Воскресенье, 00:12, Манхэттен
Он ждал до последнего. И лишь когда свет в окнах погас, по-настоящему встревожился. Этот Монро был настолько одержим поисками жены, что трудно было поверить в его способность сейчас тихо-мирно улечься спать с чужой женщиной.
И потом, он боялся, что его обнаружили. Все-таки ему пришлось проторчать здесь довольно долго. Конечно, это Манхэттен, где всем на всех наплевать, но все же…
Решив больше не ждать, он набрал условный номер и попросил разрешения действовать.
— Хорошо. Но будь осторожен.
— Конечно, конечно…
— Да хранит тебя Господь.
Чтобы проникнуть в подъезд, ему пришлось подождать еще немного. Через несколько минут к дому подошла пожилая женщина с тяжелой сумкой, которая, очевидно, возвращалась из круглосуточного магазина. Он быстро перебежал дорогу, придержал перед ней дверь и вошел следом. Пока она проверяла свой почтовый ящик, он незаметно юркнул на лестницу, которая вела в подвал, и натянул на голову лыжную маску, закрывавшую лицо.
Из щели между полом и дощатой дверкой лился яркий свет и доносились звуки спортивного телерепортажа. Он вынул из кармана револьвер, наставил его на дверь и постучал.
Человек, открывший ему, испуганно отпрянул, увидев перед своими глазами вороненое дуло, и послушно поднял руки над головой.
— Умница. Веди себя хорошо, и никто тебя не обидит. Мне нужно попасть в квартиру на шестом этаже. В ту, что выходит окнами на улицу. Там живет одна цыпочка. Ты ведь ее знаешь, а?
Дворник впервые в жизни услышал подобное произношение. В Нью-Йорке так не говорили. Он с трудом разобрал то, что ему было сказано, а когда разобрал, потянулся рукой за дверь.
— Эй-эй, ты что там шаришь? Держи руки так, чтобы я их видел.
— Простите, простите… — торопливо проговорил Каладзе. — Я за ключом, вот смотрите!
На обратной стороне входной двери было прибито несколько крючков, на каждом из которых висел пронумерованный ключ. У дворника были запасные ключи от всех квартир.
Они вышли и стали подниматься. Время было позднее, но вызывать лифт все же было рискованно. Он решил, что будет лучше, если они поднимутся на шестой этаж по лестнице.
Перед дверью нужной квартиры дворник остановился и вопросительно на него посмотрел.
— Открывай!
Каладзе отпер дверь своим ключом, заглянул внутрь и тихо позвал хозяйку. Ответом ему было молчание. Тогда человек в лыжной маске зажег фонарик и, оттеснив дворника, проник в квартиру. Быстро осмотревшись, он отыскал дверь спальни и кивнул Каладзе.
— И эту тоже, только тихо.
Дворник потянул дверь за ручку, и та легко подалась. Человек в лыжной маске влетел в погруженную во тьму комнату с фонариком в одной руке и револьвером в другой.
— Лежать! — крикнул он и стал лихорадочно вертеться на месте, наставляя оружие во все углы попеременно.
Он толкнул ногой дверь в ванную и вполголоса выругался. Затем вышел из спальни и быстро обыскал всю квартиру.
— Ну что ж… мораль сей басни такова: всегда доверяй своей интуиции, — проговорил он наконец почти спокойно, обращаясь к перепуганному дворнику. — Что-то подсказывало мне, что они успели смыться. Так и есть.
Он повсюду зажег свет и произвел форменный обыск, стараясь ни на секунду не выпускать Каладзе из поля зрения. Включив компьютер Тиши, он вызвал на экран веб-браузер и, сверившись с его журналом, выписал в свой блокнот адреса всех сайтов, которые Тиша посетила в последние дни. Только сейчас Каладзе обратил внимание, что человек в лыжной маске работает в тесных кожаных перчатках.
