Начиналось все изумительно. Ленинградская группа туристов собралась на Московском вокзале, чтобы доехать до столицы, а там пересесть на поезд, идущий до Брно. Руководитель группы, Татьяна Викторовна, руководствуясь списком, расселила туристов по купе купейного вагона. Вместе с Артом и Аней в купе оказалась супружеская пара из Ленинграда — Лена и Женя, как они представились. Свой багаж Арт и Аня спрятали под нижнее сидение, на котором расположилась Аня, и посоветовали сделать так же своим попутчикам, рассказав о своем приключении трехлетней давности.
Не успел поезд отойти от перрона, как Женя уже достал бутылку водки и сухого вина и предложил отметить начало путешествия. Арт отказался, сказав, что он спортсмен и вообще не пьет спиртного. На что Женя заметил:
— Прекрасно, мне больше достанется.
Но пол стакана сухого вина «за знакомство» Арту все же пришлось выпить. Лена и Женя работали на «Светлане», он начальником стекольного цеха, она экономистом в отделе труда и заработной платы. Им было за тридцать, они имели двух детей — девочек, которых оставили на попечение бабушек на время круиза. В три приема Женя «приговорил» бутылку водки, залег на верхнюю полку и сразу захрапел. Остальные попутчики посидели еще полчаса и тоже легли спать.
Поезд через Брно в Париж отправлялся из Москвы в 15 часов с Белорусского вокзала. Сбор туристов назначили за пол часа до отправления поезда у выхода на перрон. Посадка прошла успешно, и те же самые попутчики заняли четырехместное купе. К вечеру следующего дня поезд прибыл в Брест, где туристы прошли таможенный контроль, а затем пересели в железнодорожные вагоны европейского образца, предназначенные для перемещения по узкой колее.
Арт и Аня проводили все время у окна, рассматривая пейзажи за окном, а Женя нашел себе партнера по «ватерболу» в соседнем купе. Лена сидела одна, грустная и жалостливо смотрела на Аню:
— Мой то, тоже не пил, пока две девочки не родились, а мне врачи запретили больше рожать! Что-то у тебя будет!
Аня притихла, и что-то про себя думала.
В Брно приехали после обеда и на туристских автобусах доехали до общежития студентов местного университета, где разместили туристов на два дня. На следующий день была большая экскурсия по городу с заходом в местные пивбары. Татьяна Викторовна всех предупреждала быть осторожными и не ходить по одному в городе. Чехи, особенно молодежь, были настроены очень агрессивно после ввода войск в прошлом году в Чехословакию. В этом на собственном опыте убедились Арт и Аня, когда гуляли вечером по Брно и группа молодежи, услышав русскую речь, шла за ними до самого университетского общежития и скандировала:
— Русы! Вон! Из Брно!
На следующее утро на автобусах туристов перевезла в Братиславу, где они наконец-таки, разместились в своих каютах на теплоходе. У Арта и Ани была двухместная каюта на второй палубе с окном на прогулочную палубу, а Женя и Лена поселились в четырехместной каюте вместе с супружеской парой из Вологды. Женя был очень рад, поскольку его попутчик также очень «уважал» спиртное.
Экскурсия по Братиславе состоялась на следующий день, после заселения туристов на теплоход. Они посмотрели город, возложили венки к захоронению советских воинов, освобождавших Братиславу.
Вечером теплоход ушел из города в сторону Вены.
Арт и Аня прогуливались по палубе перед сном. Народу было мало, все находились в каютах. Неожиданно к Арту подошла незнакомая женщина, которую раньше Арт не видел на теплоходе, и сказала, не обращая внимания на Аню:
— Привет от Зары.
— Арт усадил Аню на скамейку, а сам с женщиной отошел в сторону.
— Что-то случилось? — спросил он ее.
— Да, мы вынуждены пойти на контакт с вами, чтобы предупредить о готовящейся провокации против вас в Вене.
Арт включил чтение мыслей, но «горизонт был чист».
