Караван уезжал от станций Рейха всё дальше и дальше. Теперь беглецы могли спокойно отдохнуть. Медведь сразу забылся сном, а вот Вадим ещё долго не мог уснуть. Мало того, что сон не приходил, так и голова начала кружиться, а во рту появился легкий привкус крови. Приступ явно. Но теперь у Вадима был кейс с антидотом, и сталкер мог сам решать, когда и через сколько часов вкалывать лекарство.

Вадим взял кейс, ввел код «9845», и замок щелкнул, открывая кейс. В глазах начало двоиться. Сталкер нащупал шприц, взял одну ампулу с антидотом и набрал её содержимое в шприц. При слабом освещении найти вены было трудно, поэтому срочно требовался хоть какой-то источник света.

— Не помешаю? — тихонько спросил у Вадима подошедший караванщик.

— Нет-нет, наоборот даже, — ответил Вадим. — Не знаете, где можно лампу достать?

— Лампу? — караванщик удивился. — Сейчас, подожди.

Торговец немного повозился в темноте, и через минуту его лицо осветил тусклый свет паяльной лампы. Лицо торговца было круглое, небритое, с пухлыми щеками, но взгляд был добрый.

— Ну, свет не яркий, но хоть какой-то, — довольно проговорил караванщик.

— Мне и такого хватит, спасибо, — Вадим поднес лампу поближе к себе. Теперь было намного легче найти вену. Но нацелиться было очень трудно, как Вадим только не пытался.

— Стой-стой, — остановил его торговец, — Ты чего это… наркоман что ли?

— Нет, — замотал головой сталкер, — Это антидот от… болезни, в общем.

— А-а-а, ну, ясно. Так ты ж колоться-то не умеешь! Дай-ка я помогу… — караванщик затянул бицепс Вадима жгутом, чтобы было удобнее колоть вену. Затем, дождавшись, пока вена станет достаточно отчетливой, торговец выдавил из шприца весь воздух, прицелился и вколол содержимое «охраннику». Рука сталкера чуть-чуть онемела, но головокружение прошло, а зрение сфокусировалось на одной картинке.

— Спасибо большое, — пробормотал Вадим, стараясь не разбудить Медведя, — А как вас зовут-то хоть? Кому я жизнью обязан?

— Зови просто, Михалыч, — сказал караванщик, — Тебя как?

— Вадим, — сталкер протянул руку.

— Рад знакомству, — Михалыч пожал руку, — А вы зачем на Китай-город поехали? Там же бугры да бандиты.

— Сам не знаю, — пожал плечами Вадим, — Друг сказал, что надо именно в Китай-город, — сталкер кивнул на спящего Медведя.

— Понятно. А от фашистов как сбежали?

— Что? — не понял Вадим.

— Ну, от фашистов-то. Да ладно вам дурака корчить, по вам же видно: грязные, измотанные, вонючие, небритые оба. Так что давай, рассказывай.

И в правду же, Вадим и Медведь провели в плену у фашистов достаточно много времени, так что отличить их от пленных рабов было довольно трудно. У Вадима выросла небольшая щетина, лицо было все измазано в грязи, а про запах и сказать-то хорошего было нечего. Медведь же оброс короткой неравномерной бородой и так же был измазан грязью, но вонял он намного хуже. Вадиму стало стыдно, и он попросил хотя бы кружку воды, чтобы умыть лицо. Сталкер разговорился с торговцем до такой степени, что до прибытия на Лубянку оставалось меньше часа. Михалыч порекомендовал ему поспать хоть полчаса, чтобы восстановить утраченные силы. Вадим пообещал, что обязательно поспит, но сон так и не пришел.

Когда караван подъезжал к Лубянке, караванщик разбудил весь персонал, и попросил для проверки приготовить документы. Так как у беглецов документы отсутствовали, Михалычу пришлось отдать Красному бригадиру, помимо пошлины, ещё двадцать патронов, по десятку за каждого. Весельчака ничуть это не смутило, и он без лишних заминок отсыпал из кармана двадцать патронов. Когда состав заехал на станцию, Михалыч посоветовал беглецам оставаться на составе из дрезин, чтобы избежать лишних проблем с Красными. При разгрузке товаров понадобилась помощь Медведя, поэтому Вадиму пришлось разбудить здоровяка. Однако это было не так-то просто. Амбал забылся мертвецким сном, и просыпаться никак не хотел. Спустя лишь какое-то количество попыток, сталкер все же смог растолкать здоровяка.

— Ну, все, хватит, — призывал рейнджера Вадим, — Вставай уже, там твоя помощь требуется!

— Какая ещё помощь? — сонно спросил Медведь. — Где мы?

— На Лубянке.

— Ого, а до Китай-города далековато ещё… — здоровяк почесал подбородок. — Это че у меня, борода что ли?

