Ночная Москва жила своей обычной жизнью. Из-за зашторенных окон казино доносился приглушенный рокот, как будто океанский прибой шумел за плотными шторами, то накатываясь на белый песок, то вновь и вновь отступая, смывая с зеленной поверхности столов свою добычу… Это богатые москвичи и гости столицы успешно проигрывали свои доходы и накопления. Из гостеприимно распахнутых дверей ресторанов, охраняемых строгими и степенными швейцарами в униформе, неслась разухабистая громкая удалая музыка, говорящая постороннему больше о широкой душе российского народа, чем все труды философов сложенные вместе в одну кучу. Звон приборов и хрусталя, мелодичное звяканье фарфора и фаянса, пение пополам с мычанием, крики, тосты и заздравицы пытались перебить музыку, но напрасно. Изредка подгулявших гостей (ресторана, а не столицы), выносили на руках официанты и грузили в мгновение ока подкатывающие такси. Хлопали дверцы автомобилей, подпившие клиенты уносились в без сознательном состоянии стремительно в даль и жизнь продолжалась своим чередом.
Из ресторанов рангом поплоше музыка доносилась более громкая и более народная, все больше "Раз напился я…" или "Стерва ты и сука…", а из некоторых даже ностальгическая, выбивающая слезу — "Когда иду я в балаган…". И звуки из ресторанов поплоше доносились более демократичные — звяканье и бряцанье стекла и низкосортного металла, рев и гам, попытки драки и блеванья… Подгулявших и просто надоевших клиентов ресторанов поплоше тоже выносили на руках и на пинках, но не официанты, а швейцары, тоже одетые в униформу, но принятую в данных местах — жилеты в пятнах камуфлы, надетые на голое тело, густо покрытое шрамами и татуировками… В этих затрапезных ресторанах поплоше, швейцарами служили седо-лысые ветераны многочисленных войн за единую и неделимую матушку-Россию — афганской, чеченской, таджикской, казанской, молдавской, крымской, смоленской, астраханской и многих, многих других, быстрым ураганом ограниченных боевых действий пронесшихся над окраинами и не совсем окраинами страны. Огромные, с крестами на шеи, они внушали уважение и страх хулиганам и мелким нарушителям общественного порядка…
Молодежь веселилась в заведениях типа — спорт-бары, мюзик-клубы, танцзалы и ночные голь-трактиры (бывшие стриптиз-шоу). Лица, желающие удовлетворить страсть в дружбе, массовым потоком устремлялись в многочисленные публичные дома и мужик-клубы, замаскированные под клубы знакомств и тем, кому за тридцать, под массажные салоны и домашние бани… Последнее наименование разпостронилось и стало особо модным всего лишь как два года.
Особо романтическим особам (да простится мне такой невольно-неумелый каламбур) желающим пощекотать нервы соответствующим антуражем и обстановкой, предлагалось не столь пресное удовольствие, как все выше перечисленное. Для данных особ были открыты двери совершенно тайно-подпольно-конспиративно-андерграудных баров-притонов… На любой изысканный вкус — уголовно-бандитские и гангстерско-наркомановские, роково-андерграундные и анархо-террористические… Все эти заведения естественно имели лицензию на свою подпольную деятельность, иначе кто бы им разрешил такую вольность в деле налогообложения.
Москва была залита огнями фонарей и рекламы, витрины магазинов сияли, как сказочные пещеры Али-Бабы, фары тысяч и тысяч автомобилей, великолепнейших автомашин и все как одна, российских моделей, самых лучших в мире, засыпали светом фар Москву, свет автомобилей мелькал звездами, придавая ночной столице России иллюзорность и фантастичность…
Юрий брел немного в задумчивости, пытаясь пережить и переварить все случившееся с ним… Внезапное похищение в пикантный момент, допрос и угрозы, фарс иди трагикомедия, и вдруг внезапнейшее, ни чем не обоснованное освобождение, так сказать метафизический выброс почему-то внезапно ставшего ненужным героя-жертвы… А тут еще и ягодица ноет…
Юрий брел, почти не видя красот расцветшей Москвы — столицы Великой России, весь погруженный в себя, толпы прохожих спешащих и не спешащих по своим делам, сидящих, хохочущих и жующих, целующихся в засос и просто по дружески треплющие друг друга за плечи, одним словом почти все население города-столицы, так сказать Третьего Рима и его гостей, одним словом ни кто не замечал бредущего в легкой задумчивости героя дальнего космоса, вернувшегося из плена и из столь долгого полета, что совершенно ни чего не понимающего в совершавшемся и совершающемся вокруг него… Ни чего Юрий не понимал в окружающей его жизни.
