Суббота, 23:02, Манхэттен
Комната Тиши оказалась именно такой, какой он ее себе представлял. Уилл вдруг поймал себя на мысли, что действительно представлял ее себе, и не раз. И тот факт, что он был мужем Бет, нисколько не мешал этому. Он то и дело вспоминал о Тише. И к его стыду, это были вовсе не мимолетные воспоминания… Он вызывал в памяти ее лицо, голос, даже исходивший от ее тела аромат. Пытался вообразить себе, что было бы с ними, если бы они не расстались. Или представлял себе ее новую жизнь без него, с другим мужчиной. Потом всегда спохватывался — особенно когда это происходило в присутствии Бет, — но было поздно.
И вот в такие-то минуты ему всегда почему-то казалось, что в ее квартире должно быть много книг… великое множество книг… целые книжные стеллажи от пола до потолка… Диванчики и креслица с кремовой обивкой… Маленький телевизор… Декадентский журнальный столик с раскрытым томиком поэзии…
Надо отдать ему должное, Уилл оказался чуть ли не прорицателем. Квартира оказалась не такой «богемной», как мастерская, где он провел последнюю ночь. Но в целом ее облик соответствовал его ожиданиям. Стол и стулья из темного дерева, привезенные не иначе как из Таиланда или Индии… Марокканские деревянные ставни, которые, как ни странно, висели не на окнах, а прямо на стенах, словно картины… Какая-то причудливая, явно восточная напольная лампа… Все это, предположил Уилл, было привезено самой Тишей из различных поездок. Он и раньше знал, что в ней погиб великий путешественник и первооткрыватель.
При этом он не уловил в комнате запаха ароматических палочек, хотя подспудно был готов его обнаружить. Он жадно оглядывался вокруг. Тише не очень-то хотелось пускать его к себе, он знал об этом. Но когда Уилл позвонил ей из телефона-автомата и предложил встретиться в кафе, она сказала, что уже устала от пластиковых стульчиков и пластиковой посуды… Что ей хочется наконец принять душ и провести ночь в собственной постели и к черту все остальное.
Тогда Уилл, пойдя в контратаку, напросился к ней домой. Да так решительно, что у нее просто не было возможности ему отказать.
Она не распахивала перед ним дверь настежь, не устраивала ему экскурсии по квартире. Собственно, Тиша даже не вышла его встречать, а просто крикнула, чтобы он входил. Уилл отыскал ее в комнате. Она сидела по-турецки на полу, сосредоточенно изучая исписанные за день листки. Прямо перед ее глазами лежал томик Библии, раскрытый, конечно же, на десятой главе Притчей Соломоновых.
Уилл, покончив с осмотром комнаты, опустился на пол рядом с Тишей. Он тактично молчал и вновь был переполнен чувством самой восторженной благодарности к этой женщине, которая не только согласилась пожалеть его в трудную минуту, но и пыталась помочь.
Непроизвольно он вдруг поднял руку и коснулся тыльной стороной ладони ее шеи. Тиша медленно подняла голову и обернулась на него. Они встретились глазами. Тогда Уилл — опять-таки ни о чем не думая — привлек ее к себе. Она подалась, и их губы соприкоснулись. Его на мгновение одурманил исходивший от нее запах. Это было хорошо знакомое ему состояние. Точно так же он всегда реагировал на близость Тиши тогда… давным-давно…
Уилл почувствовал предательское возбуждение. Но в этот момент Тиша вдруг вздрогнула и отстранилась.
— Тихо! — шепнула она. — Что это?
Уилл мгновенно очнулся и тоже, услышал… Какой-то негромкий металлический звук. И он исходил изнутри квартиры. Рука его, по-прежнему покоившаяся на шее Тиши, теперь замерла, будто ее свело судорогой. Но Уилл испугался вовсе не этого неизвестного звука. Он вдруг испугался и устыдился самого себя. Бет по-прежнему в руках религиозных фанатиков черт знает где и черт знает в каком состоянии… А он сидит на полу в квартире своей бывшей подружки и бессовестно целуется с нею… Уиллу стало тошно.
Он торопливо убрал руку и тоже отстранился. Это все усталость. Усталость и стресс. Это был вовсе не мужской поцелуй, а отчаянный порыв испуганного ребенка…
Все эти мысли мгновенно пронеслись у него в голове, но он не поверил ни одной из них.
Между тем Тиша все прислушивалась.
Горько усмехнувшись, Уилл встал, поднял с диванчика свое пальто и достал из него телефон, настроенный на виброзвонок и резонировавший со связкой ключей в кармане.
— Пропущенный звонок, — бесцветным голосом произнес он. — Хотя нет, погоди… На автоответчике осталась запись.
Рука его, державшая телефон, непроизвольно дрогнула. Что это? Новое сообщение от похитителей? Может быть, от самой Бет? Может, ей удалось на минуту усыпить бдительность стражников и добраться до телефонного аппарата? Ему представилось, как жена связанными за спиной руками, корчась на грязном полу, наугад пытается набрать его номер… А он в это время преспокойно развалился на ковре и целуется с Тишей…
Стиснув зубы, он вызвал из памяти телефона последнее голосовое сообщение.
