Значимую роль в мифологии некоторых народов играла ель. По верованиям индейцев-хопи, живущих на юго-западе США, во время засухи их однажды спасло одно божество, превратившееся затем в елку. Поэтому они охраняют это дерево. В Саксонии есть поверье, что ветка ели под кроватью спасет от молнии. Финские крестьяне использовали магическую силу ели для повышения плодородия почвы. У некоторых других народов ель связана с культом мертвых. Известно использование ели и как рождественского, новогоднего дерева. Ель — символ храбрости, смелости, верности, бессмертия, царских достоинств (Schmidt-Vogt, 1986).

С уважением относились удмурты к ели и сосне. Ель — священное дерево германцев. Говорят, что ель, единственное из деревьев, притягивает звезды, и является деревом бессмертия.

В Северной Европе ель считалась царем леса и домом могучего духа. Уважение к этому дереву было настолько сильно, что лесорубы категорически отказывались его рубить, и когда в России очень большая ель оказывалась поваленной во время бури, то это дерево не продавали, а отдавали в церковь.

На Херсонщине рассказывали такую легенду. Один мужик поехал в лес и решил срубить приглянувшуюся ему ель. Вдруг она проговорила человеческим голосом: «Не руби меня, я тебе пригожусь!». Он послушался, срубил другую. Но через некоторое время вновь поехал в лес и срубил заветную ель. Загремел гром, блеснула молния, мужик упал на землю и обратился в медведя.

Известна финская легенда, как колонисты у озера Кейтеле посадили ель как символ удачи. Это дерево росло до тех пор, пока не умер последний человек, ее посадивший.

***

Почитанию леса и деревьев способствовали и такие поговорки: Бог лес на всех родил, да не всем дал; пустошили, пустошили леса — одни пустоши остались; придет кручина, как нет ни дров, ни лучины; ныне топору на свете места нет; где куница жила, там нынче и белки нет; где деды наши колоды валяли, там ныне и оглобли негде вырубить.

Особенно опасно было оголение горных склонов и вершин. Немцы говорят, что кто на них лес вырубит — тот более преступен, нежели он сам думает. Охотники Таймыра никогда не рубят растущие кустарники — только сухие. У туркменов существовало понятие «увол», согласно которому расточительное использование растительных и других природных ресурсов считалось грехом. У народов коми тайга означала — «парма» — единый живой организм.

У сербов почитались старые густые буки и дубы, рубить их опасались, так как можно было заболеть неизлечимой болезнью. Чехи и в конце XIX века на страстную пятницу молились перед заходом солнца под деревьями, считалось, что в этом случае человек не будет болеть целую неделю. На Рождество чехи обращались к деревьям с просьбой дать знать о будущем. Некоторые деревья считались у славян тотемами, которые волхвы запрещали рубить. К тотемам относились орех, терн, бук, дуб.

Многие пословицы имеют довольно древнее происхождение: мир охнет — лес сохнет; люди на лес не зинут — лес не сгинет; ни прута, ни лесинки, ни барабанной палки; лыкодеры есть — да не с чего лыка драть стало.

Если лес и приходилось рубить, то народная мудрость учила: недорубленный лес скорее растет; не беречь поросли — не видеть и дерева; лес по дереву не плачет, а по поросли сохнет; с корня не валяй, а валежник подбирай.

Почитай дерево, которое нам тень дает — говорили римляне. С ними согласны черкесы: тень дающее дерево не подсекай. В России учат: плод дерева ешь, а коры не снимай; только лубочек слупил — и липки не стало; была липка, а стало лукошко; не облуплена — липка, облуплена — лутоха. Датчане говорят — кто с дерева кору снимает, того убивают; с одной липы дважды лыка не дерут; лес — божья пазуха. В древнем Китае, с целью охраны горных лесов, существовал обычай ограничения на вход в гору.

Киргизы считают: украшение земли — деревья, народа — скот. Славяне: все деревья, как простые, так и садовые, сажал и сеял сам Господь; леса заповедные — Божелесье, леса Божьи.

В Тульской губернии знали, что не любят лешие, когда у них мужики лес воруют, и над лесными ворами особенно зло шутят. Черемисы считают, что у деревьев есть свой «деревянный» язык, когда ветра в лесу нет и деревья трещат — это они меж собой разговаривают.

«По отношению к деревьям, — пишет педагог В. Скутина, — у украинцев сложился целый комплекс экологических традиций: при рождении ребенка сажают дерево (чаще всего фруктовое); при строительстве хаты не рубят плодовые деревья, вблизи криницы сажают калину, сажают «святую» вербу на Вербную неделю; при призыве юноши на службу девушка сажает на краю села тополь».

Есть такая притча. Пришел как-то к мудрецу юноша и спросил, что делать, чтоб его люди не забыли.

— Стань полководцем и воюй, — ответил мудрец.

— А что нужно сделать, чтоб меня люди добром поминали? — еще спросил юноша.

— Сади деревья и воспитывай детей, — посоветовал мудрец.

Украинцы говорят: «Всякое дерево, когда его не рубить, живет и не хочется ему помирать. Всякому дереву не хочется, чтобы его рубили и оно хочет жить, и больно ему так же, как и человеку, когда его рубят, поэтому оно и скрипит — это оно плачет. А больше всех скрипят ива и береза — аж самому жалко делается, так еще как будто и слезы из дерева капают».

Или еще такая поговорка: посадил дерево — себя прославил, посадил сад — род прославил.

Спросили мудреца: кто научил людей злу?

— Огонь, — был ответ.

Кто научил их быть сильными?

— Вода, — был ответ.

А кто научил их добру?

— Дерево, — ответил мудрец.

Некоторые деревья имеют способность отгонять злую силу. Украинцы считают, что осину боятся ведьмы, латыши хвалят черемуху за то, что она не пускает к дому злую силу.

Этнограф С.А. Токарев писал: «Еще П.И. Мельников (Печерский) отмечал своеобразный контраст между суеверно-почтительным отношением к лесу со стороны мордвы, черемис-марийцев, чувашей и противоположными взглядами на лес славянина, которого Мельников назвал «природным врагом леса»… Что, кстати, подтверждалось довольно расхожей в России пословицей: «кто в лесу не вор, тот дома не хозяин».

Видимо, в этой черте характера восточного славянина сказывалась тысячелетняя традиция земледельческого народа, для которого лес действительно был больше врагом, чем средством существования (Токарев, 1957).

Вместе с тем, во многих российских губерниях как к лесу, так и к отдельным видам деревьев относились довольно хорошо.

Здесь слились воедино остатки древних языческих традиций, влияние современных религий, различные литературные примеры, научные толкования, местные локальные слухи и привычки. Наша задача — отыскать их, пока не поздно, и всячески популяризировать (Борейко, Молодан, 1988).

В якутской мифологии Ап Лук Мас был священным деревом рода, в котором обитал дух — хозяин данной местности. Такими деревьями считались обычно могучие старые березы или лиственницы, растущие отдельно на кургане или опушке леса. Их охраняли, ограждали, украшали лентами, эти деревья нельзя было рубить.

Абхазцы полагали, что под покровительством Богоматери находится граб, и поэтому он никогда не поражается молнией. Они часто сажали его вокруг своего жилья.

В древнекитайской мифологии Жо — особое священное дерево, растущее за Южным морем. Его цветы напоминают лотос, свет их освещает землю. На верхушку Жо садились 10 солнц.

Смоковница — священное индусское дерево, связано с культом змеи. Монахи в полнолуние ставили под смоковницу блюдце с молоком для змей. Смоковница связана с культом Шивы, часто описывалась в произведениях Р. Киплинга. Это дерево являлось символом освобождения южных областей Индии. Смоковница — библейское дерево познания добра и зла. У мусульман его плод священен.

В Средней Азии почитались чинара, тутовник, розы, фисташки. Считалось, что если жить под большим дубом, то проживешь долго, потому что дерево отдаст часть своей силы.

Эстонцы говорят, что нельзя рубить верхушку дерева — будет с человеком несчастье. Кто у деревьев зря ветки режет — в старости станет горевать. Кто молодые деревья безжалостно портит — ослепнет.

Некоторые старые экземпляры больших деревьев считались у эстонцев святыми. Так, святая сосна росла на хуторе Вексра, на святом холме. Вначале их было две, но одну срубили, и тот человек, кто это сделал, заболел. В деревне Сиргу тоже росла святая сосна. Рассказывают, если девушка сорвет с нее ветку, то останется старой девой. В другом месте лет 400 росло старое корявое дерево. К нему обращались с большим уважением и берегли от всяких бед. Но вот его сердцевина полностью истлела, и все стали бояться, что оно упадет и кого-нибудь придавит. К тому же в ней поселилась ласка, священный зверек. Все же решили это дерево срубить, но никто за это не брался, ибо боялись, что сдохнет скот. Наконец, нашли человека, не имевшего скота, заплатили. И вот он начал рубить это старое дерево. Вначале у него пару раз ломалось топорище, затем пень долго вздыхал. Сам же человек заболел.

Известен печальный древнегреческий миф о Филлиде — фракийской царице, не дождавшейся своего жениха Демофонта и превратившейся от тоски в миндалевое дерево. Когда же Демофонт вернулся и обнял миндаль — о чудо! — дерево расцвело.

Древние греки говорили, что шелест листьев означает присутствие богов. В Додоне волю богов узнавали по шелесту листьев священного дуба, на Делосе — по шелесту листьев лавра.

У прибалтийских народов существовал поэтический обычай, связанный с миртовым деревом. Каждая девушка выращивала в цветочном горшке миртовое дерево и в день свадьбы надевала на голову венок из его ветвей.

У народов Узбекистана и Таджикистана являлся священным деревом миндаль. Оттуда миндаль попал в Древнюю Грецию, где тоже считался священным и стал символом плодородия.

Индусы считают деревья одушевленными, чувствующими счастье и печаль. Каждое дерево имеет дух, которому молятся и делают приношения в виде воды, цветов, сладостей и окружают священными нитями. Индусы почитают посадку деревьев религиозной обязанностью: «Сперва очисти почву и увлажни ее. Укрась деревья гирляндами, раскидай благовония перед ними, и поставь по кувшину с водой возле каждого дерева. Помолившись, соверши омовение, а затем побрызгай на деревья святой водой. Прочитай гимны из Регведы, Яджура и Самы и зажги огонь. Только после такой церемонии следует приступать к посадке. Даже если сажают одно дерево, следует проделать то же самое и получить Мокшу» (Dwivedi, 1944). Вырубка деревьев приравнивается к греху. Индусское почитание растений основано частично на полезности, но, в основном, на религиозном долге и мифологии.

Предки индусов считали своим долгом спасать деревья: в этой связи все деревья были неприкосновенно святы. Такое особое отношение к деревьям в Индии вылилось в активные религиозные действия по защите деревьев. В Индии, в Раджастане, есть небольшое селение Бишку. Его жители полагают, что рубка дерева и убийство животного есть богохульство. Их религия, как экологическое ответвление индуизма, была основана гуру Махарай Джанбайн, родившимся в 1450 г. Он дал 29 предписаний, среди которых главные — запрет на рубку любого зеленого дерева и запрет на убийство любого зверя или птицы. 300 лет спустя, когда король Йедхнур захотел построить новый дворец, он послал в деревню Бишку солдат на лесоповал. Жители деревни стали защищать деревья, обнимая их. Солдаты принялись убивать защитников деревьев. Но на место павших вставали новые жители. Всего было убито 36 человек. Когда король услышал о таких жертвах, он остановил бойню и дал жителям деревни государственную защиту. Их пример в марте 1973 г. вдохновил на защиту деревьев путем обнимания стволов жителей другого индийского поселения — Гоупшвар. В 1974 г. религиозные женщины из деревни Рени также стали обнимать деревья, предназначенные под сруб (как мать, защищая сына, обнимает его). С тех пор Чипко Андолан (движение защиты деревьев, обнимая их), стало народным религиозным движением в Индии, в котором принимают участие практически одни женщины. Они верят, что каждое дерево имеет Вриксадевату (бог дерева), и что божество Ван Деви (богиня лесов) защитит семейное благо тех женщин, что охраняют от рубки деревья. Они также считают, что каждое дерево — это пристанище всемогущего бога Хари (Dwivedi, 1994).