— Ага. Вставай давай!

— Да встаю я, встаю, — Медведь внимательно ощупывал бороду, не веря, что это его. Однако, все же встал.

— Умойся для начала, а потом уже иди, — скомандовал Вадим и подвинул ведро с водой напарнику. Пока здоровяк умывался, сталкер успел задать вопрос, который интересовал его весь путь от Тверской, — А зачем нам на Китай-город понадобилось?

— Там знакомый товарищ мой ошивается, — пробормотал Медведь, вытирая лицо полотенцем, — Он нам снаряжение даст, патронов, и тогда уже мы с тобой на базу пойдем. Как там мы до Смоленской добираться будем — это потом прикинем. Так, куда, говоришь, идти надо?

Наблюдая, как двухметровая бородатая детина спокойно поднимает пятнадцатикилограммовые ящики с товарами по пять штук зараз, торговцы и грузчики то и дело удивленно пялились. Да и не только они, ещё и дежурные солдаты недоумевали. А Михалыч стоял и довольно улыбался. Хорошего, все-таки, грузчика он подобрал! Все, как в цирке, на силача, не сводя глаз, смотрят!

Ближе к вечеру, когда почти весь завезённый товар был распродан, караван готовился к отбытию. Теперь следующей остановкой был Китай-город, так как на Кузнецком мосту от услуг Михалыча отказывались. Почему — не понятно. На станции Китай-город должны были сойти Медведь и Вадим, а вот караванщики там не желали останавливаться. На этих станциях одни зеки, как-никак. Распрощавшись с Лубянкой, караван двинулся дальше. До Кузнецкого моста доехали без происшествий. На станции Михалыч нанял ещё двух охранников для подстраховки. И не зря.

Выехав с Моста, караван снова окунулся во тьму туннелей. Ощущение опасности появилось сразу после въезда в туннель. Даже Михалыч насторожился и взял в руки «калаш». Охранников было уже трое, не считая Вадима с Медведем. Казалось бы, что опасность миловала, когда до Китай-города оставалось примерно метров сто. Однако путь сцепке дрезин преградила группа из восьми человек. Они стояли поперек путей, мешая проехать.

— Эй, вы! — крикнул им Михалыч, — А ну, с дороги! Не видите, проехать хотим?!

— А нас не волнует, че ты там хочешь! — крикнул один из блокировщиков. — Значит так, фраера, базар такой: либо отсыпаете половину вашего товара, либо чешите лесом отсюда, к дьяволу!

— А дрезины тебе не отдать? — в ответ крикнул Медведь басом, — Лучше давай-ка по-хорошему, пропусти, паря, и разойдемся мирно? Никому же лишних проблем не надо…

— Ты че, фраер, не понял что ли? Сказано тебе: либо хабар гони, либо проваливай отсюда с телегами! Укатывай, мля, по-хорошему…

— Ну, смотрите мужики, я предупреждал! — Ответил Медведь и выстрелил из АПС вверх. В ушах зазвенело, а кучка бандитов ринулась врассыпную, одновременно обстреливая караван. Благо, что Михалыч поставил по бортам железные пластины, которые защищали дрезины и служили укрытием для караванщиков. Казалось бы, что для бандитов, скрывшихся в темноте, караван был легкой мишенью, однако из темноты их выдавали лучи света из налобных фонарей. Завязалась стрельба. Наемники отстреливались из-за пластин короткими очередями. Михалыч еле слышно молился, а Медведь обстреливал бандитов одиночными выстрелами из пистолета. Со стороны бандитов доносилась сплошная брань. Судя по вскрикам, Медведь в кого-то, все-таки, попал. Вадим выглянул из-за укрытия, нашел крутящийся в темноте луч фонаря, прицелился чуть ниже и дал короткую очередь. Послышался жуткий вопль, и луч света теперь метался из стороны в сторону, при этом источник света бил снизу вверх.

— Дайте кто-нибудь ствол! — прокричал Медведь, меняя магазин АПС, — Патроны кончаются!

— На, держи! — крикнул Михалыч и бросил рейнджеру свой «калаш». Медведь перехватил на лету автомат, взялся поудобней, и стал раздавать короткие очереди налево и направо. Бандитская брань участилась, а через несколько минут Вадим увидел, как три круглых источника света развернулись по направлению к станции и побежали, стреляя за спину на ходу. Выжившие бандиты отступили. Медведь вернул «калаш» Михалычу, достал АПС, спрыгнул на пути и пошел проверить поверженных бандитов. Вадим пошел вместе с ним. Спрыгнув на пути, сталкер поспешил впереди здоровяка. Двое бандитов корчились от боли на шпалах, а трое лежали кулями, истекая кровью. Медведь подошел к одному из раненых бандитов и спокойно сказал:

— Ну, и какого черта вы делали? Мы же вас предупреждали, а вы… Да ещё и с чем грабить-то пошли? С охотничьими ружьями, обрезами, и парой автоматов? Стоило оно того?

