Переносились не стандартным порталом, а при помощи чистой тьмы. Я уже знала, что портал можно засечь, а вот когда нужно скрыть свое перемещение, тогда аркахоны используют чистую тьму, без каких-либо заклинаний. Впрочем, аркахоны используют тьму всегда, если им того хочется. Но в данном случае это, к тому же, необходимо.

После перемещения вышли к высокой каменной стене. Стена тянулась в обе стороны, сколько хватало глаз, и казалась монолитом — ни единой щелочки, никакого намека на кирпичи или отдельные камни, из которых ее могли бы сделать. Стояли мы тоже на чем-то каменном.

В ночной темноте плохо было видно, однако на некотором отдалении от нас угадывалось нечто громоздкое и неровное, похожее на каменные выступы. Порывы холодного ветра подхватывали волосы, выбившиеся из наспех сплетенной косы, били хлесткими прядями по лицу и шее. Откуда только взялись эти безумные порывы?

— От стены далеко не отходи, — предупредил Альвеир, — там обрыв.

Внимательно присмотревшись к каменному полу, вдруг поняла, что густая тьма метрах в десяти от нас — самый настоящий обрыв!

И тут все встало на свои места. Обитель Ордена Истинного Света находится высоко в горах. Теперь понятно, откуда этот ветер, сильный, порывистый, дышащий холодом. А эти неровные громады за обрывом — горные вершины.

Изучив пейзаж, снова повернулась к стене. Успела уловить прозрачную, едва мерцающую вязь защитной магии света, прежде чем перед Альвеиром возник провал, еще более темный на фоне стены.

— Пойдем.

Ну что же, первую линию защиты мы преодолели.

Я ожидала, что мы окажемся во дворе перед замком, и дальше придется красться, но вокруг было слишком темно и душно. Здесь уже не чувствовалось того простора.

Когда Альвеир зажег красный магический огонек, сотканный из магии тьмы, а потому издающий чуть приглушенный, размытый свет, поняла, что находимся мы в коридоре. Глубина коридора тонула в темноте, а вот потолок нависал слишком низко. Если немного подпрыгнуть, дотянусь до него. Ширины коридора хватало, чтобы идти вместе, не выстраиваясь гуськом, но ощущение тесноты все равно давило слишком явно.

Такое ощущение, будто мы собираемся забраться не к светлым служителям ордена, а в казематы каких-нибудь некромантов.

Спустя какое-то время коридор закончился очередным защитным плетением. Альвеир разобрался с ним без труда. А на выходе нас ждал… очередной коридор, только выглядел он уже приличнее. Потолок резко ушел вверх и потерялся где-то в темноте. Стены тоже перестали тесниться так близко друг к другу, сделались более гладкими, ровными. А главное, свежим воздухом повеяло. Мы наконец-то выбрались из тайных ходов.

За поворотом стало значительно светлее, потому как в стенах появились окна, а сквозь них в замок проникал лунный свет. Похоже, за время нашего блуждания по каменному коридору на небо выплыла луна.

Альвеир призвал тьму, нас окутало сероватым облачком.

— Сделал нас невидимыми, — пояснил Альвеир. — Говорить тоже можешь спокойно — никто не услышит.

Поначалу пробираться по замку, можно сказать, врага, было увлекательно. Один раз нам даже патрульный отряд встретился. Но маги ничего не почувствовали, мимо прошли, а мы особо даже не таились — тьма прекрасно нас скрывала. Так что постепенно происходящее утратило свою остроту. Ну подумаешь, незаконно проникли в чужой замок. Ну подумаешь, это замок Ордена Истинного Света, а местные мечтают заполучить меня в свои лапы. Я ведь с Альвеиром. В компании с ним ничего не страшно.

Я уже почти заскучала, когда мы остановились перед массивной деревянной дверью, оплетенной защитной магией света. Но, вопреки ожиданиям, спустя минуту Альвеир не сказал: «Идем», — а продолжал возиться с заклинанием. И спустя еще минут пять тоже не сказал.