Лишь одно его радовало и грело душу — коммунисты сгинули почти без следа, коммунистическая партия вне закона и скрывается в канализационных коллекторах, он до сих пор помнит эту вонь, а значит российский народ свободной и демократической России живет вольно и счастливо…
— Привет, хочешь секс? -
просто, как предлагают сигарету, поинтересовалась красивая девушка у Юрия, остановив его на углу каких-то шикарно-широких улиц. Герой дальнего космоса обрадовался:
— Хочу! Тебя как звать?
Незнакомка, так легко предлагающая прямо на улице секс, изумилась:
— А какое это имеет значение?
— Ну как какое же, надо же мне как-то тебя называть?.. -
в свою очередь удивился Юрий. Незнакомка округлила голубые глаза:
— А причем здесь я?!
И вроде бы даже как бы возмутилась, хотя это и не подходило к ее предложению нисколько, ни Юрий же к ней привязался, совсем наоборот…
— Ну ведь вы… сами… предлагали это… секс, -
застенчиво промямлил Юрий, сгорая от невиданной ситуации, а незнакомка с великолепными ногами, длинными и стройными, чуть прикрытыми полупрозрачным платьем, расхохоталась.
— Ты что, с космоса свалился?! Ха-ха-ха-ха!!! Ну ты даешь!!! Ха-ха!!! Я привожу клиентов в один милый массажный салон и имею от хозяина десять процентов, ха-ха-ха-ха!!! Ты что же, меня за мастерицу принял, а?!
— За кого? -
не совсем понял Юрий, застеснялся почему-то еще больше, но все же выдавил из себя.
— Ну я думал — ты предлагаешь мне секс с тобою задаром, ну как бы… я тебе понравился…
Незнакомка закатилась в хохоторыданиях и всхлипохохатанье:
— Ну таешь, мэн, я с тобой да еще задаром, ты себя в зеркало давно видел?! Ха-ха-ха — ха!..
Оставив смешливую рекламщицу публичного массажного салона, Юрий подошел к витрине какого-то переполненного ресторана и стал себя разглядывать в стекло. На него смотрело мужественное лицо — мэн как мэн, не хуже других, худощавый, в меру длинный, с резко-героическо очерченным лицом… Плюс ко всему с седыми висками и герой дальнего космоса… А в глазах отразилась навечно неземная тоска и холод пустынных звездных трасс…
Юрий обернулся, успокоенный увиденным, но незнакомки уже не было, только прохожие толкались на тротуаре, видимо повела какого-нибудь клиента получать свои честно заработанные десять процентов. А жаль…
Над перекрестком романтически сияла реклама туалетной бумаги "Аленький цветочек", несильно густая толпа прохожих спешила-неспешила по своим делам, фонари бросали на замусоренный асфальт сине-бело-красные блики, в цветах российского флага, вблизи, в поле зрения не было ни кого подходящего для такого простого обращения — привет, хочешь секс?.. В голове мелькнуло — интересно, если такое предложение адресовать женщине, а не наоборот, по морде получишь или все же как в том анекдоте про поручика Ржевского — чаще все же впердюнить… Жаль, хорошая девушка была, хорошая и без изысков…
Попрощавшись с неудавшейся любовью, Юрий отправился дальше, куда глаза глядят навстречу свободе и приключениям, пусть они там, секретарь и доктор, немного понервничают, немного с лица спадут, а то совсем надоели, если бы не похищение, сожрали бы с потрохами, ни вздохнуть не давали, ни…
— Кыш ищешь? -
хитрый взгляд из-под длинных немытых волос, небрежность в одежде, а! Юрий в курсе, знает из прессы — представитель молодежно-ассоциальной группы "йети", что-то среднее между древними хиппи и еще более древними дикими людьми.
— Что я ищу? -
попробовал уточнить Юрий.
— Кыш.
Космонавт решил зайти с другой стороны — больше не уточнять, а просто поинтересоваться:
— А ты что, продаешь его, кыш?..
— Нет, дарю дуракам. Ты случаем не "жопа"?
— Кто? -
совершенно искренне удивился такой фамильярности Юрий и получил исчерпывающий ответ:
— Ты. Жопа, да вон они — легки на помине, аж три штуки!
