После такого насыщенного вечера сложнее всего оказалось проснуться. Разлепить глаза, расстаться с одеялом и, проклиная алейн, которому приспичило не дать мне выспаться, отправиться в душ. Часы ехидно оповестили меня о том, что экзамен начинается через полчаса.

Прохладная вода смыла остатки тревожных снов и запах Тэя. В экзаменационный зал пришлось отправиться с влажными волосами, скрутив их пучком на затылке. К счастью, я нашла время привести платья в порядок накануне, но что значит отглаженный наряд, когда у тебя не просохли волосы?!

Перед столом экзаменаторов, на котором веером желтели билеты, я снова надеялась на чудо. И мысленно молила Вездесущих о помощи, когда брала билет. Только в этот раз они, наверное, ещё спали. Или просто не соизволили повернуться в мою сторону.

От стола к своему рабочему месту я шла на одеревеневших ногах. Потому что я знала лишь один вопрос билета. Первый. Очень странно было бы не ведать про Черную Лавину и её последствия.

Второй и третий вопросы билета оказались сплошной ахинеей. С чего бы мне знать о внешней политике Цимерии в середине прошлого столетия?! Имя некоего заокеанского правителя, указанного в третьем вопросе, так вообще было незнакомо мне. И как, как мне рассказывать о его роли в становлении литературного искусства чужого государства?!

Я сидела на своём месте, опустив голову и грызя кончик пера. Ну, про Черную Лавину я рассказала бы и без конспекта. Но что значит ответ на один вопрос?! Я определённо скачусь вниз в общем зачёте. А это значит, что провал на магическом испытании, наверняка, выбьет меня из числа потенциальных студентов.

О, Вездесущие! Как же всё сложно!

Викс давно сдал и быстро удалился, подмигнув мне. Нимеридис сегодня отдыхала: у неё экзамен по истории был завтра. А я грызла пальцы и думала не о билете, а о своём черноволосом покровителе

— Тэе. Как же хотелось снова к нему в объятия.

Губы опалило свежим воспоминанием о его поцелуях. Нашла время думать о нём!

Дверь в аудиторию тихо отворилась и внутрь зашел… Тэйлан. Он окинул беглым взглядом поступающих, задержался на мне и двинулся к преподавателю по истории: лысоватому долговязому мужчине с круглыми очками на переносье.

О чём они говорили не было слышно, но я словила на себе взгляд экзаменатора. Изучающий и понимающий.

Что Тэй здесь делает? Кто он, в конце концов? Сегодня обязательно его спрошу об этом! А вдруг мой мужчина тоже преподает? Что тогда?

Пожевала губы и опустила голову, уставившись в лист, где написала ответ лишь на один вопрос. Дверь заскрипела и Тэй быстро вышел, я не успела даже взглянуть на него.

— Арлинда Невелло! — позвал преподаватель. Головы подняли ещё несколько поступающих и обернулись на меня. — Вам придётся раньше ответить. За вами пришли. Вы готовы?

— Можно я ещё… — умоляюще произнесла я, понимая однако, что ни до чего больше не додумаюсь. Если в голове пустота, из неё не извлечёшь нужных слов. — Да, — кивнула в конце концов, — конечно.

Навстречу экзаменаторам шла на негнущихся ногах. В голове копошились, как навозные черви, сомнения. Вот и решилась моя судьба. Придётся вернуться домой, продолжить безвестное существование в четырёх стенах под матушкиной опекой, и навсегда забыть о Тэе. Перспективы казались мрачными, исход — неминуемым. Поэтому когда я села перед комиссией, меня уже переполняло смирение.

— С удовольствием послушаю про Чёрную Лавину, — экзаменатор откинулся на спинку стула и, сложив руки на груди, посмотрел на меня добродушным взглядом.

— Чёрная Лавина, — начала я робко, — является самой масштабной и резкой перестановкой баланса сил на территории всех государств планеты Кеплер, за исключением изолированного и по сей день Вимонта. Произошло это событие в 2543 году с момента восхождения алейна над Кеплером. Возникновение события тесно связано с внешней политикой тогдашнего правителя Цимерии — Тандалиона Рико. Согласно расстановке магических энергий, Тандалион использовал высший Поток, то есть, был светлым. Завоевав и подчинив своей воле почти весь Западный Берег, Тандалион хотел прибрать к рукам и весь Восточный берег, включая Эмпер, Восточный Ортогрон, Северный Ортогрон, Южный Ортогрон, Вессарию и Окраинные Безымянные Земли. Его влекли месторождения ценных металлов, магических кристаллов и выход к северным морям.

