На следующее утро Эмма встала раньше всех в лагере. За всю ночь она так и не смогла сомкнуть глаз. Покоя ей не давали тысяча и одна мысль об основательнице лагеря и её кладе.

Так девчонка промучилась часов до четырёх утра. Наконец не выдержала и поднялась с кровати. Правда, лучше от этого не стало. Заняться-то было всё равно нечем. До подъёма оставалось чуть больше трёх часов. Скоротать это время Эмма пыталась, шастая по коридору и гостиной.

Внезапно в её голове появилась идея. А что если подмести площадь прямо сейчас. В столовой наводить порядок ей не надо — там за неё работают Макс и Серый. Мыть в главном корпусе тоже не вариант — там ещё все спят. А вот разобраться с площадью — самое оно. Можно как раз сразу отделаться. Правда, было одно обстоятельство: обычно сарай, где хранятся мётлы, на ночь закрывают. Но есть шанс, что Палыч вчера забыл это сделать. Не теряя надежду, Эмма вышла из корпуса на площадь.

Представьте всё её удивление, когда она увидела, что площадь была идеально выметена, на ней не было не листика, ни пылинки. Из рощицы где-то рядом с сараем доносились звуки от метлы, шуршащей о мощёную дорожку.

Эмма двинулась через площадь к месту, от которого исходил шум. Площадь была настолько вычищена, что Эмме было жалко по ней ходить, и она быстро проскочила на носочках. На месте девчонка убедилась, что сарай открыт, и кто-то подметает дорожки за неё. Впереди Эмма увидела силуэт человека, стоящего к ней спиной, и пошла по направлению к нему. Подойдя ближе, она смогла различить, что это был человек преклонного возраста. А когда он заметил её и повернулся лицом, Эмма узнала в нём директора — Бориса Степановича.

— О, Эмма! Так рано! А ты уже не спишь. А я вот решил тебе помочь маленько, — сказал Борис Степанович. — А то Кира уж больно разбушевалась! Никакой управы на неё нет. Тебе-то, наверно, уже надоело исполнять её приказания.

— Откуда вы меня знаете? — не поняла Эмма.

— Твой папа много о тебе рассказывал.

— Вы знайте моего папу?

— Ну,… он часто приезжает и рассказывает о своей жизни. Я знаю его ещё с твоего возраста. Вы, кстати, с Романом Владимировичем очень похожи, такой же был сорванец, как и ты.

— Вы знали его в детстве?

— А то! Он был одним из первых, кто приезжал в лагерь после того, как я его купил. Он тогда был очень общительным парнем. Понимаешь, ему не хватало внимания. С семьёй были проблемы. Он очень мало говорил и вспоминал о ней. Он рассказал только, что его мать умерла, когда ему было четырнадцать, а в пятнадцать скончался отец от туберкулёза. Хотя сейчас дети чувствуют себя одинокими и при живых родителях. Мама с папой работают, чтобы у ребёнка было всё, чтобы лишний раз купить новую обновку. А вот ребёнку-то не нужна вовсе эта обновка, ему бы с родителями немножко посидеть, — Борис Степанович вздохнул, задумчиво сметая листву в кучу, он будто вспоминал в это время будние дни своей жизни, затем остановился на мгновение и продолжил. — Их с братом усыновила одна женщина, она-то и привозила их каждый год в лагерь.

— Вы сказали: «С братом»? Вы и дядю моего знаете?

— Да, но… Роман Владимирович не любит о нём говорить. Они…, как бы помягче сказать, не сошлись интересами.

— Ясно, — задумчиво ответила Эмма, хотя ей было ничего не ясно.

— Тут осталось немного, но мои годы уже не те. Так что я бы не отказался от помощи, — намекнул Борис Степанович, поглядывая на метлу.

На этот раз Эмме хватило мозгов догадаться, что хочет сказать Борис Степанович.

— Да, конечно, я только метлу возьму.

Эмма зашла в сарай и взяла вторую метлу, попутно она пыталась понять, что имел в виду Борис Степанович, сказав, что отец с братом не сошлись интересами.

— Ну что, Эмма? В школу-то хочешь? — спросил Борис Степанович, когда девчонка вернулась с метлой, — По друзьям соскучилась?

Эмма вспомнила учителей, Еву и Машу.

— Нет! — чуть не завопила она, и вороны, разгуливающие возле дорожки, сразу взлетели.

