Мэлии казалось, что этому вечеру не будет конца. Однако, когда все наконец завершилось, Анри отвез ее домой и предложил подняться к ней. Девушка охотно согласилась.

В квартире он принялся разводить в камине огонь, придвинул к нему кресла и, наконец, отправился на кухню варить кофе, словно это ему не впервой.

И вновь Мэлия удивилась. Ее тетя, должно быть, частенько принимала его: он неплохо знаком с домашними обязанностями.

— Анри, — неожиданно спросила она, когда тот принес кофе, — чем изменение стиля грозит нам?

Он чуть не опрокинул чашку с кофе:

— Кто знает? Наша привередливая клиентура склонна гнаться за веяниями моды. Лишь некоторые умудренные жизненным опытом женщины не осмелятся рискнуть и сделать строгую стрижку. Пожалуй, они выберут нечто среднее: прическа с ровными волосами, но…

И тут Анри пустился в пространные рассуждения о многочисленных изменениях, с которыми он сталкивался на профессиональном поприще. Одни салоны красоты закрывались, другие с честью выходили из испытаний и даже увеличивали число клиентов.

Что касается нового стиля, то одному богу известно, сколько продержится мода на него и какие последствия это будет иметь для «Двойного зеркала».

«Он здорово меня успокоил», — подумала девушка, закрывая за ним дверь. И все же, что Анри мог сказать без ложного оптимизма?

Той ночью она извертелась в постели. Проснувшись, она увидела, что на улице сгустился туман, такой же, как и в ее голове.

Еще четыре месяца. А потом она вправе продать салон. Превосходно. Почувствовав вкус работы в «Двойном зеркале», чем же она займется после его продажи? Будет тихо сходить с ума, составляя план мероприятий дамского клуба в каком-нибудь захолустном городишке?

— Мэгги, — воскликнула девушка за завтраком, — ну почему все постоянно должно меняться… всякие направления… И особенно фасоны причесок?

Служанка аккуратно поставила перед ней тарелку.

— Скверно. Ну что ж, было и такое время, когда пещерные женщины даже не мыли свои волосы.

— Мне это напоминает детство. Зимой, если помыла волосы, сидишь целый день у печи, иначе схватишь простуду и помрешь.

— Полагаю, ты хочешь сказать, что смена стилей указывает на общее развитие. Тогда как быть с изменениями в фасонах одежды и обуви? Подумай о том, сколько зарабатывают обувщики, когда предлагают на рынок модель с острым носком.

— В таком случае мне следует думать, что там насочиняли педикюрши.

— В таком случае ты должна следить. Как только они убедятся, что ни у кого на чердаке не завалялась пара обуви с тупым носом, что ни в одном магазине нет запасов ее на складе, они поворачивают обратно, и острый носок оказывается под таким же запретом, как раньше квадратный. Мэгги налила себе в чашку кофе и села напротив.

— Пожалуй, хотя даже узкая обувь не искупает всех тех усилий, которые люди затрачивают из-за смены модного фасона.

— Было бы удивительно, если бы мода не менялась и если бы мы сами не менялись всю жизнь, никогда бы не шли вперед. Нужно обязательно попробовать, стоит ли овчинка выделка. Если нет, то пусть она летит в тартарары.

Мэлия одобрительно кивнула. Она вот только опасалась, что «Двойное зеркало» благодаря новому направлению тоже отправится в тартарары.

От стоянки до салона девушке пришлось пройти четыре квартала. Она проклинала туман, неблизкую дорогу и то, что вынуждена ходить пешком. Смешно. Четыре года кряду она проходила гораздо большее расстояние от здания женского землячества до студенческого городка и даже не замечала этого. В чем же теперь дело?

Мэлия подошла к салону. Девушка была настолько поглощена новой проблемой, что даже не оглянулась на свое отражение.

Сквозь дверь она видела, как Анри быстро промчался вперед, и, войдя в свой кабинет, застала его там.

