Картина медицинского обслуживания населения Соединенных Штатов Америки осталась бы далеко не полной, если бы мы умолчали о неблаговидных действиях фармацевтических компаний, владельцы которых (в погоне за прибылью не останавливаются подчас перед возмутительными злоупотреблениями, а также перед прямым либо слегка завуалированным подкупом врачей-клиницистов, чтобы «протолкнуть» на рынок свои медикаменты.
С документальной правдивостью описывает эти махинации Джей Дайс в романе «Крупная игра», рассказывая о том, как руководители химической компании Фабер-Кинг рекламировали новый антибиотик мультициллин. Мы узнаем, что годовой расход Фабер-Кинга на рекламу превышает все ассигнования на научную работу, вместе взятые. Агенты отдела реализации компании разбираются в «фармакологии, биологий, бактериологии и, что главное, — в сбытологии». Мы узнаем о стипендиях компании для студентов-медиков, чтобы «ловить их в колыбельке», об агентах — неграх для установления лучшего контакта с негритянскими больницами и о новых «приманках» для врачей — субсидиях, предоставляемых компанией для проведения специализированных исследований в университетах и больницах…
По данным, опубликованным в упоминавшейся выше книге Ричарда Картера, предприимчивые руководители фармацевтической промышленности США ежегодно затрачивают на рекламу по меньшей мере 300 миллионов долларов (в четыре раза больше, чем все их расходы на научные изыскания), а продают медикаментов в год почти на 2 миллиарда долларов. Фармацевтические компании имеют около 2 тысяч агентов по сбыту, которые поддерживают самые тесные отношения с врачами, «продвигая» свой товар.
Выступая в 1957 г. на съезде Американской медицинской ассоциации, доктор Гарри Даулинг (Иллинойсский университет) говорил: «На протяжении последних лет фармацевтическая индустрия обнаружила, что приемы, успешно применяемые для рекламирования мыла, зубной пасты, сигарет, автомобилей и виски, можно также успешно использовать и для рекламирования медикаментов. А когда лекарства, которые производятся в таком изобилии, проходят лабораторные испытания, то снимаются с производства только те из них, которые явно токсичны. Лекарства сомнительной эффективности продолжают выпускаться и в конечном счете достигают рынка. Главное в производстве — оказать давление на исследователей, чтобы добиться от них сообщения, что все только что выпущенные лекарства целебны и превосходят старые».
Врачи, поддерживающие добрые отношения с фармацевтическими компаниями и нужные им, пользуются многочисленными льготами, которые нельзя рассматривать иначе, как едва замаскированный подкуп. Пользуясь субсидиями магнатов химической и фармацевтической индустрии США, они совершают поездки за границу для участия в международных научных симпозиумах, их приглашают для работы в хорошо оборудованных лабораториях компаний, они принимают участие в различных банкетах, встречах за коктейлем, в загородных пикниках, партиях в гольф, соревнованиях рыболовов и других развлечениях. Руководители фармацевтических компаний не пренебрегают ни одним врачом, который может оказаться им впоследствии полезным.
Коррупция в области медицины, по свидетельству того же Р. Картера, зашла очень далеко. Только за один год в штате Нью-Йорк 187 врачей были изобличены в незаконных сделках с аптекарями.
Высокие цены на лекарства позволяют фармацевтическим компаниям зарабатывать сотни миллионов долларов.
Из-за таких цен рядовые американцы зачастую вынуждены отказывать себе в самом необходимом.
— Почему лекарства стоят так дорого? — вопрошает американский журналист Уильям Мичелфелдер — автор книги «Дешевле умереть». И дает следующее объяснение:
«Бодрясь, хотя самочувствие его оставляет желать много лучшего (у него приступ подагры!), мистер Джонс направляется в аптеку и подходит к прилавку, за которым отпускают лекарства. Домашний врач, олицетворение порядочности, уже много лет оказывающий медицинскую помощь всему клану Джонсов, недавно обследовал мистера Джонса, его жену и детей и нашел у них небольшие расстройства, которые, по его мнению, могут быть устранены с помощью медикаментов.