— Пошел… ты… — прохрипел бандит в ответ. Медведь осмотрел стволы, оставленные бандитами. Подобрал один, затем второй, третий.

— Вы что за оружием совсем не ухаживаете? — Осматривая «обрез», поинтересовался Медведь, — Стволы ж грязные, со сбитым прицелом! Вот оно и понятно, чего вы такие косые.

Выбор рейнджера остановился на охотничьем ружье. По его мнению, оно было наиболее оптимально и новее, чем остальные. Подобрав несколько патронов для ружья, Медведь бросил бинты раненым бандитам и, сказав «Доползайте сами!», вернулся к каравану. Из состава каравана почти никто не пострадал, только один лишь наемник отделался касательной раной в плечо. Остальные были целы и здоровы. Михалыч же первым делом хорошенько обматерил здоровяка, не взирая на то, что тот был больше его в два раза. Медведь извинился и предложил патроны в знак благодарности.

— Ладно, мужики, — смягчился Михалыч, — Тем не менее, все закончилось не так плохо. Дальше — как-то сами выбирайтесь. Мне на станции этой делать нечего. Прощевайте!

Караван уехал обратно на Кузнецкий мост, а Вадим и Медведь дальше пошли одни. Остаток пути ничем не отличился. Пару раз встретились пьяницы, бандиты, сгруппировавшиеся у костра, которые враждебно не среагировали на сталкеров. На станцию напарников пустили без какой-либо таможни. Вход был свободен. Зайдя за гермодверь, Вадим сразу вспомнил Цветной бульвар: точно такие же люди, точно такая же обстановка, атмосфера, только место другое. Теперь Медведю предстояло разузнать, где находится его знакомый. А где это проще всего узнать, как не в баре? При входе в местную «таверну» сталкеров окликнул один крупный зек, который сидел в окружении пяти братков:

— Эй! Сталкеры! А ну, ковыляем сюда быстро!

Когда рейнджеры подошли достаточно близко, бандит внимательно посмотрел на ружье Медведя, после чего сказал:

— Не твоя это волына, братан. Гузьбы волына это. Наших братков эт вы в туннеле вальнули-то, да? Не по-пацански…

— Ах, вот как?! — удивленно развел руки Медведь, — Так это ты, значится, от нас убежал? Да-да, припоминаю твою куртку, не мотай мне тут головой. Вы на кого полезли-то? С таким оружием детским. Тоже мне, налетчики!

— А ты че, борзой такой? — завелся зек, — Меня тут Кабаном кличут, и в авторитете я. С паханом дружу! А пахану то, что ты братву вальнул, ох, не понравится! Чуешь, брат, чем дело-то пахнет? Уматывай отсюда быстро, наглая рожа!

— Мне, как раз-таки, с паханом твоим перетереть одно дело надо, — довольно пробасил здоровяк, теребя бородку. — Не подскажешь ли, где тут его найти можно?

— Да, я смарю, ты ваще дерзкий! — ещё больше завелся, дёргаясь, Кабан, — Те че неймется-то? Нельзя к пахану! У него ща дело на складе. С фашиками торгует, чуешь. Никого не велел пускать! Серьезное там че-то замутил, а ты на рожон лезешь! Обожди тута, похавай, мы тя найдем…

— С фашистами, говоришь? — переспросил Вадим.

— Ну, а то! Мимо меня прошли, толпа такая. Фраеров десять где-то. Так что, чешите-ка вы лесом, пока целы.

— Понтовый какой, Кабан! — Цокнул языком Медведь. — А давай забьемся на тридцатку, что я тебя ща вынесу. Ну как, слабо?

— Ты че?! А если я тебя? — Кабан заинтересовался предложением.

— Тогда — я тебе шестьдесят!

— Медведь, не надо… — попытался отговорить напарника Вадим, но было уже поздно.

— Идет! — сказал Кабан и, сбросив «калаш», сразу кинулся на Медведя. Однако атака так же неожиданно закончилась, как и началась. Здоровяк, уже готовый к атаке, парировал удар зека и контратаковал его ударом в челюсть. Одного резкого удара хватило, чтобы бандита отшатнуло, но патроны и свой авторитет он терять не хотел, так что кинулся в атаку снова. Но и эта попытка не увенчалась успехом. С подготовленным рейнджером не стоило тягаться даже матерому зеку. Тем более, один на один. После непродолжительной схватки Кабан уже лежал, скрючившись, на полу, а Медведь стоял над ним и, улыбаясь, говорил:

— Ну что, Кабанчик, где мои патроны?

