33

Ощущение было такое, словно из чана с крутым кипятком я мгновенно погрузился в могильный холод. Открыв глаза, я обнаружил, что стою согнувшись в три погибели, стараясь противостоять напору ледяного ветра. Тысячи острых снежинок кололи мое лицо. Почву покрывал толстый слой льда. Сугробы, один выше другого, окружали меня со всех сторон. Ветер завывал с такой силой, что невозможно было расслышать собственный голос. Мое лицо начало покрываться тонкой корочкой льда, с ресниц свисали сосульки.

Спотыкаясь и скользя по льду, я двинулся к единственному укрытию, которое я мог разглядеть в этом белом аду, – огромному сугробу, возвышавшемуся над снежной равниной в нескольких метрах от меня. Добравшись до укрытия, я присел на корточки, прислонившись спиной к твердому насту. От холода мне некуда было спрятаться, но по крайней мере здесь я спасся от порывов штормового ветра. Осмотрев себя, я обнаружил, что облачен в наряд, напоминавший доспехи средневекового воина, хотя материал, из которого он был сделан, скорее напоминал пластик, нежели металл. Только тут до меня дошло, что, если не считать слегка обмороженного лица, остальное мое тело находилось в относительном тепле. Тонкие перчатки настолько плотно облегали руки, что могли сойти за дополнительный слой моей собственной кожи, но тепло они сохраняли замечательно. Вероятно, мне полагался и защитный шлем, но искать его на покрытой снегом безбрежной равнине не имело смысла.

Так я просидел довольно долго. Путем обычных для себя манипуляций я усилил прилив крови к тканям лица, чем только отсрочил неизбежный конец. Мне предстояло либо найти себе настоящее убежище, либо погибнуть.

Но куда идти? Пурга все усиливалась, и я ничего не мог разглядеть далее чем в нескольких футах от себя. Куда меня на этот раз занесло? Исходя из собственного опыта, я знал, что двигался против течения времени, от будущего к прошлому, к Войне. В лучшем случае я находился в палеолите. Климатические условия как будто говорили в пользу последнего предположения, следовательно, я оказался в ледниковом периоде. Но что означала моя странная одежда? Уровень технологии, требуемой для ее изготовления, без сомнения достаточно высок. В разных местах своего костюма я обнаружил карманы, набитые электронными приборами, назначения которых я не мог даже понять. До сих пор мое обмундирование всегда соответствовало времени, в котором я оказывался. В ледниковом периоде мне следовало носить меха.

Где же в таком случае я находился?

В принципе об этом можно было подумать и позднее. Сейчас на первом плане стояла проблема выживания. Я обследовал несколько различных приборов, прикрепленных к моему поясу. Один из них смутно напоминал переговорное устройство, нечто среднее между радиотелефоном и миниатюрным видео. Я попробовал нажать кнопки на пульте управления, окрашенные в разные цвета. Не произошло ровным счетом ничего. Я обследовал и другие предметы, но не нашел ни одной мало-мальски знакомой вещи. Кроме последней. Ее назначение было очевидным. Пистолет, хотя и неизвестной мне модели. Дуло заменял кристаллический стержень в металлической оболочке. Весило оружие немало, во всяком случае по стандартам двадцатого столетия. Очевидно, силовая батарея или какой-нибудь другой источник энергии находились внутри. Я поднял пистолет к небу и спустил курок. Из дула вырвался кроваво-красный столб пламени, настолько яркий, что в течение последующих нескольких секунд я вообще был не в состоянии что-либо разглядеть вокруг. Я выстрелил вторично, на этот раз предварительно закрыв глаза. Мощь моего оружия говорила сама за себя. У меня создалось впечатление, что выстрел из него легко бы прожег меня насквозь, а может быть, напрочь снес бы небольшой утес.

Когда я засунул пистолет в кобуру, мое внимание привлек слабый звук, напоминавший свист. Снова достав пистолет, я сразу обнаружил, что свистит не он. Сначала я решил, что у меня просто звенит в ушах, но, бросив взгляд на предметы, разложенные на снегу вокруг меня, заметил, что аппарат, напомнивший мне телефон, неожиданно ожил. Помимо звука, исходившего из миниатюрного микрофона, светилась и красная лампочка. Кто-то пытался связаться со мной. Я поочередно нажал все кнопки, но не добился желаемого эффекта. Убедившись в бесплодности своих попыток, я обошел вокруг сугроба, полагая, что ледяной барьер может экранировать связь. Звук то ослабевал, то возрастал до пронзительного свиста.

"Направленный луч", – решил я.

Скорее всего в моих руках находился своеобразный пеленгатор.

Я собрал остальные приборы и двинулся в том направлении, откуда звук слышался сильнее всего. Идти пришлось довольно долго, во всяком случае мне показалось, что я шел много часов. Волосы покрыла сплошная корка льда. Лицо скорее всего было обморожено. Каждый новый шаг давался мне все с большим трудом. Ветер все более крепчал. Но постепенно сквозь пургу стали проступать смутные очертания нагромождения скал. Направленный луч вел меня прямо к ним. Порывы ветра сорвали весь снег с обрывистых склонов, и они возвышались мрачной черной массой на фоне серого зимнего неба.

Каждые несколько минут я проверял правильность направления своего движения. Сбейся я сейчас с пути, и мои шансы добраться до цели оказались бы равны нулю. Мои ноги наливались свинцом. Больше всего мне хотелось лечь в мягкий, пушистый снег, закрыть глаза и забыться сном. Мне пришли на память изображения эскимосских собак, пережидающих пургу, зарывшись глубоко в снег. Как мне хотелось последовать их примеру!

Даже теплые перчатки больше не спасали меня от холода. Несколько раз я ронял пеленгатор, и приходилось прилагать дополнительные усилия, чтобы откопать его из глубокого снега. Дышать с каждой минутой становилось все труднее. Ледяной ветер обжигал легкие. Наконец когда я в очередной раз уронил пеленгатор, то понял, что не смогу больше сделать ни шагу.

– Мне необходимо отдохнуть, – сказал я, обращаясь к лежавшему у моих ног прибору. Мне показалось, что его рубиновый зрачок насмешливо подмигнул мне. – Ладно, – проворчал я, подождав несколько секунд, – сделаю еще десять шагов. Затем, если ничего не обнаружу, вырою себе яму в снегу и немного посплю.

Я сделал десять шагов. Потом еще десять. Наконец, еще пять. Гранитный массив казался таким же далеким, как и прежде. Пурга превратилась в настоящий ураган.

– Делать нечего, – пробормотал я. – Придется остановиться.

В ту же секунду кроваво-красный столб пламени едва не снес мне голову. Я инстинктивно плюхнулся в снег, пытаясь извлечь собственное оружие. Прозвучал второй выстрел.

"Кто там? Друзья или враги?" – спросил я себя и тут же невольно рассмеялся, осознав нелепость своего вопроса. Моими врагами были сейчас мороз, ветер, снег и лед. Любой человек, даже вооруженный, автоматически попадал в разряд друзей.