— Хорошо, — преподаватель закивал. — И кто ему помешал? А, главное, как? Или ему удалось?

— Правители государств Восточного Берега, проведав об угрозе, решили объединить свои силы и противостоять Тандалиону, — сказала я неуверенно. — Подавляющее большинство из них использовали низший магический поток, то есть, были тёмными. Но армия Тандалиона была огромной и по праву считалась непобедимой. Оборона у берегов Эмпера длилась три сезона, но силы Тандалиона перевешивали, и войска постепенно продвигались по суше к границе с Восточным и Северным Ортогроном. И тогда правителями Восточного Берега было принято рискованное решение освободить скрытые тёмные потоки с помощью сильных артефактов и использовать эту магическую энергию в свою пользу, пропуская её через тела тех, кто сможет её принять — тёмных воинов и магов. Но точные расчеты артефакторов не помогли. Баланс пошатнулся, и тёмная энергия вырвалась наружу бесконтрольной волной, скашивая всё на своём пути.

— Вижу, вы хорошо подкованы, — экзаменатор почесал костлявым пальцем верхнюю губу. — Вы говорите, что Вимонт изолирован, но в Орейворе есть жители, которые бывали там, и даже есть некоторые технологические разработки, позаимствованные у них. Что скажете? Участвовал ли Вимонт в противостоянии? Или остался в стороне?

И тут я начала плавать.

— Общеизвестный факт, что как на территории Вимонта, так и в Цимерии существуют драконьи кланы, — сказала лишь затем, чтобы не смолчать. — В Вимонте, в том числе, сохранились тёмные особи. Покуда маги Вимонта не нашли способа изолировать свои воздушные границы, теоретически возможно и наблюдение, и шпионаж. Именно поэтому мы часто слышим поговорку: "Бойся чёрного дракона". Ведь чёрные драконы существуют лишь на территории Вимонта, которую не затронула Чёрная Лавина. А факт участия воинов Вимонта в противостоянии документально не доказан.

— Таки существуют? — приподнял бровь преподаватель. — Настоящие чёрные драконы?

— На территории Вимонта, куда не дошла Чёрная Лавина, тёмные всё ещё существуют, — сказала я уверенно. — Но за пределами этого закрытого государства их нет со времён третьей Волны Света.

— Совсем-совсем нет?

— Чёрная Лавина разрывала тела тёмных избытком энергии, убивая их, — пояснила я. — Блокировала сейзу светлых, также убивая большую их часть. Те сильнейшие, кому повезло выжить, отмечали изменения в своём теле и постепенно превращались в нагов. Но даже после Чёрной Лавины существовала угроза активации скрытых тёмных потоков. Поэтому и были запущены три Волны Света подряд. Тёмных гуманно провожали к Вездесущим, полагая, что они могут способствовать активации второй Лавины, до тех пор, пока их не осталось вовсе. И ныне полагается их провожать туда… — я вздохнула. — Только вот провожать уже давно некого.

— А вы сами как считаете, тёмные существуют? Или они все в Вимонте остались?

— За пределами Вимонта их нет, — отрезала я. — И это абсолютно точно.

Экзаменатор задумался, почесал лысину и, поправив окуляры, сказал:

— Смотрите, чтобы уверенность не стоила вам оценки. Чем докажете? Есть статистические данные, что после Лавины не было ни одного случая поимки темных? — он прищурил один глаз и усмехнулся.

— Если и были, то это на совести чувствующих, — я пожала плечами, пытаясь выглядеть невозмутимо, но внутри выросла глыба льда. — Понятное дело, что правящие не будут афишировать единичные случаи. Статистики у меня нет, но есть биология: у двух светлых не может родиться тёмный. Теоретически, конечно, можно предположить, что чёрный дракон из Вимонта завёл роман с женщиной большой земли, но я такого не представляю.

