Заметив красный нос Лили и потеки туши на щеках, Хасинта тут же решила, что она поссорилась на вечеринке с Робертом.
– Его там вообще не было. Дело в другом, – сказала Лили, и еще слезинка скатилась вниз, оставляя за собой темный след.
Хасинта протянула ей коробку с салфетками и усадила на диван в гостиной.
– Мамита, что стряслось?
Лили глубоко вздохнула и быстро выложила всю грязную историю о Кристиане, начиная с его игривых замечаний на Сен-Барте и заканчивая сегодняшним происшествием в туалете бутика.
– Только никому ни слова!
Если пойдут разговоры о том, что Кристиан накинулся на нее в туалетной комнате, разразится грандиозный скандал. В него будут вовлечены не только их семьи, но и фонд. У Роберта ведь сейчас испытательный срок, так что его, вероятно, тут же уволят. Учитывая семейные связи и привилегированный статус Кристиана, совет директоров не станет возражать ему.
– Не волнуйся обо мне. Подумай лучше о том, как объяснишь это Роберто.
Лили закусила губу:
– Как я буду объяснять это Роберто? То есть Роберту…
– Это будет непросто. Но лучше ты, чем кто-то другой. – Хасинта выругалась по-испански и поднялась с дивана. Убрав игрушки Уилла, она собрала свои вещи, обняла Лили и отправилась домой.
К десяти часам вечера Лили уже приняла душ и, лежа в постели, читала «Таунхаус», на обложке которого была их с Уиллом фотография. Редакторы выбрали снимок в детской, где она обнимает малыша. Лили сидит, скрестив ноги, на желтом ковре и выглядит счастливой и вполне естественной, словно каждый день купает сына в нарядах из кашемира и шелка, не снимая золота и бриллиантов.
«Все это – иллюзия», – подумала она, выключая свет и натягивая одеяло на голову.
Лили позволила себе соблазниться блеском и привлекательностью жизни высшего общества, и ее стремление подняться наверх повлияло на единственную вещь в жизни, которая имела значение, – на ее брак.
Лили поняла, что всеми своими поступками за последние полгода преследовала цель – унять уязвленное самолюбие. Будь она больше уверена в себе, ее не волновало бы, что Морган, Ди или даже Джозефин думают о ней. Ее жизнь была не так уж плоха, но ей хотелось большего: немного известности и внимания окружающих, чтобы поверить в себя. Лили решила на следующее утро рассказать Роберту всю правду о Кристиане. Она скажет, что готова наладить отношения со свекровью и что он был прав по поводу статьи в «Таунхаус» – ей тогда не следовало соглашаться.
Вот только к тому моменту как Лили проснулась, Роберта уже не было. Он оставил записку, что еще не успел закончить проект, над которым работал все это время, и весь день будет на совещаниях. Возможно, ему даже придется вечером улететь в Чикаго, но он обязательно вернется в Нью-Йорк до благотворительного бала в пятницу.
«Я не пропущу такое важное для тебя событие, – писал он. – Я тебя люблю».
Лили взяла записку, которую он оставил у нее на прикроватной тумбочке поверх журнала «Таунхаус», и отправилась на кухню варить кофе. Хорошая новость заключалась в том, что Роберт, судя по всему, больше не сердится из-за ее ссоры с Джозефин в «Ла Гулю», а плохая – что до благотворительного бала у нее не будет возможности рассказать ему о Кристиане и остальных проблемах.