Подождав еще немного, все же уточнила:

— Что там такое?

— Защита. Не получается вскрыть, — пробормотал Альвеир.

— Почему?

— Знал бы, в чем дело, уже бы взломал.

Какое-то время помолчали. Я — ждала. Альвеир — возился над защитой.

— Проклятье! — прошипел он. — Да что такое!

— Что?

— Не получается.

— Может, найти другую дверь?

— Это единственный вход.

— А проникнуть туда при помощи тьмы?

— Защита не пустит, — Альвеир покачал головой. — Попробую еще раз.

Он снова повернулся к двери и направил к ней тонкую ниточку тьмы. Я тоже приблизилась, с любопытством приглядываясь к затейливому плетению зеленоватых и фиолетовых линий. Неужели есть что-то, что может остановить аркахона?

— Взорвать могу. Вместе с дверью выломать. Растворить во тьме — тоже могу. Но не уверен, что дежурные маги не получат сигнал.

А линии переплетались красиво. Таинственно и вместе с тем угрожающе мерцая, образовывали узорчатый шедевр. И чем дольше я в него всматривалась, тем больший он обретал объем. И в глубине этого узора как будто что-то пульсировало.

Не соображая, что делаю, протянула руку. Пальцы легко прошли сквозь нити, не встретив сопротивления — только мягкое, чуть щекотное тепло погладило кожу. Рука провалилась в трехмерное изображение, кончики пальцев коснулись пульсирующего комка в самой глубине.

— Ты что творишь?! — прошипел Альвеир, хватая меня и оттаскивая от двери.

Но было уже поздно. Линии зарябили, зашевелились. Альвеир выставил перед нами щит, а нити защитной магии стремительно расползались. Забавно подергиваясь и извиваясь, словно змеи, светящиеся нити образовали арку вокруг двери. Дверь же осталась без магической защиты.

— Я… э-э… что я сделала?

Что-то в последнее время все чаще задаю этот вопрос. Такое интуитивное поведение уже начинает напрягать!

— Ты? — Альвеир хмыкнул. — Похоже, сделала то, чего не смог сделать я. Сняла защиту. Но зачем ты к ней потянулась, Таис? Ты хоть понимаешь, что могла пострадать?

— Понимаю. Но в тот момент я не думала об этом, — я потупилась. Несмотря на то, что защиту удалось каким-то чудом снять, все же чувствовала себя виноватой. Потому как понимала, что могла нас обоих подставить. Или убиться, если б меня шандарахнуло чем-нибудь смертельным, а среагировать Альвеир не успел.

Нет, в самом деле, какого черта я прикоснулась к этой дряни?!

Со вздохом призналась:

— Действовала на инстинктах.

— Похоже на то, — согласился Альвеир с каким-то сомнением. — Но впредь будь осторожней, иначе мне придется связать тебя, чтобы руки не тянула куда не нужно.

— Постараюсь.

Убедившись, что я осознала возможную опасность необдуманных действий, Альвеир кивнул и осторожно приоткрыл дверь. Прежде чем переступил порог, его фигуру окутала тьма. И вокруг меня магия тьмы тоже сгустилась, образуя дополнительную защиту. Огоньки магического света вплыли вместе с нами и расползлись по пространству, озаряя стеллаж с какими-то ящичками. Рядом во тьме угадывалась еще пара таких стеллажей, а вот оценить размеры помещения, где мы очутились, с таким освещением не получалось.

Альвеир посмотрел в одну сторону, в другую… и отправил магический импульс. Что-то щелкнуло, а затем с тихим шелестом в потолке начали загораться оранжевые огни. Взору открылось огромное пространство с куполообразным потолком, буквально усеянным крупными магическими огнями. А кругом — стеллажи, стеллажи, бесконечные ряды стеллажей, но не с книгами, как в библиотеке, а с деревянными ящичками.