— Хо, хо, хо, — Борис Степанович хрипло рассмеялся. Его смех напоминал смех Деда Мороза или Санта Клауса. Да и вообще сам Борис Степанович был похож на Деда Мороза не только тогда, когда смеялся. У него были добрые маленькие глаза, постоянно искрящиеся, такой же хриплый голос, как у Деда Мороза, и Борис Степанович тоже любил детей. В свете последних событий Эмме казалось, что только он один не хочет ей насолить, и только он один её понимает. — Что так-то? Что они там с вами в школе делают, что вы все так шугаетесь? А вот ты как учишься?

— Да никак, — небрежно выкинула Эмма.

— А как же так! — удивился Борис Степанович.

— А вот так! На тройки.

— Хох, — директора ответ Эммы одновременно и удивил, и позабавил, — ну и правильно, а то все эти отличники, активисты. Вон у меня оба внучат отличники. А толку-то что? Зубрили, зубрили, дрожали за оценки, а школу в прошлом году закончили, ничего уже не помнят. Я — дед старый, на двойки учился и то побольше их помню. Они всё говорили на будущее. В аттестат оценки пойдут, чтоб им на работу хорошую устроиться. А тебе что? На будущее не надо что ли? Ты вот кем хочешь быть?

— Я не знаю. Но родители-то меня устроят, они-то, небось, уже всё решили. Захотят — и директором школы сделают, которую я терпеть не могу.

— Оно, конечно, хорошо, повезло тебе с родителями. А вот чем тебе школа не нравится?

— Уроков там много. Надоедает всё это, — ответила Эмма.

— Оно, конечно, да. Это, конечно, глупость! Эта школа, наверно, вас всему хочет научить. Всё, что знает человечество, в ваши головы запихать! Оно, конечно, глупость, — согласился Борис Степанович. — Задача школы — заинтересовать вас в учёбе. Чтобы вам понравилось. А они пихают вам всё подряд, чтоб учили, думают, вы умней от этого станете. А оно, конечно, глупость! Всё это, конечно, забудется и толку не будет. Давать надо самое основное. Что вам понадобится. Чтобы вы потом заинтересовались и сами учиться захотели, сами всё узнавали. Чтобы интересно было. А все эти синусы, косинусы, оно всё, конечно, глупость, которая забудется, и никакой пользы не принесёт. В этой школе вас совершенно перестали учить думать. Делают из вас роботов, да и всё!

«Господи! Как же он прав!» — подумала Эмма. Борис Степанович как будто с языка у Эммы все эти слова срывал. Только Эмма не знала, как это сказать, как донести, чтобы все поняли, а он взял и сказал, как будто всю жизнь эту фразу наизусть знал. Теперь идея быть директором в школе не казалась Эмме такой противной, даже наоборот. Если бы она была директором или хотя бы учителем, возможно, она бы пристрастила школьников к учёбе. Научила бы их. И они не были бы такими безразличными ко всему. Эмма как будто прозрела. Никогда она ещё не была так близко к истине.

Вскоре объявили подъём. После завтрака Эмма, Максим и Серый, как и договаривались, пошли в библиотеку.

Музей и библиотека составляли одно целое и содержали всё, что хоть как-то касалось Анастасии Лоу или истории лагеря вообще. Здание библиотеки находилось через рощу от корпусов. Там, как и говорила Кира, заседал её брат. Игорь проводил в этом маленьком тёмном помещении большую часть своего времени, потому что там был рабочий компьютер и Интернет.

Когда ребята вошли в помещение, они не сразу отыскали Игоря. Оказалось, что он скрывался за монитором в углу комнаты, когда пытался пройти очередной уровень компьютерной игры, и не заметил посетителей. Эмма и мальчишки подошли к нему, в то время, когда он почти прошёл последнее препятствие, отвлёкся и проиграл.

— Нам бы что-нибудь про Анастасию Лоу, — сказала Эмма.

— Пффф! Тут всё про Лоу! Нельзя поконкретней? — ответил Игорь.

— Что-нибудь… про биографию, — неуверенно спросила Эмма.

— Всё в зале, — сказал Игорь напоследок и вновь погрузился в виртуальный мир.

Ребята прошли в зал. Зал разделялся на две части, одна из которых была мини —музеем, а другая мини — библиотекой. Стена с одной стороны была обставлена стендами и витринами с личными вещами Лоу, а место у другой стены занимали стеллажи с полками, посередине стояло несколько столов и стульев.

