Глава тридцать первая

Сравнение Игоря с «американскими горками» оказалось очень точным. Захваченная нами веревка, конечно же, была короткой. Едва я, вслед за Владом, отпустил ее конец, меня с ужасающей скоростью понесло по закрученной спиралью гладко отшлифованной трубе, создавалось даже впечатление, что душа не поспеет за телом, вот-вот вырвется наружу и покинет его навсегда. Все это под аккомпанемент мощных хлопков, скорее нагадывающих взрывы, которые то и дело раздавались сзади. Нечто похожее на звуки, издаваемые реактивными самолетами, когда они преодолевают звуковой барьер.

Падение неизвестно куда продолжалось неимоверно долго. Но вот, наконец, впереди появилось светлое пятно и, прежде, чем я успел сообразить, что оно обозначает, мое тело, кувыркаясь, парило в свободном пространстве, а затем, подчиняясь закону гравитации, с треском шмякнулось в густой колючий кустарник.

Посадку нельзя было назвать мягкой, но и увечий никаких я не получил. Всего несколько ссадин и царапин. Можно сказать, отделался легким испугом.

Вслед за мной на свет божий катапультировались представители фирмы «Эсмеральда». К-счастью, тоже вполне благополучно. Как потом выяснилось, больше всех пострадал Влад. При посадке прикладом ружья он расквасил себе нос и долго потом матерился, отхаркиваясь кровью.

В точности повторилась и другая особенность, поведанная Игорем. Переход мы начали поздним вечером, а закончили, судя по всему, ранним утром, хоть часы и показывали, что наше путешествие длилось едва ли больше четверти часа.

Местность вокруг особо не впечатляла. Трудно ощутить себя первооткрывателем, если, попав на иную планету, или, предположительно, в иное измерение, встречаешься все с тем же унылым пейзажем, на который вдоволь насмотрелся и в родных краях. Никаких иных доказательств, того, что мы переместились в параллельный мир, кроме парадокса со временем, не наблюдалось. А потому я, словно Фома Неверующий, оставил для себя этот факт под знаком вопроса и не собирался снимать его до тех пор, пока не будет, выражаясь языком криминалиста, более веских улик.

Светлана, судя по всему, тоже особой доверчивостью не отличалась. Она скептически осматривалась по сторонам, и с ее губ не сходила скептическая ухмылка. Впрочем, девушке она была очень к лицу.

Зато Влад с Игорем ни в чем не сомневались. Они были уверены в успехе предприятия, и Влад уже доставал с рюкзака бутылку, чтобы отметить наше счастливое приземление в ином измерении.

— Я думаю, — сказал он, — что, если у нас все получится, то это несколько необычное, я бы сказал, разведывательное путешествие в дальнейшем может иметь выгодное коммерческое значение.

В нем снова пробуждался дух бизнесмена, что радовало, так как смотреть на его постную физиономию было невыносимо.

— Ты имеешь в виду полезные ископаемые? — заинтересовался Игорь.

— Нет. Это слишком трудоемко и требует больших затрат. Если нам удастся наладить нормальное «окно» для перехода, можно заняться выгодным туристическим бизнесом.

— Чудесная идея! — загорелась Светлана, и сразу осеклась. — Если, конечно, мы действительно находимся в параллельном мире….

— Ты, глупышка, сомневаешься в этом?

Девушка промолчала, а Игорь стал развивать идею Влада.

— Создадим акционерное общество: вы с Димкой плюс фирма «Эсмеральда»… Я думаю, так будет справедливо. Пятьдесят процентов акций — наши и по двадцать пять вам.

Влад поднес к его носу кулак и угрожающе им покрутил. Учитывая размер кулака, зрелище было впечатляющим.

— Но ведь я вам сюда указал дорогу, — оправдывался Игорь.

— А ты не забыл, случайно, на чьей земле находится «окно»? И она, заметь, принадлежит мне на правах частной собственности!

Веский аргумент, и Игорь сник.

— Поэтому, предлагаю следующий вариант, — не унимался Влад. — Пятьдесят один процент акций принадлежит мне и сорок девять — вам троим. Но сразу предупреждаю: никаких фирм среди учредителей не будет. Только частные лица. Нас четверо, вот мы и станем учредителями.

— Сашка обидится, — огорчился Игорь.

— А мне плевать на твоего Сашку. Хотя, если хочешь, можешь поделиться с ним своей долей. Я не возражаю.

Они окончательно поехали и, похоже, совершенно забыли, ради чего, собственно, мы здесь оказались.

— Я думаю, детали можно обговорить потом, — пошел на компромисс Игорь. — А сейчас предлагаю выпить за хорошую идею!

Против тоста возражений не было, и мы дружно осушили стаканы.

— А теперь — в путь! — скомандовал Влад.

 

Глава тридцать вторая

И все же, отличия были. Тишина вокруг казалась неестественной. Кроме наших шагов ничего ее не нарушало. Как будто уши ватой закрыты. Да и с окружающими предметами творилось нечто необычное. Воздух иногда казался настолько прозрачным, и все вокруг приобретало такие четкие очертания, что даже глазам больно становилось, но вдруг налетала некая пелена, и дальше нескольких шагов нельзя было ничего рассмотреть. Случались моменты, когда деревья, камни, кусты начинали раздваиваться, расплываться, становились нематериальными, аморфными, словно мираж. Подобные катаклизмы, при желании, можно было объяснить действием алкоголя, но слишком мало было выпито для столь впечатляющего эффекта. Да и страдал галлюцинациями не только я.

Сначала мы не могли придумать нормального объяснения происходящему, затем Игорь высказал приемлемую гипотезу, и мы перестали напрасно ломать голову.

— Изъясняясь научным языком, подобные несуразицы можно назвать парадоксом переходного этапа, — уж слишком заумным тоном молвил он. — Наверное, здесь границы миров находятся настолько близко между собой, что в некоторых местах миры соприкасаются и даже накладываются друг на друга. Потому и создаются необычные визуальные эффекты. Если все обстоит так, как я предполагаю, по мере удаления от аномальной зоны, восприятие окружающей действительности должно стабилизироваться…

Игорь оказался прав.

Вскоре появились и звуки, и запахи, а неодушевленные предметы перестали издеваться над нами и вели себя так, как и положено неодушевленной материи.

В быстром темпе мы прошагали часа два, после чего решили сделать привал.

Трудней всего доводилось Светлане. На ней лежала обязанность проводника, однако, было видно, что девушка ориентируется с трудом и полагается только на интуицию. Нам оставалось лишь надеяться, что она ее не подведет.

— Вроде бы, все похоже, но как-то не совсем… Что-то везде не так… — то и дело сокрушалась девушка.

— Не волнуйся, — успокаивал ее Игорь. — Я бы больше удивился, если бы все было нормально…

Долго не отдыхали. Съели по бутерброду, запили минералкой из пластиковой бутылки и двинулись дальше.

Солнце уже поднялось высоко и палило немилосердно. Идти становилось труднее, но компания подобралась хорошая, выносливая, и никто не стонал. Правда, когда на пути попался ручей, мы, не сговариваясь, свернули к нему и пошли вдоль русла, то и дело опускали в его мутную воду носовые платки, после чего прикрывали ими головы.

Раньше мы шли по плоской равнине, на которой лишь изредка встречались чахлые кусты шиповника и одинокие, высушенные солнцем, деревья, теперь ручей вел нас по дну неширокого оврага, который становился все глубже, а его обрывистые с выступающей на поверхность глиной, склоны — все круче. Появилась тень и приятная прохлада.

— Теперь и я, кажется, узнаю знакомые места, — когда овраг повернул в очередной раз, весело заметил Влад.

Действительно, очень скоро мы оказались на месте нашего недавнего пикника.

Правда, и здесь все оказалось не совсем таким. Шатер из ив был пореже, каменный бассейн — меньше, но ошибиться было невозможно. Никаких следов нашего недавнего веселья не наблюдалось, что показалось мне весомым аргументом в пользу того, что мы действительно находимся в неком зазеркалье.

Влад не был бы Владом, если бы не предложил отдохнуть и расслабиться. Он и так слишком долго воздерживался от употребления любимого напитка. Возражать, конечно, никто не стал.

Именно здесь я впервые обратил внимание на фокусы, что их начали вытворять мои дешевые электронные часы. Раньше я на них никогда не жаловался. Спешат на несколько секунд в сутки, ну и ладно, невелика проблема. Как часы, они меня вполне устраивали. Сейчас же с ними творилось нечто необъяснимое. Мы пробыли в этом мире почти полдня, а электронная штамповка пыталась убедить меня, что с тех пор, как мы вылетели из трубы, прошло едва пять минут. Более того, цифры, указывающие ход секунд, как будто замерли, менялись медленно и неохотно. Сначала я решил, что села батарейка, переключил часы в режим секундомера и убедился, что он работает вполне нормально. Переключил обратно, та же история: в отсчет одной секунды спокойно вкладывались несколько минут. Спросил время у Влада. Его японский «Ориент» сбоев не давал.

— Начало шестого, — ответил он.

Все правильно. Если учитывать, что мы переместились в иной мир около десяти вечера, с тех пор вполне могло пройти шесть часов. Наверное, моя железка исчерпала положенный ресурс и ей, как всему когда-то, пришли кранты. Я хотел выбросить часы, однако, в последний момент стало жалко с ними расставаться. Я положил их в карман и, как выяснилось позже, поступил весьма мудро…

 

Глава тридцать третья

Влад никак не мог отвлечься от посетившей его накануне идеи. Его прям-таки распирало от возбуждения.

— Для начала нужно будет каким-то образом транспортировать сюда парочку «джипов», соорудить лагерь и поселить несколько человек. Они могут работать по вахтовому методу и периодически меняться. Они будут заниматься разведкой, и составлять маршруты…

— Влад, — попытался его остудить, — если здесь вся местность такая, какую мы видим сейчас, ни один идиот не заплатит тебе за экскурсию ни копейки. Тебе еще придется заплатить, чтобы он сделал вид, что поверил тебе, будто находится в ином измерении…

— Вообще-то, ты прав. Есть над чем поразмыслить… — приуныл мой друг. Но на выручку ему пришел Игорь. Ему баснословные мифические прибыли также не давали покоя.

— Даже, если мы не встретим ничего особенного, — сказал он, — а я, по-правде, вовсе не горю желанием опять увидеть змей, мертвецов, вампиров и прочую нечисть, все это можно инсценировать. Создать нечто, вроде американского «Диснейленда».

— Во-во! — поддержал его Влад, и они стали увлеченно обсасывать детали нового направления будущей совместной деятельности. Они прекрасно спелись и понимали друг друга с полуслова. Правда, лишь до тех пор, пока речь не заходила о дележке прибыли и причитающимся каждому процентов. Тогда они становились заядлыми конкурентами и по проявлению темперамента походили один на другого, как близнецы-братья.

— Детский сад! — прокомментировала их поведение Светлана.

Она редко подавала голос, но ее короткие замечания попадали в самую точку. И сейчас я был с ней полностью согласен.

Не то, чтобы я был альтруистом и не видел рационального зерна в завладевшей их умами идее. Наоборот, она казалась мне перспективной, и те шестнадцать процентов, великодушно обещанные Владом, могли существенно поправить мое финансовое положение. Однако, существовало слишком много «но»… Я считал, что, коль мы сюда прибыли, то не стоит забывать о главном. И… я очень беспокоился о том, как нам удастся выбраться обратно…

 

Глава тридцать четвертая

Кто-то пытался играть нами, словно шахматными фигурами, свою партию и по своим правилам. Этот Кто-то заранее просчитывал наши ходы, был прекрасно осведомлен о наших помыслах и деяниях. Он даже пытался управлять нами. И не всегда безуспешно. Однако, мы об этом даже не подозревали. Со свойственном человеку максимализмом, мы считали себя единственными игроками в чуждом, неизведанном, но до сих пор вполне приемлемом мире.

Проснулись мы от топота и лошадиного ржания, раздававшихся над нашими головами. Вполне земные, хотя и позабытые звуки поначалу повергли нас в ужас. Не потому, что были страшными. Сами по себе звуки были вполне обычными. Нас испугала неожиданность их возникновения и то, что нас застали врасплох. Мы слишком уверовали в собственную безопасность, наивно считали себя неуязвимыми и вели себя, как последние идиоты. Наша беспечность не вкладывалась ни в какие рамки здравого смысла.

Убегать или что-то предпринимать было поздно. Несколько всадников, облаченных в очень странные одеяния, с ног до головы укутанные в белые балахоны, высились над нами на краю обрыва, а еще, не менее десятка, окружили нас спящих плотным кольцом. Двустволка Влада и все наши припасы находились за пределами живого барьера. И добраться до них было невозможно.

Всадники представляли собой очень колоритное зрелище. Их кожа имела коричневый оттенок и плотно обтягивала костлявые черепа. Все остальные части тела прятались под белыми накидками. Вооружены они были длинными пиками, острия которых смотрели в нашу сторону.

Пока непрошенные гости не проявляли признаков агрессии, но проверять, на что они способны, почему-то, не хотелось.

Наверное, со стороны мы выглядели смешными и нелепыми. Растерянные, ничего не соображающие и совершенно не готовые к сопротивлению. Нас можно было брать голыми руками и душить, словно котят.

Только такое, как видно, не входило в планы таинственных всадников. Они не спешили воспользоваться преимуществом. Да им это было и ни к чему. Они прекрасно знали, что мы находимся в их полной власти.

— Что за чертовщина? — первым пришел в себя Влад.

Его реплика осталась без внимания, незнакомцы на нее никак не прореагировали, нас же она, как будто вывела из полусонного состояния, и мы дружно стали подниматься на ноги.

Наши движения вынудили всадников напрячься. Они еще сильнее сузили круг. Но только и всего. Они, словно бы кого-то ждали. И вскоре мы его увидели.

В отличие от воинов, больше напоминавших высохшие мумии, вновь прибывший всадник смотрелся вполне нормальным человеком, с развитой мускулатурой, со здоровым цветом лица, которое частично скрывали длинные черные волосы и широкая, но коротко подстриженная борода. Одет он тоже был по-человечески: в узкие, до колен, кожаные брюки, неопределенного цвета, сплетенные из кожаных ремешков сандалии и кожаную безрукавку, подпоясанную широким ремнем, на котором в отделанном замысловатой чеканкой ножнах висел то ли меч, то ли сабля.

Для окружающих нас всадников воин, наверное, был большим начальником, потому что они почтительно расступились перед ним.

Рад приветствовать вас, чужеземцы! — зычным голосом молвил он и внимательно осмотрел каждого из нас с ног до головы. Его лицо при этом не выражало ни злобы. Ни высокомерия, но и особого радушия я также не заметил.

— Что все это означает? — спросил Влад, указывая на вооруженный отряд.

— Времена нынче — тревожные, вот хозяин и приказал, чтобы мы вас встретили и сопроводили в его владения.

— Значит, мы не пленники?

— Вовсе нет. Мы присланы для того, чтобы охранять дорогих гостей.

Мне показалось, что слово «дорогих» было произнесено неискренне, с плохо скрытой иронией, почти с издевкой. Но, может, только показалось?..

— Мы можем взять наши вещи? — оживился Игорь. Без своего походного чемоданчика он ощущал себя не в своей тарелке.

— Не беспокойтесь, о ваших вещах позаботятся.

Действительно, один из всадников слез с коня и небрежно побросал наше добро в большую полотняную торбу, которую потом прицепил к седлу.

Вещи не вызвали у него никакого интереса. За исключением ружья. Его он осмотрел более внимательно, после чего протянул оружие начальнику. Тот довольно причмокнул губами, однако, сразу подавил выплеснувшиеся наружу эмоции и привычным движением забросил ружье за спину. Похоже, в этом мире умели обращаться с огнестрельным оружием. Мне это открытие совсем не понравилось.

— А теперь — в путь!

Всадники выстроились таким образом, чтобы мы оказались посредине образованного крупами лошадей квадрата и, дабы не угодить под копыта, мы вынуждены были подчиниться и двинуться в указанном направлении. Вопреки недавним словам начальника, происходящее больше напоминало конвой арестантов, нежели почетный кортеж для встречи, как он выразился, «дорогих гостей».

 

Глава тридцать пятая

Шли мы часа полтора в полном молчании. Да и о чем говорить? Неопределенность угнетала и навевала смурые мысли.

Мумии-всадники, казалось, совершенно не страдали от жары. И вообще, они были очень странные. Я уже упоминал, что преобладающая часть их тел скрывалась под накидками, из-под которых виднелись лишь кисти рук. Непривычного коричнево-черного цвета, глубокие впадины глаз и острые кончики носов такого же цвета. Они не были неграми или арабами. На этот счет, сам не знаю, почему, у меня не было никаких сомнений. Более вероятной выглядела версия, что они поражены некоей болезнью кожи, от чего и имели столь странный вид.

Удивляло и другое. Движения конвоиров были вялыми и заторможенными, словно они с трудом управляют собственным телом. И до сих пор оставалось загадкой, умеют ли они разговаривать? Начальник, единственный внешне нормальный из этого сброда, отдавал приказания подчиненным исключительно жестами.

С нами он также предпочитал не общаться и, наверное, чтобы мы не задавали лишних вопросов, лишь только отряд выбрался из оврага, ускакал далеко вперед.

Поначалу Влад пытался возникать, матерился, ворчал что-то себе под нос, но вскоре, осознав, что ничего таким образом не добьется, смирился и успокоился. Светлана с Игорем держались за руки и о чем-то шептались между собой, я молча плелся сзади. Никто нас не подгонял, ни криками, ни жестами, только легче на душе все равно не становилось.

Мы прошли улочкой захудалой деревни, еще более захудалой, чем в реальном для нас мире, и не встретили в ней ни единого живого существа., затем увидели высокий частокол из толстых, заостренных сверху бревен. Издалека открывшаяся панорама напоминала древнерусский город. Каким его изображают на иллюстрациях в школьных учебниках по истории.

Извилистой дорожкой наш кортеж спустился в глубокую ложбину, затем мы поднялись на ее противоположный склон, по узкому деревянному мостику без перил переправились через рукотворный ров, наполненный мутной зеленой водой, и остановились возле массивных, сколоченных из толстых бревен, ворот.

По обе стороны от ворот высились башенки, в каждой из которых находились вооруженные пиками стражники. Наверное, у них также были и луки, потому что из-за спин торчали колчаны со стрелами. Начальник нашего отряда махнул им рукой, те в свою очередь подали знак кому-то внизу, и вскоре ворота с ужасным скрипом отворились.

— Теперь вы можете считать себя в безопасности, — сказал начальник отряда, соскочив с лошади.

Сопровождающие нас воины остались снаружи крепости, и мы вздохнули с облегчением. Судя по всему, наши самые страшные подозрения не подтвердились, и мы действительно были гостями, а не пленниками.

 

Глава тридцать шестая

По-сравнению с замком Влада, графский особняк был — «не фонтан». Выглядел блеклым, невзрачным и очень скромным. Хотя, по меркам прошлого столетия, он наверняка считался роскошным. Два этажа, высокие стены, большие окна с резными ставнями, крытая черепицей крыша, модная по тем временам колоннада у парадного крыльца с остроконечным, украшенным местами осыпавшейся лепкой, фронтоном.

По ступеням из красного кирпича мы поднялись к двери, и наш провожатый постучал в нее бронзовым молотком, отлитым в форме головы льва.

Широкая двухстворчатая дверь отворилась почти сразу, и перед нами возник седовласый старец в длинной вылинявшей ливрее неопределенного цвета.

— А, старый знакомый… — приветствовал его Игорь. — Живой еще?

Старик внимательно всмотрелся в его лицо, перевел взгляд на Светлану и, как видно, тоже узнал их. Лицо его осветилось приветливой улыбкой.

— Очень рад, видеть вас в полном здравии, — молвил он.

— А ведь признайся, старый плут, хотел нашей смерти?

— Я всего лишь выполнял волю графа.

— Ну, ладно, кто старое помянет…

Старец посторонился, и мы оказались в просторной гостиной. В ней находился громадный комод, множество мягоньких пуфиков. Посредине стоял рояль с откинутой верхней крышкой. Коричневый паркет был надраен до блеска, оббитые шелковой тканью стены создавали иллюзию покоя и уюта.

— Неплохо, — похвалил Влад, — бедновато, но со вкусом… Мебель, правда, старовата…

— Антиквариат всегда в цене, — подколола его Светлана.

— Их сиятельство просят извинить, что не могут принять вас сразу. В последнее время они неважно себя чувствуют, и сейчас изволю почивать. Да и вы, наверное, желаете отдохнуть с дороги?

— Мудрая мысль, — согласился я.

— Коль уж мы в этом доме — гости, — вмешался Влад, неплохо было бы получить назад наши вещи.

— Ваши вещи будут в целости и сохранности, — заверил старик, — можете не волноваться.

— Боюсь, что, если с ними что-то случится, беспокоиться придется вам, — проворчал Влад. Однако, старик, несмотря на возраст, обладал хорошим слухом.

— Когда граф проснется, я думаю, он прикажет вам все вернуть.

— Неплохо бы перекусить, — напомнил Игорь.

— Обед будет подан через несколько минут, а сейчас я проведу вас в отведенные вам комнаты.

Второй этаж был попроще. Каменная лестница вывела нас в длинный коридор, по обе стороны которого, словно в общежитии, находилось около десятка дверей. Комнаты за ними, судя по всему, предназначались для гостей, и большая их часть была нежилая.

На дефицит жилплощади хозяин не жаловался. И каждому из нас досталось по отдельной комнате. Окна моей выходили в густой запущенный сад, за которым в некотором отдалении просматривалась уже знакомая стена частокола.

Убранство комнаты — простое и неприхотливое: узкая деревянная кровать, столик с витиеватыми ножками, простая вешалка. Все — ручной крестьянской работы. Пол застилали домотканые рядюшки, на окнах — светлые занавески из грубой ткани. Обстановка еще более спартанская, чем в моих апартаментах у Влада.

В небольшой, огражденной ширмой, нише я обнаружил деревянную кадку с водой, лейку с длинной ручкой и небольшой таз. В общем, все удобства! Как в пятизвездочном отеле.

Я с удовольствием, прямо в одежде, повалился на кровать и, ни о чем не думая, пялился в потолок до тех пор, пока слуга графа не пригласил обедать.

Обед оказался скромным, но сытным. В основном — мясо. Отваренные в бульоне куропатки, жареная свинина с овощным рагу. Из напитков — только прокисшее молоко, что очень не понравилось Владу, и он долго пререкался со стариком, требуя, чтобы тот принес коньяк из его рюкзака. Однако, старик наотрез отказался без разрешения графа прикасаться к нашим вещам.

Безалкогольный обед окончательно испортил Владу настроение. Он сделался злым, мрачным, угрюмым. Постепенно его настроение передалось и нам.

