Я много лет хожу по этой улице. Нет, жить в центре мне не довелось, и потому моя любовь к этой улице лишена привкуса ностальгии. Но здесь живут друзья и родные. Да, я знаю, что когда-то улица называлась Преображенской, потом Офицерской, потом Знаменской.

Здесь каждый камень меня помнит, хотя камней, вернее старого асфальта уже не осталось. Теперь тротуары красиво выложены плиткой, по которой зимой ходить — сплошное мучение, что на каблуках, что без. Все скользят и спотыкаются, поминая недобрым словом любителей плиточных тротуаров без подогрева. Наверное, мастера решили, что ремонтируют тихую итальянскую улочку, ведущую к морю. Как Доминик Перро, который когда-то задумал сделать ажурное здание театра, накрыв его стеклянным покрывалом в суровом зимнем Питере, так и наши строители порой забывают, где находятся.

В общем, речь идет об улице Восстания, вернее, о небольшом ее отрезке. Повернете с Невского и…

И — разруха, стройка века, здесь будет город-сад. А пока — сада нет, а есть ремонт ни на один год: ухают сложные механизмы, трещат стены соседних зданий. Кому-то (не будем уточнять кому) понадобилось построить здесь очередной торговый комплекс с паркингами и бутиками.

Вот все, ребята, у нас есть, а бутиков с паркингами очень не хватает. Особенно бутиков. Особенно в городе Петербурге, где зарплата в тысячу долларов считается хорошей, а тряпок дешевле трех тысяч в бутике испокон веков не было. И грядут, как мы знаем, увольнения, падение зарплат, сокращение довольствия. Ну, мало нам магазинов, в которых болтается один покупатель на целый отряд вышколенных продавщиц.

А раньше… Я смутно помню эту улицу до эпохи перемен. Кажется, когда-то там был трамвай, весело позванивающий на поворотах. Помню серые, но красивые дома, построенные в начале века (а некоторым еще больше лет, и они не сдались под напором инвесторов), больницу в здании женского института, старые, но внушительные двери с названиями каких-то канувших в небытие контор, продуктовые магазины. Все стало меняться в 90-х.

Появились новые кафе — вывески слетали со скоростью разорения владельцев, а от чего эта скорость зависела, уж и не знаю. Однажды меня привлекла витрина, появившаяся в доме слева — «Магазин знакомств». В витрине смешные объявления: «Бомж познакомится с бомж для совместного проведения досуга».

Но скоро этот островок частного предпринимательства был сметен ветрами перемен, и на его месте стали появляться кафе: дорогое, не очень дорогое… Наконец, все — кончен бал, погасли свечи. Домик украли, поставили высокий строительный забор.

Идем дальше. Хороший недорогой галантерейный магазин, где я так любила разглядывать сумки, бижутерию, косметику, приказал долго жить. Маленькая кафешка «Капуцин», где так удобно пить кофе с деловыми партнерами, как-то держится уже лет семь, не меньше. Браво, хочется пожать руку хозяину заведения. Элитный салон, элитный бутик — пропускаем… Секонд-хенд во дворе оказался живее всех живых — держится уже не первый год, не зарастет к нему народная тропа. Канцелярский магазин тоже вцепился в дом мертвой хваткой — ну хорошо ему здесь, много офисного люда разгуливает по тротуарам, вот только надолго ли? «„Офисный планктон“ первым пострадает в кризисе» — в этом уверены многие аналитики.

Кафе разного достоинства и национальной принадлежности всегда полны — это плюс. Практически нет продуктовых магазинов — это минус. Все эти лавочки и магазинчики с фруктами и пирожными не выдержали нашествия ретейла на российский рынок — вот только, как гипермаркетам развернуться в центре? Никак. Негде. Поэтому жители окрестных домов могут обойтись без хлеба. Единственный на пол-улицы магазин задирает цены — маленький, но гордый продмаг в окружении кафе и бутиков знает, что деваться покупателю некуда…

…Как выяснилось, именно в октябре 1923-го, ровно 85 лет назад, эта старая питерская улица стала улицей Восстания. И когда-то она избежала переименования, чему я даже рада. Я ее люблю вопреки названию. Я не хочу восстаний, переворотов, свержений и кровавого передала, и это название лишний раз напоминает, что всего этого нам не надо. Но хотелось бы, чтобы на улице теплилась жизнь — люди гуляли с детьми, заходили в кафе и доступные магазины, любовались сохранившейся стариной, а не устрашающим новоделом. Просто жили.

2014