Прикрывавшая нас тьма внезапно исчезла.

— Добро пожаловать в хранилище знаний Ордена Истинного Света, — раздалось за спиной весьма зловещее.

Мы с Альвеиром тут же обернулись. Снова вздыбилась тьма, готовая сорваться в атаку. Замерцала магия света в руках заставшего нас в хранилище мага. Худощавый, среднего роста, в какой-то пыльной хламиде человек изумленно вытаращил глаза.

— Феникс света?

Готовое к атаке заклинание мгновенно погасло. Мужчина глубоко поклонился:

— Простите, в клубах тьмы сразу не признал.

Честно говоря, мне сделалось неловко. Мы тут, значит, забрались без спроса в чужое хранилище. Закон нарушили. Один из хозяев застал нас за этим непотребным делом, а теперь еще сам же извиняется?

Снова выпрямившись, маг кашлянул и спросил:

— А почему вы пробирались тайком? Все наше принадлежит Вам, о, великий феникс света. Хранилище знаний нашего ордена полностью в Вашем распоряжении. — Поняв, кто перед ним, мужчина теперь смотрел только на меня. Альвеира для него как будто здесь уже не существовало.

Но в объективной реальности Альвеир все-таки существовал. И он, в отличие от растерявшейся меня, молчать не собирался.

— Да неужели? Когда я обратился к ордену с целью получить некоторую информацию для великого феникса света, — в устах Альвеира прозвучало как-то не слишком почтительно, скорее уж, насмешливо, — мне было отказано.

Мужчина неохотно перевел взгляд на Альвеира, передернул плечами и, всем своим видом выражая недовольство, произнес:

— Мы не имеем никаких дел с темными существами.

— И все же вам придется считаться со мной. Одно из таких темных существ — муж феникса света.

— Фениксу света, — маг снова перевел взгляд на меня, — следовало самой обратиться к нам с этой просьбой.

— Не просьбой, нет… — тихо заметил Альвеир. В следующий миг тьма накрыла мага, и тот как подкошенный рухнул на пол.

— Зачем ты это сделал?! — опешила я.

— Он начал меня раздражать.

— Но это мы незаконно проникли в их хранилище и…

— Вот именно, — перебил меня Альвеир. — Незаконно проникли. Так что незачем с ними разговаривать. Лучше продолжим незаконную деятельность.

Возражений у меня не нашлось.

Альвеир открыл первый попавшийся ящичек, пробежал пальцами по желтоватым карточкам. В задумчивости побарабанил по ящичкам. Я подошла поближе, потому как тоже взглянуть хотелось, что это за карточки такие. Уж не навигация ли по базе данных?

Внезапно повеяло магией света. Возле прикрытой двери появился еще один маг, а потом еще один, еще. Переносясь в зал один за другим, служители ордена застывали вдоль стены. После десятого вспышки порталов прекратились.

— Альвеир шед Хашшер, Вы не имеете права!

— Феникс света, Вы… — в нашу сторону шагнул один из магов, но другой его остановил. В том, во втором, я узнала эльфа. Именно он не так давно посещал нашу академию, как представитель из Ордена Истинного Света. Именно он предлагал помощь в избавлении от Альвеира, а потом и от Лэрана пытался спасти. Помнится, в тот раз я всем дала понять, что спасать от темных меня вовсе не нужно. Вот и сейчас он, вероятно, вспомнил, как чудесно летал после того, как полез куда не надо.

Эльф покачал головой. Маг, порывавшийся подойти ко мне, снова застыл. И вообще все они застыли, молчаливо наблюдая за нами. Убедившись, что маги ничего пока предпринимать не собираются, Альвеир открыл следующий ящичек.

Под множеством взглядов я чувствовала себя странновато. Но в итоге решила, что раз уж мы сюда пришли, да еще и попались, нужно хотя бы задуманное выполнить.