Мы собрались в моей комнате, чтобы обсудить дальнейшие действия, но из-за полного отсутствия информации ни о чем договориться не сумели. А потому приняли мудрое решение, дождаться, пока их высочество соизволят с нами поговорить, и лишь после этого принимать какие-либо решения…

 

Глава тридцать седьмая

Граф оказался маленьким щупленьким старичком с сухой морщинистой кожей на лице и руках, острым костлявым носом, коротко постриженными седыми волосами и глубоко посаженными проницательными глазами. Одет он был в старомодный в нашем понимании, но и не лишенный изящества костюм. Движения его были резкими и энергичными. Он ни минуты не мог усидеть спокойно. Бегал по комнате, размахивал руками, издавал писклявые звуки, которые лишь с большой натяжкой можно было назвать человеческой речью. Несмотря на недавние заверения дворецкого, трудно было поверить, что у графа, даже учитывая его ужасную худобу, могут быть проблемы со здоровьем.

— Я очень рад, что вы, наконец-то, прибыли, — скороговоркой протараторил граф, лишь только дворецкий проводил нас в зал и представил. — Я ждал вас очень долго и вовсе не был уверен, что мои чаяния сбудутся. В жизни, скажу вам, а на мой опыт вы можете положиться, нельзя ни в чем быть абсолютно уверенным… Мне уже доложили, что двум из вас я обязан своим чудодейственным возвращением к жизни. Весьма мило с вашей стороны, — он смешно поклонился Игорю и Светлане, — Хотя, — добавил с легкой грустью в голосе, — нынешняя моя благодарность является лишь данью вашему невежеству, ибо в мои намерения вовсе не входило просыпаться так быстро. Я должен был воскреснуть только сейчас, это избавило бы меня от многих неудобств и неприятностей…

— Если даже так, — каким то чудом сумел вклиниться в монолог Игорь, — то наша, возможно, медвежья, как вы изволили ее охарактеризовать, услуга всецело лежит на совести вашего верного слуги. Именно он поставил нас в такие условия, когда иного выхода просто не оставалось: или разбудить вас, или умереть самим…

— Вот именно! — с каким-то диким восторгом воскликнул граф. — Вы должны были умереть! Так было задумано с самого начала! Ведь, когда человек умирает, с его тела выделяется мощный источник энергии. Он должен был добавить мне силы… Только вы не захотели помочь старому, больному человеку… Ну да ладно, жалеть все равно поздно. Прошедшего не вернуть, хотя, все еще можно наверстать…

Трудно было в такое поверить, но мне показалось, что весь этот бред граф говорил вполне серьезно. Долговременная летаргия, наверняка, сыграла злую шутку с рассудком нашего собеседника.

— У меня подготовлена специальная камера, где вы сможете добровольно исправить допущенную ранее ошибку и поделиться со мной той энергией, которую пожалели отдать сразу.

— Вы намекаете на то, что мы должны умереть?

Несмотря на полное самообладание, которое девушка демонстрировала до сих пор, ее голос предательски задрожал.

— Дорогие мои, что такое жизнь нескольких ничего не значащих особей, если их смерть способна сослужить добрую службу человеку более достойному?

— Это вы себя таким считаете? — не удержался я.

— Вы в этом сомневаетесь? Я бы не советовал, молодой человек! Грубить старшим — очень большая дерзость!

От его беготни по комнате начинала кружиться голова, а от издаваемого бреда мутился рассудок.

— Вы считаете, что наша смерть так необходима? — вполне серьезно, вероятно, подыгрывая свихнувшемуся вельможе, спросил Влад.

— Конечно.

— И погибнуть должны мы все?

— Непременно! Чем больше я получу энергии, тем большая сила вольется в мое тело. И тогда я смогу возвратиться в прежний мир.

— Что же вам мешает сделать это сейчас?

— Как, разве вы не знаете?

— Нет.

— В том мире время для меня движется слишком быстро. Я там сразу состарюсь и быстро умру. Здесь я, практически, бессмертен, но… Преждевременное пробуждение лишило меня иммунитета. Его нужно постоянно укреплять… Так что я не имею права терять ни единого шанса. И, мне сильно повезло, что я успел защитить вас, прежде, чем к вам добрались тупоголовые монстры…

— У вас здесь есть враги? — поинтересовался Игорь.

— У кого их нет?..

— И с кем же вам приходится воевать. Точней, от кого вам приходится защищаться? — подколол его я.

— Этот мир населен вампирами и ожившими мертвецами. Но я научился бороться с ними их же оружием. И, думаю, не позже, чем сегодняшней ночью вы сами в этом убедитесь…

— Значит, вы не убьете нас сразу?

— Нет. Для ритуального убийства необходима соответствующая подготовка…

— Граф, а вы не боитесь, что мы сейчас вместе скрутим вас, и тогда больше никакая энергия вам не будет нужна?

— Ха-ха-ха! — истерически запищал граф и трижды хлопнул в ладоши.

За нашими спинами раздался шорох, мы обернулись и увидели, что тяжелая бархатная штора раздвинулась. За ней стояло около десятка лучников. Острия стрел на натянутых тетивах были направлены в нашу сторону.

— Как видите, я предусмотрел все.

— Восхищаюсь вашим гостеприимством, — выдавил я из себя, ощущая, как холодный пот ручьями струится под рубашкой.

Положение становилось очень серьезным. Я перевел взгляд на своих спутников. Светлана и Игорь выглядели не лучше меня и напоминали затравленных кроликов. Лишь только Влад сохранял спокойствие.

— И мы никак не сможем договориться? — спросил он. — Должна же быть альтернатива?

Граф остановился и, кажется, призадумался. Его молчание длилось невыносимо долго, хотя до этого сам звук его голоса вызывал тошноту.

— Возможно, — наконец, молвил он. — Только мне нужно все хорошенько обдумать.

Он подал знак охранникам, они окружили нас и вывели из комнаты.

Теперь нас всех поселили в одном помещении. Закрытая снаружи на засов дверь не оставляла места иллюзиям о нашем истинном положении в этом доме.

 

Глава тридцать восьмая

Часа через два дверь отворилась и неразговорчивый начальник встретившего нас отряда, пригласил Влада выйти. Такое развитие событий мне не понравилось, но я старался заглушить возникающие сомнения и, вполне возможно, напрасные подозрения. Чего нельзя было сказать об Игоре. Похоже, он совершенно потерял голову, и только то и делал, что допрашивал меня, насколько я хорошо знаю Влада, можно ли ему доверять и, не бросит ли он нас? Вопросы повторялись, так часто, что не выдержала даже Светлана.

— Заткнись ты, наконец! — грубо, словно отвесила пощечину, отрубила она, и Игорь с видом побитой собаки удалился к окну.

Он смотрел сквозь тусклое стекло на сгущавшиеся снаружи сумерки, но было заметно, что реальность воспринимается им с трудом. Если вообще воспринимается.

Я вовсе не был настолько уверен во Владе, чтобы безоговорочно доверить ему жизнь. Как расчетливый бизнесмен, он привык переступать через трупы своих конкурентов и, по логике вещей, должен был так же хладнокровно переступить через всех нас, если на чашу поставлена его жизнь…

Естественно, свои подозрения я держал при себе. Зачем усугублять? Атмосфера в нашей камере и так была не лучшей.

От неприятных размышлений отвлекла Светлана.

— Как ты думаешь, — спросила она, — отсюда можно сбежать?

Такие мысли приходили и мне в голову. Я пришел к выводу, что если сбежать и можно, то сделать это будет непросто. После аудиенции с графом положение наше существенно изменилось и, отнюдь, не в нашу пользу. Комната, в которой нас сейчас держали, была угловой и имела два окна, выходившие в разные стороны. Одно из них было надежно закрыто снаружи прочными ставнями, второе выходило прямиком на отвесную скалу, под которой виднелась мутная вода заросшего пруда.

— Теоретически возможно, не стал разочаровывать девушку. — Только…

— Стены толстые, дверь крепкая, окно…

Все эти варианты я уже давно продумал. Однако, ее деловой, спокойный голос действовал на меня подобно чудному эликсиру, странным образом успокаивал, выводил извилины из оцепенения, вынуждал их напрячься…

— Вижу только один вариант, — сказал я. — Да и то, лишь при условии, что пруд под окном достаточно глубокий.

— Нет. Подоконник слишком узкий. Мы не сможем оттолкнуться достаточно сильно, чтобы допрыгнуть до воды.

— Если связать все тряпки в одну веревку, ее длины хватит примерно до середины скалы. До воды останется метров пять-шесть. Можно оттолкнуться от скалы ногами. Если вовремя отпустить веревку, есть надежда, что падение придется в воду, а не на прибрежные камни. Шансы: пятьдесят на пятьдесят. Угроза свернуть шею остается весьма высокой…

— Да, слишком много «если»… — согласилась Светлана, и снова напрягла свой симпатичный лобик. — Но все же, отбрасывать этот вариант не стоит, — сказала некоторое время спустя. — Оставим его на самый крайний случай…

— Я боюсь высоты! — внезапно отозвался из своего угла Игорь. Оказывается, он внимательно прислушивался к нашему разговору, что было хорошим признаком. Светлана, сама того не подозревая, сумела вывести из состояния депрессии нас обоих.

— Может, прыгать и не придется.

Я обошел небольшую комнату по периметру, но ничего обнадеживающего не увидел.

Из мебели в комнате была широкая кровать с твердым, вероятно набитым сухой травой, матрацем, две длинные деревянные лавки и массивный, грубо сколоченный из толстых досок стол. При желании можно было что-то разломать и вооружиться, только я не ощущал себя суперменом и большого толка от примитивных дубин не видел. Даже против луков и копий они мне казались совершенно бесполезными. Но и быть кроликом в пасти удава — перспектива не из приятных…

— Будем ждать, авось, что-то прояснится…

В сущности, ничего иного нам и не оставалось.

 

Глава тридцать девятая

Влада привели обратно, когда уже было темно. Керосиновая лампа давала слишком мало света, но и его хватило, чтобы увидеть, что лицо у Влада хмурое и озабоченное.

— Плохи дела, — сказал он, лишь только дверь закрылась, и снаружи раздался лязг задвигаемого металлического засова. — Отсюда смогут уйти только двое. Двое останутся заложниками. И — жертвами, если остальные не вернутся…

— Что хочет граф? — спросила Светлана.

— Еще, когда он жил в нашем мире, пере тем, как уснуть, он оставил в укромном уголке своего подземелья флакон с эликсиром, который сделал для него чернокнижник. Эликсир может поддерживать его силы на протяжении многих лет. Вот только беда: проснулся граф в ином мире, а флакон остался в том, нашем, и добраться до него его светлость не может…

— Почему? — спросил я.

— Все дело в разнице во времени. Час, проведенный в нашем мире, равняется нескольким годам в этом. А граф очень переживает за свое драгоценное здоровье и не желает зазря им рисковать. Он обещает отпустить всех нас, если мы доставим ему флакончик…

— Так в чем же дело?

— Вопрос в том, кто здесь останется? Ведь не исключено, что освобождения придется ждать несколько лет, и нет никакой гарантии, что за это время графу не придет в голову мысль пополнить свой энергетический запас, выпустив дух из кого-то из пленников…

— Что же делать?

— Я считаю, что, если выбираться, так всем вместе. Но сначала со мной пойдет кто-то один. Мы должны вернуть наши вещи, я знаю, где они хранятся, захватить ружье, перебить охрану и…

— Это ведь опасно…

Влад посмотрел на Игоря, как на полного идиота и, честное слово, тот того заслуживал.

— Если хочешь, можешь оставаться здесь…

— Кто с тобой пойдет?

— Я возьму Светлану. Если план и не удастся, возможно, она сумеет спастись…

— Я, конечно, не сомневаюсь, что ты — джентльмен, — как-то уж слишком зло съехидничал Игорь. — Только, где гарантия, что вы с девчонкой захотите нас спасать?

— По-моему, Игорь прав…

Влад посмотрел на меня такими глазами, что мне сделалось не по себе. Я готов был сгореть от стыда, догадываясь, что он мог обо мне подумать. А потому поспешил добавить.

— Я не думаю, что вы захотите нас бросить. Просто, если на карту поставлено так много, не лучше ли, чтобы вышли двое мужчин. Если дело дойдет до драки…

Как ни странно, Светлана меня поддержала. Она была мужественной девчонкой, и я не переставал ею восхищаться.

— Нужно бросить монету, — быстро предложил Игорь.

Влад порылся в карманах и выгреб оттуда горсть мелочи. Отобрал полтинник и ссыпал остальные обратно.

— Орел! — поспешил крикнуть Игорь.

Мне не оставалось ничего иного, как выбрать «решку».

Естественно, я проиграл. Мне никогда не везло в азартные игры.

 

Глава сороковая

— За нами придут утром, — сказал Влад, когда участь каждого была решена. — Граф с большой неохотой разрешил мне провести ночь с вами. Дело в том, что я ныне в фаворе. После того, как мы обо всем договорились, его светлость перестали относиться ко мне, как к биопотенциалу. Теперь я здесь, действительно, на правах гостя. Я сразу воспользовался его расположением к себе и попросил вернуть хотя бы часть вещей. Ружьишко, граф, конечно же, зажал, он в свое время имел коллекцию огнестрельного оружия и прекрасно в нем разбирается. Но, по поводу коньяка возражать не стал. Сам, правда, пить не стал. Сказал, что уважает напиток, но его иммунитет еще не настолько усилился, чтобы употреблять крепкие напитки. Он может позволить лишь слабое кислое вино, да и то лишь детскими дозами…

Влад достал из внутреннего пиджака ветровки бутылку и несколько сложенных один в другой одноразовых стаканчиков.

От выпивки никто не отказался. В нашем положении коньяк не мог навредить, а поддержать морально — вполне.

— Ты не спрашивал графа о старой ведьме и обо все, что творится вокруг твоего замка?

— Я попытался выведать у старикашки максимум информации. Только, или он сам не может врубиться, или темни. Он слыхом не слышал ни о какой экономке. Предположил, что старухой может быть его старшая сестра. Она его еще при жизни доставала, когда узнала, что он обладает эликсиром бессмертия. Относительного бессмертия, конечно. Он способен всего лишь продлевать годы жизни… Граф рассказывал, что его сестра в молодости была настоящей красавицей и в то же время — злобной, невежественной и очень мстительной…

— Как и сам граф, — вставил Игорь.

Узнав, что ему не придется оставаться в заложниках, он воспрял духом.

— Еще при жизни графа, — не обратив на него внимания, продолжал Влад, — она увлекалась магией и достигла значительных успехов. Она умела вызывать духов умерших людей, наводить порчу и, практически, достигнуть того бессмертия, к которому она так стремилась. Ведь зло — вечно! Но ей также хотелось оставаться вечно молодой и красивой. Однажды она подобрала ключи к сейфу графа, завладела заветным пузырьком и сразу же выпила весь эликсир. А результат оказался — противоположный. Из редкостной красавицы она вмиг превратилась в безобразную старуху. Граф говорит, таким образом, вся ее злобная сущность выплеснулась наружу…

— По графу этого не скажешь. Внешне он выглядит вполне нормально…

— Секрет прост. Эликсир необходимо было выдержать несколько десятилетий и употреблять его малыми дозами. Поэтому граф и не торопился им воспользоваться. Вместо этого отгрохал себе гробницу и завалился в ней на столетний дрых. Он бы достиг своей цели, если бы не вы, — Влад обернулся к Игорю со Светланой. Вы пробудили его к жизни раньше намеченного срока и таким образом нарушили его планы…

— А старуха загорелась женской местью, и решила отыграться на графе, лишь только тот появится ей на глаза…

— Не совсем так, — возразил Влад девушке. — как и любая женщина, она не потеряла надежды вернуть былую красоту. И в этом ей может помочь тот же эликсир.

— Беда лишь в том, что старуха запамятовала, что успела умереть по-настоящему…

— Тут, конечно, имеется нестыковочка… Но, с другой стороны, умеет же она подниматься с могилы. А быть красивым признаком, наверное, приятнее, чем старой уродиной…

— И за столько лет она не сумела отыскать эликсир? Ведь лучше ее поместье графа никто не знает…

— Не все так просто. Лишь только граф узнал, что сестра похитила чудо-зелье, он страшно разозлился и выдворил ее из дома. Она вернулась в поместье, когда граф уже покоился в гробнице. Наверное, при ее колдовских способностях, ей бы не составило труда отыскать припрятанное зелье. Вот только, опалившись один раз, она не хотела повторять собственную ошибку. Она не знала, как на нее подействует эликсир, и решила дождаться пробуждения графа, чтобы вымолить у него прощение и выпытать, в каких дозах необходимо принимать лекарство…

— Может быть, — согласился я. — Но как получилось, что старуха, при ее колдовских способностях, прозевала момент, когда граф проснулся?

— Не забывай, что граф после пробуждения оказался в ином измерении. А дорога сюда открыта лишь для живого человека. Ибо только энергия живого существа способна преодолеть барьер между мирами.

— Она знала, где находится усыпальница графа, и могла просто проверить, там он еще, или нет?

— А вот это — дудки! — довольно заржал Влад. — Склеп находится под моим домом. Дом я построил пять лет назад, и, прежде, чем вселиться в него, я пригласил священника, он освятил его и все окропил святой водой. Такая мода тогда была. Так что всякой нечисти в мою обитель дорога заказана!

— Святая вода не помешала старухе объявляться и в твоей комнате, и в моей…

— Понимаешь, — сник Влад, — тут коньяк виноват. Священник просто не смог добраться до второго этажа. Он ведь — тоже человек, и ничто человеческое ему не чуждо…

Кое-что прояснилось. Но далеко не все. Для меня по-прежнему оставалась непонятной роль Поликарпа Степаныча, так же, как и его навязчивая идея о том, что мы обязательно должны убить графа. Только что зря ломать голову? Если останемся живы, возможно, и эта загадка разрешится?

 

Глава сорок первая

Было уже очень поздно, когда мое внимание привлек сначала тихий, но постепенно нарастающий шум. Сначала он был тоньше комариного писка и нарастал до тех пор, пока не уподобился реву авиационной турбины. От непонятного звука завибрировали стены, затем дом стал сотрясаться, словно при землетрясении.

— Что это? — испуганно спросила Светлана.

Снаружи раздались голоса. За дверью в коридоре раздался топот множества ног. Что творилось на улице, в окно нельзя было рассмотреть. Основные события, по-видимому, разворачивались с противоположной стороны.

— Такое впечатление, что на поместье кто-то напал, — предположил Игорь.

— Вполне возможно, — согласился Влад. — Старик мне жаловался, что ему периодически приходится отбиваться от жителей окрестных сел. По неведомой причине они все стали вампирами. Климат что ли такой? Они чувствуют здесь живую кровь, и никак не могут успокоиться. А прислуживают им ожившие мертвецы. Жителям известен секрет, как их поднимать из могил, и они используют его на полную катушку. Кстати, графу также известен секрет оживления мертвецов. Основная часть его войска состоит из зомби… Граф утверждает, что они — надежные слуги. Не просят жалованья, а по преданности не уступают собаке. Человек, их ожививший. Является для них единственным властелином…

— Веселенькое местечко.

— И что теперь будет? — спросила Светлана.

— Трудно сказать. У графа имеется опыт борьбы, но, судя по звукам, события для обитателей поместья принимают не совсем обычный оборот…

Крики снаружи дома усиливались. Кроме восклицаний, вырывающихся в запале сражения, все чаще раздавались истерические вопли ужаса.

— Похоже, бой идет непосредственно вблизи дома, — констатировал Влад. — Странно, граф говорил, что его фортификационное сооружение является непреодолимым препятствием для зомби. Когда-то они сделали подкоп под ограду и ворвались в поместье из-под земли. После этого случая граф приказал вырыть окружной ров вплоть до гранитного щита. Не могли же мертвецы продолбить и его…

Между тем, дом стал содрогаться сильнее и, вроде бы, начал оседать на одну сторону.

— Не нравится мне все это. О нас, кажется, позабыли…

Влад разбил стекло закрытого ставней окна и с поразительной легкостью при помощи табуретки вышиб саму ставню.

Внизу царила полная неразбериха.

Обитатели поместья, а их оказалось значительно больше, чем я ожидал увидеть, и среди них было немало женщин, с горящими факелами столпились у одной из стен дома, и со всех сторон их обступали черные тени. Как я понял — зомби, о которых рассказывал Влад. Тех, в свою очередь, теснили воины графа. Их легко было отличить по белым накидкам.

Одно время казалось, что преимущество полностью на стороне обитателей поместья. Но, как оказалось, только на первый взгляд. Черные тени, подобно тараканам, выныривали со всех щелей и даже выпрыгивали из окон первого этажа здания. Сталкиваясь со своими собратьями в накидках, они, пользуясь численным преимуществом, очень быстро с ними расправлялись, в прямом смысле этого слова, растаскивая их на составные части. То и дело слышался хруст сухих костей и треск разрывающейся пергаментной кожи.

Люди отбивались, чем попало, ломали хребты нападавших деревянными дубинками, отпугивали их горящими факелами.

К огню поднявшиеся из могил относились с опаской и людям, столпившимся у стены, удавалось некоторое время удерживать нападавших на расстоянии.

Правда, долго так продолжаться не могло.

Численное превосходство противника не оставляло людям никаких шансов, тем более, что охрана в белых накидках на наших глазах была смята и уничтожена в течение нескольких минут.

Самой заметной фигурой в развернувшемся под нашим окном кровавом представлении, был начальник отряда, препроводившего нас в поместье. Он неистово размахивал мечом, и клочья разлетались после каждого удара. Только, что мог сделать один человек, когда остальные, не обученные воинскому мастерству, по большому счету, лишь создавали видимость сопротивления. Единственной защитой для них оставался огонь, да и то, до поры до времени.

Графа среди оборонявшихся я не увидел. Не иначе, как у него было припасено безопасное убежище, в котором он успел спрятаться. Только, если оно находилось в доме, о его безопасности можно было поспорить. После того, как провалилась фасадная стена, дом уподобился Пизанской башни и готов был вот-вот рухнуть.

Чтобы устоять на ногах, нам приходилось держаться за подоконник, угол наклона пола превысил тридцать градусов и неумолимо приближался к критической отметке.

— Если бы такое было возможно, я бы сказал, что пора сматываться…

Влад, как и все мы, внимательно наблюдал за происходящим внизу. А там события развивались по нарастающей.

Один из мертвецов соприкоснулся с факелом и сразу вспыхнул. От него загорелись другие. Только огонь не остановил нападающих, вся горящая масса навалилась на горстку дико визжащих людей.

Вскоре внизу все закончилось. Для нападавших победа оказалась пирровой. Костер внизу разгорался, вспыхивали все новые воины, от них загорелись постройки, огонь приближался к крыше дома.

Чтобы не сгореть заживо, нам оставалось лишь одно: воспользоваться забракованным раньше выходом. Если, конечно, успеем. Ведь кроме огня дому угрожала иная, неведомая нам сила, методично раздалбливающая его снизу.

