— Видишь, треугольные флажки над палатками наемников? — я ухватил за руку пробегавшего мимо мальчишку-посыльного. — Беги туда, скажи мастеру Мордаду, что я жду его фирганцев у подножия штабного холма.

— Слушаюсь, господин колдун! — мальчишка вскинул руку к фуражке. Лицо у него было бледное и испуганное, однако руки не тряслись, а зубы не стучали, словно кастаньеты. — Какие еще будут приказы?

Я закусил губу, глядя на поле боя.

— Не попадись одному из шазаров, другого посыльного у меня нет!

Мальчишка коротко кивнул, выдернул из ножен миниатюрный прямой меч и помчался вниз с холма, ловко лавируя между палаток.

— Не добежит, — фыркнул мастер Ингио. — Гляди сколько тварей повсюду!

Справа от нас разъяренные шазары копались в окровавленных лохмотьях оставшихся от полевой столовой. Еще несколько зверей дралось над останками выпотрошенного дестриэ, а еще дальше, вниз по склону, целая стая мохнатых чудовищ атаковала отряд арбалетчиков, прячущихся за сомкнутыми павезами.

— Добежит, слишком уж он незавидная добыча, — возразил я, всем сердцем надеясь, что я прав.

Громадная окровавленная морда, со свисающими из пасти потрохами, поднялась от растерзанной жертвы, и проводила бегущего посыльного ленивым взглядом.

— Видишь, — я торжествующе взмахнул рукой. — Я был прав!

Мальчишка перепрыгнул через тлеющий костер и скрылся из виду.

Световая сфера, висящая высоко над лагерем и освещающая поле боя, точно маленькое солнце, мигнула и потухла. Перед моими глазами заплясали яркие пятна, и расплывающиеся концентрические круги. Лагерь утонул во тьме будто продырявленная лодка в морской пучине.

— Проклятье! — зарычал мастер Ингио.

В руке у толстяка вспыхнул крохотный голубой шарик. Я увидел его напряженное лицо, вытянутые трубочкой губы, и ощутил тугой поток манны, закручивающийся вокруг меня точно ледяной пенистый водоворот.

Яркие лучи просочились меж унизанных кольцами пальцев, и засверкали в глазах подбирающихся к холму шазаров.

— Вот вам! — мастер Ингио размахнулся и метнул светящийся шар вверх. Я увидел, как задрожала тонкая нить, связывающая его с чародеем. Поток манны, словно фонтан бил из тела волшебника, заставляя голубую сферу подниматься все выше и выше, одновременно увеличиваясь в размерах.

Длинные черные тени побежали прочь от нашей палатки, и призрачный голубой свет выхватил из темноты сверкающие доспехи фирганцев, взбирающихся на холм сомкнутым строем.

— Придется вам биться самому, господин колдун, — по лицу мастера Ингио покатились крупные капли пота. — Если я хоть на секунду отвлекусь, нить разорвется, и тогда всему конец!

Высоко в небе голубой шарик превратился в огромный шар, окруженный ярящимися призрачными протуберанцами. Свет, исходящий от него был каким-то жутким, потусторонним, неверным. Лица людей сразу же приобрели отвратительный мертвенный оттенок, а пламя костров стало ядовито зеленым.

— Командир! — громадный фирганец протянул мне закованную в сталь ручищу. — Я рад, что вы будете командовать в этом бою! — Верзила окинул взглядом своих соплеменников. — Мы все давно готовы обрести бессмертие, под синим светом звезды Солт!

Фирганцы заревели так, что испуганные шазары поскуливая бросились наутек. Капитан Мордад зловеще расхохотался.

Я окинул взглядом полированные шлемы отороченные мехом, исцарапанные кирасы и покрытые зарубками щиты. Фирганцы все до одного были закаленными в боях ветеранами, прошедшими с десяток компаний и без счету мелких стычек. С таки воинами я бы с легкостью разбил неметов и асакаров, но выстоят ли они против этого…

Мой взгляд вернулся к великану, окруженного лесом колышущихся пик. Как одолеть это чудовище? Быть может, оно и вовсе бессмертно? Вся спина и плечи гиганта были усеяны стрелами. Несколько арбалетных стрел торчало даже из шеи и щек, однако это, судя по всему, ничуть его не беспокоило.

