раз тряхануло, словно при сильном землетрясении, послышался дикий рык, наподобие демониуса, после чего из всех дверей, вырвав их вместе с косяками, вылезла голова, напоминающая касатку, только с несколько десятков пар глаз и соответственно с огромной зубастой пастью (она появилась из центральной двери) и когтистые волосатые лапы (из двух крайних дверей). Причем я не сомневался, что все эти части принадлежали именно одному существу. Подобного монстра, причем таких необъятных размеров, я видел первый раз. Наверное, какой-нибудь местный житель этой тьмы, которого потревожил влетевший сюда рубеж миров.

— Ну, здравствуй Глеб, — заговорила со мной касатка. — Вот мы и снова встретились.

— А мы что — знакомы? — удивился я.

— Знал, что ты меня не признаешь. Значит, как вы там люди говорите, богатым буду. Хотя все богатства вселенной, не могут сравняться со свободой, подаренной тобой мне. За что тебе огромное спасибо — касатка хищно улыбнулась.

Вдруг меня осенило. Я узнал этот голос.

— Горизонт? Это ты? — неуверенно спросил я, делая осторожный шаг вперед.

— Удивлен? — поинтересовался бывший ком слизи. — Просто после устроенного тобой вихря, Гедерианская расщелина разрушилась, тем самым освободив меня. И теперь я могу применять какую угодно форму.

— Здорово, конечно, но почему ты выбрал именно такую? — настороженно спросил я. — И как ты вообще нашел меня?

— Это было не трудно, — признался бывший Колобок. — От этого вихря такой след остался, что его видно, наверное, было даже из соседней Вселенной. А пришел я к тебе, чтобы получить от тебя плату за все желания, — у меня глаза на лоб полезли, — а ты как думал? За все в этой жизни надо платить.

— И что же ты хочешь от меня за свою работу? — спросил я, незаметно пряча за спину шпагу, с которой учил меня обращаться Овлиос.

— Ну, для начала, я бы не отказался чем-нибудь перекусить, — касатка вновь хищно ухмыльнулся и облизнулся. — Например, тобой.

После чего, этот Горизонт громко и противно зарычал, отчего я чуть не оглох. А, потом он пытался поймать меня и слопать. Но получив по лапам, старой доброй шпагой (которую я до этого заранее смазал тем самым усовершенствованным раствором темной материи), монстр жалобно взвыл, и на время отступил… так показалось на первый взгляд. Выпустив из пасти липкую, зеленую слизь Горизонт пригвоздил меня к полу, а затем видимо решил расплющить, сделав из меня отбивную. И так как я не мог даже пошевелиться, а шпага улетела черте куда, мне ничего не оставалось, как только принять свою смерть от лап этого монстра. Вдруг как по волшебству, появился Овлиос и одним ударом своей шпаги, лишил это чудовище всей кисти. Монстр снова взвыл и скрылся из виду. Хранитель же освободил меня и помог подняться.

— Овли, как же я рад, что ты пришел, — радостно произнес я, после чего мы дружески обнялись.

— Ну а как бы я, по-твоему, оставил лучшего друга на произвол судьбы? — улыбаясь, сказал он.

— Но, ведь Горизонт сказал, что отправил всех по своим мирам и, к тому же, стер всем память.

— Видимо, он не учел, что рубеж и есть мой дом, поэтому, побыв немного в каком-то неизвестном мире, меня автоматически забросило сю… Берегись! — крикнул он, оттолкнув меня в сторону. Его же схватило длинное щупальце, и в одно мгновение ноги Овлиоса сгинули в пасти бывшего джина. Верхнюю половину хранителя рубежа монстр отбросил в сторону. И будь Овлиос хоть трижды бессмертный, сомневаюсь, что он сможет выжить после такого.

— Ответь мне: на какие еще жертвы ты готов пойти, ради своих идеалов? — оскалившись кровавой пастью произснес Горизонт.

Взревев от отчаяния я схватил шпагу, и стремительно подбежав к голове этой твари (минуя все маневры его щупалец сбить меня с ног) и со всей силой вогнал шпагу прямо в пасть этого монстра, пробивая его череп насквозь. Касатка последний раз нервно дернулась, а потом, обмякнув, растаяла, словно воск и утекла обратно во тьму. Я же незамедлительно подбежал к тому, что осталось от Овлиоса. При всем том, что его разделали надвое, хранитель был до сих пор жив. Конечно, он ведь бессмертный.

— Ну… вот и все… отпутишествовался. Пора… и на… заслуженный отдых, — хрипло ответил Овлиос. На удивление каждое слово давалось ему с большим трудом.

— Эй, эй, эй. Погоди? Что ты несешь? Какой еще отдых? Ты чего, — не мог поверить своим ушам я, хотя на глаза стали предательски наворачиваться слезы, а к горлу подступал комок. — А ну возьми себя в руки? Ты обязательно выкарабкаешься. И не в такие ситуации попадал.

