Еще одной обязанностью Лили как организатора благотворительного вечера «За спасение Бухареста» было провести коктейльную вечеринку (то есть просто присутствовать на ней) в помещении недавно обновленного бутика «Анри Фонтен» на Медисон-авеню. Эта компания, купленная недавно крупным французским конгломератом производителей предметов роскоши, решила выступить спонсором благотворительного вечера, чтобы связать свое имя с молодыми и красивыми жителями Нью-Йорка. В настоящий момент ее основными клиентами были вдовы, проживающие на Парк-авеню, и их становилось все меньше. Для Лили и других организаторов это означало, что к нарядам от Ортензии де ла Рейна им будет предложено (настоятельно) выбрать из каталога пару чрезвычайно дорогих ювелирных украшений для коктейльной вечеринки и самого бала.
В середине февраля Лили пришло письмо от Лиз, которая несколько месяцев назад перешла в «Анри Фонтен». Она сообщала, что примет участие в подготовке вечеринки в бутике и уже видела имя Лили в списке организаторов. Лили очень обрадовалась весточке от подруги, так как в последний раз они виделись еще до рождественских праздников, и ответила, что с нетерпением ждет встречи.
«Подожди, ты еще услышишь, что я на днях заявила Джозефин», – написала она.
Они договорились встретиться в особняке на Медисон-авеню, где ювелирная компания занимала два нижних этажа. Лиз должна была помочь подруге выбрать украшения, которые та наденет на следующей неделе, а потом они собирались пройтись пешком до Шестьдесят первой улицы и перекусить в ресторане «Серафина».
Когда Лили подошла к бутику, Лиз стояла на улице в нескольких шагах от входа и курила. Они быстро зашли внутрь и, миновав зал, поднялись на один лестничный пролет. В кабинете стоял блестящий деревянный стол, выкрашенный в цвет черного дерева, три кресла в стиле ар-нуво и зеркало в позолоченной раме.
– Ты моя лучшая подруга, – начала Лиз, – и поэтому я показываю тебе лучшее из того, что мы предлагаем для вечера. – Из сейфа в стене она достала черную бархатную коробочку и положила на стол. Внутри оказались длинные серьги потрясающей красоты с бриллиантами и жемчужинами Южно-Китайского моря.
– Вот это да! – ахнула Лили.
Лиз осторожно застегнула серьги в ушах подруги и отступила на шаг.
– Блеск жемчуга и бриллиантов освещает все твое лицо, – сказала она и подвела Лили к зеркалу.
– Такое впечатление, что у меня на лице лампочка. Я могу их взять?
– Конечно, можешь. Но не вздумай потерять! Через пару недель Бейонсе наденет их на церемонию вручения «Оскара».
За ленчем они ели пиццу, и Лиз рассказывала, что еще никогда не была так счастлива. Она начала встречаться с архитектором, судя по всему, добрым и внимательным человеком, который по вечерам изучал геммологию и маркетинг. А в следующем году планировала заняться разработкой собственной линии ювелирных украшений.
– У меня сейчас такая хорошая работа. – Лиз вздохнула и откусила кусок пиццы.
Лили искренне порадовалась за подругу, но все же почувствовала легкий укол зависти. Со стороны ее жизнь казалась идеальной: отличная карьера, свое место в светском обществе Манхэттена, замечательный малыш и удачный брак, – но все же чего-то недоставало. Она понимала – ей не хватает уверенности не в работе или в положении в обществе, а в отношениях с Робертом. Лили чувствовала, что он живет с ней, пока она не усложняет ему жизнь (больше не усложняет), – такой уж он человек. Возможно, в мире есть и более чувствительные мужчины, но Роберт, в чем-то благодаря юридическому образованию, четко различал добро и зло и всегда стремился остаться на стороне добра. Это одно из качеств, которые Лили в нем больше всего нравились, но все же она не хотела, чтобы он сохранял их брак только из чувства долга. Ей нужно было, чтобы Роберт оставался с ней, потому что любит ее и жизнь, которую они создали вместе, чтобы мысль о расставании пугала его до слез – так, как это происходило с ней.