Я достал собственный пистолет и выстрелил в воздух. Столб пламени, несмотря на буйство урагана, можно было увидеть на расстоянии в несколько миль. Всмотревшись в гранитный массив, я увидел, что кто-то выстрелил в ответ. Собрав все силы, я направился в ту сторону.

Наконец на поверхности гранита я разглядел черное пятно, вход в пещеру. Несколько человек, одетых в ту же форму, что и я, стояли у наклонного лаза. Они тоже увидели меня и замахали руками, стараясь привлечь мое внимание, хотя и не покинули своего укрытия.

– Вы сумеете дойти, – крикнул один.

– Вам осталось всего несколько ярдов, – добавил другой.

Спотыкаясь, я побрел в их сторону, стараясь понять, какого черта никто из них не попытался помочь мне одолеть эти проклятые несколько ярдов. Впрочем, даже ощущение обиды и недоумения не шло ни в какое сравнение с той радостью, которую я испытывал. Поскользнувшись в последний раз, я съехал по твердой корке льда прямо в протянутые мне навстречу руки.

Они подхватили меня с обеих сторон и повели в глубь пещеры, весело переговариваясь между собой. Пещера была заполнена разнообразным оборудованием, но лично меня больше всего обрадовал большой электрический обогреватель.

– Однако, – сказал один из хозяев, – он не из нашего соединения.

Смех разом умолк, от былого радушия не осталось и следа. Затем посыпались недоуменные вопросы.

– Кто, черт побери, вы такой?

– К какому подразделению вы принадлежите?

– Первый раз слышу, что кто-то еще оперирует в нашем секторе!

– Отвечай, приятель, кто ты такой и откуда взялся?

Готовых ответов на их вопросы у меня, конечно, не было и быть не могло. Но в моем теле уже не осталось энергии даже для того, чтобы хотя бы задуматься об этом.

Мои глаза закрылись, и я провалился в темноту.

 

34

Когда я снова открыл глаза, то увидел высоко над собой потолок, сложенный из необработанных гранитных плит. Я пошевелил пальцами и, убедившись, что с ними все в порядке, слегка повернул голову. Все мое снаряжение исчезло. На мне не осталось ничего, кроме коротких трусов.

Но мне было тепло! Изумительное ощущение. Я наслаждался им несколько секунд, после чего приподнялся на локте и более внимательно осмотрелся. Я лежал на походной кровати, свободно висевшей в воздухе. Она напоминала гамак, но я не мог обнаружить никаких подпорок, поддерживавших ее в таком положении. Мои гостеприимные хозяева находились в глубине пещеры, занятые своими делами. Со своего места я видел только их спины. Большинство из них успели снять свои скафандры. Я насчитал семь мужчин и пять женщин, одетых в серые комбинезоны. Еще один человек сидел за столом, но его лицо было скрыто от меня спинами его товарищей.

– Как вы себя чувствуете?

Я так резко повернулся, услышав звук женского голоса, что мой гамак почти коснулся пола пещеры.

– Со мной все в порядке… я думаю.

Моя собеседница была красивой женщиной с белокурыми волосами и маленьким вздернутым носиком. Она приветливо улыбнулась мне.

– А вы счастливчик. Вначале, когда вы вломились сюда, я посчитала, что у вас тяжелое обморожение. Представьте себе, я ошиблась. Компьютер не обнаружил ничего подобного.

– Конечно счастливчик, – подтвердил я, что, на мой взгляд, вполне соответствовало действительности. Мне было тепло, я находился в безопасности и не испытывал даже чувства голода.

– Я ввела вам питательный раствор, пока вы спали, – улыбнулась женщина, словно прочитав мои мысли. – Что случилось с вашим шлемом? Вам повезло, что у вас при себе оказался аварийный коммуникатор. Да и идея подать сигнал бедствия при помощи пистолета оказалась весьма удачной. К какому соединению вы принадлежите?

Подняв руку, я попытался остановить град ее вопросов.

– Я думаю, что мог бы встать, если вы на секунду придержите эту штуку.

Она рассмеялась и ухватилась одной рукой за упорно раскачивающуюся кровать.

– Эта штука очень практична. Все, что необходимо – гравитационный диск и кусок материи. Вся беда в том, что никто из штабных крыс даже не попробовал сам хоть разок поспать в ней.

Я выбрался из проклятого гамака, искренне радуясь тому обстоятельству, что снова оказался на твердой почве. Непосредственно под моим недавним ложем лежал на земле маленький металлический диск. Очевидно, он и являлся тем самым гравитационным прибором, который позволял куску материи свободно парить в воздухе.

– Меня зовут Рена, – представилась женщина, протягивая руку. – Специалист по биологическому оружию. Кроме того, в нашей группе я выполняю еще и обязанности врача.

Мы обменялись рукопожатием.

Невысокая – едва мне до плеча – Рена имела тонкую, хрупкую фигурку эльфа и прозрачные голубые глаза, мерцавшие словно горные ледники.

– Мое имя Орион, – сообщил я.

– Подразделение, специальность?

– Понятия не имею, – честно признался я, беспомощно разведя руками.

Улыбка на ее лице сменилась озабоченным выражением.

– Может быть, нам еще раз следует прибегнуть к помощи диагностического компьютера? У нас есть психоаналитическая программа.

– Рена, ради Бога, позволь ему одеться.

К нам подошел мужчина. На воротнике его комбинезона поблескивали серебряные знаки отличия, а на рукаве сияла эмблема с изображением молнии. На табличке на груди я прочитал его имя. Кедар. У него было мощное тело атлета, хотя, как я заметил, он слегка прихрамывал на левую ногу.

– Слушаюсь, сэр, – сказала Рена, вытягиваясь в струнку и отдавая ему честь.

Впрочем, подчеркнутое ударение на слове "сэр" придало ее словам слегка насмешливый оттенок. Женщина указала рукой в дальний угол пещеры, где стояли стеллажи с пластиковыми коробками.

– Комбинезоны в первом ряду, шлемы и снаряжение во втором. Берите, что вам понравится. Правда, выбор небольшой. О размере не беспокойтесь: он у нас на всех один.

Я подыскал себе пару комбинезонов. На вид они были явно малы мне, но после примерки выяснилось, что эластичный материал, из которого они сделаны, растягивается как угодно, оставляя человеку полную свободу движений.

Рена достала табличку из прозрачного карманчика на груди и написала на ней мое имя.

– Будьте осторожны с Кедаром, – прошептала она, возвращая ее мне. – Он у нас специалист по энергоносителям, но почему-то вообразил о себе невесть что.

Я поблагодарил ее за информацию, и мы вместе занялись подборкой мне нового скафандра и шлема. Закончив с экипировкой, мы присоединились к Кедару, который находился в центре пещеры.

– Ну что же, теперь вы по крайней мере похожи на человека, – заметил он, окидывая меня критическим взглядом с ног до головы.

– Идите за мной, Адена хочет задать вам несколько вопросов.

Я на пару секунд замешкался, не зная, что делать с грудой снаряжения, которое я продолжал держать в руках. Рена пришла мне на помощь, без лишних слов просто забрав его у меня. Вещи едва уместились в ее руках, но это обстоятельство нисколько ее не смутило. Дружески подмигнув мне, она понесла их в сторону спального отделения пещеры.