Не забывая поглядывать на магов, уткнулась в содержимое ящичка. На карточках крупным шрифтом были обозначены буквы. Каждой букве соответствовало несколько карточек. Например, все карточки ящичка относились к букве «Б». Далее мелким шрифтом шли длинные таблицы со списками и указателями. Сопоставив указатели с отметками на стеллажах, сообразила, что буквы в сочетании с цифрами из второго столбца показывают, где именно необходимо искать информацию из раздела в списке.

— Может быть, им помочь? — шепотом предложил один из магов.

— Мы не помогаем созданиям тьмы, — с достоинством ответил другой.

— Помочь не аркахону, а фениксу света.

— Феникс света спросит, если ей будет нужно.

Ух ты, как любопытно. Значит, я могу спросить? И мне даже помогут? Вот проверила бы, если б не их ультиматум, который они Альвеиру высказали! И вообще не доверяю я этим фанатикам. Мало ли, сначала помогут, а потом заявят, что в благодарность за помощь я обязана остаться у них на сотню лет. Ну уж нет, сами справимся.

Легко разобравшись в системе навигации, вскоре я уже и сама открывала ящички рядом с Альвеиром. Букву «ф» отыскали быстро. Оставалось только пройтись по спискам.

— Нашел, — объявил Альвеир и протянул мне карточку. Зачитывать, видимо, не захотел, чтобы маги из ордена не помешали, поняв, что именно нам нужно. Хотя есть шанс, что они не идиоты и все же догадались.

Прочитав номер стеллажа, где стоит искать информацию о фениксах света, поспешила за Альвеиром. На стеллаже висел еще один список. Впрочем, материалов, что относились к фениксам света, оказалось удручающе мало.

Альвеир вынул из ящичка четыре свитка. Два крайних отложил. Два других задумчиво покрутил в руках.

— Всего два?

— Только в двух о фениксах? — разочаровалась я. Нет, ну что за ерунда? Стоило ли ради этого взламывать хранилище?

— Похоже на то. Можно будет еще в разделе «Фениксы тьмы» поискать. Начнем с этого.

Уткнулись в первый свиток.

Хранилище знаний — не библиотека. И знания здесь содержались не в книгах, а в каких-то странных заметках, этаких кратких, очень кратких справках.

Итак, в первом свитке обнаружился список фениксов. Всего, если верить тексту, с начала времен появлялось три пары фениксов. Три! Это ж надо… За всю историю только три… Эгрон и Аньета, Такран и Мельдиенна, Рохташар и Стасиерра. По каждой паре давалась короткая справка. Я с любопытством вчиталась в сухие, четкие фразы.

«Аньета — первый феникс света. Родилась эльфийкой. Стала фениксом в 1202-м году от сотворения мира. Оживила своего возлюбленного Эгрона.

Эгрон — первый феникс тьмы. Родился человеком. Погиб во время Кровавого Наводнения. Стал фениксом в 1202-м году от сотворения мира.

Будучи фениксами, поженились. Остановили Кровавое Наводнение ценой своих жизней. Погибли в 1202-м году».

— А что… — я покосилась на стоявших у стеночки магов. Альвеир правильно растолковал мой взгляд, снова призвал тьму.

— Теперь можешь говорить. Не услышат.

— Что такое «Кровавое Наводнение»?

— Пожалуй, самая страшная часть нашей истории. Наш мир столкнулся с другим миром, дрейфующим. Защитная преграда сильно пострадала, истончилась. У нас пошли кровавые дожди, которые начинались в том мире. Странные бестелесные существа, у нас их назвали кровавыми призраками, проникли в наш мир вместе с этим дождем и обескровили тогда чуть ли не половину населения. Многие аркахоны тоже погибли. В истории сохранилось мало сведений. Известно только, что неведомая сила с нашей стороны смогла оттолкнуть дрейфующий мир и укрепить защиту нашего. Мы полагали, речь о магии аркахонов. Но, судя по всему, неведомая сила — это первые фениксы.

— Значит, ты не знал о том, что это были фениксы?