Ненасильственному отношению к деревьям учит и буддизм. Нельзя ломать ветку от дерева, дающего тень. Более жесткие правила для буддистов-монахов запрещают им даже неумышленно наносить вред растениям. Особенно среди буддистов почитаются гигантские деревья. Насаждение парков и зеленых мест для общественного пользования считается у них похвальным делом.

Каким священным ореолом были окружены деревья у древних греков, видно из того, что лакедемоняне, вторгшись в Аттику, пощадили священные оливы Афины. Велика была роль культа деревьев и в религии индоевропейских народов. Так, иранский термин yard — «бог» — означал, в сущности, высокое дерево. В Крыму, в районе Гаспры на горе Ай-Никола, возле развалин храма растет 1000-летний земляничник, считавшийся священным у бывших здесь народов.

Эвенки почитали некоторые виды лиственницы, а также багульник, молодой ивняк и карликовую березу. Персиковое дерево называли в Древнем Китае символом бессмертия. В Западной Польше кое-где крестьяне вешали на старые дубы и ясени каплички, крестики и образа святых в знак уважения к деревьям (Fisher, 1938). Поляки считают, что если на поле растет одинокая береза, то это означает, что под ней похоронен убитый человек, и в березе вместо сока течет его кровь. То же говорят иногда и о дубе (Fisher, 1938).

В Вологодской губернии раньше запрещалось рубить старые, а также посаженные человеческими руками деревья. В Белоруссии, в районе Борисова, был срублен однажды «стародавний» дуб очень большой величины. Падая, он придавил всех, кто его рубил, и целую неделю после этого свирепствовала страшная буря с громом и молнией, причинившая много бед. И при жизни этого дуба со всяким, кто его, бывало, рубанет топором, обязательно случалось несчастье. Не советовали белорусы рубить скрипучее дерево, ибо это верный признак, что в дереве мучается человеческая душа, срубивший такое дерево заставляет ее искать новое пристанище, за что может и сам поплатиться. У русских кое-где бытовал запрет на рубку ели для постройки, у белорусов, поляков и чеченцев — на рубку груши и яблони: срубивший плодовое дерево может умереть. У славян запрещалось рубить на постройку осину.

Древняя германская легенда гласит, как германские боги встретили на своем пути два дерева — ясень и вяз, и дали им душу, румянец и теплоту. Так появились первые люди. Эллины называли дубы первыми матерями. У многих народов Европы, по сказаниям, люди находят своих младенцев под кустами и деревьями: ясенем, бузиной, розмарином. Полинезийцы при рождении сына сажали кокосовую пальму и по ее сучьям считали возраст ребенка. Многие народы верят, что у каждого человека есть свое дерево- двойник. В других легендах говорится, что если на могиле невинно убитого вырастет дерево, и из него сделать дудку — она расскажет, кто убийца (Астахова, 1996).

Фиговое дерево — символ брака, плодовитости, женского начала, истины. Национальный гимн Дании воспевает хвалу буковому дереву: «До тех пор, пока хотя бы одно буковое дерево в твоих великих парках будет отражаться в водах, Дания будет жить!» Там даже знаменитых футболистов называют «великими буками Дании». В Японии существовал обычай сажать вместе деревья в память о любви, и иногда, сажая дерево, загадывали о счастье, о встрече.

За сдирание коры со священных деревьев по древнегерманским законам грозило свирепое наказание. Преступнику вскрывали живот, пупок пригвождали к дереву и вертели осужденного вокруг дерева до тех пор, пока все его внутренности не наматывались на ствол. Целью наказания, очевидно, была замена мертвой коры чем- нибудь живым, исходящим от преступника. Это был обмен жизнь за жизнь, жизнь человека за жизнь дерева (Фрэзер, 1928). В Древнем Риме росло несколько священных деревьев. Каждый раз, когда прохожему могло показаться, что ветки такого дерева начинают усыхать, он испускал отчаянные вопли, которые подхватывались толпой, устремлявшейся к священному дереву. Сиамские монахи никогда не ломают ветки на деревьях, «так же, как они не стали бы ломать руку невинного человека» (Фрэзер, 1928). Туземцы Западной Африки, прежде чем срубить священное дерево, вначале приносят ему жертву курами и пальмовым маслом. Жители Центральной Африки — базоги, после первого удара по дереву топором, прикладываются к надрезу и сосут сок дерева. Подобно тому, как два человека братаются, пососав друг у друга крови, дровосек базога, вкушая сок дерева, братается с ним. У язычников харрана бытует обычай свадьбы деревьев: есть семьи, влезающие в долги, продающие все свои драгоценности, чтобы попышнее справить свадьбу мангового дерева с жасмином. На Молуккских островах гвоздичное дерево в цвету рассматривается как беременная женщина. Вблизи его нельзя шутить, ночью приносить огонь. Все обязаны перед ним снимать шляпы. В Китае издавна сажают на могилах деревья, чтобы таким образом придать силы душам покойников и спасти их тела от разрушения. Моравы Южной Африки всякое кладбище рассматривают как святое место, где не рубят деревья и не убивают животных.

После постройки жилищ, для которых пришлось срубить много деревьев, жители Молуккских островов устраивают настоящий траур, воздерживаясь также от убийства медведей, леопардов и ланей. Практически все туземцы в священных деревьях «поселяют» древесных духов. Духи деревьев могут совершать для людей такие добрые дела: производить дождь и устраивать хорошую погоду; вызывать рост и созревание плодов (если срубить одно из священных деревьев, то все плоды (злаки) погибнут); даруют плодовитость скоту и женщинам (Фрэзер, 1928).

Чуваши садили деревья перед избами для того, чтобы души умерших, вернувшись с кладбища к живым сородичам, могли на них сидеть.

Вяз часто ассоциируется с Матерью-землей, и о нем говорят, что он является жилищем фей, что объясняет предписание Киплинга: «Вяз — дамское дерево, не сжигай его, а то будешь проклят».

Без особой нужды вилюйские якуты избегали рубить живые деревья, на топку находили засохшие деревья. В дар духам-хозяевам южные алтайцы вешали на деревья ленточки из материи. В основном для этих целей избирались березы или лиственницы.

В прошлом алтайцы оживотворяли деревья, приписывали им человеческие свойства: деревья могли говорить между собой, чувствовать боль, умирать. У алтайцев запрещалось рубить молодые деревья, так как они подобны маленьким детям и губить их грешно (Алексеев, 1980).

Наряду с шаманами имели свои священные деревья и богатые люди. Их деревья должны были «по внешним признакам, породе, месту произрастания быть такими же, как у шаманов». Дух-хозяин дерева после специального камлания шамана становился духом- покровителем семьи богатого человека.

Около этого дерева устраивался хозяином раз в год такой же обряд, какой совершали шаманы у своих священных деревьев. В семье они переходили по наследству. У южных тувинцев были еще свои индивидуально почитаемые деревья. Такое дерево называлось тачтиг-моз. Это была лиственница. Обычно избиралось одиноко растущее дерево, даже без нароста на стволе (что было обязательным для шаманских деревьев). К этому дереву для отведения бед и напастей подвешивали ленточки и волосы из хвоста лошади. Почитание священных деревьев существовало также и у западных и карахольских тувинцев. Выбрать священное дерево простым людям у южных тувинцев помогал иногда лама, а на Кара-Холе священное дерево мог выбрать просто старейший, уважаемый человек. К любому священному дереву каждый тувинец должен был относиться почтительно. От дерева ничего нельзя было отломить или взять. Проезжая мимо, всегда делали ему какое-нибудь подношение (Алексеев, 1980).

Тувинцы-тоджинцы также оживотворяли деревья. По их поверьям деревья могут разговаривать, а по ночам спят. Поэтому в ночное время их не рубили и запрещалось шуметь в лесу. Среди деревьев есть, по верованиям тувинцев-тоджинцев, свои шаманы. Дерево-шаман (хамыяш) отличалось от других деревьев густо сросшейся кроной на вершине. Свои шаманы были среди кедров, лиственниц, берез и елей. На дерево-шаман вешали чалама и просили удачи. Его нельзя было рубить, ломать ему ветви — иначе будет плохо человеку, — писал тот же автор. Тофалары верили, что деревья образуют свое древесное человечество и у них есть свои шаманы, как у людей.

Считалось, что священное дерево через своего духа-хозяина давало человеку дар шаманства. У священного дерева шаман раз в год, обычно в первый месяц лета, совершал камлание, на котором угощал и благодарил хозяина дерева за помощь и заботу о шамане и его детях. Трогать шаманское дерево запрещалось, если оно погибало, то это означало, что его покинул хозяин. Если это случалось при жизни хозяина, то он терял шаманский дар. Гибель дерева обычно объяснялась тем, что шаман или какой-либо другой человек причинил ему вред и хозяин дерева терял с ним всяческую связь, а виновник гибели дерева сходил с ума (Алексеев, 1980).

Ирландцы почитали боярышник, срубить его — означает навлечь на себя опасность.

На Балканах омелу специально прищепляют на деревья, чтобы она росла возле дома. Кое-где у славян омелу считают святой.

Древнеримские крестьяне во время празднования Дионисий выбирали в своих садах самое прекрасное дерево, посвящали его богу и молились богу в образе дерева. Древние литовцы полагали, что дерево сохнет от того, что принимает на себя страдания людей. Караимы никогда не рубили фруктовые деревья и кустарники, парень не имел права жениться, пока не посадит дерева.

Для пигмеев лебути (живущих возле Нила и Конго) лес — живое существо, великодушное, если с ним хорошо обходиться, раздражительное, если обращаться дурно. Когда пигмей очень счастлив, он спешит в лес и танцует с ним вдвоем.

Святой Франциск Ассизский призывал не рубить деревья, ибо любое дерево — это символ креста, где был распят Сын Божий.

Благодаря буддистам, дерево гинкго, реликт третичного периода, сейчас сохраняется исключительно возле храмов, где его любовно выращивают. В диком состоянии это дерево сейчас не найдено. Индусы особо почитают цветущие деревья. Махабхарата говорит: «даже если имеется только одно дерево в деревне, полное цветов и плодов, это место становится достойным поклонения и уважения».

Японцы говорят, что сакура — символ и талисман японской нации. Мусульмане считают, что большие деревья вырастают там, где ступила нога исламского святого.

Молодой бог Дионис спасся под священным деревом, когда вокруг пылал пожар. Кстати, деревья не только защищали богов, многие боги и пророки родились под ними: Аполлон и Артемида — под сливой и пальмой, Вишну — под баньяном, Будда родился и умер по деревом сал. Фиговое дерево открылось для Марии, ищущей убежища для младенца Иисуса.

Поляки считают, что некоторые почитаемые деревья имеют душу, и рубить их нельзя, ибо кровь потечет. Согласно исламу выращивание дерева заменяет милостыню. У индусского эколого-религиозного движения «Чипко» есть лозунг: «Кто сажает деревья, является слугой Господа». Дерево в Индии приносит плодородие, связывает жизнь со смертью.

Еврейские священные писания запрещают солдатам в битве губить деревья, особенно плодовые. В одном еврейском благословении сказано: «Тот, кто видит прекрасные существа и красивые деревья говорит: “Да будет благословен Тот, кто имеет такое в Своем мире”». Еврейские религиозные правила запрещают «ученому жить в городе, где нет растений». Поскольку жители любого города были заинтересованы в том, чтобы привлечь ученых, это способствовало озеленению городов.

В святых еврейских текстах говорилось: «Когда плодоносное дерево срубается, то его голос доносится с одного конца мира на другой, но он не слышен (для человеческого уха)»; «Те, кто срубят полезное дерево… никогда не будут благословенны в своей работе»; «Светила мира страдают… из-за разрушителей полезных деревьев». Праведный человек в иудаизме сравнивается с деревом, чтобы была ясна тяжесть такого проступка как рубка дерева.

