Вернувшись в Нью-Йорк, всю первую неделю нового года Лили распаковывала вещи и разбирала почту. Так как теперь, судя по рейтингу сайта Gawker.com, она была самым популярным новым автором «Нью-Йорк сентинл», все компании по связям с общественностью в городе бросились приглашать ее на различные мероприятия, и каждая предлагала прислать за ней машину и обсудить вопрос о предоставлении дизайнерского платья. Например в следующий четверг ее хотели видеть в семи разных местах: на презентации новой коллекции обуви в бутике «Холливулд» в районе Нолита на Манхэттене, на открытии нового мехового бутика в Верхнем Ист-Сайде, на встрече с автором какой-то книги в магазине «Сакс» на Пятой авеню, на приеме по случаю открытия новой выставки в галерее Гагосяна и, наконец, на частном ужине (да, именно ужине!) в честь помолвки блондинки с сомнительным прошлым с сыном богатого владельца сети ресторанов – ни жениха, ни невесту Лили никогда не встречала. В этом плане Нью-Йорк очень странный город: здесь важно, не кого знаешь ты, а кто знает тебя, или, вернее, кто хочет познакомиться с тобой.

Лили убрала все приглашения в папку, которую купила специально для этого. Без должной организации она обязательно перепутает вечеринки или придет не туда, куда нужно, или (не дай Бог!) ошибется в выборе одежды, а ее новый образ жизни (и статус) светской красавицы не оставлял права на такие ошибки. Как человек с большим опытом в светской жизни, она инстинктивно чувствовала: на каких мероприятиях соберется свет общества, где будут подавать лучшие напитки, дарить лучшие подарки и – что самое важное – какие из них будут больше освещаться прессой. Обдумав все как следует, Лили решила начать вечер четверга с посещения презентации книги в магазине «Сакс» на Пятой авеню.

Героиней вечеринки была журналистка, автор многих материалов «Вэнити фэр», которая написала о своем разочаровании в модной журналистике. Эта книга уже получила неплохие отзывы. Вели мероприятие дочери одного стареющего рокера. К тому моменту как Лили вошла внутрь с толпой агентов по рекламе, вечер был в самом разгаре. Она несколько минут бродила между гостями и вдруг увидела Эллисон – та держала бокал с коктейлем розового цвета и посасывала дольку ярко-красного грейпфрута. Рядом стояла девушка лет двадцати с небольшим с широко распахнутыми, почти испуганными глазами. У нее были тонкие каштановые волосы и излишне блестящие губы, растянутые в улыбке, открывающей желтые зубы. Лицо показалось Лили знакомым, и она вспомнила, что видела ее фотографию в старых номерах «Таунхаус», которые принесла Пеппи Браун.

– Привет, малышка, я уж думала, ты не появишься, – сказала Эллисон, поворачиваясь спиной к девушке.

– Прости, Хасинта снова меня заболтала. – Лили наклонилась, целуя воздух у щеки подруги.

Девушка вышла из-за спины Эллисон, и Лили заметила, что ее лицо и шея неумело покрыты бронзирующей пудрой – судя по всему, она пыталась замаскировать плохую кожу.

– Эмили Лейберуоллер, приятно познакомиться, – представилась она, протянув Лили руку (кожа на ней казалась желтой).

– Возьму еще выпить, – сказала Эллисон и направилась в противоположную сторону от бара.

Эмили пронзительно засмеялась.

– Ты уже читала эту книгу? – нервно поинтересовалась она.

– Нет еще, но собираюсь в ближайшее время. А ты? – спросила Лили, и в этот момент сзади подскочила Ди, схватила ее за руку и утащила в другой конец комнаты.

– Ты знаешь, с кем сейчас разговаривала? – требовательно спросила она, остановившись за рекламным щитом высотой шесть футов с изображением обложки книги.

– А в чем дело? – пожала плечами Лили.

«Почему все настроены против Эмили? – удивилась она. – Ну и что, что она немного странная и назойливая? Таких здесь половина».

– Эта Эмили Лейберуоллер, – принялась объяснять Ди, – настоящая светская пиранья. Ее приглашают на все мероприятия только потому, что ее агент всех запугала.

