В зеркальце заднего обзора Сьерра видела, что Ник направился к своей машине и тронулся следом за ней. И хотя она ехала довольно быстро, Ник, нарушая все правила дорожного движения, быстро догнал ее. И до самого дома буквально висел у нее на хвосте. Остановившись рядом, он тотчас подскочил к ее машине. Сьерра оставалась на своем месте и ждала, что он предпримет.

Ник открыл дверцу и помог ей выйти.

– Незачем напоминать мне о том, что мы еще не стали любовниками, – мрачно бросил он. – Мое тело напоминает об этом постоянно.

Сьерра посмотрела на часы.

– Ты опаздываешь на встречу, Ник, – напомнила она.

Он сжал губы, его серые глаза потемнели.

– Если я скажу тебе, с кем я должен сейчас повидаться, ты перестанешь злиться?

– Перестану ли я?.. – Она поднялась на крыльцо, остановилась у входной двери и посмотрела на него.

– Я договорился с Энтони, что он проведет меня по винограднику, – наконец сказал он и добавил: – Энтони Маннарино.

– Я знаю, о каком Энтони идет речь. – Сьерра почувствовала, как раздражение покидает ее. – Но я попросила его сегодня утром еще раз опрыскать кусты, чтобы не завелась плесень, потому что дождь не утихает. Почему же он не предупредил меня, что собирается встретиться с тобой? Ник пожал плечами:

– А он должен был это сделать?

– Только если ты не попросил его промолчать.

Ей и в самом деле показалось это странным. Энтони Маннарино – сын Паоло – уже много лет работал на виноградниках: подрезал кусты и опрыскивал их, если на листьях заводились вредители. Старательный и внимательный работник.

Сьерра часто подшучивала, что Энтони своими руками размял каждый комочек земли на холмах, знает каждый куст и даже каждую веточку. Он был очень ценным работником. Она разговаривала с Энтони чуть ли не каждый день. И сегодня тоже успела переброситься парой фраз. И он ни словом не обмолвился о том, что собирается встретиться с Ником и что тот попросил провести его по виноградникам.

– Я не просил Энтони держать нашу встречу в тайне, Сьерра. Ты не веришь мне, это я еще могу понять, но это значит, что ты не веришь и ему… Ты же не можешь заподозрить его в том, что он замышляет что-то худое. И, держу пари, если бы я попросил его ничего не говорить о нашей прогулке, Энтони поставил бы тебя в известность. Уж я-то разбираюсь в людях, поверь мне.

Сьерра знала, что Ник прав. Семейство Маннарино всегда хранило верность компании. И если бы Ник попытался что-то утаить от Сьерры, Энтони тотчас предупредил бы ее об этом. Из всего этого следовало одно: Энтони не придал особого значения желанию Ника осмотреть свои владения. Он счел это совершенно естественным желанием.

Значит, она напрасно так вскинулась? Сьерра снова внимательно посмотрела на Ника, но его лицо хранило непроницаемое выражение. Наверное, страшно доволен, что ему снова удалось вывести ее из себя, догадалась Сьерра. Очень доволен.

– А я и не знала, что ты уже встречался с Энтони.

– Я сам подошел и представился ему, – пояснил Ник. – Мне необходимо познакомиться со всеми, кто работает в компании.

– Без меня? – Она опять возмутилась и почувствовала, как начинает краснеть. К черту! Незачем прикидываться, что ей все равно. И если у нее возникло ощущение, что ее предали, то незачем скрывать это. Как бы там ни было, но Ник явно пытается что-то утаить. А это прямая угроза ее положению.

– Где, когда и в какое время назначена встреча с рабочими компании? Ты за кого меня принимаешь? За идиотку? Ты так и будешь везде шнырять, собирая сведения о компании и против меня?

– Но половина акций принадлежит мне, Сьерра. И нет ничего особенного в том, что я встречусь и поговорю с людьми. Тут нет ничего необычного, – терпеливо принялся убеждать ее Ник. – И как совладелец я хочу знать, кто чем занимается, какие несет обязанности и как все обстоит. Что и собирался сделать.

«И кое-что сверх того», – мрачно подумала она. Он заигрывает с президентом компании. Пытается завлечь ее в свои сети. Обнимает, целует, постоянно твердит, как он хочет ее. Постоянно выводит ее из себя. Неужели все это нарочно?

