До Рождества оставалась еще неделя, но в роскошном отеле неподалеку от Трафальгарской площади грядущий праздник уже отмечали на всю катушку. Огромный зал с зеркальными стенами гудел от смеха и разговоров – там собралось более двухсот гостей. Небольшая армия официантов ловко маневрировала в толпе с тележками, на которых позвякивали бокалы с вином и шампанским и блюда с аппетитными закусками. Все были охвачены праздничным настроением.
Поскольку вечеринку организовало одно из крупнейших лондонских издательств, по залу ходило немало именитых авторов. То тут, то там я натыкался на знакомые лица и вспоминал, что видел этих людей в телевизионных передачах или на газетных снимках.
Судя по тому, как гости радовались встрече, можно было догадаться, почти все они были старыми друзьями. А вот я в зале почти никого не знал и из-за этого чувствовал себя самозванцем, тайком пробравшимся на чужой праздник.
Вот только самозванцем я не был.
Об этом свидетельствовало, прежде всего, элегантное приглашение с золотым тиснением, на котором значилось мое имя и еще «плюс один» (я намеревался сохранить его как сувенир). А еще несколькими минутами ранее, когда все собрались, хозяйка вечеринки (она же глава издательства) публично поблагодарила собравшихся, которые не испугались холодной погоды и пришли на рождественскую вечеринку. Среди прочих имен мое она выделила особо. Ладно, если уж быть до конца честными, мое – и моего «плюс одного».
– Мы рады приветствовать Джеймса Боуэна и его верного спутника Боба! – сказала она под громкие аплодисменты.
Кажется, в тот миг взгляды всех присутствовавших устремились в нашу сторону. Если бы только я один оказался в центре внимания, то, наверное, сквозь землю провалился бы от смущения. К счастью, это было не так. Впрочем, я уже давно привык, что люди при встрече смотрят не на меня, а на красивого рыжего кота с гордым взглядом, вальяжно восседавшего на моих плечах. Он напоминал капитана галеона, обозревающего со своего мостика морские просторы. Да, именно Боб привлекал всеобщее внимание.
Я не погрешу против истины, если скажу, что он спас мне жизнь. Мы встретились шесть лет назад, и тогда Боб был потрепанным бродячим котом; я нашел его на коврике в своем подъезде в многоквартирном доме на севере Лондона. Когда я впервые взял рыжего на руки, я и представить не мог, насколько он изменит всю мою жизнь. В то время я пытался избавиться от наркотической зависимости и перешел с героина на метадон. Мне было двадцать восемь; последние десять лет я в основном бродяжничал и скитался по ночлежкам. Я не знал, зачем живу, да и не задумывался об этом.
А потом появился Боб. Забота о нем наполнила смыслом мое существование, и я наконец-то смог взять себя в руки. Долгое время я перебивался случайными заработками, играя на гитаре для прохожих, но ради кота начал искать более надежный источник дохода. Вскоре я уже продавал журнал «Big Issue» и постепенно слезал с иглы. Боб – самый умный и сообразительный кот из всех, кого мне доводилось знать. Наша жизнь на улицах Лондона была невероятно насыщенной и богатой на события (правда, не всегда приятные). Боб вселял в меня силы, поддерживал в трудные минуты и снова и снова заставлял улыбаться.
Влияние Боба на мою жизнь оказалось настолько важным, что я даже решился написать книгу о наших приключениях. Она вышла в марте 2012 года, и, признаюсь, я был уверен в том, что магазины продадут не больше сотни экземпляров, да и то, если повезет. Но книга стала бестселлером, причем не только в Великобритании, но и во всем мире. Только в Соединенном Королевстве было продано более миллиона книг. После этого я написал продолжение – «Мир глазами кота Боба», а также поучаствовал в создании книги с картинками, в которой рассказывается о жизни рыжего до встречи со мной. Так что на обед, устроенный издательством, нас пригласили не случайно.