— Почему Лавина не тронула Вимонт? Как думаете? И почему уверены, что тёмные с той стороны, — с нажимом произнес последние слова мужчина, — не выбрались сюда? В Цимерию, к примеру?

— Лавина иссякла, не достигнув границ государства, — выпалила я. — Идущих с Волной Света на территорию государства не допустили. А если тёмные и выбрались, — я закусила губу, — то искренне верю в то, что чувствующие обнаружили их.

Экзаменатор снова откинулся на спинку и фыркнул.

— Думаете, они всесильны? — он зацепил пальцем мой табель и раскрыл его. — Задам еще один вопрос, не касающийся Лавины. Ответите правильно, отпущу без последних двух. Вы довольно хорошо подкованы, эбрисса Невелло.

Я неловко поерзала, стараясь скрыть волнение. Кивнула.

Остальные члены комиссии не проявляли интереса. Кто-то глядел в никуда, откинувшись на спинку стула, кто-то выцарапывал каракули на желтоватой бумаге. Еще двое экзаменаторов вообще перешептывались между собой.

— Вы говорите, что существуют чёрные драконы, — начал преподаватель, почесав затылок. — Даже предполагаете, что они остались на острове Вимонт. Расскажите мне о сути драконов. Это звери, люди? Кто они? Почему разделяются на тёмных и светлых? В чем различие? Белые-то у нас в воздушной почте работают, — он наклонил голову и царапнул по табелю пальцем.

— В повседневной жизни дракона вряд ли можно отличить от обычного человека, — я задумалась. Мне приходилось видеть белых драконов. В нашем селении жил драконий клан, но всего один. И обращались они редко: но если уж это происходило, все жители разбегались по домам. — А отличаются от людей они тем, что имеют вторую ипостась: драконью. Трансформация в драконье обличие отнимает много сил и энергии и требует хорошей подготовки. Первая трансформация, как правило, происходит спонтанно и после половой зрелости. Белые и чёрные драконы отличаются тем же, чем разнятся тёмные и светлые маги. Белые используют для трансформации высший поток, чёрные — низший.

Преподаватель прищурился, снял очки и, протерев стекла уголком велюровой жилетки, нацепил их на переносье. Долго смотрел на столешницу, а потом быстро процарапал оценку в табеле и отдал его остальным членам комиссии.

— Удачи, эбрисса Арлинда!

Сидела, опустив глаза, пока остальные члены комиссии царапали свои оценки в табель. Не верила, что неудача обошла меня и на этот раз. И, едва последний член комиссии подтолкнул ко мне заветную корочку, раскрыла её.

Шесть десяток.

Шесть!

Сначала захотелось завыть от счастья. А потом вспомнилось озадаченное лицо Тэя и его разговор с экзаменатором. И радость сразу опустила крылья, превратившись в саднящее сомнение.

Он просил за меня?

Просил за меня потому, что позволяю целовать себя?!

Кто я теперь? Распутница? Куртизанка? Или кто-то хуже?!

Опустив глаза и сухо попрощавшись, я вылетела за дверь. Тэй стоял в коридоре и комкал кусок скрученной бумаги.

— Лин, ты как? — он бросил взгляд через плечо и, убедившись, что никого нет, подошел ближе. Мягко улыбнулся и коснулся моей руки. — Пойдём?

— Зачем вы так? — я вскинула подбородок, не заметив, как снова перешла на «вы». Сердце сжала железная рука. — Зачем за меня просили? Из-за того, что мы с вами…

— Я, — Тэйлан отстранился и нахмурил брови, — лишь сказал, что тороплюсь с отчётом, и мне нужна в помощь одна абитуриентка.

— Тогда почему же, — развернула табель, показывая ряд десяток, — почему так? Я ведь только один вопрос в билете знала…

Тэй выровнял спину и снова бегло осмотрел коридор.

— Зачем мне занижать твои способности? Я знаю, что ты самая лучшая. Просто поторопил экзаменатора, чтобы мы успели, — он скомкал бумагу и сжал губы.

— Куда успели? — спросила я испуганно.

— На одно мероприятие. Сегодня же день города! И гуляния будут два дня, — он осторожно улыбнулся. — А я знаю, что завтра у тебя выходной, — Тэй опустил голову и ссутулил громадные плечи. — Если нет желания, можем не ходить.