— Не стоит утруждаться, — сказала женщина, — я заблокировала чтение мыслей. К моему предупреждению отнеситесь очень серьезно. Эта информация весьма надежна. Мы не знаем, кто и что готовит против вас, но то, что провокация будет — мы уверены. Скорее всего, это не сами васиды, а их доверенные люди из числа землян. Вена — очень удобное место для этого. Мой вам совет — будьте все время среди туристов, не оставайтесь в одиночестве, в случае необходимости — зовите на помощь окружающих. Если ситуация станет безвыходной, воспользуйтесь иглометом. Возьмите его, — она протянула Арту короткую тонкую трубку с кнопкой на боку, — при нажатии кнопки из трубки вылетают миниатюрные иглы, парализующие противника на два часа.
В обойме тысяча игл, каждое нажатие — выстрел одной иглой. Оружие поражает цель на расстоянии до десяти метров, одежда не является помехой, только металлический экран не пропустит иглу к цели. Больше я ничем не могу вам помочь. И последнее, если провокация будет неудачной, то, скорее всего, в других городах ее ожидать не стоит, если же ее совсем не будет, то она может быть в любом месте по маршруту следования теплохода. Успехов, — и женщина удалилась.
Больше на теплоходе Арт ее не видел.
Аня смотрела на Арта широко открытыми глазами и ждала объяснений. Она не слышала разговор его с незнакомой женщиной, но поняла, что предвидится нечто нехорошее, касающееся Арта.
Он взял ее под руку, отвел в их каюту, где посадил на койку и сел напротив.
— Мне сообщили неприятное известие — готовится провокация в Вене. Я предупрежден, значит вооружен. Ничего не бойся. Веди себя как обычно. Я готов к любым неожиданностям.
— Кто эта женщина? Почему она сказала, что она от Зары? Ведь Зара давно умерла? — Аня засыпала Арта вопросами, — Какая провокация? Давай не будем сходить с теплохода в Вене! Пойдем к капитану и потребуем защиту!
— Что же мы скажем капитану? Подошла какая-то женщина, что-то сказала, не привела никаких фактов, может быть просто хотела напугать нас и испортить нам отдых! Я не знаю, какую Зару она имела в виду. Может все это просто розыгрыш! Аня! Я уже сказал, ничего не бойся, от меня не отходи ни на шаг, в случае чего-нибудь неожиданного беспрекословно выполняй мои указания! И еще, если что-нибудь произойдет, что бы это ни было, ты — ничего не знаешь, не слышала, не в курсе. Для всех — я вел себя обычно, ни с кем не встречался, ничего плохого не ожидал. Если ты выдержишь эту линию, то это поможет мне выкрутиться. Рано или поздно я дам о себе знать. Если же ты проговоришься — я не знаю, что будет.
Они улеглись на свои кровати, но сон не шел и Аня перебралась под бок к Арту. Хотя корабельные койки были узкими, но она прижалась к нему всем телом, обняла и сказала, что будет его слушаться во всем, только он должен ей все — все рассказать, и про Зару, и про незнакомую женщину, и про ее предупреждение. Арт лежал молча, гладил ее по голове и думал, что вот случилось то, чего он всегда подспудно боялся: — неизвестные неприятности, к которым не ясно, как готовиться и как от них защищаться. Наконец дыхание Ани стало спокойным и она заснула, так и не выпустив Арта из своих объятий.
Арт лежал и прокручивал в голове программу завтрашнего дня: приход теплохода в Вену ночью, завтрак на теплоходе, экскурсия по городу на автобусе, обед на теплоходе, свободное время в Вене до шести вечера, поездка на выступление какого-то фольклорного коллектива в театр на автобусе, возвращение на теплоход, поздний ужин, уход теплохода из Вены в Будапешт. На каком этапе удобнее всего устроить провокацию? Конечно в свободное время — от после обеда до поездки в театр. Какая может быть провокация? Нападение на него с целью похищения, с целью убийства, с целью опорочить его имя в глазах туристов, советских людей, властей? Нападение на Аню с целью шантажа? Вариантов — тьма, выбирай любой. Но наиболее вероятны все-таки два: нападение на него с целью похищения или с целью опорочить его имя. Оба эти варианта перечеркнут его будущее. Нападение на Аню маловероятно, но тоже возможно. Если ее похитят, то вполне могут его шантажировать, потребовать сделать что-то или, наоборот, не делать.
