1

Был «мертвый час» после обеда. В комнате крепко спали. Несвижский во сне бормотал: «Ладно, ладно. Чего лезешь…»

Двенадцать кроватей стояли двумя рядами.

В соседней комнате девочки. Там тоже тишина.

Где-то внизу, на кухне, бренчат посудой.

Саша высунул голову из-под одеяла и чуть-чуть потянул за ногу Петю.

— Давай скорей, — прошептал он. — Наши проснутся…

Мальчики поспешно оделись.

— Бери простыню, Петя.

Петя снял с кровати простыню, свернул и спрятал под куртку на живот.

— Не заметно?

— Ничего. Сойдет.

— Ружье не забыть бы. — Саша надел через плечо самодельное ружье.

На цыпочках мальчики вышли из комнаты, спустились вниз.

В столовой у окна сидела Анна Федоровна и читала газету. Рам дремал подле печки.

— Куда вы? Почему не спите?

— Честное слово, выспались. Можно погулять с Рамом? Полчасика…

— Ты, Петя, не то вырос за эти дни, не то потолстел? — Анна Федоровна оглядела Петю с ног до головы.

— Поправился. Ем много. — Петя похлопал себя по животу.

— Ну, идите. Скоро чай пить будем. Не опоздайте.

— Рам! Рам!

Пригревшаяся у печки собака нехотя пошла за мальчиками.

В саду Петя и Саша устроили военный совет: где лучше играть — в лесу или на море.

— Ясно — на море. Подумаешь невидаль — лес! — авторитетно решил Петя.

Море, совсем не похожее зимой на море, начиналось за садом. Оно лежало под снегом — белое и ровное, как степь.

Иди, иди — конца ему не будет.

На всякий случай оглянувшись, не следит ли за ними кто, мальчики обогнули дачу и вышли из сада. Отойдя вдоль берега шагов двести, они двинулись прямо по морю.

— Ты будешь перебежчиком, — сказал Петя, — а я пограничником.

— Только не все время, — согласился Саша.

Подробности игры в «перебежчика и пограничника» были выработаны мальчиками заранее. Анна Федоровна сообщила им, что ждет сына со дня на день. Последнее письмо пришло уже из Москвы, где лейтенант остановился по делам. Поэтому Саша и Петя в ускоренном порядке заканчивали обучение Рама.

После ссоры с товарищами из-за Огнам рамат мальчики стали держаться особняком. Заметив это, Несвижский и Гаврин распустили среди девочек слух, что Саша влюблен в Тамару Бесперчую, а она в него. Когда Тамара разозлилась на сплетню, девочки окончательно уверились, что дыму без огня не бывает.

В конце концов Тамара, обиженная насмешками, боялась сказать Саше хоть слово. Опять-таки и этот факт был истолкован в пользу глупой сплетни: отводит другим глаза.

То и дело товарищи кричали мальчикам:

— Огнам и Рамат! Огнам и Рамат! Халат-халат!

Саша и Петя остались в одиночестве. Конечно, после долгого триумфа в классе осенью, когда лейтенант лежал в больнице, одиночество оскорбляло их. Но так как их головы были до отказа набиты разными тайнами и так как их тайны всех интересовали, то они мужественно и даже гордо переносили оскорбления по своему адресу.

Когда мальчики оказались далеко от берега, Саша надел поверх шапки и пальто простыню. Веревочкой Петя стянул простыню вокруг воротника.

— Ну, иди! Я отвернусь. Когда сосчитаю до полтысячи, буду искать.

Взяв Рама за поводок и поставив его мордой к берегу, Петя начал считать:

— Раз, два, три, четыре, пять…

Саша побежал. Простыня, как белый рыцарский плащ, развевалась за его спиной.

Метрах в сорока виднелась гладкая полоска льда. За льдом сугробы. Там он спрячется.

— …Четыреста девяносто восемь. Четыреста девяносто девять. Пятьсот! — честно досчитал Петя и обернулся. Бр! Стоять на месте холодно.

Саши не было видно.

— Да вот же след! — На снегу были ясно видны следы Сашиных бурок.

Петя и Рам побежали по следу. Но вскоре след пропал. На ледяной глади ничего не видно.

— Ищи! Ищи!

Собака суетливо забегала. Потом, принюхавшись, помчалась к сугробам.