Я подняла глаза, посмотрев на него из-под чёлки:

— Только мне расчесаться нужно.

— Конечно. Провести тебя? В уборную, — он хихикнул.

— Достаточно будет простого зеркала, — я смущённо опустила голову.

— В холле есть. Прости, здесь за руку тебя не возьму, и спуститься лучше поодиночке. Жду тебя у выхода. Там, где мы встретились с тобой в первый раз.

Соседняя дверь распахнулась. Тэйлан повернулся и быстро пошел вперёд.

В коридор выбежали шумные ребята. Они приостановились около меня, осыпая комплиментами, а затем побежали по лестнице. Мимо громадного Тэя, что сжимал ладонью перила и провожал их тяжёлым взглядом стальных глаз.

Я поспешила вниз, предусмотрительно не оборачиваясь. Тэй не хотел афишировать наши отношения, и я понимала его. Хоть было и обидно. Чу-у-уточку. Если с сыном Верховнослужителя — щуплым и прыщавым — я встречалась укадкой и перебежками, иногда даже стыдясь, что нас видели вместе, то с Тэем я хотела быть на виду. Не прятаться.

В холле я нашла ростовое зеркало. Распустила влажные волосы и, достав из сумочки расчёску, перебрала пряди. Выглядела я будто драная кошка, дождём побитая. Даже шпилька Тэя в волосах не смотрелась.

Через пять минут я уже стояла у лестницы в конце стеклянного коридора. Мимо сновали довольные и не очень абитуриенты. Чуть поодаль, в круглом холле, Адонис принимал корреспонденцию на отправку.

Тэйлан вышел из бокового ответвления и направился не ко мне, а к воспитателю. Я растерялась и не знала, что делать. Подождать? Остановиться? Или сделать вид, что просто иду мимо?

Медленно побрела в сторону общежития. Неловкость и стыд мучили и волновали.

— Да, увидимся! — бросил Тэйлан куда-то в сторону, вероятно эбриссу Адонису, и его шаги за спиной стали настоящей музыкой. Легко коснувшись моей руки, шепнул на ухо: — Нам сюда, — и показал на аллею, где под тенью шелковицы прятался его магомобиль.

Мы по очереди вышли через боковой выход и нырнули в тень. Стеклянный хребет коридора остался позади, затенённый резными лоскутами листьев. Лучи алейна чертили на стёклах неровные радужные разводы. Силуэты идущих отсюда казались размытыми тенями.

Продравшись сквозь кустарник и едва не распоров отглаженную юбку о торчащие веточки, я почти упёрлась в спину Тэя.

Он обернулся и притянул к себе. Здесь не было лишних глаз, и он облегчённо выдохнул:

— Я так скучал…

И мне не хотелось спрашивать, чего он не договаривает. О тех причинах, что заставляют его скрывать наши отношения на людях. О том, почему он оказывает такое влияние на преподавательский и административный состав Академии… Просто боялась, что моя хрупкая иллюзия рухнет и рассыплется тысячей крошек. Что вспорет душу осколками стекла. Страшилась того, что, возможно, за её завесой нет ни меня, ни Тэя. Ни нас вместе.

— Я тоже скучала, — призналась, с трудом разомкнув объятия.

— Прости, что приходится прятаться, — Тэй потянул меня за подбородок и коснулся губ лёгким поцелуем. — Я потом всё тебе объясню. Не будем портить хороший день проблемами. Но знаешь, — он уткнулся в мою шею и шумно вдохнул. Чёрные кудри защекотали кожу. — Если на тебя студенты будут всё время так глазеть, я не выдержу, — сжал в объятиях сильней, а у меня дыхание перехватило.

Тяжело отстранившись, Тэй помог сесть мне в повозку, и мы помчали по мощёным дорогам. Нас провожали удивлённые взгляды, я смущалась и вжималась в высокое сидение.

— Они не видят тебя, — засмеялся Тэй, — можешь не прятаться. Их привлекает магомобиль. Таких в городе несколько.