И в эту минуту она почти не сомневалась. Какая же она дурочка, что забывала, с кем имеет дело. Что этот человек действует по своей программе: спихнуть ее с поста президента.

– Не сердись, дорогая. Я приду сразу же, как только мы закончим обход с Энтони, – пообещал Ник, считая, что ему удалось развеять ее подозрения.

Но – что за чертовщина – ему действительно удалось это. Она уже готова была растаять и признать его правоту, но заставила себя сохранить прежнее выражение.

– Не волнуйся! Я не собираюсь дважды наступать на одни и те же грабли. Я не такая дурочка. И я знаю, что ты постараешься…

– Сьерра, это ты? – Карен вышла из дома на крыльцо. – Только что позвонила Ванесса. Угадай, где она была? С Ади! Круто, да? Она провела у него всю ночь! Ты могла это себе представить?.. – Она замолчала, увидев Ника. – О! Здравствуйте! – вежливо проговорила она. – Наверное, вы – Ник.

– Именно, – согласился Ник.

Он пробежал взглядом по ее фигурке, пытаясь обнаружить что-то общее с тем парнишкой, которого видел в доме Ади. Но ничего в этой юной девушке не напоминало о том подростке.

Ник попытался припомнить, как выглядел Джошуа, но оказалось, что он ни разу не всматривался в лицо парнишки. Тем более что тот надвигал кепку на глаза и все время стоял, уткнувшись взглядом в землю. И одежда на Джошуа – не по размеру – была такой мешковатой, что под ней невозможно угадать очертания фигуры.

– Вот твой заказ, Карен, – сказала Сьерра, вручая пакет сестре. – Можешь идти есть.

– А как же Ник? Он присоединится к нам? – спросила Карен, явно не собираясь уходить.

– Нет. Он занят. – Сьерра подтолкнула девочку в дом.

Карен искоса поймала взгляд Ника, в котором словно бы читался вопрос: «Какая это муха укусила твою сестру?» Он подмигнул ей.

– Пока! – кивнула Карен и скрылась с доме.

Что ж, Нику не удалось продвинуться вперед в этом вопросе. И он не мог бы сказать, она или нет явилась в дом к Ади Динену, переодевшись в мальчишескую одежду.

Не удалось ему и вернуть те отношения, которые установились между ним и Сьеррой в гостинице всего лишь несколько минут назад. Она рассердилась на него, недовольна и держится настороже, тем самым сковывает его инициативу, вызванную только одним желанием: поправить дела компании, чего ему хотелось больше всего.

Его восхищала и интуиция Сьерры, и правильная оценка сложившейся ситуации. И Ник испытывал неловкость из-за того, что не может открыться ей до конца. Признаться, что он затевает новое дело и что его поход по виноградникам вместе с Энтони – первый шаг в этом направлении…

– Значит, ты считаешь, что пробные кусты новых сортов можно высаживать именно на этом участке? Что именно здесь они примутся лучше всего? – переспросил Ник.

Они стояли на пологом откосе возле озера. Энтони кивнул:

– Именно здесь. Я был в Хаммондспорте, и там рос дикий виноград – очень похожее место, – продолжил он увлеченно. – И это место – просто один к одному, что и там. Оно обращено к юго-востоку, земля перемешана с песком, удобрений хватает. И если мы посадим кусты в этом году, то уже через два года можем ждать первый урожай. Впервые в истории компании «Эверли» будут получены сорта рислинга и шардоне. Я даже мысленно уже вижу этикетку. – Энтони широко улыбнулся, словно действительно видел все это наяву.

Ему не терпелось как можно скорее приступить к делу.

Еще вчера, во время довольно продолжительного разговора, Ник выяснил, что нашел человека, который не меньше его горит желанием выращивать новые сорта винограда. Энтони многие годы занимался все время одним и тем же, знал свое дело от и до, и ему, конечно же, чрезвычайно хотелось начать что-то новое. Предложение Ника его обрадовало.

– Эти сорта все равно рано или поздно начнут здесь выращивать, и мне бы хотелось, чтобы пальма первенства принадлежала компании «Эверли», – добавил он. – Традиции – дело хорошее, они у нас есть, и мы будем придерживаться их, но отчего бы не попробовать что-то новенькое? Дело непременно пойдет, и новая традиция утвердится. И будет лучше, если мы первыми сломаем барьер предубеждения.

