Под вечер жара спала. Листочки над головами шуршали под прохладным ветерком.
Хотя ноги по-прежнему болели от усталости, необходимо было двигаться дальше.
Куда?
Об этом я старался не думать. Я почему-то очень надеялся, что, когда мы доберемся до леса, все сразу станет на свои места.
Благодаря отдыху настроение значительно улучшилось. Злость и раздражение исчезли, будущее перестало казаться настолько беспросветным, как несколько часов назад, а происходящее снова обрело черты приятного романтического приключения.
Мы уже с большим аппетитом подкрепились холодной курятиной, и запили ее мутноватой водой из ручья.
— Должно же это безобразие когда-нибудь прекратиться? — то ли спросила, то ли обнадежила меня девушка, и я утвердительно кивнул головой.
— Если бы кто-нибудь рассказал мне нечто подобное, ни за что бы не поверил…
— Да, везунчики мы с тобой…
Довольно быстро мы преодолели крутой подъем и взяли курс на недоступную, словно мираж, полоску леса. Правда, теперь она казалась значительно ближе. Но я бы не удивился, если бы случилось наоборот.
Впрочем, оптимизма хватило не надолго. Усталость давала себя знать, и вскоре мы снова едва передвигали ноги.
Когда солнце спряталось за горизонтом, и сумерки стали сгущаться, стало очевидным, что до леса нам не добраться. Необходимо было подумать о ночлеге, ибо спать под открытым небом — занятие не из приятных. На собственном горьком опыте пришлось убедиться, что даже в самую жаркую пору года ночи могут быть очень и очень холодными. А потому до наступления темноты, кровь из носу, необходимо отыскать убежище.
Как это не странно, проблема разрешилась сама собой.
— Что это там? — спросила Светлана, когда мы взобрались на очередной холм.
Недалеко, метрах в двухстах от нас, виднелась потемневшая от времени шиферная кровля приземистого длинного сооружения.
— Это — именно то, что нам сейчас больше всего нужно… — обрадовался я, и, преисполненный невесть откуда взявшимся оптимизмом, потащил девушку к столь удачно подвернувшемуся на нашем пути строению.
Радость моя усиливалась еще тем, что это был первый признак существования человека, повстречавшийся нам на протяжении всего длинного пути.