— Ну так вот, приятель, — раздался в динамике голос Джея Ньюэлла. — Сразу предупреждаю, это строго между нами, потому что твой запрос был неофициальным и передача тебе этой информации, собственно говоря, является незаконной. Теперь… Ты был прав, как ни странно. В протоколе вскрытия твоего друга Говарда Макрея действительно отыскалась нужная тебе запись. Цитирую: «След от укола иглой транквилизатора на правом бедре трупа». — Ньюэлл громко фыркнул в трубку. — Нет, как тебе это нравится, а? След от укола иглой транквилизатора! Такими иглами усыпляют в зоопарках взбесившихся слонов и горилл! Ну, как бы то ни было… В крови Макрея найдены следы сильнодействующего седативного препарата. Вот такие дела. Надеюсь, это тебе поможет. Если что, звони. Надо бы встретиться, что ли… Привет жене!
Уилл без сил повалился на диван. Только сейчас он вдруг понял, что в глубине души не верил своей сумасшедшей догадке и не надеялся, что Ньюэллу удастся что-то такое раскопать. Сутенер из Браунсвилла и отшельник из Монтаны были настолько разными людьми, что просто не могли иметь между собой ничего общего. Ни в жизни, ни в смерти. Собственно, он и обратился со своей просьбой к Ньюэллу исключительно для того, чтобы тот подтвердил это с документами в руках. Тогда Уилл успокоился бы и начал разрабатывать более правдоподобные версии.
А вон что вышло…
Юзеф Ицхак, предложил ему переключиться на работу. Уилл переключился. Непосредственно перед похищением Бет он написал о двух весьма странных убийствах, совершенных в противоположных концах страны. А теперь выходит, что эти убийства крепко-накрепко связаны между собой. Причем, оба покойника слыли при жизни «неблагонадежными». И оба в конце концов проявили себя настоящими праведниками. И обоим ввели обезболивающее, прежде чем убить. Пусть одного из них зарезали, а другого застрелили. Пусть одному из них вкололи анестетик, а в другого выстрелили иглой транквилизатора. Все равно чистым совпадением тут и не пахло…
Уилла вдруг охватила эйфория. Наконец-то он напал на след! Наконец он доверился своей интуиции, и она не подвела его! Разгадка похищения Бет таилась именно в событиях последней недели, невольным участником или свидетелем которых он стал. И если он отыщет эту разгадку, Бет может оказаться на свободе.
Он шел правильным путем. Оставалось лишь дойти до конца. И не сбиться.
Уилл хлопнул в ладоши и вскочил с дивана, готовясь поделиться своей радостью с Тишей, но тут же остановился. Ему вдруг вспомнилось, что произошло в этой комнате пару минут назад. Что там говорить, он откровенно поплыл в присутствии Тиши, и теперь они оба вынуждены были вести себя так, словно ничего не произошло. Легко сказать…
Подумав об этом и в очередной раз обругав себя последними словами, Уилл вновь переключился мыслями на гибель Макрея и Бакстера… и нахмурился. Ну да, эти два убийства явно связаны между собой. Но какое, отношение все это может иметь к Бет? Между Макреем и Бакстером не было ничего общего. Но точно так же не было ничего общего между ними и Бет. И при чем тут хасиды? Какая связь между похищением его жены, убийствами тех двух несчастных и ребе?
Он принялся расхаживать по комнате взад-вперед, напряженно размышляя. Если предположить, что его статьи каким-то образом спровоцировали хасидов на похищение Бет… Когда она исчезла? В пятницу утром. Как раз в тот день и вышла его заметка о Бакстере. Можно ли допустить, что кто-то из хасидов прочитал ее и отдал приказ выкрасть Бет? Зачем? Почему?
Уилл вновь вспомнил все, что произошло с ним в Краун-Хайтсе. Газетный номер, раскрытый как раз на его материале, лежал на столе в той комнате, где его допрашивали. Хасиды явно читали и обсуждали его. И их интересовала вовсе не личность автора. Они и до того знали, что имеют дело с репортером «Нью-Йорк таймс», так как сообщение о похищении было направлено на его рабочий электронный адрес. Нет, их интересовала сама статья!
Или обе статьи сразу…
Он вновь схватил телефон и пролистал список полученных сообщений. Ага, вот оно… «Уже два. Будет больше».
Они с Тишей тогда подумали, что Ицхак тем самым хотел лишь подтвердить, что отправил им два сообщения и собирался отправить еще. Совсем как в компьютерных играх, где то и дело сообщается что-нибудь вроде: «Поздравляю! Вы достигли второго уровня — храма Скорби. Теперь приготовьтесь выйти на третий уровень — Огненный алтарь».
И лишь теперь Уилл взглянул на короткую запись иначе. «Уже два» — это про Макрея и Бакстера. «Будет больше» — про кого? Про Бет?..