— Мне бы сейчас… твой оптимизм, — с трудом улыбнулся Овлиос. — Но факт… есть факт… я умираю. Причем… теперь навсегда. Видимо… это существо… было каким-то особенным. Таким же… как я. Вот ему… и удалось… справиться со мной.

— Но я ведь его победил, — уже сквозь слезы сказал я. — Значит не такой уж он и особенный.

— Нет, — ответил хранитель улыбнувшись. — Это значит, что… ты тоже стал… таким как я. Теперь, ты тоже… хранитель. Надеюсь… что у тебя… это получиться лучше… чем у меня. — После чего испустил последний вздох и затих. Я же еще очень долго сидел возле его тела и ждал, пока он оживет, не веря в случившееся. И когда понял, что Овлиос действительно больше не воскреснет, то взвыл от горечи утраты и обиды, что погиб именно он, а не я. Собрав все свои последние нервы в кулак, я закрыл Овлиосу глаза и скинул его уже остывшую верхнюю часть тела через центральную дверь. Прямо в самую тьму. Надеюсь, что там он сможет обрести покой, о котором так долго мечтал.

Сев в кресло, единственное не сильно пострадавшее после пожара, я обреченно уронил голову на руку и уставился в одну точку. Вспомнились Алиса и Гергиос. Помнят ли они обо всем, что с нами случилось? Да и вообще помнят ли друг друга и меня? Хотя и что с того, все равно мы больше никогда не встретимся. А все из-за этого чертового камина, который предложила поставить здесь как раз Гергиос. Так что Горизонт в чем-то прав: огонь вспыхнул по большей части по ее вине… Нет! Она ни в чем не виновата. Это просто случайность, коих бывает миллион за день. В любом случае я уже никогда ни увижу, ни ее, ни Алису, ни Овлиоса. И от этого на душе становится еще более грустно. Я сделал все что мог, но друзей не вернуть, как, ни старайся. Внезапно я ощутил теплое прикосновение на щеке, отчего поначалу даже подпрыгнул на месте. Кто бы это мог быть? Я ведь тут один? Или же какая-нибудь плотоядная тварь забралась сюда и, выжив в пожарище, решила мной пообедать. Что ж, я не против. Все равно уже терять нечего. Но открыв глаза, я увидел сияющее и улыбающееся лицо Алисы.

— Эй, сплюшка, чайку не хочешь? — улыбчиво поинтересовалась она.

— Алиса, — только и сказал я, после чего заключил ее в объятья и стал расцеловывать, боясь отпустить, думая, что она всего лишь мираж. Пусть тогда уж лучше с глюками всю жизнь жить, чем в полном одиночестве. Но Алиса оказалась вполне настоящая и не испарилась после того как я заключил ее в объятия. Более того она начала вопить, чтобы я ее отпустил, а то задушу. Я послушно выполнил ее просьбу.

— Прости видимо, на меня что-то нахлынуло, вот и не сдержался, — извинился я.

— Ладно. Ничего страшного, — сказала она. — Просто в следующий раз рассчитывай силы, пожалуйста. Потому как второго такого всплеска нежности я могу не пережить. Ну, так, чай будишь или как?

— Да, пожалуй, — согласился я и только сейчас заметил, что в рубеже не пахнет гарью, и не было следов пожара. Причем из второй открытой двери, в рубеж лился дневной свет, а также был сильный запах выпечки вперемешку с ароматом цветов. — Алис, а как вы так быстро здесь все привели в порядок после пожара?

— Какого пожара? — нахмурилась она, ставя поднос с чаем на маленький столик, а сама, присаживаясь напротив.

— Ну как же? Огня вечности, который вырвался из нашего камина и грозился сжечь все миры и во все времена… — но после того, как она еще сильней нахмурилась, я махнул рукой и сев обратно в кресло, взял вторую чашку чая. — Не обращай внимания. Видимо у меня воображение разыгралось. Ну, ничего, сейчас чайку попью, и все пройдет. М… черный с бергамотом. Мой любимый. А где наша сладкая парочка хранителей? — сказал я имя ввиду Овлиоса (надеясь на то, что он жив) и Гергиос.

— Гери (Алиса частенько так называла Гергиос), сказала, что ей нужно пройтись и подышать свежим воздухом. Овлиос же составил ей компанию. И мирок, подходящий для этого попался, как видишь. Я же решила не оставлять тебя одного, — спокойно пояснила она, отойдя от моего внезапного ляпа.

— Что ж. Тогда… Может и нам стоит пройтись. Ты как, насчет этого? — предложил я.

— Хорошо, только…

— Знаю, знаю, давай выберем мир поспокойнее, угадал? — перебил ее я.

— Не-а, — улыбаясь, сказала она. — Я хотела, сказал, что через две минуты жди меня возле третьей двери.