После того как закончились речи, вечеринка забурлила с новой силой. Официанты были чрезвычайно обходительны с Бобом и принесли мне миски, чтобы я мог положить ему немного еды и налить специального кошачьего молока. Рыжий обладал безграничным обаянием и без труда располагал к себе людей. Тот день не стал исключением. К нам постоянно подходили гости, которые хотели сфотографироваться со знаменитым лондонским котом или просто поздороваться. Они поздравляли меня с успехом книги и спрашивали о планах на будущее. Впервые в жизни у меня действительно появились планы на будущее, и я с удовольствием делился ими с окружающими. Я гордился своим сотрудничеством с благотворительными организациями, которые помогали людям, оказавшимся на улице, и животным, попавшим в беду. Мне казалось, что так я возвращаю долг тем, кто в тяжелые времена проявил сострадание к нам с рыжим. Когда меня спрашивали о планах на Рождество, я отвечал, что проведу его с Бобом и моей лучшей подругой Бэлль. Мы посетим шоу в Вест-Энде, а потом поужинаем в хорошем ресторане.
– Наверное, это Рождество будет отличаться от прошлых? – с улыбкой спросила меня одна леди.
– Да, конечно, – согласился я.
Вскоре вокруг меня собралась целая толпа именитых гостей, желавших лично познакомиться с Бобом и поздравить его с успехом. А я, признаться, никак не мог привыкнуть к пристальному вниманию со стороны окружающих, хотя подобное случалось все чаще и чаще. К примеру, неделю назад мы с Бобом провели целый день в одном престижном лондонском отеле, снимаясь в передаче для японского телевидения. Позже я узнал, что в Японии актеры заново воссоздали сцены из нашей с Бобом жизни для того, чтобы добавить истории драматизма. Это никак не укладывалось у меня в голове.
А несколькими месяцами ранее нас пригласили на ITV, чтобы перед многомиллионной аудиторией вручить первую в Великобритании Национальную награду для животных. Моя жизнь в последнее время все больше напоминала сон. Изо дня в день я делал то, о чем раньше и не мечтал. Мне все время хотелось попросить, чтобы кто-нибудь меня ущипнул.
Но самое большое чудо случилось в конце рождественской вечеринки.
Гости понемногу начали расходиться, да и Боб выглядел усталым. Я присел, чтобы прицепить поводок, без которого мы с рыжим не выходим на улицу, и тут к нам подошел еще один человек.
– Можно и мне поздороваться с Бобом? А то я уже собралась уходить, – произнес женский голос.
– Подождите секунду, я только нацеплю поводок. – Я щелкнул карабинчиком и поднялся.
В этот раз мне не пришлось вспоминать, где же я видел эту женщину. Передо мной стояла Жаклин Уилсон, национальная гордость Великобритании, детская писательница, из-под пера которой вышли десятки замечательных книг.
Обычно я за словом в карман не лезу, но тут в буквальном смысле утратил дар речи. Я совершенно растерялся. Кажется, я начал бормотать, как люблю ее книги, и даже приплел Бэлль, которая была горячей поклонницей Трейси Бикер, одной из самых популярных героинь Жаклин Уилсон. Маститая писательница заметила мое смущение и улыбнулась:
– Я следила за вашей историей, и хочу сказать, что вы оба – большие молодцы. Вы проделали огромную работу.
Мы поболтали еще немного по пути к выходу. Я все никак не мог поверить в реальность происходящего. До этого момента я подсознательно чувствовал себя чужаком на этой вечеринке, но благодаря Жаклин это ощущение развеялось как дым.
Оставив позади сверкающий огнями отель, мы с котом окунулись в пасмурный лондонский вечер. Я замотал Боба в шарф – один из тех, что дарили ему многочисленные обожатели, – для того, чтобы кот не подхватил простуду.
– Отлично повеселились, друг? – подмигнул я рыжему.
И, как это нередко случалось в прошлом, улицы Лондона вернули меня обратно в реальность. Темнело; с Трафальгарской площади, где переливалась огнями гигантская рождественская елка, дул промозглый ветер, унося с собой отголоски переполнявшей меня в отеле эйфории.
– Пойдем, Боб, поймаем такси, – поежился я, и мы направились в сторону площади.
Надо сказать, что фраза «поймаем такси» тоже лишь недавно стала частью моей жизни. Раньше я о таком и подумать не мог. Были дни, когда у меня с трудом хватало мелочи на автобус. Даже теперь я редко пользуюсь такси и всякий раз не могу избавиться от чувства вины за потраченные деньги. Хотя в тот момент я имел на это полное право: Боб устал и замерз, а Бэлль ждала нас на Оксфорд-Серкус.