Кедар подвел меня к столу, где по-прежнему толпилось большинство членов команды. В центре спиной ко мне стояла женщина, изучая карту на экране монитора.

– Познакомься с нашим гостем, Адена, – объявил Кедар.

Она повернулась в мою сторону, и сердце у меня екнуло. Это была она! Все такая же молодая и прекрасная, какой я впервые увидел ее в далеком будущем, разве что волосы ее оказались коротко острижены. Зато огромные серые глаза ничуть не изменились. Она бросила быстрый взгляд на табличку, висевшую у меня на груди.

– Орион? – произнесла она своим мелодичным, столь хорошо знакомым мне голосом.

Я кивнул, не в состоянии произнести ни слова.

Эмблема на плече Адены изображала сжатый кулак.

– Что вы делали в этом секторе? К какому подразделению вы принадлежите?

– Не знаю, – честно признался я. – Когда я очнулся, то лежал на ледяном плато в нескольких километрах отсюда. Я не могу припомнить ничего из того, что произошло со мной до этого момента…

"Если не считать других эпох, мест и жизней", – добавил я про себя.

Она нахмурилась.

– По-видимому, он не принадлежит к транспортной команде, – вступил в разговор Кедар.

– Надо думать, нет, – согласилась Адена. – Какая у вас специальность? – спросила она, снова поворачиваясь ко мне.

Я молча пожал плечами.

– Биотехника? Химия? Энергетика? Связь? – спросила она, слегка повышая голос.

– Но у вас должна быть какая-то специальность, солдат, – рявкнул Кедар.

– У меня специальное задание, – услышал я свой собственный голос. – Я ассасин.

– Кто? – не понял Кедар, бросив недоуменный взгляд на Адену.

– Мое задание найти Аримана и убить его, – объяснил я.

– Ариман? Но кто, черт побери, этот Ариман?

– В нашей команде нет никого с таким именем, – сказала Адена чуть более мягким голосом.

– Ариман не принадлежит к человеческому роду. Он разумен, но не настоящий человек. Темный, могучего сложения… – Я постарался дать им наиболее точный словесный портрет моего врага.

Чем дальше я говорил, тем больше возрастало их недоумение. Когда я умолк, Адена задала мне следующий вопрос:

– И ваше специальное задание состоит в том, чтобы найти его и убить?

– Да. Поэтому я был послан сюда.

– Кем?

– Ормуздом.

Они переглянулись. Очевидно, это имя им тоже ничего не говорило.

– Вы знаете Аримана, Владыку Тьмы? – спросил я. – Или хотя бы его местонахождение?

Кедар кисло улыбнулся.

– Подождите еще денек, Орион. Как только пурга прекратится, вы увидите столько существ, подобных тому, которое сейчас описали, что впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь.

– Я не понимаю вас.

– Разве вы не знаете, что мы находимся в состоянии войны с ними? – спросила Адена.

– Война? Но с кем?

– С существами, похожими на то, которое вы только что описали. Это их планета. Мы находимся здесь для того, чтобы уничтожить их.

– Но сейчас мы оторваны от наших основных сил, – добавил Кедар, прежде чем я успел перевести дыхание. – Сейчас они собираются в снегах. Там их сотни, может быть, тысячи. Как только ураган закончится, они атакуют нас. У них схожая с нами цель: мы хотим истребить их, а они – уничтожить нас.

Я пропустил все его слова мимо ушей. В голове у меня гудело только одно:

Война! Война! Война!

 

35

Адена и Кедар скоро потеряли ко мне всякий интерес. Много ли им было проку от человека, который либо спятил, либо притворялся, чтобы не принимать участия в новом сражении. Все их внимание переключилось на подготовку предстоявшей баталии и организацию защиты пещеры от вражеского нападения, которое, по их расчетам, должно произойти, как только утихнет ураган.

Однажды я рискнул выбраться наружу. Никто не препятствовал мне, хотя я и чувствовал колючие взгляды солдат, направленные мне в спину. Впрочем, непрекращавшийся ураган заставил меня быстро ретироваться и вернуться в комфорт – тепло пещеры.

Рена еще раз попробовала взять меня под свое покровительство. Она пригласила меня на небольшую пирушку, где несколько мужчин и женщин взялись приготовить мясные полуфабрикаты в некоем подобии микроволновой печи. Увы, из ее затеи ничего не вышло. Мы ели в угрюмом молчании. Покончив с едой, один за другим солдаты вернулись к своим гамакам, где занялись проверкой оружия.

Единственной более или менее добродушной личностью в отряде был самый молодой из его участников, некто Марек, специалист по средствам связи. Он по собственной инициативе вызвался показать мне всю аппаратуру, находившуюся в его ведении.

– Эти твари ухитряются каким-то образом экранировать все наши передачи, – пожаловался он мне тихим, приятным голосом, которым совсем недавно объяснял основные принципы работы своей аппаратуры. – Не знаю, как им удается, но делают они это чертовски хорошо.

– Твари? – переспросил я.

Кивнув головой в знак того, что я понял его правильно, он продолжал:

– А как их еще называть? Ребята с серой шкурой и красными глазами!

Он согнулся, свесив голову на грудь и опустив плечи, после чего сделал несколько шагов в мою сторону, придав своему лицу по возможности угрюмое и одновременно зловещее выражение. Он совсем неплохо изобразил Аримана, что было удивительно для худенького парнишки чуть больше восемнадцати лет от роду.

– Тем не менее, – продолжал Марек, принимая нормальный вид, – они успешно глушат наши передачи, так что мы даже не можем сообщить нашему командованию на орбите, в каком положении оказались.

– Итак, мы отрезаны, – констатировал я.

Он повесил голову, словно именно на нем лежала вся ответственность за перебои в работе радиоаппаратуры.

– Слава Богу, мы еще можем принимать практически все передачи сверху, – он многозначительно указал пальцем в потолок, – сводки погоды и всякое такое. Ну, конечно, самое главное для нас – это мультиспектральное сканирование, с помощью которого мы можем определить, где твари концентрируют свои силы.

Он указал на экран монитора и нажал несколько клавиш на пульте управления. На экране вспыхнул сделанный со спутника мелкомасштабный фотоснимок, на котором были отчетливо видны скопления облаков, определявших область распространения мощного циклона.

– А вот здесь находимся мы. – Марек указал в левый нижний участок экрана.

Нажав клавишу, он резко увеличил масштаб изображения. Мои глаза невольно расширились от удивления. Несмотря на то что часть экрана скрывали от наблюдателя густые облака, там, где поверхность планеты была доступна наблюдению со спутника, я мог различить очертания суши, показавшиеся мне до боли знакомыми. Длинный полуостров, имевший форму сапога, уходил в море. Без сомнения, я видел Италию, хотя очертания береговой линии несколько отличались от тех, которые я помнил по картам двадцатого столетия. Между Апеннинским полуостровом и Сицилией протянулась узкая полоска земли, которой предстояло исчезнуть лишь через много тысячелетий. На север от Италии весь материк представлял собой однообразную белую поверхность. Ледник покрывал большую часть Европы. Итак, я не ошибся в своих расчетах и находился в ледниковом периоде.