У евреев существует специальный религиозный праздник — День еврейского Нового года для деревьев, день, когда правоверные евреи должны сажать деревья. В этот день читают особую молитву:

Кстати, у правоверных евреев существует особое благословение, когда видишь красивые деревья. Согласно канонам иудаизма, посадка леса считается очень ответственным делом. Раввины учат: «Если у тебя в разгаре посадка деревьев, и до тебя доходит слух о том, что прибыл Мессия, не прерывай своей работы; вначале закончи свою посадку, и только потом отправляйся приветствовать Мессию» (Judaism, 1992). А в Левите сказано: «И когда ты приходишь на землю, ты должен садить посадки» (Левит, 19:23).

Не без религиозного влияния в Израиле за 40 лет посажено было более 180 млн. деревьев. Существует созданный руками людей лес советского еврейства, Лес в память Томаса Масарика, первого президента Чехословакии.

В Индии верят, что сажая деревья, можно заслужить милость богов. Когда проблемы кажутся неразрешимыми, человек сразу же прибегает к помощи культа дерева.

Дерево пипал является наиболее святым деревом в Индии. Именно в нем живет Вишну и другие божества. В религиозные праздники люди льют на корни дерева молоко и танцуют 108 кругов. Ствол дерева обматывается нитью. В Северной Индии к ветвям вешают кувшины с водой, молоком и медом, дабы почтить предков. Замужние женщины считают, что это дерево помогает им сохранить брак, способствует появлению детей. Пипал почитают также в Африке, Австралии, Новой Зеландии.

Другим священным деревом индусов является вата или баньян. Его называют деревом бессмертия. В нем обитают многие боги. Это дерево спасло бога Кришну от наводнения (Gupta,1980).

В Бенгале дерево вату считают символом Брахмы, других богов, а также символом плодородия.

Другим почитаемым деревом индусов является джуджуби. Девушки и женщины просят у него хороших мужей.

Дерево бел — еще одно почитаемое дерево Индии. Оно связано с культом Шивы. Ни один образ поклонения Шиве не считается полноценным без этого дерева. Тройные листья символизируют три функции — сотворение, сохранение и уничтожение, осуществляемые богом.

Индусы полагают, что практически все деревья и растения святы, что они бессмертны, всегда здоровы и благополучны.

Важное святое дерево — амлани. Оно является местом обитания Вишну и других богов. В определенные церемониальные дни на его корни льют освященную жидкость, ствол обвязывают красными и желтыми лентами и читают молитвы, касающиеся плодородия женщин, скотины и урожая (Gupta,1980).

Дерево тира известно тем, что в нем обитает дух покровителя полей.

Индусы верят, что каждого, кто посадит дерево, ожидают небеса и блаженство. Если же человек срубит дерево возле храма, его будут преследовать беды. Тот, кто сажает деревья, освобождается от равного количества прошлых и будущих грехов и достигает совершенства. В других священных индусских писаниях говорится, что человек, сажающий деревья, никогда не попадет в ад, что нельзя рубить деревья, если вы хотите себе и своей семье счастья и богатства, что растения могут стать бездетному человеку детьми, что сажайте определенные деревья у западного угла вашего дома и это принесет счастье. Культ деревьев в Индии также связан с культом змей.

Якуты верили, если бездетная женщина поспит под лиственницей, с разросшейся в виде копны кроной, — у нее родится ребенок.

Удмурты любили лес, известна даже такая их поговорка: «Удмурт счастлив в лесу». Повсеместно в удмуртских деревнях священным деревом считалась ольха. Ольху еще называли «душа-дерево», или деревом жизни, в нее якобы переселялись души умерших.

В.Е. Владыкин, ссылаясь на В.Я. Проппа, приводит интересную точку зрения на культ леса: «При земледелии культ леса есть культ не деревьев как таковых, а культ непосредственной растительной силы земли, воплощенной в деревьях. С развитием земледелия начинает преобладать другой материал. Береза или вообще дерево — это исходная точка, конечный же предел желаний и стремлений — это злак, давший хорошее зерно» (Владыкин, 1994).

За рубку священных деревьев раньше у удмуртов взыскивали штраф по 1 руб. за дерево или арестовывали на 2–3 дня в волостное правление. Ибо благополучие мирового, священного дерева было тождественно благополучию самого мира.

Лещина на Руси относилась к благословенным деревьям, в которые не бьет гром. Под ней прятались при грозе. В Крыму считалось, что нацеленные в небо кроны кипариса и можжевельника указывают усопшим кратчайший путь на небо.

У старика Граната были три взрослые злые дочери, которые постоянно издевались над ним, — рассказывает грузинская легенда. Особенно смеялись над его малым ростом и неказистым видом. Взмолился в один день старик к небу. Услышало небо старика и превратило его в высокое стройное дерево с чудесными розовыми цветами.

А есть такая украинская притча. Едут как-то три брата на телеге через лес. Первый говорит: «Эх, сколько дров можно нарубить, хату построить». Второй поддерживает: «А сколько денег заработать, если эти доски продать». Третий брат вздыхает: «Да, но какая красота погибнет…».

У гуцулов есть поверье, что если ударить по дереву ботинком с подковой, то дерево усохнет. Есть сказка о старике и старухе (на манер пушкинской), только в ней дед рубил дерево, а оно взмолилось пощадить, обещая выполнить все желания. Свое слово дерево сдержало, выполнило все желания, кроме последнего, когда дед и баба захотели стать богатыми. Дерево превратило их в медведей.

Индейцы на Миссури вовсе не рубят стоячих деревьев, довольствуясь лежачими. Когда индейцы мандан режут шест для шалаша, они обвязывают его бинтом, чтобы облегчить ему боль. Что деревья кровоточат и кричат от боли и негодования — пишется в старинных китайских книгах. В Европе, в Тироле росла лиственница, которая, согласно народному поверью, сочилась кровью, когда ее надрубывали. У сиамцев рубка деревьев поручалась только преступникам.

Для многих народов поразительна была связь дерева с огнем. У персов кипарис рассматривался как особо священное дерево и символ чистого света огня.

Деревья участвовали в свадебных обрядах. В Сербии невеста перед венцом подводится к яблоне, под которой стоит кувшин с водой, и бросает в жертву этому дереву монету. Другие народы пошли дальше, придумав легенды, что деревья родили людей и богов. Так Адонис, возлюбленный Афродиты, он же бог плодовитости, произошел из миртового дерева. Сам Будда во время превращений был 43 раза древесным гением.

Многие народы охраняли священные деревья. У вогулов, около Пелыма Пермской губернии, два вооруженных человека постоянно сторожили огромную лиственницу. Как правило, священными деревьями выбирались деревья по двум признакам: размер и долговечность.

Европейский путешественник Тилистрен описывал вечнозеленый дуб в Палестине. Дуб был так огромен, что трудно поверить, что это одно дерево. Близ города Сурат в Индии в XVII веке росло баньяновое дерево в возрасте 3 тысяч лет, и его запрещено было касаться железом. Геродот рассказывает, как Ксеркс во время похода на Грецию любовался священным платаном в Либии и велел его покрыть золотыми украшениями и приставить стражу на вечные времена из отряда бессмертных.

На Цейлоне росло дерево в возрасте тысячи лет и посаженное, по легенде, самим Буддой.

В Индии есть племена, пользующиеся вместо храмов деревьями. Японцы сажают священные деревья возле храмов и на могилах. По всему Гвинейскому заливу каждая деревня имеет свою священную рощу. В Абхазии каждый род имел свое дерево-святилище, а у ингушей под таким деревом производился суд. В Польше культ деревьев продолжался до XIV века. Лиственница считалась священным деревом у минусинских татар.

В свое время в Древней Элладе Зевс считался деревом, а у римлян Юпитер представлялся вначале высоким дубом. Кипарис был священным деревом Митры, акация — Осириса, миртовое дерево — Афродиты, лавр — Аполлона, тополь, олива и ива — Геракла. В Спарте чинара посвящалась Елене. О Жанне Д’Арк рассказывают, что она получила свое название от дерева Нимфы, звучащее как «фатальное дерево хозяек». В средней полосе России священные деревья и рощи встречались еще в конце XIX — начале XX века. Так, в 90-х годах XIX столетия один крестьянин в лесах Череповецкого уезда стал жечь древесный уголь, после чего ослеп. Местные жители объяснили случай местью со стороны деревьев и посчитали эту сосновую рощу священной.

Интересный обычай сохранился в деревнях Гаити, где крестьяне питают уважение к дереву. Для многих из них деревья являются не только материальным, но и духовным достоянием. Некоторые деревья считаются духами той или иной семьи, родника, реки. Рубить их запрещено. При рождении в крестьянской семье ребенка, его пуповину зарывают в землю и на этом месте сажают дерево, обычно фруктовое. Само дерево и его плоды становятся собственностью этого человека до конца его дней. У восточных славян волшебной ночью деревьев (и не только) считалась ночь на Ивана Купала. Деревья сходили с мест и разговаривали друг с другом, поверхность вод казалась воспламененной.

Н. Костомаров писал: «Близость человека к природе резко выражается в песенных отношениях к лесу. Народное сердце очень любило его. К лесу обращаются, как к существу, способному принимать участие в человеческих ощущениях. Молодец находится в раздумье: жениться ли ему или остаться холостым; он обращается к роще за советом (…). Скорбное чувство ищет у рощи участия к своему горю. Мать, разлученная с сыном, обращается к роще и говорит ей, что у нее нет более любимого дитяти. Девушка, потерявшая девство, бросает в воду венок и посылает его по воде в лес, чтобы рощи тосковали с нею об ее горе. Шум леса усиливает печаль сиротствующего в чужой стороне молодца, и женщина, разлученная с милым, просит дубраву не шуметь, когда она станет идти через нее, а зашуметь, когда она будет от нее вдалеке. Есть песня, в которой, наоборот, безмолвие рощи производит томительное чувство на одинокую и грустную особу, находящуюся в чужом краю. Переполненное грустью сердце хочет избавиться от тяжести и рассеять грусть по лесу» (Костомаров, 1905).

Много старинных деревьев, в основном дубов, лип, сосен, каштанов связано с именами выдающихся людей, которые отдыхали в их тени, садили саженцами, растили.

В селе Тригорском Псковской области рос 700-летний дуб, о котором еще Пушкин писал:

В Украине растет несколько десятков дубов Шевченко. Одних действительно касалась рука Кобзаря, другие, как например, в Полтаве 6 мая 1861 г., посадили люди в честь поэта (Iвченко, 1967). Известный украинский этнограф профессор Н.Ф. Сумцов писал в 1911 г. по поводу столетия со дня рождения Т.Г. Шевченко: Пусть вся Украина и Галичина, и далекая Сибирь, где много малорусских поселений, и еще более далекая Америка, где также звучит местами украинская речь, везде, где есть национальное самосознание и благодарная память о поэте-гуманисте — покроются дубами зелеными, тонкими тополями, яворами, вербами, яблонями, в одиночку и группами, рощами и садами с присвоением имени славного поэта…» (Сумцов, 1911).

Опыт показывает, что деревья, «нареченные» именами великих и любимых в народе людей, имеют более долгую жизнь, чем их немемориальные собратья. Получается, что имена этих людей защищают деревья от возможных посягательств. Так, хорошо известны и зорко охраняются народом Украины дубы, вербы, липы и шелковицы Шевченко, дуб Франко, ель Коцюбинского, дубы Петра I, дубы Пушкина, каштан Петра Могилы, сосна Гоголя…

На севере Нижегородской области марийцами по сей день сохраняются священные рощи — «кереметища», а также священные деревья, растущие и вне таких рощ — их возраст достигает 400 лет. В ряде деревень их называют «матерями» и «отцами», приносят подарки в дни праздников, при отъезде, при неурядицах в жизни. Зафиксирована песня, рассказывающая о прощании с липой — «матерью деревни» воина, уходящего на войну в 1941 году. Нередко деревья эти мешают местному населению в хозяйственной деятельности, но отношение к ним неизменное. Считают, что человека, спиливающего любое старое дерево близ населенного пункта, ждет несчастье, смерть, так как возможно существование какого-либо связанного с деревом условия, неизвестного и забытого давно всеми. С такими деревьями принято связывать и то, что нет стихийных бедствий («на погоду ворожат»).