Пикинеры громко крича пошли в атаку. Пики наклонились, впиваясь великану в грудь. Дерево затрещало, древка изогнулись дугой, и великан, потеряв равновесие, опрокинулся на спину.

— Вы это видели? — Мордад в сердцах хватил кулаком по щиту, висящему на спине оруженосца. — Теперь вся слава достанется этим миносским сосункам!

Громадная нечеловеческая рука поднялась над толпой, и копейщики полетели в разные стороны, точно куклы, которые разбрасывает сердитый ребенок.

— Боюсь, что славы на всех хватит с избытком, — пробормотал я. — Стена щитов!

— Стена щитов! — заревел Мордад, внимательно наблюдая, как фирганцы споро разворачиваются в боевое построение. — Телемар, Дугрир, Фермор и Табарт в первый ряд!

Четверо лучших бойцов, вооруженных тяжелыми боевыми молотами вышли вперед. Доспехи на этих молодцах были покрыты кольцами черной тевалийской стали.

— Не волнуйтесь, господин, мы завалим этого задиру-переростка, — Табарт пропустил меж закованных в сталь пальцев седую бороду, заплетенную в косицу. — Сделаем из его черепа походный котел!

Тем временем великан вновь поднялся на ноги. Вся земля вокруг него была усеяна изувеченными телами и залита кровью.

Нашарив оброненный таран, он поднял его над головой, и грозно зарычав, обрушил на фалангу пикинеров.

— Переломаем ему сперва ноги, а потом добьем на земле, — Мордад хладнокровно отдавал приказания. — Видите, плоть у него вязкая, копьем его не одолеть. Проверим, насколько прочны его мослы.

На штабном холме надрывно загудел сигнальный горн. Я обернулся, и увидел генерала Эмбодио, окруженного офицерами и посыльными. Чуть дальше, за его спиной, виднелась деревянная платформа, на которой столпились миносские принцы в шелковых одеждах и разноцветных шляпах украшенных кружевами и перьями.

— Они думают, что находятся в безопасности! — фыркнул мастер Ингио. Во все стороны полетели голубоватые искры, и шар у нас над головами вспыхнул еще ярче. — Какие глупцы!

Великан тоже услышал рев трубы и замер на секунду, вскинув подбородок. Я увидел, как из его раздувающихся ноздрей вырвалось облачко пара, могучие плечи напряглись, и чудовищная дубина взлетела в воздух, разбрасывая во все стороны всадников и пехотинцев.

Переступив через груду трупов, гигант уверенно зашагал к штабному холму.

— Отец Великанов, — пробормотал я. — Он же ничего не видит! Он просто идет на звук трубы!

Мордад усмехнулся.

— Ты тоже догадался?

Топча палатки и сдвинутые стеной телеги, великан врезался в восточную оконечность лагеря. Пехотинцы безуспешно пытались его остановить, кромсая исполинские ноги мечами, тыча его в грудь копьями, и осыпая градом стрел. Новая волна пикинеров хлынула с холма, и ощетинилась частоколом тридцатифутовых пик.

— Глядите, это еще что за напасть? — палец Мордада нацелился на секцию восточной стены, которая вдруг пошла волнами, точно ковер под ударами исполинской выбивалки.

С громким треском частокол рухнул, и в проломе появились странные полуобнаженные фигуры, раскрашенные флуоресцирующей краской.

— Сыновья Драуда, — зашипел мастер Ингио. — Советую всем приготовиться!

Я осмотрелся по сторонам в поисках подходящего оружия.

— Возьмите мой меч, господин, — один из фирганцев перехватил мой взгляд. — Он острый, как язычок моей жены!

Покачав головой, я указал на устрашающий боевой топор, лежащий у воина на плече.

— Это мне больше подойдет.

В глазах фирганца блеснула насмешка.