Серый принялся разглядывать экспонаты, но потом забросил это дело, когда обнаружил, что в библиотеке есть Wi-Fi. Эмма и Макс занялись книгами. Эмма читала текст, а Макс таскал ей книжки, попутно задавая вопросы.

— Дай ещё раз посмотреть медальон, — попросил Макс Эмму, пока Серый играл в инанити2 на телефоне.

Эмма достала медальон.

— Как ты думаешь, этот камень в середине настоящий? — спросил Макс с нездоровым блеском в глазах.

— Наверно, думаю, Анастасия Лоу не скупилась на сына, — ответила Эмма.

Макс перевернул медальон стороной, на которой были выцарапаны слова. Ещё раз убедился, что прочитал вчера именно: «Моему дорогому сыну».

— Так откуда у тебя этот медальон?

— Был у папы, — ответила Эмма.

— А у папы он откуда?

— Понятия не имею.

— Слушай, а твой папа не может быть каким-нибудь родственником Анастасии Лоу? — спросил Серый у Эммы.

— Исключено. Если бы он им был, то обязательно бы похвалился, — Эмма взяла медальон,

— Ееееесть! — завопил Серый и поднял телефон в воздух. — Я прошёл! Я прошёл!

— Эй! А во что он играет? — спросила Эмма.

— В инанити, — сказал Макс.

— Эй, Эм! — окликнул Серый Эмму. — А твой брат всегда выставляет в играх все свои данные?

— Что? — удивилась Эмма, — Лёша? Он же вроде не играет в игры.

— Сама посмотри.

Эмма подошла к Серому и посмотрела в телефон.

— Алексей Романович Майоров, — прочитала девчонка. — Пользователь был активен 3 минуты назад. А! — воскликнула Эмма, — первое место в рейтинге! Он что — лидирует!

— Да, уже второй год подряд, — пояснил Макс.

— Что! А маме говорил, компьютер только для учёбы! Он же сейчас у бабушки…. Как он умудряется и оттуда играть! Вот мамочка удивится, когда узнает, что её любимый сыночек закоренелый геймер!

— Вот, Эм, посмотри ещё эту.

С этими словами Макс плюхнул на стол слегка потрепанную книгу. На обложке было напечатано: «Полная биография Анастасии Лоу и её родственников». При виде габаритов книги Эмме показалось, что Макс специально приносит ей не самые малые, чтобы она подольше с ними промучилась.

— Посмотри да посмотри! — взбунтовалась девчонка. — Сам посмотри!

Макс открыл книгу.

— Эй, тут какая-то фотография, — Макс достал из книги фото.

Серый и Эмма оторвались от телефона. Изображённые на снимке ни о чём не говорили Максу. Он перевернул фото обратной стороной в надежде, что предусмотрительные люди написали пояснение для таких, как он. Но как только Макс перевернул фото, Эмма, сидевшая перед ним, смогла увидеть, что на нём изображено. И если Макса увиденное ничем не зацепило, то Эмму повергло в замешательство.

— Это же папа! — воскликнула она и схватила снимок. — Такая же фотография есть у нас! Но… она в более сокращённом варианте…

Это была старая чёрно-белая фотография. На ней было изображено четыре человека. В центре стояли женщина и мужчина, а по бокам от них два мальчика. Причём тот, что стоял рядом с дамой, был немного младше второго.

— Что значит в более сокращённом варианте? — удивился Макс.

— Вот так, — Эмма закрыла ладонью женщину и младшего мальчишку.

— Там что-то было написано, — вспомнил Макс.

Эмма перевернула фотографию и прочитала:

— «1989 Анастасия Лоу с мужем и сыновьями…» Что!?

— Что!? — в один голос воскликнули мальчишки.

— Подожди, подожди. Давайте разберёмся, — предложил Макс. — Если это сыновья Лоу…

— А это твой отец… — продолжил Серый.

— Значит, мой отец — СЫН ЛОУ!!! — воскликнула Эмма.

— Ты ничего не путаешь? Это точно та фотография? — спросил Макс.

— Н… нет. Д… да, скорее всего. Я… я не знаю! Это… э, это, наверно, какая-то ошибка. — Эмма была в шоке.

— Ты смотрела в книге, как звали сыновей Лоу? — спросил Серый.