Аптекарь читает написанные торопливой рукой иероглифы и хмурится. Почти на каждом рецепте указан препарат определенной фирмы (заметим вскользь, что прописавший их врач не повинен ни в каких неэтических поступках; разве что он принимает у себя торгового представителя одной из богатейших фармацевтических фирм).
Итак, аптекарь недоволен. Он знает, что если врач назначил препарат определенной фирмы, то по закону аптекарь не имеет права делать какую-либо замену. Между тем он (видит, что прописано не что иное, как один из (вариантов кортизона. У себя на полке аптекарь имеет в запасе дюжину, а то и больше банок кортизона, по-разному названного, но по существу одинакового, который выпускают многочисленные конкурирующие фирмы. Он вынужден держать такое количество разных сортов на тот случай, что другой торговый представитель уговорит другого врача прописывать препарат только его фирмы. И вот десятицентовая таблетка кортизона в новом обличье стоит уже 50 центов, пилюли от сыпи вместо 5 центов штука — 30 центов, а пилюли железа вместо 11 центов — 24 цента каждая».
Только случайностью можно объяснить, что в Соединенных Штатах не была разрешена продажа синтезированного в Западной Германии рокового снотворного препарата талидомида, который калечил младенцев в чреве беременных женщин.
Тем не менее талидомидовая зараза проникла в США. Хотя эти таблетки были запрещены к продаже, некоторые врачи выписывали их из Западной Германии и рекомендовали своим пациентам. Таких врачей лишь в штате Нью-Йорк насчитали около сотни. Они отказались сообщить имена больных, пользовавшихся талидомидом, боясь потерять клиентуру, страшась за свои доходы.
Фармацевтическая компания Уильяма Меррела из Цинцинати, не дожидаясь разрешения на производство талидомида, разослала его под названием «кевадон» 1200 врачам из 39 штатов для «клинической проверки». Проверяли на людях, превращая их в подопытных морских свинок.
Ни компанию Меррела, ни врачей не тревожит угроза расследования, так как в США существует закон, по которому врачи вовсе не обязаны сообщать больным, что предлагаемое ими лекарство недостаточно проверено и является экспериментальным.
Грандиозный скандал разразился и вокруг выпущенного той же фирмой У. Меррел и Ко препарата «МЕР/29». Препарат был широко разрекламирован как великолепное средство, снижающее отложения холестерина, излечивающее от атеросклероза и ряда других сердечно-сосудистых заболеваний. «Медикамент столетия», «чудо-лекарство» — визгливо вещала реклама. Один из членов правления фирмы, подсчитывая будущие доходы, гордо заявил: «Нам обеспечен годовой оборот в 25 миллионов долларов!»
Свыше 300 тысяч пациентов пользовались «чудо-лекарством», платя не малые деньги — почти 10 долларов за месячную дозу. А затем выяснилось, что прием «МЕР/29» пагубно отражается на здоровье, вызывает катаракты, выпадение волос, кожные заболевания. Власти поспешили изъять «медикамент столетия» из продажи, но…положение пострадавших от этого, конечно, не улучшилось.
Газета «Нью-Йорк геральд трибюн» сообщает, что этим скандальным делом занялся подкомитет сената. Возглавившего расследование сенатора Хэмфри прежде всего заинтересовал вопрос: каким образом фирма У. Меррел и Ко ухитрилась получить разрешение на продажу своего препарата от ФДА («Фуд энд Драг администрейшн» — управление по контролю за качеством пищевых продуктов, медикаментов и косметических средств). Выяснилось, что ловкие бизнесмены попросту фальсифицировали научную документацию, в частности, результаты проверки препарата на обезьянах, и ввели таким образом, в заблуждение контрольные органы.
В погоне за прибылью американские фармацевтические фирмы обычно снимают с производства только явно токсичные препараты, а сомнительные продолжают выпускать. «Некоторые лекарства, — откровенно признается журнал «Тайм», — широко прописываемые почтенными врачами, бесполезны. Другие обладают скрытыми свойствами, о которых доктора мало что знают. Есть и такие, которые недостаточно испытываются на животных перед тем, как выбрасываются на рынок. В этих случаях подопытными кроликами служат больные…».