— «Траккара» оружие не для благородных господ, — наемник ощерил кривые желтые зубы. — Я съем свою бороду, если вы сумеете его хотя бы приподнять!

С тяжелым стуком «траккара» упал на землю, подняв облачко пыли.

— Идиот, — зашипел Мордад, отвешивая наемнику увесистую оплеуху. — Жри теперь свою бороду!

Я наклонился, и кончиками пальцев коснулся черной рукоятки, покрытой вязью непонятных символов. Манна заструилась, пропитывая и обволакивая оружие, и на гладком полированном лезвии тут же распустились сверкающие узоры изморози.

— Хороший топор, — сказал я, с легкостью поднимая оружие с земли. Его рукоять оказалась настолько толстой, что мне едва удалось ее обхватить пальцами.

— Накинь только петельку на кисть, — Мордад заботливо помог затянуть ремешок. — Так он у тебя из руки не вылетит во время драки. И гляди, когда замахиваешься, чтобы своих ненароком не зашибить!

Топор, пропитанный маной, гудел в моем кулаке, как рой растревоженных пчел.

— Как тебе борода? — засмеялись фирганцы, поглядывая на покрасневшего от смущения товарища. — Может посолить надо, или поперчить?

— Дурень ты, Бадрид, кто же спорит с мастером-колдуном!

Бадрид обиженно засопел.

— Так я же вас повеселить хотел, недоумки! Разве я похож на идиота?

— Еще как похож!

Наемник ухмыльнулся, сунул в рот кончик заплетенной в косичку бороды и демонстративно принялся жевать.

Я сам не сдержал улыбки, наблюдая за скалящимися фирганцами. Неужели наемники ничего не боялись? Не боялись даже страшного великана, казавшегося мне настоящим исчадием Аннувира, сбежавшего с горы Хельд!

— Мой дед рассказывал о стодневной битве у Дирк-Хьельд, — Мордад понизил голос, пристально наблюдая за исполином, сражающимся с королевскими пикинерами. — У короля Дагобода было два десятка великанов, да только к тридцатому дню они пали все до одного под ударами фирганских «траккара» и «нумедар».

Я покосился на воинов, вооруженных боевыми молотами-нумедар. Телемар, Дугрир, Фермор и Табарт не принимали участия в общем веселье. Они стояли в первом ряду, настороженно наблюдая за приближающимся гигантом.

— Я вот больше люблю «траккара», — Мордад перебросил боевой двусторонний топор из руки в руку. — Люблю, чтобы горячая кровь хлестала во все стороны, люблю хруст костей и доспехов, люблю отлетающие конечности, и подпрыгивающие на земле головы, — Капитан в предвкушении закусил губу. — Омовение кровью, и все такое…

— Деста локулор, — кивнул я. — «Кровавая молитва».

— А ты уверен, что в тебе нет фирганской крови? — Мордад расплылся в широкой ухмылке. — Редкая женщина, знаешь ли, устоит перед обаянием мускулистого северянина с бородой до пояса!

На штабном холме вновь загудели трубы, и вниз по склону двинулся отряд пехотинцев в толстых кожаных куртках и керамических масках. На их спинах подпрыгивали круглые бочонки в ременных петлях, от которых змеились гофрированные шланги, присоединенные к ручным насосам и длинным медным трубкам.

— Огнеметатели! — мастер Ингио сплюнул сквозь зубы. — В такой толчее они больше своих спалят, чем навредят великану!

— Конечно, это же копейщики принцев, а не войска Эмбодио, ему на них наплевать! — Мордад ткнул пальцем на треугольные зеленые флажки. — Это Биз со своими «Единорогами», а с правого фланга Отеро с «Дикобразами».

Пикинеры продолжали удерживать великана на подступах к холму, заполняя зияющие прорехи в фаланге все новыми и новыми отрядами. Двигались они слаженно не обращая ни малейшего внимания на горы трупов под ногами.