Марек слегка подтолкнул меня локтем.

– Насмотрелся? Ну, а теперь приготовься к худшему.

Он еще поиграл клавишами, и картинка на экране снова изменилась. Теперь на ней был изображен сравнительно небольшой участок покрытой льдом суши, над поверхностью которого возвышалось несколько серых гранитных пиков.

– Вот здесь наша пещера, – подсказал Марек, указывая на горный массив, расположенный ближе к центру экрана. – А теперь смотри внимательнее. Сейчас увидишь позиции тварей.

На экране вспыхнуло скопление красных точек, охвативших плотным полукольцом фронтальную часть гранитного массива. По самой приблизительной оценке, их насчитывалось никак не меньше тысячи.

Мы были отрезаны от наших основных сил, противник, во много раз превосходивший нас численностью, по-видимому, ожидал лишь подходящего момента, чтобы начать массированную атаку.

Люди, собравшиеся в пещере, несмотря на свою молодость, уже принимали участие во многих сражениях. Они не тратили времени на пустые разговоры, отдавая предпочтение более полезным занятиям: ели, проверяли свое оружие, некоторые даже спали.

– Неплохо бы и нам поспать немного, пока на это есть еще время, – предложил Марек беззаботным тоном. – Ураган продлится еще никак не меньше шести часов. Твари не посмеют атаковать нас, пока он не закончится.

– Почему вы так уверены в этом?

На его лице появилось выражение крайнего изумления.

– Сколько лет вы служите? Можете ли вы припомнить хоть один случай, чтобы они решились атаковать в подобную погоду?

Поскольку я не знал, что ответить, то ограничился тем, что пожал плечами.

– Кроме того, вся территория перед пещерой находится под контролем сканеров. При проявлении малейшей активности противника мы будем тут же извещены об этом.

Несмотря на столь успокаивающее заявление, после того как я, поняв намек, удалился, Марек остался на своем посту, манипулируя клавишами в надежде тем или иным способом сообщить командованию о нашем местонахождении и сложившейся угрожающей обстановке.

По дороге я заметил Адену, в одиночестве стоявшую у входа в пещеру. Она уже успела надеть свое боевое снаряжение и, по-видимому, не разделяла спокойствия большинства своих товарищей, которые либо спали, либо притворялись спящими. В пещере стояла тишина, нарушаемая лишь треском электронной аппаратуры да завываниями ветра, доносившегося снаружи.

Кедар также находился на своем посту, рядом с целой батареей массивных зеленых цилиндров. Нетрудно было догадаться, что они и являлись силовой установкой, обеспечивавшей энергией боевое снаряжение отряда. Он бросил на меня подозрительный взгляд, когда я поднялся со своего места и направился к Адене, но не сказал ни слова.

– Вам бы лучше отдохнуть, – посоветовала Адена, прежде чем я успел открыть рот.

– Я вообще мало сплю, – возразил я, – и совсем не нуждаюсь в отдыхе.

– Нет ничего хуже ожидания, – вздохнула она. – Если бы у меня было побольше сил, я бы сделала вылазку и атаковала их прямо сейчас, пока они готовятся к нападению.

– Вы не помните меня? – прямо спросил я, посчитав излишним прибегать к дальнейшим уловкам.

Она повернулась в мою сторону.

– Разве мы встречались раньше?

– И не один раз.

– Вряд ли. – Она с сомнением покачала головой. – Я никогда не забываю своих друзей. Хотя…

– …Мое лицо кажется вам знакомым, – закончил я за нее фразу.

– Верно, – согласилась она.

– Думайте, – приказал я, мобилизуя всю свою волю. – Мы встречались, и не один раз. Правда, очень давно… В будущем…

– В будущем?

– Вспомните племя дикарей, цветущую долину у подножия горы… Столицу варварской империи посреди бескрайней степи… Огромный город с многоэтажными зданиями, стоящий на берегу полноводной реки.

Адена была явно смущена.

– Вы сошли с ума, – прошептала она. – Ваши так называемые воспоминания – не более чем результат шока, полученного во время урагана, или, может быть, последствия старого ранения.

– Думайте! – настаивал я. – Закройте глаза и сконцентрируйте свое внимание на том, что приходит вам на ум, когда вы видите меня.

Она бросила на меня недоверчивый взгляд, но тем не менее послушно закрыла глаза. В свою очередь я удвоил свои усилия.

– И что же вы видите? – спросил я спустя пару минут.

– Водопад, – произнесла она неуверенно.

– Что еще?

– Ничего… степь, странно одетых людей… и… каких-то необыкновенных животных. Я еду на спине одного из них, а рядом… рядом… вы… едете рядом со мной…

– Продолжайте.

– Тварь. Очень крупный экземпляр. В пещере… нет, скорее туннеле…

Она замолчала, и ее тело напряглось.

"Крысы", – подумал я.

Адена дрожащей рукой коснулась своего горла.

– Это ужасно… они… они…

– Тогда мы оба умерли, – сказал я. – Но мы прожили не одну жизнь. Теперь вы знаете об этом.

– Кто же вы?

– Я Орион Охотник. Я ищу Аримана, Владыку Тьмы, того самого, который натравил на вас крыс. Я обязан его убить.

– Кто же послал вас?

– Ормузд, – ответил я.

Адена снова закрыла глаза, и мне показалось, что воздух вокруг нас засветился холодным серебряным светом. Краем глаза я мог видеть замершего Кедара, словно превратившегося в мраморную статую. Когда Адена снова открыла глаза, передо мной была уже другая женщина.

– Спасибо тебе, Орион, – произнесла она. – С моих глаз словно спала пелена. Я вспомнила все теперь. Я знаю даже больше тебя.

И снова мы оказались одни, вне времени и пространства, до которых, впрочем, мне не было никакого дела.

– Адена, – сказал я, – я солгал тебе.

– Ты? Мне? Но это невозможно. – Она недоверчиво улыбнулась.

– Или, иными словами, я не сказал тебе всей правды. Я говорил тебе, что послан сюда найти и убить Аримана.

– Я помню и знаю.

– И все-таки это далеко не главное. Хотя Ормузд действительно направил меня сюда выследить и убить Владыку Тьмы, подлинной причиной моего появления здесь было желание найти тебя. Много раз я встречал тебя, но Ормузд каждый раз разлучал нас.

– На этот раз все будет иначе, Орион.

– Я люблю тебя, Адена… Арета… Странно, я даже не знаю твоего настоящего имени.

– Пусть будет Адена. Оно ничуть не хуже любого другого и больше всего подходит для того времени, в котором мы находимся. Зато ты всегда Орион, постоянный и верный.

– Каким же мне быть еще, Адена?

– А я и люблю тебя таким и буду любить всегда.

Я готов был выбежать из пещеры и прокричать на весь мир о моем счастье. Чтобы и Ормузд знал, что, вопреки всему его могуществу, я нашел женщину, которую любил и сумел завоевать ее любовь. Я хотел заключить Адену в объятия и никогда не выпускать ее из рук. Постоянно ощущать теплоту ее любви.