Не поужинать ли им в каком-нибудь тихом месте? Они могли бы обсудить, как на будущем салона отразится смена стиля прически.

Мэлия отрицательно покачала головой. Еще одна порция нерадостных мыслей Анри, и она не удержится, чтобы не воспользоваться оговоркой в завещании тетушки Мэри и не подыскать ему замену.

— В другой раз? — предложила девушка.

На столе она обнаружила записку, написанную рукой Анри. Там говорилось, что ей следует позвонить мистеру Берту Лихуфу.

Вероятно, он интересуется делами салона. Сегодня в утренней газете на первой полосе появилась непристойная статья о великих переменах, сваливающихся на головы женщин. Ее, должно быть, и мужчины прочли.

Однако если он осмелится хотя бы заикнуться о том, что «Двойное зеркало» не переживет великого события, то она прямо так ему и скажет: ей, женщине, известно о женщинах и об их прическах больше, чем ему.

Разговор с Бертом начался не слишком ободряюще:

— Мэлия, не сжалитесь ли вы над заработавшимся адвокатом и не поужинаете ли с ним вечером? Я приглашаю вас из чисто эгоистических соображений.

А когда мужчины не были эгоистами? Например, Дэнни вчера утром, Анри прошлым вечером…

— Я сейчас работаю над одним делом. В понедельник его будут рассматривать в суде, — не умолкал Берт. — Главные участники разбирательства должны были прибыть сегодня вечером. Только что я получил телеграмму. Там говорится, что из-за тумана они не полетели на самолете, а поехали поездом, так что наша встреча откладывается до завтра. Если я останусь дома, то буду снова и снова перелистывать это дело, пока не потеряю самообладание. Когда я с вами, то ни о чем другом думать я не могу.

Мэлия схватилась за стол. Свершилось! Мужчина наконец-то увидел в ней женщину.

— Туманная погода для прогулок, — тянула она время, — и к тому же я здорово устала после вчерашнего банкета. Меня сейчас прельщает только сервированный столик перед камином. Вы удовольствуетесь за ужином одними объедками?

— Ах, — вылетел со свистом вздох облегчения. — Только ими и питаюсь. Если вы утомлены, давайте встретимся пораньше. Я позвоню Мэгги?

У нее тотчас поднялось настроение. Вот только к чему бы это Анри проявляет чрезмерную заботу и интересуется, дозвонилась ли она до мистера Лихуфа?

«Интересно, — подумала девушка, — была ли какая-нибудь веская причина, побудившая его сначала предложить мне отужинать с ним вечером и только после моего отказа сообщить о звонке Берта? Все же почему он не желает, чтобы я встречалась с Бертом? И как он догадался, что не дела Берт собирается обсуждать в своем или в моем кабинете?»

«Бедняжка», — подумала она, когда он отвернулся от нее с потерянным видом, так ничего и не добившись своим искусным допросом. Должно быть, одна мысль о том, что, фактически управляя предприятием, ты не ведаешь о происходящем у тебя за спиной, сводит с ума.

Внезапно Мэлия ринулась в свой кабинет и закрыла дверь. Как бы ей сейчас хотелось, чтобы здесь была выходящая на улицу потайная дверь или какой-нибудь лаз.

В салон, решительно печатая шаг, вошла Ренали Грейтон.

Вот гремит ее властный голос. Она желает, чтобы Анри немедленно занялся ею. Ее желание охотно исполняют, и она требует, чтобы Анри подстриг ее так, как сказано в прочитанной ею газете.

Анри успокаивает ее, но Мэлия его не слышит. Опять раздался голос Ренали:

— Полагаю, на нее у тебя время нашлось. О? Не тот тип? Как будто это беспокоило ее.

Анри снова что-то прошептал, и вновь раздается протестующий голос Ренали:

— Знаю, знаю, но эту встречу можно отменить. Я займу ее место. Вечером у меня важное свидание.