— Нет. Не знал, — Альвеир покачал головой.

Ладно, удивляться буду потом. А пока — читаем дальше.

«Такран — второй феникс света. Родился полукровкой: наполовину дух воздуха, наполовину — эльф. В 2805-м году от сотворения мира потерял жену. В 2806-м году встретил вампиршу Мельдиенну из клана Серых Охотников. Мельдиенна была убита во время нападения на Серых Охотников вампирами клана Крашшта. В 2806-году Такран стал фениксом света и оживил Мельдиенну.

Мельдиенна — феникс тьмы. По рождению — вампирша из клана Серых Охотников. В 2807-м году от сотворения мира стала фениксом тьмы. В 2807-м вышла замуж за Такрана.

В 2808-м году от сотворения мира Такран и Мельдиенна остановили Вторую Великую Войну между эльфами и вампирами.

В 2809-м году фениксы защитили мир от неизвестной внешней угрозы и погибли».

Так, что-то мне это не нравится. Почему они все погибают, защищая мир от внешней угрозы?! Не от старости, не потому, что долгая жизнь надоела и захотелось на покой, не потому, что кирпич на голову упал, а во время спасения мира! Мир, значит, до сих пор стоит, не рухнул, а все фениксы ради этого окочурились?!

«Стасиерра — феникс света. Родилась арфеидой. Работала магом-целителем в битве при Крусторе. Стала фениксом света в 4344-м году от сотворения мира. Оживила случайно ранее не знакомого ей дракона.

Рохташар — феникс тьмы. Родился драконом. Был смертельно ранен в битве при Круасторе. Стал фениксом тьмы в 4344-м году от сотворения мира.

После битвы при Круосторе фениксы поженились. В 4344-м году защитили мир от вторжения похитителей теней и погибли».

Об этих двоих мне известно несколько больше. Вот только и те знания не утешают. Пусть фениксы погибли не из-за похитителей теней, но все равно погибли. Погибли, защищая, черт возьми, этот мир!

А еще любопытная тенденция прослеживается. Все они поженились. Все. Нет ни слова о братских или дружеских чувствах. Все любили друг друга как мужчина и женщина. Более того, несмотря на трудные времена и короткие в качестве фениксов жизни, умудрились сыграть свадьбу! Значит, для них это было действительно важно.

И, наконец, две пары из трех погибли в том же году, в каком стали фениксами. Только Такрану и Мельдиенне посчастливилось пожить немного подольше, но три года — тоже мало. Это тебе не целая жизнь, пусть не бессмертная, а хотя бы человеческая. Три года, черт возьми! В лучшем случае.

— А здесь ничего интересного.

Пока я пребывала в прострации от безрадостных перспектив, Альвеир пробежал глазами второй свиток. Так же как и первый, написан от руки, но более крупным почерком, свиток содержал гораздо меньше текста.

— Перечисляются способности фениксов. Но все это мы успели выяснить сами, из других источников и на практике. Кстати, о благословении тоже сказано.

— Да? И что же? — поинтересовалась я несколько вяло. Мысли по-прежнему крутились вокруг продолжительности жизни всех предыдущих фениксов и любви между ними, неизменно приводившей к свадьбе. Пожениться мы с Лэраном уже, к счастью, не сможем, но чувства… что делать с чувствами? Помню, что сказала Аннайя, вот только влечет меня к Лэрану совсем не как к брату. Да и его тоже…

— Никаких подробностей, к сожалению. Феникс света может благословлять. Благословение феникса света равносильно благословению служителем храма Аннайи. Соответственно, это благословение услышит Аннайя и позаботится о том, чтобы оно было исполнено.

Представилось, как Аннайя будет бегать за вампирами, беречь их от слишком серьезных ссор и прочих трудностей семейной жизни. Не удержалась, хихикнула.

— Надеюсь, вампиры это переживут…

— По крайней мере, еще живы, — хмыкнул Альвеир. — И даже вполне счастливы. Говорят, чувствуют, будто их высшая сила оберегает.

