«Итонские экспедиции»
Она всегда любила крыши. Ей нравилось залезать наверх. Здесь, наверху, находился город, о котором мало кто знал, кроме трубочистов и воров. Мили крутых дорожек по скатам крыш и по балконам, мимо труб и через ограды. Здесь было тихо и спокойно. Гораздо безопаснее, чем на улицах, если уж речь об этом. Все это – ее собственный Лондон. Но она его бросила, когда стала респектабельной.
Свои плащ и платье она оставила Дойлу, стоявшему у водосточной трубы в двух домах отсюда. С таким же успехом могла бы приставить к стене дома лестницу, ведущую вдоль водостока на крышу. Узнав, что она собирается вскарабкаться на крышу, Дойл сказал, что будет проще, если просто спрыгнет с Тауэрского моста и избавит его от дурных предчувствий. Славный человек, этот мистер Дойл.
Тут, неподалеку от трубы, проходила главная кошачья тропа. Шагать по ней – истинное удовольствие для тех, кто любит острые ощущения.
Джесс крепко прижималась к крыше, чтобы не торчать силуэтом на фойе неба. Она была в перепачканных сажей штанах и рубашке, с черным шарфом на голове.
По другую сторону переулка находились «Итонские экспедиции». Расстояние до них составляло футов семь. Хочешь – прыгай, хочешь – нет.
Крепкая компания. Капитан был единственный из перевозчиков, кто пользовался услугами «Экспедиций» вместо того, чтобы нанять собственных клерков. Хотя ему давно уже следовало бы открыть свою контору. Наверное, она как-нибудь ему об этом скажет, если он сам не в состоянии сообразить.
– Все же будет интересно взглянуть на его записи, – пробормотала Джесс. – Ведь у него очень неплохие доходы.
Ей надо было проверить, когда из военного ведомства произошла утечка секретных сведений. Если его корабли в эти числа не уходили из Темзы, значит, он ни при чем. Потому что Синк сразу переправлял тайную информацию во Францию, едва она попадала ему в руки.
Крутая крыша «Экспедиций» была покрыта сланцем. Нет ничего более скользкого, чем старый сланец. И привязать страховочный конец было не к чему. Слишком старой была кладка. Камень и скрепляющий его известковый раствор крошились, как сыр. Люди совершенно пренебрегают состоянием своих дымоходов.
Семь футов. В детстве она совершала прыжки и более опасные. Конечно, тогда у нее был партнер, державший веревку. А одной будет тяжелее. В последний раз, тот самый, когда упала, она тоже была одна. Но думать об этом не хотелось.
Проблема в том, что у капитана была тьма кораблей. В Темзе вечно стояло на приколе какое-нибудь его судно. Так что разобраться будет не просто.
«Он не запрет меня на замок. Британские спецслужбы еще не закончили играть со мной в свои игры».
К счастью, сегодня это был идеальный день для кражи со взломом. Небо – почти ясное, с далекими тучами на западе. Отсюда она могла видеть кусочек Темзы, золотой и яркий, как зеркало. А окна, смотревшие на юг, блестели квадратами света.
Все почему-то думают, что кражи совершаются только по ночам. В большинстве случаев – да, но в дневное время люди особенно беспечны. Они оставляют двери незапертыми, облегчая грабителям задачу.
– Что ж, пора действовать, – пробормотала Джесс.
Черный мешок под ее рукой дернулся и пискнул. Высунулся нос Кеджера. Хорек приступил к работе – обнюхивал воздух. Он прекрасно знал: когда хозяйка работает, надо соблюдать тишину.
– Если Кеннет – Синк, то в его бухгалтерских документах будет отражено появление лишних денег. – Она почесала Кеджера за ушком. – И я это обнаружу. Ведь я лучше всех в Англии разбираюсь в денежных махинациях.
Кеджер пискнул – явно с ней соглашался.
– Но мне очень не хочется, чтобы он был Синком.
Джесс потянулась, расслабляя мышцы. С крыши в испуге взмыла в небо стайка воробьев. На крышах всегда полно воробьев, прыгающих без дела с места на место. Те, которых она вспугнула, направились к реке. Высоко над головой вилась еще какая-то птица. Может, это ласточка? Впрочем, не важно, что это за птица. Главное, что она невероятно красивая, даже дух захватывало.
Джесс давно не совершала подобных прыжков.
– Но я смогу это сделать, – прошептала она. – У меня всегда получалось.
Мешок тихонько пискнул – Кеджер снова с ней согласился.
Она могла бы еще долго наблюдать за птицами, но следовало поторопиться.
Так, левая нога, правая, снова левая… Все очень просто. А вот – старое голубиное гнездо. Джесс пнула его ногой и посмотрела, как оно падает вниз.
В последний раз, когда была на крыше, она направлялась домой, перебираясь с одного склада на другой. Старый шифер не выдержал. Она сорвалась в старую вентиляционную шахту, и ее засыпало. Два дня понадобилось, чтобы найти ее. Первыми ее нашли крысы.
«Не думай об этом».