Бог леса у марийцев — Кожла-Оза — запрещал рубить деревья вдоль рек и на песчаных холмах, — их сажали в его честь. Человек, случайно погубивший такое дерево, высаживал десять. Кожла-Оза жестоко наказывал охотников, нарушавших заповеди общения с лесом, нередко губил их, лишал добычи. У мордвы почитаемое дерево — лесная яблоня: высокий символ красоты, щедрости и мощи родной природы.

У нижегородских татар и по сей день имеется несколько священных деревьев. Между селами Кочко-Пожарками и Шубино есть 200-летний вяз — «Кургон-Сат», ему посвящена поэма Ахмеда Саттара. Луговина вокруг него сохранена, землянику там не собирают. Табу запрещает приближаться к дереву и что-либо брать с него. В Спасском районе Нижегородской области есть «дерево ведьм» — старый дуб. Считается, что на него на шабаш собираются ведьмы. Говорят, в него вселился злой дух.

Интересные современные марийские былички о священных деревьях в Нижегородской области записал Н. Морохин (1994): «Охраняли мы деревья-то. Вот на дуб, который стоял в керемете, молились старые деды. А старухи больше на липу молились. Если подохнет скотина какая, корова или что-то, в котомку клали рога и вешали на липу. А если стоит среди поля маленький ельничек и липы посреди него, то это керемет. Посреди керемета стоит старая береза. Она главной была. Там заповеди давали, молились. А если кто ветки ломал, так тому человеку плохо бывало или умирал он».

И еще одна: «Святое дерево ни в коем случае нельзя рубить. Даже если оно гниет или свалится, лучше его не трогать. Как-то я пришел в контору, зимой это было. В комнате холодно, печь стоит нетопленой, дров не хватает. Тогда я сказал трактористам (они в конторе как раз сидели): «Мужики, срубите какую-нибудь сухую елку — вон, около керемета!». Они все отказались. Я стал просить Сергея, знакомого, но он тоже наотрез отказался: «Что ты! Нельзя рубить! Если я срублю, то на следующий день умру. И так с каждым будет, кто на святыню руку подымет!».

Н. Морохиным и активистами его культурологического объединения Китоврас записана и такая быличка «Как я лесником стал»: «Я в леспромхозе раньше работал, лес валил. Долго работал. И тут со мной такое вышло: пилю дерево по всем правилам, а оно прямо на меня пошло. Я отхожу, и оно за мной в сторону, опять отхожу, и оно опять за мной. Еле остался жив… и я понял — это мне знак от леса. Я уволился, чтобы лес никогда не пилить. Сажал его и ухаживал. И остался живой».

В мифологии Мадагаскара важное место занимает хасина — драконовое дерево. Его название является синонимом духовности и праведности. Оно связано с культом древних обитателей Мадагаскара — зазимба, которых побаиваются и потому почитают все народы острова. Хасина растет там, где некогда жили зазимба и возле их захоронений. Никто никогда не оскверняет этих деревьев и ни за что на свете не согласится их срубить. Бамбук, который они тоже считают деревом, является у жителей этих районов символом семьи. Молодые побеги, появляющиеся у его корня на протяжении всего года, олицетворяют, по их мнению, новые поколения — главнейшую заботу жителей Мадагаскара, которые придают огромное значение продолжению рода. Вечнозеленый бамбук — это вечная молодость, о которой издавна мечтают люди. Его устремленный к небу ствол — воплощение красоты.

Поскольку хасина и бамбук признаны священными деревьями, то их наделяют способностью оказывать покровительство. Так, скотоводы обычно устраивают загон для зебу под хасиной, посаженной с северо-восточной стороны, дабы защитить стадо от болезней и воров. Существует поверье, что вор, войдя в загон, не сможет вывести из него животных и сам останется в нем пленником. Несчастье или смерть постигнет того, кто посмеет осквернить или срубить священное дерево или обломать его ветви, поэтому при виде священного дерева он ни за что не отважится совершить кражу.

Чтобы отвести молнию от жилищ, мадагаскарцы сажают лендеми (дерево, которое укрощает грозу). Платан и смоковница — королевские деревья. Они — символы жизненной силы и власти. Цветы и плоды являются на них раньше листьев — признак королевской власти, которая сначала открыто провозглашает свои устремления, направленные на благо людей, а затем их прячет, ибо они священны. Плоды смоковницы горчат, но потом оказываются сладкими, так и у королевской власти, считают мадагаскарцы, должен быть сладкий привкус. Еще они так говорят: место, где не растут деревья, бесплодно и мертво. Деревья не только дают людям пищу и богатство, они населены невидимыми существами, с которыми человек должен жить в согласии.

В деревьях кили и баобабе живут злые духи. Чтобы не навлечь беду, эти деревья почитают. Кили и баобаб держат духов в плену, но иногда ночью выпускают на волю. Поэтому подходить к деревьям опасно. Но если очень надо, то необходимо положить к их подножию травинку или связать узелком три растущие разом травинки. Когда у одного из народов Мадагаскара — бацилеу, возводили на престол нового короля, на востоке от его дворца садили смоковницу. Когда он умирал, его хоронили под ней, а члены королевской семьи сажали рядом молодые ветви смоковницы, как память об умершем и в знак преемственности поколений. Другой народ острова, антануси, считает священными деревья, возле которых произошли чудесные исцеления, появлялся призрак или отдыхало важное лицо. В последнее время к ним стали относиться деревья, ставшие причиной катастрофы с человеческими жертвами.

Деревья играли немаловажную роль в языческих календарях. Греки создали целый святой год деревьев, состоящий из 13 месяцев, где каждый месяц имел свое дерево. Культ почитаемых деревьев у римлян стал особенно развиваться после сведения девственных лесов по берегам Средиземного моря. Рощи, по мнению римлян и греков, населяли боги и мифические существа. У Аппиевой дороги около Рима охранялся лес Дианы. В нем росло дерево, к которому был приставлен специальный жрец — «король священной рощи». В Лидии охранялся платан с дуплом размером 23,5 м, в Африке — крупные оливы. Этнограф Ю.В. Ионова приводит такие интересные сведения: «Поклонение священным старым деревьям сучом (дерево, обладающее силой, энергией) было особенно широко распространено в Корее. По данным на 1919 г., во всех провинциях страны насчитывалось более тысячи таких деревьев, из них 460 были собственностью отдельных деревенских общин бураку и играли важную роль в обрядах и праздниках. Старые деревья, растущие у дороги, на горных перевалах или на границе деревни, корейцы окружали особым вниманием. Община их «усыновляла»: около них сооружали каменную насыпь, на ветках вешали соломенные жгуты» (Ионова, 1986). К священным деревьям относились: древовидный папоротник, дуб, вяз, ива, каштан, сосна, кедр и другие старые, сучковатые и имеющие необычную форму деревья. Их запрещалось рубить, ломать ветки. Считалось — срубивший священное дерево, которому более 300 лет, непременно умрет. Нередко отдельные семьи имели свои собственные священные деревья, обычно растущие около дома. Иногда семьи «усыновляли» отдельные деревья в священных рощах. Отличительным признаком был соломенный жгут, привязанный к ветвям. К священному дереву обращались с просьбой о благополучных родах, ниспослании знатности и богатства, об излечении детей и т. д.

В Эстонии у шоссе, ведущего в Нарва-Йыэсуу, растет огромная сосна, под которой, по преданию, работал выдающийся художник Иван Иванович Шишкин. Ее и сейчас называют «Шишкинской сосной». Но есть у этой сосны и другое имя — «музимянд», что означает по-эстонски — «сосна поцелуев». По народному поверью, молодые люди, впервые поцеловавшиеся под этой сосной, будут любить друг друга вечно. Поэтому и подкатывают сюда свадебные кортежи из Нарвы, Силламяэ и еще Бог весть из каких мест.

Доброму отношению к деревьям учит и такая русская байка: «Один человек зимой поленился идти за дровами в лес и срубил дерево возле дома. Пришло лето, и он стал задыхаться от пыли и зноя, от которых раньше защищало дерево».

«В разных уголках земли, — пишет Жак Бросс, французский этнограф, — живет легенда о праотце всех деревьев, дереве-великане, которое поднималось к небесам из центра земли и являлось осью Вселенной. Оно объединяло три стихии, его корни уходили глубоко в почву, а крона упиралась в небесную твердь. Оно дарило планете воздух, всем земным тварям плоды, налитые солнцем и влагой, которую оно брало из почвы. Дерево притягивало молнии, дававшие людям огонь, и движением ветвей приказывало облакам, резвившимся у его верхушки, поить землю живительным дождем. Оно было источником жизни и обновления. Неудивительно, что культ дерева был столь распространен в древности».

В выжженном солнцем Египте царил священный сикомор, в скованной льдами Скандинавии — родине тевтонов — ясень Иггдрасиль. В Индии — священный баньян…» (Бросс, 1989).

Действительно, во всех странах жизнь людей и деревьев издавна связывали тесные узы. Человек разрушил их, и поэтому таким неопределенным становится его будущее.

У подножия величественных деревьев наши предки вершили суд. Иногда священное дерево являлось хранителем города. В священном городе Эриду шумеры, жившие в третьем тысячелетии до нашей эры, поклонялись мировому дереву кискану. В афинском городе Акрополе росла олива, которую посадила сама Афина. На территории римского Форума охранялась смоковница, под которой волчица вскормила Ромула и Рема. По описаниям Тацита, гибель дерева в 58 году была воспринята римлянами как дурной знак. И действительно, год спустя император Нерон убил свою мать, предался жестокостям и разврату, чуть было не приведшим к развалу Рима.

Старые деревья помогали лечить детей от грыжи и рахита. Ритуал совершался на рассвете, когда у дерева много сил. Чтобы вылечить ребенка, его три раза проносили голым сквозь разрез, сделанный в живом дереве. Больной ребенок черпал энергию дерева, и оно принимало на себя болезнь. После этой церемонии разрез стягивали и замазывали глиной. Когда выздоровевший ребенок вырастал, он начинал заботиться о своем спасителе. И никому другому не разрешалось дотрагиваться до дерева-спасителя. Германцы говорили, что люди берут младенцев из-под деревьев. Так же было распространено поверье, что деревья принимают души умерших.

В Европе когда-то существовал лесной календарь, который удалось восстановить английскому писателю Роберту Грейвеу (Бросс, 1989). Вот он: Береза (24 декабря — 20 января), Рябина (21 января — 17 февраля), Ясень (18 февраля — 17 марта), Ольха (18 марта — 14 апреля), Ива (15 апреля — 12 мая), Боярышник

(13 мая — 9 июня), Дуб (10 июня — 7 июля), Остролист (8 июля — 4 августа), Лещина (5 августа — 1 сентября), Виноград (2 сентября — 29 сентября), Плющ (30 сентября — 27 октября), Калина (28 октября — 24 ноября), Бузина (25 ноября — 22 декабря).

Составители брали за основание лунный год, насчитывающий 364 дня (13 месяцев по 28 дней). К нему добавлялся еще один день (29 декабря), следовавший за днем зимнего солнцестояния, самым зловещим из всех: именно в этот день умирал год. Вот почему его символизировал тис, дерево смерти.

«Подбор деревьев в календаре не случаен, — писал Жак Бросс, — каждое из них представляло именно тот месяц, когда оно являлось во всей своей красе — покрывалось цветами или дарило людям плоды» (Бросс, 1989). Этот календарь очень древний, он был известен еще грекам доклассического периода.

Но продолжим рассказ о лесоохранных традициях.

У таджиков испокон веков находился под особой охраной платан восточный, у грузин — тис. По русскому поверью, деревья распускаются только после первого грома. В Узбекистане запрещалось рубить дерево до тех пор, пока не посадишь пять и не удостоверишься, что они принялись.

На Руси долго охранялись так называемые подсельбные — старые усадебные деревья. «Подсельбное дерево рубить нельзя», — передавалось из поколения в поколение. Такая же традиция существует и в Азербайджане.

На юго-западе Китая народы поклонялись фикусу. На северо-востоке — сосне. Многие народы Китая вблизи своих селений имели священные рощи. Священным деревом китайские казахи считали абрикос. Глубоко поэтичны народные праздники китайцев: праздник Дин У отмечают посадкой цветов и поклонением деревьям. У живущего на западе Китая народа чилуан главный праздник — день поклонения фруктовому дереву. У народа бай — поклонение горному лесу. В этот день девушки бай одевают самую красивую одежду и танцуют в лесу (Чжоу Хун, 1995).