— А что-нибудь еще там есть?

— В свитке? Упоминаются какие-то странные происшествия, — Альвеир нахмурился, снова вчитавшись. — Не понимаю. Это не указывается, как способности, но, судя по всему, однажды феникс света пообещала несчастной женщине, что та обязательно в скором времени встретит свою любовь. Встретила почти сразу. Еще одной феникс света пообещала возвращение отца в семью, что тоже произошло. Другая сказала отцу семейства, что они больше не будут голодать. Тоже сбылось, его внезапно оценили на работе. То ли чудеса, то ли фениксы света не просто обещали, но и помогали всему этому осуществляться. Хотя откуда бы им взять время на такие мелочи?

— А может быть, на самом деле фениксы света помогали. Но не осуществлением «чудес» как таковых, а благословением на эти чудеса, которые потом сбывались благодаря благословению?

— Похоже на то, — хмыкнул Альвеир удивленно.

— А еще что-нибудь?

— Из того, что не знали, есть еще только одно. Феникс света и феникс тьмы могут творить смешанные заклинания.

— Это еще что такое?

— А это довольно любопытная область магии. Могу подобрать тебе материалы для изучения. Сам не увлекаюсь. Чем сильнее магия, тем менее она совместима со своей противоположностью. Только слабые маги света и тьмы могут объединять свою магию в одном заклинании на двоих.

— И что это дает?

— Да ничего особенного. Просто повышает общий уровень силы. Так слабые маги могут защититься от более сильного. Но в вашем случае это не удивительно и, пожалуй, даже не новость. Вы и без всяких заклинаний способны объединить свои силы.

— И при этом получится очень мощная магия…

Вспомнилось, как мы справились с Крисом — Пожирателем Миров в теле бывшего феникса тьмы. Одной тьмой Альвеир не смог его победить, а нам удалось.

— Выходит, сила фениксов света и тьмы в их объединенной магии?

— Не только, — Альвеир сразу помрачнел. — Вы и каждый своей магией на многое способны. Чтобы закрывать разрывы, тебе никакой феникс тьмы не нужен.

— Вероятно, есть проблемы, с которыми мы можем справиться самостоятельно, а есть случаи, когда силы объединить необходимо?

— Да. — Альвеир поджал губы. — Вероятно.

Я поспешила сменить тему. Уж лучше страдать самой, чем нервировать Альвеира.

— А еще интересно, что предыдущие фениксы, получается, появлялись незадолго до того, как возникала серьезная угроза благополучию мира. Две пары — даже в тот самый год. Пара других фениксов — за три года, но они вообще дважды мир спасти умудрились. Угрозу они, конечно, устраняли, раз мир до сих пор существует. Но при этом сами погибали…

Я передернула плечами. Альвеир швырнул свитки обратно в ящичек и притянул меня к себе.

— Знаешь, в чем проблема тех фениксов?

— В чем?

— Они были только вдвоем. А у тебя есть я, — заявил Альвеир с уверенной улыбкой. — Я не дам тебе погибнуть.

Тьма вокруг нас стала еще гуще, плотнее. Заглянув мне в глаза, Альвеир проникновенно добавил:

— Пусть лучше мир разорвет на кусочки, чем с тобой что-нибудь случится…

Я сама потянулась к нему за поцелуем. Альвеир наклонился ко мне, наши губы встретились. Я вложила в этот поцелуй всю свою нежность, всю любовь, которая в этот момент была столь велика, что казалось, вот-вот переполнит меня.

Как же это невероятно, как удивительно. Лорд аркахон, один из правителей Объединенных Темных Королевств… нет, просто мужчина, сильный, уверенный, потрясающий мужчина нуждается во мне и ставит мою жизнь выше благополучия целого мира.