И с этими словами "йети" испарился, как будто его и не было, а Юрий удивленно уставился в указанном направлении. Там, лениво передвигая ноги, шли трое полицейских в своей черной форме и действительно, у всех троих были именно толстые жопы… Ишь ты, как народный слэнг меток, подумалось, но не развилось, так как все три жопы остановились возле Юрия.
— Ты что здесь делаешь, парень? И о чем тебе чирикала та волосатая обезьяна, если конечно не секрет, вдруг вы два голубка и договаривались о перепихе?!..
Тут все трое полицейских захохотали во всю мощь, тряся толстыми животами и помахивая дубинками. Одним словом — жопы веселились… Юрий насупился:
— А на каком основании вы так себя ведете?
— Че?!-
поперхнулись смехом все трое полицейских и уставились в изумлении на героя.
— Че, козел?! Скажи спасибо, что ты не из этих — мы бы тебе показали, на каком основании… Не хера себе! Проваливай козел, пока в отделение не загребли, нет, ты погляди на суку…
Юрий стоял, как вкопанный — да что же это такое?! Посередине демократической Москвы, столицы демократической России, сразу три полицейских грубияна… Видимо в их отделении воспитание поставлено не на должную высоту… Вернусь — обращусь к этому, к лысому, министру МВД, пусть разберется, а то что же такое получается…
Справившись с волнением и душившим его гражданским гневом, и проводив взглядом удалявшихся лениво жоп, Юрий направился далее. Куда глядят глаза… Улицы становились все более и более узкими и не так ярко освещены, кучи мусора стали попадется все чаще и чаще, и запах, а правильней сказать — вонь, от них говорил о многодневности их лежания на улицах… Магазины с ярко освещенными витринами исчезли, сменившись какими-то закрытыми на облезлые железные ставни явно маленькие лавочки с тусклыми вывесками, то там, то там виднелись остовы сгоревших или разбитых автомобилей, проститутки, во множестве появившиеся под тусклыми редкими фонарями на углах улиц становились все страшней и страшней, все старше и старше… Центр Москвы сменился окраинами, окраины какими-то задворками, задворки откровенными трущобами… Странно, а мы здесь ни разу не проезжали… Кто же здесь живет, наверно какие-нибудь принципиальные идиоты-тунеядцы, не желающие своего демократического счастья…
Юрий понял — он заблудился. К тому же зверски устали ноги и сильно хотелось есть. Ну что же, зайду в какой-нибудь из этих ресторанчиков, не отравлюсь же в конце концов, раньше вообще всякую дрянь жрал, при социализме, жрал и пил, а не помер… Ну а потом можно будет позвонить и по телефону, что б приехал секретарь, заплатил и забрал снова в неволю… А что поделаешь, ни чего не поделаешь… Бормоча себе под нос, Юрий спустился по осклизлым ступеням, перешагнул какого-то бродягу-не бродягу, да откуда бродяги в счастливой России, а че он такой оборванный, попьешь с его — оборвешься, а он что — оборванец что ли…
Звякнула дверь и в нос ударило чем-то подгоревшим, вонючим, синюшним перегаром и чем-то напрочь прокисшим, клубы дыма висели под потолком, как туман и мгновенно заслезились глаза, лопасти умирающего вентилятора слабо перемешивали дым, из-за которого с трудом можно было разглядеть переполненный зал обшарпанного заведения из прежнего, социалистического опыта Юрия — смесь забегаловки-буфета и столовой для работяг в районе Крайнего Севера…
Публика была одета потрепано и бедно, выглядела как бы недоевшей или перепившей, много было перекошенных рож различного цвета и оттенка, может и не так уж и все счастливы в России, может есть и совсем даже не совсем счастливые или даже несчастливые или просто несчастные… Заодно узнаю и эту сторону медали…
— Жрать будете или выпить лишь? -
по-свойски поинтересовался пробегавший в грязном пиджаке какой-то тип и не дожидаясь ответа, махнул не чистым полотенцем куда-то в даль и скрылся в клубах дыма. Юрий растерянно оглядывался в поисках места, но все вокруг было занято, даже возле стен, подпирая их плечами, стояли и сидели на корточках, сжимая стаканы в руках, многочисленные клиенты. Видимо заведение пользовалось успехом, видимо не судьба, пойду искать другое, где не так переселено…
— Эй мэн! Мэн в костюме!..
Интересно, кому это кричит и машет руками этот патлатый мужик средних лет, о! да у него за столом место свободное есть!..