Вместо этого я просто стоял рядом с ней, парализованный сознанием свалившегося на меня счастья. Не посмел даже коснуться ее руки. Впрочем, мне было достаточно и того, что я наконец обрел ее.

– Орион, – сказала Адена, – ты многого еще не знаешь и еще большего не понимаешь. У того, кого ты знаешь под именем Ормузда, были свои причины действовать так по отношению к тебе.

– И, несомненно, по отношению к тебе тоже, – перебил я ее.

По ее губам скользнула легкая улыбка.

– Тем не менее я настояла на том, что должна быть здесь, рядом с тобой. Я добровольно приняла человеческий образ и стала обычной смертной женщиной. Я приняла его условия, и мне некого винить, кроме себя.

– А Ариман? Что ты скажешь о нем?

Ее лицо сделалось серьезным.

– Орион, любовь моя, поверь мне, знание всей правды не сделает тебя счастливым.

– Я хочу знать, – настаивал я. – Я имею право знать, кто я такой на самом деле и почему создан для подобной роли.

Она, соглашаясь; кивнула.

– Я понимаю тебя. Но не жди, что поймешь сразу.

– Скажи хоть что-нибудь, умоляю.

Адена указала на ледяную равнину, начинавшуюся у наших ног.

– Хорошо. Начнем с того, для чего мы находимся здесь. Наш отряд входит в состав ударной армии, целью которой является полное уничтожение противника. Мы должны очистить планету от тварей.

– И что будет потом?

– Всему свое время, любимый. Но прежде чем ты и я встретимся у подножия Арарата, прежде чем посетим Каракорум и увидимся в Нью-Йорке, мы должны уничтожить всех тварей.

Я глубоко вздохнул:

– Ариман находится среди них?

– Конечно. Он один из их наиболее влиятельных вождей. И ему не хуже нас известно, что, если ему удастся помешать нам выполнить поручение Ормузда, он одержит полную и окончательную победу.

Несколько секунд я не мог произнести ни слова.

– Ты хочешь сказать, что если мы потерпим неудачу, то мы, все люди, ты и я, перестанем существовать?

– Ты угадал, Орион. На карту поставлено само существование человечества.

– Континуум будет разрушен? Наступит коллапс времени и пространства? Вселенная погибнет?

– Так думает Ормузд. И у него есть основания предполагать это.

– Предполагать?! – взорвался я. – Мы взялись за уничтожение целого народа из-за каких-то предположений?

Адена печально улыбнулась в ответ.

– Орион, я уже объясняла тебе, что ты пока многого не можешь понять. Я бы не стала просить тебя участвовать в этой войне, если бы не была уверена в ее необходимости. Прости меня, если можешь.

Ее улыбка угасила мой гнев, но не уничтожила моих сомнений.

– Кто же тогда ты? И Ормузд? – спросил я напряженно.

Она заставила меня замолчать, приложив кончики пальцев к моим губам.

– Я тоже человек, и я смертна, как и ты, Орион. Я не всегда была такой, но я избрала свой путь. Я могу чувствовать боль и умереть.

– Но в отличие от остальных ты будешь жить снова и снова.

– Так же, как и ты, Орион.

– А они?

– Каждый человек обладает способностью продолжить свое существование после смерти, но очень немногие догадываются о такой возможности. И еще меньше людей могут добиваться этого.

– Ты можешь?

– Конечно. Но не ты. Без вмешательства Ормузда ты прожил бы только одну жизнь и умер бы, как и другие, подобные тебе.

– Подобные мне, – повторил я горько. – Но тогда ты не подобна мне. Ты упомянула, что сама решила принять человеческий образ. Из этого следует, что ты – другая.

Печальная улыбка Адены сказала мне все, прежде чем сама она успела произнести хотя бы одно слово.

– Я одна из тех, кого люди в будущем нарекут своими богами, Орион. Они построят храмы в мою честь. Но я сама хочу быть простой женщиной. Я хочу остаться с тобой… если только Ормузд разрешит мне сделать это.

 

36

Я стоял и смотрел в ее бездонные серые глаза и одновременно видел весь мир в его бесконечном разнообразии, миллиарды звезд и галактик, атомы и электроны, саму суть материи, находившейся в процессе вечного созидания и изменения. Я не понимал и не мог понять всего, что видел, как Адена и предупреждала меня, но тем не менее верил каждому ее слову.

Я любил богиню, которой много тысячелетий спустя человечество поставит величественные храмы. Благодарное человечество, сотворенное руками богов.

Пусть будет все так, как ей угодно. Пусть существуют циклы творения, а колесо жизни продолжает совершать свой известный бег. Пусть континуум мироздания остается таким, как он есть, если она этого хочет. Что оставалось мне, кроме безоговорочного признания: я не могу позволить Ариману разрушить чертов континуум.

Серебристая аура, окружавшая нас, медленно погасла. Холодный ветер заставил меня содрогнуться. До меня донеслись приглушенные голоса наших солдат. Рука Кедара наконец опустилась на клавиши пульта управления. Время снова потекло как обычно.

– Направление ветра изменилось, – заметила Адена. – Через несколько часов он совсем стихнет. У нас есть еще какое-то время, чтобы подготовиться к обороне.

– Сколько же мы сможем продержаться? – поинтересовался я, снова возвращаясь к реальности.

– Сколько сможем…

– Но где же ваша армия? – не выдержал я. – Почему она не придет нам на помощь? Если ваши генералы видят с орбиты район концентрации сил противника, им нетрудно догадаться, где мы находимся.

– Увы, это последнее сражение, Орион, – ответила Адена после недолгого колебания. – Твари, собравшиеся на равнине, последние из живущих здесь.

– А мы? Ты хочешь сказать, горстка бойцов в пещере – все, что осталось от нашей армии?

– Мы единственные люди на Земле, – подтвердила она.

– А космические корабли на орбите? Почему они не могут высадить новый десант?

– Никаких кораблей нет, Орион. Нет ни кораблей, ни солдат, ни офицеров. Передачи, принимаемые Мареком, отправляются Ормуздом. Он не хочет, чтобы мы знали о том, что одиноки. Помощи не будет.

– Тогда я опять ничего не понимаю.

Горькая улыбка появилась на ее губах.

– Ты и не можешь понять, Орион. Я уже и так сказала тебе намного больше, чем разрешил мне Ормузд.

Адена замолчала и вернулась в пещеру. Сейчас она уже была не богиней, а всего лишь командиром последней горстки солдат разгромленной армии, загнанных в гибельную ловушку.

Я остался стоять у входа в пещеру, позволяя холодному ветру освежать мое разгоряченное лицо и почти наслаждаясь его ледяными укусами. Голова моя шла кругом, но из всех мыслей, бродивших в ней, сейчас реальное значение имела только одна. Где-то там среди ледяных полей затаился наш смертельный враг. В руках крошечной группы мужчин и женщин находится судьба континуума, судьба человечества. Победитель в предстоящей битве получит все: Землю, вселенную, право на жизнь.

– Орион!

Я резко повернулся и увидел Рену, стоявшую в нескольких шагах от меня. Ее лицо показалось мне озабоченным. Надо отдать ей должное, она попыталась улыбнуться.