Дружно ударив кресалами по металлическим пластинам, огнеметатели зажгли запальники, прикрепленные под медными трубками. На землю посыпались снопы зеленых искр, а в воздухе резко запахло какой-то алхимической дрянью.

— Если огонь пойдет вверх по холму, отступаем осторожно, на три счета, — заревел Мордад. — Держитесь от «светляков» подальше!

Великан внезапно замер, вскинул подбородок к небу, машинально счищая ладонью с окровавленного тарана налипшие клочья плоти. Широкие ноздри раздулись, принюхиваясь, а из разверстой пасти донесся гневный рык.

Сделав несколько быстрых шагов назад, Отец Великанов поднял свою дубинку, крутанулся на одной ноге, и метнул ее с ловкостью опытного игрока в «кехли».

Трижды повернувшись в воздухе, таран пролетел над головами копейщиков, скашивая раскачивающиеся пики, точно сорную траву.

— Будь я проклят! — Мордад взмахнул топором, едва не лишив меня уха.

Таран врезался в отряд огнеметателей, сшибая их точно кегли. Из лопнувших бочонков брызнула горючая жидкость, зашипели зеленые искры и в одно мгновение склон холма у нас под ногами превратился в ревущее море изумрудного пламени.

Зажатые между огнем и чудовищем пикинеры тут же запаниковали, их ряды смешались, а пики, до сих пор сдерживавшие напор врага, попадали на землю. Радостно зарычав, великан врезался в их строй как голодный волк в отару овец.

Такой страшной резни, как на этом холме, мне видать еще не доводилось! Рот наполнился горечью, ноздри запахом горелого мяса, а глаза слезами. Стиснув изо всех сил челюсти, я постарался справиться с волной накатившей дурноты.

Стоящий рядом со мной Мордад тоже побледнел. Я сморгнул горячую слезу. Нет, показалось, это неверный голубой свет освещавший поле боя сыграл со мной злую шутку…

Фирганец улыбался, а его стальные пальцы так впились в рукоять топора, что оставили на ней глубокие отметины.

— Ублюдки Драуда на подходе! — рявкнул молотобоец Дугрир указывая пальцем на правый фланг. — Они обходят холм с нашей стороны!

— Хотят пройти между нами и огнем, — зарычал Мордад. — Какие будут приказы, командир?

Я по привычке обернулся, надеясь увидеть ухмыляющегося Аша, но за моей спиной никого не было, только склон холма, а на его вершине генерал Эмбодио с телохранителями, да платформа с принцами.

— Растяните строй до самого огня, — выдавил я. — Мы не можем пропустить врага на холм.

— У нас мало людей, — покачал головой Мордад. — Если мы сдвинемся к центру холма, нас могут обойти сзади. Видишь, сквозь частокол лезут еще какие-то голодранцы!

Я ожесточенно заскреб в затылке, стараясь представить, что бы на моем месте предпринял отец, или мастер Кеандр.

— Мы спускаемся, — решил я. — Огонь будет прикрывать наш левый фланг. Встретим варваров лицом к лицу!

Внизу под холмом великан добивал остатки отряда копейщиков, топча их ногами и пинками отправляя в зеленое пламя.

— Поставь молотобойцев на левый фланг, пусть на сколько смогут задержат Отца Великанов, пока мы разбираемся с Сыновьями Драуда, — раскрашенные светящиеся фигуры уже достигли конюшен и палаток, прямо напротив холма. — Потом ударим все вместе и прикончим чудище.

— Траккара? — Мордад оскалился, поднимая вверх топор.

— Траккара! — я скрипнул зубами. — Устроим настоящее «Деста локулор»!

Мы двинулись вниз с холма, постепенно ускоряя шаг. Позади меня лязгала и громыхала стена щитов, а справа тяжело шагал громадный Мордад в стальном нагруднике и кольчужной рубахе спускавшейся ниже колен. Начищенный до зеркального блеска топор отражал зеленые сполохи пламени. Зеленые искорки сверкали и в темных глазницах, под косматыми седыми бровями.

— Я постараюсь не отстать, господин колдун. — Наемник улыбнулся, и неожиданно завыл, как дикое животное.