— Да тебе, тебе, вали сюда, что стоишь, как жопа, вали сюда — дринканем как надо…
Ох ни чего себе, оказывается это он мне, минутку, я только протиснусь, орал, а я то думал — куда-куда, вот туда! а тут-то оказалось, извини приятель, оказалось, бормотал Юрий, пробираясь сквозь густую толпу переполненного сверх всякой меры этого на первый взгляд, невзыскательного, ресторана…
— Привет, меня кличут Шимми-Нос, видал — какой шнобель папа с мамой накатили ко дню рождения, держи пять, падай! -
кричал волосатый и бородатый мужик возбужденно, лет сорок с небольшим, тыкая себя в действительно приличных размеров нос, подавал Юрию руку и усаживая его. Одет мужик был в потрепанный кожаный жилет, несвежую цветную рубаху, а дальше не видно из-за стола, клочковатая борода обметала его скулы и подбородок, топорщащиеся усы дополняли портрет.
— Меня Юрий звать, да ты наверно знаешь…
— Не, ни хера! Фак жопа, впервые вижу, ну давай нальем и дринканем! -
с этими словами волосатый москвич, не узнавший свою собственную гордость из дальнего космоса, налил Юрию какой-то сизой жидкости в мутно-грязно-захватанный стакан, не забыв и себя.
— Ну давай за знакомство, а то я "люк", а ты впросаке, зад не знаешь куда уронить, со знакомством, будем! -
новоявленный приятель ловко опрокинул стакан в рот, видимо тренируется часто, Юрий поспешил следом… Лучше бы он не спешил! В горле, затем в гортани, позже в желудке поочередно взорвались маленькие, но тем не менее атомные бомбы… Со всеми последующими разрушениями и радиацией…
— Ты че, мэн, впервые "атомку" пьешь, что ли, ты че — с космоса свалился?! -
Шимми-Нос удивленно вытараoил глаза на Юрия, а тот изо всех сил пытался хоть каким-то образом сгладить последствия ядерной бомбардировки. Но получалось с трудом…
— Что… это… было?.. -
сдавлено просипел герой дальнего космоса, оттирая слезы, слюни и сопли. Шимми-нос пожал плечами:
— "Атомка", рекомендуемый спиртосодержащий напиток для низкооплачиваемых слоев населения. А ты откуда взялся, если не в курсах?
— Ты правда меня не узнаешь?
— Да с чего я тебя должен узнавать, ты че — рок-звезда или плясун российской сцены, что ли?!
— Да нет, я просто герой дальнего космоса Юрий Леонидов…
— Очень приятно! Ну и че?..
Юрий чуть не упал на грязный заплеванный пол, хотя места упасть не было:
— Да как же?! Меня и по ти-ви показывали, и вся Москва встречала…
— А,-
Протянул лениво Шимми-Нос и вновь пожал плечами.
— Вон че, а я уж грешным делом подумал — не крышу ли у тебя, мэн, сорвало, узнаешь-неузнаешь… Просто вечер знакомств… Слыхал-слыхал. Но не больше. Ти-ви не смотрю, так как не имею и говна не люблю. Встречать не ходил, я тебя не посылал, че я буду встречать, лысый что ли… Ну давай, Юрий, давай! с прилетом тебя, что ли, тогда, с возвращением, что ли…
Ресторан-забегаловка начал раскачивался из стороны в сторону, лицо Шимми то улетало в дымное пространство, то рывками возвращалось к нему, совершенно отдельно от туловища-тела…Что-то сильно давиле на глаза, кто-то стучал молотком прямо по мозгам, ноги-руки были как ватные, желудок из последних сил сдерживал содержимое, грозя полностью расслабится, а мочевой пузырь уже, ногам было мокро и холодно, мокро, холодно, неприятно…
Откуда-то из подпространства, из дальнего космоса, долетел до Юрия неразборчивый голос Шимми-Носа, что он там бормочет, совершенно не понятно… Внезапно из общего бубнящего шума вырвалось совершенно отчетливо:
— Маниакальный психоз… -
Но зато все остальное потонуло кат в тумане, Юрий почему-то развеселился и расхохотался, все вокруг не просто кружилось, а металось какими-то ускоренными толчками, он проваливался в каком-то туманную яму, длинный нос, совершенно отдельно от волосатого и бородатого аборигена тряс официанта за полу грязного пиджака, голые ляжки давно не мыты, швейцар в защитном жилете поинтересовался — не желает ли Юрий секса с ним…
Пробуждение было ужасно, лучше бы я умер в своей вонючей "Партии", чем такие муки, ни хера себе, чем это меня вчера напоили на приеме, аж блевать страшно, того и гляди, взорвусь…
С трудом разодрав глаза от слипшегося гноя, Юрий уставился в пространство… Во рту было… слов нет… одни пересохшие слюни… в голове еще хуже… может быть я назад провалился, в социализм проклятый… а может мне это демократия лишь привиделась с бухла… нет… лучше смерть… Стараясь не сделать себе больно, Юрий медленно и осторожно повел взглядом по сторонам.