– Приказано надеть скафандры и проверить оружие.

Я кивнул головой и последовал за ней. Большинство солдат уже успели, по крайней мере частично, выполнить распоряжение своего командира. Рена и я начали торопливо одеваться. Защитные стекла шлемов были изготовлены из специального сплава, не позволявшего видеть лицо человека, находившегося внутри скафандра, и теперь каждый из нас мог различать своих товарищей лишь по именным табличкам да знакам отличия.

Одевшись, мы направились в энергетический отсек, где Кедар лично пристегнул нам на спины силовые батареи, после чего мы присоединились к остальным защитникам пещеры, которые выстроились в шеренгу для получения оружия. Адена, командир группы, наблюдала со стороны, как Огун, исполнявший обязанности заведующего складом боеприпасов, вручал каждому солдату длинноствольные ружья и пистолеты, работавшие от энергетической системы обеспечения скафандра.

Когда очередь дошла до меня, он на секунду замешкался и бросил вопросительный взгляд на командира.

– Выдай ему пистолет, – приказала Адена. – Он поможет мне вести огонь из тяжелого орудия.

Полученный мною пистолет был точной копией того, с которым я впервые появился в пещере.

– У него есть собственная батарейка, – пояснила мне Рена, – но по правилам требуется, чтобы вы подсоединили его к энергосистеме скафандра. Это увеличит его дальнобойность и продолжительность действия.

Я добросовестно выполнил все ее рекомендации. Она выглядела на удивление мило в своих доспехах, словно ребенок, решивший вдруг поиграть в войну. Но сейчас речь шла далеко не об игре, и каждый из нас хорошо понимал это.

Все наши ребята были испытанными солдатами, что становилось ясно хотя бы по тому, с какой тщательностью каждый из них выбирал позицию.

Я стоял в нерешительности у входа в пещеру, весьма слабо представляя себе, что мне надлежит делать. Между тем Рена, нажав несколько кнопок на пульте металлического ящика, стоявшего чуть в стороне от входа в пещеру, поднялась в воздух на высоту нескольких дюймов от пола и полетела в сторону выхода. Я как послушная собачка последовал за ней.

– Останьтесь, – остановил меня строгий голос Огуна. – Идите за мной, – добавил он, направляясь в глубину пещеры. – Рена – специалист по бактериологическому оружию, – объяснил он, не дожидаясь моего вопроса. – Ее оборудование позволяет определить, каким образом микробы и вирусы, носителями которых являются скоты, могут повредить нам. Мы уже потеряли немало хороших ребят, прежде чем поняли, чего нам следует опасаться.

– Их вирусы действуют мгновенно? – не веря своим ушам, переспросил я.

– Быстрее, чем вы успеете подумать об угрожающей вам опасности. Так что во избежание неприятностей загерметизируйте свой скафандр и пользуйтесь только воздухом из кондиционера, пока Рена не даст отбоя. Поняли?

– Слушаюсь, сэр!

По его лицу скользнуло некое подобие улыбки. Вопреки своей неприветливой внешности Огун был одним из самых заботливых офицеров в нашем отряде.

– Ну что же, – рявкнул он, когда мы пришли на место, – заберем эту штуку и вытащим ее на поверхность.

"Штука" оказалась огромной махиной, представлявшей собой странное сочетание трубок и спиралей и имевшей весьма отдаленное сходство с боевым орудием. Активировав гравитационные диски, Огун заставил громадину приподняться над каменным полом, после чего передвинуть ее в нужном направлении уже не составило особого труда.

– Вы уверены, что у пещеры только один выход? – осведомился я, пока мы толкали это фантастическое сооружение к выходу из пещеры.

– Вне всякого сомнения. Мы находимся здесь уже шесть дней, и командир лично проверила все туннели, которые идут из центральной пещеры. Все они заканчиваются тупиками, за исключением одного, который спускается к подземному озеру. Никто не сможет подобраться к нам оттуда.

Он был абсолютно уверен в своих словах, но его уверенность только усилила мои опасения. Я слишком хорошо помнил о способностях Аримана свободно проходить сквозь толщи горных пород и воды.

– Может быть, нам все же следует установить сенсор в том туннеле, – осторожно предложил я. – Скорее всего вы правы, но, если они все-таки найдут проход, прибор предупредит нас о нападении с тыла.

Мы подтащили орудие к установке Кедара. Отсалютовав офицеру, Огун предоставил тому полную возможность самому подсоединить орудие к силовой установке.

– Я всего лишь завскладом, а не командующий, – заявил Огун хмуро. – Я не думаю, а повинуюсь приказам. Кроме того, если они сумеют подобраться к нам с тыла, мы все одно обречены, сколько бы мер предосторожности ни приняли.

Услышав слова товарища, Кедар бросил на него вопросительный взгляд.

– Орион предлагает установить сенсор в туннеле, выходящем к подземному озеру, – объяснил Огун.

Энергетик внимательно посмотрел на меня, и на какое-то мгновение мне показалось, что он – Дал, успевший сбрить свою рыжую бороду.

– Я поговорю с командиром на эту тему, – решил он. – Мне кажется, в его словах есть определенный смысл.

– Какой еще такой смысл? – недовольно проворчал Огун, достаточно громко, чтобы я смог расслышать.

Втроем мы подтащили орудие к выходу из пещеры. Находившиеся поблизости солдаты тут же начали сооружать перед ним бруствер из валявшихся рядом камней. Я взялся помогать им, пока Кедар и Огун возились с аккумуляторами. Рядом со мной трудился Марек. У нас получалось неплохо, хотя большую часть работы, естественно, приходилось делать мне. Даже в столь напряженный момент Марек ничуть не утратил своей обычной доброжелательности.

– Внимание, офицеры! – предупредил он меня, когда Огун и Кедар оказались поблизости от нас.

Я с трудом удержался от смеха. Все армии мира похожи одна на другую. Одни напрягают мускулы, другие работают мозгами. Впрочем, если позволяет обстановка, и те и другие охотно уклоняются от исполнения своих обязанностей. И всегда существует некто, стоящий над всеми. В нашем случае это была Адена.

– Ветер стихает, – предупредила она нас. – Приготовиться к атаке противника.

Адена стояла в нескольких ярдах от входа в пещеру, одетая в свои доспехи с откинутым защитным стеклом-забралом, точная копия средневекового полководца.

Я огляделся вокруг и понял, что снег наконец перестал идти. Возле входа в пещеру глубина снежного покрова не превышала двух-трех футов, но вниз по склону она была намного больше. Небо почти очистилось от облаков, хотя солнце еще не появилось.

– Всем занять свои места, – приказала Адена. – Атака последует с минуты на минуту.

Солдаты, как и положено, тут же выполнили приказание.

"Вымуштрованы что надо, – подумал я, – хотя в данном случае нам и это вряд ли поможет".

Огун дал мне необходимые инструкции по управлению тяжелым орудием. На поверку оно оказалось мощным лазером, перед которым знакомые мне аналогии двадцатого столетия казались не более чем детскими игрушками.