— Но там ведь…

— Самые опасные миры, где выживаемость от 0 до 39 процентов, — закончили мы с ней одновременно, и быстро кивнув друг другу, пошли собираться в это опасное и в тоже время захватывающее путешествие. И пусть там нам будет грозить смерть на каждом углу, зато я прекрасно знаю, что вместе с Алисой и нашими хранителями мы переживем любые неприятности.

 

Эпилог

— Хатс угумну балеетс! — громогласно произнесло трехглазое толстое и волосатое существо со своего трона подобным существам поменьше и с тонкими сухими руками до пола. Чем вызвал у всех аборигенов всплеск радостных криков и улюлюканий.

— По-моему этот толстяк только что сказал, что нас съедят, — предположила Алиса, вися вниз головой, привязанной за ноги.

— Да но прежде нас немного покоптят, а после сдерут кожу и разделают как куриц, — дополнил я, с того же положения как и она.

— Надеюсь, что он подавиться, — с призрением сказала она, вождю племени, плюнув в его сторону, но естественно с такого расстояния не попала.

И только я с Алисой уже собрались проститься с жизнью, как вдруг наши веревки лопнули, и мы упали на землю. Благо высота не большая и мы ничего не сломали.

— Что ж вы как дети малые, честное слово? Кому было сказано, что в третью дверь ходим только все вместе?! — стала отчитывать нас Гергиос, одетая в подобие ковбойского костюма времен дикого запада. Затем поймав бумеранг, вытащила модернизированный револьвер, пускающий две пули за раз, и одним выстрелом перебила наши веревочные узлы на ногах.

— Метко стреляешь, — похвалил ее я, вставая и помогая встать Алисе.

— Но боюсь, что на всех этих чудиков патронов точно не хватит, — сообщила она, указывая на кольцо аборигенов, которые даже не дрогнули от выстрела «огненной палки».

— Ничего, на этот случай у нас есть запасной план, да милый? — сказала она подошедшему к ней в таком же костюме Овлиосу.

— Да дорогая, — отозвался он, неся в руках какую-то здоровенную байду похожую на миниган. После чего чмокнул Гергиос прямо в губы. Вот так-так. А дальше что будет — дети хранители, пеленки распашонки. Хотя нам то что, мы максимум будем дядей и тетей, поэтому у нас и забот меньше.

— Ну что, готовы к шоу!? — обратился он к аборигенам.

— Гуну уну лунцала лунцала! — отозвался вождь, и все его племя перешло в боевую готовность.

— Видимо это означает да, — предположила Гергиос.

— Что ж. Тогда начнем. Задержали дыхание и бегом за нами! — крикнул он мне и Алисе. Мы послушались и после того как зеленый дым опутал всех аборигенов рванули в сторону рубежа. Вбежав внутрь, пришлось даже заставить дверь мебелью, так как в нее стал ломиться недовольный вождь, сыпля в нашу сторону проклятья на местном языке. Как только все утихло, мы, наконец, смогли отдышаться и привести мысли в порядок.

— Ну, вы даете, — первым сказал Овлиос, когда мы расставляли мебель по местам. — Предупреждать нужно, когда идете в такое опасное место.

— А если бы мы не успели вас спасти, чтобы тогда? — поддержала его Гергиос. Внезапно она позеленела и, прикрыв рот рукой, пулей умчалась в ванную, Овлиос же побежал следом за ней.

— Слушай, мне кажется, или она в правду того… ну, в положении? — спросил я у Алисы.

— А ты не знал, что ли? — удивилась она. — Две недели как уже.

— Сколько же я отсутствовал? — спросил сам себя я. А вслух добавил: — Так это же здорово. Мы скоро станем дядей и тетей.

— Хорошо, то может и хорошо, — грустно сказала она, садясь на столик. — Только мне хочется и своих детей, понимаешь? Годы то идут.

— Так зачем же дело стало? Можем начать прямо сейчас, — предложил я, романтично ее обнимая.

— Что, прямо здесь? — удивилась она.

— Как пожелаешь.

— Пошли лучше в спальню, — предложила она, уводя меня вслед за собой. — А то и в этом наши хранители нас учить начнут.

— Я все слышал, — отозвался из ванной Овлиос.

Мы же с Алисой весело рассмеялись и быстро направились в спальню.

Через восемь месяцев у Овлиоса и Гергиос родилась тройня, а еще через пару месяцев и у меня с Алисой тоже тройня. И так как за все время нашего путешествия все мы, по благословению Овлиоса, обрели бессмертие и стали полноценными хранителями, то и все наши дети тоже были бессмертными. А потом и наши внуки, правнуки и так далее. Вскоре рубеж миров снова заполнился новыми хранителями, которых никогда уже не будет волновать жажда власти, а будет манить совсем другая вечная жажда… жажда приключений. И каждый из них выстроит свою собственную судьбу, как однажды это сделал я, найдя то письмо на лавке в парке и попав в это чудесное место название которому рубеж миров и к его замечательному хозяину — хранителю Овлиосу!