 

Глава сорок вторая

На то, чтобы разорвать все тряпки и связать из них веревку много времени не потребовалось. Гораздо больше требовалось смелости, чтобы заставить себя спуститься по этой веревке.

Первым рискнул Влад. Он был тяжелее всех и, если веревка его выдержит, остальным бояться нечего.

Веревка выдержала. Достигнув узла, завязанного на ее конце, Влад резко оттолкнулся ногами от отвесной скалы и, когда амплитуда достигла крайней точки, разжал руки. Его полет показался нам очень долгим. Казалось, он никогда не достигнет воды и разобьется о прибрежные камни. Но, слава богу, все обошлось. Тучи брызг, взметнувшиеся фонтаном, оповестили нас, что падение Влада с высоты трехэтажного дома пришлось именно в ту точку, куда мы рассчитывали. Правда, пока оставалось неизвестным, достаточна ли глубина, чтобы выжить?

Влад встал на ноги, отряхнулся, махнул нам рукой, и мы вздохнули с облегчением.

Вторым пошел Игорь, за ним Светлана. Мне, как самому невезучему, и здесь довелось быть замыкающим.

Было очень страшно. Не привык я лазить по отвесным скалам, да и альпинистов в роду не было. Единственное, что не позволило оплошать — пример друзей, и особенно Светланы. Не хотелось показаться в ее глазах трусом. Если даже у Игоря все получилось, а его рейтинг в моих глазах за последнее время упал ниже некуда, то я и подавно не имел права на ошибку.

Руководствуясь общепризнанной истиной, я старался не смотреть вниз, только ничего не получалось. Хорошо хоть было темно, и пропасть подо мной частично поглощалась тенью.

Скалолаз из меня, прямо скажу, получился никудышный. Стоило мне ухватиться за веревку и повиснуть над черной бездной, мною овладел такой ужас, что я некоторое время просто висел с закрытыми глазами, не решаясь сделать малейшего движения. Я не мог заставить себя спускаться, так само, как и не мог забраться обратно. Все это неминуемо должно было завершиться трагедией. Силы убывали намного быстрее, чем возвращалось куда-то подевавшееся мужество.

— Что ты там застрял?

Голос Влада вынудил меня встрепенуться, и я помимо желания скользнул вниз. Дальше пошло веселее. Словно автомат, я механически перебирал руками, иногда цеплялся ногами за выступы в стене и, похоже, у меня получалось совсем не плохо.

А дом, между тем, содрогался все сильнее. В какое-то мгновенье мне показалось, что стена рушится и я вот-вот окажусь погребенным под ее обломками…

Вот уже передо мной окно первого этажа. Я стал ногой на подоконник и перевел дыхание. Правда, вместо воздуха мои легкие забились едким дымом. Я закашлялся. Закружилась голова. Наверное, я бы свалился вниз, если бы нога за что-то не зацепилась.

Нужно было срочно линять с гиблого места, ибо сгореть заживо или задохнуться в дыму не намного приятнее, чем разбиться о камни.

Я оттолкнулся от подоконника. Нога застряла прочно и едва дернулась. Тогда я рванулся изо всех сил. Что-то неприятно затрещало, и я почувствовал, что свободен.

Что было дальше, вспоминалось с трудом. Главное, я остался живым, а значит, инстинкт самосохранения не подвел и в этот раз. Руководствуясь подсознанием, я избегал ошибок. В нужный момент оттолкнулся от скалы и вовремя отпустил веревку.

Пруд оказался совсем мелким: воды по пояс, илистое вязкое дно. Но этого оказалось достаточно, чтобы смягчить удар от падения.

Мокрым и ужасно грязным, зато целым и невредимым, я выбрался на узкую полоску берега, где меня дожидались друзья. И, как оказалось, вовремя. Едва я успел спрятаться под невысоким гранитным карнизом, сверху обрушились каменные глыбы. Графский дом не выдержал и таки рухнул.

Громадные глыбы разбивались рядом с нами, с плеском сваливались в пруд, горящие головешки, соприкасаясь с водой, издавали злобное шипение.

— Повезло… — выдавил я и, лишившись последних сил, опустился на мокрый камень.

— Что это? — взвизгнула Светлана, уставившись на мою ногу.

Ошеломленный последними событиями, я не мог сообразить, чем она так потрясена. Нога, как нога… Присмотревшись, я увидел, что на штанине болтается деревяшка.

— Наверное, от рамы отломилась, — вспомнив инцидент во время спуска, предположил я.

Светлану мой ответ почему-то не удовлетворил. Несмотря на яркую луну, она попросила Влада посветить зажигалкой. А когда он исполнил ее просьбу, мурашки поползли по моему телу. Меня едва не стошнило от отвращения. В мою штанину мертвой хваткой вцепилась человеческая рука. И это не была рука живого человека. Нечто подобное я видел в катакомбах Киево-Печерской лавры: сухая потрескавшаяся темно-коричневая кожа, сквозь которую просвечивалась желтоватая кость.

— Фу, ну и гадость! — совершенно спокойно отреагировал Влад и стал отдирать руку от штанины.

Даже с его недюжинной силой занятие оказалось не из легких. Рука мертвеца как будто приклеилась, и оторвать ее удалось лишь, разломав все пальцы. При каждом новом треске мой желудок сводило спазмой, и я едва сдерживался, чтобы его содержимое не выплеснулось наружу.

Когда Влад отбросил деформированную руку в сторону, она еще некоторое время судорожно подергивалась…

 

Глава сорок третья

Что делать дальше, никто из нас не знал. Небольшой военный совет, который мы организовали тут же, под скалой, ни к чему не привел. Мнения разделились.

Мы со Светланой считали, что необходимо поскорее уносить ноги, Влад с Игорем, в общем-то, не возражали, но лишь при условии, что сначала возвратим отобранные у нас вещи.

Влад очень дорожил своим ружьем, Игорь плакал за чемоданчиком с ценной аппаратурой. Эти два идиота напрочь забыли об опасности, которая подстерегает в графском поместье. Недавняя расправа над ее обитателями, невольными свидетелями которой нам пришлось стать, похоже, напрочь выветрилась из их мозгов. Или же примитивный вещизм настолько затмил разум, что они готовы были рисковать своими и нашими жизнями ради того, что, в моем понимании, этого вовсе не стоило.

Переубедить их было невозможно. Достигнуть согласия удалось лишь в том, что необходимо дождаться рассвета ибо, по народным преданиям, с первыми лучами солнца, вся нечисть должна исчезнуть. Было бы очень неплохо, если бы сама нечисть об этом знала. Ведь в незнакомом и чуждом мире возможно всякое и, кто знает, распространяются ли на него законы, известные нам из легенд и фильмов голливудских мастеров ужаса? Если абсурд достигает критической точки, глупо рассчитывать на здравый смысл и элементарную логику…

Хотя ночь и была относительно теплой, в мокрой одежде мы чувствовали себя неуютно. Костер поначалу разжигать не решались. Боялись привлечь к себе нежелательное внимание. Но позже рассудили: коль нападавшие столь уязвимы для огня, он скорее их отпугнет.

В дровах недостатка не было. Деревянные конструкции графского дома вода прибила к берегу и, нам оставалось лишь собирать их и подбрасывать в огонь.

Ночь миновала без происшествий, а, едва начало светать, Влад с Игорем, вооружившись внушительного вида деревяшками, отправились вдоль скалы в поисках удобного для подъема места. Долго искать им не пришлось. Сразу за изгибом скалы начинался пологий земляной скат, наверху которого виднелся знакомый нам частокол. Теперь он выглядел не столь грозно, как раньше. Некоторые колья оказались вывернуты и повалены на землю, сквозь широкие бреши было нетрудно проникнуть внутрь поверженной крепости.

Дабы не прослыть трусом, я хотел отправиться вместе с ребятами, но от моей помощи отказались. Мол, негоже оставлять девушку одну. Без охраны. Я согласился и не настаивал.

Отсутствовали Влад с Игорем не долго. Вернулись злые, хмурые и с пустыми руками.

— Там — сплошные руины. Эти монстры камня на камне не оставили… — негодовал Влад.

— Месяца на раскопки не хватит… — добавил Игорь.

Снова возник вопрос: что делать?

— Я точно знаю, что окно в наш мир находится в гробнице графа. — сказал Влад. — Беда в том, что искать мы ее будем очень долга. В развалинах трудно ориентироваться, а показать гробницу граф мне не успел.

— Нужно же как-то отсюда выбираться…

Я думаю, — мудро заметила Светлана, — что там, где находится вход, нужно искать и выход. Мы должны возвратиться к исходному…

Ничего более умного нам в голову не пришло.

 

Глава сорок четвертая

Дорога обратно оказалась более утомительной. Сказывалось наше никудышнее настроение. Каждый понимал, что экспедиция, которую еще вчера мы воспринимали как увлекательную прогулку, завершилась полным фиаско. Мы ничего не достигли, и хотя приобрели малость знаний. Они вряд ли помогут решить возникшую накануне проблему. К тому же, не было уверенности, что удастся вернуться обратно. Предположение Светланы поначалу казалось логичным, однако, если вспомнить, с какой силой нас зашвырнуло в этот мир, сразу возникало сомнение: удастся ли протолкнуться назад?

К обеду, когда солнце застыло высоко над головой, жажда сделалась нестерпимой. Также хотелось кушать.

Холмистая пустошь, устеленная ковром из пожелтевшей травы, без малейших проблесков цивилизации, лишь усугубляла возраставшее по прогрессирующей уныние и ощущение обреченности. Не возникало больше споров и дискуссий. Идея о коммерческом предприятии, еще недавно столь сильно будоражившая головы моих друзей, похоже, была похоронена до лучших времен. Со стороны мы, наверное, представляли печальное зрелище. Если отбросить условности, связанные со временем года, мы не многим отличались от наполеоновских солдат, бегущих из пылающей Москвы.

Вокруг, если не принимать во внимание природный фон, царила мертвая тишина, которую лишь иногда нарушали наши проклятья.

Каждый новый шаг давался все труднее. Мы то и дело цеплялись о кочки и прочие неровности. Солнце, которому в привычном мире мы были бы только рады, словно измывалось над нами. В лишенной растительности, способной создавать тень, местности, его лучи казались в стократ горячей. Мы обливались потом и мысленно, а иногда и вслух, предавали анафеме тот миг, когда пришла в голову абсурдная мысль столь опрометчиво броситься навстречу неизвестному.

Мы не имели представления, правильно ли идем? Ориентиров, как таковых, не существовало. Местность вокруг была до неприличия однообразной. И это, наверное, угнетало больше всего.

Холмы чередовались с оврагами, вьющаяся травка разнообразилась зарослями чертополоха. И так до самого горизонта. Ни единого деревца, ни единого кустика. Как будто мы и вправду оказались на иной планете.

Мысли, которые поначалу еще пытались, независимо от сознания, анализировать ситуацию, постепенно сошли на нет. Некоторое время голове оставалась всего одна, настойчиво напоминающая о том, какой я бедный, несчастный, замученный и т. д. Потом и она куда-то делась.

Реальность воспринималась лишь визуально, да и то, словно сквозь плотный густой туман. Картинки то появлялись, то исчезали, а я окончательно уподобился автомату, запрограммированному на однообразное, монотонное передвижение ног. Только, в отличие от автомата, четкость и ритмичность отсутствовали. Шаги становились короче, и каждый следующий требовал все больших усилий.

Мои друзья выглядели не лучше. Наша четверка растянулась на несколько десятков метров, каждый плелся сам по себе, погруженный в собственные мысли или, подобно мне, полностью отключившись от окружающей реальности.

К-счастью все, даже наихудшее, имеет свойство когда-то заканчиваться.

Надежда пробудилась внезапно и, вроде бы, без видимой причины. Просто мы все сразу как-то воспряли, шаги сделались тверже, движение стало целенаправленней. Подсознание уловило некую перемену и подало сигнал организму. Вот только мозг пока не мог расшифровать поданный знак, чтобы преподнести его в доступном виде. Потом подключилось обоняние. Нос уловил в прожаренном воздухе струйку свежести, безошибочно указал нужное направление, а ноги сами понесли изможденные тела ей навстречу.

Вскоре стало слышным тихое, едва различимое журчание. Ни с чем иным его нельзя было спутать и, мгновенно пробудившийся разум, хоть и с большим опозданием, зато в полную силу выдал единственное, что я хотел от него сейчас услышать: «ВОДА!»

Сказав, что мы спустились в овраг, я погрешу против истины. Мы скатились в него. Падали, кувыркались, вставали на ноги и падали снова. И прекратился стремительный полет лишь в мутной воде узкого мелкого ручейка. Он стал для нас настоящим даром небес. Мы черпали ладонями перемешанную с илом влагу, жадно хлебали ее и никак не могли напиться. Выливали себе воду на голову, брызгались друг на друга, а потом просто улеглись на дно ручья, чуть ли не с головой зарывшись в прохладную муляку и испытали от этого настоящее блаженство…

 

Глава сорок пятая

Грязевая ванна, несмотря на полную абсурдность данного выражения, привела нас в человеческий вид. Утолив жажду и освежившись, мы обрели утраченную возможность адекватно воспринимать реальность. Расплавленные солнцем мозги возвратились в норму и начали выполнять возложенную на них функцию.

Естественно, мы не спешили удаляться от столь удачно подвернувшегося ручья. В овраге было хорошо и уютно. Солнце уже не висело над головой, жиденькие кусты шиповника образовали на крохотном пятачке у самой воды благодатную тень и сама мысль о необходимости куда-то идти, приводила нас в неописуемый ужас. Тем более, что мы представления не имели, куда нужно идти.

Мы могли лишь приблизительно рассчитать пройденное расстояние: мои часы по-прежнему показывали нечто невероятное, а хваленный японский «Ориент» Влада не выдержал последних испытаний, исчерпав свой запас прочности в водах пруда во время нашего побега с поместья. Но даже самые скромные подсчеты свидетельствовали, что мы давно уже должны были достичь места назначения. И, коль этого не случилось, вывод напрашивался один и очень неутешительный. Как видно, мы изначально выбрали неправильное направление и все это время лишь отдалялись от предполагаемого «окна» в реальный мир.

— Положение прехреновейшее! — высказал Влад вслух, то, о чем думал каждый.

— Может, все не так плохо?

Как бы хотелось, чтобы Светлана оказалась права…

— В любом случае, не стоит отчаиваться. Представьте, что мы оказались на необитаемом острове. В детстве ведь каждый мечтал об этом…

Игорь весь сиял от непонятного оптимизма. Тем более непонятное, если вспомнить его недавнее поведение. Мне даже показалось, что наше нынешнее положение его вполне устраивает. Неужели парень совсем с катушек слетел?

Хотя, если рассуждать по справедливости, мы и в самом деле должны были радоваться. Ведь нам столь удачно удалось избежать уготованной нам его светлостью участи… Вот только особого счастья почему-то не ощущалось. Правду, наверное, говорят, что человек — самая неблагодарная скотина…

— Даже при всех прелестях робинзонады, я бы не отказался от возвращения домой. Детские мечты тем и хороши, что чаще всего остаются всего лишь мечтами…

Возражать мне никто не стал. Да и что можно было возразить?

Пожрать бы, — пробурчал Влад.

От одного напоминания о еде мне сделалось дурно. Ведь во вчерашнего обеда у нас не было кроши во рту. Моментально воцарившееся уныние показало, что я не одинок в своих страданиях.

— Может, здесь есть рыба? — предположил Игорь.

Мы подошли к ручью и долго всматривались в медленно текущую воду. Только напрасно. Никакой видимой живности в ней не обнаружили. Даже лягушек, и тех не было. Твердые зеленые ягоды шиповника были обглоданы за несколько минут, но от ожесточившегося чувства голода столь непригодная для желудка вегетарианская пища не спасла, так само, как и выкуренные на четырех две последние сигареты из пачки Влада. А потому, хоть и логичней было заночевать у ручейка, мы все же решили двигаться дальше. Авось, в этом негостеприимном крае отыщется нечто более калорийное, нежели несозревший шиповник.

 

Глава сорок шестая

Солнце ужо клонилось к закату, жара почти сошла на нет, но, наученные горьким опытом мы не отдалялись от ручья, двигаясь вдоль его животворящего русла.

Неожиданности начались сразу, едва мы выбрались из оврага.

— Смотрите, — закричала Светлана, — раньше этого здесь не было!

Действительно, перед тем, как спуститься к ручью никакого леса рядом мы не видели. Была только степь, один вид которой доводил до полного отупения. Теперь же…

Можно было не верить собственным глазам, однако зубчатая стена деревьев манила зеленью листвы, и находилась она всего в нескольких сотнях шагов от нас. Подобное было сродни чуду. Не могли же мы, в самом то деле, слона не заметить…

Следующая неожиданность ошеломила нас, когда мы взобрались на вершину невысокого холма. Внизу под нами, словно на картинке, расстилалось живописное озеро, а за ним виднелась деревушка, утопающая в зелени садов. Настоящий оазис, вот только, если бы он не оказался миражом…

Словно зачарованные мы созерцали увиденное и дохнуть боялись, чтобы не отпугнуть отрадную картинку, дабы она не растворилась, не исчезла, ибо подобное мы бы просто не пережили.

— Это деревня моего дедушки, — наконец нарушила молчание Светлана, и мы дружно, словно по команде, выдохнули воздух.

Иллюзия не растворилась от звука человеческого голоса, что укрепило надежду на то, что увиденное имеет под собой реальные корни.

— Только она как будто не совсем такая… — растерянно добавила девушка.

— Все же лучше, чем ничего, — успокоил ее Игорь. — мне кажется, я тоже начинаю кое-что вспоминать. Знакомая местность. Только воспоминания, увы, не из приятных…

Я прокрутил в голове рассказ Игоря о деревне вампиров, однако мирный пейзаж, напрочь отгонял мысли о возможной опасности.

— Конечно, нужно быть предельно внимательными и осторожными, — изрек Влад, — но выбора у нас нет. Уж больно жрать охота.

Солнце еще не скрылось за горизонтом. Зеркальная вода пруда отражала голубое безоблачное небо и зеленую листву прибрежных ив. Мы спустились к песчаной отмели, не сговариваясь, сбросили с себя испачканную одежду и с наслаждением окунулись в чистую приятную влагу.

Здорово! Все проблемы сразу отодвинулись на задний план. За исключением, конечно, голода. Зверское чувство пробудилось с новой силой. Но, все-таки, как приятно ощущать себя чистым…

Мы не стали терять время на то, чтобы обойти пруд, просто переплыли на другой берег. Теперь деревня была рядом. Нужно только взобраться на невысокий крутой склон.

Вблизи деревня оказалась не такой симпатичной, как с вершины холма. Наоборот, первое, что бросилось в глаза — полное запустение. Заборы обвалились, дворы заросли сорняком. За густыми зарослями едва просматривались крыши домов.

— Похоже, здесь ничем не поживимся, — с тоской молвил Игорь.

Влад с ним не согласился.

— Если не отыщем ничего съедобного в домах, а это более, чем вероятно, на огородах обязательно что-нибудь да выкопаем. Пусть здесь люди даже десяток лет не живут, все равно что-нибудь должно остаться. Растения борются за существование до последнего, вывести их не так-то просто…

Я даже не догадывался, что Влад обладает столь глубокими познаниями в области эволюции и сохранения видов. А потому склонялся к мысли, что он все только что придумал дабы успокоить самого себя и нас заодно.

— Дедушка всегда держал в погребе консервацию. Она долго хранится. Может, и в этом мире так?

— А что, это — идея! — воспрял Игорь.

— Меньше разговоров, больше дела! — скомандовал Влад, и мы вслед за девчонкой отправились к тому месту, где в реальном мире должен был находиться дом ее дедушки.

 

Глава сорок седьмая

Дедушкин дом ничем не отличался от других, увиденных нами в деревне. Он представлял собой очень печальное зрелище. Густые колючие джунгли на месте предполагаемого двора, провалившаяся крыша, потрескавшиеся с обвалившейся штукатуркой стены из лампача.

— Так ты говоришь, два года назад здесь все было нормально? — с недоверием спросил Влад у Игоря.

— Два года по нашему времени. Кто знает, сколько их прошло здесь…

— И то верно, — согласился Влад. — Я эту особенность как-то выпустил из виду. Хотя, — добавил он, — такое и за два года могло случиться. Когда в доме никто не живет, он начинает рушиться сам по себе.

— Интересно, почему так?

В голосе Светланы сквозила неприкрытая грусть.

— Говорят, когда дом лишается хозяина, он лишается души. А какая жизнь без души?

— Ну и загнул! — перебил меня Игорь. — Димка всегда был неисправимым романтиком. Все, Светочка, объясняется намного проще. Пока в доме есть хозяин, он смотрит за ним, ухаживает. Там щелочку замажет, там подкрасит, подправит. По мелочам, но каждый день. А без всего этого: паутинка, травка, мышка норку прогрызла… Вот дом и рушится…

— Все равно в Димкином объяснении есть смысл… — поддержала меня Светлана.

— Возможно… — не стал спорить Игорь.

Мы продрались сквозь заросли и вышли к прогнившему, изъеденному трухой деревянному крыльцу. Влад скептически осмотрел его, недоверчиво хмыкнул, взялся рукой за расшатанное перило и осторожно стал на ступеньку. Доска угрожающе заскрипела под его весом, но выдержала.

Дверь оказалась запертой. Неплотно подогнанные, перекошенные от сырости и жары доски, казалось, намертво вросли в раму, и отворить дверь нормальным способом не представлялось возможным. После нескольких тщетных попыток Влад, не мудрствуя лукаво, испробовал счастья ногой. От его мощного удара дверь вместе с рамой и солидным куском стены провалилась внутрь. Труха и пыль, поднявшиеся после ее падения, словно дымовой завесой окутала крыльцо. Влад кашлял и матерился. Но на этом его злоключения не закончились. Лишь только пыль слегка рассеялась, тяжелая деревянная балка свалилась с верху и глухим хлопком разорвалась на его голове. К счастью, голова оказалась прочной, а балка не очень. Неприятные последствия ограничились мощным потоком отборнейшей брани, который продолжался еще долго после того, как растаяло новое облако пыли.

— Ты — потише! — попросила Светлана. — Как бы от такого сотрясения еще что-нибудь не свалилось…

Влад успокоился лишь после тог, как исчерпал свой богатый лексикон. Выглядел он забавно, и мы, дабы не злить его, едва сдерживали вырывающийся помимо воли смех. Весь рыжий, с головы до ног, от деревянной трухи, с торчащими из распатланой шевелюры щепками, с растерянно-недоуменным выражением на лице, Влад по комедийности образа дал бы сто очков форы Пьеру Ришару с Луи де Фюнесом вместе взятыми.

— Ну, че лыбитесь, — наконец. Улыбнулся и сам герой. — Пойдем, что ли?

Мы гуськом вошли в темный коридор из которого в разные стороны вели три двери. Типичная крестьянская изба, разделенная на две половины с кухней посредине.