А Кеджер уже терял терпение. Джесс сунула зверька в мешок и закинула его за спину – там он будет в безопасности. Подтянула лямки. Чтобы ничего не болталось на ветру. Бросила взгляд на переулок. Не спешить. Только не спешить.
Очень больно, когда падаешь. Ужасно больно. Она была тогда одна, если не считать крыс. И тьмы. К концу тьма начала с ней разговаривать.
«Не думай об этом».
Папочка не разрешал ей лазить по крышам, после того как она переехала к нему. Даже ради забавы. Хотя она иногда убегала тайком. Потом, конечно, признавалась ему во всем, и он орал на нее до хрипоты. Наверное, отцы всегда такие строгие со своими дочерьми. Надо было оставить ему письмо на тот случай, если она…
Но оставлять такие письма – дурная примета.
Лазарус обычно говорил, что не следует забираться в дома, если не получаешь от грабежа удовольствие.
Нет смысла этим заниматься, если тебе это не нравится. «Мне доставит удовольствие заглянуть в твои книги, капитан. О да. Чтобы ты прочувствовал это на собственной шкуре».
В такие моменты она испытывала легкость. Будто делалась совершенно невесомой. И небо казалось хрустальным. По-видимому, то же самое испытывали и птицы.
Джесс приготовилась к прыжку. Сделала глубокий вдох – и взлетела в воздух.
В следующую секунду она шлепнулась на холодный шифер противоположной крыши. Шифер завибрировал и раскололся под ней. Она замерла, затаила дыхание. И вдруг с жутким треском покатилась вниз. К счастью, у самого края остановилась и замерла, упершись в шифер босыми ногами.
«Не думай. Не думай. Не думай. Только не думай».
Она словно стала частью крыши. Над самой головой захлопали крыльями голуби, но она не обращала на них внимания.
С трудом удерживаясь на крыше, она ползла очень медленно, как улитка. Медленно, как солнце по небосводу. Не спешить. Только не спешить.
Наконец, вытянувшись, Джесс обхватила пальцами выступ декоративного фронтона «Итонских экспедиций». Подтянувшись, перекинулась через парапет и упала на сырые листья, скопившиеся в углу крыши. Теперь она в безопасности. И теперь нужно немного отдохнуть. Ох, похоже, она потеряла сноровку.
– А ведь была на волосок… – прошептала Джесс. – Лазарус устроил бы мне разнос.
Мешок на спине заворчал и запищал, требуя внимания. Похоже, Кеджер обиделся. Он постоянно обижался.
– Сейчас, мальчик. Прости за такое приземление. – Она дернула за концы шнурка. – Выбирайся, приятель, и радуйся жизни.
Серой пушистой молнией Кеджер выскочил наружу, взлетел на конек крыши и побежал вниз. Когда они будут внутри здания, он скажет ей, какие комнаты пустые, а в каких кто-то есть. Предупредит о приближении людей. Когда Кеджер несет караул, сюрпризов не бывает.
Джесс подползла к краю и взглянула вниз. По тротуару четырьмя этажами ниже тянулись вереницы шляп и шляпок. Но вверх никто не смотрел. Люди обычно не задирают головы. В этом и состояло воровское искусство – находиться там, куда никто не смотрит.
– В каждой работе есть свои сложности, – пробормотала Джесс. – Свои, Кедж, мы только что пережили. А дальше все будет гораздо проще.
Ответа не последовало, но она знала, что Кеджер с ней согласен.
– Если я вычеркну капитана из списка подозреваемых, – продолжала Джесс, – то сразу же уйду из его дома. Да-да, уйду побыстрее, пока не забралась к нему в постель. Ведь очень похоже, что именно к этому все и идет. И вообще, я слишком часто думаю о нем.
Джесс осторожно миновала водосточный желоб. Их обычно не закрепляли как положено.
Над коньком крыши появилась голова Кеджера. Он кинулся к ней с какой-то находкой в зубах. Оказалось – медная пуговица. Джесс взяла ее и осмотрела. Кеджер постоянно что-то находил – даже на крышах.
– Ты сделаешь нас богатыми, если будешь продолжать в том же духе, мальчик.
Чтобы доставить хорьку радость, она опустила пуговицу в мешок. Поводив минутку носом, Кеджер вкарабкался по ее руке, чтобы обследовать ее косы. Принюхался и легонько подергал за волосы.
– Мне что-то нужно знать, да?
Кеджер разразился жалобой на женщин, которые бросают хорьков в мешки.
– Прости, дружок. В другой раз буду осторожнее.
Все еще недовольный, зверек ответил ворчанием.
– Ты собираешься растрепать обе мои косы или только эту?
Сделав свое дело, зверек занял место на ее плече.
– Что ж, отлично, Кедж. Пойдем проверим бухгалтерские книги капитана Кеннета.
Двумя этажами ниже клерки «Экспедиций» покидали контору, отправляясь в таверну на обед. Она проникнет в пустое помещение через чердак. Господи, как же ей нравились такие путешествия по крышам!