– Согласен. Разве компания, которая будет по-прежнему выпускать свою продукцию, пострадает от того, что освоит новую? – кивнул Ник. – А если виноград не будет вызревать, мы выкорчуем кусты. Но попробовать все же стоит.

Их мнения полностью совпадали. Энтони был доволен, что может позволить себе поэкспериментировать, станет первым, кто будет заниматься посадкой новых для этой местности сортов, кто увидит плоды рук своих, а не получит в готовом виде то, что уже кто-то освоил до него.

– Меня так злило, что на плантациях в Хаммондепорте, где выпускают «Рислинг» и «Шардоне», все постоянно твердили о своей дальновидности и предусмотрительности. – Энтони поморщился. Явно его это задевало. – Компания «Эверли» ничуть не менее дальновидна. Просто у нас пока еще… не было такой возможности.

– Наступило время продемонстрировать нашу прозорливость. Ты знаешь, где можно закупить кусты? И когда начать посадку? И как ухаживать за ними? – спросил Ник.

– Конечно! – воскликнул Энтони. – Да я спал и видел, когда смогу заняться этим. А как будет рад отец! Чтобы отпраздновать это событие, он откроет заветную бутылку шампанского «Золотой берег». Надеюсь, мы вместе отметим это событие.

Помня о том, насколько решительно сопротивлялась Сьерра, Ник удивился энтузиазму, с каким Энтони принял его предложение. И не только он один. Очень многие в компании словно только и ждали, когда можно будет приступить к освоению новых сортов. Хотя при этом все без исключения гордились традициями своей компании.

– В этом году мы упустили время, сезон посадки уже прошел, но это ничего. Зато сможем как следует подготовиться к следующему году – взрыхлить как следует землю и закупить самые лучшие саженцы, – успокоил его Энтони. – Тем более что этот год выдался слишком дождливым. У нас бы просто не хватило времени возиться еще и с новыми кустами. И со старыми посадками хлопот по горло.

– Какие виды на урожай этого года? – спросил Ник.

Энтони пожал плечами:

– Если дожди не прекратятся, это очень сильно ударит по делам компании. Но это ведь скажется и на других винзаводах в округе, потому что все пострадают не меньше, если в ближайшее время не проглянет солнце и не наступит потепление. Вкус вина будет испорчен. Правда, наша компания маленькая, и наши убытки ударят по нам сильнее, чем в более крупных, тем есть чем подстраховаться…

– Пусть тебя не волнуют финансовые трудности, Энтони, – заверил его Ник. – У меня есть деньги, чтобы поддержать дело. Ущерб я сумею покрыть. И мы независимо ни от чего сможем приступить к посадке новых сортов.

Энтони заметно оживился:

– Это прекрасная новость! Такое впечатление, что старина Уиллард знал, кому продавать свою долю. Должно быть, предвидел все и понимал, что только вы можете помочь компании.

– Боюсь, что Сьерра придерживается другого мнения, – помрачнев, ответил Ник, когда они под моросящим дождем двинулись назад, к зданию винзавода. – И мы оба знаем, что ее не греет эта мечта – развивать производство. Боюсь, что она не разделит нашего восторга, – добавил он.

– Да уж, – вздохнул Энтони. – Говоря по правде, она придет в ярость, если узнает, что мы с вами строим планы насчет новых посадок.

– Поэтому ты не предупредил ее, что мы собираемся осмотреть виноградники, когда разговаривал с ней утром?

– Но ведь мы не затеваем ничего плохого, – смутился Энтони. – Совладелец компании имеет право встречаться с работниками, смотреть, чем они занимаются.

– Верно. Именно так я и объяснил все Сьерре.

Они вошли в приемную. Взгляд Ника упал на портрет Эверли-старшего, среднего и на портрет младшего – Эвана, – а затем и на его улыбающихся детей. Среди них он тотчас выхватил маленькую Сьерру. Черноглазая, сияющая, счастливая, она смотрела на него, устремив взгляд в далекое будущее. Она была восхитительна.

– Наверное, ты знаешь Сьерру много лет, – сказал Ник.

