В декабре Нью-Йорк превращается в сказочный город. Окна универмагов оживают и становятся похожи на прекрасные иллюстрации к сказкам. В холлах офисных зданий, украшенных гирляндами и свечами в высоких подсвечниках, высятся рождественские ели. Квартиры превращаются в маленькие бутики подарков, торгующие всем – от французского натурального мыла до детской одежды из Португалии.

Во вторник после детского праздника у Морган в марокканском стиле неожиданно позвонила Верушка Кравиц и пригласила Лили на вечеринку покупок к Рождеству в свой суперсовременный пентхаус на площади Колумба.

– Ты отлично проведешь время, – пообещала она.

– Звучит привлекательно. И когда она состоится?

– Сегодня вечером.

«Сегодня вечером?»

– Я должна узнать, не занят ли Роб.

Наступило молчание: они обе знали, что Лили оказалась в списке гостей в последнюю секунду.

– Большое спасибо, что пригласила нас. Для какого…

Лили собиралась поинтересоваться, в какой благотворительный фонд будут направлены собранные средства, но Верушка перебила ее:

– Дорогая, я должна с тобой попрощаться. Звонят из ресторана выездного обслуживания. – И она повесила трубку.

Лили считала, что вечеринка организована с благотворительной целью (пусть даже скрывалось, с какой именно), и поэтому пришла в шок, выяснив на следующий день, что деньги предназначались не фонду, а поставщикам этого праздника, и в итоге осели на их банковских счетах на Каймановых островах. И все же первое, что заметила Лили, переступив вместе с Робертом порог квартиры Верушки, было не лицемерное поведение самых известных филантропов города, которые пытались получить прибыль для себя, а огромная, восьмиметровая, пихта в гостиной. Дерево было украшено длинной блестящей тесьмой цвета платины и гирляндами огней. Зеленые ветви сгибались под тяжестью дизайнерской бижутерии, которая заменяла игрушки, а на верхушке, где должен быть традиционный ангел или звезда, сияло камнями ожерелье.– Вот это дерево! – Роберт обнял Лили за талию. – А где же омела?– Забудь об этом, – прошептала она, и он легонько поцеловал ее в губы.– Я пойду искать бар. Тебе принести что-нибудь?– Шампанское, если есть, или бокал вина. – Лили проводила мужа взглядом, пока он не исчез за белой мраморной колонной.Снова повернувшись к волшебному дереву, она дотронулась до длинной сережки с фальшивыми камнями, похожими на рубин и бриллиант. Сережка выглядела лучше, чем все фамильные драгоценности, которые она бережно хранила.К Лили подошла Верушка в узком платье и туфлях от Роже Вивье, украшенных страусиными перьями.– Правда, очень красивое? – кивнула она в сторону пихты. Ее черные волосы ярко блестели.– Это ты придумала?– О нет, Боже упаси! Каждый год Джерри приглашает кого-нибудь с новыми идеями. Но эта нравится мне больше всех.– Я согласна. Вопрос в том, кому достанутся все эти украшения? – смеясь, спросила Лили.– Мне, конечно. Только это еще не все. Джерри обещал утром в Рождество повесить на нее кое-что настоящее – мой подарок. И мне придется его искать! – засмеялась она.– Как мило!Лили почувствовала небольшой укол зависти к образу жизни этой избалованной девушки. Но потом увидела Роберта, который нес ей через гостиную бокал шампанского, и ее сердце наполнилось чувством вины. Она любила мужа независимо от того, покупал ли он ей кучу дизайнерской одежды и коктейльные кольца с камнями размером с мячик для гольфа. Их любовь была настоящей, а не основанной на кричаще безвкусной компенсации от богатого старика мужа молодой красавице.– Роберт, дорогой, как я рада тебя видеть. – Верушка разговаривала с Робертом гораздо любезнее, чем с Лили. – Там, на столе, у Умберты масса всяких интересных штучек. Я уверена, Лили будет в восторге, если найдет один из таких браслетов под елкой, – проворковала она, показывая на стол с ювелирными украшениями.– Не сомневаюсь, – смело согласился Роберт.Через несколько минут пустой болтовни Верушка сказала, что должна проверить закуски, но перед уходом наклонилась и прошептала Лили на ухо:– Дай мне знать, если захочешь рассказать своим редакторам в «Сентинл» о сегодняшнем вечере. Думаю, это отличная тема для твоей статьи.– Гм, неплохая идея, – ответила Лили, осознав, что их с Робертом пригласили только потому, что Верушка хочет увидеть свое имя в «Разговорах по четвергам». Может, она, как и Слоан Хоффман, уже написала какую-нибудь книгу о развлечениях.Взглянув на мужчин, собравшихся около огромного, от пола до потолка, окна, Роберт сообщил, что хочет присоединиться к ним:– Ты ведь не возражаешь?– Нет, дорогой. Иди.Сама она решила поближе посмотреть подарки, разложенные на столах. Благодаря продаже вещей на электронном аукционе и первому чеку из «Сентинл» ей удалось вернуть Роберту деньги, потраченные во время похода по магазинам с Джозефин, и еще осталось немного на рождественские подарки Роберту и родителям. Лили собиралась купить что-нибудь уже сегодня.На одном столе рядами лежали серьги из белого золота очень тонкой работы и ожерелья из нескольких нитей, на другом – коллекция сумочек-клатчей из кожи крокодила и питона. Рядом была выстроена пирамида из духов в коробках, ароматических свечей и мыла, а на последнем столе были разложены крошечные детские комбинезоны из кашемира, платьица, рубашки с круглыми воротниками и маленькие шерстяные пальто с деревянными пуговицами.Подойдя к столу с ароматами, за которым стояла Сноу, Лили, криво усмехнувшись, подумала, что видит перед собой светский вариант обычного торгового прилавка. Вот только вместо лимонада здесь продают браслеты с бриллиантами за три тысячи долларов, детские джемперы за двести и соль для ванны за сто. Ей ужасно не хотелось устраивать Верушке рекламу, но приходилось признать, что она права: из этого можно сделать отличный материал. Завтра же нужно отправить Ребекке предложение.– Чудесный набор, – улыбнулась Лили, показывая на упаковку миниатюрных свечей за семьдесят пять долларов.– Вот отличный подарок для хозяйки. – Сноу протянула упаковку мыла ручной работы за пятьдесят долларов.Лили достала из сумочки две двадцатки и еще десять долларов и протянула их Сноу:– Это точно. Как раз для моей свекрови.Сноу услышала легкую горечь в голосе Лили и заговорщически прошептала:– У меня тоже есть свекровь. – И, положив упаковку свечей в белую сумку Лили, добавила: – А это подарок. Может быть, немножко смягчит старушку Джози. – Она подмигнула Лили.– Я понимаю, что это прозвучит как лесть, но, будь ты мужчиной, я бы бросила ради тебя Роберта.– Ты подлиза, но все равно мне нравишься, – рассмеялась Сноу.