За большим сугробом на корточках сидел Саша, закутавшись в простыню. Он был едва заметен.

Завидя «пограничника» с собакой, он бросился бежать, ловко перескакивая через сугробы.

«Пограничник» отставал. «Ему что! Пальто короткое… А мне мама на рост сшила», — злился Петя.

— Стой! Стрелять буду! — Петя нацелился из ружья.

«Нарушитель» продолжал удирать.

«Пограничник» спустил собаку с поводка.

— Возьми его! Возьми!

Обрадованный Рам резво припустил за «перебежчиком». Догнал его, ухватил зубами за простыню.

— Ура! Наша взяла! — заорал Петя в восторге.

Прошло, должно быть, около часу с тех пор, как началась игра. Горизонт скрылся за серой, скучной мглой. Темные, распухшие тучи, казалось, прижались к самой земле. Снежинки сперва робко, потом все смелее и смелее закрутились над морем.

Друзья поменялись ролями. Петя стал «перебежчиком». Он подвернул злосчастное пальто, запихав полы за кушак, и сразу сделался похожим на извозчика в широкой поддевке.

Наконец, Петя был схвачен.

— Ой, как темно! Попадет нам от Анны Федоровны, — забеспокоился он. — Ну, пошли.

С решительным видом Петя двинулся вперед.

— Петя, нам в другую сторону. Берег там! — Саша показал в противоположную сторону. — Я хорошо помню.

Огней на берегу за густой пеленой снега не было видно.

— Нет, в ту!

— Нет, в эту!

Поспорив, Саша все же согласился итти туда, куда показывал Петя.

Мальчики пошли по ледяной площадке, запорошенной снегом.

— Тут должны быть наши следы, — заявил Петя.

Мальчики присмотрелись. Следов на сугробах не было. Значит, дальше. Они шли еще минуты три. Опять ничего нет. Снег здесь лежал ровно. Сугробы кончились. Мальчики напряженно вглядывались в даль. Ничего не видно.

— Петя! И так к чаю здорово опоздали. Давай поворачивать. Говорил я тебе, что в ту сторону.

Беспокойство овладело ими. Что они скажут Анне Федоровне? Пошли на полчасика, а сами застряли. Да еще наврали ей, что идут с Рамом прогуляться. Им было жарко и неудобно в тяжелых ватных пальто. Ноги глубоко проваливались в снег.

Вскоре мальчики опять остановились. Ошиблись. Если бы берег был в этой стороне, они уже вышли бы к нему.

— Эх! Вот был бы у нас компас! — вздохнул Петя. — Тогда не заблудились бы…

Щеки пощипывал мороз. Тело остывало все больше и больше. Поднявшийся ветер швырял колючий снег прямо в лицо.

Тревога мальчиков росла.

— Ты не боишься?

— Я-то? — бодро ответил Саша. — Ничуточки.

Рам покорно бежал рядом.

Мальчики шли и шли. Сколько они прошли, они не знали. Может быть, три километра, может быть, пять…

Ветер свистит в ушах, вздымая облака снежной пыли. Мороз забирается под пальто, стынет спина. Ноют от холода руки, уши, нос…

Петя молчал. Его одолевали невеселые мысли. Вдруг они замерзнут? Он никогда-никогда не увидит ни своей квартиры, ни школы, ни больничного сада. Ничего… Даже Несвижского.

Он ясно вспомнил, как мама в белом берете стоит на платформе и машет ему, Саше и Анне Федоровне. Потом мама исчезла. Осталась только ее рука в яркой деревенской варежке.

Саша тоже молчал. Петя понял, что и Саша думает о доме.

— Нас ищут! — убежденно сказал он. — Мы же не вернулись к чаю.

— Они уже ужинают, — мрачно ответил Саша. — Несвижский и Гаврин ругают нас. Морозов поддакивает. Девчонки охают.

— Не ужинают, а нас ищут!

— Давай сожжем простыню! — предложил он. — Может, нас заметят.

— Ну да! Анна Федоровна за нее отвечать будет.

— Ну, рубашки!

— Рубашки фук! — И готово.

Опять они шли. Ни огонька, ни следа. Темнота, снег, ветер.

Мальчики останавливались, совещались, в который раз приказывали собаке:

— Ищи, Рам! Ищи!