Вместо знакомой спальни в собственной квартире от демократического правительства России, он лежал на каком-то истерзанном ложе, с многочисленными следами невоздержания как в сексе, так и в других страстях… Стены были густо завешены картинами, яркие краски на полотнах повествовали о чем-то непонятном… Кроме ложа, в комнате находился стол, еще в более растерзанном состоянии, чем постель… Остатки неизвестно чего были густо покрыты разнообразным мусором — окурками, носками, обрывками бумаги и прочим… Наверно здесь последний месяц пьянствовали все бомжы Москвы… Так ведь нет бомжей… Значит еще кто-нибудь…
— Ну, мэн, ты уже пытаешься встать — прогресс!..
Юрий с огромнейшим трудом перевел взгляд на источник громкого и радостного голоса, в голове кольнуло, в желудке что-то попыталось перевернутся, но не успело и улеглось. Прямо перед Юрием стоял какой-то незнакомый волосатый до неприличия мужик, совершенно голый, если не считать густого волосатого покрова, волосы топорщились не только на голове, морде и брюхе, но торчали пучками на плечах, ногах, груди…
— Очухался? -
так же весело поинтересовался волосатый мужик и подмигнул ярко-синим глазом, пуговицей синеющий среди рыжеватой растительности, другой глаз был прикрыт разноцветным синяком приличных размеров.
— Ты кто? -
с трудом выдавил сквозь засохший рот Юрий, еле-еле выдавив, а мужик в ответ расхохотался.
— Ха-ха-ха, ты — че?! совсем меня не помнишь, ни хера не помнишь, да?! Ха-ха-ха-ха!!! Ну ты даешь, а орал — я герой, я герой! А сам-то со ста пятидесяти свалился… Ха-ха-ха-ха-ха!!! Вставай, будем жрать!
При последних словах желудок Юрия встрепенулся, но он его успокоил — насиловать не буду… Приподнявшись и опустив голые ноги на липкий и холодный пол, Юрий удивленно уставился на себя — он был тоже совершенно голый.
— А… это… кто меня раздел?..
— Да Бука, хотела с тобой делать секс, но ты не поддался, кремень-мэн, как она не старалась — не ты, не твой прик ни в какую… На, -
с последним словом незнакомец швырнул Юрию явно его одежду, сам-то он совершено не помнил, во что был одет…
Одеваясь и борясь с периодическими приступами тошноты, Юрий поинтересовался:
— А тебя как звать?
— Фак жопа!.. Все забыл, ох мама… Шимми-Нос, к вашим услугам, сэр!
— А, а какое сегодня число?
Волосатый Шимми-Нос развел руками и ядовито поинтересовался:
— Вам назначена ауеденция в Кремле? И похмелку приготовили?
В соседней комнате, более-менее убранной, стоял уже накрытый стол, а за ним сидели две… Шимми сказал "девки"… Лет так под сорок, со следами на лице буйно прожитой жизни. Одна игриво подмигнула ему тусклым глазом и проорала приветственное:
— Ха, мэн, я и не знала, что ты импотент!..
Юрий забормотал что-то оправдываясь, себе, под нос… Настрой, перегрузки… Дальний космос…Его усадили за стол.
— Нет, не помню, совершенно ни чего не помню, -
смущенно потупился Юрий.
— Ну ни чего, ни чего, бывает, особенно после долгого воздержания, — авторитетно провозгласил, как лозунг дня, голый Шимми. А потрепанная жизнью Буки улыбнулась остатками зубов.
— А сколько-сколько ты воздерживался? -
заинтересовался Шимми-Нос.
— Тридцать семь лет.
— Ох ни хрена себе, я бы точно засох бы, без дринка-то…Точно тебе говорю!
— Я вот как-то справился, -
пожал плечами Юрий, мол что тут такого и в свою очередь поинтересовался.
— Ты предпринимательством здесь занимаешься иди искусством?
Шимми, его подруга Санна и Буки громко расхохотались.
— Ну ты даешь, пред… пред… предпринимательством… ха-ха-ха-ха!.. Нас вообще нет!.. Нет на свете, вообще!.. Ха-ха-ха-ха!..