Энтони тоже посмотрел на фотографию, и выражение его лица сразу же потеплело:

– С момента ее появления на свет. Я помню этот день. Мне было четырнадцать лет. И все обрадовались пополнению в семействе Эверли. И поскольку она была первым ребенком, никого не заботило, что это девочка. Когда родилась Ванесса, ликовали уже меньше. А потом – Трина. Три девочки подряд!

– Три здоровые очаровательные девчушки – неужели это кого-то могло огорчить? – недоверчиво спросил Ник. – Но, судя по твоим словам, и Эскотт, и Эван были раздосадованы.

Энтони пожал плечами:

– Это, конечно, сейчас звучит странно, но Эскотт и Эван считали, что все должно перейти в руки наследника. Старый Эскотт постоянно ворчал, что Эван и Диана не могут родить ему внука. И когда наконец они родили близнецов и один из них оказался мальчиком, какое тут царило торжество! Эскотт и Изабелла устроили грандиозный прием – я ничего подобного не видел, все служащие компании получили премию.

Ник покачал головой:

– Но бедный мальчик так недолго прожил на свете. Умереть в двенадцать лет! Представляю, какая это была трагедия.

– Да. Бедный Кейт. – Энтони замолчал. – Это было ужасное время. Все осуждали Эвана и Диану за то, что они сразу сломались, не вынесли этой беды и развелись. Но я никогда не осуждал их. У меня у самого есть дети, и я не представляю, что было бы, если б я потерял кого-то из них. Не всякий способен вынести такое горе. Эвану с Дианой это оказалось не по силам. Они и разъехались в разные стороны.

– И бросили все, переложив заботу о компании на плечи Сьерры, – закончил Ник.

Энтони кивнул:

– Ей пришлось нелегко, но она не сдавалась и справилась со всеми проблемами. На заводе не найдется ни единой души, которая бы не ценила Сьерру. Мы все понимаем, что ей пришлось пережить. Я могу не соглашаться с ней насчет новых сортов, но мне кажется, я догадываюсь, почему она боится нарушить хоть одну заповедь в семейных традициях.

– Интересно узнать твое мнение, – сдержанно проговорил Ник.

На самом деле он был готов слушать о ней сколько угодно, о чем бы ни шла речь. О том, какой пастой она чистит зубы, какое мыло ей больше нравится – жидкое или твердое? Любой пустяк был ему интересен и казался важным. Прежде его никогда не занимали такие мелочи. Интересен? Как бы не так. Ему все представляется необыкновенно значительным. А что придет на смену потом? Обожание? Поклонение? Обожествление?

Такое прежде случалось только по отношению к компьютерам: сначала он бросал только оценивающий взгляд, который вроде бы еще ничего не значил, потом начинал рассматривать все пристальнее и внимательнее, а потом не замечал, как оказывался у экрана и сидел, словно его приковали к нему. Неужели его логически отточенный, математически независимый ум дал промашку?

– Что случилось? – Энтони внимательно смотрел на него. – Дать воды? Может, вина или чего-то еще?

– Лучшее лекарство от всего – хорошая встряска, – пробормотал Ник. – Ерунда. Продолжим наш разговор, Энтони. Почему Сьерре кажется, что, если компания возьмется выращивать новые сорта винограда, наступит конец света?

– У всех Эверли есть… как бы это помягче сказать, свой конек, что ли. Изабелла, например, всегда, сколько я ее помню, верила в потусторонний мир, во всякие сверхъестественные знамения. Ну а у Сьерры свой пунктик. После того как погиб Кейт, ее родители развелись и возникло ощущение, что преемственность нарушилась, Сьерра сочла, что обязана сохранить все в неизменном виде. И всякое отступление от того, что было принято прадедом и дедом, она считает своего рода предательством.

– Я так и думал, – кивнул Ник. – Ей кажется, что если она будет иметь дело только с тем, что уже проверено и испытано, то удержит компанию на должном уровне.

– Вот именно. Но это не значит, что она зациклилась на этом деле. В нашем штате есть и виноделы, которые считают, что выращивать европейские и калифорнийские сорта – полная глупость. Некоторые из них были уверены, что даже гибриды не приживутся здесь. Но, слава богу, еще старик Эверли начал сажать гибриды на своих плантациях.