— Ву-у-у-у-у! — прокатилось по холму, и фирганцы с шага перешли на бег.

Бледные полуобнаженные фигуры, мелькнули впереди, среди туго натянутых тентов и рядов телег с продовольствием.

Несколько шазаров прижав уши к головам, метнулись прочь. Из окровавленных пастей послышался жалобный визг, странно диссонирующий с треугольными свирепыми мордами. Животные спешили убраться поскорее с дороги, перепуганные чем-то до полусмерти.

Сыновья Драуда! Кровь застыла у меня в жилах, когда первый из варваров выпрыгнул из колышущихся фиолетовых теней. Немет был высокого роста, мускулистый, с длинными руками и босыми ногами. На его широкой груди красовался нарисованный белой краской глаз, с вертикальным зрачком, а с подбородка свисала раскачивающаяся борода из пены и блевотины.

В ноздри ударил резкий аромат корня Черного Хаша. Запах оказался таким сильным, что у меня даже голова закружилась, словно от легкого опьянения.

Варвар перешел с бега на быстрый шаг, направляясь прямо ко мне, и поднимая над головой свое странное оружие.

Я переступил с ноги на ногу, задержал дыхание, и тоже двинулся вперед, не отводя взгляда от нарисованного на груди варвара глаза.

Руки немета, оплетенные сетью вздувшихся вен, взлетели вверх, а из разинутого рта потекла густая коричневая слюна.

— Развали его одним ударом, сынок, — рявкнул Мордад опуская забрало. — Хашинисты не чувствуют боли!

Я знал, что щепотка молотого корня может поднять даже смертельно раненного воина с земли, и дать ему сил драться еще пару часов. Похоже, что Сыновья Драуда были накачаны зельем под завязку! Бесстрашные, безумные, незнающие боли и усталости, они двигались как механические куклы, до тех пор, пока не закончится завод. Сколько у них было времени? Несколько часов? Несколько минут? Ведь всем было известно, что когда действие наркотика закончится, все их внутренние органы начнут отказывать один за другим, и они умрут в страшных мучениях.

Немет утробно заурчал. Не удивительно, что он так рвался в бой, рассчитывая умереть прежде, чем зелье перестанет работать!

Варвар завертел над головой длинной полосой металла, отдаленно напоминающей по форме меч. Прямоугольный кусок стали, в палец толщиной, был заточен с одной стороны, и приварен к прочной рукояти. Оружие примитивное и жуткое на вид. Отбить такой удар простым мечом вряд ли у кого получится!

Отпрыгнув, я наткнулся спиной на стену щитов, напиравших сзади фирганцев. Страшный тесак просвистел в ладони от моего плеча и глубоко вонзился в щит стоящего позади меня воина. Прямоугольное лезвие с легкостью разрубила стальную окантовку, и точно топор-колун, расколола дубовую доску до самого низа.

Фирганцы ответили дружным рыком, и принялись колоть варвара мечами. Не обращая внимания на кровоточащие раны, немет повернулся ко мне и вновь замахнулся своим тесаком.

Мой траккара с хрустом вонзился варвару в левую ключицу, вспарывая плоть и рассекая кость. Рука немета повисла как плеть, меч тяжело стукнул о землю, а мне в лицо брызнула горячая кровь.

— Талеа де, малефик! — дыхание моего противника было приторно сладким, а зубы потемнели, от чудовищной дозы Черного Хаша.

Горячие пальцы как тиски сомкнулись вокруг моего горла, выдавив из меня какой-то жалкий всхлип. Навалившись на рукоять топора, я принялся толкать его вниз, разрезая плоть и ломая ребра.

— Не таэ мортада! — закаркал варвар, вонзая пальцы в мою гортань. — Шоку дестур!

Перед глазами заплясали черные пятна, а в горле что-то противно хрустнуло, отдавшись яростной болью в затылке и в грудной клетке.

