Это был не самый простой день. Ближе к вечеру три девочки — восьмиклассницы расположились на автобусной остановке своего маленького провинциального городка и мирно разговаривали. Одна из них — кареглазая рыжая девчонка сидела на скамье и поглощала бутерброд, только что купленный в закусочной. Имя этой девчонки — Эмма. Она была невысокая, с милым личиком и отнюдь не милым характером. Всего несколько часов назад эта тихая милашка умудрилась разбить школьное окно, устроила ложную пожарную тревогу, результатом которой стала затопленная школа и травмирование некоторых учеников-паникеров. Соучастники Эммы — Ева Копейкина и Маша Маковская в это время пытались выудить у неё информацию о приглянувшихся им мальчишках, с которыми Эмма посещала одну спортивную секцию. Однако Эмме эта тема не нравилась и она игнорировала допрос подруг. Девчонки, считая себя не оставившими улик, вели себя вполне естественно, и по их поведению даже нельзя было сказать, что они только что совершили то, за что их родителям придётся ещё долго нести материальные и моральные потери.

Все эти три девочки были своеобразной элитой своего городка. Ева Копейкина — дочь местного предпринимателя в сфере торговли одеждой. Она знала себе цену и выбрала для себя образ «гламурной блондинки». Её в школе знали все и все по-разному ее воспринимали. Для кого-то она была девушка мечты, а кто-то видел в ней лишь капризное создание, которое всё время выпендривалось. Другая девочка — Маша Маковская была дочкой одного из руководителей местной администрации. Она была крашеной брюнеткой со стрижкой под Клеопатру. Настоящий цвет её волос был русый, но она считала, что он не подчёркивает цвет её глаз. Что же касается Эммы Майоровой, то её родители тоже были в числе авторитетных людей. Отец занимал не последнюю должность в правоохранительных органах, а мать работала в крупной для своего городка коммерческой фирме. Так что незаметно для себя девчонки заручились поддержкой влиятельных родителей и совершенно не беспокоились об ответственности за содеянное.

Веских причин для того что спровоцировать работу системы пожаротушения у девчонок не было, они просто не хотели идти на урок. На урок истории. В этот день должна была быть срезовая контрольная работа. Больше всех пыталась избежать контрольной Эмма. С Эльвирой Анатольевной, учителем истории, у Эммы были не самые тёплые отношения, а если быть точнее, самые ужасные отношения. По мнению Эммы, Эльвира Анатольевна была неимоверно строга, нечеловечески требовательна и придирчива ко всяким мелочам. Эмма терпеть не могла не только историчку, но и всех учителей. Они всё время её попрекали, устраивали головомойки, делали замечания. Было, конечно, за что: Эмма не хотела учиться, точнее совершенно не училась.

Нельзя сказать, что Эльвира Анатольевна и остальные учителя были с Эммой чрезмерно предвзяты и строги. Несчастные педагоги и так по уши погрязли в бесконечных бюрократических отчётах и ведомостях. Им приходится беспрерывно работать до ночи: составлять планы уроков, контрольных и других работ. К тому же всё время находятся такие ученики, как Майорова, которые как будто специально делают вызов педагогическим талантам учителей. Все эти страдания на фоне небольшой зарплаты делают жизнь учителя невыносимой.

Вообще эта бунтарка часто сбегала с уроков или просто нагло прогуливала их прямо в школе. Всё потому, что учёба в школе была для неё невыносимо нудной, а что самое обидное по большей части, как считала Эмма, бесполезной. Назовите хоть одного человека, которому в обыденной жизни пригодилась функция F (x) или формула центростремительного ускорения.

Будучи жертвой этой несправедливой системы образования, Эмма приняла самое удобное для себя решение — не напрягаться и забить на уроки. Знала ли она, что не всё в школе такое уж ненужное и есть вещи, которые обязан знать каждый человек независимо от возраста и уровня знаний. Несложно догадаться, что нет. Вероятно, период взросления ещё не настиг Эмму.

