Шло время. Миновало ещё одно лето, осень и ещё одна долгая зима, а война всё не кончалась. Все жили в ожидании вестей с фронта. Когда кто-нибудь получал письмо, к нему сбегалась вся деревня.

Этих свёрнутых уголком писем и ждали, и боялись. Боялись потому, что новости были не всегда хорошие. А больше всего боялись получить письмо в конверте, потому что в таких письмах чаще всего сообщалось о гибели воевавших на фронте родных. Поэтому их называли похоронками.

Самое страшное, что запомнилось Тане из её военного детства, — это крики деревенских женщин, получивших похоронку.

Зимой кричала тётя Оля, мама лучшей Таниной подружки Вали, что жила в доме напротив. Эти крики были слышны даже через двойные оконные рамы. Испуганной Тане бабушка сказала, что Валин папа погиб на фронте и что он уже никогда не вернётся. Вот и кричит Валина мама.

Следующим летом кричала тётя Юля, Мишина мама. Она кричала, потому что получила похоронку на своего сына Андрея, старшего брата Миши. Там было написано, что Андрей пал в бою смертью храбрых и награждён медалью. Посмертно.

А той зимой, когда все стали говорить, что война скоро закончится, кричала Танина бабушка.

Таня даже не поверила сначала, что это кричит её всегда такая тихая бабушка Дарья. Кричала она, потому что получила похоронку на Глеба, своего младшего сына, брата Таниной мамы.

Вскоре пришла мама. Она была на себя не похожа: глаза красные, лицо опухшее, в слезах. Они обнялись с бабушкой и долго плакали вместе.

Потом пришёл дедушка. Глаза у него тоже были красные, но он не плакал. Дедушка сел к столу и никак не мог свернуть свою папиросу-самокрутку, потому что у него сильно дрожали руки и табак всё время просыпался мимо.

Долго после этого не рассказывала бабушка Тане сказок…

А Тане объяснили, что её дядя Глеб был ранен в бою, лежал в госпитале, а госпиталь разбомбили фашисты. Было ему всего девятнадцать лет.

Не кричала только тётя Саша, мама сестричек Иры и Али. Она только плакала очень часто, потому что ни от её мужа, ни от сына вовсе не было никаких писем с фронта. Говорили, что оба они пропали без вести.