Каноны армянской церкви запрещали вредить дереву, даже если из-за него погиб человек.

Гранат называли пищей богов, персик — символом бессмертия. Стрелами из него китайский герой Чжан Сянь поразил Небесного пса. Об омеле говорили, что она помогает отыскивать золотой клад, открывать замки, обеспечивает человеку неуязвимость. У кельтов и германцев она была священна. Туркмены с уважением относились к чинаре, вязу шарообразному, грецкому ореху.

Большими почестями в Древней Греции пользовалось оливковое дерево. В одном из греческих мифов рассказывается такая история. Афина и Посейдон долго не могли договориться, кому из них владеть Аттикой. Наконец, решили, что выиграет тот, кто больше сделает полезного. Посейдон ударил трезубцем в скалу и заструился ручей. А из копья Афины, брошенного в скалу, выросло оливковое дерево. С тех пор древние греки всегда использовали оливковые ветви при обрядах рождения ребенка, коронации вождей. Пользовались почетом и старые дуплистые чинары. Об одной из них Платон писал: «Как он раскидист и высок, этот чинар… он в полном расцвете теперь, наполняя все это место благовонием. И что за чудесный родник течет под чинаром! Как холодна его вода — и ногам заметно. Куколки привешены и другие приношения — видно, здесь святыня нимф или Ахелоя» (Зелинский, 1918).

Сербы боялись рубить большие буки и дубы. Табу на рубку растущих деревьев отмечено у сойотов. Они считали рубку сырого леса грехом, а для изгородей пользовались старыми корягами. Среди оседлых узбеков было поверье: срезать сухую ветку дерева — грех и причина несчастий. Марийцы-охотники спрашивали дорогу у деревьев, просили разрешения переночевать под их сенью, благодарили за ночлег.

Белорусы верили, что в скрипучем дереве обитает душа замученного человека.

У русских Вологодской губернии было такое поверье: грешит тяжко даже тот, кто решается срубить всякое старое дерево, отнимая таким образом у него заслуженное право на ветровал. В Индии, вырубив лес, оставляли на лесосеке несколько деревьев — для обитания потревоженных древесных духов.

По народному календарю, бытовавшему в Украине, в день Козьмы и Дамиана (1 ноября) полагалось садить деревья.

Лес, считают на Львовщине, любит свою землю: сосна растет лучше на песке, дуб на горной земле, бук любит камень.

Тунгусы на Енисее думали, что дереву больно, когда его рубят, и что от боли оно плачет. Поверье поляков гласит: если рубить пихту, то она пустит слезы.

В армянских сказках деревья, кроме того, могут есть и пить. У украинцев запрещалось рубить плодовые деревья — они громко плачут от боли, а срубивший их гибнет. «Пусть у того, кто погубит дерево, рука отсохнет», — говорят чехи. «Кто над деревом насмехается — заболеет», — предупреждала латвийская поговорка. И еще — «кто со священного дерева ветку сорвет — помрет».

После обретения Кореей независимости от Японии, это событие было отмечено тем, что корейский король отправился в темный сосновый лес, где находился алтарь духов земли, наиболее святой алтарь в Корее, и дал на нем клятву перед духами предков осуществить определенные реформы.

Китайцы особенно почитали старые могучие деревья. А также сосну — символ долголетия и бессмертия, сливу (изгоняющую злых духов), гранат (символ обильного потомства), каштан (символ многодетности), персиковое дерево (символ бессмертия). По мнению нанайцев каждый человек имел личное дерево-душу (дерево-двойник), где воплощена жизненная сила человека. Это дерево вырастало при рождении человека и падало перед его смертью (Шаньшина, 1997).

У марийцев вместо одного срубленного дерева было принято сажать целых двенадцать.

Енисейские тунгусы полагали, что каждое дерево, как и человек, имеет нить, соединяющую его с верховным божеством, разрыв которой ведет к смерти. В народных сказках говорится о девочке, рожденной от березы и вскормленной соком этого дерева.

Те сербы, которые желали стать святыми, кроме всего прочего должны были посадить деревья (Porteous, 1928).

У белорусов почиталась сосна. Часто почитание этих деревьев связывалось с какими-нибудь историческими событиями.

В Индии растет дерево унаби. Оно считается священным. В Индии есть знаменитое священное место Девагхар — Дом Богов, куда стекаются со всех сторон паломники. В окрестных лесах в период созревания унаби плоды с дерева осыпаются, как дождь. Так их много. Для паломников это любимое лакомство.

В индийском эпосе «Рамаяна», посвященном подвигам бога Рамы, есть легенда о его встрече с прекрасной женщиной Шабри.

Однажды Бог Рама случайно набрел в лесу на хижину Шабри. Ошеломленная женщина чуть было не лишилась рассудка, увидев у себя такого необычного гостя. Угостить Бога по достоинству ей было нечем, кроме как плодами унаби. И она очень боялась, как бы не преподнести Раме незрелый, кислый плод. Но как определить, какой плод кислый, а какой сладкий? Шабри их просто-напросто надкусывала. Кислые откладывала, а сладкие подавала Богу. Он их ел один за другим. Шабри была так опьянена присутствием Рамы и его божественной любовью, что ей и в голову не приходило, как нехорошо угощать его надкусанными плодами. Но Рама был покорен нежностью и преданностью Шабри и без всякого смущения принимал плоды из ее рук.

Индийцы говорят, что все, что с любовью предлагается, с любовью и принимается.

Легенда утверждает, что бог Рама наделил Шабри сверхъестественной силой. А деревья унаби почитаются в Индии как священные.

Некоторые виды деревьев выращивались в Индии с религиозной целью в различных формах («звездный лес», «зодиакальный лес», «планетный лес»). Эти формы леса символизируют смысл космического порядка, вид духовного устройства. По индийским верованиям, такой вид рощ привлекает удачу в село или к дому.

Кришна призывал поклоняться не богам, а лесу, горам и коровам. Ибо от них зависит благополучие человека. Индусы считают, что вековые деревья в своих предшествующих жизнях были великими философами.

Согласно индусской традиции, существует три базовые категории лесов.

1) «Шриван» (лес богатства) — густой лес, приносящий благосостояние.

2) «Танован» (лес самонаказаний, святой лес) — лес, где мудрецы пребывают в поиске истины. Присутствие отшельника, святого человека в таком лесу гарантировало защиту всего живого, обитающего поблизости от его хижины. Ни одно животное или дерево не могло пострадать. Даже цари, нарушившие в своем охотничьем азарте святость, должны быть наказаны.

3) «Махаван» — большой дикий лес (джунгли), где все виды жизни находят убежище. В этот лес человек не должен входить, здесь все должно быть предоставленным самому себе.

Каждая из этих категорий согласно индусской традиции должна быть сохранена (Prime, 1992).

В буддистской традиции каждый Будда ассоциируется с деревом, связанным с его просвещенностью (Chandrakanth, Romm, 1991).

Друиды, жреческая секта, процветавшая в дохристианской Британии и Галлии, верила в святость деревьев и часто устраивала в священных рощах религиозные церемонии.

Евреи считали акацию святой, и ее применение с утилитарными целями строго запрещалось.

В Северной Европе полагали, что там, где растут вязы, обитают добрые духи. Боярышник считается святым деревом потому, что из его колючек был сделан венец Христа.

Тэйлор отмечал, что якуты вешают различные металлические безделушки на любые красивые деревья, они выбирают зеленое тенистое место, где приносят весенние жертвы в виде лошадей и волов, чьи головы устанавливаются на сучьях. Якуты поют импровизированные песни духу леса, вдоль своего пути вешают для него на ветвях деревьев подношения из лошадиных волос — эмблем их наиболее ценного имущества. Ярко украшенные идолы в теплых мехах, установленные под большими деревьями, укрытые одеждой или жестью, бесчисленные оленьи шкуры и пушнина, развешанные на деревьях, чайники, ложки, рога и другие предметы обихода, разбросанные как подношения богам — таково описание якутского святилища в лесу (Porteous, 1928).

По рассказам Плиния, некий греческий оратор был настолько привязан к одному очень красивому дереву, что он часто обнимал и целовал его, ложился в его тени, поливал его корни вином.

Некоторые народы полагали, что не только деревья, но и их листья имеют души, и не ели зеленые листья, дабы не проглотить эти живые существа.

Буряты, по возможности, щадили живые деревья, топили валежником и сухостоем.

Если первым идеалом человека была жизнь дерева, то, естественно, объектом его первого поклонения тоже было дерево, и во многих странах деревьям оказывали огромный почет, что, впрочем, продолжают делать и сегодня.

Боги Олимпа смешались с более ранними формами, из которых они развились. Наиболее примитивные и простые из религиозных систем убеждений северных и южных народов связывали этот объект с богом, и когда древние объявляли дуб посвященным Зевсу, они отождествляли это дерево с богом — другими словами, само дерево было богом, и в первобытные времена ему поклонялись именно в таком качестве. Эта гипотеза еще подкреплялась тем фактом, что в дуб очень часто ударяла молния, и Зевс, который также являлся богом грома или самим Громом, жил или некогда проживал в дубе. Гром-бог возвращается к Грому-человеку, или превращается в Гром-птицу или Гром-дерево; Зевс был представлен в растительной жизни дуба, или в варианте «во плоти» — в виде красноголового дятла. Такие паразиты дерева, как омела и плющ, таким образом, также приобщались к грому. В случае с плющом развивался новый и подчинявшийся богу Грома бог по имени Дионисий. Дионисий — это плющ.

У финнов также был свой бог грома по имени Укко (Дуб), и дерево Ясень или Рябина, под названием Рауни, считалась его женой. Красные ягоды этого дерева были очень святыми, и явно благодаря им дерево также считалось святым. Из-за красного цвета ягод его называли деревом Тора.

С появлением христианства святые отцы стали вести борьбу с поклонением деревьям, считая его дьявольским занятием. Однако это настолько глубоко запало в сердца людей, что во многих случаях церковь пользовалась этим в своих интересах, благословляя наиболее древние и почитаемые деревья, возводя христианские алтари и размещая распятия и изображения Девы Марии поблизости от деревьев, под которыми в древности люди приносили жертвы своим языческим богам. Однажды Святой Мартин уничтожил храм, не встретив сопротивления народа, но когда он попытался срубить святую ель неподалеку, его остановила буря народного негодования. Сам крест окружен легендой, согласно которой он был изготовлен из дерева, происшедшего от дерева Адама. В одно время поклонение деревьям также было достаточно распространено. Амерах, о котором часто говорится в Ветхом Завете, был часто просто рощей, но иногда он изображался в виде искусственного дерева, и таковым он часто предстает на скульптурах Ассирии, так как поклонение деревьям было очень распространено в Ассирии. Поклонение Амераху, кажется, носило чисто местный характер, и пророки активно сопротивлялись этому культу. В Темносе поклонялись Афродите в виде растущего миртового дерева, считавшегося ее образом.

Джеймс Фергюссон рассказывает о любопытном примере поклонения деревьям в Индии, которому он лично был свидетелем. Он говорит: «Когда я проживал в Тессоре, однажды мне пришлось быть свидетелем того, как большие толпы народа проходили мимо фабрики, во главе которой я находился. Сперва я подумал, что это обычная ярмарка и поэтому не обратил на это особого внимания; но толпа становилась все больше и начала обрастать элементами религиозности. Тогда я спросил, что это такое и мне ответили, что на дереве в шести милях отсюда появился бог. На следующее утро я туда поехал и увидел в деревне, хорошо мне знакомой, большое расчищенное место, в центре которого стояло старое сгнившее финиковое дерево, увешанное гирляндами и другими подношениями. Вокруг него были установлены дома для прибывавших брахманов, и бурная деятельность происходила в отношении подношений и «пуджи». Когда я поинтересовался, как бог проявляет свое присутствие, мне сказали, что вскоре после того, как солнце встает утром, дерево подымает свою голову, чтобы приветствовать его, и склоняет ее опять на закате. Так как это чудо было легко проверить, я возвратился сюда к вечеру и увидел, что так оно и было. После небольшого исследования загадка не казалась такой уж таинственной. Дерево некогда росло над главной дорогой деревни, но впоследствии оно зависло так низко, что для того, чтобы позволить людям проходить под ним, его развернули в сторону и укрепили так, чтобы оно нависало параллельно дороге. В итоге волокна, составлявшие корень, оказались перекрученными подобно виткам веревок. Утром, когда солнце начинало согревать верхнюю поверхность корней, они сжимались, что вызывало эффект раскручивания, и голова дерева подымалась. С вечерней росой они расслаблялись, и голова дерева опускалась, и доверчивые индусы считали это действием сына бога» (Porteous, 1928).

