Джи опять сидел на корове. Ему временами казалось, что он слился с нею, как кентавр из очень древнегреческого эпоса. Эпос этот он проходил, конечно, в школе. Джи сидел, на корове, корова стояла на высоком холме и сам себе он казался самому себе памятником. Памятником казался… Прижизненным… Или суровым богом из какого-нибудь древне-древнего эпоса древних предков туземцев-аборигенов, населяющих Территорию. Джи держал ладонь козырьком над глазами, зорко оглядывая окружающий его мир, полный коварства и жестокости… Представшая его бдительному взору картина его радовала. Стройными толпами его многочисленное войско, уверенно шло на врага, как всегда громко визжа, крича, рыча и ухая. Что бы устрашить противника, повергнуть его в панику и догнав его, разметать… Его могучее войско, его и конечно, Верховного Дректора, непобедимое войско, могучие и непобедимые воины шли на врага, проваливаясь по пояс в подтаявший на мартовском солнце снег. Сверху светило это самое мартовское солнце, снизу журчали первые робкие ручейки, посередине было войско Джи, синее, грязное, но воинственное.
Вчера был очередной сеанс связи с Центром. Центром Профессиональных Воинов… Действия Джи одобрении и оценены. На будущее приказано тоже самое. Голос Старого Крокодила прохрипел из амулета:
— ООН и лично Председатель ООН Чан Зитцен следят за развивающимися событиями. Это интересный научный эксперимент. На его основе возможно восстановить темные страницы прошлого Цивилизованного Мира, исторические этапы всех народов, этапы становления государственности. Ты молодец, сынок…
Джи, как всегда, оттер слезы, внезапно и непонятно для себя почему-то вспомнил апельсиновый сок и махнул одобрительно дубиной. Все так же сидя на корове, на высоком красивом холме, под сенью раскидистого дуба… Особо резко взвизгнули рога и воины, особо тревожно забили бубны и барабаны, как-то тревожно и грозно забили друг об друга дубины, и его могучие воины бросились на врага, мужественно и свирепо визжа, визжа, ухая и размахивая дубинами. Войско врага, объединенное из восемнадцати племен, коалиция сопротивления Верховному Дректору под руководством вождя Нуса, племя Заглотай, слегка дрогнуло, но подтянув фланги к центру, тоже бросилось вперед.
Первое общее впечатление было для Джи, как всегда, обычное. Игроки двух команд в регби перед финальным свистком судьи… Застучали дубины об дубины, об черепа, раздался хруст ломаемых костей, кто-то перешел на более близкий рукопашный бой и вцепился противнику ногтями в морду или зубами в глотку. С радостным криком взмыли и вновь уселись на ветви сосен и елей вороны и гурки. Над полем стоял визг, уханье, сплошной русмат… Одним словом, битва началась!
И продолжалась до позднего вечера, так как его могучие воины ни как не могли перебороть упрямство коалиционных войск. Нус и его соратники-вожди упрямо надеялись уклонится от охвата заботой и лаской Верховного Дректора. Но сто двадцать девять единиц интеллекта значит все же побольше, чем совмещенный дикарский ум восемнадцати нецивилизованных вождей. В сумерках Джи бросил на врага резерв, до того времени мерзнувший в кустах, залитых талой водой, а потому рассвирепевшие и замерзшие воины, хлюпая носами и сипло завывая, переломили ход истории. То есть битвы. И враг дрогнув, побежал… Позорно побежал, мелькая серыми тенями среди деревьев и кустов, бросая дубины, коров, вождей и своих соплеменников на усмотрение победителей, свирепых в бою, но отходчивых после драки… Как все истинные жители Территории. И победа упала в грязную ладонь Джи…
Всю ночь горели костры, лилось рекою пиво, хрустели кости хренаров, оленей и медведей. Гремели бонги, бубны и ревели рога. Особо радовались женщины, так как достались более храбрым и могучим воинам, чем ими владели раньше. В темноте стонали многочисленные раненые, пытавшиеся доползти по подмерзшему насту к кострам… До изобретения медицинской службы было еще далеко. Пир продолжался до утра.
