Ночь выдалась холодная. Дыхание Ларри, когда он вышел к припаркованному у дома “ягуару”, заклубилось паром. Философ уже ждал за рулем, мотор работал. Крупная деваха Фиона сидела на заднем сиденье, завернувшись в гигантскую норковую шубу. Она прижалась к Ларри и укрыла шубой их обоих.

– А ты послушный мальчик, да?

– Сомневаюсь, – ответил Ларри.

Философ и Чистюля рассмеялись. Машина тронулась, вскоре открылись ворота с электронным замком, и они вырулили на шоссе. Лапая Фиону, Ларри вдруг нащупал что то металлическое и твердое – наручники.

– Видели, что у нее тут? – хохотнул Ларри.

– Единственное, как она может кончить, – бросил Чистюля.

– Надо же, кто говорит, – фыркнула Фиона. – Когда в последний раз ты трахался задаром?

Ларри с Философом загоготали, Чистюля угрюмо нахмурился.

Машина неспешно сошла с основного шоссе и остановилась перед коваными чугунными воротами. Выйдя, Чистюля открыл тяжелый навесной замок, отвел створки ворот и вернулся в машину. Ларри наблюдал за происходящим в пьяном счастливом тумане. Фиона, словно ободряя, гладила его по руке.

Они двинулись по длинной, обсаженной деревьями аллее. Деревья шелестели и гнулись на ветру. Аллея повернула раз, другой. Из окна Ларри увидел сотни могил.

– Почему мы тут остановились?

– Потому что я до смерти ссать хочу, – сказала Фиона.

Гангстеры рассмеялись.

– Высший свет, – сказал Чистюля.

– Рабочий класс, – поправил Философ.

Открыв дверь машины, Фиона глянула в зеркальце на Чистюлю.

– Кто нибудь из вас со мной сходит? Там ужасно темно.

– Отвали, – бросил Чистюля. – Просто присядь за машиной. Мы не будем подглядывать.

– Вот еще. За кого ты меня принимаешь?

– За толстую шлюху, – ответил Чистюля, и гангстеры заржали.

– Эй, зачем вы так? – сказал вдруг в приступе галантности Ларри и похлопал Фиону по руке. – Не бойся, деточка, я с тобой пойду.

Фиона повела его прочь от машины, по проходу между гробницами. Держа за локоть, она тянула его мимо крестов и могил. Наконец Ларри, чертыхаясь, остановился перевести дух. Пиджака на нем не было, только тонкая лиловая рубашка, да и ботинки он надел без носков и теперь мерз. И все еще был очень пьян. Повернувшись, Фиона толкнула его на кованую ограду.

– Пособи.

Ларри бездумно протянул правую руку. Фиона щелчком застегнула один наручник у него на запястье, другой – на ограде. Ларри рассмеялся.

– Извращенка…

И попытался свободной рукой облапать ее за грудь. Но пальцы сжали лишь холодный воздух. Фиона уже удалялась.

Погремев наручниками, Ларри понял, что оказался в западне.

– Эй! – крикнул он. – Вернись сейчас же!

Его трясло от холода и страха.

Прямо перед ним высилась вычурная гробница, в стене которой был высечен оскалившийся череп. Из висков у него росло по ангельскому крылышку. Глянув влево, Ларри решил, что ему почудилось какое то движение, и, прищурившись, попытался вглядеться в темноту. Ничего, наверное, ошибся. Но нет. Вот еще что то шевельнулось.

Кто то приближался.

Медленно шел к нему по тропинке.

Фигура в черном. Незнакомец надвигался мучительно медленно и остановился всего в нескольких ярдах. Лица Ларри не видел, только силуэт мальчишеской головы.

– Слушай, – сказал Ларри. – Не знаю, кто ты и что ты, но у меня есть деньги. Мы можем договориться.

Голос Ларри, как и его тело, отчаянно дрожал.

– Бояться нечего, – негромко и спокойно произнес незнакомец.

Ларри преисполнился надежды: голос то – женский. Он говорите женщиной.

– Господи милосердный, а я на минуту заволновался…

Ему всегда везло с женщинами. Уж женщина то, конечно, не причинит ему вреда!

– Я не причиню тебе боли, – сказала она, словно прочла его мысли.

На глаза Ларри навернулись слезы благодарности.

– Можно мне глоток воды? – попросил он.

Она словно бы задумалась.

– Пожалуйста?

И увидел во мраке, как она кивает. Потом она резко повернулась вправо.

– Принесите ему воды! – крикнула она.

Там никого не было. Но этого Ларри не знал. Когда он повернулся посмотреть, к кому она обращается, женщина выстрелила ему в голову.

Она сдержала обещание.

Боли не было.

И бояться тоже было нечего.