Загадочные процессы, связанные с жизнью и ростом деревьев, которые превращались в течение столетий из крошечных семян в гигантов леса, заставляли первобытного человека «населять» эти деревья всевозможными сверхъестественными существами, наделять их собственными душами, и это убеждение с различными видоизменениями присутствует во многих странах. Во многих частях египетской пустыни и на значительном удалении от Нила можно встретить сикоморовые фиги, которые выделяются на фоне песка своей буйной зеленью. Дело в том, что воды реки просачиваются до их корней, и можно сказать, что они стоят своими ногами в реке, хотя и кажутся далеко от нее отстоящими. Эти деревья считаются божественными и якобы оживляются своими богинями. Иногда эти богини или духи выказывают свое присутствие. В такие моменты голова или даже все тело возникает из ствола дерева, затем они опять в нем исчезают или, как говорят египтяне, ствол их опять съедает. Главными богинями, проживающими в этих деревьях, являются Хатхор, Нуит, Селкит и Нит. Помимо них там живут многие другие божества, и поэтому они считаются богинями деревьев. Многие из этих деревьев выделяют жидкость, которая иногда бывает прозрачной, а иногда молокоподобной. Считается, что эти божества питают и освежают своих приверженцев на земле, и на многих древнеегипетских изображениях можно видеть богинь, склонившихся над землей и выливающих воды Нила из вазы, что представляет ежегодное наводнение, и молоко, вытекающее из одной груди. Сикоморовая фига является одним из тех деревьев, которое выделяет молочную жидкость. Именно из него, в этом случае, явно мифического дерева, богиня обеспечивала человека питанием. Древние египтяне верили в то, что души мертвых, прежде чем достичь Блаженных островов, совершали нелегкое путешествие. Книга мертвых снабжала их точными инструкциями, которые, если они прислушивались к ним до буквы, помогали им достичь цели. Профессор Масперо, описывая путешествие души, говорит: «Покинув могилу, она поворачивалась спиной к долине, самоотверженно взбиралась на холмы, ограничивающие ее на западе, смело вступала в пустыню, где птица, или даже доброе насекомое, такое как богомол, или кузнечик, или бабочка, служили ей проводником. Вскоре она прибывала к одному из сикоморовых деревьев, которые росли в песке далеко от Нила, и считались у феллахов волшебными. Из листвы наполовину появлялись богини — Нуит, Хатхор или Нит, — и предлагали ей плоды, хлеб и кувшин с водой. Приняв это, она становилась гостем богини и больше не могла вернуться назад без особого разрешения. За сикоморой были страшные места, кишевшие змеями и свирепыми зверями, пересеченные озерами и болотами, куда гигантские обезьяны забрасывали свои сети. Удачно избежав эти и иные опасности, она наконец достигала островов Блаженства, где ее ожидало вечное счастье» (Porteous, 1928).

В некоторых случаях первоначальной формой духа дерева было собственно дерево, и такой идеи, наверное, придерживались индейцы кароки из Калифорнии. Когда индейцу надо было срубить ветви со святого дерева, он старался не тронуть верхний сук и две боковые ветви так, чтобы это напоминало голову человека с распростертыми руками. Обычно, срубая деревья в большом количестве, они (индейцы) очень огорчаются, и единственной причиной их огорчения является их слабая надежда на утихомиривание разгневанного духа, чьи ветви они срубили.

Бог растительности под различными именами: Адониса (в Сирии), Аттиса (во Фригии) и Осириса (в Египте) считался духом дерева, и в качестве такового «отвечал» за сохранность урожая, стимулирование их роста и предотвращение дурного воздействия в период созревания. Мифологические концепции этого бога под этими тремя именами воплощены в легенде, повествующей о том, как бог был убит боровом или медведем зимой, и вновь ожил с дыханием весны.

В самый древний период Осирис, несомненно, был духом дерева и, как говорит легенда, его мертвое тело было размещено в дереве. Именно так его изображают многие древнеегипетские памятники, в особенности в зале Осириса в Дендерахе. В Грбали, в Далматии, считали, что духи населяют лишь определенные деревья, и тот, кто срубал дерево, либо умирал на месте, либо становился инвалидом на всю жизнь.

В Бифнии росло платановое дерево, которое якобы стояло на могиле Амикуса, и его дух вошел в это дерево. Говорят, он сражался со всеми чужеземцами, а также верил в то, что если хотя бы одна деталь корабля была сделана из этого дерева, то экипаж корабля оказывался пораженным недугом раздора и распри, продолжавшимся до тех пор, пока от этой детали не избавлялись. Эта легенда сильно напоминает другую о дубе из рощи Додона, который Минерва установила на носу Арго.

В Хорватии ведьм прежде хоронили под старыми деревьями в лесу, и считалось, что их души переходили в эти деревья.

В некоторых районах Австрии полагают, что деревья имеют душу и могут ощущать ущерб, наносимый им.

Еще всего лишь столетие назад эстонцы почитали некие святые деревья на острове Даго, и под ними в день святого Георга местные жители делали пожертвования, целью которых было сохранение блага их лошадям. Никто не осмеливался сломать сук, и даже упавшие ветки оставались лежать на земле.

Самоеды Сибири считали, что любое причудливое дерево является идолом и ему поклонялись как вместилищу божества.

В Нигерии считают, что многие деревья населены духами умерших. В каждой деревне племени индем имеется большое дерево, в которое входят души умерших после смерти. Такие деревья считаются неприкосновенными и их нельзя срубать. Жители других деревень считают такое большое дерево своей жизнью, и если кто-нибудь нанесет ему ущерб, то он заболеет или даже умрет, если не заплатит своему вождю штраф.

Некоторые абиссинские племена верят в то, что деревья в момент их рубки стонут, что не сулит лесорубу ничего хорошего, и поэтому он старается объяснить дереву, что его свалил не он, а слон или носорог.

Иногда дерево считают самим богом, как например, дерево Валличу. Дагомеи считают, что рангом богов, следующим сразу же за змеями (которые в их религиозной системе занимают первое место), являются высокие и красивые деревья, наиболее почитаемыми из которых являются ватное дерево и дерево-отрава. Перед этими деревьями зачитывают молитвы, особенно в период болезни, и им делают подношения.

Аборигенные народы Индии, коларианцы и дравидийцы, поклонялись духам, в особенности духам своих предков и демонам. Каждая семья имела своего духа; эти духи якобы обитали в очень больших и старых деревьях. На окраинах почти каждой деревни можно видеть гигантское дерево, которое считается не только храмом или сокровищницей, но и центром деревенской жизни «в силу» отбрасываемой им тени. Обитателям (духам) этого дерева дают пожертвования и на его ветвях развешивают подарки.

Когда коларианцы вырубали под пашню леса, они оставляли стоять одно дерево, которое якобы становилось прибежищем лишенных крова духов.

Все обитатели столицы Бирбхума раз в год отправлялись к определенной сокровищнице в джунглях, к дереву Бэла, где обитает дух. Сокровищница состоит из трех деревьев — дерева Бэла, дерева Качмула и дерева Саура. Хотя возраст этих деревьев всего лишь 70 лет, сама сокровищница очень древняя и, согласно легенде, эти три дерева не становятся толще или выше, но остаются такими же всегда.

На северо-западе Индии дерево Чили (Juniperus excelsa) считалось местом пристанища духа, помогавшего женщинам вынашивать детей и стадам размножаться.

Жители Тибета верят в то, что где бы ни родился лама, увядающие деревья и другие растения, находящиеся поблизости, вновь зеленеют, что является знаком того, что родился святой ребенок.

В Китае древесные духи обычно имеют человеческий облик, или же выглядят как быки, змеи или иные твари. Иногда, когда рубят дерево, из него выбегает дух, напоминающий голубого быка. Вера китайцев в опасных духов все еще очень сильна. В Южном Фахкъене люди боятся рубить большие деревья или большие сучья, чтобы не разозлить духа дерева, способного наслать болезни и другие беды. В особенности местные жители уважают зеленый банан или чинг, являющийся самым большим деревом этой области.

Некоторые племена, живущие на Борнео, также при вырубке леса заботятся о том, чтобы «выселенным» духам было где жить и оставляют для них несколько деревьев. Дайяки никогда не рубят старые деревья, так как считают, что деревья имеют души; буддисты Сиама также не ломают ветвей деревьев, полагая, что у них есть душа. Дерево Тасем (Antiaris toxicariа) Центрального Борнео, по убеждению местных жителей, обладает душой. Это дерево ядовито; его соком мажут наконечники стрел. Его дух очень раздражителен, но если ему сделать подходящие подношения, то он показывает свое благоволение, наделяя дерево особо приятным запахом.

Во многих странах полагают, что деревья издают крики боли и даже истекают кровью, если их порезать или нанести рану, иногда в результате подобного святотатства вождь племени и его семья могут умереть.

Многие народы полагают, что не только деревья обладают своими душами, но и души умерших поселяются в деревьях, чтобы стать духами деревьев. Среди некоторых племен реки Конго распространено убеждение в том, что душа больного человека, оставив его тело, бродит бесцельно вокруг и ее необходимо схватить и вернуть ее владельцу. Это делает шаман или знахарь, который после произнесения заклинаний объявляет о том, что ему удалось превратить душу в ветвь дерева. Эту ветвь отламывают и несут к постели больного, которого усаживают в вертикальное положение подле нее. Затем произносятся очередные заклинания и считается, что душа возвращена в тело своего владельца.

Демоны часто проживают в деревьях, и в лесах стран римской церкви можно часто видеть небольшие распятия или изображения Девы Марии, прикрепленные к стволам либо к ветвям. Эти изображения прогоняют прячущихся под корой демонов, но тем не менее самому дереву выказывают почет и восхищение. За всем этим стоит благоговение, «святой ужас», который Лука вдыхал в лесах древней Галлии, и изгнанные демоны являются древними богами, старыми силами Природы.

Жители Халдеи очень боялись злых духов или гениев, особенно ночью, когда запоздалому путнику за каждым кустом мерещилась опасность. Говорят, что боги Халдеи часто населяли деревья, к примеру, дерево Эридху, предсказывавшее будущее. Найдена табличка с халдейской легендой, значение которой все еще непонятно. На ней изображена богиня, преследуемая демоном с двойным лицом, которая прячется под деревом. Дерево наклонено, как бы защищая ее, и пока демон пытается сломать дерево, бог выходит из его ствола, держа в руках булаву с каменной головкой, чтобы защитить ее от врага.

Даже в наши дни в Палестине считают, что дерево Кароб и фиговое дерево, или сикоморовая фига, являются пристанищем для демонов; в особенности, сикоморовая фига, красный цвет которой напоминает цвет крови. А вот дерево тамариск считается местом обитания святого или «вели».

Некоторые племена Центральной Австралии верят в то, что человеческая душа претерпевает всевозможные перевоплощения, и что все люди являются просто переродившимися предками. В период между перевоплощениями душа существует в неких природных объектах, часто деревьях.

Дийери из Австралии считают, что некие большие святые деревья являются объектами, в которые перевоплотились их отцы, и поэтому они тщательно заботятся о них.

На Филиппинах местные жители не рубят определенные большие и величественные деревья, которые они считают домами душ предков. Шелест листьев они воспринимают как речь духов и каждый, кто проходит мимо такого дерева, просит извинения за нарушение его покоя. В каждой деревне игнорротов, в районе Лепанто, есть святое дерево, в котором якобы живет дух предков, и ему делают подношения. Если ему причиняется какой-нибудь вред, то на деревню обрушивается какое-либо несчастье, а если его почему-то срубают, то вся деревня погибает. В Бонтоне, провинция Лузон, оставляют те деревья, которые по мнению местных жителей являются домами духов предков, и почтение им выражается подношением пищи.