Энтони посмотрел на часы. Ему пора было заняться опрыскиванием, но он не мог не высказать того, что у него накопилось:

– Сьерра производит впечатление сильной и уверенной женщины, будто ей несвойственны слабости. Но я знаю, что ей станет гораздо легче, когда она почувствует рядом с собой чью-то сильную руку, на которую сможет опереться. Не стоит забывать об этом. Хорошо, что это будете вы.

И пока Ник катался по озеру, чтобы как-то убить время до приезда служащих бюро, которые будут устанавливать сигнализацию в доме Эверли, он все время мысленно повторял слова Энтони. «Не стоит забывать об этом».

Он знал, что нужен Сьерре, хотя, быть может, сама она пока еще не успела осознать этого. А если и осознала, то будет сначала всячески сопротивляться, потому что успела привыкнуть к своей независимости и не верит, что кто-то может взять на свои плечи груз этих бесконечных забот, а потом не сбросит его, решив, что он слишком велик.

Главное, что Нику удалось понять, что на самом деле пугает и тревожит ее. Люди, которые, как она, однажды утратили любовь кого-то из близких, пережили их жестокость, теряют доверие к окружающим. Но он сам, как и Сьерра, пережил потерю. Он знает, что в любой момент можно лишиться близкого человека. Что привычный и прочный мир вдруг, в один момент способен рухнуть, и жизнь покажется пустой и бессмысленной.

Но они оба сумели выстоять. Сумели добиться успеха и создать новую крепкую семью. Уже в новом составе. И оба боялись влюбиться, чтобы не рисковать тем, что уже есть. Что неудивительно! Влюбленность лишает человека привычных представлений. Теряется контроль над собой, влюбленный человек отдает другому свое время, мысли, энергию. Но программа другого может не совпадать с твоей собственной, как у компьютеров.

Ник громко вздохнул, словно увидел надпись горящими неоновыми буквами: «Ник влюбился в Сьерру!» Но ему еще предстояла нелегкая задача: убедить ее в том, что она тоже любит его, учитывая, как все сложилось на данный момент. Как только она узнает, что он покусился на нечто неприкосновенное, что она считала святыней, – станет рассматривать любовь как главное препятствие. Попытается встать на защиту своего детища.

Обычно Ник наслаждался одиночеством, но в этот день у него было такое чувство, словно у заключенного в камере. Он причалил к берегу и отправился в дом к Ади. Даже если они с Ванессой забаррикадировались в спальне, он сможет побыть в обществе собак и кошек.

Да, рассудочный человек, закоренелый холостяк, Ник, кажется, переродился. Если все это называется любовью – неудивительно, что про нее написано столько книг, столько стихов и песен, думал он, поднимаясь в квартиру друга.

К своему удивлению, он застал Ади и Ванессу полностью одетыми. Они, прижавшись к другу, сидели на диване и о чем-то разговаривали. И все животные тоже собрались в этой комнате. Собаки – чуть поближе. Кошки предпочитали сохранять дистанцию.

– Ник, привет! Ну как дела? – Ади встретил его появление с большим воодушевлением, чем, как казалось Нику, он того заслуживал.

– Простите, что нарушил ваше уединение, но… что поделаешь. Вот он я, перед вами, – развел руками Ник.

– И чем-то огорчен, – тотчас заметила Ванесса.

– Садись, выпей пива, – предложил Ади, помогая Ванессе подняться с его колен. Она пересела на другое место, застенчиво поправив короткое черное платье, пытаясь натянуть его на коленки. Глаза ее лучились особым мягким светом, а лицо хранило расслабленную удовлетворенность.

Ник плюхнулся на диван рядом с ними.

– Вы выглядите очень счастливыми людьми.

– Мы – да, очень счастливы. А вот ты – нет. В чем дело, Ник?

Тот тяжело вздохнул.

– Твоя сестра долго может сердиться? – спросил он у Ванессы.

Она несколько растерялась:

– О чем ты?

И тогда он выложил им все: о том, как встретился с Энтони, как они строили планы на будущее.

– Если я правильно поняла, – нахмурилась Ванесса, – ты решил предпринять что-то, даже не спросив ее мнения, тем более согласия, хотя у вас равные доли. Ты просто решил гнуть свою линию независимо от нее.

– Именно так, – согласился Ник.

– Не ожидал от тебя такого, Ник, – заметил Ади.