Дорога серпантином уходила вверх. Каждый поворот раскрывал перед глазами великолепные просторы Орейвора. Малахитовые моря полей, грифельные острия гор, что вонзались в лазурное небо, высокие шпили голубых сосен. Следующий поворот выложил на ладонь густо-синюю полоску воды. Ихтовое море. Я восхищённо вдохнула. Когда смотришь на него издалека, совсем другие ощущения. Плыть и стоять рядом иначе. Там кажется, что большая вода поглотит и сожрёт, а здесь чувствуется её великолепие и роскошь.

Мы всё ехали и ехали вверх, и ещё один поворот вывел нас на широкую площадь, заполненную людьми.

— Здесь можно не прятаться, — после долгого молчания сказал Тэй. Помог мне выйти из магомобиля. — Всё равно в такой толпе мы незаметны.

Я засомневалась. Он хмыкнул и потёр лицо большой ладонью.

— Ладно, будем заметны. Многие меня знают, и найти в толпе меня будет легко, — он пожал крупными плечами. — Но я не могу тебе это не показать, даже если… — он бросил на меня настороженный взгляд. — Я верю, что ты поймешь, что бы ни случилось, — коснулся ладонью моей щеки и провел по контуру губ. — Не молчи. Не пугай меня.

— Только не бросай меня в толпе, — промолвила я, неожиданно предаваясь панике. Толпа, так похожая на штормовое море, пестрела разноцветными головами. Казалось, стоит лишь сделать шаг и отдаться ей — и заглотит, будто смерч. Переварит и растворит в себе, превратив в воздух. — Никогда столько народу не видела. Не выбраться мне без тебя, Тэй.

Перехватила его руку дрожащими пальцами. Даже просто держа его ладонь, я чувствовала себя счастливой.

— Не бойся, — тепло сказал он, склонившись. — Мы будем не одни.

Тэйлан повернул меня немного и показал направление. Я заметила ряд дорогих повозок припаркованных в стороне, точно таких, как у дяди Викса. И моему удивлению не было предела, когда из одной из них вышел земляк и подал руку Нимеридис. Рядом, улыбаясь, стоял эбрисс Адонис.

Я дёрнулась, не понимая, позволено ли мне проявлять свои чувства в их присутствии. Не подведу ли я Тэя? На всякий случай, отпустила его руку и скромно взяла под локоть.

— Но как? — пролепетала я, косясь на Адониса. — Как он успел сюда вперёд нас? Ведь только что в холле стоял! Он что, дракон?!

— Сейчас увидишь, — довольно протянул Тэй.

Я поймала взор Викса, направленный на меня, как прицел, и довольно помахала рукой. И тут же вспомнила, как бурно отреагировал Тэй на наши объятия в кухне и опустила ладонь.

— Хочешь увидеть дракона? Трансформацию, — заговорил над ухом Тэйлан.

Я осторожно кивнула. Боялась сделать лишнее движение. Казалось, толпа сейчас подхватит меня и унесёт в пропасть. Сжала сильнее пальцы на локте мужчины. Он похлопал по руке.

— Ты видела это когда-нибудь? — в его глазах загорелось восхищение.

— В нашем поселении живёт драконий клан, — сказала я, с волнением и страхом наблюдая за движением толпы. Она казалась одним огромным организмом. Хищным и голодным. — Они несговорчивы, да хмельным балуются. А потому драконов на улицах Мелики видеть приходилось, правда, из окна, а то и из погреба. Но трансформацию — нет. Это страшно, наверное.

— Ничего страшного! — воскликнул Тэй и пожал руку подошедшему Адонису. — Только шумно немного. Правда, Дон?

— Шумно и щекотно, — на лице эбрисса Флеминга загорелась дерзкая мальчишечья улыбка. Уж на кого, а на дракона он точно не походил. — Особенно когда чешуя отрастает.

— Ну, это тебе щекотно, а нам со стороны лишь восхищаться придётся. Сколько вас сегодня будет в воздухе? Мы же после выступления едем? — Тэй загадочно улыбнулся и, немного наклонившись ко мне, тихо сказал: — Я хотел бы, чтобы твои друзья тоже к нам присоединились. Только с одним условием: ты не будешь того милого парня обнимать, — показав на Викса, Тэй выровнялся.

Подтянулась на носочках, почти достав до уха Тэя:

— А если буду?