Жители северо-западного побережья Папуа считают, что души их предков обитают на ветвях деревьев. Поэтому они развешивают на них лоскутья белой или красной одежды числом семь или делимое на семь, а также корзины с пищей, что считается подношением духам.

В Корее души женщин, умерших у изголовья ребенка, обитают на деревьях.

С незапамятных времен в Китае на могилах сажали деревья, в особенности кипарис и сосну, которые якобы укрепляли души умерших и спасали тело от загнивания. Такие деревья считались более жизненными, чем другие и часто отождествлялись с душами мертвых. У входа в каждую деревню мяо-киа стоит святое дерево, в котором, по мнению местных жителей, живет душа их первого предка, которая «заведует» их судьбами.

Одна набожная пара, Филемон и Бавкида, однажды сидела у своего дома, когда к ним подошли два человека и попросили их приютить, сказав, что в остальных домах города им было в этом отказано. Гостеприимные хозяева согласились их принять, а на следующее утро эти двое, которые на самом деле были богами Зевсом и Гермесом, взяли их с собой на холм, откуда они могли видеть уничтожение города наводнением, и лишь один их дом оставался в целости, превратившись в великолепный храм. Когда же боги спросили, что они желают, они попросились служить в этом храме жрецами и быть вместе после смерти. Их просьба была удовлетворена, и однажды, когда они стояли у храма, они внезапно превратились в дуб и липу.

Когда Фаэтон, неосторожно управляя колесницей бога, был низвержен негодующим Зевсом, он упал в реку Эридан. Его сестры, Келиады, стоя на берегу реки, видели его падение и стали рыдать. Здесь же на месте они были превращены в тополя. Говорят, что их слезы до сих пор текут и, касаясь вод реки, становятся янтарем.

Плутон или Аид был сильно влюблен в одну нимфу, и после ее смерти на Елисейской равнине вырос Белый Тополь.

Некогда, в мифические времена Аполлон был влюблен в двух красивых юношей, называвшихся Кипарисом и Гиацинтом. Однажды Кипарис убил по неосторожности своего любимого оленя и, огорчившись, стал чахнуть до тех пор, пока бог, сжалившись, не превратил его в кипарисовое дерево. Согласно другой легенде, касающейся происхождения кипарисов, до того, как стать деревьями, они были дочерьми Этеокла. Богини унесли их в вихре и, помотав их какое-то время, сбросили в пруд. Гея сжалилась над ними и превратила их в кипарисовые деревья. А в третьей легенде говорится о том, как Сильван влюбился в ребенка по имени Кипарис и превратил его в кипарис. Легенду поэт изложил в стихотворной форме:

Нимфу Питис любили и Пан и Борей. Она же отвечала взаимностью первому, тогда последний, в припадке ревности, сдул ее со скалы, и на этом месте возникла сосна, ставшая любимым деревом Пана. Об этом профессор Макс Мюллер говорит следующее: «Везде в Греции, там, где морской берег, покрытый сосновыми лесами, подобно побережью Дорсет, любой греческий поэт, способный услышать сладкий и жалобный разговор ветра с трепещущими соснами и увидеть разрушения, причиненные свирепым северо-восточным ветром, рассказывал детям о чудесах леса, и о бедной Питис, сосновом дереве, оплакиваемом мягким ветром Пана, и снесенным ревнивым Бореем, северным ветром».

Сосновое дерево иногда называлось деревом Кибелы. Эта богиня, известная также под именем Реи, была сильно влюблена во фригийского пастуха по имени Атис. Она взяла с него обет жить в целомудрии, но он нарушил этот обет любовными приключениями с нимфой по имени Сангарис. Под влиянием угрызений совести он попытался покончить с собой, и Кибела превратила его в сосну, которую она впоследствии лелеяла, оплакивая в ее тени своего неверного любимого. Юпитер, чтобы сделать ей приятное, постановил, что сосна будет всегда вечнозеленой. Овидий об этой легенде говорит следующее:

В одной румынской песне говорится о двух любовниках, умерших от любви и похороненных в одной и той же могиле. Один из них стал сосной, а другая — винной лозой, и они продолжали обнимать друг друга.

Сервий говорит о древней легенде, касающейся происхождения миндального дерева. Красивая фракийская царица Филлида влюбилась в Демофонта, сына Тесея и Федры и вышла за него замуж. Демофонта вскоре после его женитьбы вызвали в Афины по причине смерти его отца. Обещав своей жене вскоре вернуться, он этого не сделал, и Филлида, погибая от его явного пренебрежения, превратилась в миндальное дерево, которое греки назвали Филлой. Спустя некоторое время Демофонт вернулся и, узнав о судьбе Филлиды, он подбежал к дереву и обнял его со слезами раскаяния. В этот момент дерево внезапно зацвело и покрылось листьями, что было свидетельством того, что любовь Филлиды осталась неизменной.

Другой миф повествует о том, что когда Ио, дочь короля Мидаса, потеряла своего любимца Атиса, то произошло чудо и из его крови появились фиалки, а из тела выросло миндальное дерево, плоды которого, как символ печали, горьки.

Происхождение миртового дерева объясняют следующим образом. Мирта была дочерью Синираса. Однажды она оскорбила Афродиту, которая в отместку внушила ей любовь к собственному отцу, которого она соблазнила, обставив все так, что он не знал, с кем совершает прелюбодеяние. Когда Синирас узнал о сотворенном, он, возымев желание убить Мирту, погнался за ней с мечом в руке. Он почти настиг ее, но она взмолилась богам, чтобы они сделали ее невидимой. Те, сжалившись над ней, превратили ее в миртовое дерево, а ее слезы стали превращаться в пахучую смолу.

От этого дерева спустя некоторое время родился Адонис.

Дафна была дочерью речного бога Пенея. Она любила охоту и презирала любовь. Однако Аполлон, увидев ее, сильно в нее влюбился. Дафна стала убегать от него, а он, применяя все свои возможности, стал ее нагонять. Когда она достигла берегов реки ее отца, она простерла свои руки и стала умолять его о защите. Отец покрыл ее корой и листьями, и постепенно она превратилась в лавровое дерево. Согласно легенде, она продолжала говорить до тех пор, пока кора не закрыла ей рот, и Аполлон, подойдя, обнял дерево и дал обет, что впредь это будет его любимым деревом.

Лотосовое дерево некогда было дочерью Нептуна, называвшейся Лотос, которая, преследуемая Приапом, просила богов о помощи, и была превращена в дерево, носящее ее имя. В легенде также говорится о том, что однажды Дриопа, проходя мимо этого дерева со своей сестрой Иолой, сорвала один плод и тут же была превращена во второе лотосовое дерево. Овидий передает рассказ Иолы о судьбе своей сестры Алкмене следующим образом:

Происхождение ольхи и ивы по легенде такое:

Создание фигового дерева приписывается Бахусу, которого иногда можно видеть с его листьями на голове, и часто первые фиги сезона предлагаются именно ему. Однако, есть два мифа, согласно которым фиги произошли по-другому: по одному мифу Сисей, преследуемый Зевсом, был превращен Реей в фиговое дерево; и согласно другому, фиговое дерево явилось результатом любви Оксилы к Гамадриаде.

Дион, царь Лаконии, однажды оказал Аполлону гостеприимство, и в качестве награды за это его три дочери обрели дар предвидения, при том условии, что они никогда не злоупотребят им, и не будут вмешиваться не в свои дела. Самая младшая дочь Карна нарушила это условие. Ее же сестры приревновали к Бахусу, который был в нее влюблен, поэтому бог превратил их в камни, а Карна сама себя превратила в Орешник. В связи с этим древние считали, что орех способствовал силам любви. Согласно древнегреческой легенде о происхождении ладанового дерева, Клития, дочь Океана, была любовницей солнца-бога, но он покинул ее ради Левкотеи, дочери Орхамуса, короля востока. Бог посетил ее под видом ее матери, и Клития, пылая от ревности, выдала ее Орхамусу; Орхамус, не помня себя от ярости, похоронил ее заживо, и затем бог превратил ее в благовонное дерево, ладан. Печальная же Клития стала подсолнухом.

В популярной болгарской песне несчастный любовник жалуется следующим образом: «Я стал зеленым кленом, ты, возле меня, изящной елью, и пришли лесорубы со своими острыми топорами, они срубили зеленый клен, затем изящную ель, разрубили они их на белые доски, сделают из них кровати, положат нас друг возле друга, и таким образом, мы будем вместе».

Говорят, что китаец Ханпанг, который был секретарем короля Канга в период Сунгов, имел молодую и красивую жену Хо, нежно им любимую. Король, захотев обладать ею, бросил ее мужа в тюрьму, где он умер от печали. Его жена, чтобы избежать преследований короля, бросилась с высокой террасы. В ее поясе нашли письмо королю, в котором она в качестве последней привилегии просила похоронить ее в одной могиле с супругом. Но король был неумолим и приказал похоронить их отдельно. Однако воля небес вскоре дала событиям иной ход. За ночь из двух могил выросли два кедра, и через десять дней они смогли схлестнуться своими ветвями и корнями, хотя они и не стояли близко друг к другу. С тех пор люди эти кедры назвали «Деревьями преданной любви».

Одна скифская девушка, желая узнать свою судьбу, обратилась к ведунам, которые сказали ей, что однажды она будет носить корону. Это настолько ее окрылило, что она пала легкой жертвой Бахуса, обещавшего ей за любовь и ласку дать корону. Однако скоро она ему надоела, зачахла от тоски и умерла. Раскаивающийся бог превратил ее в гранатовое дерево и, сдерживая свое обещание, поместил на гранатовый плод корону в виде венчика на его вершине. Королева Анна Австрийская сделала Гранат своим гербом, а своим лозунгом следующую надпись: «Моя ценность не в короне».

Один человек, потеряв свою жену, влюбился в свою собственную дочь по имени Сид, что значит гранат. Чтобы избежать его домоганий, она убила себя, и боги затем превратили ее в гранатовое дерево. Ее же отца превратили в воробьиного ястреба, который никогда не садится на гранатовое дерево.

Есть также легенда о том, как сердитая мать превратила свою дочь в дерево, под которым однажды проходил музыкант. Он остановился, чтобы отломать ветку, из которой хотел сделать смычок для скрипки, и с ужасом увидел, как на изломе появилась кровь. Тем не менее он сделал себе смычок и играл на скрипке перед этой матерью. Душераздирающий плач смешался с музыкой, и мать глубоко пожалела о своем злом поступке.

Индейцы некоторых племен британской Колумбии верят в то, что люди превращаются в деревья и что скрип ветвей на ветру является их голосом.

Бушмены Южной Африки считают, что если девушка посмотрит на мужчину в тот период, когда ей следует быть в строгом одиночестве, то он превратится в дерево, способное говорить.

В ново-зеландской легенде говорится о Ти-пальмах из Кэйнгароанских равнин: «Говорят, что некоторые из этих Ти были когда-то женщинами и были превращены заклинаниями в деревья, которые в удивительные дни старины всегда перемещались по равнинам, так что путешественник мог направляться к ним, но никогда — достичь их. Однако к одной из них можно подойти. Маори говорят, что когда волшебник проходил здесь, он выдернул со своей головы волос, прошептал над ним заклинание и бросил на землю. Тут же возникла Ти-пальма, которая затем стала сокровищницей, где набожные маори задабривали духов равнин».

В заключение — пословицы и поговорки об охране леса и отдельных деревьев.

О тополе говорят — не ламай тополю, бо зламаєш долю. Калина у украинцев тоже ходит в любимицах: у лузi калина з квiточками, наче матуся з дiточками; весною калина бiлим цвiтом квiтує, а восени ягiдки дарує; без верби i калини нема України; любуйся калиною, поки цвiте, а дитиною, поки росте; ця дiвчина — як калина.