– Сьерра будет вне себя от возмущения, – предупредила Ванесса. – И будет сопротивляться изо всех сил. Имей это в виду. Но, в конце концов, первые саженцы будут закупаться еще не скоро. У нее есть время подготовиться к битве…

– Очень хотелось, – признался Ник, – чтобы через два года на рынке появились новые сорта марки вин «Эверли». И ни Сьерра, ни кто-либо другой не смогут помешать в этом.

– Вино есть вино, – удивился Ади. – Какая разница, из какого винограда его делать?

– Ну вот ты и выдал себя с головой. – Ванесса с укоризной посмотрела на него. – Тебе, как хозяину бара, пора бы научиться разбираться в винах.

Ади не обратил внимания на ее выпад против собственной персоны:

– Зачем мне это, если у меня отличный бармен?

И они начали типичную для влюбленных шутливую перепалку, смеясь и поддразнивая друг друга.

Глядя на них, Ник вновь почувствовал, что он здесь лишний, что ему здесь не место. И чувство одиночества с новой силой охватило его. Но он не собирался поддаваться ему. Надо пробежать километров десять под дождем, и все пройдет. А если не пройдет, то пробежать двадцать или тридцать. И все как рукой снимет.

Он поднялся, собираясь уйти, как вдруг зазвонил телефон. Поскольку он стоял ближе всех к аппарату, то и снял трубку. И был удивлен, услышав голос Сьерры Она удивилась не меньше.

– Моя сестра все еще там? – спросила она, придя в себя.

– О ком идет речь? – ответил Ник.

– Оставь эти игры, мне нужно поговорить с ней.

– А что случилось?

– Разве что-нибудь непременно должно стрястись? Мне просто нужно поговорить с ней. – Ник чувствовал, как она изо всех сил старается говорить спокойно. – Наверное, у тебя выдался трудный денек, если ты все воспринимаешь в мрачных тонах, Ник.

– Интересно, кто из нас двоих играет в кошки– мышки? Скажи, в чем дело, дорогая, – попросил он.

Сьерра глубоко вздохнула:

– Это наши семейные дела, Ник. Рано или поздно ты все узнаешь, но давай отложим это на потом. – Голос ее слегка дрогнул.

– Я помогу тебе, – настойчиво продолжал Ник. – Мне очень хочется помочь тебе, поверь.

Сьерра сжала телефонную трубку и прикрыла глаза. Голос Ника – уверенный и спокойный – действовал на нее расслабляюще. Он внушал надежду, что она может нырнуть ему под крылышко и все трудности мигом развеются.

Эти романтические бредни она лелеяла, когда училась в школе: представляла, что в ее жизни может появиться вот такой сильный человек, который поможет ей справиться с жизненными проблемами. Но она давно забыла и думать об этих девичьих мечтах. Кто бы мог представить, что эти обманчивые надежды снова посетят ее?

«Вернись на землю», – одернула себя Сьерра.

– Ты не сможешь мне помочь, Ник. Что сделано, то сделано, и…

– Не хочешь говорить – не надо. Попробую догадаться сам. Начну с Карен – она станет точкой отсчета. Хоть она и вернулась, но с ее появлением связаны какие-то новые сложности. Какие именно, Сьерра?

– С Карен, слава богу, все в порядке. – Она заколебалась. – Это… Я сейчас… И если тебе так уж хочется знать, скажу все как есть…

– Хорошо, – ответил Ник, дожидаясь, когда она вернется к телефону.

– Только что звонил Паоло… – с трудом выговорила Сьерра. А ведь ему казалось, что ей удалось уже немного прийти в себя и успокоиться после того, как он предложил свою помощь. Сейчас, судя по всему, тревога овладела ею еще сильнее. – Ник! Паоло зашел в подвал, где хранятся бургундские вина, и вдруг заметил что-то вроде дренажной трубки на полу.

– Ничего себе! – выдохнул Ник, начиная расхаживать возле телефона.

Его напряжение тотчас передалось кошкам, собаки тоже не сводили с него глаз. Ванесса и Ади прекратили свою воркотню и выжидающе смотрели в его сторону.

– Все вино вытекло? – спросил он.

– Это было бы еще полбеды, Ник… – Ей пришлось сделать паузу, прежде чем она смогла продолжать. – Но дела обстоят хуже. Паоло тотчас проверил все емкости и обнаружил, что в одной из них просверлено несколько дырочек.