Как, ну как объяснить Тэю, что я люблю ловить, как драгоценные камни, все осколки его эмоций? Гнев, хмурящий брови. Ревность, дрожащую в уголках губ. Безраздельное счастье, мечущееся искрами в глазах. И ещё одну эмоцию — самую глубокую и самую незнакомую, что загорается на его лице, когда он на меня смотрит.

Тэйлан бросил быстрый взгляд на Викса, а затем расплылся в довольной улыбке.

— Бесполезно. Он слишком занят другой. Гляди, глаз с чернявой не сводит, — сказал он мне на ухо и, будто случайно коснувшись, поцеловал его.

Проводила взглядом друга, что осторожно и робко обнимал Нимеридис за талию, и сердце легонько укололи шипы ревности. Но не такой, что расцветает, когда любимого уводят. Моя ревность, скорее, походила на жалость оттого, что наша дружба для Викса отошла на второй план. И теперь так будет всегда…

Викс и Ними скользнули в толпу, и лес мельтешащих тел поглотил красное пятно её платья и его бордовый пиджак. Толпа гудела голосами и пахла жареным мясом, свежей выпечкой и ягодным вином.

— Ну, здесь полно мужчин, — отметила я, покосившись на Тэя. — Викса увели, но я посмотрю на кого- нибудь другого. Ведь ты так…

Голос застрял в горле, а слова превратились в надсадный сип. Потому что я поймала на себе острый чужой взор. Взгляд сверлил меня, разбирая на детальки. Барышня-наг в изумрудном одеянии с тёмно-синим переливающимся хвостом таращилась на меня так, словно я отобрала у неё кошелёк. Желтоватую кожу незнакомки у скул, локтей и ладоней покрывали, как кусочки черепицы, прозрачные чешуйки. На плечи нагессы свешивались густые каштановые кудри волос.

Злобно зыркнув на незнакомку, я вздернула подбородок. Лишь поняв, что не осталась незамеченной, нагесса отвела взор, щелкнула хвостом и скользнула в толпу вслед за Ними и Виксом.

— Только попробуй, — прорычал наиграно Тэй и переплёл наши пальцы. Он незаметно поглаживал кожу и рисовал узоры на моей ладони, да так, что у меня от его прикосновений краснели щеки. Я едва ли сдерживала хрипы. Закусила губу и сжала его пальцы, останавливая, но он лишь перехватил руку и снова стал ласкать и щекотать.

Объявили об открытии праздника и пригласили всех на смотровую площадку. Запах вина и яств сделался сильнее. Эбрисс Адонис давно исчез в разномастной толпе.

Мы почти догнали Викса и Ними. Обернувшись, друг незаметно подмигнул мне. Хотя Тэй всё равно заметил, но только самоуверенно хмыкнул и поцеловал меня в висок.

— Эри! — закричал над ухом тонкий голосок, и дамочка в зеленом наряде с белокурой копной волос бросилась Тэю на шею. — Эриман, как же я давно тебя не видела!

Тэй напрягся, выпустив мою ладонь. Толпа наседала и оттеснила меня в сторону.

— Только тебя здесь не хватало, — долетел до меня голос Тэйлана. — Зачем ты пришла?

— Так я выступаю, милый. Ты не знал? — она снова кинулась ему на шею и повисла, как лиана на дереве.

— Эриман? — внезапно встрял Викс. — Тот самый Эриман Окард?

Тэй бросил на меня горький взгляд и, сбросив руки приставучей дамочки, ринулся в мою сторону.

— Эриман, — проговорила я чётко. Вспомнился тот день, тот проклятый час, когда судьба столкнула нас под стеклянным куполом и не уберегла от знакомства. Как я стояла перед дверью, а тот, кто должен быть за нею, оказался за моей спиной. — Окард?! Ведущий профессор факультета стихийной магии?

Мой голос мерк, смешиваясь с гулом толпы, а воспоминания сыпали деталями, которые я раньше не замечала, или не желала замечать. Мирелла, что пыталась назвать Тэя настоящим именем. Адонис, что удивился и засмеялся, когда мой — или не мой — мужчина представился Тэем. Странное смятение, которое накатывало на Тэя, когда спрашивала о его работе… Так вот оно что: Тэй вовсе и не Тэй.

Эриман. Окард. Профессор. Ведущий профессор. А ещё — первостатейный лжец.