Вечером в следующую среду толпа фотографов встретила Лили у входа в бутик. Она была в облегающем розовом костюме, на руке – кольцо с огромным розовым турмалином и бриллиантом, которое Лиз помогла ей подобрать для вечеринки. Позируя в одиночестве перед объективами, Лили вдруг пожалела о том, что Роберта нет рядом. Несмотря на их по-прежнему прохладные отношения, он планировал пойти вместе с ней, но днем ему поручили новый проект, и он вынужден был остаться на работе. Если бы они выпили несколько коктейлей в непринужденной обстановке, это пошло бы на пользу, и Лили расстраивалась, что такая возможность упущена.
Слегка махнув рукой в знак благодарности мужчинам и женщинам с фотоаппаратами, Лили смешалась с толпой, которая оккупировала весь первый этаж бутика. Она взяла бокал шампанского с подноса у проходящего мимо официанта и тут же наткнулась на Эллисон, которая выглядела потрясающе в винтажном мини-платье от Алайа и золотых туфлях из кожи крокодила.
– Привет, Эллисон! Ты не видела сегодня Эмили Лейберуоллер? Я пригласила ее на вечеринку и пыталась дозвониться, но безуспешно. Уже начинаю волноваться. Ты нигде не встречала ее после выхода моей статьи? Кто-нибудь слышал о ней?
– Лили, забудь об Эмили, у тебя более серьезные проблемы.
– Что? О чем ты говоришь?
– То есть ты еще не видела?
– Не видела чего?
– Статью в «Таунхаус». Неужели ты еще не читала?
– Нет. Даже не знала, что она вышла. – Лили сделала глоток шампанского. За всеми событиями последних нескольких недель она почти забыла об интервью и фотосессии. – Я на обложке?
– Обложка восхитительная, вы с Уиллом – просто прелесть, – сказала Эллисон. – Знаешь, статьи читают далеко не все, поэтому в действительности все не так уж и страшно. Я бы не стала сравнивать это с насмешками «Мира женщин» или еще с чем-нибудь…
– Постой, ты хочешь сказать, меня там высмеяли?
Эллисон глубоко вздохнула и перешла почти на шепот:
– Ты сказала, что берешь с собой Уилла практически на все вечеринки, чтобы не платить лишнего няне?
– А что в этом плохого? Это правда, – рассмеялась Лили. – Господи, я уж думала, ты сейчас сообщишь мне что-то ужасное!
– Боюсь, ты не понимаешь… Когда ты говоришь так, создается впечатление, – она сделала паузу, подбирая слова, – что ты ограничена в средствах.
– Ты хочешь сказать, бедная? – Лили фыркнула в бокал с шампанским. Ей казалось странным, что Эллисон так волнуется из-за пустяка.
Но подруга схватила ее за руку.
– Это очень серьезно. Нью-Йорк был и остается городом, в котором все вращается вокруг денег. Что бы кто ни говорил. Эти слова не делают чести ни тебе, ни Роберту. Уже пошли разговоры.
– О Господи, Роберт! – ахнула Лили, закрыв рот рукой. – Он меня убьет!
– Обязательно найми Эми, чтобы она занялась твоим имиджем. Сейчас она помогает Кейт повернуть в свою пользу скандал со статьей на сайте ParkAvenuePeerage.com, в которой утверждалось, что она обжора. Эми обязательно поможет тебе свести к минимуму ущерб от этой статьи.
– Нет, я не могу так поступить. После того что я написала об Эмили, это будет настоящим лицемерием. Кстати, ты ее нигде не видела?
– Лили, забудь об Эмили. По-моему, кто-то говорил, что она уехала отдохнуть или что-то вроде того…
– Тогда ладно, – облегченно произнесла Лили.
«Может, родители отправили ее в реабилитационную клинику, например в «Промисез» в Малибу», – подумала она.
Эллисон щелкнула пальцами перед лицом Лили.
– Послушай, дорогая, с этого момента ты должна выглядеть и вести себя безукоризненно. Скажи каждому репортеру в этом зале, что ты живешь в эксклюзивных апартаментах, Новый год встречала на острове Сен-Барт, и у тебя в гараже стоит новый «порше». И обязательно сделай так, чтобы они хорошенько рассмотрели твое обручальное кольцо. Хорошо бы еще Роберт сделал крупное пожертвование в пользу фонда на вечере в пятницу.
Лили застонала:
– В какое положение я попала!