Скрипнув зубами, я прижал подбородок к груди, изо всех сил надавив на руку варвара сверху, однако он даже на мгновение не ослабил хватки. Фирганцы окружили нас со всех сторон и принялись остервенело рубить немета мечами, тщетно пытаясь оттащить его прочь.

— Шоку дестур! — варвар вытянул черные губы, пытаясь дотянуться до моего лица. — Драуд ту ас мортада!

Борясь с головокружением и нахлынувшей слабостью, я трижды обернул варвара тонкой нитью манны и натянул ее указательным пальцем. Послышалось неприятное хлюпанье, будто бы прачка вынимает из таза мокрую тряпку, и хватка на моем горле тут же ослабла. Фонтаном ударила кровь, и тело варвара медленно развалилось на три части.

В тот же миг зловонная волна боли, ярости и отчаянья ослепила меня, парализовав на мгновение. Все, что немет чувствовал и видел в последний миг, обрушилось на меня, проникая в мозг через опутывающую нас нить манны. Я увидел страшную личину, то ли человека, то ли демона, сжимающего в своих черных ладонях фирганский траккара. Ужас перед этим существом переполнила меня доверху, точно кипящая ядовитая желчь, однако я изо всех сил сжимал его ледяную глотку, стараясь не глядеть на внутренности, вываливающиеся из моего собственного брюха.

— Будь благословен! Шоку дестур! — вспыхнуло в моем мозгу. — Драуд умер за тебя!

С шумом втянув воздух в пылающие легкие, я отшатнулся от окровавленных потрясенных фирганцев, переступил через бесформенную груду мяса и встал рядом с капитаном Мордадом.

С опущенных к земле топоров капала кровь, а земля перед могучим фирганцем была сплошь усеяна частями человеческих тел.

— Держи дистанцию, сынок, — капитан смотрел вперед. — Не подпускай их к себе слишком близко.

— Понятно, — прокаркал я, ощупывая пальцами разрывающееся от боли горло.

На левом фланге Телемар, Дугрир, Фермор и Табарт подняли свои нумедар и двинулись к застывшему в зеленом пламени Отцу Великанов. Чудовище словно принюхивалось к чему-то, высоко задрав подбородок, и с шумом втягивая воздух в ноздри.

Сыновья Драуда больше не нападали по одному. Вместо этого они выстроились в длинную цепь, заходящую далеко за наш правый фланг, намереваясь взять нас в клещи. Я окинул взглядом неровный строй, ощетинившийся уродливыми тесаками, поглядел на великана, поднимающего с земли огромный валун, и слезы сами собой побежали по моим щекам. Сколько это может продолжаться? Сколько еще людей должно погибнуть? Ради чего? Неужели ради обычной мести?

Отец Великанов размахнулся и швырнул замшелую глыбу точно мяч для игры в траки. Перелетев через столпившихся на склоне холма телохранителей, он с ужасным треском врезался в платформу, на которой стояли принцы. Во все стороны полетели человеческие тела, обломки досок и куски грязи.

Я стоял, открыв рот, не в силах поверить своим глазам. Как ему это удалось? Ведь он же ничего не видит!

Голубой шар у нас над головами взорвался фейерверком ослепительных искр. Поле боя мгновенно погрузилось в густую непроницаемую темноту, разрезаемую призрачными лентами падающих звезд.

— Они опять открыли шкатулку с мощами Белиада, — захрипел я.

Траккара неожиданно стал чудовищно тяжелым, и выскользнул из моей руки на землю.

Мир наполнился гудящей пустотой. Я чувствовал, как обрывки манны клубятся вокруг стонущего мастера Ингио. Я чувствовал боль, в его обожженных до костей ладонях. Я чувствовал, как что-то страшное и непонятное глядит на меня из темноты, готовясь нанести последний удар.

— Нас предали, Мордад, — прошептал я, удивляясь воцарившейся вокруг тишине.

— Не в первый и не в последний раз, — хмыкнул фирганец. — Отходим потихоньку к вершине холма.

Лязгнуло железо, столкнулись тяжелые щиты, а внизу, у подножья холма фосфоресцирующие глаза Драуда пришли в движение.