«Какова моя тактика на завтрашний день? Держаться, по возможности, в гуще туристов, если что-то будет происходить, то пусть это происходит на глазах множества народа. Дать Ане фотоаппарат, пусть она постоянно фотографирует и меня и все вокруг, все-таки останется документированная версия событий. Взять с собой документы и все деньги, хоть их и капля — все может пригодиться. Договориться с Женей и Леной, чтобы в случае чего-нибудь неожиданного прикрыли Аню, но это надо сделать только в момент перед началом провокации, а то пойдут ненужные вопросы. Одеться попроще, на ноги кроссовки (из будущего), ветровку. В карман ветровки положить игломет, проверить, чтобы он не выпал при резких движениях. Перемещаться с постоянно включенным чтением мыслей, обращая внимание на «необычных» людей. Кстати, это могут быть как мужчины, так и женщины. В руках нести поллитровую бутылку минеральной воды — это хорошее оружие, если уметь им пользоваться.
Больше в голову ничего не приходит. Будем спать».
Экскурсия по городу туристам понравилась. Вена — красивый, старинный город, с непростой историей, известными музыкантами, учеными, поэтами и писателями. Аня держалась очень напряженно, была все время рядом с Артом, но ничего не происходило, и она немного успокоилась. После обеда, получив указание от Татьяны Викторовны ходить только группами не менее четырех человек, туристы отправились в свободное путешествие по Вене. Женя и Лена, а также их попутчики по каюте, и с ними Арт и Аня держались вместе плотной группой. Аня постоянно фотографировала все вокруг, Арт мысленно сканировал людей, которые шли им на встречу, вертел головой в разные стороны. Пока ничего не происходило, и не было ничего необычного. Перед гаванью, где пришвартовался их теплоход, располагался небольшой парк, наполненный различными кафе, барами и аттракционами. Чтобы выйти в город, надо было пройти через него. Туристы миновали его большой группой, а далее, разбившись на небольшие группки, стали расходиться в разные стороны — кто в магазины, кто просто посмотреть на жизнь венцев, а кто собрался в кинотеатр посмотреть порнофильмы, о которых в СССР много говорили, но никто не видел.
Их группа решила посетить магазины. Купить практически они ничего не могли, так как им выдали австрийские шиллинги в таком количестве, что их должно было хватить только на посещение платного туалета, но посмотреть витрины, потрогать вещи в магазине, прицениться — все это очень интересовало женскую часть их коллектива. Женя интересовался ценами на спиртное и удивлялся его разнообразию. Арт постоянно был настороже и не отвлекался попусту.
Женщины заметили впереди обувной магазин и, конечно, захотели его посетить. Они все вместе зашли в магазин, но потом мужчины из него вышли и встали у входа, рассматривая прохожих. У Арта заныло сердце, что всегда предвещало неприятности. Он вернулся в магазин и встал около Ани, вертящей в руках туфли. Сзади него была полка с образцами обуви, перед ним стояли женщины из их группы, справа — продавец — молодой мужчина, который что-то объяснял двум венкам. Неожиданно он бросился к Арту с криком:
— Вор! Он украл кошелек у дам!- и попытался схватить его за руки.
Дамы тут же подскочили к Арту и тоже стали кричать, что он украл у одной из них кошелек. Аня туфлями, которые она держала в руках, стала колотить продавца, а женщинам на чистом немецком языке заявила, что Арт и близко не приближался к дамам. Потом бросила туфли на пол, схватила Арта за руку и потащила на выход. Лена и ее попутчица стояли столбом и не знали, что делать, так как не знали языка. Услышав крики, в магазин вбежали Женя и его спутник. Но крики смолкли, никто больше не обвинял Арта в воровстве, и они всей компанией покинули магазин. На улице все стали спрашивать Арта, что случилось, и когда он рассказал, что его обвинили в воровстве кошелька у дам, которые стояли около продавца, возмутились и собрались снова вернуться в магазин и «разобраться» с провокаторами. Аня категорически отвергла это предложение и сказала, что они с Артом пойдут немедленно на теплоход. Остальные туристы не собирались так быстро заканчивать прогулку по Вене, поэтому возвращаться отказались и решили продолжить поход по магазинам. Арт тоже не захотел отрываться от их группы и в одиночестве возвращаться через парк на теплоход, поэтому уговорил Аню продолжить прогулку. Когда они проходили мимо окон обувного магазина, то Арт взглянув на стоящих в нем людей, и, включив чтение мыслей, понял, что продавец и две дамы расстроены тем, что их группа не распалась.