Затрещал телефон. Анри ответил, и не успел он положить трубку, как Ренали опять заговорила. Однако у Анри довольный вид. Судя по словам мисс Грейтон, мисс Мэлии не удастся повидаться сегодня со своим адвокатом. Он с превеликим удовольствием прибегнет ко всем ухищрениям своего искусства и превратит мисс Ренали в самую обворожительную девушку. У нее на редкость подходящий тип волос.

Мэлия с беспристрастным интересом внимала их беседе. Неужели люди не понимают, как много способен порассказать голос о характере своего владельца, если, конечно, внимание слушателя не отвлечено чем-нибудь другим — например, привлекательной внешностью.

Ренали, болтая без умолку, вскидывала голову, сверкала глазами, соблазнительно поводила плечами, тем самым скрывая наглое упрямство, которое выдавал ее голос.

«Бедняжка Ренали, — подумала девушка. — Она то и дело одерживает мелкие победы, но они скоротечны и не приносят ей удовлетворения. Интересно, что за подругу она отговорила от похода в салон и с кем она сегодня встречается?»

Ответ пришел сам собой. С Бертом Лихуфом, разумеется. В противном случае она бы не объявилась здесь с таким торжествующим видом.

Весь остаток дня Мэлия прождала телефонного звонка, отменяющего их встречу. Затем отправилась домой, полагая, что новости стерегут ее там.

Однако дома ее ждал Берт. На нем был один из огромных фартуков Мэгги.

— Входи, входи, — приветствовал он ее. — Мэгги позвали на какое-то благотворительное мероприятие, и бразды правления на кухне были переданы мне. Подожди, скоро ты отведаешь индейку по-царски. От нее так и исходит аромат власти. Почему бы тебе не одеться как-нибудь пообыденней?

— Как ты, что ли? — Девушка рассмеялась.

— Мы будем ужинать на кухне, — предостерег Берт, — так что подыщи другой наряд.

Она вернулась в тонкой блузке и бриджах. Они расположились возле окна. Отсюда открывался вид на затянутый туманом город, сквозь пелену которого кое-где пробивались огни.

— Знаешь что? — Сняв фартук, Берт оказался в пиджаке и галстуке. — Римляне были кое в чем правы. Сейчас мы восседаем в приталенной одежде на жестких стульях и, ужиная, поглядываем одним глазом на часы. Я бы хотел, если возможно, отужинать в непринужденной обстановке.

Мэлия попробовала представить, что приглашенные на вчерашний банкет развалились бы на диванах, тянули бы к себе баранью ногу, бокал с вином, целого зажаренного цыпленка, и расхохоталась.

— Мне бы не хотелось убирать после таких гостей!

Он высказал предположение, что подобная форма проведения досуга канула в Лету вместе с рабами. Последних заменили столики на колесиках возле телевизора. Ностальгия — вот единственная причина, по которой Берт предложил поужинать на кухне за небольшим столом. Его так воспитали, что ему пришлось самому мыть посуду, пока он не стал зарабатывать достаточно, чтобы платить посудомойке наличными.

— Вот бы отец поглядел на меня сейчас. Они весело провели следующий час. Берт мыл посуду, а Мэлия насухо вытирала ее. Затем они расположились перед камином в мягких креслах. Она настороженно ожидала того момента, когда речь зайдет о причине, побудившей его провести с ней весь вечер. Однако ожидание затягивалось, и ее терпение истощилось.

— Ты хотел встретиться со мной по особому случаю?

— Мэлия, — он чуть подался вперед, — бывают моменты, когда я сожалею, что я твой адвокат. Ты именно та девушка, с которой я хотел бы быть, но ведь ты видишь во мне только портфель с бумагами. Верно?

В свою защиту девушка могла бы сказать, что ее опыт общения с мужчинами ничтожно мал. Как только Дэнни стал встречаться с ней, парни и в школе ив колледже начали обходить ее стороной.

Берт наблюдал за девушкой. Как она изменилась со времени приезда в Лизбург. Причиной тому, скорее всего, стрижка. Вот она сидит, подвернув ногу под себя, и короткие кудри придают ее лицу ребяческое выражение. Она похожа на «восхитительного ребенка», уточнил Лихуф про себя.