— Да, пошел ты! — Кабан с трудом поднялся с пола, но продолжать бой был, похоже, не в силах, так что, преодолев собственное унижение, он достал рожок от «калаша» и протянул его Медведю:

— На! Бери! Подавись им… — с обидой проговорил бандит.

— И на том спасибо, — здоровяк снова улыбнулся и убрал рожок в карман, — Так где, говоришь, склады ваши находятся?

— Прямо ковыляешь, потом направо и второй поворот налево. Но, смотри, собака, я тя запомнил, — на прощание пригрозил Кабан.

— Пошли! — позвал рейнджер Вадима, и они направились на склады. Медведь был доволен собой. Получить целый магазин почти запросто так! На таких наглых, как Кабан, можно неплохо нажиться, просто взяв на «Слабо!». Китай-город чем-то напоминал Цветной бульвар. В основном, своей атмосферой. Вспомнив родной бульвар, Вадим сгрустнул, но сейчас было не до этого. На складе были фашисты, целый десяток, так что нужен был какой-то план действий. С нахрапом.

— Твой знакомый — это их пахан? — спросил у здоровяка Вадим.

— Что-то вроде того, — кивнул Медведь, — Увидишь его — узнаешь махом, а сейчас не об этом. Нам нужно схему их чёртова склада где-то найти, раз он там с фашистами сделку проворачивает.

— Да даже, если и так, что мы сможем сделать с АКСУ и ружьем против десятка фашистов?

— Если нам поможет обстановка, то с фашистами можно разобраться и такими стволами, — пожал плечами здоровяк. — Выше нос, новобранец!

Схему строения нашли прямо рядом с дверями склада, на стене. Склад представлял собой просторное помещение с отдельной комнатой, так что ничего особо полезного рейнджеры из схемы не узнали. Вход на склад охранялся парочкой заторможенных бандитов. Когда к ним подошел Медведь и сказал: «Мне к пахану, по серьезному делу, пацаны.», — зеки даже не стали сопротивляться, а только отошли в сторону. Приоткрыв дверь на склад, Медведь заглянул в помещение.

На складе царил полумрак. Все помещение было заставлено стеллажами с ящиками и контейнерами, а между стеллажами ходили поодиночке солдаты Рейха, те, которые были на Тверской. Рейнджер увидел знакомые рожи. «Значит и унтершарфюрер тут.» — подумал Вадим, — «Нужно действовать аккуратно». Тем временем Медведь прокрался к одному из стеллажей и притаился за ним. Вадим последовал его примеру и спрятался у другого стеллажа, не забыв закрыть дверь. Один из фашистов пошел между стеллажами, за которыми прятались сталкеры. Медведь приложил указательный палец к губам и расчехлил нож. Когда солдат застыл у одного из контейнеров, разглядывая там что-то, рейнджер подкрался сзади и вонзил нож в шею противника, закрыв его рот ладонью. Не доставая нож из шеи, здоровяк оттащил тело и бросил его в углу, заставленном большими ящиками. Минус один боец.

Вадим продвинулся дальше. Притаившись у одного из ящиков, он дождался, пока Медведь займет новое укрытие. Оттащив тело фашиста, рейнджер спрятался у стеллажа, прислоненного к стене. Сталкер осмотрел обстановку. Один солдат сидел у стены, рядом с Медведем, через стеллаж. Ещё трое стояли возле вкрученной лампы. Один из них крутил в руках МЦ-116М (российская снайперская винтовка).

— Во-о-о-от из такой и буду коммуняк стрелять! — Хвастался солдат, водя дулом из стороны в сторону. Рядом с ним стоял вскрытый контейнер. Видимо, любопытство солдата перебороло его хреновую дисциплину.

— Тише-тише, ты! — Попытался успокоить фашиста товарищ, — На людей-то не наводи, а то вдруг заряжена!

— Да, ладно, расслабься. Думаешь, этот бандюган действительно оставит целые магазины в стволах? Я думаю, что все же он зажмотится, и патроны куда-нибудь да перепрячет, а в винтовку пустой магазин засунет. Зеки-торгаши — они же все хитрые. На несколько шагов вперед продумывают все, сволочи. Таких, хрен, обманешь.

— Да-а-а, — согласился третий. — Даже не представляю, чем думал Комаров, когда шел на сделку с контрабандистом этим. Вдруг кинет он нас. И останемся мы ни с чем.

— Ты не думай, что наш унтершарфюрер такой наивный. Не в интересах торгаша нас кидать. Ясно? Он же тут один… чуть что, мы ему пулю в лоб, и дело с концами.