– Что?! – На этот раз он издал нечто похожее па рык.

Собак из комнаты точно ветром сдуло, не говоря уж о кошках. Ади и Ванесса тоже вскочили с дивана. Странно, но гнев, охвативший Ника, каким-то образом несколько успокоил Сьерру. Ведь она испытывала то же самое, что и он. Это было непривычно сознавать, но в лице Ника она обрела союзника. Единомышленника.

– Паоло увидел, что вино медленно вытекает из емкости, – продолжила Сьерра по-прежнему напряженным голосом, – а поскольку там проложена дренажная труба, оно не заливает пол. Будь он менее внимательным, то мог бы ничего не заметить. И тогда мы потеряли бы все, что хранилось в этой емкости.

– Сколько вытекло вина? – уточнил Ник.

– По первой прикидке, пока всего несколько литров. – Сьерра нервно начала накручивать на палец прядь волос с такой силой, что стало больно. И хотя несколько литров – ничто по сравнению с тем, что они могли потерять, она никак не могла смириться с потерей. – Скорее всего дырки были просверлены несколько дней назад.

Ник застыл, пытаясь оценить происшедшее.

– Я точно так же, как и ты, не могла найти слов, – проговорила Сьерра, догадавшись о его состоянии.

– А что с бочкой? Можно выбрасывать на свалку? Что произойдет, если оставить в ней вино? – Ему надо было знать все подробности.

– Паоло вызвал Энтони и других рабочих. Сейчас они пытаются заделать дырки. Бочку еще можно использовать. И вино в ней не испортится, если мы дольем емкость доверху. Там же не должно быть пустого пространства.

– А как насчет остальных бочек в подвале? Они не повреждены? И что в остальных подвалах? Где стоят бутылки? И как насчет терморегулятора? Проверили их? – Вопросы так и сыпались один за другим.

Сьерра оценила его способность просчитать ситуацию и предусмотреть все. Судя по всему, судьба компании его беспокоит не меньше, чем ее.

– Они проверили все подвалы, все емкости и все хранилища для бутылок. И терморегуляторы тоже. Слава богу, с ними все в порядке.

К горлу подступали слезы, но она сдерживалась изо всех сил. Не стоило демонстрировать перед ним свою слабость.

– Не понимаю, что творится, Ник. Мне бы хотелось, чтобы Ванесса написала заявление в полицию, у нее это получится лучше.

– Правильно. Это непременно надо сделать. А где ты сейчас, Сьерра? На заводе или дома?

– Я уже успела вернуться домой, когда все обнаружилось. А я уходила в полной уверенности, что все в порядке. – Снова в ее голосе зазвучал гнев. – Выходит, что это иллюзия. Теперь я уже ни в чем не могу быть уверенной. Одно происшествие за другим. Такое впечатление, что на заводе надо установить круглосуточные дежурства.

– Об этом не беспокойся. Это мои дела, – заверил ее Ник. – Первым делом мы установим мониторы, которые будут постоянно следить за всем, что происходит в подвалах, на заводе и в конторе. Для того чтобы войти внутрь, надо будет набирать специальный код, и для того чтобы выйти – то же самое. Ни одно место у нас не останется без наблюдения. Будь уверена, что, если кто-то окажется настолько глуп, чтобы попытаться взломать код, его схватят с поличным.

Гнев бушевал в нем. Он привык иметь дело с компьютерными взломщиками и другого рода правонарушителями, но прежде он всегда рассматривал стоявшую перед ним задачу как своего рода головоломку, которую надо разрешить, подобрать к ней ключ. Но не на этот раз. Загадочные происшествия на винзаводе касались его лично. Он воспринимал их как вызов.

Когда преступник будет схвачен, а у Ника не было ни малейшего сомнения в том, что это вскоре произойдет… Он сжал кулаки, словно это могло помочь ему справиться с возмущением.

Серые глаза стали холодными. Он уже мысленно представлял, какое наказание ждет этого проходимца. Какой-то негодяй посмел бросить вызов лично ему и нарушить покой Сьерры, поставить под угрозу существование всей компании «Эверли»!