В такой момент начинает казаться, будто и весь мир нам не нужен, потому что нам хватает друг друга. И пусть это всего лишь иллюзия, пусть мы не сможем отвернуться от мира, хотя бы потому, что жить где-то нужно. Однако знать, что я для Альвеира важнее — это невероятно, это невозможно описать словами. Почему? Как так получилось? И как получилось, что я уже не представляю своей жизни без него? Нет, я не позволю темному богу ворваться и разрушить такой прекрасный, волшебный мир! И сама погибать тоже не собираюсь. Все обязательно будет хорошо. Потому что у меня есть Альвеир. Я даже права не имею погибнуть. Придется искать другой способ расправиться с угрозой. Уверена, мы этот способ найдем.

А потом тьма немного рассеялась, вновь открывая взору хранилище знаний и стоящих возле стены магов. Те, правда, уже не изображали памятники доблестной охране, а шушукались между собой, но прислушиваться я не стала.

Мы отыскали информацию о фениксах тьмы, но там значилось все то же самое.

— Нет, не понимаю. Трижды за всю историю фениксы появлялись. Трижды! И о них почти ничего неизвестно? Как так? Фениксы участвовали в серьезных битвах, должны были сохраниться хоть какие-то сведения! Почему нигде ничего нет?

Альвеир перевел взгляд на кучкующихся возле стены магов ордена. Я тоже на них посмотрела. Мы переглянулись.

— Если хочешь с ними побеседовать, самое время, — предложил Альвеир.

— М-да? Думаешь, они знают что-то, чего нет в хранилище знаний?

— Кто их разберет.

— Ладно. — И уже обращаясь к магам, заговорила громче, во всеуслышание: — Доброй ночи, уважаемые маги Ордена Истинного Света! Не откажете ли мне в короткой беседе?

Уважаемые маги переглянулись. Вперед выступил один из них, самый высокий и худощавый. А на лице так вообще одни глаза — все остальное, мелкое и хрупкое, на их фоне попросту терялось. Как по мне, так даже для эльфа жутковато.

— Без него, — эльф указал кивком на Альвеира.

— Нет, — одновременно с Альвеиром ответили мы.

— Я буду говорить с вами только здесь и только в присутствии моего супруга, — добавила я.

Лицо эльфа перекосило.

— Спрашивай.

— Вам что-нибудь еще известно о фениксах света и тьмы, помимо того, что указано в этих свитках?

— К сожалению, нет. Но только могущественные светлые маги могут помочь фениксу света познать свою силу. Только у нас в Ордене Истинного Света есть маги достаточной силы, чтобы оказать помощь фениксу света.

— А фениксу тьмы?

— Фениксу тьмы пусть темные маги помогают, — эльф снова поморщился.

А я вдруг поняла, что ловить здесь больше нечего. Слишком ненавидят эти маги темных. Признают только феникса света. Но разве может феникс света постигнуть все свое могущество без феникса тьмы? Нет, не может. А значит, и здешние маги ничем мне больше не помогут. Даже если и оказывались в их руках полезные сведения, то они их просто отвергали, потому как слишком закостенели в своем неприятии темных.

Чем больше я размышляла, тем больше склонялась к мысли, что боги не зря выбрали фениксов света и тьмы для защиты мира. Фениксы — воплощение не только света и тьмы, но и равновесия. В равновесии сила. В единении света и тьмы. И, может быть, наша история на самом деле будет длиннее, чем у тех фениксов, что были до нас. Лэран был светлым, но стал фениксом тьмы. Иливейна ненавидела темных, феникс света ненавидит всех темных, кроме феникса тьмы, но я, в отличие от них, темных люблю. Я сама замужем за одним из самых сильных темных существ мира, за воплощением тьмы. И… у меня есть Альвеир. У других фениксов его не было.

Я улыбнулась своим мыслям и повернулась к Альвеиру:

— Пойдем. Нам здесь делать больше нечего.

Под изумленными, непонимающими взглядами нас окутала тьма. Теперь, когда вся защита была сломана, мы смогли переместиться прямо отсюда.