— Ладно, поехали в город, — сказала Си. Она спрыгнула с облака и оттащила его от горы. Облетев облако, она уперлась в него с другой стороны и стала толкать в сторону долины. Облако с восседавшей на нем Юлей поплыло в воздухе от Хрустальной Горы, и вскоре та уже возвышалась где-то далеко-далеко позади.

Насколько же веселее было это воздушное путешествие днем давешней ночной гонки! Все вокруг преобразилось, было наполнено светом и покоем. Внизу проплывали назад сперва небольшие горы, потом холмы. Вот облако было уже над долиной и приблизилось к городу, празднично красневшему внизу черепицей своих крыш. Даже замок на холме не выглядел больше мрачным.

— Ага, — подала сзади голос Си. — Теперь бы нам надо вниз… Об этом я как-то и не подумала.

— Знаешь что, — начала было сердито Юля, но ее перебил возникший откуда ни возьмись Солнечный Зайчик:

— Кажется, дождь собирается! — сообщил он и снова исчез.

Юля посмотрела вверх, по сторонам — но туч нигде не было. "О чем это он?" — подумала было она, но тут же почувствовала, что сидит на мокром. Она посмотрела вниз — о, ужас! Облако под ней все съежилось, посерело и действительно начало выпадать дождем! Не успела Юля как следует испугаться, как она уже падала вместе с капельками дождя вниз.

Но капельки были очень маленькие и спускались вниз так медленно! Юля падала вместе с ними в своем колоколом раздувшемся длинном платье и думала уже только о том, как не попасть на крышу какого-нибудь высокого дома. Она быстро научилась управлять своим падением, подбирая платье то с одной, то с другой стороны. Поэтому ей без большого труда удалось миновать острый шпиль ратуши и приземлиться на площади перед ней.

Каменная мостовая весело блестела после дождя в лучах снова засиявшего на месте вылившейся тучки солнца. Юля стряхнула с себя капельки воды и огляделась вокруг. Площадь была пуста. Никого не было видно и в окнах выходящих на нее зданий. Юля пожала плечами, задумалась на мгновение — и решительно пошла к гроту в основании холма, размахивая на ходу Ножницами Судеб. Подойдя к двери, через которую их с дядей Пихто втащили совсем недавно стражники, она занесла было для удара руку. Но дверь внезапно сама распахнулась, и на ее пороге возникли из темноты сам дядя Пихто и с ним — целая ватага мышей во главе с Ми. Дядя Пихто был весь чумазый, с головы до пят. Но на его покрытом копотью лице сияли веселые голубые глаза.

— Ура! — закричала Юля и бросилась к своим друзьям. — Как я рада, дядя Пихто! Я думала, ты совсем растрескаешься…

— Ничего, — успокоил ее дядя Пихто, — вот подкоптился только немного и икаю от той дряни, что во мне кипятили.

— А где Компост? — обеспокоенно спросила Юля.

— Не волнуйся, он опять стал безобидным, — поспешила успокоить ее Ми, — он спит сейчас наверху, в башне. А когда проснется, ничего не будет помнить и пойдет скорее искать свои кабачки…

— Посмотрите, посмотрите, — раздался сверху голос Си. Юля сейчас точь-в-точь как у нас на картине! Только короны не хватает.

— Пока не хватает, — со значением сказала Ми. — И чему тут удивляться? Ведь ту картину как раз сейчас пишет для нас городской художник. Во-о-он его окно на чердаке, видите? Он нас тоже видит: смотрит в подзорную трубу и рисует!

— А… почему в трубу он смотрит? — удивилась теперь Юля. Так просто нельзя нарисовать?

— Деликатный он больно, — пожала плечами Ми, — стесняется очень.

Разговаривая, Юля двигалась с дядей Пихто и мышами от холма, и теперь они поравнялись со старым зданием ратуши. Хлоп! — хлопнула вдруг парадная дверь, и из ратуши выскочил невысокий бойкий и нарядно одетый человек в усах и в шляпе с перьями. Подбежав к Юле, он почтительно склонился перед ней в поклоне и, сняв шляпу, обмахнул ей свои сапоги.

— О, великодушная спасительница! — воскликнул он, распрямляясь. — Позволь приветствовать тебя в спасенном тобой городе Томатбурге!

— Спасибо, — растерянно ответила Юля, — а вы… кто?

— Я главный герольд Томатбурга! — и он вновь поклонился. — Но сейчас я — временный бургомистр нашего славного города.

— А где же настоящий бургомистр? И советники? — удивилась Юля. Она уже знала, что герольд всегда только выкликал разные новые указы и вообще был в лучшем случае церемономейстером, то есть распорядителем, а не управителем города.

— Бежали с позором. Испугались. Были причастны. Только герольд чист, — кратко объяснил герольд и кротко улыбнулся. А сейчас мы будем вас чествовать! — объявил он и хлопнул три раза в ладоши. Раздался глухой топот, и на площадь выбежали человек десять стражников. Они выстроились, тяжело дыша, вдоль ратуши, а у дверей ее замерли тип в желто-синем и верзила в сине-желтом камзолах. Юля испуганно попятилась, но герольд поспешил ее успокоить:

— О, не волнуйтесь! Это верные слуги города, стражи порядка и покоя!

— Но… ведь они злые?! Они помогали Компосту и Пом-и-Дору!

— Да что вы! Они ведь что? Они — люди подневольные. Они только выполняли приказы.

— Так точно, мы только выполняли приказы! — гаркнули в один голос стражники и что есть силы выпучили глаза.

"Ой, слышала я уже где-то эту песенку", — поморщилась Юля. Но где, она так и не вспомнила и махнула на это рукой.

— Давай, — махнул герольд рукой крайнему стражнику. Тот вытащил из-за спины сигнальный рог и подул в него. Рог хрипло загудел, и город отозвался ему стуком дверей, хлопаньем оконных створок, и через пару минут вся площадь была уже заполнена сбежавшимся народом. Герольд предусмотрительно успел пригласить Юлю и ее спутников подняться на высокую лестницу, ведущую к парадному входу в ратушу. Теперь все они стояли на возвышении над собравшейся шумевшей толпой.

Герольд оглядел площадь, вытащил из-за пазухи свиток пергамента и прокашлялся. Люди на площади притихли.

— Славные жители Томатбурга, — начал читать герольд, развернув свой свиток, — мы долго страдали под деспотичной властью коварного герцога Пом-и-Дора! И его зломудрого покровителя волшебника Компоста. Но час изволения пробил! Великая и непобедимая Юля одолела в жестокой схватке наших гонителей и подавителей!

Люди на площади восторженно закричали и стали бросать в воздух шапки.