«Значит, все еще впереди,»- подумал он, — и попросил Женю и Лену, если подобная провокация повторится, проследить за Аней и не дать ей совершить какую-нибудь глупость.
Посетив еще несколько магазинов, они повернули обратно на стоянку теплохода. Аня повеселела, так как решила, что провокация против Арта не удалась, и неприятности на этом закончились. Арт думал иначе и был готов к худшему.
Группы туристов возвращались обратно на теплоход тем же маршрутом, что и уходили в город. Впереди в пределах видимости шла группа человек из десяти — двенадцати. Когда она подошла к входу в парк, перед ними появился полицейский, который жестами показал, что здесь прохода нет и надо идти в обход. Дорога через парк составляла около двухсот метров, а в обход — около пятисот. Никто из туристов не возмутился и пошел в обход. Когда группа Арта подошла к входу в парк, полицейский демонстративно посмотрел на часы и, доброжелательно улыбаясь, пропустил их на короткую дорогу через парк. Пройдя по парку несколько десятков метров, Арт оглянулся и заметил, что полицейский отправил группу туристов, следующую за ними, также в обход. Внутренний сигнал тревоги пронзил его насквозь. Арт непроизвольно взглянул на наручные часы — половина пятого, отметило сознание.
А тут еще Лена остановилась, опираясь на дерево, сняла одну туфлю и вытряхивала из нее попавший камешек. Группа туристов отошла от нее метров на 15–20, когда сверху на них опустилась тончайшая сеть, и накрыла сверху и с боков. Арт успел пригнуться и засунул игломет в правую кроссовку с внутренней стороны лодыжки. После этого сеть окуталась облаком тумана, который вырывался из баллончиков двух человек, неожиданно оказавшихся рядом, и сознание Арта померкло.
Лена подняла голову, надевая туфлю, и увидела, как два человека спрыгнули с дерева и из баллончиков направили газ на ее попутчиков, пытающихся освободиться из сети, их накрывшей.
Она заметила, что один из мужчин повернулся в ее сторону и побежал к ней. Инстинкт самосохранения взял верх и она, тут же скинув обе туфли, припустила обратно к входу в парк босиком, помня, что там остался полицейский, и крича во все горло:
— Помогите! Убивают!.
Добежав до ворот, она схватила полицейского за рукав и стала тащить в парк, плача и крича, что там убили русских туристов. Полицейский, делая вид, что он ничего не понимает, пытался оторвать ее руки от своей одежды, но Лена вцепилась в него намертво, и оторвать ее было невозможно. Подошедшая позже группа туристов их окружила и один из них на «ломаном» немецком языке попытался объяснить полицейскому, что в парке произошло какое-то несчастье. Тогда полицейский, приказав всем оставаться на месте, медленно пошел по аллее парка. Лена пошла следом, хотя полицейский и прогонял ее, делая соответствующие жесты руками. Выйдя из-за поворота аллеи, они увидели лежащих на аллее туристов. Лена с криком:
— Убили! — обогнала полицейского и бросилась к Жене.
Ее попытки привести его в чувство не увенчались успехом. Полицейский, подойдя к лежащим на земле людям, сказал, что ему нужно вызвать полицию, и медленно отправился обратно. Навстречу ему уже бежали туристы, оставшиеся у входа в парк. Они окружили лежащих людей и пытались хоть как-то оказать помощь. Все было безрезультатно. Через десять минут один из туристов бросился обратно к воротам, чтобы поторопить полицейского, но того там не обнаружил. Тогда он побежал на теплоход, который был пришвартован в ста метрах от выхода из парка с другой стороны и позвал на помощь матросов и находящихся там туристов. Прибывшие на помощь туристы на руках перенесли лежащих на земле людей на теплоход, и тут выяснилось, что нет одного туриста — Арта. Судовой врач занялся находящимися в беспамятстве людьми, а капитан теплохода тут же вызвал полицию и позвонил в посольство.