Лили отправилась к столу Умберты, где выбрала для себя симпатичную подвеску – камею из бледно-розового перламутра в окружении мелкого неровного жемчуга. – Какая красота! – ахнула она.– Все первые красавицы носят такие, – сказала Умберта. – А самые лучшие, естественно, делаются на заказ.– На заказ? Камеи от-кутюр?– Видишь вот эту? – Умберта достала подвеску из выреза платья. – Наш мастер сделает все по твоему вкусу. Но для этого нужно ехать в Венецию, чтобы он мог встретиться с тобой лично. Их могут позволить себе далеко не все. Только первые красавицы.«Да-да, только не я. Я не первая красавица. Большое спасибо, я уже это поняла».– Так что, может, тебе вот это понравится? – Умберта протянула камею в белом золоте, с бледно-голубыми сапфирами вокруг. – Она почти так же хороша, как оригинал.Лили рассматривала украшение и ценник с внушительной цифрой в десять тысяч долларов (интересно, сколько тогда стоит камея от-кутюр?), как вдруг с другого конца зала до нее донесся громкий смех Роберта. Она повернулась посмотреть, что же так его развеселило.Он стоял с сестрой Морган – известной тусовщицей Сесилией Говард (Сиси – для хороших знакомых), самой Морган и ее мужем Кристианом. Они все смеялись над чем-то, и Кристиан по-дружески обнимал Роберта за плечи.«Боже мой, им весело!» – подумала Лили, возвращая подвеску Умберте.Взяв визитную карточку мастера, она прошла через весь зал и вторглась в тесный кружок. Роберт представил жену знаменитому французскому графу и его сестре.– Кристиан де Рамбулье, – произнес муж Морган, коротко поклонившись. Высокие скулы, раздвоенный подбородок и густые черные волосы делали его похожим скорее на известного футболиста, чем на успешного финансиста дворянского происхождения.«Разве французские графы не похожи на представителей вырождающихся кланов: лысеющих, туповатых, с плохими зубами?»Он взял руку Лили и поднес ее близко к своим розовым губам.– Судя по всему, мы все будем на Сен-Барте в одно и то же время, – сказал он, поднимая черную бровь.– Да, так и есть. – Лили покраснела.– Вы должны обязательно посмотреть нашу яхту, – добавил он.«Как он мил!»– Отличная идея. Я…– А вы обязательно приходите к нам играть в теннис, – перебил Роберт Лили.– Роберт, ты же знаешь, я ужасно играю, – захихикала Морган и снова закинула за плечо прядь. – Я просто посмотрю.– Ты могла бы следить за счетом, – любезно предложила Лили.– О, уж это я отлично умею, – раздраженно ответила Морган.– А я люблю теннис, – невпопад произнесла Сиси.«Кокаин явно не пошел ей на пользу».Лили предполагала, что Сиси, которая якобы работала в хеджевом фонде отца, на самом деле редко появлялась в офисе. Она была слишком худой, загорелой и расслабленной, без намека на темные круги под глазами – непременного атрибута всех женщин-юристов, у которых Лили довелось брать интервью во время работы в «Джорнал».– Что ж, пожалуй, продолжу свое большое путешествие. – Лили кивнула в сторону, где стояли столы. – Приятно было познакомиться.– Взаимно. – Кристиан снова поклонился. У него на губах играла хитрая улыбка.«Боже мой, от такого жди беды», – подумала Лили и поспешила к мерцающему огнями дереву и к столам, где царила настоящая суматоха.