– Как только мои люди закончат установку сигнализации у тебя в доме, я тотчас отправлю их на завод. Мы не можем откладывать все на завтра, – решил Ник. – Они будут работать до тех пор, пока все цеха не окажутся под наблюдением. Неважно, если им для этого придется поработать в ночную смену.

Сьерра догадывалась, что этим он пытается успокоить ее, но одно не укладывалось у нее в голове. Каким образом, почему, с чего это все началось? Словно нашествие инопланетян. Чуждый ей мир высоких технологий неожиданно ворвался в тихий, спокойный мир, нарушил привычный уклад жизни, знакомый распорядок, ход ежедневных забот – и это вызвало у нее грусть.

– Все будет хорошо, – пообещал Ник, – а пока позвони в полицию. Ванесса сегодня не работает, к тому же будет лучше, если расследованием займется кто-то, не имеющий никакого отношения к компании. Да, и непременно позвони Барри Векслеру, Сьерра.

– Барри? – машинально повторила Сьерра. – А что, это и в самом деле нужно?

– Да, – не колеблясь ни секунды, отозвался Ник.

– Присутствие адвоката в таких делах обязательно. Мне нужно увидеться с ним. – Повесив трубку, он повернулся к Ади и Ванессе: – Идемте.

И все трое отправились в дом Эверли. Ади и Ванесса сели рядышком на заднее сиденье, и по дороге Ник рассказал им про то, как вчера кто-то проник в дом, и про загадочные случаи, что творились в винных погребах.

– Ты хочешь, чтобы Векслер пришел сегодня? Грешишь на него? Считаешь, что он мог просверлить дырки в бочках? – спросил Ади.

– На него это не похоже, – отозвалась Ванесса. – Я давно знаю его, он на такое просто не способен. Не его почерк. Барри – таинственный преступник? Барри, который пробирается в дом? Нет. Надутый, самодовольный дурак – это да. Но заниматься хищениями…

– Ты знаешь о краже денег? – перебил ее Ник. – Когда тебе сказала об этом Сьерра?

– Это не она, а Динен. – Ванесса улыбнулась, заметив недоуменный взгляд Ника. – Думал, что он не расскажет мне об этом? Или что у нас не было времени на разговоры? Ты и меня тоже подозревал, Ник? Меня и этого туповатого Барри? Что мы с ним рука об руку обворовываем компанию?

– Ну, Ванесса! Не слишком ли ты утрируешь? – спросил Ади.

Ник покачал головой:

– Я не Шерлок Холмс, Ванесса, а ты не профессор Мориарти. И меня поражает, что вы с Ади не пожалели драгоценного времени на обсуждение столь приземленных дел, вместо того чтобы…

– Нам не пришлось ничем жертвовать, – хмыкнул Динен. – Нам хватало времени и на разговоры.

– У нас нет друг от друга секретов, – улыбнулась Ванесса, еще теснее прижалась к Динену и положила голову ему на плечо. – Должна тебе признаться, Ади, мне еще никогда и не с кем не удавалось поговорить так откровенно.

– До того, как ты ответишь ей, что тебе тоже не приходилось переживать ничего подобного, позволь мне напомнить тебе тот день, когда к тебе пришли Джерико, Джошуа и Шерил, – опередил его Ник. – Вы сейчас готовы ворковать до бесконечности, обмениваясь комплиментами, но мне хочется, чтобы мы держались поближе к теме.

Ванесса вспыхнула. Ади рассмеялся:

– А ты смотри и учись у нас, а то ты сейчас стал похож на старого сварливого Уилларда.

– Это ты верно заметил, Ади. Сварливый и всем недовольный, в точности как Уиллард.

– Расслабься, дружище. Рано или поздно мы схватим за руку преступника, – все так же весело продолжал Ади. – А учитывая, какие возможности у нас имеются благодаря твоему бюро, это произойдет очень быстро. А теперь вернемся к Джошуа, Джерико и Шерил. Ванесса уже слышала от меня про этих бродяжек, я ей рассказал про них.

– А что касается Шерил, то я испытываю перед ней чувство вины, – призналась Ванесса. – Бросить ее одну за столиком с Барри…

– Когда у тебя остались только лимоны – делай лимонад, – ответил Ник. – Любимая присказка нашей приемной матери. Если верить словам Салли, то вчера Шерил занялась изготовлением лимонада с Векслером.