— Нет, я только смотрела создание лагеря…

Макс и Серый яростно принялись листать книгу.

— Вот! — вскричал Макс. — В 1974 году Анастасия Лоу родила старшего сына Романа, а 1975 — Юрия…

— Роман Владимирович… — протянула Эмма, — Нет! Я не верю. Это, это ошиб… Это случайность! Подождите, стойте, дайте подумать. Вот, точно! Его мать умерла, когда ему было четырнадцать, а отец… отец потом от туберкулёза…

— Так, ищи про мужа, — скомандовал Макс Серому, —а я посчитаю, сколько лет было сыну нашей Лоу.

— Нашёл! Муж Анастасии Лоу — Владимир Михайлович Лоу, скончался в 1990 году от ТУБЕРКУЛЁЗА! — прочитал Серый.

— И у меня получилось! Сын родился в 75-ом, а она умерла в 89-ом, ЕМУ БЫЛО ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЛЕТ, Эмма! Всё сходится. Это не может быть случайностью.

— Но… но, но почему он не сказал нам! — воскликнула Эмма. — Никому не сказал. Никто ведь не знал, что Лоу его мать…

— Вот откуда у него медальон! — сказал Макс. — А между прочим, я предполагал, что твой папа — близкий родственник Лоу, но не настолько!

Эмма вспомнила тот день, когда она с Лёшей нашла медальон и фотографии. Она вспомнила, как заволновался тогда папа. Видимо, он порезал фотографию, что бы никто не догадался об его матери. Но зачем ему это?

— Ей, Эмма, всё в порядке? Ты как-то побледнела, — спросил Макс.

— Всё… хорошо. Просто это же мой отец. Как это возможно!? Я знала его всю жизнь!

— Порой мы много не знаем о людях, которых, казалось, мы давно знаем! — промолвил Серый и, почувствовав мудрость в своих словах, довольно запрокинул голову.

— Он прав, — подтвердил Макс, — кроме того ты сегодня узнала об увлечениях своего брата.

— Что ж, давайте поскорей найдём, что искали, и уйдём отсюда, — предложила Эмма. — Не хватало мне ещё чего-нибудь узнать.

— Что? Хотите найти клад? — лукаво протянул только что вошедший Игорь. — Расслабьтесь! Тут вы ничего не найдёте.

Все трое вздрогнули. Игорь! Он понял! А вдруг он подслушал весь разговор ребят.

— Почему это? — спросил Серый.

Игорь облокотился на книжный шкаф и окинул взглядом книжки, пытаясь догадаться, какие из них просмотрели ребята.

— Я тут всё уже перерыл. И поверьте, здесь ничего нет. Ни особых увлечений Лоу, ни её цитат или слов, ничего, что могло бы натолкнуть на истину. Как я и говорил, я уже всё здесь пересмотрел, но кое-что я все-таки понял. Я понял то, что клад в лагере не больше, чем легенда.

— Но ты рассказывал про исчезновения, помнишь? — спросил Макс.

— Я лишь пересказываю то, что мне рассказывали…

— Хорошо, — отрезала Эмма, — мы берём эту книгу, — девчонка взяла со стола книгу, в которой была фотография.

После того как Игорь записал книгу на имя Эммы, ребята отправились в корпус. Игорь запер библиотеку и направился за ними. Эмма заметила Игоря. Зачем он пошёл за ними? От волнения Эмма сильно прижала к себе книгу.

— Игорь, — шёпотом произнесла Эмма.

— Идём быстрее, — сказал Макс.

Ребята ускорили шаг.

— Игорь всё слышал, — так же тихо произнесла Эмма, — наверно, он заберёт медальон.

— Он не сделает этого, — заверил Серый Эмму, — он не может забрать твои вещи.

Ребята вышли на площадь.

— Ааааааа! На помощь! Это она! Она здесь! — вдруг услышали ребята чьи-то вопли.

В тот же момент из рощи на площадь выскочила Карина Свистунова из третьего отряда. К ней со всех сторон подбежали ребята и вожатые.

— Она здесь! Она хочет убить меня! ЛОУ ЗДЕСЬ! — панически прокричала Карина и зарыдала.

Эмма содрогнулась и повернулась посмотреть на Игоря. Тот стоял на том же месте. Все заволновались, начали переговариваться. Вожатые отвели Карину в корпус и тем же вечером её забрали родители.