Юля осталась одна в черном ночном небе. Луна светила сверху, как бы заглядывая в огромный глубокий стакан, и горы на вздымающихся в отдалении вверх стенках этого стакана отбрасывали вниз самые причудливые тени. Юле сразу стало неуютно и просто жутковато после расставания с Си. "Ну что теперь бояться, кого теперь бояться, ведь тут никого нет и быть не может", — уговаривала она себя, подлетая к переливающейся в лунном свете вершине Хрустальной Горы. Но страх не отступил, а заходил мурашками по ее спине.

"Да ладно тебе, ведь это ерунда, легкотня все это!" рассердилась, наконец, на себя Юля. Она передернула плечами, взмахнула ушами, клацнула пару раз ножницами — и тут же увидела, как что-то шевелится на самой вершине совсем уже близкой Хрустальной Горы.

— Ага, вот оно! — воскликнула Юля, внимательно вглядываясь в это шевелящееся что-то. Еще минута полета — и она ясно увидела несколько больших пальцев, торчащих прямо из горы и быстро перебирающих друг друга. При этом они захватывали и ловко-ловко вплетали в лежащую рядом невзрачную серую тряпочку такую же серую нить. А нить эта возникала прямо из воздуха и лунного света! Тряпочка постепенно росла, тоже шевелилась, и временами по ней пробегали голубоватые искры.

— Так это и есть тот самый невидимый ни для кого платок, — поняла Юля. — Неужели в нем такая страшная сила?

Она подлетела к платку и попробовала перерезать нить с лета. Но не вышло! Ножницы прорезали пустой воздух, и ничего не изменилось. Юля развернулась и попробовала еще раз, и еще и тоже безупешно. "Ой, да это потруднее, чем попасть иголкой в нитку… ниткой в иголку, — огорчилась Юля. — Надо садиться!" Она зависла над Пальцами-Самопяльцами и с трудом приземлилась на крошечном ровном пяточке на вершине горы. Ах, как круто уходили вниз склоны! Как скользко там было! Юля с трудом подползла к платку и подняла ножницы. Но не успела они их раскрыть, как один из Пальцев-Самопяльцев внезапно перестал выхватывать нить из воздуха и замер. Юля тоже замерла и увидела, как он прямо на глазах почернел и — превратился в знакомую черную фигуру Компоста! Тонкие губы злого волшебника растянулись в подобие улыбки, и он сказал сладким голосом:

— Постой, девочка, птичка, э-э-э, мышка летучая! Не надо портить ниточку, это хороший платочек! — и в это самое время платок заколыхался, заизвивался и весь вспыхнул голубыми огоньками.

"Ох, скорее, скорее надо…" — пронеслось у Юли в голове, и она снова нацелилась Ножницами Судеб на текущую магическую нить. Компост встревоженно вскинул руки и закричал:

— Остановись! Ты неправильно держишь ножницы! Так можно порезаться, — и он потянулся к ножницам, приговаривая:

— Отдай дяде, дядя покажет!

Остальные пальцы заходили в это время все быстрее и быстрее, свечение платка усилилось. Юля взмахнула ножницами щелк! — и снова неудача!

"Неужели не успею?" — запаниковала она. Юля очень устала и от гонки по ночному небу, и от взмахов такими тяжелыми для нее ножницами. Пот тек у нее по лбу и заливал глаза, мешая разглядеть хорошенько, где же надо нанести решающий удар. Вдруг Компост исчез, и вместо него возник папа! Он строго посмотрел на Юлю, погрозил ей и неожиданно маминым голосом сказал:

— Не балуйся! Положи ножницы на место!

"Вот наваждение!" — ахнула про себя Юля и хватила не глядя ножницами наугад куда-то в сторону шевелящегося платка. Чмок! — раздался мягкий звук, и она почувствовала, как перерезает что-то мягкое и шевелящееся. Лезвия ножниц сразу засветились красным светом и задымились. Держать их за кольца стало больно, но Юля стиснула зубы и давила изо всех сил. Наконец, нить была отсечена — и сразу вздрогнула Хрустальная Гора под ногами! Пальцы-Самопяльцы рассыпались на мелкие кусочки и исчезли вместе с Компостом после первого же толчка. Но тряхнуло еще, и еще — и с каждым подземным ударом огромные стены вокруг опускались все ниже и ниже, пока гигантская чаша не раскрылась до конца. Вокруг снова открылся простор чистого свободного неба и воздуха! Юля даже непроизвольно облегченно вздохнула.

Вдруг стало стремительно светлеть: луна на небе вспыхнула и засияла, превратившись в солнце! Небо стало синим-синим, горы вокруг засверкали снежными шапками. Юля зажмурила глаза от яркого света. Когда она их раскрыла через несколько секунд, волшебный платок лежал уже бессильно и неподвижно у ее ног. Он быстро потемнел и обуглился на ярком солнце. Еще мгновение и от него осталась только горстка пепла. Потянуло легким ветерком, и пепла тоже не стало.

А Юля — Юля огляделась вокруг, оглядела себя и улыбнулась. Она стояла одна на вершине самой высокой горы, выше легких облаков, красиво пушившихся над долиной внизу. И она снова была собой — Юлей, но на ней было какое-то новое, незнакомое ей длинное красивое платье со шлейфом!

Вдруг на Ножницах Судеб, которые по-прежнему оставались у нее в руках, сверкнул Солнечный Зайчик.

— Как же великолепен я был, — вздохнул он и добавил: — Ну а как ты отсюда выбираться будешь?