Американское законодательство предоставляет широкое поле деятельности для аферистов от медицины. Ведь по американским законам запрещению подлежит лишь та медицинская продукция, которая наносит явный вред организму. Поэтому жуликоватый доктор Толлер не унывает, не страшится карающей руки Фемиды. Этот «врач» выпустил недавно в США двухмиллионным тиражом книжонку «Калории не в счет», на страницах которой с пеной у рта дает абсурдные рекомендации. Он утверждает, что усиленное потребление жиров отнюдь не способствует ожирению и рекомендует питаться сафлоровым маслом, которое, мол, лечит и атеросклероз, и насморк, и импотенцию… Органы медицинского надзора выяснили, что доктор Толлер и издатель его книги Саймон — главные акционеры некоей «Компании по производству витаминных и фармакологических препаратов» в Глен-Ков (Лонг-Айленд), которая и является главным производителем… сафлорового масла.
Доктор Толлер и его издатель в результате этой аферы стали богатыми людьми, а несчастные жертвы их нелепых рекомендаций не могут даже посадить их на скамью подсудимых.
Нельзя умолчать еще об одной уродливой социальной язве, разъедающей сегодня Соединенные Штаты Америки — наркомании. Точное число жертв пагубного пристрастия к наркотикам в США неизвестно. Если верить официальной статистике, их не более 60 тысяч. Но эта цифра не соответствует действительности. В одном только Нью-Йорке, по данным мэра Вагнера, насчитывается 90 тысяч наркоманов.
Торговля наркотиками приносит огромные прибыли всесильному подпольному синдикату, прочными нитями связанному с преступным миром. По подсчетам английского журнала «Экономист», эта прибыль достигает 350 миллионов долларов в год.
Наркотиком № 1 в США считается героин, обладающий более сильным эйфорическим возбуждающим действием чем морфин. Как велика прибыль от торговли им, дают представление следующие цифры: капсула героина продается на черном рынке за 2 доллара, а действительная ее стоимость… 2 цента. Мудрено ли, что тысячепроцентная прибыль не останавливает дельцов перед любым преступлением.
Лживость ханжеской буржуазной морали чрезвычайно наглядно демонстрирует вся система «борьбы» государственного аппарата США с наркоманией. В этой «борьбе» остаются совершенно безнаказанными крупные хищники — капиталисты. Преследуются лишь мелкие торговцы наркотиками и несчастные жертвы ядовитого дурмана. И федеральное правительство, и власти большинства штатов упорно увеличивают меру наказаний — в 1955 г. специальным актом о контроле за наркотиками минимум наказания за «получение, утаивание, покупку или продажу наркотиков» был увеличен, а максимальной карой за продажу их несовершеннолетним стала смертная казнь. Спустя год актом Богг — Даниеля были ликвидированы всякие «испытательные сроки», досрочные освобождения и приостановки приговоров для мелких торговцев наркотиками. Жизнь показала, что все эти суровые законодательные акты лишь усиливают рост наркомании и преступности в США. И само собой разумеется, чем свирепее становятся преследования торговли наркотиками, тем выше вздымаются прибыли преступного синдиката, контролирующего эту торговлю.
Эксперты Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), уже давно занимающиеся изучением проблемы борьбы с наркоманией в международном масштабе, пришли к выводу, что эту проблему нельзя решить одними лишь административными и полицейскими мерами. Наркоман — больной, а не преступник, и его страсть — не что иное, как симптом болезни, корни которой следует искать в его психике, а главное в окружающей среде. Чтобы вылечить такого больного, недостаточно лишить его наркотиков или восстановить физическое здоровье. Нужно еще установить за ним наблюдение, вернуть в нормальное общество, приобщить к полезному труду. Между тем в США упорно отвергаются здравые предложения о создании специальных клиник для лечения наркоманов. Их помещают в обычные больницы. Статистика неумолимо свидетельствует, что, выйдя оттуда, 95 процентов наркоманов снова предаются привычному пороку.