– Бедняжка.

– Только не принимай ее за маленькую несчастную девочку. Это бесстыжая самозванка. Она умоляла меня пригласить ее на девичник к Умберте перед рождением ребенка. Она ведь ее почти не знает, но все равно заявилась без приглашения и устроила такую сцену! Мне пришлось просить охранника выставить ее.

– Но зачем приходить на девичник, если она даже не знакома с Умбертой?

Ди прищурилась:

– Ты должна написать про нее.

– Нет, не могу. Это подло. Я стараюсь не причинять зла людям.

– Через пару недель, когда она начнет звонить тебе по десять раз в день, ты заговоришь по-другому.

– Но у нее даже нет номера моего телефона.

– А вот у ее агента он есть, – сказала Ди.

Их разговор прервал фотограф.

– Ди, Лили, как насчет фото? – поинтересовался Чаз.

– Секундочку. – Ди потянула Лили за руку, чтобы она встала с другой стороны, и показала на ту щеку, которая обращена к камере. – Это моя хорошая сторона, – прошептала она. – Мы не можем сниматься вместе, если я не повернусь ею к объективу.

Лили еще не успела определить свою «лучшую сторону», поэтому послушно кивнула.

– С другой стороны я похожа на гомосексуалиста, – шепотом объяснила Ди.

Лили рассмеялась, и тут им в глаза ударила вспышка.

Только в следующий понедельник во время ленча с Ребеккой и Хелен Лили увидела в «Нью-Йорк пост» фотографию, на которой они с Ди разговаривают на презентации книги.

– Разве репортеры «Джорнал» опускаются до чтения «желтой прессы»? – спросила Лили, заметив на столе газету. Они сидели в просторном зале кафе «У Фреда» на девятом этаже «Бергдорф-Гудман».

– Конечно, особенно когда там появляются фотографии одного бывшего репортера из «Джорнал», которая превратилась, я цитирую, «в сексуальную светскую журналистку». – Хелен захихикала.

– Они в самом деле так написали? – Лили потянулась за газетой, но Ребекка успела схватить ее и начала громко читать подпись под фотографией:

– «Всегда элегантная Диана Меддлинг и сексуальная светская журналистка Лили Бартоломью весело проводят время в «Сакс» на Пятой авеню на презентации книги “Алмазная пыль, или Все, что блестит”».