Тем временем Медведь успел снять ещё сидячего фашиста так, что остальные даже шороха не услышали. Пока здоровяк избавлялся от очередного тела, Вадим попытался подкрасться поближе к тройке. Незамеченным никак не проскочить — освещение тут хорошее, заметят по любому. Придется лезть напролом. Надо только дождаться Медведя. Куда напарник спрятал тело, Вадим не видел, но здоровяк вернулся довольно быстро. Медведь, сразу поняв замысел Вадима, подошел почти вплотную к троице и приготовился. Сталкер снял с плеча АКСУ и дернул затвором. Нужно реагировать быстро и без промедления. Медведь показал пальцами: «Один, два, три, давай!» и тут же выстрелил по одному из фашистов дробью. Солдата с силой откинуло, а его товарищ, который крутил винтовку в руках, от неожиданности нажал на крючок, и раздался оглушительный выстрел. В ушах снова зазвенело. «Значит, все-таки, заряжены стволы!» — смекнул Вадим. Пуля прошла сквозь ногу третьего фашиста, и тот упал, схватившись за пораженное бедро.

— Толик, прости… — Начал оправдываться провинившийся солдат, однако его тут же скосила очередь из АКСУ Вадима. Ещё один труп! Раненый не переставал орать на полу, а остальные фашисты поспешили на помощь сослуживцам. Один из солдат, водя стволом «калаша» по сторонам, медленно подходил к раненому. Медведь позволил ему подойти достаточно близко, чтобы свалить ещё одного солдата дробью, но его опередил Вадим, расстреляв подошедшего. Уже пять солдат убиты. Ещё один не может вести бой. Осталось максимум четыре вояки со свастикой.

Остальные, видимо, не решались подойти ближе, поэтому держали позиции у стеллажей. В следующее мгновение пронеслась очередь чуть левее Вадима. Значит, заметили. Сталкер перекатился к другому укрытию. Его взгляд привлек чуть приоткрытый полутораметровый контейнер. Из щелочки можно было разглядеть ствол довольно знакомого оружия. Вадим поднял крышку. В контейнере лежал «Винторез». Сталкер без колебаний достал ствол, проверил магазин и дернул затвор. «Теперь посмотрим, кто кого!». Припав к окуляру, Вадим начал искать силуэты солдат Рейха. «Та-а-а-к, ну и где мы прячемся? Ага, вон чью-то голову вижу. Сейчас мы тебя…». Задержал дыхание, нажал плавно на спусковой крючок. Ствол издал три плевка, и этого хватило, чтобы поразить цель. Из соседнего ряда зарокотал РПК. Видимо, Медведь тоже сообразил достать содержимое хотя бы одного из контейнеров.

Рейнджеры медленно вышли из укрытия, осматривая пространство между стеллажами и за ящиками. Однако новых солдат не было видно. Вадим насчитал только восемь тел. Может, зек ошибся? Тем временем Медведь ударом ножа по горлу, добил раненного фашиста. Налетчики подошли к концу помещения, где была всего одна дверь, ведущая в отдельную комнату. Вадим заходил в неё первый, за ним — Медведь. Здоровяк открыл дверь, пропуская товарища вперед. Но не успел сталкер зайти в помещение, как его оглушили ударом в голову слева. Вадим упал, а к его голове приставили дуло автомата. У дверей стоял вооружённый бандит, а рядом с пленником стоял сам унтершарфюрер.

— А ну, заходи, давай, по одному! — приказал Комаров, — Иначе через три секунды его мозги вылетят наружу. Быстро! С поднятыми руками!

Медведь медленно вошел в комнатку, виновато посмотрев на Вадима. Унтершарфюрер удивленно присматривался к нападавшим наглецам, узнавая.

— Вы?! — завопил фашист, вытаращив глаза. — Но вы же… Как вы сбежали-то?! Ладно, не суть…

— Ти дивись, мои стволы взяли, — проговорил бандит с мягким говором. Зек был вооружен дробовиком SPAS-12, дуло которого смотрело в затылок Медведю. Медленно обойдя здоровяка, бандит подошел к фашисту, стал рядом и спросил:

— Ну и что с хлопцами делать будем, атаман?

— В расход, что же ещё? — ответил унтершарфюрер. — Вы, как сбежали-то? Нельзя этих дебилов ни на день одних оставить! Ну, да ладно, потом под трибунал пойдут. А с вами мы сейчас разберёмся быстренько. Вам как лучше, быстро или медленно?

— Мы всех фашистов ваших положили, — хвастаясь, сказал Медведь. — С десяток! Ты один тут, сержант, остался.

— Пасть закрой! — заткнул рейнджера фашист.

— Постий! — Переспросил бандит шустро, — Прямо всех фашистив настреляли?

— Ага, — довольно кивнул Медведь, криво улыбаясь зеку. В следующее мгновение бандит, не задумываясь, перевел ствол на унтершарфюрера и дал заряд дроби в рожу прямо в упор. Фашиста отбросило к стене, рядом с Вадимом.