Собака скрывалась в белой мгле, возвращалась и беспомощно вертелась у их ног.

— Дай голос! — просил Саша.

Рам послушно лаял густым басом.

— Ау! — кричали мальчики. Никто не отзывался.

— Вот если бы у нас была настоящая винтовка! Мы бабахнули бы… — Петя со злобой отшвырнул самодельное ружье. — Нужно оно нам…

Снег, снег, ветер…

Им казалось, что этому никогда не будет конца. Страх, который они до сих пор старались скрывать друг от друга, они больше не скрывали. Так было легче.

— Как холодно… Холодно, — бормотал Саша.

Вдруг он сел на снег.

— Я не пойду дальше. Все равно… — упрямо сказал он.

— Идем, Сашенька, идем. Ну, немножко, Сашенька… — просил Петя ласково. Так ласково он никогда не говорил с Сашей, да и считал бы стыдным для мальчика. Сейчас он не думал об этом.

У Саши стучали зубы и слезы навертывались на глаза. Он попрежнему сидел на снегу.

— Идем! Я тебе говорю! — нарочно сердито крикнул Петя и потащил товарища за рукав.

Размазывая по лицу слезы, Саша покорно поплелся за Петей.

 

2

Внезапно снег перестал итти. Ветер стих. Под ногами было твердое ледяное поле, на несколько сантиметров прикрытое только что выпавшим снегом. Влево и вправо, как заборы, тянулись торосы. Мальчики даже не пытались перелезть через них. Еле волоча ноги, они шли по гладкой улице, недавно проложенной среди моря ледоколом и схваченной морозом.

Мертвая, слепая тишина.

Пугаясь тишины, мальчики громко разговаривали. Саше казалось, что все это происходит с ними не на самом деле, а во сне. Нужно только закрыть глаза — и исчезнет снег, холод. Опять будешь дома…

Тучи уходили куда-то вправо. Сквозь разрывы облаков то показывалась, то исчезала луна. Небо прояснялось. Замерцали звезды. Белая снежная степь стала голубой.

Рам бросился в сторону. Вернулся, побежал в другую принюхиваясь.

На пороше ясно виднелись следы чьих-то больших ног…

— Сашенька! Следы!

Следов было много. Здесь недавно прошло несколько человек.

Овчарка, низко наклонив голову, носилась вокруг мальчиков, обнюхивая следы.

Наконец, она помчалась к ледяному барьеру, вскарабкалась на него, спрыгнула по ту сторону и побежала по снежной целине.

Мальчики перелезли через торос и, проваливаясь по колени в снег, пошли за собакой.

На сверкающем при лунном свете снегу тянулись длинные узкие полоски от лыж. Две, четыре, шесть… Потом опять две. Лыжники шли гуськом, след в след. Должно быть, людей прошло много.

Надежда и силы вернулись к мальчикам.

Они бодро шагали по лыжному следу. Рам, поминутно принюхиваясь, бежал впереди мальчиков.

Вдруг собака остановилась, начала разгребать лапами снег.

Что такое? Мальчики подбежали к собаке.

Под снегом лежала лодка, вмерзшая в лед. Нос лодки был сильно расщеплен. Видно, буря долго била ее о прибрежные камни.

На треснутом дереве виднелись какие-то буквы.

— Elma, — напрягая зрение, с трудом прочел Петя. — Так нашу молочницу зовут, — сказал он.

— Ну, пошли, пошли, — торопил Саша.

Минут через десять далеко-далеко мелькнул одинокий огонек. Берег!

Рам залаял, бросился вперед.

— Рам! Рам!

Собака продолжала бежать.

Неожиданно Саша подумал:

«Почему на лодке нерусское имя? Elma? Да здесь же близко граница. Как я раньше не вспомнил. Может быть, мы уже перешли границу? Нас схватят… Будут допрашивать. Сказать Пете или не сказать?»

Рам опять залаял. Ему ответил другой лай.

Саша остановился.

— Петя! А вдруг там чужая страна? Вдруг мы перешли границу?..

Испуганно Петя посмотрел на друга.

— Перешли границу?..

Шагах в сорока от них из-за сугроба показалось четыре лыжника в коротких полушубках, с винтовками за плечами. Они мчались навстречу мальчикам…