Он видел в ней ту же самую девушку, с которой столкнулся при входе в салон в день ее приезда: самонадеянную и поглядывающую на окружающих с чувством собственного превосходства. В тот момент для нее взять на себя руководство «Двойным зеркалом» было актом снисхождения. Позднее из-за своего бойцовского характера она решила поднять брошенную ей перчатку.

Вспомнив про ее воинственно склоненный подбородок, он встряхнул головой. Пожалуй, ее стрижка лишь символизирует произошедшую с ней внутреннюю перемену. Сидящая напротив девушка уже не убеждена в том, что ей известны ответы на все вопросы.

— Портфель на ножках, да вдобавок умеющий готовить, — сдержанно ответствовала Мэлия, — весьма ценное приобретение. Мне нравится иметь его при себе. И ты должен признать, что наши встречи всегда в той или иной мере носят деловой характер.

— Несомненно. Это даже проявляется во время светских приемов. Возможно, все изменится, но не сию минуту.

Они вскользь касались то одной темы, то другой, пока Мэлия не упомянула об одном своем опасении. Ей будет страшно в зимнюю метель проделывать длинный путь от платной стоянки до салона.

Берт оседлал своего конька. Комитет «Зеленый свет» уже провел предварительный осмотр мест, пригодных для стоянки автомобилей. Они подобрали идеальное место. Она не обращала внимания на старую церковь в центре города?

— Проблема, где поставить машину, не обошла стороной и церковь, — по секрету сообщил он. — Ее руководство приобрело на окраине города участок земли с вместительной автостоянкой и возводит там новое здание. Комитет еще год назад воспользовался «правом первого выбора» в отношении того участка. Он уже приобрел в том квартале несколько площадок. Многие месяцы идут переговоры относительно здания старого Моррисона, и вдруг они наталкиваются на препятствие.

Здание старого Моррисона составляет часть наследуемого имущества и представляет для одного из наследников несомненный интерес. Упомянутый наследник заломил столь несусветную цену, что город, как возможный покупатель, даже не стал рассматривать данный вопрос.

— Тебе известен этот наследник? Лихуф беспомощно вскинул руки кверху:

— Их с десяток, и все они словно воды в рот набрали. Естественно, их поверенные тоже хранят молчание. На том все и встало.

— А подходит только этот квартал?

Только там здания довольно ветхие, и поэтому их разрешат снести: два жилых дома, церковь и здание старого Моррисона, занимающее половину квартала и некогда бывшее городской достопримечательностью.

Как только им удастся договориться с наследником, городские власти сразу же приступят к строительству «автодворца». Так решили по какой-то непонятной причине назвать будущую стоянку.

Мэлия вздохнула. Каким благоприятным известием его слова могли бы стать для нее и для салона: вот оно, место в центре города, где клиенты могли бы оставлять свои машины, не опасаясь за их сохранность.

Нас поддерживают владельцы розничных магазинов. Им надоело содержать небольшие стоянки, где вместо покупателей оставляют машины бог весть кто, платя за место всего пятнадцать центов.

— Ну а теперь, — промолвил Берт по окончании рассказа, — не желаешь ли ты поделиться своими заботами?

— Откуда ты узнал, что меня что-то беспокоит? — воскликнула Мэлия, откидываясь на спинку кресла.

— Тревога затаилась в твоих глазах, но иногда она прорывается наружу. Какие-то нелады с салоном?

Девушка принялась увлеченно рассказывать о банкете, показе причесок, реакции присутствующих и мрачном настроении Анри на обратном пути.

— Он даже намекнул, что придется уволить большую часть персонала и взять на их место специалистов, — негодующе заключила она.

Отвернувшись, Лихуф расхохотался:

— Неужто ты тихо сидела и позволяла ему вешать себе лапшу на уши? А теперь слушай, что я тебе скажу.