– Не переживай. Бывает хуже. – Эллисон обняла ее за плечи и увлекла за собой в самый центр толпы.
– Спасибо за поддержку. – Лили сожалела, что нет времени рассказать Эллисон обо всем: ужине с Кристианом, ссоре с Джозефин и размолвке с Робертом.
«Все произошло в самый неподходящий момент. Хотя, конечно, плохие отзывы в прессе никогда не бывают кстати, правда ведь?»
– Хочешь, встретимся завтра за ленчем? – предложила Эллисон.
Лили покачала головой:
– Я буду очень занята. Петра Немцова сейчас в городе, и я хочу убедить ее разрешить нам выставить на аукцион свидание с ней. Вообще-то она чешка, а не румынка, но, я надеюсь, не откажется нам помочь, ведь мы делаем доброе дело. И она любит благотворительные балы. К тому же мне нужно еще придумать новую тему для «Разговоров по четвергам». Кстати, ты не видела мужа Морган?
Чем раньше она сообщит Кристиану, что редакторы не одобрили идею статьи о галерее, тем лучше. Тогда, возможно, он прекратит названивать ей домой. Неужели ему не приходит в голову, что в наши дни можно определить номер звонящего?
– В последний раз я видела его у бара.
– Давай поговорим позже, после благотворительного вечера, когда все немного успокоится, – предложила Лили и направилась к бару.
Кристиана она не нашла, а после выпитого шампанского почувствовала, что ей нужно заглянуть в туалетную комнату. У туалета наверху уже выстроилась длинная очередь, и официант показал ей на один из коридоров в задней части зала.
– Вообще-то он только для сотрудников бутика, но им никто не пользуется, так что, думаю, возражений не будет, – подмигнул он Лили.
Когда тяжелая деревянная дверь закрылась за ней, Лили попыталась найти на стене выключатель. Но стоило ей нащупать металлический край, как дверь снова распахнулась и она почувствовала на своем теле руки мужчины, которые стремились как можно скорее добраться до ее груди.
Лили развернулась в полной темноте и услышала щелчок задвижки на двери – руки мужчины уже были у нее под юбкой, где-то в районе ягодиц. Через долю секунды незнакомец прижал ее к стене, его губы закрывали ее рот, а рука пыталась добраться до влагалища.
– Отпусти меня! – закричала Лили, пытаясь вырваться.
Он снова засунул руку под юбку и рассмеялся:
– Не делай вид, что ты этого не хочешь.
– Кристиан? – Лили содрогнулась. – Какого черта ты делаешь?
– А ты не понимаешь? Я без ума от тебя. Не могу выбросить тебя из головы. – Он расстегнул ее пиджак и сжал левую грудь, потом ущипнул за сосок.
Лили оттолкнула его.
– Убери руки! Я люблю своего мужа! – выпалила она, удивившись своей твердости.
В глазах защипало от близких слез, сердце разрывалось от нахлынувших переживаний. Лили пыталась перевести дыхание. После многих месяцев сомнений, случаен ли их брак или они действительно созданы друг для друга, теперь Лили знала ответ.
– Твой муж – идиот! – прошипел Кристиан. – Глупый адвокатишка, который получил работу только потому, что его мамаша умоляла нас об этом.
– Как ты смеешь так говорить о нем? – От гнева Лили издала звериный рык и ударила Кристиана по лицу. Кольцо с турмалином и бриллиантом скользнуло по щеке и поцарапало кожу.
– Сука, ты порезала меня! – выругался он, зажигая свет. Глядя в зеркало, он дотронулся до залитой кровью щеки. На белоснежной рубашке уже виднелось несколько красных капель. – Ты маленькая жалкая карьеристка! И как я мог хотеть трахнуть тебя!
Не в силах пошевелиться, Лили смотрела, как Кристиан открыл кран и принялся промывать рану. С подбородка в раковину капала кровь. Вода тоже окрасилась в красный цвет. Плохое предзнаменование.
«Не для меня, только не для меня».
Спотыкаясь, Лили прошла к двери, открыла ее и быстро выбежала в коридор. Когда она застегивала жакет, в коридоре появилась Лиз.
– Что случилось? – ахнула она, разглядывая растрепанную подругу.
– Лиз, мне нужно побыстрее уехать отсюда. Здесь есть черный ход?