— Направо — жилая комната, налево — гостевая, — объясняла Светлана.

Влад открыл ближайшую дверь. В отличие от входной, она поддалась сразу.

В комнате было светлей и опрятней, чем в коридоре. Даже сохранил стекла в окнах, и сквозь заросли бурьяна проникало немного света. Меньше пыли и паутины, вот только запах. То ли плесени то ли еще чего… Такой всегда появляется в нежилых помещениях.

— Ну и вонище! — скривился Влад.

Он прошел через почти пустую комнату, в которой из мебели была лишь металлическая кровать с голой проржавевшей сеткой, ободранный топчан и самодельный стол-тумба, приблизился к окну и попробовал его открыть. Осознав, что ничего не получится, вышиб стекло и долго вдыхал с улицы свежий воздух.

— Я думаю, твой дедушка не обидится… — извиняющимся голосом обратился к Светлане. — Тут и в самом деле дышать нечем…

Девушка на его слова не отреагировала. Она выглядела грустной и растерянной.

— Все так похоже… — сказала она. — Я в последний раз была в деревне у дедушки на похоронах. Он долго болел, и когда умер, все постель вместе с матрацем сожгли за домом. Вот и осталась только голая решетка на кровати. А дом с тех пор пуст. Никто в нем жить не захотел… Неужели в этом мире все было как и в нашем?..

— Кто знает, — сказал я. — Трудно разобраться…

— Если мне все не приснилось, то в этом мире в смерти твоего дедушки виноват я… Да и в твоей тоже… — виновато молвил Игорь.

Светлана ничего не ответила.

— Не расстраивайся, попросил я. — Просто представь, что мы попали в сказку. В ней вроде бы все так, как и в жизни, только немножко по-другому. Этот мир, как бы не настоящий. Как сон. Возвратимся домой, проснемся, повздыхаем и обо всем забудем…

— Если только вернемся, — всхлипнула Светлана.

За все время нашего знакомства я впервые видел ее в таком состоянии. Она была мужественной девушкой и даже при смертельной угрозе держалась отлично, а тут совсем расклеилась.

— И где же погреб?

Влад возвратился в коридор. По очереди распахнул обе двери, брезгливо поморщился, но входить не стал.

— Вход в погреб находился в кухне.

Светлана сумела взять себя в руки и первой вошла в крохотное помещение, пол которого оказался полностью погребенным под осыпавшейся штукатуркой.

Кухня имела всего одно окно, да и от того толку никакого, ибо снаружи оно было закрыто деревянной ставней. Я посветил зажигалкой, подобрал с пола клок неизвестно как оказавшейся здесь соломы и бросил ее на чугунную плиту, которая занимала всю стену. Солома сгорела быстро, но света оказалось достаточно, чтобы увидеть, что ничего нет: ни мебели, ни посуды, никакой иной утвари. Лишь провалившийся потолок над головой, да куча мусора под ногами.

— Нужно сделать факел, — предложил Игорь. — Иначе мы здесь ничего не найдем.

Предложение, конечно, дельное, только, из чего его сделать? Хвойных деревьев поблизости мы не видели, никакой горючей жидкости в нашем распоряжении не имелось. С тоской вспоминались электрические фонарики, оставшиеся в разоренном графском поместье.

Уже привычным движением Влад вышиб окно вместе с рамой. Но растительность с этой стороны оказалась гуще и выше, так что светлее в кухне не стало. А еще предстояло спускаться в подвал.

— Может костер распалить, — предложил я, — и вместо факела использовать горящие деревяшки?

— Где ты его распалишь? Сгорит все к чертовой матери, и мы в том числе…

— Зачем костер? Можно плиту растопить.

Иногда Игорю в голову приходили дельные мысли.

Деревяшек вокруг было более, чем достаточно. Влад без усилий выдернул длинную половицу и легко растрощил ее в щепки. Все это, сняв конфорки, мы затолкали внутрь плиты. Сунули туда же немного соломы и подожгли. Правда, ничего хорошего не получилось… Время не пощадило дымоход, и весь дым повалил в комнату. Он не успевал выходить через окно, и нам, дабы не задохнуться, пришлось срочно ретироваться на улицу.

— Ну и проблемка… Кто бы мог подумать… — возмущался Игорь.

Влад покинул нас. Ничего не объяснив, просто исчез из глаз. Может, человеку по нужде приспичило, мало ли чего…

— Давайте разожжем костер во дворе, — предложила Светлана.

— И то — правда, — согласились мы. — В любом случае костер не помешает.

Влад вернулся с какой-то железкой в руке.

— Скоро стемнеет, — сказал он. — Нужно поторопиться…

— Куда? — не сообразил я.

— Я прошвырнулся по огороду. Там все ужасно позарастало. Но, может, удастся что-то разыскать?..

Светлана с Игорем остались у костра, а мы отправились в огород. Правда, называть его так можно было лишь с большой натяжкой. Видно было, что к земле давно не прикладывалась рука человека, и она успела превратиться в жесткую целину. И все же, среди буйной растительности нам удалось отыскать несколько знакомых на вид кустиков, и с большим трудов выковырять из окаменевшего грунта несколько горстей мелких, чуть больше горошины размером картофелин. В нашем положении и такое можно было расценивать, как громадный успех.

За время, пока мы, уподобляясь землеройкам, ковырялись в земле, Игорь со Светланой успели расчистить пол в кухне от мусора и отыскали люк в подвал. Чтобы открыть его Владу пришлось изрядно поднапрячься.

Из подземелья на нас дохнуло сыростью и плесенью. Лестница, покрытая чем-то склизким и неприятным, не внушала никакого доверия, поэтому решили, что спускаться должен я, как самый легкий из мужского населения.

Влад с Игорем поддерживали меня за руки, и я без проблем оказался внизу. Благо глубина не превышала двух метров.

Светлана протянула мне горящую щепку, и в ее тусклом свете я увидел, что нахожусь в тесной клетушке, примерно, два на два метра, одна сторона которой, отгороженная невысоким дощатым барьером, по всей видимости, предназначалась для хранения картошки. Я просунул туда руку, и сразу же брезгливо отдернул ее обратно. Если раньше за перегородкой что-то и было, сейчас оно превратилось в гнилую слизь.

В углу стояла большая бочка, накрытая кадкой, придавленной сверху булыжником. Я сбросил скользкий камень, поднял крышку и едва не задохнулся от шибанувшего оттуда смрада. Наверное, когда-то в бочке квасилась капуста, если от нее что-то и осталось, то годилось лишь на то, чтобы травить ею врагов…

Наверху мое сообщение восприняли с понятным унынием. Испеченный в золе картофель из-за своей скудности настроения, отнюдь, не поднял. А, между тем, надвигалась ночь…

 

Глава сорок восьмая

Мы и не заметили, как солнце скрылось за горизонтом, а на смену сумеркам пришла темная владычица.

В полудреме мы молча сидели у тлеющих углей костра и думали каждый о своем. Вряд ли наши мысли сильно отличались. Наличие одинаковых проблем порождает схожий образ мышления. Если хочется кушать, и не знаешь, какие сюрпризы уготовила судьба (а в том, что они будут — неприятные, сомнений не возникало) мозг способен работать лишь в одном направлении.

Первой подала признаки тревоги Светлана.

— Ребята, мне страшно! — с несвойственной ей дрожью в голосе молвила девушка и почти вплотную придвинулась к затухающему костру. Мы автоматически последовали ее примеру.

Тьма сгустилась, окружила нас плотным, непроницаемым кольцом. Из-за густых крон деревьев несмело выглядывала круглая луна. Она словно издевалась над нами, искажая бледным неестественным светом окружающие предметы, делая их неузнаваемыми, таинственными и от этого — страшными.

— Жутковатое место… — произнес Влад и, как будто испугавшись звука собственного голоса сразу же умолк.

— Такое ощущение, что за нами кто-то наблюдает, — прошептал Игорь, и я понял, что чувствую то же самое, только до его слов не смог сформулировать непонятный внутренний дискомфорт.

Мы начали настороженно осматриваться и прислушиваться. Нас окружали колеблющиеся тени, шорох листьев и веток казался зловещим шепотом таинственных темных сил. Постепенно неосознанная тревога переросла в страх, а тот в свою очередь трансформировался в ужас.

— Там кто-то стоит…

Я посмотрел в направлении, указанном девушкой и, как будто тоже различил темный силуэт.

— И там…

— И вон, тоже…

Горящие огоньки глаз окружали нас со всех сторон. Мы не знали, кому они принадлежат, но от них веяло таким ужасом, что страшно было пошевелиться. За огоньками угадывались фигуры. Они были чернее окружающей ночи и, похоже, принадлежали людям. Только легче от такого открытия не становилось. Слишком свеж был в памяти рассказ Игоря.

— Они движутся…

Светлана мертвой хваткой вцепилась в мою руку.

Тени с горящими глазами медленно, но целенаправленно суживали кольцо вокруг нас.

Влад выхватил из костра горящее полено и с силой швырнул в непрошенных гостей. В ответ раздался издевательский хохот. Ночные визитеры не боялись огня, и умели смеяться, а, значит, они не были ожившими мертвецами.

Граф предупреждал, что бояться нужно монстров, которые высасывают у жертв кровь, превращая их в себе подобных…

Веселенькая перспектива…

— Нужно прорываться! — прохрипел Влад. — Возьмите палки и на счет «три» бежим! Главное, чтобы никто не отстал.

Хорошо, хоть один человек не утратил разум. Я машинально выхватил из костра пылающий дрючок и краем глаза заметил, что-то же самое сделали Игорь со Светланой.

— Раз, два, три, — негромко отсчитал Влад. — Бежим!

С какой-то отчаянной дерзостью мы рванули навстречу неприятелю. Так, наверное, шли в атаку бойцы штрафных батальонов, которым не было дано права выбора.

Недруги, кем бы они ни были, явно не ожидали от нас такой прыти. Они были готовы нападать, но совершенно не умели защищаться. Нам очень легко удалось преодолеть неплотный строй и вырваться на свободное пространство. По пути я наткнулся на чье-то худощавое тело, огрел его палкой, и оно отлетело в сторону. Кто-то сзади вцепился в мою рубашку, я резко дернулся, ткань затрещала и освободилась. Монстры, как видно давно не вкушали свежей кровушки, и выглядели хлипкими и слабыми. Но, вместе с тем, запах свежей плоти делал их невменяемыми и они, отнюдь, не собирались оставлять нас в покое.

Мы бежали до тех пор, пока не оказались за пределами деревни и к этому времени совсем выдохлись. Вампиры отстали, но не на много. Они прекрасно понимали, что в их распоряжении вся ночь, а потому особенно не выкладывались. А у нас. Чтобы бежать дальше сил не оставалось.

За деревней для луны преград не было, и она ярко освещала опостывшую нам холмистую пустошь. От преследователей нас разделяло около сотни метров, и это расстояние с каждой минутой неумолимо сокращалось.

 

Глава сорок девятая

Испытания голодом, страхом и нереальностью происходящего возымели свое действие. Мы словно очистились от лишней шелухи. В нас остался только стержень, запрограммированный лишь на одно — выжить во что бы то ни стало. И имя этому стержню, наверное, инстинкт самосохранения…

Первая победа, маленькая, ничтожная и весьма условная, но все же одержанная в открытой схватке с коварным и беспощадным противником, придала уверенности в собственных силах. Уже не возникало желания смириться и полагаться на волю случая. Мы были готовы к дальнейшей борьбе и прекрасно осознавали, что от ее исхода зависит сама жизнь. Так же хорошо мы понимали, что если в ближайшее время не удастся отыскать выхода из враждебного нам мира, держаться придется, как минимум, до восхода солнца. А это — очень и очень долго. У нас может просто не хватить сил.

Светочка, дорогая, — умолял Влад. — Вспоминай хорошенько… Ведь это — деревня твоего дедушки. Ты должна знать окрестности… «Окно» должно быть рядом…

Света напрягалась, но ничем помочь не могла.

— Здесь не все так, как в нашем мире. К тому же, я редко выходила на улицу ночью… — виновато оправдывалась она.

— Игорь, вспоминай… Ты же был здесь…

— Был. Но я тоже убегал от всей деревни… Тогда тоже была ночь… Мне кажется, я бежал по этой же дороге… Затем появился грузовик…

Преследователи приближались.

— На грузовик рассчитывать не приходится, — резонно заметил Влад. — Нужно искать. Я нутром чую, что это должно быть где-то здесь, рядом…

Странно, но я тоже это чувствовал. Признаками, что мы приблизились к границе между мирами, служили уже испытанные нами симптомы. То и дело пропадал звук, появлялась некая лена, искажающая реальность. Словно кривое зеркало. Но все это также можно было списать на усталость и нервное перенапряжение.

Поэтому я предпочитал умолчать о своих ощущениях, дабы не пробуждать, возможно, напрасную надежду. Постигшее разочарование могло сломить нас окончательно.

Влад споткнулся о камень, громко выругался и кубарем скатился в очередной на нашем пути овраг. Мы остановились, раздумывая, спускаться ли вслед за ним, или лучше обойти препятствие? А темные тени были уже совсем близко. Словно призраки, без единого звука, они надвигались на нас. Их было много. Все они были голодны и настроены очень решительно. В серебристом отблеске луны нам хорошо были видны длинные белые клыки, обнаженные заблаговременно, дабы сразу вонзиться в наши тела.

— Нашел! Есть! — внезапно раздался радостный крик Влада, и мы наперегонки бросились к нему в овраг.

Овраг оказался не совсем оврагом. Он больше напоминал большую воронку почти правильной круглой формы. Внизу находилось несколько хаотически разбросанных гранитных валунов. Влад стоял возле одного из них и держал в руке пустую бутылку от коньяка. Не оставалось сомнений, что мы находимся на месте нашего первого привала, который организовали сразу по прибытию в этот мир.

Похоже, ее величество Судьба не совсем от нас отвернулась, ибо ее предвестник господин Случай, несомненно, был на нашей стороне. Ведь мы вполне могли пройти мимо оврага, даже не заподозрив о его существовании…

 

Глава пятидесятая

Черные тени окружили овраг и начали спускаться.

— Ищите, ищите, нервно подгонял Влад, и сам рыскал от одного камня к другому. — Это должно быть здесь…

Вооружившись увесистыми булыжниками, мы внимательно осматривали дно воронки.

— Вот! Есть!

Игорь стоял возле узкой щели, больше напоминавшей нору зверя. Человек мог в нее протиснуться только с большим трудом. Особенно с такими габаритами, как у Влада.

— Ты уверен? — с сомнением спросил я.

— А больше здесь ничего нет, — резонно заметил он.

Продолжать поиски времени не было. Преследователи успели спуститься в овраг, их вытянутые руки готовы были вот-вот в нас вцепиться.

Светлана, ты — первая! — скомандовал Влад и, не дожидаясь ответа, схватил девушку за плечи и силой затолкнул ее в дырку под камнем. Такая же участь постигла и Игоря. Мы остались на поверхности вдвоем с Владом и поняли, что обречены на драку.

— Ах вы, заразы!

Влад запустил булыжником в ближайшего монстра, и тот, издав душераздирающий вопль, повалился на землю. На остальных нападающих это никак не отразилось. Доля товарища их не волновала. Они ничего не видели и не слышали, окромя нас двоих: здоровых, аппетитных, под завязку наполненных свежей кровью. Вторым камнем Влад сбил с ног еще одного противника, я повалил следующего, но эффективность нашей обороны оптимизма не внушала. Монстров было слишком много. Мы неминуемо должны были попасть им на обед, ибо свою физическую слабость они с лихвой компенсировали количеством.

Влада сломить не так то просто. В ярости, а она прям-таки распирала его изнутри, он казался ужасным. Когда закончился запас булыжников, он схватил за ноги ближайшего из вампиров и стал размахивать им, словно громадной дубиной, сваливая наземь ряды нападающих.

В отличие от мертвецов, уничтоживших поместье графа, наши противники не были лишены интеллекта. И, хотя с опозданием, сообразили, что избранная ими тактика не самая лучшая. После того, как на земле валялось уже около десятка их сородичей, жители деревни решили отойти. Возможно, были уверены, что никуда мы из воронки не денемся, и решили взять нас измором.

Нам же любое промедление с их стороны было только на пользу.

— Залезай! — скомандовал Влад, но я заупрямился.

— Ты — первый! Я маленький и худенький, мне проще протиснуться в щелку, а тебя, скорей всего, придется проталкивать…

Влад собрался было спорить, однако, передумал. Осмотрел поле боя, убедился, что в ближайшее время мне ничего не угрожает, махнул рукой и со словами: «Как хочешь…», — стал втискивать свое громадное тело в чересчур узкую для него дырку. С моей помощью, я изо всех сил толкал его снаружи, ему это удалось.

Вампиры все еще не решились возобновить атаку. Поняв, что они мне больше не опасны, я издал напоследок боевой клич, сделал несколько шагов вперед, как будто сам решил перейти в наступление, от чего голодные монстры испуганно отпрянули еще дальше, помахал им на прощанье рукой, вернулся обратно и легко проскользнул в отверстие под камнем.

 

Глава пятьдесят первая

Внутри лаз расширялся. Сначала мне удалось встать на четвереньки, а через несколько метров я смог подняться во весь рост. Некоторое время пришлось идти, сгорбившись, но затем свод резко ушел вверх и я оказался в обширном гроте. Здесь меня и поджидал Влад. Заслышав мои шаги, он щелкнул зажигалкой и пока горел огонек, я смог рассмотреть его лицо, шероховатую неровную стену пещеры и крупный гравий под ногами.

— Все нормально? — спросил Влад.

— Думаю, да. Вряд ли они сунутся за нами.

— Ну и ладненько…

Под высоким каменным сводом голоса звучали непривычно гулко.

— А где Света с Игорем?

— Не знаю. Пока я сюда дополз, их и след простыл.

— Неужели они нас бросили?

— Вряд ли. Наверное, ожидают где-нибудь дальше… — в голосе Влада я не почувствовал уверенности.

В который раз мы пожалели об утерянных фонариках. В пещере было непроглядно темно. Влад то и дело щелкал зажигалкой, но толку от этого было мало.

Долго держать огонь было нельзя, пластмассовый корпус мог расплавиться, и мы лишились бы последнего источника тепла и света. Потому, в основном, пришлось двигаться на ощупь.

Для начала обошли грот по окружности, тщательно ощупывая каменные стены. И сразу же столкнулись с дилеммой. Кроме дыры, через которую мы попали, из грота вели еще два выхода.

— И что прикажешь делать, ворчал Влад, — куда идти?

— Можно исследовать ходы по очереди.

— А если они и дальше разветвляются? Вдруг там лабиринт?

— Знать бы, куда подались Игорь со Светланой…

— Нужно им покричать…

Влад дико заорал во всю силу своих могучих легких. Но ответом на его, сотрясающие каменные стены вопли стало лишь многоголосое эхо. Наши друзья отзываться не желали. Или не могли…

— Коль они тебя не услышали, могу предположить только одно: им удалось выбраться из этой дыры в наш мир. А туда, наверное, даже твой голос достигнуть не в силах…

— Может быть, — согласился Влад. — Вот только нашей задачи это, отнюдь, не упрощает.

— Придется, как всегда, полагаться на случай.

Влад не согласился.

— Риск приемлем лишь в том случае, когда он сведен к минимуму. То есть, процент, отведенный на фактор случайности, должен быть как можно меньше…

— Тоже мне — философ доморощенный.

— А потому, предлагаю бросить монетку. Если — «орел», пойдем направо, «решка» — налево.

Железный аргумент, убедительный.

Выпал «орел».

— Конечно, от ошибок никто не застрахован, — продолжал развивать глубокую мысль Влад, — но, бросив монетку, мы частично сняли с себя ответственность и полностью положились на благосклонность судьбы. И, если нас вдруг, постигнет не удача, мы не будем понапрасну ругать самих себя и таким образом расшатывать собственную нервную систему.

Выбранное направление оказалось не самым удобным для продвижения в потемках. Тоннель больше напоминал расщелину в скале, чем вымытый водой или вулканической лавой проход. Дно его было неровным, с выступающими острыми камнями, о которые мы то и дело перецеплялись. Как и предполагал Влад, ход частенько раздваивался, а то и растраивался, но мы, верные однажды сделанному выбору, неизменно придерживались правой стороны. Возвратиться обратно подобная методика вряд ли помогла, пробираясь на ощупь мы могли заметить далеко не каждое ответвление, но с точки зрения Влада, в таком выборе направления существовал некий, хотя и сомнительный, смысл.

Блуждать вы темноте довелось сравнительно недолго. Вскоре мы ощутили на лицах дуновение свежего ветерка, а, после очередного поворота, впереди радужным маячком забрезжила тоненькая полоска дневного света. Что показалось нам очень и очень странным. Ведь, когда мы входили в пещеру, едва перевалило за полночь. Однако, ломать зря головы мы не стали, рассудив, что в этом странном и непонятном мире, вряд ли стоит чему либо удивляться.

 

Глава пятьдесят вторая

После блуждания в полном мраке дневной свет показался резким и непривычно ярким. Он ослепил нас, мы долго моргали и терли глаза руками, пока исчезли темные круги, и зрение частично восстановилось. Затем опять приникли к узенькой щелке, которую при желании было бы легко расширить, ибо выход загораживал не монолитный гранит, а сложенные наподобие кирпичной кладки булыжники.

Перед нами растиралась совершенно незнакомая местность. Картинка была идиллической и чарующей. На какое-то мгновенье я даже засомневался в реальности происшедшего накануне. Пережитые злоключения казались нелепым кошмарным сном, и вот, наступило чудно пробуждение.

Я увидел настоящий Эдем. Он был именно таким, каким способно его нарисовать человеческое воображение. Сверху — синее-синее небо и очень яркое солнце, внизу ярко-зеленый ковер, густо испещренный разноцветными полевыми цветами. Все это — в низине, посреди которой расположилось почти идеально круглое озеро с идеально чистой, голубоватой от отражающегося неба водой. Сочные зеленоватые камыши у берегов и стайка ныряющих утят. А на возвышенности, у самого горизонта, величественный сосновый бор. Внизу у пруда маленькая аккуратная деревянная избушка, словно на картинке…

— Здорово! — не удержался Влад. — Такое ощущение, что мы в рай попали.

— Может, и в рай…

— Поверил бы, если бы грехов не было…

Он решительно двинул ногой по каменной перегородке, булыжники, весело перестукиваясь, раскатились, открывая нам дорогу к свободе.

Воздух показался нежным и ароматным. Он пьянил свежестью и обилием запахов. Несмотря на яркое солнце, мы не ощущали удушающей жары.

— Красотища!

В мягкой сочной траве весело стрекотали насекомые, из-под ног выпрыгивали кузнечики, над головой порхали, перечирикиваясь между собой, птички.

— Кажется мне, что мы снова не дома, — заметил я.