Подойдя к журнальному столику, тот увидел небольшой блокнот с вырванным листком. Подняв его к свету, он легко сумел прочитать на первой же странице отпечатавшиеся следы записей, сделанных на вырванном листе. Это был нехитрый трюк. Его всегда поражало, почему люди часто забывали о таких простых вещах: если пишешь что-то в блокноте, а потом вырываешь листок — вырывай еще как минимум три, чтобы твое сообщение действительно никто не смог прочитать!
Подойдя к телефонному аппарату, он вызвал на экранчик номер последнего набранного телефона. Высветились цифры 1-718-217-5477-1-1-73667-274-341. Он аккуратно перенес их в свой блокнот и понял, что Монро звонил не на частный номер, а в справочную службу, ибо только этим можно было объяснить такое обилие цифр. Человек в лыжной маске присел на диванчик и набрал первые десять цифр, которые и были искомым телефонным номером.
— Спасибо, что дозвонились в справочную железной дороги Лонг-Айленда. К сожалению, все операторы в настоящий момент заняты. Если вы хотите перейти в режим получения автоматической справки, нажмите «один», если вы хотите…
Остальное было делом техники. Человек набрал единицу и перешел в режим автоответчика, затем еще раз — и перешел в режим получения справок о расписании, затем набрал код станции отправления 73667 и в дальнейшем нажимал именно те цифры, которые до него набирал Монро.
Через пару минут он узнал расписание трех ближайших электричек, которые отправлялись с Пенсильванского вокзала в Бриджхэмптон — ближайшую станцию к Саг-Харбору.
Человек в лыжной маске довольно ухмыльнулся и еще раз обвел комнату внимательным взглядом. Под одной из ножек столика что-то белело. Он поднял небольшой лист бумаги, на котором было написано:
«Уста праведника — источник жизни,Притчи, гл. 10, ст. 11
Уста же беззаконных заградит насилие».
Он положил листок в карман и подтолкнул Каладзе стволом револьвера к двери.
— Ну что, приятель, больше нам здесь делать нечего. Пошли.
Они направились к выходу из квартиры.
— Да, кстати, а что это ты вдруг на ночь глядя повез куда-то газетную тележку? Я видел, как ты ее пер. Да еще так натужно…
Рука Каладзе, уже взявшаяся было за ручку двери, непроизвольно дрогнула.
— Ты не дрожи, а лучше расскажи все как было.
Резко развернувшись, Каладзе ударил человека в лыжной маске по руке — револьвер выпал — и обрушился на него всей своей массой. В следующее мгновение оба оказались на полу. Каладзе первым сумел дотянуться до оружия, но тут же получил страшный удар кулаком прямо в пах. Из глаз его брызнули искры, и прежде чем он успел что-либо сообразить, человек в лыжной маске взгромоздился на него сверху, заломив ему обе руки за спину.
Отчаянно сопротивляясь, Каладзе вывернулся и попытался ударить своего врага локтем в лицо, но промахнулся. Свободной рукой он ухватился за лыжную маску и неожиданно легко стянул ее. А в следующий момент получил удар в живот и скорчился на полу.
Каладзе прикусил язык от боли и никак не мог вдохнуть. Военная служба, которую он проходил еще до эмиграции, осталась словно в прошлой жизни. Он давно уже не был тем выносливым молодым солдатом, способным бегать тридцатикилометровые кроссы по снегу и драться врукопашную с тремя противниками.
Враг поднялся на ноги и теперь молча нависал над ним, также пытаясь отдышаться. Может быть, он пожалеет его… В конце концов, Каладзе сделал все, о чем его просили, а его попытка оказать сопротивление была легко подавлена…
— Боюсь, старина, ты только что сделал большую ошибку, — упал на него сверху строгий голос.
Каладзе поднял голову и вдруг встретился взглядом со своим оппонентом. Тот был на вид гораздо моложе, чем показался вначале. И у него были изумительной красоты голубые глаза. Как у юной девушки или ребенка. Они источали какой-то небесный свет…
Впрочем, Каладзе не пришлось любоваться ими достаточно долго. Странный незнакомец вновь присел над ним, и в следующее мгновение Каладзе ощутил прикосновение ко лбу холодного вороненого дула…