Учителя относили Эмму к разряду тех пропащих двоечников, в отношении которых «опускались руки». Казалось, она специально пыталась достичь самого низкого уровня как в знаниях, так и в поведении. При всей необходимости оставить Эмму на второй год или желании учителей и директора исключить Эмму из школы, директор не мог позволить себе такого подарка по известной причине — положения её родителей. Причём положение родителей счастья Эмме не приносило. Из-за своей занятости они почти не бывали дома, а если и бывали, то опять же занимались работой.

Вернёмся к девчонкам.

— Ну, Эмма! — взмолилась Ева.

— Нет! — резко отрезала девчонка, — хватит через меня себе парней выбирать! Я вам что!? Брачное агентство!? Всё даже не спрашивайте меня больше!

— Мы же твои подруги! Тебе жалко, что ли? — недовольно отчеканила Ева и подмигнула Маше.

— Да! Что тебе стоит? — подхватила Маша, — разве подруги не должны помогать друг другу!? Всего пару вопросов!

Эмма вздохнула:

— Только пару вопросов. Не хочу быть свахой.

Девчонки довольно улыбнулись и подсели к подруге.

— Есть у вас там такой Конев? Расскажи о нём

— Конь?

— Что за конь? — в изумлении проронила Ева.

— Ничто, а кто. Кличка у него такая — Конь.

Ева противно посмотрела на Машу.

— Что! — выпалила Маша. Видать подумала, что это с ней что-то не так и инстинктивно поднесла руки к волосам.

— Он мне не подходит, — прошипела девчонка.

— Почему?

— Ну у него же кличка «Конь», а представь, будем мы вместе идти, а там кто-нибудь из его дружков крикнет: «О, смотрите, Конь со своей кобылой идёт!»

— Да, не очень хорошо получится, — протянула Маша.

— А Бобров? Какая у него кличка?

— Сама подумай, Бобёр, конечно! — произнесла Эмма.

Ева посмотрела на Машу.

— Бобриха? — спросила Маша.

— Тоже не вариант. Ну а у Сергеева какая кличка! — устало произнесла Ева.

— Сергеев, он и есть Сергеев. Его все так зовут.

Ева и Маша выдохнули. Ну, хоть один.

— Чем они увлекаются? Расскажешь о них?

— Нет! — отрезала Эмма, — Вы сказали только пару вопросов.

Пять минут девчонки сидели молча. Только было слышно, как чавкала Эмма. Потом Ева выдала:

— А Онекин тоже ничего.

Эмма закатила глаза и стала жевать ещё яростней, пытаясь не слышать подруг.

— Да, кстати, Онекин симпатичный, — подхватила Маша.

— Плечистый, высокий! Спортом занимается.

— Футболом.

Ева и Маша стали наперебой называть качества Максима.

— Если встречу его летом, предложу погулять вместе, — заявила Ева.

У Эммы что-то кольнуло внутри, и она чуть не подавилась.

— Не знаешь, он ёще встречался с кем-нибудь? — продолжала Ева.

— Понятия не имею, — ответила Маша, — но если бы встречался, я бы знала.

— Эмма, а какая у Онекина кличка? — спросила Ева.

— Дрищ, — флегматично произнесла Эмма.

— О, ну, может, я немножко приукрасила с плечистым, да и с высоким, — пробормотала Ева и бросила на Машу вопросительный взгляд.

— Ну, дрищ всё же лучше бобра, — заметила она, — … я думаю.

И пока Маша и Ева выясняли, как будет дрищ в женском роде, Эмма задумалась, за что все любят её подруг. С виду они были глупые фифочки. А может они вовсе и не глупые, и знают какие-то секреты, приёмы, а глупыми просто притворяются. Но в конце, поглядев на своих подруг, Эмма пришла к выводу о том, что глупые не глупые, а всё равно вертихвостки.