Влада мои слова не огорчили.

— Если и так, — сказал он, — то этот мир намного лучше предыдущего.

Спорить было глупо, но, осторожности ради, я заметил:

— Не было бы здесь подвоха… — на что Влад откровенно рассмеялся:

— Да ты что, совсем очумел? Подобная красота сама служит гарантом от неприятностей. Здесь просто не приживется злое и нехорошее. Этот мир создан только для добра. Я в этом абсолютно уверен!

Никогда не подозревал, что Влад еще больший романтик, нежели я. Прав был мудрец, утверждавший, что каждый день мы открываем для себя новое.

Настроение было приподнятым, как никогда. Хотелось петь, веселиться, дурачиться. Я как будто вернулся во времена золотого детства, и чувство было настолько упоительно-прекрасным, что казалось, душа вот-вот не выдержит и разорвется на части от внезапно хлынувшего в нее восторга. Влад, судя по всему, ощущал то же. Его лицо сияло от легкой беззаботной радости. Даже тень каких-либо проблем исчезла с него без следа. Да и сама походка… Он не шел, а парил над пестрым сказочным ковром.

Незаметно для самих себя мы приблизились к избушке. Из ее маленького, словно игрушечного, дымаря сочилась тоненькая струйка, гармонично вписывающегося в природный букет запахов, дымка. Так же из домика аппетитно пахло изысканной, наверное, очень вкусной едой. От него можно было сойти с ума. Рот моментально наполнился слюной, желудок свело голодным спазмом, закружилась голова, и я вдруг обнаружил, как почва выскальзывает из-под моих ног.

 

Глава пятьдесят третья

Очнулся я сразу. Влад поддерживал меня за плечи и пытался усадить на пригорок, метрах в десяти от крыльца избушки.

— Ты, я вижу, совсем ослаб, — словно сквозь плотный слой ваты услышал его голос. — Что удивляться, я сам бы сейчас слона скушал.

Слух возвращался быстро и последние его слова я слышал уже вполне отчетливо.

— Ничего, сейчас, постучимся, и, думаю, хозяин не откажет нам в гостеприимстве.

Слабость прошла так же внезапно, как и появилась. Без труда, я самостоятельно поднялся на ноги, и мы резво взбежали по ступенькам на крыльцо избушки.

Влад постучал в дверь костяшками пальцев и открыл ее. Мы оказались с ветлой просторной горнице с тремя большими окнами, выходящими в разные стороны. У одной из стен я увидел незатейливый деревянный лежак, устеленный сухой травой, у другой стояла длинная скамья, застеленная домотканой рядюшкой, рядом с ней находился стол, покрытый светлой скатертью. В углу возле печки возился с посудой древний старик. Лица его не было видно, лишь только седые волосы и клочья такой же, совершенно белой бороды.

Одет старик был в темную, неопределенного цвета, рубашку, бесформенного фасона брюки такого же цвета и легкие деревянные штиблеты. Вероятно, все — собственноручного изготовления.

— Здорово, хозяин! — приветствовал его Влад.

Старик обернулся, и я с некоторым удивлением узнал в нем своего старого знакомого Поликарпа Степановича.

«Наверное, точно в рай попали…» — мелькнула мысль. Ведь я точно знал, что старик давно помер. Я сам видел его могилу с фотографией, датами рождения и смерти на обелиске.

Неужели это означает, что мы с Владом также больше не числимся среди живых? Мысль сама по себе показалась очень неприятной. Хотя, с иной стороны, если весь загробный мир, подобен уголку, в котором мы оказались, возможно, все не так и плохо?

— Добро пожаловать, гости дорогие! — Лицо Поликарпа Степановича сияло от непритворной радости. — Располагайтесь, как вам удобно. Небось, притомились с дороги?

— Поликарп Степанович, — обратился я к нему, Влад даже подскочил от неожиданности, откуда, мол, я могу знать старика? — Может, вы нам объясните, где мы, и что с нами происходит?

— Конечно, объясню. Все объясню… Только немножко погодя… Сначала, как заведено, хлеб да соль…

Любопытство распирало нас, но голод был сильней, и мы с радостью приняли предложение старика.

Пища была растительного происхождения, но, хоть мы и не были вегетарианцами, она показалась нам чрезвычайно вкусной. Возможно, виной тому был зверский голод, а, может, старик действительно преуспел в кулинарии.

— Еще бы сто грамм и был бы полный ажур! — удовлетворенно рыгнув, молвил Влад.

— Это можно, — оживился старик.

Он достал откуда-то три стакана и уже знакомую мне фляжку, вспомнив отвратительный вкус самогона, я хотел было отказаться, но в последний момент передумал, не хотелось обижать старика.

— Оказывается, в раю совсем неплохо живется. А мы то думали…

Влад выпил термоядерный напиток, даже не поморщившись, лишь занюхал его по старой, еще юношеской, привычке рукавом рубашки.

После третьей Влад, изрядно захмелевший, начал приставать к деду с глупыми вопросами, мол, как нужно жить, дабы оказаться в раю? Старик относился к его выходкам снисходительно.

— Каждый строит себе свой рай, — отвечал он, и трудно было понять, говорит он серьезно или прикалывается, потому что хитроватая ухмылка не исчезала из его прищуренных, умудренных опытом, глаз.

— При жизни — можно, — соглашался Влад. — А после смерти, как утверждает религия, наша участь предопределена…

— Так это же, после смерти…

— Как, — удивился я, — разве мы не мертвы?

— Чушь! — возразил старик, — Кто тебе, Митюня, такое сказал?

— Я же своими глазами видел вашу могилу…

— Смерть, как и жизнь, понятие относительное…

— Темните вы что-то, Поликарп Степанович, — не в шутку разошелся мой друг. — Дима зря говорить не станет…

— Я просто подшутил над ним. И могилку ради такого случая специально подготовил…

— А если серьезно? — спросил я.

— Серьезно, говоришь? Если серьезно, я, как радивый хозяин обязан предложить вам отдохнуть с дороги. Увы, к сожалению, не могу этого сделать. И не потому, что такой нехороший. Просто, если вы у меня задержитесь, то можете не успеть. Ведь, в отличие от того мира, из которого вы так стремительно бежали, здесь, у меня, время движется нормально, почти с такой же скоростью, как и у вас…

Я машинально взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что они работают. А я, глупец, собирался их выбросить.

— Нам нужно торопиться. Все, что вас интересует, я расскажу по дороге…

— Вы поможете нам вернуться в наш мир?

— Именно это я и собираюсь сделать.

— Если не секрет, зачем вам это нужно? Какова ваша роль в этой истории?

— Вы — ребята умные, начитанные, должны понимать, что все в жизни взаимосвязано. От того, что вы собираетесь сделать, во многом зависит и моя дальнейшая судьба…

Решительным жестом старик приказал нам подняться из-за стола, и мы, вслед за ним, вышли из избушки.

 

Глава пятьдесят четвертая

Узенькой тропинкой мы взобрались на вершину холма и вступили в благоухающее свежестью царство соснового леса. Идти по мягкой высохшей хвое было приятно, прохладный воздух казался упоительно чистым и взбадривающим. Хотелось прилечь среди этой красоты и забыться. Я вспомнил, что недавно уже ощущал подобное. Когда? Где? Ах, да, на второй день после приезда к Владу, я вышел на околицу села где рос почти такой же сосновый лес… Тогда я свалился на хвою и долго наслаждался тишиной. Неужели все была на самом деле?

— Когда умирает человек, между тем, начал свой рассказ старик, — принято говорить, что он ушел в иной мир. Не совсем правильно, потому что в иной мир уходит только душа. А она — бесплотна. Лишенное души тело навеки остается в том мире, где оно похоронено. Даже если при помощи колдовского зелья оно обретет возможность двигаться, для него невозможно преодолеть барьер между мирами. Такое под силу только живым. Лишь только энергия разума дает возможность проникнуть в иной мир. Да и то не везде. Миров вокруг нас, точнее, рядом с нами, неисчислимое множество, вот только мостиков, которые их соединяют, мало. Иные из них открываются лишь при определенном стечении обстоятельств, закономерность которых постичь очень сложно. Деревня, в которой я родился, та самая, где находится твой замок, — обратился он к Владу, — расположена в своеобразной аномальной зоне. Рядом с ней имеется несколько «окон» в иные миры. Некоторые из них — постоянные. Одно из них — под твоим домом и, как я понимаю, вам удалось отыскать его.

Мне тоже в свое время посчастливилось найти свою лазеечку. Вот только мир, в который она вела, оказался ничуть не лучшим, чем тот, в котором я родился. Но я любил путешествовать, всегда стремился к новым впечатлениям. И мои изыскания неожиданно увенчались громаднейшим успехом. Совершенно случайно я попал в своеобразный оазис в мирах зла и насилия. Он был чист и прекрасен. Его нельзя назвать миром, он слишком маленький. Точнее — промежуток между мирами. Островок, изгиб, который образовался вследствие недоступного моему разуму природного катаклизма. Открытое место настолько мне приглянулось, пришлось по душе, что я решил поселиться в нем навсегда. Вот и получилось, что я при жизни переселился в иной мир, что вовсе не означает, будто я умер по-настоящему. В деревне меня сочли пропавшим без вести, родных у меня никого не осталось, так что и горевать особенно было некому.

— И давно вы здесь живете? — спросил я.

— Годочков двадцать уже, наверное… С тех пор, как моя Прасковья Богу душу отдала…

— А чем вам, Поликарп Степанович, так насолил граф, что вы столь настойчиво убеждали меня в необходимости его убить?

— Сам граф мне ничего плохого не сделал. Вот только его чересчур активная деятельность таит в себе смертельную опасность, как для моего маленького мирка, так и для вашего большого.

— Вы не преувеличиваете? — не поверил Влад.

— В его ближайших планах — прорубить широкое окно между двумя мирами, что приведет к эффекту черной дыры: смерчи, ураганы, землетрясения. Цунами способны стереть с лица земли громадные территории.

— И что, граф этого не понимает?

— К сожалению, нет. Он считает, что таким образом сможет достигнуть бессмертия и стать полноправным властелином двух миров. Чем-то наподобие живого Бога. Именно ради этой цели он и стал поднимать из земли тела усопших.

— Вы ведь сами говорили, что преодолеть барьер между мирами способен только живой человек…

— Оно, конечно, так, но ведь при желании можно что угодно придумать…

— Что могут сделать сгнившие трупы против армии, пушек, танков, авиации?

— Не говори так. Нельзя недооценивать противника. Мертвых гораздо больше, нежели живых, и если они поднимутся, для живых на земле места не останется.

— Как же графу удалось их поднять?

— В этом он весьма преуспел. Существует целая наука. Она основывается на магии. Граф в свое время занимался черной магией. Для него не составляет труда поднять мертвеца из могилы и сделать из него послушного раба.

— К-счастью, и мы тому свидетели, не все мертвецы подчиняются графу. Если он уже мертв, то лишь благодаря тем, кого вы называете его верными рабами…

— Искусство зомбирования известно не только графу. Им владеют во многих мирах. И в вашем тоже. Просто основная масса людей настолько увлеклась техническим прогрессом, что напрочь позабыла древние знания.

— Сестра графа тоже умеет оживлять мертвецов?

— Да. Она многому научилась у брата, прежде, чем между ними пробежала черная кошка. Сейчас они — злейшие враги и соперники. Война между ними способна принести много беды…

— Почему все начинается именно сейчас, ведь граф ожил по земному времени два года назад?

— Его сестра этого не знала. Она очень долго ждала пробуждения графа, чтобы выведать у него секрет чудного эликсира, который, кроме того, что должен возвратить ей молодость и красоту, способен также дать огромные знания и силу. Сначала — несчастный случай, который почти умертвил ее, потом Влад, построивший замок над склепом графа… Пригласив домой священника, он сделал недоступным его для старой ведьмы. Но не надейтесь, что она так просто отступится от своего. По ее расчетам граф должен вот-вот проснуться, а для нее слишком много поставлено на карту…

— Что случится, если она узнает, о смерти графа?

— Граф не умер. — уверенно возразил старик. — И вы скоро убедитесь в собственном заблуждении.

 

Глава пятьдесят пятая

Никогда бы раньше не подумал, что можно так легко поверить в сказку. Оказывается — элементарно просто. Нужно лишь самому стать одним из ее действующих лиц. И, конечно же, запастись изрядной долей оптимизма, чтобы поверив в нее, научиться воспринимать происходящее всерьез и при этом продолжать оставаться при трезвом рассудке.

Мы с Владом давно переступили грань сомнений, сообща решили, что клиентами сумасшедшего дома нам становиться рановато и старались больше ничему не удивляться. Хотя в рассказе старика, даже на наш непривередливый вкус, имелось много неувязок, недомолвок и откровенно фантастических поворотов, мы не спешили уличать Поликарпа Степановича во лжи. Во-первых, у нас не было весомых доказательств, чтобы обвинять его, а, во-вторых, кто знает, чему сейчас стоит верить, а чему, нет? Самым слабым звеном в рассказе мне показалась роль старика. Я почти был уверен, что история придумана наспех, специально, чтобы запудрить нам мозги. Старик, вообще, мастер «вешать лапшу». Свое искусство он не переставал демонстрировать мне с момента нашей первой встречи. Только какая ему от всего этого выгода?

— Поликарп Степанович, почему вы мне раньше говорили, что граф только должен проснуться, если, как утверждаете сейчас, прекрасно знали, что он уже воскрес?

Фраза получилась замысловатой, а тон, наверное, отдавал прокурорщиной. Взгляд, которым одарил меня Влад, выражал глубокое изумление. Но старика вопрос не смутил. Как видно, он предугадал его и успел подготовиться.

— Не мог же я тебе так сразу сказать, что под подвалом дома твоего друга находится вход в параллельный мир, — с уже давно знакомым мне сарказмом молвил он. — Сам посуди, будучи непосвященным, что бы ты обо мне подумал?

Логично, конечно, но — неубедительно. Я так и не смог сообразить, зачем нам нужно было знать о входе в параллельный мир, если наше пребывание в нем ни к чему не привело. Совершенно бесполезная затея, которая еще больше запутала и так непонятное. Но больше я не стал донимать старика вопросами. Вряд ли удастся выведать то, о чем он говорить не хочет, а зазря сотрясать воздух — неинтересно.

Скоро сосновый лес стал редеть, перед глазами то и дело возникала знакомая пелена, свидетельствующая о том, что мы приближаемся к границе между мирами. Наше движение утратило прямолинейность. Старик, а за ним и мы, описывали замысловатые изгибы. Моя проснувшаяся подозрительность нашептывала, что Поликарп Степанович специально хочет нас запутать, чтобы мы не сумели самостоятельно отыскать дорогу обратно. Хотя, может я и не прав…

— Здесь заканчиваются мои владения, — словно угадав мои мысли, начал объяснять старик. — Как вы сами должны понимать, их под линейку никто не вычерчивал. Потому и приходится петлять. Очертания изменяются буквально каждую секунду, но, к счастью, на незначительном расстоянии. Плюс-минус метров десять. У меня здесь неподалеку имеется надежное «окно» в тот мир, из которого вы недавно выбрались. А уж оттуда я постараюсь кратчайшим путем отправить вас домой.

Под одной из толстых вековых сосен наш провожатый остановился и стал ногой разгребать хвою.

— Под землей преодолеть границу проще. Там все стабильней, чем на открытом воздухе, — по ходу своего непонятного занятия рассказывал нам.

Вскоре под ногами старика возникло массивное металлическое кольцо. Поликарп Степанович с усилием потянул за него, и под тяжелой лядой открылось темное отверстие подземелья. Из него нам в нос шибанул неприятный запах гнили и сырости.

— Я не люблю незваных гостей, потому вынужден сохранять меры предосторожности…

Старик засунул руку в дыру, пошарил там, вытащил древний фонарь «летучая мышь», зажег его и первым стал спускаться по скользкой от сырости, неприятной на ощупь деревянной лестнице.

 

Глава пятьдесят шестая

Подземелье — мрачнее не придумаешь. Узкая нора, в которой можно идти, лишь согнувшись, неприятное ощущения постоянно сваливающейся за воротник земли. Ноги то и дело вступают в зловонные лужи или скользят по слизистой грязи. Воздух тяжелый, спертый. Лишь с большим трудом мне удавалось сдерживать подступающую тошноту.

Старик с фонарем шел впереди, за ним с трудом протискивался Влад, полностью загораживая от меня свет, так что мне пришлось двигаться в полном мраке на ощупь.

— Ход я прорыл сам, — едва достигал моего слуха хвастливый голос Поликарпа Степановича. — Конечно, тесновато и не очень удобно, все никак руки не дойдут, чтобы укрепить и благоустроить. Но, ничего, потерпите немножко, дальше легче будет…

Я сносил издевательства молча, чего нельзя сказать о Владе. Отборнейшая брань непрерывной рекой лилась из его глотки, но он, все же, пытался сдерживать свой могучий тембр, и старик, то ли в самом деле ничего не слышал, то ли делал вид, что не понимает, о чем речь.

Все время пока мы продвигались в хрупкой земляной норе, меня не покидало чувство, что потолок вот-вот обвалится и погребет нас заживо, периодически встречающиеся на пути кучки рыхлой земли красноречиво свидетельствовали о том, что мои опасения не беспочвенны. Оставалось лишь надеяться на собственную счастливую звезду, что, по правде говоря, казалось слишком слабым утешением.

Старик не соврал. После очередного поворота ход расширился, стал выше и, как мне показалось, более ухоженным. Стены и потолок были гладкими и отшлифованными, от чего создавалась иллюзия прочности и надежности. Пол же был таким же неопрятным, и под ногами то и дело неприятно чавкало. Неожиданно для себя я стал отчетливо различать предметы, причем, независимо от света фонаря. А вскоре старик за ненадобностью и вовсе потушил его.

— Сейчас мы находимся под кладбищем, — объяснил он. — Здесь много фосфора…

События последних дней настолько повлияли на мою психику, что я совершенно спокойно отнесся к полученной информации.

Очень скоро слова старика начали подтверждаться неоспоримыми уликами. В стенах начали встречаться неглубокие ниши с гнилыми полуразложившимися гробами в них. Иногда из-под деревянных обломков торчали белые черепа и кости. Как я понял, это были могилы. Жутковатое зрелище, но, согласитесь, намного приятнее видеть мертвецов, возлежащих в гробах, нежели разгуливающих по поверхности земли. И все же, даже несмотря на закалку и приобретенный иммунитет, в одном месте мне сделалось по-настоящему дурно. Могила, наверное, была свежей, но кто-то потрудился расчистить нишу и зачем-то поднял крышку гроба. Тело, возлежавшее в нем, раздулось до невероятных размеров, длинные вперемешку с землей волосы и борода, пустые, вытекшие глаза. И во всем этом клубком копошатся белые черви. О запахе лучше вообще промолчу. Фу! Ну и гадость! Не уверен, что мне когда-нибудь удастся полностью избавиться от увиденного кошмара. Старик, между тем, спокойно, как ни в чем не бывало, прошел мимо полуразложившегося трупа. Влад также внешне оставался невозмутимым…

— В ваш мир можно попасть и через кладбище, — сказал Поликарп Степанович, — но это слишком далеко от замка. Вы можете не успеть к полуночи. Поэтому я поведу вас короткой дорогой.

Мы свернули в узкий боковой проход, наподобие того, в котором началось наше подземное путешествие, и, похоже, теперь двигались уже прямиком через могилы, потому что обломки гробов валялись просто под ногами, и нам то и дело приходилось переступать через разбросанные в полном беспорядке кости.

— Кто это их так? — спросил Влад.

— Никто, — ответил старик. — Просто они не успели к сроку к своим могилам. Но это не страшно. В первую ночь полнолунья все станет на свои места. Косточки прильнут к косточкам, нарастет плоть и…

— И когда эта первая ночь? — поинтересовался я.

— По вашему времени, через несколько часов…

— В таком случае, нужно торопиться…

— Нет, — возразил Поликарп Степанович, — мы уже в другом мире, и время здесь движется по своим законам…

Мы миновали еще несколько поворотов и, наконец, нам в лицо дохнула благодатная струя свежего воздуха.

 

Глава пятьдесят седьмая

Вынырнув из земляной норы, мы оказались у обрывистого берега небольшого озера. В отличие от мирка Поликарпа Степановича, здесь, как и положено, была ночь. Но света громадной луны было вполне достаточно, чтобы видеть окрестности. Лунная дорожка широкой полосой пересекала спокойную водную гладь и терялась в серебристой листве растущих на противоположной стороне деревьев.

Поликарп Степанович взобрался на заросший вьющейся травой высокий берег и двинулся вдоль озера, почему-то внимательно всматриваясь во внешне ничем не примечательную воду. Мы, естественно, последовали за ним.

Пройдя метров двести, старик остановился.

— Здесь, — сказал он.

Я проследил за его взглядом, и увидел над водой нечто вроде легкой полупрозрачной дымки. Она была похожа на обычный туман и, все же, чем-то отличалась. Дымка то рассеивалась, достигая в ширину нескольких десятков метров, то суживалась в тоненькую, едва заметную полоску. Движения были хаотичными и непредсказуемыми. У меня возникла ассоциация с тряпкой, развевающейся на ветру. В какое-то из мгновений, когда полупрозрачное полотно раскинулось во всю свою ширину, мне показалось, что я увидел на нем очертания замка Влада. Видение длилось доли секунды, появилось и сразу исчезло, но от увиденного так защемило сердце, что я едва подавил желание броситься с обрыва в воду и плыть навстречу мелькнувшему призраку.

— Правильно мыслишь, — в который уже раз, словно прочитал мои мысли старик. — Иногда чувствам следует подчиняться. Именно там и находится ваш дом.

— То есть, нам нужно прыгать в воду? — уточнил Влад.

— Именно так, — подтвердил старик. И, чем скорее, тем лучше. Дымка может исчезнуть в любую минуту и возникнуть в совершенно ином месте.

— Ну что ж, тогда — с Богом!

Влад стал спускаться с обрыва, но старик придержал его. Порывшись в кармане, он извлек неразлучную флягу.

— Это может вам пригодиться.

— Что? — не понял Влад.

— Здесь святая вода. Бывая в вашем мире, я иногда захожу в церковь…

Мы поблагодарили старика за столь трогательную заботу и, как были, в одежде и обуви, полезли в озеро. Оно оказалось мелким, и мы долго топали по вязкому илистому дну, прежде, чем вода поднялась нам до пояса. Потом дно резко ушло вниз, и мы поплыли к манящему миражу. Не знаю, как Влад, а мне до последнего мгновения не верилось, что нашим мытарствам когда-либо наступит конец, и мы снова окажемся, в возможно совсем не идеальном, но нашем родном мире…

 

Глава пятьдесят восьмая

Первое ощущение было таким, словно меня затянуло в воронку громадного водоворота. Я пробовал сопротивляться, но быстро понял, что мои жалкие попытки ни к чему не приведут. Водяной вихрь поглотил меня с головой, и тут же могучая сила снова вышвырнула меня на поверхность. Лишь откашлявшись, я сообразил, что водоворот исчез, или же мне удалось оказаться в безопасном от него расстоянии. Правда, спокойной воду можно было назвать лишь относительно. С природой творилось нечто невероятное. Совсем недавно чистое и ясное небо оказалось укутанным плотными тяжелыми облаками, которые то и дело разрывались яркими фейерверками вспыхивающих молний. От могучего грома закладывало уши. Парадоксально, но наименьшее беспокойство доставлял ливень, нещадно хлеставший поверхность озера. Мне не стоило бояться промокнуть.