"Хорошенькое дельце, – подумал я, наклоняясь над пультом управления. – Откуда такая штука могла оказаться в ледниковом периоде?" Допустим, Ормузд умеет манипулировать временем и пространством. Без сомнения, в той или иной степени подобные фокусы под силу Ариману. Но откуда у людей плейстоцена, за сотню тысяч лет до сооружения пирамид Египта, подобная военная техника? Насколько мне было известно, археология отрицала возможность существования на Земле высокоразвитой протоцивилизации.

И кто же такие наши противники? Против кого мы собирались сейчас сражаться? Полулюди-полуживотные. Народ Аримана. Откуда они появились на нашей планете?

Я действительно не знал многого. Адена же предупредила меня, что я вряд ли почувствую себя счастливым, узнав всю правду. Что скрывалось за ее словами? Была ли наша небольшая группа частью армии, которую Ормузд послал в ледниковый период из какого-нибудь далекого будущего? Надо полагать, он прислал их сюда, чтобы помешать дикарям-агрессорам уничтожить человечество? Но Марек в разговоре со мной упомянул о космическом корабле на орбите. Чего ради Ормузду понадобилось прибегать к подобным мерам, если он свободно оперировал временем и пространством?

Неожиданно страшная мысль пришла мне в голову. "А что, если сами люди были захватчиками, а твари, народ Аримана, – исконными обитателями планеты, защищавшими сейчас свои родные дома?" Мне едва не стало плохо от подобного предположения. Слава Богу, у меня не осталось времени рассуждать. Холодный голос Адены заставил меня позабыть обо всем.

– Они приближаются. Оружие к бою!

 

37

– Опустить щитки!

Вместе со всеми я повиновался приказу Адены и опустил забрало, слабый щелчок замка подтвердил, что я надежно изолирован от внешнего мира.

Небо уже очистилось от облаков, и его нежная голубизна соперничала с девственной белизной снега. Вокруг меня простиралась бесконечная ледяная пустыня. Ни дерево, ни скала не нарушали первозданной чистоты белого безмолвия. Я встал во весь рост, чтобы лучше рассмотреть поле грядущей битвы. У входа в пещеру Адена склонилась над экраном монитора, наблюдая за передвижениями неприятеля. Легкие вспышки на дисплее фиксировали перемещения приближавшихся к нам животных и тварей.

– Они поставили в авангард медведей, – бесстрастно информировала нас Адена. – Похоже, нам придется иметь дело и с волками, хотя на таком расстоянии нетрудно и ошибиться.

Я решил, что ослышался, и только какое-то время спустя до меня дошло, что колонны, маршировавшие в нашем направлении, состояли преимущественно из животных. Лисицы, волки и даже медведи шли четким строем, словно заправские солдаты. Небо почернело от огромного количества пернатых – орлов, ястребов и другой более мелкой птицы. Скоро я смог разглядеть и более мелких животных – росомах, барсуков и енотов. Казалось, вся фауна планеты ополчилась против нас. В задних рядах шагали гуманоиды, мускулистые мужчины с серой кожей, одетые в звериные шкуры. В одном ряду с мужчинами шли женщины, более миниатюрные, но не менее страшные в своей мрачной решимости. Все они были вооружены тяжелыми длинными копьями.

– Будьте наготове, – предупредила Адена. – Сейчас начнется самое интересное.

Я скорчился позади прозрачного пластикового щитка, прикрывавшего фронтальную часть лазера. Зрелище на самом деле было необычайное. На моих глазах строй животных неожиданно рассыпался, и они живой лавиной устремились в нашу сторону.

– Огонь! – скомандовала Адена.

В мановение ока ледяная равнина обратилась в кромешный ад. Луч лазера, словно гигантская коса, сметал все на своем пути, оставляя небольшие лужи воды и обугленные туши животных. К мощному гудению силовой установки добавился треск разрозненных выстрелов. Солдаты как могли отстреливались от пикировавших им на головы птиц. Несмотря на безусловное преимущество в вооружении, наше положение следовало назвать незавидным. Нападавших было слишком много. Часть животных сумела незаметно обойти нас с фланга и обрушилась на нас в тот момент, когда мы меньше всего ожидали нападения. Огромный пещерный медведь буквально смял наши ряды, и одному Богу известно, чем бы все кончилось, если бы мне в последнюю минуту не удалось разнести ему голову выстрелом в упор. К моему глубокому сожалению, мое вмешательство не спасло бедняжки Рены, оказавшейся первой жертвой затянувшейся баталии. Все пространство вокруг входа в пещеру было завалено трупами животных. Казалось, еще немного, и нам не выдержать, но неожиданно я обнаружил, что сражаться, собственно, больше не с кем. Наши противники разом исчезли, словно повинуясь неведомому сигналу.

– Всем вернуться в пещеру! – распорядилась Адена.

Я поднял свое забрало и перевел дух. Насколько я мог судить, состояние остальных моих товарищей было ничуть не лучше.

– Ну и денек, – заметил я, увидев Адену, сидевшую без сил в двух шагах от меня. – Надеюсь, на сегодня все кончено?

Она устало покачала головой.

– Мы отбили только первую атаку, Орион. Они вернутся через несколько минут.

– Но это была настоящая бойня. Мы уничтожили несколько сотен врагов.

– Пока мы убиваем только животных, – поправила меня Адена. – Война идет на полное уничтожение, Орион. Твари послали против нас животных, чтобы заставить нас истощить энергоресурсы. Только после того, как они добьются своего, последует настоящая атака.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать смысл сказанных ею слов.

– Ты хочешь сказать, что они будут снова и снова направлять на нас послушных им животных, пока наши батареи окончательно не истощатся?

– По крайней мере именно так они всегда поступали раньше.

– Тогда мы обречены?

– Это зависит от того, что иссякнет раньше: их запас пушечного мяса или наши энергетические мощности. Люди Аримана находятся в столь же отчаянном положении, что и мы. Ставка слишком велика. Мы или они. Других уже нет. От победы в этой последней битве зависит, кто будет править миром. Отныне и навсегда.

Наш разговор был прерван возгласом часового.

– Они возвращаются!

Все поспешили занять позиции. Тело Рены осталось лежать на каменном полу пещеры. Я поднял ее ружье и занял освободившееся место.

Четыре раза животные атаковали, и каждый раз мы отбрасывали их назад. Воздух вокруг нас пропитался запахом горелого мяса и шерсти. Над равниной висело облако дыма и пара. Силы обеих сторон были на исходе. Итог битвы зависел от того, кто дрогнет первым.

В середине дня Марек обошел строй солдат и вручил каждому по паре таблеток пищевых концентратов, которых вполне хватало, чтобы поддерживать силы человека в течение двенадцати часов. Я с трудом сумел подавить приступ истеричного смеха. Вокруг нас лежало столько мяса, сколько, вероятно, мы не смогли бы съесть за всю жизнь, а нам приходилось поддерживать свои силы какими-то таблетками. Взяв себя в руки, я подошел к Адене.

– Сколько атак мы сможем еще отразить? – спросил я.

– Две наверняка. Может быть, три. У них хватит животных по меньшей мере на три, – уточнила она, бросив взгляд на экран сканера.

– Тогда мы должны изменить тактику.

– Что ты имеешь в виду?