Растенье — берегам спасенье; дерево водой живет, дерево и воду бережет; прежде чем дом построить — посади дерево; одно дерево свалил — посади десять; весной веселит, летом холодит, осенью питает, зимой согревает; лесная полоса — всему полю краса; лес да вода поле красит; столяры да плотники богом прокляты, а за то их прокляли, что много леса перевели; березовицы на грош, а лесу на рубль изведешь; нет лучше чудес, чем наш русский лес; кто посадит дерево, того благославят внуки, кто срубит, того проклянут дети; не руби и не ломай рябину — зубы болеть не будут; лесная сторона не одного волка, а и мужика накормит; срубят дерево — разлетятся птицы; срубишь дерево — высохнет источник, высохнет источник — зачахнет дерево; из одного дерева можно сделать миллионы спичек, но одной спичкой можно сжечь миллионы деревьев; кто лес рубит — тот его и губит; кто рубит леса, тот сушит места, гонит от полей тучи, готовит себе горя кучи; кто лес сажает да сеет, то влагу на полях имеет; кто с дерева кору снимает, тот его убивает; на молодняк лесной не поднимай руку — будет он служить тебе и внуку; нужна щепка — не руби целое дерево; одно дерево посадил — уже не зря жизнь прожил; перед молодым деревом обнажи голову; есть дерево о четыре дела: первое дело — мир освещает, второе дело — крик утешает, третье дело — больных исцеляет, четвертое дело — чистоту соблюдает; плод дерева ешь, а коры не снимай; растущее дерево не гнут; сломить дерево — секунда, а вырастить — года; сажай лес в поле — будет хлеба боле; полюбил один цветок, не вырывай куст; бор сожгли и соловушко по гнезду плачет; срубили лес — разлетелись птицы; дерево, которого не сажали — не жалеют; пустошили, пустошили — одни пустоши и остались; возле леса жить — голоду не видеть; где выросла сосна — там она и красна.

А какие верные и звучные пословицы и поговорки придуманы о лесе в Украине: не звик лiс до наших колiс; бiльше лiсу — бiльше хлiбу; хто дерево посадить, той людинi друг; кожне дерево по-своєму цiнне; сажай лiс у полi, буде хлiба болi; лiс рубаєш — горя зазнаєш; лiс i вода — брат i сестра; зрубали дерево — пропали пташки; цiну калинi знає лише соловейко; гаї та лiса — всьому свiту краса; лiс не школа, а всiх навчає; людина радiє, як лiс зеленiє; збережи лiс i вiн тебе збереже; де верба, там i вода; кожного лiс чарує, та не кожен його шанує; смерека i ялина — це життя i домовина; лiс i квiти — земне царство; повiтря в лiсi — найкращi лiки; як є лiс — то є i грiш; хто не садив дерево, тому не лежати в тiнi; сади деревину, будеш їсти садовину; в селi, де багато дерев — могил мало; дах зелений вiд спеки сховає; зелена сторожа для поля хороша; що в лiсi родиться — дома пригодиться.

Лесные духи-охранители

У балтов покровительницу лесов зовут Лаздона. Эстонцы верили, что лес охраняли специальные лесные духи. Причем хозяева березовой рощи жили только в березовой роще, соснового бора — только в сосновом бору. Эти духи, превратившись в воина или медведя, отпугивали от леса плохих людей, или, наоборот, способствовали, чтобы такие люди заблудились. Когда леса горели или их рубили, то в них был слышен женский плач — то плакали по своему погибшему крову лесные духи.

У мордвы лес охранялся божеством Вирь-ават. Каждый лес имел своего Вирь-авата.

У древних греков деревья находились под покровительством особых мифических существ — нимф — дриад и гамадриад. Считалось, что тот, кто сажает и ухаживает за деревьями, пользуется их особым расположением. Гамадриады, в отличие от дриад, рождались вместе с деревом и вместе с ним гибли. Отец некоего Парэбия совершил тягостное преступление, срубив дуб, который его молила пощадить гамадриада. За это нимфа покарала и преступника, и его семейство. Чтобы искупить вину, следовало воздвигнуть нимфе алтарь и принести ей жертву. Когда Эрисихтон приказал срубить дуб в роще Деметры, из дерева заструилась кровь, а ветви покрылись бледностью. Нимфа, обитавшая в дубе, умирая, предрекла возмездие осквернителю: богиня Деметра наделила его ощущением неутолимого голода.

Нимфы фруктовых деревьев назывались мелиады.

От дриад, которые проживали на деревьях и в рощах и могли свободно перемещаться вокруг, другой класс существ, известных под именем гамадриад, или чисто нимф-деревьев, отличался тем, что они были частью дерева, и их существование было тесно связано с жизнью конкретного дерева. Считали, что гамадриада женщиной являлась лишь до пояса, ее нижние конечности сливались со стволом и корнями дерева, подобно русалке, у которой нижняя часть туловища была рыбьим хвостом. Такие деревья с гамадриадами росли лишь в отдаленных и уединенных местах, где люди с трудом могли их обнаружить. Однако, в некоторых странах их знали очень хорошо, так как о них часто говорят древние поэты. Когда их дерево увядает и умирает, гамадриады также перестают существовать, а когда их дерево срубают, когда на него опускается топор, дерево издает крик боли.

Гомер в гимне Афродите приводит полное описание гамадриад:

В «Аргонавтике» Аполлония Родиоса Финей объясняет, что бедность Перабиоса вызвана преступлением, совершенным его отцом:

И следующая легенда: «Один человек, по имени Рэнос, увидел дуб, который должен был вот-вот рухнуть на землю, приказал своим рабам подпереть его. Нимфа этого дерева, которая была на волосок от смерти, подошла и выразила ему свою признательность за спасение жизни, и в то же время спросила его, какую награду он пожелает. Рэнос сказал, что он хочет видеть ее своей любовницей, и нимфа согласилась, но при этом попросила его, чтобы он совершенно избегал других женщин, и сказала, что пчела будет ее посланницей. Однажды пчела явилась к Рэносу, когда он играл в шашки, и он нагрубил ей. Это настолько оскорбило нимфу, что она лишила его зрения.

Овидий в подобном духе пишет следующее:

Аркадия, с ее лесами и горами, была любимым местом не только дриад, но и лесного бога Пана. Говорят, Пан был сыном Гермеса или Меркурия от нимфы Аркадии. Один из писателей древности (Сервиус) отождествляет его с Природой; его рога напоминали лучи солнца и рога луны; его лицо было ярко-красным, как эфир; он носил пятнистую оленью кожу, похожую на звезды в небе; его нижние конечности были косматые, как деревья и дикие звери; его ноги были подобны ногам козла, чтобы продемонстрировать крепость земли; его свирель имела семь камышинок, с соответствии с гармонией небес, которые, как говорят, содержат семь звуков; его пастухи носят крючковатые палки, что означает год, постоянно возвращающийся обратно; и, наконец, он был богом всей природы!

Деятельность Пана была разнообразной: он мог бродить по горам, преследовать добычу в долинах, или играть на свирели в рощах, и эту музыку часто слышали те, кто проходил по лесам. Жители Аркадии называли его господином лесов. Часто в горах был слышен невероятный шум, который вселял в сердца суеверный ужас; этот шум приписывался Пану, и чувства, подобные тем, что вызывались этими криками, стали называться паническими. Пан имел среди нимф много любимиц, которые, правда, неизменно пускались наутек при виде его безобразной внешности, и во многих случаях они спасались от него тем, что превращались в деревья (Porteous, 1928).

Богиня Жиг-Гуаша у черкесов и кабардинцев — покровительница деревьев. Отличается глубокой мудростью.

В римской мифологии богом леса и дикой природы был Сильван. Его именем в конце XIX века назывался журнал Галицкого лесного общества, выходивший во Львове.

У эстонцев духами леса считались Метсаваймы, принимавшие образ волка, медведя, змеи и покровительствующие раненым птицам, зверям, способствующие росту деревьев. За нарушение своих запретов наказывали людей.

В древнеиндийской мифологии с культом деревьев была связана богиня Араньяни.

В осетинской мифологии покровителем лесов и рощ был Сау Дзуар (Черный святой). Он охранял лес от пожара и непрошеных порубщиков. Свой покровитель деревьев имелся и у вьетов. Звали его Тхай Бать. Выступал он в облике старой женщины. Однажды горный дух Шо Тинь стал рубить огромное вековое дерево. Прорубив целый день, он не закончил работу. Придя к дереву утром, он увидел его невредимым. Шо Тинь начал рубить заново. История повторялась три дня, оказалось, что дерево заживляла Тхай Бать. Она взяла с Шо Тиня клятву больше не рубить деревья и подарила ему посох, которым можно оживлять умерших (Мифологический словарь, 1991).

Кстати, в русской мифологии леший — житель лесов, и его главная задача — охранение леса. Кроме этого, в его ведении все лесные звери и птицы. Обычно лешие обитали на верхушках берез. У славян лесам покровительствовал Святобор.

В Бирме люди боятся рубить деревья, так как в них живут духи. Срубив дерево, человек умрет.

Считалось, что гений или дух леса живет во многих лесах мира, где его голос слышен в шелесте листьев или шорохе леса. Обычно дух леса спит на дереве, если оно старое и узловатое. Дерево, где он живет (обычно — сосна), считается королем леса.

В Германии и скандинавских странах вера в лесных духов была очень сильна. Лесной дух по имени Пулч преследовал тех, кто крадет дерево или причиняет ему ущерб. Охранял деревья и Призрак леса Хильда-Моер (бузина-мать); она обитала на бузине и могла очень наказать человека, рискнувшего нанести вред ее месту проживания.

В Индии верят в духов, называемых Ванадевамас, которые покровительствуют деревьям. Они живут на вершинах деревьев и мстят тем людям, которые рубят лес.

В Древней Японии считали, что деревья имеют души, а в старых деревьях обитали грозные духи. Их очень боялись лесорубы.

Под старыми деревьями в Корее воздвигались специальные святилища.

На Суматре старые деревья считались костяком духа, и ни в коем случае их нельзя было рубить. По другой легенде, деревья являются домами демонов, и если такое дерево- дом срубить, то демону становится негде жить и он начинает разгуливать по лесу и вредить людям. Поэтому растущие деревья тщательно оберегаются.

Многие североамериканские индейцы были уверены, что высокие старые деревья являются местами обитания духов, кричавших, когда дерево рубят. Они полагали, что ватное дерево обладает собственным разумом, и при определенных обстоятельствах может помогать индейцам. Индейцы верят, что многие несчастья, обрушившиеся на их народ, вызваны тем, что некоторые из этих деревьев были срублены.

В Индии различные деревья имеют специфическую связь с отдельными божествами. Бог Вишну, например, ассоциируется с фиговым деревом.

В Дании, в одном лесу, находится дерево без листьев, которое на самом деле является эльфом. Горе тому, кто принесет этому дереву вред. Маленькие лесные феи живут в Норвегии. Они носят красные шлемы и спят на высоких деревьях вокруг домов. Считается, что они приносят счастье, и поэтому никто не рубит эти деревья. Люди старались не оскорблять лесных эльфов и фей, не следить за ними и не допытываться, что они делают в своих лесных убежищах. Рассказывают, одна старуха выкорчевала дерево, на котором обитал эльф. Эльф был смертельно ранен, но умерла и старуха. Больше всего эльфы любят собираться и танцевать у подножия дубов.

В Дании лесные черти прячутся в старых деревьях и вредят всем, кто к ним приближается.

Если малаец хочет стать неуязвимым, он идет в самый глухой уголок леса, где проводит в одиночестве три дня. На третий день, если он пожелает, к нему во сне является прекрасный дух и говорит с ним.

На некоторых островах в районе острова Суматра, если надо срубить дерево, где живет дух, то его заранее извещают об этом, прося оставить дерево. Его обеспечивают на время поисков нового дерева пищей, и даже приставляют к дереву лестницу, чтобы он спустился, не пострадав.

Племена галла в Восточной Африке имеют определенное, освященное жрецом дерево, которое становится святым и является пристанищем духов. С такого дерева нельзя срывать ветку, и, более того, никто не осмеливается ступать на его тень.

В Африке, между реками Сенегал и Нигер растут деревья серебристого шелка, которые являются пристанищем божества. Чтобы срубить такое дерево, духа задабривают птицей или пальмовым маслом.

Украинцы полагали, что негоже забирать сырое дерево из леса, ибо оно живое, лесовик разгневается и будет мстить.