Арт очнулся в узкой длинной комнате без окон, освещавшейся лампами дневного света, прикрепленными на потолке. Он сидел в глубоком кресле в дальнем торце комнаты, из которого не просто сразу подняться. Правая его рука была прикована наручником к кольцу в стене. Кольцо было толстое, толщиной в палец, и вкручено в стену. Перед ним на расстоянии двух метров стоял журнальный столик, на котором лежала его ветровка и содержимое карманов. Игломета среди выложенных вещей не было. Попытки Арта разорвать цепь наручников или вырвать кольцо из стены, были безуспешными. Арт опустил левую руку вниз и вынул из кроссовки засунутый туда игломет. Он накрыл его ладонью, которую положил на поручень кресла, направив в сторону двери, расположенной в другом торце комнаты, и, услышав шаги в коридоре, прикрыл глаза, откинувшись на спинку кресла. Сквозь опущенные ресницы он увидел двух мужчин и включил чтение мыслей. Вошедший первым, внимательно осмотрел Арта, и повернувшись ко второму мужчине спросил его по-немецки, почему вторая рука пленника не прикована наручниками к другой стене. В ответ он услышал, что не было времени вкручивать второе кольцо в стену. Тогда он приказал приковать вторую руку наручником к имеющемуся кольцу, пока Арт находится в «отключке». Арт услышал его мысли, говорящие о том, что через десять минут здесь появится заказчик похищения и из-за того, что у Арта не обездвижены обе руки, терять половину вознаграждения было бы неразумно. Он понял, что наступает момент, не использовав который, можно потерять все. Он выпустил несколько игл в идущего к нему человека, а затем и во второго. Они сразу упали на пол. После этого Арт попытался, используя наручник, пристегнутый к кольцу в стене, как рычаг, выкрутить его из стены. Прилагая огромные усилия, ему удалось сделать первый оборот кольца, следующие пошли легче и, наконец, кольцо с винтом на конце наручника оказалось в его руках.
Арт встал, подошел к лежащим мужчинам и обыскал их. У обоих были надеты кобуры скрытого ношения с пистолетами с глушителями. Кроме кошельков, в их карманах ничего не было. Забрав кошельки, Арт подошел к журнальному столику, надел ветровку, засунул в карманы все лежащие на нем вещи, отметив, что часы показывают пятнадцать минут шестого, и, сжимая в левой руке игломет, открыл дверь в коридор.
За дверью никого не было, только находилась лестница, идущая круто вверх. Арт поднялся по ней и оказался около запертой двери. Он встал так, чтобы при открывании дверь прикрыла его, и стал ждать прихода третьего человека. Вскоре послышались тяжелые шаги, звук вставляемого ключа, и дверь открылась. Человек прошел вперед, и его спина оказалась у Арта перед глазами. Не раздумывая, он выпустил в спину вошедшего человека три иглы. Человек замер на месте, затем медленно повернулся к Арту и он увидел его глаза — черные, бездонные, с малюсеньким зрачком посередине. Они источали волны холода и лишали способности думать и действовать. Последним усилием Арт выпустил еще несколько игл в лицо этого человека, после чего тот упал. Он обыскал упавшего, также забрал у него портмоне и какое-то устройство, похожее на пистолет, только более миниатюрное и плоское. В карманах больше ничего не было.
Арт раскрыл портмоне незнакомца — там находилась пачка австрийских шиллингов крупных номиналов и пачка стодолларовых купюр. Арт переложил в него деньги из остальных двух кошельков, тщательно протер их полами ветровки и засунул в карман третьего незнакомца. После этого, засунув правую руку с наручниками в карман ветровки, и зажав в левой руке игломет, вышел в дверь, прошел по коридору и оказался еще перед одной дверью, толкнув которую, вышел на улицу. Арт огляделся и увидел в трехстах метрах причал и стоящий около него теплоход. Быстрым шагом, переходящим в бег, Арт направился к теплоходу, из которого уже выходили туристы для посадки в автобусы, чтобы ехать в театр.