Чудом спасшись от коварного водоворота, я стал что есть силы грести к ближайшему берегу, который видел лишь мельком при вспышке очередной молнии.

Вскоре мои ноги наткнулись на твердое пещаное дно, и я выбрался на сушу. Хотя сушей берег можно было назвать лишь относительно. Из разверзшихся небес лило, как из ведра.

— Ну и погодка, черт бы ее подрал! — с радостью расслышал недовольное ворчание Влада, а вскоре, после очередной вспышки рассмотрел и его самого.

— Как ты думаешь, мы уже дома?

— Черт его знает. Разве в этой катавасии можно что-то разобрать?

Мы стали подниматься по крутому склону, несколько раз срывались, но, в конце концов, затея увенчалась успехом.

Наверху нас ожидала новая существенная неприятность. Холодный, аномальный для середины лета, ураганный ветер неистово набросился на нас, как будто задался целью не позволить нам сделать ни единого шага. Мы сразу же замерзли, как малые щенки, выброшенные на мороз.

Только все неприятности уже казались нам сущей мелочью, так как перед нами неприступной твердыней высился замок Влада…

 

Глава пятьдесят девятая

Костя с Васей офонарели, когда мы стали ломиться в ворота замка.

— Владислав Викторович, вы? Как же так? Мы не видели, когда вы выходили…

— Неважно, — отрубил Влад. — Который сейчас час?

Начало двенадцатого…

Выходит, в самом деле, сутки, проведенные в иных мирах, обернулись всего двумя часами. Именно теми двумя часами, которые мы провели в гостях у Поликарпа Степановича. Чудеса, да и только…

При разыгравшейся непогоде замок казался черным и мрачным.

— Дизель так и не удалось починить, — оправдывался Вася. — Придется, наверное, с города механика вызывать.

Не слушая, Влад отодвинул охранника и мы, бегом бросились к парадному крыльцу замка. Успокоились лишь, когда увидели горевший на кухне газ и приунывших Игоря со Светланой.

— Мы так за вас боялись, сказала Светлана, — Думали, что не вернетесь…

— Во сколько же месяцев обернулись для вас эти два часа? — с сочувствием спросил Игорь.

— Ни во сколько, — ответил я. — Мы попали в промежуточный мир, а там время движется, как и у нас. А почему вы нас в пещере не подождали?

— Светлана с перепугу бросилась в какой-то проход и начала кричать. Я побежал вслед за ней. Там нас подхватила воздушная струя и выбросила прямиком в склеп.

— Ясно.

Влад протянул руку к стенному шкафу, открыл дверцу и достал бутылку коньяка.

— Думаю, счастливое возвращение следует отметить.

Он разлил содержимое бутылки в четыре больших стакана, и мы все, за исключением Светланы, залпом проглотили напиток. Девушка лишь слегка пригубила.

— И что будем делать дальше? Время ведь подходит… — напомнил я.

— Не знаю! — огрызнулся Влад. — Может, бросить все к чертовой бабушке и уехать, куда глаза глядят…

— Так не годится, — запротестовала Светлана. — Если дело начато, его нужно довести до конца.

Влад достал новую бутылку.

— Может, не нужно напиваться? — возразил я.

— Вы, как хотите, а мне лишний адреналин в крови не помешает. К стати, — обратился к Игорю со Светланой, — вы что-нибудь ели?

— Да, — ответил Игорь.

— Ну и ладненько…

Он до краев наполнил свой стакан и залпом выпил. На миг глаза его затуманились, но сразу же прояснились.

— Сейчас мы с Димкой переоденемся, а потом решим, что делать дальше…

Мудрое предложение. Хоть коньяк и согрел внутренности, сидеть в мокрой одежде было неприятно.

Темная комната показалась чужой и неуютной. В узком луче света я с трудом отыскал одежду, после чего захотел принять душ. Но воды не было. Ведь генератор не работал. И все же, переодевшись, я почувствовал себя значительно лучше и намного увереннее.

Часы показывали без четверти двенадцать, когда мы снова собрались в столовой. Все молчали. Никто не мог предложить ничего стоящего. Ведь мы не знали, кто будет нашим противником, и какую тактику он изберет. Влад озадаченно вертел в руках фляжку, которую ему подарил Поликарп Степанович.

— Будем ждать, — сказал он. — Больше нам ничего не остается…

Внезапно меня осенило.

— Влад, — сказал я. — Граф тебе объяснил, где нужно искать эликсир. Может, стоит найти его и попробовать откупиться?

Влад только махнул рукой.

— Бесполезно! Пузырек с эликсиром находится в тайнике в подвале под домом графа. Чтобы отыскать этот подвал, нужно перелопатить все руины. У нас просто не хватит времени. Тем более, что чудо-аппарат Игоря безвозвратно утерян…

Чем ближе большая стрелка пододвигалась к двенадцати, тем явственней становилось охватившее нас напряжение. Казалось, даже непогода снаружи поутихла, в ожидании рокового часа.

Настенные часы тикали невыносимо громко.

— В сущности, мы сделали все, что могли…

Мне очень не понравилась обреченность, совершенно несвойственная Владу, которая так явно прозвучала в его голосе.

 

Глава шестидесятая

Предчувствие нас не обмануло. Ровно в двенадцать все и началось.

Сначала неожиданно ярко вспыхнули лампочки, как будто специально для того, чтобы мы смогли посмотреть на часы и убедиться, что наступила полночь. Потом так же резко свет погас и мы, ослепленные, перестали вообще что-либо видеть. На втором этаже послышался звон бьющихся стекол.

— Здесь она нас не достанет.

Словно опровергая слова Влада, дом содрогнулся от резкого толчка. Бутылка и пустые стаканы посыпались на пол. Светлана вскрикнула, Влад выругался. Сверху раздался громкий хохот старой ведьмы.

После небольшой паузы толчок повторился. Он был таким сильными, что я едва не слетел со стула. Создавалось впечатление, что некая сверхъестественная сила долбит дом из-под земли. Замок уже не казался надежной защитой. Наоборот, памятуя о судьбе графского дома, мы поняли, что он представляет для нас смертельную опасность. Ведь если замок рухнет, мы окажемся погребенными под его обломками.

— Пора сматываться!

Игорь открыл окно, выходившее на зеленую лужайку. Теперь из-за бесновавшейся непогоды вообще ничего нельзя было рассмотреть. В комнату ворвался ураганный ветер, оросивший нас холодной водяной пылью.

Вылезать из сухой, уютной комнаты не было никакого желания, но толчки стали повторяться очень часто с ужасающей ритмичностью.

Со стороны сторожки послышались крики и пистолетные выстрелы. Там что-то происходило. Вероятно, замок подвергался нападению не только из-под земли, но и снаружи. Так что убегать было некуда. Мы оказались в захлопнувшейся ловушке.

Оставаться в здании с каждой минутой становилось все опаснее. В стенах появились трещины, с потолка падали на голову куски штукатурки. Пробираться к двери было поздно и мы, уже традиционно, воспользовались окном. Хорошо хоть первый этаж.

Ледяной ливень тотчас промочил меня насквозь, я даже пожалел, что так неосмотрительно поспешил переодеться, а резкий ветер вынудил задрожать от холода.

От могучих подземных толчков содрогался не только замок, но и земля рядом с ним. Очень похоже на землетрясение, баллов этак в семь-восемь. Чтобы удержаться на ногах, приходилось демонстрировать чудеса эквилибристики.

И вдруг все прекратилось. И толчки, и стрельба, и даже дождь. Воцарилась непонятная и от того еще более пугающая тишина.

По выложенной кирпичами дорожке мы подбежали к домику охранников. Он оказался закрытым изнутри. Влад резко постучал в хлипкую с виду деревянную дверь и властным голосом приказал открыть.

— Шеф, это вы? — послышался перепуганный голос Кости.

Тотчас дверь отворилась, и яркий луч фонарика заслепил глаза.

— Что происходит? Где Вася?

— Я здесь…

Костя, наконец-то, догадался отвести фонарик в сторону, и за его спиной мы увидели силуэт второго охранника.

— Что за стрельба? — продолжал допытываться Влад.

— Шеф, кто-то пытался перелезть через забор. Их было очень много. Они не реагировали на наши крики…

— Ну и?..

— Их было много, шеф. И… Пули их не берут. Я одному разнес вдребезги череп, а он продолжал двигаться… — голос Кости дрожал от неподдельного ужаса.

— Хороши охраннички, — Влад выматерился. — Где они сейчас?

— Не знаем. Мы закрылись и больше их не видели…

— А сколько вы вечером выпили?

— Влад, прекрати! — вмешался я. Мне было неприятно слушать, как он издевается над охранниками.

— Ладно, — успокоился Влад. — Выводите из гаража машины и подгоняйте к воротам.

Охранникам очень не хотелось выходить на улицу, но ослушаться Влада они не посмели.

Гараж находился в полуподвальном этаже замка, от сторожки охранникам предстояло пройти метров пятьдесят. Затаив дыхание, мы смотрели за робкими передвижениями, в общем-то, совершенно нетрусливых ребят. Ведь они привыкли к реальным опасностям, исходящим от живых людей, бороться с нечистью в их служебные обязанности не входило…

К-счастью, охранники благополучно добрались до гаража. Никто не пытался их остановить, никто на них не нападал. Невидимый противник по какой-то, неведомой нам причине, решил затаиться, что очень и очень настораживало.

— Наверное, нам предстоит встреча со старыми знакомыми.

Голос Светланы был совершенно спокоен.

— Ты имеешь в виду оживших мертвецов?

— Их, родненьких. Вот только, как с ними бороться, ума не приложу…

— Непростая задачка, — Влад призадумался. — Пока нам известно лишь то, что они уязвимы для огня, а им при такой погоде мы как раз воспользоваться и не можем.

Комментариев его вывод не требовал. Против разгулявшейся непогоды огонь был бессилен.

— Погодите! — чуть ли не закричал Игорь, — Есть против них еще одно оружие!

— Ну? — одновременно спросили мы с Владом.

— Крест! Они боятся креста! Когда они напали на меня во время моего первого визита в тот мир, меня спас могильный крест!

— Где же его взять?

— А если просто связать деревяшки в виде креста? — предложила Светлана.

— Да, — согласился я, — и окропить их святой водой…

— В любом случае, мы ничего не теряем…

Влад приподнял стул и с силой грохнул им о пол сторожки. Только щепки полетели. Затем сорвал с окна занавеску и выдернул крепивший ее шнур.

— Вяжи! — приказал Светлане, и та без лишних слов принялась за дело.

В это время со стороны гаража раздался гул автомобильного двигателя. И сразу же, словно по команде, возобновились подземные толчки. Эпицентр их, как и раньше, находился в районе замка, к сторожке добегали лишь слабые отголоски. Но и их было достаточно, чтобы мы всерьез забеспокоились о надежности временного пристанища.

 

Глава шестьдесят первая

Охранники, наверное, сильно нервничали. Да оно и понятно. Когда без видимой причины земля под ногами начинает выделывать, черт знает что, никакая нервная система не выдержит. Из сторожки мы видели вырвавшийся из гаража сноп света, затем он резко дернулся, раздался скрежет и стук бьющегося металла. От звука Влада перекосило, а Игорь почему-то стал нервно барабанить пальцами по дверному косяку.

И тут ужасная догадка пронзила мой мозг. Машин в гараже три, а охранников всего двое. В первую очередь они будут спасать дорогие и престижные автомобили. Нет никакой надежды, что кто-то позаботится о моей старушке. А для меня моя «таврия», поверьте, не менее дорога, чем для Влада его джип. И досталась она мне не меньшим, а, возможно, и большим трудом…

Не сочтите меня последним жлобом, просто не люблю понапрасну терять принадлежащее мне имущество. Тем более, что при нынешних заработках и ценах на новую машину мне за всю жизнь не скопить…

— Димка! Ты куда? Вернись! — услышал я встревоженные возгласы Влада, но возвращаться не собирался.

— Да пошли, вы! — гаркнул в ответ, думая лишь об одном: как бы успеть вытащить машину раньше, чем на нее свалится крыша замка.

Похоже, Костя с Васей таки сумели разобраться в ситуации. Когда я подбежал к гаражу, обе иномарки уже были на улице. Охранники посигналили мне фарами, но я проигнорировал их знак. Охранники поняли, что меня не остановить и порулили к воротам, выполняя, таким образом, распоряжение хозяина.

В который раз я проклял себя за то, что так и не удосужился приспособить выключатель питания в салоне автомобиля. Пришлось тратить время на то, чтобы открыть капот и подсоединить клемму к аккумулятору.

В гараже толчки ощущались сильнее, чем снаружи. Не знаю, какими орудиями пользовались невидимые агрессоры, в его мощности сомневаться не приходилось. Бетонные плиты, устилавшие пол гаража, подпрыгивали под ногами. Щели между ними становились шире и опаснее. Машина раскачивалась на амортизаторах, словно детская качель.

Я не сразу смог попасть ключом зажигания в скважину, и каждая новая проволочка вынуждала все больше нервничать. Я чувствовал, что начинаю психовать по малейшему поводу, мое состояние было близким к панике.

Тяжелый кусок покрытия плюхнулся на капот, оставил на нем глубокую вмятину, и засыпал лобовое стекло песчаной пылью.

Мотор наконец-то подал признаки жизни. К этому времени я был уже на пределе, что сказывалось на каждом моем движении. Я слишком резко отпустил педаль сцепления и слишком резко надавил на газ. Двигатель жалобно взвыл, чихнул и заглох. Машина дернулась и замерла на том же месте.

С потолка сыпалось уже непрерывно. В любое мгновенье могло рухнуть бетонное покрытие, что означало бы мгновенный финал моим страданием. Меня такое не устраивало, почему-то хотелось еще помучиться.

С огромным усилием я таки сумел собраться и взять себя в руки. На этот раз у меня все получилось правильно. Машина плавно двинулась с места, я вовремя притормозил, чтобы вписаться в поворот, и теперь распахнутые ворота гаража находились прямо передо мной. Я переключился на дальний свет, врубил вторую передачу, отпустил сцепление и резко надавил на газ. Машина помчалась на сумасшедшей для помещения скорости и за доли секунды преодолела расстояние, отделяющее от выхода.

Тут я заметил, что в свете фар промелькнуло нечто постороннее. Человек? Еще один… Еще… Они загородили ворота и, наверное, рассчитывали остановить мчавшийся на них автомобиль.

Их расчет едва не оправдался. Я уже готов был нажать на тормоз, однако, словно шестым чувством ощутил, что крыша гаража начинает падать, а мозг пронзила мысль, что находящиеся передо мной незнакомцы ни коим образом не могут быть моими друзьями. Если та, то впереди — враги! И я, до боли сжав зубы, до пола утопил педаль газа. В момент, когда должно было произойти столкновение, я зажмурил глаза, как будто пытаясь обмануть самого себя. Но мощный толчок сразу же развеял иллюзию, засвидетельствовав, что самое страшное таки произошло.

Я открыл глаза и на месте лобового стекла увидел густую паутину трещин. Посредине, в черной пробоине, от которой брала начало паутина, шевелились костяшки мумифицированной руки. Пальцы сжимались в кулак и разжимались снова в тщетной попытке ухватиться за недосягаемую для них мою шею.

В это время колеса наткнулись на невидимую преграду, я больно стукнулся грудной клеткой об руль и свет померк перед моими глазами.

 

Глава шестьдесят вторая

— Дурак! — из какой-то иной реальности достиг моего слуха сердитый голос Влада. — Из-за какой-то железяки так рисковать…

Я открыл глаза, сначала все расплылось, но затем зрение нормализовалось Я увидел Влада. Он стоял у открытой дверцы «таврии» и тряс меня за плечи.

— Сам — дурак! — огрызнулся я. — Для тебя — железяка, а мне, чтоб на нее заработать, всю жизнь пахать надо…

— Трижды дурак! — парировал Влад. — Взял бы мою машину, и дело с концом!

«Может, и дурак…» — мысленно согласился я. Машина Влада моей не чета. Но вовремя сообразил, что этот базар нельзя воспринимать всерьез. Просто Влад пытается меня успокоить…

— Да выйдешь ты, наконец, из машины?

Я попробовал, и у меня получилось. Ребра болели, но на перелом не похоже. Одним словом, жить буду…

Дождь лил по-прежнему, однако, былой неистовости уже не наблюдалось. В плотных потоках теперь преобладала некая занудная ритмичность, нежели недавняя ярость.

Влад наклонился, с трудом протиснулся в кабину и выключил зажигание. Только сейчас я сообразил, что все это время двигатель продолжал работать. Теперь же воцарилась тишина, фоном которой служила низвергающаяся с небес вода.

— Слушай, что это было?

— А… — небрежно отмахнулся Влад, — старые знакомые…

— И где они теперь?

— Одного ты угрохал. Остальные вон валяются. Ты знаешь, — он показал зажатый в руке крест из ножек стула. — Штуковина оказалась весьма полезной.

Постепенно в моих глазах, а, соответственно, и в мозгу начало проясняться. Вместе со способностью воспринимать реальность, возвратилось обоняние. Запах, на который я поначалу не обратил внимания, теперь показался мне нестерпимо тошнотворным. Воняло горелой человеческой плотью. Я присмотрелся и увидел сваленные в кучу продолжающие тлеть даже под дождем останки.

Чем ты их, бензином? — спросил у Влада.

— Нет. Все это сделал крест.

— А откуда они здесь взялись, перелезли через забор?

— Не думаю. Посмотри, во что влетела твоя машина.

Я посмотрел. Правое переднее колесо провалилось в яму, которой раньше здесь не было.

— Прорыли подкоп?

— Иначе объяснить не могу. Ладно, оклемался, теперь — бегом к машинам. Будем рвать когти!

С помощью Влада я преодолел расстояние до его джипа и плюхнулся на заднюю седушку.

Костя трудился с цепком, связывающим две створки ворот. Вася стоял рядом и готов был подсобить, как только цепь будет снята. В свете фар двух автомобилей черные тени от их фигур казались фантастически нереальными, как, впрочем, и все происходящее вокруг.

— Все, открываем! — раздался от ворот властный голос Влада, и створки начали потихоньку расползаться в стороны.

Сильней заурчал двигатель Игоревой машины. Он врубил передачу и на холостом ходу поддал газу, чтобы сразу, когда дорога освободится, рвануть за пределы замка.

Его надеждам, как, впрочем, и нашим не суждено было сбыться. Игорева машина уже дернулась вперед, но тут же резко затормозила. Ехать было некуда. За воротами вместо дороги возвышался невесть откуда взявшийся земляной вал. С моего места было видно, что земля свежая и рыхлая, ручьи води, стекающие по ней оставляли глубокие борозды.

Увы, даже для мощных джипов преграда была непреодолимой.

Сидеть дальше в машине не имело смысла. Я подошел к воротам и увидел, что за земляным валом находится ров, обильно наполненный дождевой водой.

Недруги недурно потрудились, чтобы воспрепятствовать нашему побегу из замка.

— Что за фигня? — вырвалось у Кости.

Бедняга, он ничего не знал, и ему было трудно врубиться в суть происходящего. Так само, как и его коллеге. У Васи от изумления язык отнялся.

— Похоже, нами занялись всерьез…

— Влад, может, с ней еще можно договориться? — предложил я.

— А вот это уж — дудки! — прям-таки взревел Влад. — Ты посмотри, что эта сучара с моим домом сделала! Думаешь, я так это оставлю? Не на того нарвалась! Теперь вопрос стоит так: или я, или она. Третьего не дано…

— Влад, они то не при чем, — я указал на охранников. — Да и девчонку уводить надо…

Влад задумался, но не надолго.

— Мужики, — обратился к охранникам. — Все, что здесь происходит, касается только меня одного. Забирайте гостей и уводите их из замка. Как хотите и где хотите… Проявите смекалку… Отвечаете за них головой…

— Шеф, мы не можем вас оставить, — возразил Вася.

— Я что, непонятно сказал?!

— Да, но…

— Никаких, но… Все равно, от вас в таких делах толку мало…

Охранники надулись и ушли к машине. Обиделись. Но привитая, наверное, еще в армии или, где они там служили, не позволила обсуждать приказ.

— Влад, — сказал я. — Я никуда уходить не собираюсь. Я останусь с тобой…

Я приготовил самые весомые аргументы, дабы убедить друга в том, что у нас двоих больше шансов справиться с бедой, чем у него одного. Однако, они оказались лишними. Влад не стал возражать.

— Спасибо, — просто поблагодарил он. — если по-правде, я рассчитывал на твою помощь. Мне необходима поддержка. Моральная…

— Может, еще и не все потеряно? — сказал я. — Ведь мы можем убежать в иной мир, прокантоваться там пару месяцев и вернуться, когда здесь наступить утро и кошмар закончится…

— Ты знаешь, дружище, — Влад покровительственно похлопал меня по плечу. — Вся беда в том, что никуда убегать отсюда я не собираюсь…

 

Глава шестьдесят третья

Игорь немного поломался, скорей так, для виду, и в результате согласился с доводом, что негоже бросать Светлану одну с двумя мужчинами, да еще и ночью в незнакомой местности. Он не возражал, что ему нет смысла рисковать просто так, за компанию, но настоял, чтобы его уход с поля брани расценивался не как позорное бегство, а как стратегический отход с целью сохранения человеческого ресурса. Фу, даже тошно стало от салдафонской терминологии. И все же, я не мог считать Игоря трусом, бросающим друзей в беде. Не его вина, что мы, тупоголовые балбесы, вместо того, чтобы спасаться, решили, непонятно ради чего, добровольно остаться в этом аду.

Самое обидное, я понимал, что наше присутствие ровным счетом ничего не изменит. Но у меня не было аргументов, чтобы убедить в этом Влада, да, если бы и были, я не уверен, что он стал бы их слушать.

После инцидента возле моего автомобиля, где Владу с помощью своего фантастического оружия удалось уложить нескольких противников, в стане врага наступило затишье. Даже земля перестала содрогаться.

Переправить покидающую нас группу решили через забор подальше от ворот замка. Мы исходили, что если пришельцы за короткое время сумели вырыть ров возле ворот, то и сами они должны находиться где-то рядом с ним. Потому отправились к противоположной стене, той, которая выходила к пруду. По дороге Влад прихватил длинную лестницу.