— Ты… что делаешь?! Хохол, мы же так… не договаривались! — Тяжело дыша, выдавил из себя унтершарфюрер.

— Да ти шо, подумав, шо я твий друх? — усмехнувшись, спросил бандит, — Як що честно, ненавижу я ваших морд фашистских. Прямо застрелить вас усих хочется, да репутацию псувати (портить) не охота!

— Ну и… сука… же ты… — прохрипел Комаров и перестал дышать.

— Ну, здорово, Хохол! — Опустив руки, подошел к бандиту Медведь. — Давно не виделись!

— Миша! Здорова! — бандит и рейнджер обнялись, — А яж думав и не заглянешь до мене уже, а от и побачилися (увиделись) все-таки! Ну, как сам? А цэ хто с тобий?

— То друг мой, вместе из плена фашистского бежали. А ты, я смотрю, сотрудничаешь во всю с ними!

— Цэ ни, винуждив я быв. Бизнес. Кушать то хочется! Я смотрю, вам мои стволы сподобилися? Ну, як?

— Выручили, как-никак, — ответил, поднимаясь, Вадим.

— Хлопец, ти прости, шо я так тоби, — оправдывался зек, — То ничего личного, я против тоби ничего не имев. Мир?

— Да, ладно, проехали, — потирая ушибленное место, пробубнил сталкер.

— А ви, чи шо, по какому делу до мене? — Хохол переключился на Медведя.

— Нам бы… — начал здоровяк, — Стволов бы качественных, и броников хороших. Найдешь?

— Обижаешь, хлопец! — обрадовался Хохол и зашагал к стеллажам, — Сейчас, подождите мене тута, я бистро, — и тут же вышел.

— Ну, и друзья у тебя… — подметил Вадим.

Хохол ходил где-то минут десять, после чего вернулся к сталкерам вместе со своими людьми, которые занесли большой ящик и несколько контейнеров, после чего вышли избавляться от тел фашистов.

— Итак, специально для тоби, Мишаня, — Хохол положил громадный контейнер на стол перед Медведем, — Ти там, с чем ходив, «Печенегом», да? Послухай мене, виброси это дерьмо, дядя Хохол новую тоби машинку надыбав! Вот цэ — «Негев». Чистий, мощный, будто вчора выпустили. Тоби, як брату, забесплатно даю. А як вин цэ состояние стоит. Хватай!

Медведь достал пулемет, осмотрел, оценил по весу, после чего спросил:

— Калибр какой?

— 5,56. Та цей калибр хоть хде найти можно! Я тоби сейчас дам скильки-то, а дальше — сам шукай. Машинка хорошая, рекомендую. Сам же знаешь, шо я — человек слова. Так, хлопец, а ти с чем у нас? — Хохол обратился к Вадиму, — А-а-а, Винторез… а хороший у тебя смак (вкус). Но вот только с Винторезом брать шо-то надо, а то ведь, машинка хорошая, та ненадежная. Патронив-то всехо десять. Щас, погоди… — Украинец вышел на склад и вернулся оттуда с ещё одним контейнером. Открыв его, Хохол протянул Вадиму ствол с сильно выделяющимся барабаном.

— «Протекта», — пояснил Медведь, — Дробовик, производился в ЮАР, основан на конструкции револьвера. Откопал-то где?

— Хлопцы мои принесли, — хвастливо сказал Хохол, — Где достали — не ховорят, ну и хрен с ними. Бери. С Винторезом самое то!

Вадим тихонько принял дробовик из рук бандита. Начищенный, откалиброванный. Было видно, что прежний владелец очень бережно относился к дробовику. Сталкер покрутил оружие в руках, полюбовался и сказал Хохлу:

— Беру!

— Отличный выбор, хлопец! — прокомментировал украинец, — Патронив потом дам. А теперь — снаряжение вам.

Бандит вскрыл ящик, откуда достал два комплекта черно-синей амуниции. Бронежилет, комбинезон, шлем с противогазом и забралом, ремни и ПНВ.

— Ну, Хохол, ну балуешь, — помотал головой Медведь.

— Берите, — зек улыбнулся, — Тут и вставки вшиты, шо бы от радиации защищало. Военная снаряха! Так шо, примеряйте, а я пока кое с кем разберусь, — с этими словами Хохол вышел на склад. Снаряжение было Вадиму впору и сидело на нем прекрасно. Одев всю амуницию на себя, рейнджеры стали ждать Хохла. Украинец вернулся спустя десять минут с тремя бандитами.

— Ну шо, хлопцы, как броня?

— Нормально!

— В самый раз!

— Ну, цэ гарно, — Хохол удовлетворенно выдохнул, — Тут мне дела перетереть ещё надо. Три фашика ещё остались. Один крупный такий, с охнеметом ходит. Як он там себя кличет?

— Инквизитором, — подсказал один из зеков.