На улицах было многолюдно: лондонцы спешили в магазины за подарками к Рождеству или просто возвращались домой с работы, – и свободные такси раз за разом уводили у меня прямо из-под носа. Очередная машина отъехала от тротуара, когда я заметил на углу красную накидку продавца «Big Issue». Я сразу узнал шапку с помпоном, перчатки и шарф – каждую зиму сотрудники журнала раздавали их своим работникам, нуждавшимся в теплой одежде.
Впрочем, с самим продавцом я раньше не встречался, заросшее бородой и покрасневшее от ветра лицо ни о чем мне не говорило. На вид мужчине было лет пятьдесят, грязные седые волосы выбивались из-под шапки.
Рядом с ним на тротуаре лежала большая стопка журналов. Либо человек недавно приступил к работе, либо у него был неудачный день. Основываясь на собственном опыте, я бы скорее предположил последнее. А еще я ясно видел, что продавец замерз. Он топтался на месте, подпрыгивал, похлопывал себя по бокам, стараясь разогнать кровь, и дул на руки, пытаясь хоть немного согреться.
Я подошел к нему и протянул купюру в двадцать фунтов. Мелочи у меня не было.
– Спасибо, мужик! – удивленно выдохнул продавец.
В его взгляде читалось недоверие – он никак не мог понять, почему случайный прохожий дал ему столько денег. Когда мужчина протянул мне сдачу, я покачал головой.
Несколько секунд он пристально разглядывал нас с Бобом. На его лице застыл немой вопрос.
– Поверь, я знаю, каково это, – вздохнул я. – Знаю, как тяжело работать зимой на улице. Пожалуйста, возьми деньги, я понимаю, что такое несколько лишних фунтов.
Продавец понятия не имел, кто я такой, что неудивительно – меня сложно назвать знаменитостью. Недоверие на его лице сменилось скептическим выражением, но он все-таки улыбнулся.
– Я, правда, знаю, – повторил я.
– Ладно, поверю тебе на слово.
Я уже собирался уйти, когда продавец вдруг остановил меня:
– Погоди-ка! Вот, возьми. – Порывшись в рюкзаке, он протянул мне рождественскую открытку. Наверное, купил на распродаже или в благотворительном магазине. Внутри я обнаружил незамысловатую надпись: «Счастливого Рождества. Спасибо за неравнодушие. Брайан».
– Спасибо, – улыбнулся я. – Надеюсь, твое Рождество тоже будет счастливым.
Я бы постоял и поболтал с продавцом еще немного, но вдруг заметил свободное такси. Боб уже места себе не находил, поэтому я махнул рукой, останавливая машину. Едва я открыл дверь, как кот нырнул внутрь и свернулся на сиденье, благодарно урча. Кажется, он собрался проспать всю дорогу до Оксфорд-Серкус.
Когда мы отъезжали, я повернулся и посмотрел, как Брайан медленно растворяется в лондонских сумерках. Серая фигура в красной накидке скоро слилась с огнями Трафальгарской площади и пропала из виду, но я никак не мог выкинуть этого человека – и то, как он меня отблагодарил, – из головы. Простая открытка всколыхнула множество воспоминаний, счастливых и не очень.
Ведь совсем недавно я ничем не отличался от Брайана. Почти десять лет я тоже был в толпе невидимкой, чья жизнь зависит от доброты случайных прохожих. Последнее Рождество, когда мне пришлось работать на улице, случилось всего три года назад. И пока такси ехало по Риджент-стрит, освещенной яркой праздничной рекламой, я мысленно вернулся в то недалекое время.
Выживать на улицах всегда непросто, но в 2010-м начало зимы стало для меня настоящим испытанием. Тем не менее три года спустя я вспоминаю об этом времени с благодарностью, ведь именно тогда жизнь преподнесла мне немало важных уроков, которые невозможно приобрести ни за какие деньги. И хотя теперь меня ждало совсем другое Рождество, я понимал, что в жизни есть вещи, забывать о которых нельзя.