Небо начало проясняться. Сквозь узкие бреши в облаках иногда пробивался свет луны.

— А ведь сейчас — полнолуние, — заметила Светлана и, не пойму почему, от ее слов мурашки по коже побежали.

Еще недавно идеально ровная лужайка сейчас было словно бы изрыта огромными кротами. Если в каждой из ям скрывался даже всего лишь один противник, в скором времени нам предстояло сразиться с целой армией.

Как ни странно, к забору мы добрались без происшествий. Или нас на время решили оставить в покое, или нападающие, ошеломленные недавним поражением, зализывали раны, чтобы потом, набравшись сил, устроить нам новую пакость.

Стена, ограждающая владения Влада от внешнего мира, была выложена из больших, грубо обтесанных гранитных блоков. Она мало, чем отличалась от крепостной, разве что бойниц не было. В высоту стена достигала трех метров в ширину — около метра.

Лестница, поставленная под острым углом, все же не доставала до края стены, поэтому первым стал подниматься Костя, чтобы потом помочь взобраться Светлане.

Наверное, стоять наверху было трудно, чтобы удержаться на трехметровой высоте Косте пришлось лечь на живот.

— Ветер, — объяснил он нам. — Пусть девушка поднимается последней.

Вторым полез Игорь, за ним Вася. Когда Светлана стала робко взбираться по деревянным перекладинам, ситуация внезапно изменилась. Короткое перемирие закончилось раньше, чем мы успели провести эвакуацию. Или же своими активными действиями спровоцировали противника на ответный ход. По-видимому, старуха никого не желала выпускать из замка.

Светлана не преодолела и половины пути, когда небо пронзила ярчайшая, даже глазам больно стало, молния. От грома заложило уши. Мощный ураганный ветер, словно былинок, уложил нас с Владом на землю. И сразу же возобновились ритмичные подземные толчки.

 

Глава шестьдесят четвертая

Ураган пронесся и затих. Я поднялся на ноги, и моим глазам открылось печальное зрелище: разломанная в щепки лестница, скорчившаяся от боли Светлана, а рядом с ней еще кто-то, копошащийся у самой стены.

Небо к этому времени, возможно, именно благодаря смерчу, полностью очистилось от туч, и громадная луна нависала над нашими головами, уподобляясь прожектору, освещая место трагических действий.

— Светлана, ты как?

Я помог девушке подняться, и с радостью убедился, что с ней все в порядке, если, конечно, не принимать во внимание пережитый шок.

Пока я занимался Светланой, Влад осматривал лежавшего под забором. Он находился в тени, и мне никак не удавалось рассмотреть, кто там?

— Плохо дело… — услышал я голос Влада. — Он без сознания…

Влад приподнял пострадавшего и прислонил его спиной к стене. Луна осветила лицо, и я узнал Игоря.

— Стукнулся головой…

— Он дышит?

— Да. Дыхание нормальное. Возможно, сотрясение мозга…

Игорь застонал и открыл глаза.

— Ты как? — спросил я.

— Где я? — голос Игоря был очень слабым.

— Все нормально, — успокаивал его Влад. — Всего-навсего упал со стены. С кем не бывает. А теперь, сосредоточься и говори, где у тебя болит?

Игорь напрягся.

— Ну и?.. — спросил Влад.

— Вроде бы, ничего…

— Значит, все нормально. Ребра целые, зрачки в норме. Если и есть сотрясение, то — незначительное. Скорей всего, просто ушибся. Считай, легко отделался…

— Считаю, — пробовал улыбнуться Игорь. Получалось неубедительно.

— А где ребята? — спросил Влад.

— Наверное, свалились на ту сторону, — предположил я.

— Не свалились. Они успели спрыгнуть. Это я замешкался, — слабым голосом поправил меня Игорь.

— Тогда все нормально, — успокоился Влад. — Для них три метра — не высота…

Светлана, до сих пор молча сидевшая на мокрой траве, вдруг дико закричала. Мы обернулись и увидели картину, от которой кровь застыла в жилах. С трех сторон на нас толпой надвигались монстры. Их ряды постоянно пополнялись новыми мертвецами, только что вылезшими из многочисленных воронок.

Мы оказались в ловушке. Деваться было некуда…

 

Глава шестьдесят пятая

Запугать Влада оказалось не просто. Он знал, за что страдает, его дело, как говорили раньше большевики, было правое, и он неистовал в справедливой ярости. Сокрушенные чудо-мечом мертвецы грудами валились к его ногам, смрад от их пылающих тел забивал нам дыхание. Казалось, вот-вот нападающие не выдержат столь смертоносного для них отпора и побегут…

Но…

На нашу беду, бывшие, вполне возможно, приличные при жизни люди, были начисто лишены эмоций. Они не ведали страха, так же, как и не чувствовали боли. Безропотно, словно роботы, да, по сути, они и были почти что роботами, они выполняли волю своего, пока еще не соизволившего явиться пред наши очи, господина.

Гора пылающих раздробленных костей росла, а живых мертвецов меньше не становилось, они продолжали напирать на нас, бедных, запуганных, изможденных и преисполненных отчаяния от ощущения полной безысходности.

Свободное пространство между нами и нападающими сокращалось, жар от огня становился ощутимее. От умерщвленных вторично монстров вспыхивали их собратья, пылающая масса должна была вот-вот нас поджарить.

Собственное бессилие угнетало больше, чем угроза жизни. Я ничем не мог помочь Владу. Чудо-крест сохранился только у него, а от удара иными предметами мертвецы в лучшем случае рассыпались на части, и при этом каждая из них продолжала жить отдельной жизнью и соединяясь с себе подобными при первом же контакте.

Глупо было ожидать активных действий от Игоря со Светланой. Если бы им представилась сейчас возможность убежать, мне кажется, они и на это не были бы способны. Игорь не отошел от удара, а Светлана никак не могла отойти от шока.

Мне вдруг очень захотелось помолиться перед смертью. Но я, дитя своего времени, безнадежно испорченный атеистическим воспитанием, к своему глубокому сожалению, не знал ни единой молитвы. А потому, заслонив нос и рот уже успевшей просохнуть рубашкой, я, словно за, веденный отталкивал обломком лестницы горящие останки и повторял мысленно несчетное количество раз первое, что пришло в голову:

— Господи, помилуй… Господи, помилуй… Господи помилуй…

А Влад продолжал сражаться. Один с неисчислимым множеством наседающих врагов. Силы его были на исходе, удары становились слабее, движения менее резкими, но уступать он не собирался.

Чтобы добить нас нападающим оставалась самая малость. Та малость, которая вела счет на минуты. И минуты эти неумолимо истекали.

Вот, похоже, и финал. Влад оступился и упал на спину. Крест выскользнул из его руки и, свалившись в толпу монстров, породил новую вспышку пламени. Наверное, последнюю. Больше нам защищаться было нечем.

Прежде, чем огонь добрался до Влада, я успел схватить его за ноги и резким рывком подтащить к стене. Откуда только и силы взялись?

Дальше отступать было некуда. Оставалось лишь покорно ожидать последнего часа.

Перед смертью мы должны быть все вместе!

Мысль показалась мне настолько важной и значимой, как будто суть всей жизни спрессовалась в необходимости ее осуществления. Не мешкая, я снова ухватил Влада за ноги и стал тянуть поближе к Игорю со Светланой.

Влад пытался встать на ноги, но я в слепом стремлении не позволял ему этого сделать. Он дергался, извивался, сопротивлялся и, вскоре, мы оба покатились по совершенно сухой и горячей от огня земле.

Нечто со звоном вывалилось у Влада из кармана. Не могу сказать, чем привлек меня раздавшийся звук. Ведь, по сравнению с происходящим, он был ничтожно незначительным. Но я отпустил Влада и увидел знакомую фляжку. Ту самую фляжку, которую подарил на прощанье Поликарп Степанович.

Святая вода!

Не в ней ли наше спасение? Сомневаюсь, что я успел об этом подумать. Просто схватил металлическую посудину, отвинтил крышку и, словно гранату, швырнул фляжку в гущу врагов.

В тот же миг ярчайшая вспышка озарила окрестности, от мощного взрыва содрогнулась земля. Я успел увидеть, как гордость Влада — его замок — приподнялся вверх, так же плавно опустился и, как будто при замедленной съемке, стал валиться вниз, к обрыву, под которым находился пруд. Затем свирепая волна оторвала меня от земли и с неистовой силой бросила прямиком на каменный забор. И все же меня не размазало о грубо отесанные гранитные валуны. Я даже не ушибся, потому что одновременно со мной забор также сорвался с места и мы вместе с ним, не соприкасаясь, полетели куда-то вниз.

 

Глава шестьдесят шестая

Полет оказался недолгим и закончился мягкой посадкой в воду пруда. Вокруг бушевал камнепад Громадные осколки, еще недавно бывшие частью замка, градом сыпались рядом, и каждый из них мог расшибить меня в лепешку.

— Сюда! Плыви сюда! — услышал сквозь грохот знакомый голос и послушно направился на его звук.

Очень странно, но у меня создалось впечатление, что, если одна сила во что бы то ни стало, задалась целью нас уничтожить, иная, не менее могущественная, как могла нас оберегала. Ведь даже после столь жуткого взрыва никто из нашей компании всерьез не пострадал. Синяки, царапины и ушибы, конечно же, не в счет.

— Что это было? — спросил Влад, лишь только я выбрался на сушу и присоединился к друзьям.

— Подарок нашего старого знакомого — Поликарпа Степановича, — ответил я.

Влад растерянно ощупал свои карманы.

— Неужели простая фляга с водой могла наделать столько грохоту?

В его голосе звучало искреннее недоумение.

— И, заметь, разнести в пыль твой замок.

— Да? — Влад огорчился, но быстро взял себя в руки. — Все приходящее… Главное, мы остались живы!

— Как Игорь? — поинтересовался я.

— По-моему, лучше. А вот Светлана меня беспокоит. Молчит и ни на что не реагирует.

— Со мной все в порядке.

Девушка поднялась на ноги и приблизилась к нам.

— Просто, все происходящее несколько непривычно для меня, я и испугалась…

— Как ты считаешь, уже все закончилось? — спросил у Влада.

— Не уверен, — ответил тот. — Ведь главные герои на сцене еще не появились.

Я вспомнил старую ведьму, такой, какой она явилась предо мной во время последней встречи, и мне стало не по себе.

— Мне кажется, нам здесь больше нечего делать. Не пора ли, по-настоящему, делать ноги?

Влад призадумался, но не надолго.

— Ты прав, терять нам больше нечего. А потому предлагаю, вместо позорного бегства, перейти в наступление. Я должен отыскать старуху. Не знаю, что я с ней сделаю за свой замок… Поверьте, она долго не сможет успокоиться. Даже на том свете…

Судя по решительному настроению Влада, в нашем положении наступали коренные перемены. Из роли загнанных кроликов нам предстояло перевоплотиться в образы благородных мстителей. И «мстя» наша будет не менее ужасной, чем, прославленные голливудскими продюсерами, заокеанские вендетты. Только одно дело — мстить живым людям, и совсем иное — бороться с неведомой силой, которая не всегда согласна подчиняться привычным для нас земным законам. С силой, поднаторевшей на темных деяниях, для которой сотворение зла было единственной приемлемой формой существования.

Безусловно, глупо спорить с аксиомой о том, что зло должно быть неминуемо наказано, только каким образом живой и тленный человек может соперничать с тем, что по сути своей вечно и неистребимо? Не проще ли смириться с обстоятельствами и уйти, пока не поздно, спасти, если не душу, так хотя бы тело?

Влад считал по-другому, и я обязан был ему помочь. Он сам недавно признался, что, кроме меня, ему больше не на кого рассчитывать. Такими словами сильные люди не разбрасываются, и значат они гораздо больше, чем лживые признания в любви и вечной дружбе.

Отказать ему я не мог. Но…

— Сначала нужно провести в безопасное место Игоря со Светланой.

— Я пойду с вами! — решительно возразила девушка.

— А кто позаботится о больном?

— Нечего обо мне заботиться. Я могу ходить и чувствую себя вполне сносно.

В патриотических фильмах недавнего советского прошлого такие слова звучали насквозь фальшиво, и верилось в них с большим трудом. Здесь же в искренности сомневаться не приходилось. Если даже шаблонный идеологический штамп вырвался с уст Игоря не от излишней смелости, то, что более вероятно, от боязни остаться наедине с окружающим кошмаром. Пока мы вместе, мы чувствуем себя увереннее и более защищенными.

Влад также все понял.

— Ладно, — сказал он. — Коль судьбе угодно было связать нас одной ниточкой, пойдем и дальше в одной связке.

Браво! Я мысленно зааплодировал очередному штампу.

— Где же нам искать ведьму?

— Как, где? — удивился Влад. — Там, где она и должна быть. На графских развалинах. Даже если ее сейчас там нет, когда-нибудь она же должна вернуться к своей могиле. Иначе, я вообще ничего не смыслю в потусторонних делах…

 

Глава шестьдесят седьмая

Пепелище почти не изменилось с тех пор, когда я видел его в последний раз. Лишь одна особенность бросалась в глаза. Дождя здесь не было. Гроза неиствовала лишь над территорией замка. Но удивляться этому в нашем положении было глупо.

— Показывай, где видел череп? — обратился ко мне Влад.

Светлана с Игорем остались на месте, а мы вдвоем отправились к центру пепелища. Но вскоре они догнали нас.

— Жутковато, — виноватым голосом оправдывался Игорь. — Лучше держаться всем вместе.

Наверное, действительно, лучше. Я так же чувствовал себя не в своей тарелке, хотя вокруг все, вроде бы, было вполне спокойно.

Вот только луна…

Очень большая…

Она нависла над самой головой…

Ее свет… Он придавливал, угнетал…

Бледный, серебристый, он искажал окружающие предметы, из привычно-обыденных превращал в их в неестественные, таинственные и от того — пугающие.

В который раз я убедился, что опасность неведомая, невидимая, непонятная намного страшнее опасности явной.

По-моему, здесь, — шепотом, словно опасаясь, что кто-то посторонний меня услышит, сказал я, увидев знакомое обгорелое бревно, наискосок торчащее из-под земли.

Влад наклонился, чтобы вывернуть его, и тотчас небо пронзила ярчайшая молния. Правда, на этот раз обошлось без грома. Вместо него над нами раздался громкий, издевательский хохот старухи.

А дальше все, как в моем кошмарном сне…

— Вы не это ищете?

Аморфное полупрозрачное тело старой ведьмы возвышалось до самого неба и, по сравнению с ней, мы ощущали себя жалкими микробами.

Старуха обхватила обеими руками свою громадную голову с длинными неопрятными пасмами седых волос, и резки рывком сорвала ее с плеч.

Светлана вскрикнула, Игоря стошнило. Я уже был привычным к подобным зрелищам, смог удержаться, хотя от отвращения в глазах потемнело.

— Получайте!

Старуха взмахнула руками, и ее голова полетела в нас. С глухим стуком обгорелый череп плюхнулся Владу под ноги, несколько раз подпрыгнул и замер. Влад нагнулся за ним, но едва его рука прикоснулась к темной кости, череп вспыхнул зеленоватым огнем и исчез.

А старуха все хохотала…

Очень громко…

Так, что мурашки по телу бегали…

— Мамочка! Что это?

Возглас Светланы вынудил нас оторвать взгляды от старухи и осмотреться. Увиденное, ничего хорошего нам не сулило. Хорошо знакомые ожившие мертвецы плотным кольцом окружили пепелище и приближались к нам. Их движения не были быстрыми, что, отнюдь, не успокаивало, ибо деваться нам было некуда. Более того, нам не было чем защищаться. А чудеса повторяться бесконечно не могут. Даже Влад, отличавшийся непоколебимой верой в свою счастливую звезду, и тот полным отчаяния голосом произнес:

— Это — крантец…

 

Глава шестьдесят восьмая

Да, охотники, а тем более мстители, получились из нас никудышные. Мы сами заманили себя в ловушку и теперь должны были поплатиться.

Грустно…

Обидно…

У безмозглых истуканов пощады не попросишь, им все равно: прав ты или виноват… Им наплевать на наши эмоции. Они подчинены единственной цели — выполнению воли своего хозяина, могущество которого сомнению не подвергалось, ибо он был настолько силен, что смог поднять их из могилы и вдохнуть в мертвые тела, если не жизнь, то хотя бы ее подобие.

Владу таки удалось выкорчевать бревно, однако, он уже мало походил на былинного богатыря, одним своим видом вселявшего уверенность всем нам. Теперь рядом с нами стоял всего-навсего смертельно уставший человек, который мысленно смирился с уготованной ему участью, но решил напоследок тряхнуть стариной и продать свою жизнь как можно дороже.

Мы тоже вооружились, чем попало.

Игорь отыскал металлический прут, Светлана зачем-то набрала полные горсти земли, в моей руке оказался обломок кирпича, облепленный комьями сухой глины. Она крошилась между пальцами, что меня очень раздражало.

— Попрощаемся, друзья… мне очень неловко, что я втянул вас в эту историю… Честное слово, я не мог и предположить, что все так плохо обернется…

— Да ладно…

— Все нормально…

— Когда-то умирать все равно придется…

Было страшно и невыносимо тяжело смотреть на медленно смыкающееся вокруг нас кольцо безжалостных убийц-палачей. Хотелось кричать от бессилия и бежать…

Куда-нибудь…

Пусть даже навстречу собственной гибели.

Лишь бы все закончилось быстрее…

— Зададим им напоследок!

Когда до врагов осталось метра три, Влад решительно шагнул вперед и замахнулся грозной дубиной.

Опустить ее он так и не смог…

Потому что…

С нападающими начало происходить нечто невероятное. Вдруг, словно по команде, они остановились, повернулись к нам спинами и стали рассыпаться в прах.

— Что это?

— Что происходит?

Ответить на вопросы было невозможно. Я читал, что всякая нечисть исчезает с наступлением рассвета, но до восхода солнца было еще очень далеко.

И вдруг до нашего слуха донеслось пение. Пела женщина. Голос ее был чистым и высоким.

Я редко бывал в церкви, но по мелодии, слов пока нельзя было разобрать, почему-то был уверен, что это — молитва.

А потом я увидел ЕЕ — нашу спасительницу.

Облаченная в белые одежды, она словно светилась изнутри, женщина. Не касаясь земли, плыла в нашу сторону, она сжимала в руках высоко поднятый над головой огромный крест и не переставала петь, кажущийся нам чудесным, церковный гимн.

— Кто это? — спросил Влад. Он так и замер с поднятым бревном.

— Не знаю, кто это, но убедился, что религия — великая сила! — вдохновенно и вполне искренне молвил Игорь. — Если кошмар когда-нибудь закончится, первым делом пойду в церковь и поставлю свечку возле самой большой иконы.

— Сколько свечек мы задолжали Богу лишь за одну эту ночь… — сказал я.

Мы ожидали нашу спасительницу, а вместе с ней надеялись получить и разгадку свершившегося чуда.

— Галочка, ты что ли? — растерянно произнес Влад. — Как ты здесь оказалась?

Я присмотрелся, и сердце мое защемило. Спасшая нас женщина действительно была женой Влада и моей несостоявшейся любовью.

Как?

Каким образом?

Разве такое возможно?

— Галочка…

Я пошел ей навстречу, она меня не видела. Глаза ее смотрели поверх наших голов, а губы продолжали выводить заунывную мелодию.

— Дорогая…

Я схватил ее за руку, на мгновенье ощутил тепло ее ладони, затем образ женщины стал расплываться, превратился в прозрачную дымку и… исчез.

— Господи, — прошептал Влад. — Не сплю же я? Я ее видел… Вы тоже видели, — повернулся к Игорю со Светланой. — Скажите, что вы видели?

— Женщина… С крестом… — сказал Игорь.

— Она — исчезла, — недоумевала Светлана.

— Ведь это была Галя! Дима, ты же ее тоже узнал!?

Мне показалось, что Влад сошел с ума.

— Да, это, действительно, была твоя жена, — сказал я. — И она спасла нас всех… Не знаю, как… Но мы все обязаны ей жизнью… И ты, Влад, последняя свинья, если смог бросить такую женщину!

Влад никак не отреагировал на мою грубость. Он все не мог прийти в себя.

 

Глава шестьдесят девятая

Амбиции — сломлены, жизнь довела их полную несостоятельность. Бороться Владу было не за что. Все что мог, он уже потерял. Мысли о мести отодвинулись на задний план. Умирать ни за что, как-то перехотелось. Даже Владу. И он больше не возражал против того, чтобы переждать ночь где-то в укромном, безопасном уголочке.

Мы были подавлены и деморализованы. Сказывалась накопившаяся усталость. Хотелось лишь одного: оказаться подальше от окружающего кошмара и хоть на некоторое время забыть о нем.

Светлана тихонько всхлипывала, даже ее невероятное самообладание дало сбой, Игорь стонал, Влад бормотал себе под нос нечто непонятное, мною овладела апатия. Не хотелось ничего делать, ни о чем думать. Ноги брели сами собой, и мы безропотно им подчинялись, потому что придумать альтернативу избранному ими направлению, не могли.

Небо было ясным и чистым, воздух прозрачным и свежим. Луна поднялась выше, уменьшилась в размерах и на психику больше не давила. Все, как будто, стабилизировалось, вошло в привычные рамки, сделалось простым и обыденным.

Самое время порадоваться.

Только ничего такого не ощущалось. Лишь подавленность и безразличие ко всему.

Не помню, как долго мы шли и, куда именно. Остановились лишь, когда путь преградила живая изгородь густых зарослей. Не сговариваясь, повалились на траву и молчали каждый о своем.

Хотелось вздремнуть, но усталость не позволяла расслабиться. В мозгу что-то стучало, мелькали несвязные обрывки мыслей. Образ Галины постоянно возникал перед глазами. В ее чудесном появлении был заключен некий великий, пока непонятный нам смысл. Не могла она появиться просто так…

Я вспоминал нашу последнюю встречу, ее взволнованный голос и желание во что бы то ни стало раздобыть адрес Влада.

Ведь она до сих пор в него влюблена…

Может, именно ее любовь спасла нас?..

Наверное, я все-таки задремал, потому что крик Светланы дошел до моего сознания не сразу.

Девушка звала Игоря и, по-видимому, давно.

— Что?.. Что случилось?

— Игорь отошел, и его нет. Давно нет…

— А Влад?

— Его ищет.

— Где?

Светлана показала на проломленный проход в стене кустарника.

— И зачем его туда понесло.

— Не знаю…

Я окликнул Влада, и он сразу отозвался. Пошел на голос, Влад стоял на коленях и что-то разглядывал под ногами.

— След ищешь?

— Осторожней. У тебя есть зажигалка?

Я чиркнул колесиком и увидел под ногами черное отверстие.

— Что это?

— Не уверен, что я прав в своих догадках, но… Знаешь, где мы сейчас находимся?

— Даже не догадываюсь, — признался я.