— Инквизитором? — Медведь напрягся, — Он здесь? Сейчас?

— Ну, а шо! — ответил Хохол.

— Дай-ка мне трех своих ребят, — предложил здоровяк, — Нужно, чтобы они стволами перед фашистами попонтовались.

— На кой они тоби? — не понял Хохол.

— У меня с этим Инквизитором счета есть, — Медведь потер костяшки пальцев, — Нужно, чтобы я с ним один на один вышел. Без вмешательства извне. Разберусь я с твоей проблемой, а ты нам ещё кое-чего дашь, ладно?

— Для тебя, Миша, усё, шо угодно! — заулыбался Хохол, — Эй! Хлопцы! Давай-ка с Мишанькой, фашикам волыны свои продемонстрируйте, — приказал он зекам. Те лишь закивали согласно.

* * *

Медведь вышел на станцию в сопровождении трех зеков и Вадима. «Негева» он оставил у Хохла, чтобы все было по-честному. И вот, в толпе промелькнула знакомая обгоревшая броня с красной вставкой на левом плече. Инквизитор стоял, вооружившись огнеметом, а по обе стороны от него стояли штурмовики в тяжелой броне. Забрало закрывало лицо огнеметчика, так что его было не разглядеть. Медведь, обнаружив свою цель, скомандовал бандитам следовать за ним. Здоровяк подходил к Инквизитору ближе и ближе. Фашист видел рейнджера, но не предавал ему особого значения, из-за того, что попросту не узнавал его в таком прикиде.

Выбрав подходящий момент, Медведь бросился на Инквизитора, обрушив на тяжелобронированного солдата серию ударов. Огнемёт отлетел в сторону. Не ожидавший нападения фашист, не мог заблокировать все удары, однако броня поглощала большинство из них. Остальные фашисты засуетились было, но их остановили вовремя подошедшие зеки и Вадим, наставившие на солдат дула автоматов и ружей. Медведь завершил серию ударов, позволив своему оппоненту опомниться.

— Ну че, урод, не узнаешь меня? — гневно пробасил рейнджер. Инквизитор скинул с себя шлем и посмотрел на обидчика. Внешность фашиста мало чем отличалось от внешности Медведя: такой же лысый, квадратный подбородок, разве что, другие глаза, скулы, нос, и не было бороды.

— А-а-а, командир, — зло пробасил Инквизитор, — Выбрался все-таки! Ну, как там твой отряд поживает? Ах, да, забыл… Новую компашку, я смотрю, нашел?

— Вели своим олухам опустить оружие! — Медведь проигнорировал издевку фашиста, — Ты да я, один на один! Без оружия, голыми руками! Слабо?! Зассал?!

— Ни сколько! — ответил огнеметчик, выкидывая пистолет из кобуры, — Парни, опустите стволы. Щас мы его, быстренько, не соскучитесь! Ну, давай, командир! Нападай первый!

Медведь лишь пожал плечами и бросился на фашиста. Рейнджер старался бить его в голову, так как это было наименее защищаемое место, но удары по корпусу исключать не стоило. Фашист заблокировал почти все удары Медведя и пошел в контратаку. Броня делала Инквизитора неповоротливым, и это сыграло на руку Медведю. Выждав момент, рейнджер увернулся от очередного удара и нанес удар противнику по лицу. Инквизитор не успел поставить защиту, и удар здоровяка заставил фашиста отшатнуться. Однако Медведь на этом не остановился и нанес повторный удар в голову, а следующий был по корпусу. Инквизитор не успевал блокировать все удары, поэтому вынужден был отступать.

— Ну как? Нравится по морде получать? — спросил Медведь. Инквизитор набычено посмотрел на врага, после чего ринулся в атаку. Противники сцепились, и это было похоже, как два брата-близнеца борются за не поделенную игрушку, однако здесь все было гораздо серьезней. Вокруг уже собралась приличная толпа из зеков, которые делали ставки и подбадривали борцов. Вскоре Инквизитор повалил Медведя, придушил, и начал бить его в лицо. Рейнджер попытался как-то защитить голову, однако эта тактика не принесла успеха, тогда резким ударом по ушам ненадолго оглушив фашиста, Медведь высвободился из захвата и отпихнул противника от себя. Фашиста в броне приняла толпа и отбросила назад с криками:

— Дерись, давай!

— Чё ты, мля, как девочка-то? Набей морду суке!