— Эриман, кто это? — блондинка критически посмотрела на меня и сморщила носик. Захотелось вцепиться в её патлы. — Ты не говорил, что у тебя есть дочь!

— Пойдём, Гирра, — из толпы неожиданно показался эбрисс Флеминг. Показав свою коронную ухмылку, он положил руки блондинке на плечи и потянул её к смотровой площадке. Только теперь я заметила, насколько они похожи внешне. — Прошу прощения. Моя кузина никогда не отличалась сдержанным нравом.

— Эриман, ну ты удивил! — выкрикнула Гирра напоследок, карикатурно надув губы. По её гладким щекам побежали красные разводы.

— Пойдём, глупая, — неожиданно рявкнул Адонис ей в самое ухо. — Трансформируешься ведь раньше времени! Говорил же, что не стоит брать тебя на замену!

Тэй, или Эриман — как его теперь называть, я не знала — дёрнулся и помчался в мою сторону, расталкивая толпу. Я шарахнулась и налетела спиной на чью-то тушу. Замешкалась, выпутывая ноги из длинной юбки, и профессор схватил меня за руку.

— Малыш, это ничего не меняет. Прошу тебя. Выслушай!

— Не хочу ничего слышать, — слёзы побежали по щекам, дробя мир на кривые осколки. Лица исказились, и люди превратились в монстров. Хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы не участвовать в этом позорном фарсе. — Это мой экзамен, профессор, да? Ла'брисс Эриман. Окард. Ведущий лжец!

Дёрнула руку, вырываясь из крепкой хватки. С кончиков пальцев полетели фиолетовые искры. Эмоции завладели мной настолько, что было уже не до маскировки.

— Да перестань! Лин, малыш, ты не даёшь мне слово вставить! — прокричал Эриман, прижимая меня к себе спиной и удерживая в кольце своих лапищ. Зашептал в ухо: — Я объясню, только дай же мне это сделать! Если я при всех тебя сейчас поцелую, либо ты не поступишь, либо мне придется отправиться с группой вон тех людей, — он показал на формы блюстителей порядка. — Ты же знаешь законы! Зачем сейчас крик поднимаешь и привлекаешь к нам внимание?

Он стиснул меня ещё немного, а затем отпустил, оставив в руке лишь мою ладонь.

— Но это твоё право, — проговорил напряжённо. — Я не стану удерживать силой, — профессор опустил голову и выронил мою руку. — Сам не знаю, почему скрыл. Боялся, возможно, что…

Люди обходили нас и двигались в сторону заполненной площадки. Мало кто обращал на нас внимание. Эриман огляделся с тоской, а потом тихо договорил:

— Боялся, что шанса тогда не будет.

— Ничего не объясняйте, Ла'брисс, — процедила я сквозь зубы. Эмоции плавили душу, плавили тело. Искр стало больше, и теперь они сыпались на юбку фиолетово-изумрудным дождём. Кончики пальцев стремительно чернели. Благо, я отвернулась к глухой загородке и оперативно спрятала ладонь в складках подола. — Вы лгали мне. Лгали, целовали, да ещё и спрашивали, невинна ли я…

Пальцы Эримана скользнули вдоль позвоночника. Не любовно, не страстно, а так, словно он прощался со мной. Обруч боли сдавил виски, а грудь пронзительно заныла. Опустив глаза, я заметила, что по запястью ползёт губительная чернота. Если он не уйдёт сейчас — заметит! Как пить дать заметит! Нужно срочно взять эмоции под контроль. Но разве я смогу сейчас?!

— Оставьте меня одну, — шепнула хрипло.

Искры показались из-под складочек подола и покатились по оборкам на носы туфелек. Запах толпы и яств вскружил голову, размыв реальность. Вот и всё. Сейчас он всё увидит. Сейчас…

Неожиданно воздух разорвал громкий хлопок. Спину толкнула ударная волна, и я снова почувствовала, как Эриман прижимает меня к себе. В ужасе закопала ладонь поглубже. Но тут на наши головы густым дождём посыпались мелкие искрящиеся конфетти.

Вездесущие на моей стороне…

Позволила себе выдохнуть, не веря удаче: отличная маскировка! Праздник начинался.

Праздник начался…

Эриман склонился и поцеловал меня. Настойчиво, не спрашивая. Прижимал к себе и неистово пил мою боль и возмущение.