А утром Джи, в сопровождении личной охраны, помощников и помощников помощников, объехал кривой строй победителей, качающийся от выпитого и съеденного, а с самого раннего утра уже перехватившего по доброй горсти угля. Выслушав крики — слава! слава! слава! и оставшись довольным увиденным, Главный Воин приказал собирать добычу, объезжать селения и забирать дань. Все его приказы выполнялись с огромные удовольствием и старательностью. Джи наслаждался полной и окончательной победой, полный и окончательным концом боевых действий на Территории… По крайней мере на землях Московии. Так как на всех ближайших землях все племена безоговорочно признали власть Верховного Дректора. И платили дань — едой, пивом, шкурами, коровами, женщинами. Все понимали — лучше отдать часть, чем потерять все… В вдобавок жизнь…
Джи наслаждался триумфом, лежа на мягких шелковистых шкурах, с красивой (относительно) молодой дикаркой, такой миниатюрной, что казалось она изготовлена на фабрике игрушек. Свежее пиво, квашенная свекла, в меру ужаренный бок оленя, медвежьи копченные окорока, красивая дикарка (с плоским широким носом, скуластая, с узкими губами и узкими глазами мутно-зеленого цвета — увы), влюблено-испуганно глядящая в рот своему повелителю… Ну что еще нужно мужественному Воину в звании Оруженосец для наслаждения победой? Ни чего… Плюс ко всему о нем знают и помнят в ООН, и лично Председатель Чан Зитцен следит за развитием событий на
Территории… Нет, быть ему все же Директором Школы Наблюдателей ООН, точно быть… Сладостные мысли, подогретые паршивым пивом и неумелыми ласками дикарки, взлетали испуганными гурками и вновь садились на голову Джи… Появившийся Орис распугал их окончательно, Джи схватился за дубину, дикарка за штаны.
— Нет-нет, Главный Воин, опасности нет никакой. Я только хотел спросить — когда Главный Воин прикажет возвращаться в Пуп Земли?..
— Завтра… Нет, пожалуй послезавтра… А что, дань собрали уже всю?
— Да, Главный Воин, всю до последней свеклы.
— Тогда завтра, -
со вздохом сожаления приказал. Джи. Проклятая корова…
На следующее утро войско, освещаемое ярким мартовским солнцем, тронулось в обратный путь. Текли ручьи, в грязных лужах отражались ветки деревьев и белые облака, в голубом небе приходу весны радовались гурки. Каждый воин вел в поводу две, три, а то и четыре коровы, груженные добычей… Это была их личная доля, по праву принадлежащая им. Долю Джи везло пятьдесят две коровы… А без счетное количество коров везло долю Верховного Дректора. И совсем необозримое количество рогатого скота везло долю — огромнейшие тюки с данью… Так сказать государственное обложение, женщины, рабы и дети шли своим ходом, даже не подгоняемые ни кем. Все воины радовались и ухали, как совы. Эхо далеко разносило по лесу все звуки. Корова Главного Воина задрала хвост и лепешки навоза с чавканьем зашлепали по грязному талому снегу, смешанному с кустами и грязью…
Встречать победителей высыпали все жители столицы. Давно уже прошли те времена, когда они прятались при звуках рога на всякий случай. Сам Верховный Дректор, в окружении охраны и придворной свиты, восседал на троне, стоящем на помосте перед первыми воротами. На голове у Дректора поблескивал котелок, на плечах лежала накидка из совиных перьев.
Подбежавшие к Джи дикарки водрузили ему на шею венок из сиреневых колючих веток ели, слуги Дректора выкатили колоды с пивом для народа и началось празднование конца войны. Лучшие придворные голосисты, перебивая друг друга, старались как можно громче проорать хвалебную песнь в честь Могучего и Непобедимого верховного Дректора…
Джи упивался славой и пивом, Дректор улыбался, а советник Ри что-то нашептывал Дректору на ухо. Народ радовался и ликовал совместно с воинами.