Инквизитор помотал головой, убирая звон. Медведь встал с земли, сплюнул кровью, вытер губы и встал в боевую стойку. Теперь была его очередь нападать. Он кинулся на фашиста, быстро нанося удары по голове и корпусу. Инквизитор пытался контратаковать, однако эти контратаки были недолгими. Оппоненты подходили уже к концу платформы. Медведь нанес удар ногой по печени, после чего ухватил фашиста за броню, поднял и с неведомой силой опрокинул его на ящики. Инквизитор, за счет своей большой массы, разрушил пирамиду из ящиков. Толпа ликовала. Такое зрелище на просторах метро редко удавалось увидеть. Фашист поднялся на ноги, весь его нос и рот были залиты кровью. Медведь же снова сплюнул кровью и приготовился к финальной атаке, выбросив в стойке руки вперёд. Инквизитор ринулся в атаку, однако попытка атаковать рассвирепевшего рейнджера не увенчалась успехом, неудавшаяся атака медленно переросла в вялую защиту. Медведь теснил фашиста все ближе и ближе к краю платформы, нанося мощные удары уже по всему корпусу. Инквизитор перешел в глухую защиту, не пытаясь даже контратаковать.

Когда Инквизитор подошел уже достаточно близко к обрыву, Медведь толчком подошвы сбросил фашиста на пути. Огромное тело солдата в броне с грохотом упало вниз, а голова ударилась о рельсы. Медведь спрыгнул тот час рядом, в который раз сплюнул кровью и подошел к поверженному фашисту. Тот попытался встать на четвереньки, но рейнджер пинком опрокинул фашиста наземь. Затем Медведь перевернул фашиста на спину, нагнулся к нему и посмотрел противнику в глаза. Правый глаз Инквизитора был залит кровью, а под левым красовался здоровый фингал. Рейнджер выпрямился и поставил ногу на открывшуюся в ходе боя шею Инквизитора. Тот схватил и попытался сдвинуть ботинок с шеи, однако все попытки были тщетны. Медведь начал давить на ногу. Инквизитор закряхтел, пытаясь из последних сил спасти свою шею, но сил явно не хватало.

— За ребят! — крикнул Медведь и с силой надавил нагой вниз. Шея Инквизитора хрустнула, хватка ослабела, а взгляд остановился на одном месте. Рейнджер убрал ногу с тела врага и поднялся на платформу. Толпа ликовала и встречала победителя бурными овациями. Медведь, когда нашел трех зеков и Вадима, скомандовал сосредоточенно:

— К Хохлу!

Группа выдвинулась обратно к складам. Тяжелые штурмовики Рейха сначала стояли шокированные исходом борьбы. Опомнившись, бойцы фюрера направились к выходу со станции и бежали, и их никто так и не остановил.

* * *

Хохол встретил группу у входа на склад. Он, не проронив ни слова, лишь дружественно похлопал Медведя по плечу и пригласил жестом внутрь. В помещении все тела фашистов были уже убраны, остались только пятна крови на полу. Зек вернул рейнджеру «Негева», дал сталкерам по рюкзаку с патронами, фильтрами для противогазов, медикаментами и прочим бутором. Вадиму он порекомендовал другой ствол вместо «Винтореза», однако тот отказался. Зек все же настоял и перед Вадимом положил «Абакан». Хохол сказал, что для «Винтореза» патрон очень редкий, и, спустя несколько дней, весь боезапас, которым он снабдил, закончится. А для «Абакана» патроны на каждом шагу валяются. Вадим согласился и вернул «Винторез» хозяину склада, взяв вместо него автомат.

— И куда вы теперь? — на прощание спросил украинец.

— На Смоленку, — ответил Медведь, — Можешь подбросить нас?

— Э, ни, хлопец, — развел руками зек, — У нас с транспортом проблемы, так шо, добирайтесь, як знаете. Всем, чем мог, я вас снабдил. Хлопцы вас куда хотите выведут — хотите в хород, хотите в туннель. Дело за вами.

— Подожди, — сказал Вадим, — А есть у вас тут врач? Мне надо препараты в вены колоть, а я не умею…

— Так шо ж ти сразу ни казав? Закатывай рукав! Тоби щас вколоть надо?

— Ага.

— Ну, смотри, лучше всего руку жгутом обернуть, так вены видно лучше, — Хохол затянул тряпкой мышцу на руке Вадима. Вены стало видно отчетливее, — Теперь берешь шприц, выдавливаешь оттуда воздух, — Украинец давил на шток до того, пока из иголки не брызнет антидот, — А теперь, аккуратно, прицелившись, вкалываешь и вводишь препарат. Цэ усе.

— Спасибо большое, — сказал Вадим, убирая антидот и шприц обратно в кейс, а кейс — в рюкзак.

— Спасибо тебе, — поблагодарил и рейнджер. Медведь и Хохол обнялись на прощание.

— Ну, шо, когда тоби в следующий раз ждать? — поинтересовался бандит.

— Посмотрим. Скоро вернусь. Прощай!

— До скорохо, Мишаня!

Медведь и Вадим вышли со склада и направились к тамбуру с выходом на поверхность города в руинах. Сталкеры отправлялись домой.