— На развалинах графского дома. И дыра эта, вполне возможно, ведет в подземелье, о котором мне рассказывал граф.

— Значит, нами по-прежнему продолжают манипулировать?

— Чувствую то же самое. Как будто кто-то дергает за ниточки и направляет нас туда, куда ему нужно.

— И каковы наши действия?

— А нам не оставили выбора. Нужно спускаться и спасать парня. Он в этой истории вообще не при чем…

 

Глава семидесятая

Приближался рассвет, небо посерело, в воздухе клубились легкие облака предутреннего тумана. Но было еще темно, до восхода солнца оставалось часа два.

— Мальчики, он, что упал туда?

Неуместные вопросы Светы начинали раздражать.

— Сделаем так…

Влад призадумался. Он и сам не знал, что нужно делать. Ни лестницы, ни даже веревки у нас не было. Да и фонарик сейчас пришелся бы весьма кстати.

— Нужно чем-то посветить, — предложил я.

Да, собираем дрова и разводим костер…

В дровах недостатка не было. Когда огонь запылал, Влад вытащил из костра горящую ветку и посветил в отверстие.

— Вроде бы, не глубоко.

Он сбросил факел вниз, и мы рассмотрели узкий коридор, стены которого были выложены тесаным камнем. Таким, наверное, был и потолок, который почему-то сегодня решил вдруг обвалиться. Груда камней внизу, свежая земля вперемешку с еще зеленым дерном, явно свидетельствовали о том, что обрыв обвал произошел совсем недавно. Влад сбросил вниз еще несколько горящих веток и вскоре внизу тоже пылал костер.

— Значит, так… Светлана остается наверху, я спускаю тебя, а ты снизу уж как-то попробуешь подсобить мне…

— Я здесь сама не останусь, — возразила девушка.

По выражению лица Влада я понял, что он едва сдержал готовое вырваться наружу ругательство.

— Я бы тоже побоялся остаться один, — поддержал Светлану.

— Ну и ладно…

Когда он свесил меня на вытянутых руках, до дна оставалось чуть больше метра, и я спрыгнул вполне удачно. Светлану я поймал на лету. А вот Владу пришлось похуже. Даже вдвоем со Светланой мы не смогли смягчить его посадку, и он с громким шлепком шмякнулся рядом. К счастью, обошлось лишь легким ушибом и продолжительной бранью. Однако, к последней мы давно привыкли.

Игоря внизу не оказалось, что успокаивало, значит, он не разбился при падении. Но на наши крики парень не отзывался.

Ход, как и любой иной, если исследовать его не сначала, предлагал два возможных направления.

Некоторые ветки еще не догорели, но в тусклом свете мы не увидели никаких следов.

Логичней, конечно, было дождаться утра и раздобыть для подземных исследований хотя бы фонарик. Только за последнее время мы успели наделать столько глупостей, что еще одна воспринялась как нечто само собой разумеющееся. Спускаясь в подземелье, мы даже не подумали о том, как будем выбираться обратно.

 

Глава семьдесят первая

Узкий каменный коридор через несколько шагов закончился ступеньками, которые никуда не вели. Наверху — развалины, если в подземелье когда-то и существовал нормальный вход, сейчас о нем осталось только воспоминание.

Следов Игоря мы так и не обнаружили, пришлось возвращаться.

Влад все время бормотал себе под нос, я успел привыкнуть к такому признаку тихого умопомешательства и старался не обращать внимания. И, как оказалось, напрасно. Влад находился при памяти и трезвом рассудке.

— Стойте! — внезапно приказал он. — Это должно быть где-то здесь.

— Что? — не поняли мы со Светланой.

— Тайник графа, — ответил Влад и, светя зажигалкой, стал внимательно изучать каменную кладку.

Крохотный огонек казался очень слабым, чтобы в его месте можно было что-то рассмотреть, но все же Влад отыскал какую-то щель, просунул в нее пальцы, с трудом расшатал и вытащил камень.

Он не ошибся в расчетах. Под камнем открылась пустота.

Не пойму, что со мной случилось в то мгновенье. Я позабыл о всем на свете и с каким-то остервенением стал помогать другу разбирать каменную кладку. Я почему-то был уверен, что за стеной мы отыщем разгадку всех наших неприятностей. Скоро мы справились с работой, и перед нами открылся новый коридор. Мы готовы были немедленно его исследовать, но Светлана, которая почему-то, не разделяла охватившего нас восторга, охладила нас единственной фразой:

— Ребята, мы должны отыскать Игоря.

Словно обухом по голове. Что с нами произошло? Как мы могли забыть о парне?

— Да, конечно, — с неохотой согласился Влад. — В конце концов, ход от нас никуда не денется…

 

Глава семьдесят вторая

Коридор заканчивался квадратной, забетонированной комнатой. Ее невысокий сводчатый потолок подпирали несколько колон, выложенных из красного кирпича. Наверху, наверное, имелись душники, потому что воздух казался относительно сухим и свежим.

Игорь самым наглым образом спал, прислонившись спиной к одной из колонн.

— Ну и дает парень… Мы, понимаешь, с ног сбились, а он, видите ли, решил дрых половить…

Игорь на слова Влада, хоть они и были произнесены громче обычного, не среагировал. Обеспокоенная Светлана кинулась к парню и стала неистово трясти его за плечи.

— Игорек, миленький, что с тобой? — запричитала, как над умирающим.

Игорь открыл глаза и долго с недоумением смотрел на мигающий огонек зажигалки в руках у Влада.

— Где я? — спросил, наконец.

— Странный вопрос, — огрызнулся Влад. — Это мы должны спросить, какого черта тебя сюда занесло?

— А где девушка?

— Какая девушка? — вместе спросили мы.

— Здесь была девушка. Очень красивая, в светлом платье. Она меня сюда привела…

— Совсем поехал? — В голосе Влада не было той уверенности, которую он хотел ему придать.

— Наверное, очередной призрак, — также неубедительно съязвил я. — В старинных подземельях обязательно должны водиться призраки…

— Вовсе не призрак! — возмутился Игорь. — Она была нормальная, живая! Она просила, чтобы я ей помог!

— Интересно, чем? — это уже Светлана. Не знаю, какие у них там отношения, но от голоса девушки повеяло ледяным холодом.

— Она сказала, что здесь должен быть тайник. Просила, чтобы я отыскал его. Говорила, от этого зависит вся ее жизнь. Но у меня не было моего аппарата, и я ничего не смог сделать. Тогда она зарыдала, стала биться головой о стену, вырывала на себе волосы, и… Наверное, к тому времени я уснул, потому что мне показалось, что девушка оторвала себе голову…

Во что, во что, а в это поверить было нетрудно. Я вспомнил, как старая ведьма явилась ко мне в облике Марины, и что из всего этого получилось.

— Значит, старуха еще не успокоилась, — словно угадывая мои мысли, произнес Влад.

— Похоже на то, — ответил я. — И, судя по всему, в подземелье мы оказались, отнюдь, не случайно.

— Тем хуже для нее! — с угрозой изрек Влад.

 

Глава семьдесят третья

Боковой отросток был раза в два уже основного хода и значительно ниже. Потолок нависал над самой головой, воздух был тяжелый и спертый. Единственная отрада, теперь мы брели в потемках. В начале коридора в металлических кольцах, приделанных к стене, висели два факела, если точнее, две толстые просмоленные сосновые щепки, которые вспыхнули сразу, лишь только Влад поднес к ним огонь зажигалки.

Продвигаться мы могли лишь гуськом, один за другим. Ход под наклоном градусов в тридцать вел нас куда-то вниз. Щепка, из экономии мы оставили гореть лишь один факел, ужасно дымила, копоть поднималась вверх и скапливалась на черном от такой же копоти потолке. Вскоре ход выровнялся, а еще через некоторое время мы оказались в тесном тамбуре перед деревянной, скрепленной железом, дверью. Она была заперта массивным засовом, на кольцах которого висел громадный замок.

— Приплыли, — произнес Игорь. — Без ломика здесь не справиться.

Светлана дернула замок. Он тяжело заскрипел, и в воздух взвилось облачко красной ржавчины.

— Отойди!

Влад отодвинул девчонку и обеими руками вцепился в засов. Бесполезно. Запор был сооружен на совесть. Время не смогло поколебать его прочности.

Влад не собирался сдаваться. Отошел насколько позволяли размеры тамбура, и с разгону ударил ногой в деревянную опору двери. Дело оказалось не таким прочным, как железо. Средняя доска с треском разломилась, засов высвободился и остался висеть на металлическом штыре, вмурованном в стену. Дальше все оказалось совсем просто. Мы вытащили обломки досок, протиснулись сквозь образовавшуюся щель и оказались в просторной комнате со сводчатым потолком. Посредине на каменном пьедестале стоял кованый сундучок, похожий на те, в которых в приключенческих фильмах пираты прятали сокровища.

У нас не было причин себя сдерживать, мы сразу взломали замок сундучка и подняли крышку. Предчувствие не обмануло. Сундучок был наполнен монетами из желтого металла, а также дореволюционными ассигнациями крупного достоинства, которые, увы, сейчас никакой ценности не имели.

Поверх сокровищ лежала маленькая резная шкатулка из прочного дерева. Светлана осторожно высвободила ее из плена золотых монет.

— Судя по всему, самое ценное находится здесь, — молвила она.

— Ты не ошибаешься, девочка, — раздался за нашими спинами хриплый старческий голос. — И оно принадлежит мне!

Мы обернулись. У входа в сокровищницу графа стояла старая ведьма. Ее глаза пылали злобой, а руки жадно тянулись к шкатулке.

 

Глава семьдесят четвертая

Появление нового действующего лица застало нас врасплох. Ослепленные золотом, мы на мгновенье забыли обо всем: где находимся, каким образом сюда попали и, вообще, что здесь делаем? А потому появление старухи оказалось сродни холодному душу. Она словно загипнотизировала нас, мы молча, разинув рты, смотрели на нее, как кролики смотрят на удава. Ей, по-видимому, понравилась наша реакция, на страшном черном лице мелькнуло нечто, отдаленно напоминающее улыбку.

— Как долго я ждала этого часа…

Лирическая фраза, произнесенная беззубым ртом, больше походила на пародию, но для нас, шокированных подомным развитием событий, она прозвучала зловеще.

— Отдай мне шкатулку, девочка! Тебе она не нужна. Ты и так — молодая и красивая.

Старуха подошла к Светлане и та покорно протянула ей нашу находку.

Первым пришел в себя Игорь. Такой уж у него характер: не мог он так просто расстаться с тем, что само пришло в руки.

— Погоди! — остановил девушку. Не можем мы так просто отдать шкатулку, не узнав, что в ней находится. Ведь по контракту нам принадлежит двенадцать с половиной процента ее стоимости.

Азарт дельца и прирожденная жадность снова возобладали над здравым рассудком. Ответом на жалкую попытку отвоевать свои проценты стало злобное шипенье, которое в понимании старухи, наверное, означало громогласный хохот победителя. Она издевалась над Игорем, а заодно, над всеми нами. Ведь кому, как не ей было знать, что мы совершенно бессильны перед ее колдовскими чарами.

— Зря ты так, парень…

Ведьма медленно приближалась, а мы так же медленно пятились назад. Чем ближе подходила старуха, тем невыносимей становился исходящий от нее смрад: смесь запаха потухшего костра, могильной сырости и разлагающегося трупа.

Игорь, хотя и пожалел о собственной смелости, сдаваться, судя по всему, не собирался. Он выхватил из рук растерянной Светланы шкатулку и резким, нервным движением сорвал крышку. К нашему разочарованию, ничего ценного в ней не оказалось. На днище из темно-синего бархата покоился крохотный флакончик, плотно закупоренный хорошо притертой стеклянной крышечкой.

— Так это и есть хваленый эликсир молодости?

Реакция старухи на его действия позволила Игорю расслабиться и вести себя более нагло. Он, как и мы, сразу сообразил, что посредством драгоценного для старухи флакончика можно успешно укрощать ее свирепый нрав и даже диктовать свои условия. Ибо она, лишь только Игорь открыл шкатулку, замерла на месте и затряслась от ужаса.

— Не надо… Не надо… Не тронь…

— Почему же? — измывался Игорь. — Нам интересно узнать, что это такое, и как оно действует…

— Отдай!

Старуха упала на колени и умоляюще подняла руки.

Жалкое зрелище… Превращение могущественного, уверенного в своей силе повелителя в бесхребетного червя иных чувств, кроме отвращения, не вызывало.

Может, отдадим? — предложил Влад. Ему, натуре сильной и властной было труднее всех наблюдать за таким самоунижением. Я был с ним солидарен, да и Светлана, судя по всему, была готова уступить старухе. Нам ведь от пузырька какая польза? Пусть бабушка порадуется, не то от волнения второй раз окочуриться может.

Но Игорь заупрямился.

— Конечно, отдадим, — сказал он. — только не раньше, чем сами отсюда выберемся. И обязательно с этим сундучком.

Он был прав на все сто. Нельзя забывать, что жалкая и беспомощная сейчас старуха еще совсем недавно готова была нас всех уничтожить. У нас в руках оказался отличный козырь, и мы не имели права его не использовать с наибольшей для нас выгодой.

— Я согласна, — тихо произнесла старуха. — Я сама вас отсюда выведу. Только будьте осторожны. Умоляю вас, не уроните флакон…

 

Глава семьдесят пятая

Колдовских навыков старухи хватило на то, чтобы стена разверзлась перед нами, и мы в одно мгновенье оказались на поверхности.

Старинное подземелье подобного эксперимента не выдержало, и сзади долгое время раздавался грохот обваливающейся кладки.

Небо оказалось плотно укутанным тяжелыми низкими тучами, которые иногда пронизывали яркие жала молний. Ледяной ветер набросился на нас со свирепой неистовостью.

— Ведьмины проделки! — ворчал Влад, и я мысленно с ним соглашался.

— Мы — наверху, — сказала старуха. — Вы должны отдать мне флакон.

Она была права. Договор, как говорится, дороже денег. Но мне совсем не нравилось такое развитие событий. Кто знает, какую пакость еще приберегла старуха? Если ей по силам заслонить солнце, то что она сделает с нами, когда эликсир окажется в ее руках?

— Оно то, конечно, так, — молвил Игорь, — только я и мои друзья не чувствуем себя в безопасности…

— Можете отдать ей флакон!

Мы резко обернулись от неожиданности. Позади, опираясь на сучковатую палку, стоял Поликарп Степанович. Кого-кого, а его я никак не ожидал здесь увидеть.

— Ты? — затряслась старуха. — Ты отдаешь его мне?

— Почему бы и нет? — хитро улыбался наш старый знакомый.

— Значит, ты простил меня?

— Мне больше не за что на тебя обижаться. Ты сама себя достаточно наказала.

— Брат… — старуха свалилась на колени и на четвереньках поползла к Поликарпу Степановичу. — Дорогой, ты даруешь мне жизнь и молодость?

— Как получится…

Мы смотрели за происходящим и ничего не понимали. Что-то было не так. Но, что?

— Отдай ей флакон! — приказал Поликарп Степанович Игорю и тот покорно протянул пузырек распластанной на земле старухе.

— Интересно, сестричка, как ты его пить будешь, у тебя ведь шея протекает?

— Как? — старуха резво вскочила на ноги. — Ха-ха-ха! Смотри!

Она сорвала стеклянную пробку и левой рукой, словно шляпку, отделила голову от туловища. Вылила содержимое флакона себе в разорванное горло и снова поместила голову на место.

Какое-то время ничего не происходило. Потом тело старухи затряслось и мне показалось, что оно начинает светиться изнутри. И с каждым мгновеньем свечение становилось все ярче. Вскоре оно достигло такой степени, что стало больно смотреть. Блеснула молния, раздался гром, земля зашаталась под ногами. Я зажмурился, а когда открыл, небо было ясным и чистым. На востоке пробивались первые лучи восходящего солнца.

Там, где мгновенье назад стояла жуткая ведьма, лежала прелестная женщина в белом роскошном платье. Та женщина, которая повстречалась мне когда-то на кладбище. Она как две капли воды была похожа на Марину. А, может, она и была мариной?

— Она умерла? — тихо спросила Светлана.

— Да, — спокойно ответил Поликарп Степанович. — Она давно потеряла душу, и никакой эликсир не смог бы оживить ее тело. Теперь-то она упокоилась навеки…

— Она мечтала, чтобы ее похоронили на старом кладбище, — сказал я, не в силах отвести взгляда от красоты, которая смогла вернуться лишь в мертвое тело.

— Я знаю, — ответил старик. — Я позабочусь об этом.

Вдруг меня осенило.

— Поликарп Степанович, настоящий граф — вы?

— Я же говорил, скоро вы сможете убедиться, что граф — жив.

— Кто же был тот, в ином мире?

— Ее любовник. Когда сестра украла у меня эликсир и сделалась уродиной, она сумела усыпить его и поместила в предназначенный мне склеп. Хотела разбудить, когда вернет себе прежний облик. Только. Как видите, все получилось иначе…

— Где же все это время были вы?

— Когда мне приготовили зелье, я не захотел им воспользоваться. Уже тогда я знал о существующих рядом мирах. И понял, что поочередно пребывая то в одном, то в ином. Можно и без эликсира достичь относительного бессмертия. Сейчас мне уже и этого не хочется… Я устал от жизни и доживаю последние деньки в открытом мной оазисе. Там нет людской суеты, там тихо и спокойно…

— Если старуха знала, где находится эликсир, почему она не достала его раньше?

— Вход в тайник был доступен только для живых людей. И попасть в него можно было только нынешней ночью. Именно нынешней ночью истек срок наложенного заклятия. Кажется, я все это уже объяснял… — в глазах старика мелькнула знакомая нам ухмылка.

— Все, кроме того, зачем вы морочили нам голову?

— В моей жизни так мало развлечений. Хотелось немножко поднапрячь сюжетик…

— Хорошие напряги! — возмутился Влад. — разве нельзя было обойтись без глобальных разрушений?

— Все — приходящее, мой друг, — философски молвил Поликарп Степанович. — Мне — пора!

Он поднял безжизненное тело своей сестры и скрылся в едва заметном облачке тумана. Мы остались одни с сундуком, полным сокровищ, возле заросших колючим кустарником графских развалин.

 

Глава семьдесят шестая

Замка Влада как будто бы никогда и не существовало.

Почти идеально ровная площадка, устеленная обломками битого кирпича, да несколько изменивший очертания пруд — вод и все, что осталось от сказочного строения после ночного побоища.

Жуткая картина…

Даже для Влада с его железными нервами и завидным самообладанием. По его щекам текли слезы, и мы все ощущали неловкость при виде его слабости.

— Не расстраивайся, — пробовал утешить друга. — Построишь себе новый замок. Еще лучше… У тебя теперь есть сокровища графа. И никакая нечисть больше не потревожит…

Лучше бы я ничего не говорил. Влад захохотал во весь голос, и мне показалось, что у него истерика.

— Сокровища? Да грош цена всем этим сокровищам! Сколько их тут? Ну, килограмм десять золота… Допустим, сдам я их по самой крутой цене — пятнадцать баксов за грамм. Сколько получится?

— Сто пятьдесят тысяч, — подсказала Светлана.

— Правильно. Умничка, считать умеешь! А теперь вычисли из них двенадцать с половиной процента, на которые я могу претендовать… Что получается? Чуть больше двадцати тысяч… За такие деньги и тачку нормальную не купишь…

— Ну и что? Разве в деньгах счастье?

— Конечно…

Влад успокоился так же быстро, как и вышел из себя.

Он оставил нас и медленно побрел по обломкам своего дома. Ему хотелось побыть одному. Мы же присели на бетонном обломке, нам просто необходим был отдых. Однако, долго расслабляться не пришлось. Вскоре мы услышали голос Влада. Он звал нас к себе.

Мы обошли кусок чудом уцелевшего забора и увидели, что Влад стоит возле сторожки. Она по какой-то прихоти совершенно не пострадала.

— Игорь, — голос Влада приобрел прежнюю твердость. Твоя машина не пострадала. Димина, конечно, годится только в металлолом. Но я, как и обещал, отдаю ему свою. Завтра же оформим все документально…

— Влад…

— Молчи! — оборвал меня тот. — Я хочу вас всех поблагодарить. Без вас я бы из этой передряги не выбрался…

— Мы то что… У нас — работа такая…

Когда все закончилось, и опасность миновала, Игорь снова почувствовал себя на коне. Ведь его детище фирма «Эсмеральда» неплохо заработала. Пострадал только Влад. Он потерял значительную часть своего имущества, но, похоже, сумел с этим смириться.

— За меня не беспокойтесь, — словно угадывая мои мысли, продолжил Влад. — У меня еще хватит силенок и средств, чтобы навести здесь порядок…

У развалин стали собираться люди. Наверное, вся деревня сошлась. Говорили о взрывах, о мафии, о разборках…

— Да какие разборки? — не выдержал Влад. — Просто мне разонравился дом. Буду новый строить.

Крестьяне еще некоторое время посудачили о прихотях «новых русских», которые с жиру бесятся, и потихоньку разошлись. Остались только невесть откуда взявшиеся охранники Костя с Васей и…

— Владислав Викторович, тут вас женщина спрашивает. Говорит — жена…

— Галя? Что ты здесь делаешь? — Чувствовалось, что Влад очень удивлен, но вдруг тень воспоминания пробежала по его лицу. — Слушай, ты ночью была здесь? — спросил.

— Нет, я утром приехала.

— А какого черта? Кто тебя приглашал? — внезапно ни с того, ни с сего вызверился Влад.

— Просто так приехала… Тебя увидеть хотела…

Голос Гали дрожал, и мое сердце сжалось от невыносимой боли. В тот миг мне хотелось убить Влада. За что он так над ней измывается?

— Нечего на меня глазеть!

— Влад, остынь!

Он посмотрел на меня, словно на инопланетянина, но ничего не сказал. Разражено махнул рукой и ушел.

Я приблизился к женщине и нежно обнял ее за плечи. Галя доверчиво прислонилась ко мне. Она плакала.

— Димуля, правда, уже все закончилось?

— Да, правда, — ответил я.

— А мне сон приснился… Очень плохой сон… Я всю ночь за вас молилась…

— Спасибо, Галочка. Ты спасла нам жизнь…

Ее голова упала мне на плечо и я поцеловал ее мягкие, душистые волосы.

— Знаешь, Димуля, наверное, я была не права… Извини меня, если можешь…

— Чего уж там…

— Увези меня отсюда. Может, у нас еще все получится?..

— Может, и получится…

Я чувствовал себя на вершине блаженства, хотя подспудно осознавал, что полной идиллии у нас с ней никогда не получится. Она будет хорошей, заботливой женой. Но и только. Между нами всегда будет стоять Влад, потому что такие женщины, как Галя, если влюбляются, то на всю жизнь.

Но, это не суть важно. Для меня гораздо важнее то, что я ее люблю… Разве это не самый веский аргумент?