Официант принес меню и корзинку с хлебом. – Кстати, мои поздравления по поводу твоих статей. – Хелен обмакнула кусок чиабатты в блюдо с оливковым маслом. – Твой материал о засекреченном спа-салоне в теннисном клубе Виктор держит теперь рядом с монитором. Говорит, будет хранить его как святыню.Ребекка взяла из хлебной корзины кусок фокаччи.– Кстати, нет новых предложений? Форд считает, что у тебя потрясающая интуиция. Его впечатлил твой подход к прошлым статьям.– Ух ты, неужели он действительно так сказал? – не веря своим ушам, поинтересовалась Лили.– Не нужно так удивляться. Ты действительно делаешь успехи, – рассмеялась Ребекка. – Но успех заканчивается на последней статье, так что…Лили задумалась, есть ли у нее в запасе интересная и достаточно острая тема, но ничего не смогла вспомнить.– Нет, – пожала она плечами.– Ничего? В самом деле? – спросила Хелен. – Наверняка есть какой-нибудь новый популярный ночной клуб или фитнес-центр, по которому все сходят с ума. Ты могла бы написать об этом.Лили снова пожала плечами:– Ни о чем таком не слышала.– Какая-нибудь новая популярная особа? – гнула свое Ребекка.– Не считая тебя, – усмехнулась Хелен.– Постоянно появляется кто-то новый. Что, если я немного подумаю и напишу тебе сегодня чуть позже?Ребекка кивнула и подозвала официанта, чтобы он принял у них заказы.Пока готовили еду, они успели обсудить, как Лили пытается совместить работу и воспитание ребенка, последнее разочарование Хелен на любовном фронте и кулинарные курсы, на которые решила записаться Ребекка. Втыкая вилку в макароны под соусом песто, Ребекка поинтересовалась:– Ну как, Лили, в последнее время удалось посетить какую-нибудь достойную вечеринку?– Такое впечатление, что они перетекают одна в другую. Побывав на одной, ты как будто посетил все. Но, должна признать, я получаю удовольствие. Там столько мощной энергии, которая кружит голову… если ты, конечно, не пьяна от бесплатного шампанского. И встречаются интересные личности, – сказала Лили, жуя кусок цыпленка. – Например, на этой презентации. – Она махнула рукой на сумку Хелен, из которой высовывался номер «Пост». – Я встретила одну девушку. Говорят, она наняла агента специально для того, чтобы пробираться на вечеринки для высшего света. Многие делают это, но только уже вскарабкавшись на определенный уровень. И тогда это уже работа агента – помочь подняться еще выше. Чтобы твои фото появились в газетах или, например, на обложке «Квест», статья о твоем гардеробе – в «Домино». Есть такая светская дама Умберта Веррагранде…– О, я о ней слышала, – заметила Хелен.– Она наняла Пола Уилмота после того, как ее пригласили в комитет по организации бала искусств в Музее Гуггенхейма. И потом, вуаля, ее фотографии появились на развороте в «Харперс базар», и она уже ведет дневник для «Нью-Йорк мэгэзин». Совпадение? Я так не думаю. Но дело в том, что Эмили – так ее зовут, Эмили Лейберуоллер – не вписывается в эти правила. Она начала действовать без всякой подготовки, абсолютно на пустом месте. Поговаривают даже, что ее агент тайно платит фотографам за внимание к ней. Она хочет стать популярной персоной, но у нее ничего не выходит. Все светские дамы ее просто терпеть не могут.– Итак, давай разберемся. – Хелен накрутила на вилку спагетти в сливочном соусе. – Эта девушка не рекламирует ничего, кроме себя самой? У нее нет бизнеса типа собственной линии одежды, магазина или еще чего-нибудь?– Она просто хочет фотографироваться вместе с элитой.– Тогда это самая печальная и нелепая история, которую я когда-либо слышала, – констатировала Хелен. Она сдула золотистую прядь с глаз и нахмурилась. – Очень грустно.– И идеальная, – заметила Ребекка, отправив в рот очередной равиоли.– Идеальная для чего?– Для твоего следующего материала.– Ни за что, – запротестовала Лили. – Это слишком низко.Но Ребекка пропустила ее слова мимо ушей.– Если задуматься, раньше очень многие ради места в светском обществе делали то, на что сейчас она готова пойти.– И на что же? – поинтересовалась Хелен.– Во времена Золотого века богачи, не имевшие социального статуса, часто приглашали к себе на ужин тех, у кого были связи, но кто переживал тяжелые времена. Нувориши фактически пользовались слабостью обедневшей «старой гвардии» и использовали ее, чтобы открыть себе путь наверх. Если вспомнить, все известные «бароны-разбойники» нанимали агентов, которые распространяли информацию об их благотворительных деяниях. Хотя тогда они еще не назывались агентами. Скажи мне еще раз, как зовут эту девушку? Ты знаешь, откуда она взялась?– Это Эмили Лейберуоллер, и я ничего о ней не знаю.– Но выяснишь?– Нет, – твердо заявила Лили. – Я не буду ее высмеивать, ясно?– Лили, тебе не обязательно высмеивать ее в статье. Мы просто напишем, что в наше время многие так себя ведут. И чтобы не ставить на нее клеймо, назовем еще несколько уважаемых светских персонажей. В общем, это твое следующее задание. Я поручаю тебе его и жду статью через неделю, – сказала Ребекка.– Но, Ребекка…– Идея отличная, и ты это знаешь.– Хелен, а ты бы как поступила? – спросила Лили.– Лил, это непростая задача. Думаю, один из аргументов за – если не ты, то кто-то другой напишет о ней. И, возможно, не будет так щепетилен.– Это правда, – согласилась Лили.– Итак, договорились. Ты берешься за это дело, – подвела итог Ребекка. – И не забудь, я жду материал через неделю.