Над нашими головами громыхали залпы. Крики людей вплетались в нарастающий шум, и казалось, будто ливень сейчас всех накроет. Как в тот день, когда мы целовались под дубом.

Пальцы сковывало от разбушевавшейся внутри стихии, а сердце рвалось на части. Как он мог так обмануть меня? Подставить! И как я могу продолжать гореть в его объятиях?

Попыталась отстраниться, но не смогла даже сдвинуться. Укусила Эримана, отчего он тихо шикнул и оторвался от моих губ. Обернул собой и заговорил, опустив голову на плечо:

— Остановись, Арлинда, прошу. Это опасно для нас обоих, — он сгрёб мои ладони и прижал к губам, не удивляясь их темному окрасу и переливу фиолетовых искр. — Мы связаны, помнишь? Малыш, остынь… Не губи себя. Не нужно это, тем более, из-за меня. Я отпущу тебя, — он смотрел в глаза, и я видела, как хрустальный огонь в них гаснет, превращается в пламенный, кровавый. — Лин, я отпущу тебя. Выйдем из толпы, и будешь свободна. Только сейчас не губи. Нас.

Сквозь острый запах разжаренного мяса и овощей, искусственных азитов и пороха пробился другой: тонкий, знакомый и родной. Запах дома, который я так любила. И я больше не могла противиться. Ненавидела себя за это, но не могла.

Громкие звуки словно оборвались, погрузив меня в тишину северных лесов. Искрящиеся конфетти дождём сыпались на нас, тая блёстками в чёрных кудрях профессора. Разрыдавшись в голос, я вжалась в грудь Эримана. На его рубашке, точно под моей щекой, тут же проступило мокрое пятно. Он всё ещё держал мои ладони своими, скрывая их от посторонних глаз.

— Не хочу свободной быть, — проплакала я. — Ла’брисс знает толк в пытках. Не нужна мне свобода. Едва отдаляюсь — сердце ноет, да мысли путаются. Невыносимо, профессор. Не выдержала я ваш экзамен. Провалила.

Он стиснул пальцы одной рукой, а второй зарылся в моих волосах. Поцеловал в темечко и шумно вдохнул.

— Тяжело будет, Лин. Мы лет шесть на разных берегах будем. Оступимся, Вездесущие знают, оступимся! Я не за себя боюсь, малыш… За тебя.

Он отстранился и развернул ладони. Чернота осыпалась, и мои бледные пальцы выделились на его смуглой и загорелой коже.

— Давай, я тебя верну в общежитие? — спокойно спросил он, а в глазах застыла вековая печаль. — Не должен был я ввязывать тебя. Глупец. Не смог выбить из груди запах твой, выжечь из головы ясный взгляд. Ушёл из сердца покой. Но тебя я не должен был впутывать, — прохрипел последнее и шёпотом добавил: — Прости… Нужно просто оставить всё и сделать вид, что ничего никогда не было и не могло быть.

Я попыталась ответить, но Эриман помотал головой.

— Ты выдашь себя из-за меня. Я защищать должен, а получается, что в силки тебя заманиваю. Неправильно это!

Он отошёл на шаг и отпустил меня.

— Ла'брисс, — шепнула я, обессилев, и привалилась к загородке. Слёзы катились по щекам и шее. Воротник платья совсем промок.

Как ни крути, он прав. Не сможем мы вместе быть, если я поступлю. И я свою давнюю мечту предать не сумею. Получается, что страдаю и теряю по его вине. Но и жива сейчас по его милости тоже!

Громкое фырчание и хлопанье разорвали воздух, и внезапно со смотровой площадки в небо поднялся дракон! Настоящий белый дракон с серебряным узором на спине! Описав круг над площадью, он завис высоко в воздухе, почти протыкая хвостом кучевые облака. А потом, следом за ним, с площадки взмыл ещё один. У второго дракона крылья серебрились полностью.

Эриман тряхнул головой и, шатаясь, отошел в сторону. Там его поглотила толпа. И, стоило мне обернуться на новый взрыв хлопушки, совсем в ней затерялся. Даже его кудри не выделялись среди этого пестрого моря одежды и крыльев громадных драконов.

Бросил?