Увидев спешащего к теплоходу Арта, Татьяна Викторовна схватила его за рукав и втащила по трапу мимо вахтенного матроса на теплоход, где чуть не упала в обморок от радости, что он нашелся. Арт показал ей свою правую руку с наручником и кольцом и прошел в свою каюту, чтобы привести себя в порядок. Татьяна Викторовна от него не отставала. Он снял ветровку, в которой были все конфискованные вещи, вынув оттуда свой загранпаспорт, повесил ее в шкаф, после этого умылся, причесался и поинтересовался, где Аня. Татьяна Викторовна доложила, что все пострадавшие уже пришли в себя, находятся в кают-компании, где ими занимается судовой врач. Она осталась на теплоходе, а не поехала с туристами на концерт, так как с минуту на минуту ожидает прибытия полиции и представителя посольства. После чего они направились в кают-компанию. На полдороге Арт вернулся обратно, сказав, что ему надо взять носовой платок. В каюте он переложил все вещи из ветровки в чемодан Ани, запер каюту на ключ и пошел в кают-компанию.
Аня, увидев Арта живым и невредимым, разразилась слезами, бросилась ему на шею и не отпускала ни на минуту. Остальные «страдальцы» разглядывали наручник Арта и кольцо и строили предположения, как он сумел сбежать от похитителей.
Вскоре прибыла полиция и представитель посольства. Когда они узнали, что Арт сбежал от похитителей, то они попросили привести их в то место, откуда он скрылся. Приведя полицейских к дому, где его держали, Арт по-немецки рассказал, куда надо идти. Впереди, обнажив оружие, шли полицейские, за ними Арт, голосом направляя их на правильный путь. Дойдя до места, где Арт расправился с третьим похитителем, и никого не обнаружив, они прошли в комнату, где держали Арта. Здесь также уже никого не было. Арт показал место на стене, где было ввернуто кольцо, и продемонстрировал, как он его выкрутил, благо наручник оставался на его руке. Он несколько подправил свой рассказ, не упомянув о встрече с похитителями. По его словам, придя в себя, он выкрутил кольцо из стены и свободно вышел на улицу, так как двери были не заперты и никто ему в этом не препятствовал. Никого из похитителей он не видел, почему похитили именно его ему не известно. Все похищение проходило на глазах многих туристов. Как он оказался в комнате, сидящим на кресле и прикованным к стене, он даже не догадывается. Его показания были тщательно запротоколированы, подписаны Артом и представителем посольства. С Арта, наконец, сняли наручник. Как сказали полицейские, такие наручники применяются в США, поэтому прошло много времени, пока достали подходящий ключ и смогли их открыть. Наручники остались у полицейских в качестве вещественного доказательства. После этого всем пострадавшим были принесены глубокие извинения, а, так как никто их них серьезно не пострадал, то все закончилось миром. Уже уходя, полицейские поинтересовались, имеются ли у пострадавших какие-либо просьбы и замечания, на что Женя заявил, что для того, чтобы прийти в себя, ему просто необходимо попробовать австрийский ром под названием «Stroh», о котором он много слышал, но не пробовал. Полицейские обещали доставить шесть бутылок этого рома по числу пострадавших до отхода теплохода из Вены.
Представитель посольства сказал, что инциденты с похищением туристов бывали и раньше, но с таким «благополучным» концом — редко. Он обещал, что посольство будет контролировать ход расследования и о его результатах пострадавшим будет сообщено на родине.
Вечером перед ужином к теплоходу подъехала полицейская машина, и с нее были переданы шесть бутылок австрийского рома для пострадавших, одну из которых перед ужином Женя со своим напарником быстренько «приговорили». Ром оказался пятидесятиградусным, но, как сказал Женя:
— Водка — лучше!
Об этом происшествии на теплоходе было много разговоров, и все туристы пришли к выводу, что за границей перемещаться надо обязательно группами, чему Татьяна Викторовна была несказанно рада.
После ужина Арт с Аней заперлись в каюте, и она выслушала правдивый рассказ о происшествии с показом трофеев. Они пересчитали доставшиеся им деньги, австрийских шиллингов оказалось четыре с половиной тысячи, долларов — около двух тысяч.
Враз они стали богачами, вот только как потратить эти деньги, чтобы не засветиться на таможне — еще предстояло подумать.
Впереди были Будапешт, Белград, Бухарест и София, нападений на них не предвиделось, поэтому теперь можно просто отдыхать.
Через две недели, пройдя таможню в Измаиле и затем на поезде доехав до Одессы, наши герои сели в поезд Одесса — Ленинград, в который прибыли утром 28 июля 1969 года.