Только на следующий день Джи смог с большим трудом добраться до собственного дома. А там его ждал красный, сморщенный, орущий сюрприз, да еще в тройном количестве! Жена родила тройню… Гордость так и распирала Воина и не смотря на грусть, он с каким-то чувством превосходства, вспомнил Кира. Как жаль, что его нет а живых, он бы позавидовал и порадовался бы вместе с Джи… Но разобравшись с детьми, Главный Воин приуныл — все три новорожденных оказались девочками…
Через несколько дней побежали большие ручьи и появились огромные, почти непроходимые грязные лужи на улицах столицы, в лесу свирепо заорали спаривающиеся хренары, многие птицы стали вить гнезда, наступила настоящая весна. И по всему Великому Дректорству Совы, так назвал свою Империю Верховный Дректор, началось строительство. Возле каждого поселения строился огромный, стоящий на высоких столбах, сарай, украшенный деревянной совой. Сарай предназначеный для дани…
И по всему Дректорству рыскали отряды воинов, следя за населением, что бы в корне пресечь недовольство и смуту. Каждое поселение должно было кормить один отряд огромного войска Верховного Дректора. Кормить и поить. А женщины приходили сами…
Дректор вызвал Джи. Во внутреннем дворе дворца, на подсохшем бугорке валялись объевшиеся собаки, сверху светило апрельское уже солнце, было тепло и приятно, откуда-то несло навозом. Пройдя удлинившийся ряд комнат, дворец рос и в ширину, и в длину, расталкивая густые толпы прихлебателей-дармоедов придворную челядь, Джи обратил внимание на ряд новшеств, появившихся во дворца. Украшения и разносимые на деревянных блюдах глиняные жбаны с пивом, сортиры с веревкой и льющейся откуда-то водою, ну и тому подобное, Джи был введен в тронный зал. На троне, как обычно, восседал поблескивая котелком, сам Верховный Дректор. Рядом, на скамеечке скромных размеров, примостился советник Ри. — Я позвал тебя сообщить следующее. Я желаю объедать принадлежащие мне по праву земли и поселения, я желаю, что бы все жители моих земель лично могли увидеть меня, Верховного Дректора и лично вознести мне похвалу за объединение. Которое кроме пользы, ни чего другого не принесло всем нам. Я желаю, что бы ты с небольшим отрядом лично сопровождал меня. — Я согласен, Верховный Дректор. Когда выезжаем? — Я сообщу тебе. Вечером пир. Завтра тоже. Сегодня в твою честь, завтра в честь советника Ри. Джи удивился — а при чем тут советник Ри? Дректор продолжил: — Я слышал о постигшем тебя горе. Я подумал — может тебе взять другую жену?
Выйдя из дворца, Джи усмехнулся — горе, подумаешь, три девчонки… Да у него за последний только месяц в различнейших поселениях родилось одиннадцать сыновей!.. Так то! Генофонд Территории улучшается на глазах.
Ярко светило солнце, шумела столица, живя повседневной жизнью — обмениваясь на главной площади всякой всячиной, занимаясь ремеслами и огородами, строя новые дома и сараи… Джи задумался — почему Центр держит его в неведении насчет дальнейшего, что же дальше, что же что?! Неужели тая и придется прожить всю жизнь здесь, в Пупе Земли, без всяких там маленьких радостей, которых ему так не хватает… Мультфильмов, апельсинового сока, ну и в обще — Цивилизации… Но с другой стороны, он так привык к опасностям и коварству, что не только там, в Цивилизованном Мире, но и уже здесь, сейчас, ему их не хватает… Только вернувшись из похода, а уже тянет вновь… Хочется подвигов, боев и побеждения коварства…
А в ближайших землях все уже подданные Верховного Дректора и исправно платят дань…
Джи слегка затосковал, направляюсь к собственному дому, с тремя писклявыми девчонками, двумя бабками в помощь жене и женой, измученной напрочь… Сейчас бы на корову…