— Как это нет? -
Юрий вытаращил глаза, эти странные люди, так не похожие на всех россиян, виденных им до сих пор, были такие живые на ощупь и на вид…
— А вот так вот, нет и все! Меня нет, Санны нет и Буки нет! Ха-ха-ха-ха!!! У нас нет ни чего, начиная с удостоверения личности и кончая самими нами!.. Вот у тебя к примеру, есть удостоверение личности, а у нас нет, не было и не будет!
— И у меня нет, -
тихо промолвил Юрий, пораженный словами Шимми.
— Как эта нет, потерял что ли? -
на этот раз Буки вытаращила на космонавта свои выцветшие глаза и приоткрыла в удивлении рот.
— Как это нет?! У всех есть, кроме нас, "йети", а у тебя почему вдруг нет?..
— Мне не выдали, а я и не просил, подумал — может паспорта и прописка там остались, при социализме…
— Ну ты и дурак, там остались, -
хором заявили "йети" Юрию и пояснили.
— Тебя же любая "жопа" может повинтить и сделать с тобой что угодно! Ведь тот, кто не имеет удостоверения личности — вне закона!
Услышанное не укладывалось в голове — как же так, ведь Россия самая счастливая страна в мире, самая лучшая, самая свободная, в ней все живут счастливо, демократия и свободное предпринимательство, вот те два краеугольных камня, на котором держится Россия… А тут такое… Ни в одни ворота не укладывается… Два камня и три составных части… А тут…
— Видишь ли, Юрий, -
выпивая и закусывая, подливая девкам и герою дальнего космоса, разлагольствовал Шимми-Нос.
— Видишь ли, Юрий, так как нас нет, то с нами можно что угодно сделать, хоть убить, хоть что… Потому что нас нет… И как я узнал — и тебя тоже нет… Надо же какое совпадение!.. Ха-ха-ха-ха!.. За это надо выпить!..
Комната кружилась, слова Шимми падали как в вату, не совсем усваиваясь Юрием, девушки кривлялись и делали разные рожи, в таком состоянии, в какое впал герой дальнего космоса, они казались уже не такими потрепанными жизнью и даже миловидными… Юрий встряхнул головой и услышал:
— …Общественного мнения в этой стране нет! Так же нет диссидентов, оппозиции и прочего демократического говна!.. Что думает президент своими старыми, разжиженными мозгами, то и вся страна вместе с ним!.. И вообще у нас ни хера нет, фак ю!.. Вот ты откуда вылетел в космос, не-не, ты откуда родом?! А, Юрок?!..
— Ну вроде как из Омска…
— Вот и просись в свой сранный Омск и тогда все поймешь!
— А что я там пойму? -
услышал Юрий собственный голос и удивился — какой он был робкий.
— Ни чего. Все. Ни хера. Дальше Москвы ни кого не пускают — говорят там анархо-бандитские формирования какого-то Ваньки Сахмо и гангстерские банды неуловимого Чайника…
— И… И… И давно такое творится?..
не верил Шимми-Носу, скорей всего этим "йети" говорит обида на что-то и злость, не может быть здесь так плохо, он же сам видел, своими глазами!..
— А хрен его знает, я не помню?..
Юрий стал клонится головой в какую-то закуску и вдруг одна мысль прожгла его насквозь:
— Постой. А где же вы берете деньги на все это — закусь, выпивон, музыкальные инструменты, на жизнь?..
Шимми грустно посмотрел на Юрия, он видел насквозь героя дальнего космоса, конечно он ни чему не верит, ни одному его, "йетиному", слову… Жаль, но как странно они, "йети", далеки от народа… Его, Шимми-Носа, гениальных картин ну точно не понимают, но и даже выставить их ни когда не будет возможным… Да и зачем бисер перед свиньями метать… Что там этот смешной герой бормочет? Что?..
— А где вы берете деньги на все это — закусь, выпивон?..
Ответ был краток и афористичен:
— Воруем…
Внезапно взорвавшийся стол ударил Юрия в лицо, тарелки разлетелись в стороны, где-то далеко-далеко раздался визг девок и яростный крик Шимми-Носа, но Юрий уже выскальзывал из действительности, из этой действительности, оказавшейся столь некрасивой, чем вначале думалось и виделось ему, он ускользал все быстрее и быстрее, ни кто не мог уже угнаться за ним, ни кто, мелькнул чей-то белый халат и уже совсем ускользнув неизвестно куда, Юрий все же услышал уже знакомое — взять его…