– Вместо того чтобы тратить энергию на убийство бессловесных животных, мы должны сами атаковать неприятеля.

– Интересно, какими силами? – вмешался в разговор Марек, не скрывая своего скептического отношения к моей идее.

– Мы можем послать двух или трех добровольцев, чтобы атаковать неприятеля в его логове.

– Но это безумие! Их разорвут на части еще до того, как они успеют приблизиться.

– Этого можно избежать, если незаметно покинуть пещеру и зайти им в тыл.

– Как ты собираешься это сделать? – спросила Адена.

– Я прокрадусь вдоль подножия горного массива и обойду их с фланга.

– На это уйдет несколько часов, даже если они сразу не засекут вас, – возразил Марек.

– Знаю, – согласился я. – Мы не доберемся до их лагеря до наступления темноты.

– Может быть, будет лучше, если мы проделаем это ночью, – предложила Адена, – и атакуем их на рассвете? Мы можем использовать лазер, чтобы отвлечь их внимание от тебя.

– У них все преимущества, – возразил Марек. – Не забывай, что их животные способны видеть и в темноте.

– У нас есть сенсоры, – заметила Адена, – что по меньшей мере уравнивает наши шансы. Ты сам знаешь, они никогда не воюют по ночам. В темноте преимущество будет все-таки на нашей стороне.

– Сомневаюсь.

– Оставь свои сомнения при себе. Орион, я принимаю твой план. Приходится идти на риск. Я подберу еще двух ребят, которые пойдут с нами.

– С нами?

– Конечно. Я иду с тобой.

– Ты не имеешь на это права, Адена, – вмешался в разговор Кедар. – Ты наш командир.

– У меня нет выбора. Орион еще чужой среди нас, и солдаты не пойдут за ним. За мной они последуют в огонь и в воду.

– Но все одно это слишком опасно…

– Знаю, но я не посылаю солдат на задание, которое не решилась бы выполнить сама, – отрезала Адена.

Переубеждать ее было бесполезно.

– Но что будет с нами, если ты погибнешь?

– Ты останешься за старшего на время моего отсутствия. На рассвете начнете обстрел. Не жалей энергии. К этому времени мы достигнем позиций, с которых сможем атаковать неприятеля с тыла.

– А если вы не успеете?

– Тогда… тогда думайте только о себе, – усмехнулась Адена. – Если мы не сумеем выполнить наш план до рассвета, это будет означать, что либо мы уже погибли, либо нам всем осталось жить всего несколько часов.

 

38

Насколько хорош или плох мой план, нам так и не суждено было узнать. Твари атаковали нас прежде, чем мы начали его осуществление. Их действия оказались для нас полной неожиданностью. Адена подобрала двух добровольцев, готовых идти за ней на край света, – могучего Огуна и Лизу, высокую пышнотелую красавицу, специалиста по взрывчатым веществам.

– Если нам удастся незаметно подобраться к лагерю, – объяснила мне свой выбор Адена, – Лиза сумеет уничтожить врагов одним ударом.

Когда солнце опустилось за горизонт, Адена приказала нам лечь спать, хотя сама не меньше любого из нас нуждалась в отдыхе. Возбуждение долго не давало мне уснуть, но, понимая всю сложность задания, которое предстояло выполнить, я заставил себя расслабиться и на какое-то время забылся в беспокойной, тяжелой дремоте. Если кто из нас и видел сны в эту ночь, то наверняка не смог бы припомнить ни одного из них. Я проснулся от странного запаха, заставившего меня открыть глаза. Потянув носом, я попытался принять сидячее положение. К моему удивлению, мускулы не повиновались мне, и я тут же рухнул на каменный пол рядом с Аденой, лежавшей в нескольких шагах от меня. С трудом поднявшись на ноги, я огляделся вокруг. Все мои товарищи, включая часовых, спали.

"Газ!" – понял я. Тем или иным способом твари сумели наполнить пещеру газом, и лишь счастливый случай спас нас от уготованной нам печальной судьбы.

Спотыкаясь на каждом шагу о распростертые на полу тела моих товарищей, я кое-как выбрался наружу и еще долго лежал на снегу, с наслаждением вдыхая чистый холодный воздух. Стояла тихая ночь. Когда я снова обрел возможность что-либо соображать, то пробрался обратно в пещеру и, отыскав в темноте свой шлем, водрузил его на голову. По крайней мере теперь лично я был в безопасности. Следовало подумать об остальных. Газовая атака являлась всего лишь прелюдией к настоящему нападению. Загерметизировав скафандры моих товарищей, я вернулся к выходу из пещеры, чтобы в случае необходимости в одиночку встретить первый натиск неприятеля.

– Что случилось? – спустя несколько минут услышал я в наушниках слабый голос Адены.

– Твари атакуют нас с минуты на минуту, – сообщил я, но, увы, мое предупреждение уже запоздало.

Несколько массивных тварей выскочили из глубины пещеры и устремились в нашу сторону. Выхватив пистолет, я наугад выстрелил. Один из нападавших рухнул у ног Адены, видимо не ожидая такого отпора, остальные в беспорядке отступили в спасительную темноту туннеля.

Адена подобрала лежавшее рядом ружье и выпустила целую обойму вслед отступавшим. Ей повезло даже больше, чем мне. Четыре трупа остались лежать на земле в нескольких шагах друг от друга.

– Они все-таки нашли путь и напали на нас с тыла, – воскликнул я с досадой.

– Или, скорее, сделали его, – хладнокровно отозвалась Адена. – Мне следовало раньше прислушаться к твоим советам, но довольно об этом. У нас нет времени на сожаления. Они вернутся.

Мы оказались в ловушке. Пещера не была больше надежным укрытием. Из естественной крепости она превратилась в мышеловку. Винить в этом я мог только себя. Почему я поступил как полный идиот? Кому, как не мне, было судить о возможных шагах Аримана? Подземная камера двадцатого столетия. Храм в Каракоруме. Наконец, лабиринт у подножия Арарата. Пещеры всегда были излюбленным прибежищем Владыки Тьмы. И сейчас он снова прибег к старому, испытанному средству. Как я мог позволить ему захватить нас врасплох?

– Твари рассчитывали застать нас лежащими без сознания и не ожидали, что мы окажем сопротивление, – заметила Адена. – Теперь они поняли, что их план провалился. В следующий раз они атакуют нас сразу с двух сторон. Это их последний шанс. А для нас последнее испытание. Через несколько часов решится, кто – мы или они – будет править миром.

Сенсоры, расположенные у входа в пещеру, известили нас о приближении новой армии диких животных, двигавшихся под прикрытием темноты в нашу сторону.

Адена заняла место у пульта управления большого лазера.

– Орион, – распорядилась она. – Ты, Огун и Лиза прикройте нас с тыла. Надеюсь, противников у вас будет немного. Подземный ход не слишком велик, да и сил у них уже мало. В случае чего – зовите на помощь.

Щиток скрывал лицо Огуна, но я легко представил себе, какую кислую гримасу он скорчил при этих словах своего командира. Что касается Лизы, то она, напротив, была в восторге от нового задания.

– У меня достаточно взрывчатки, чтобы в случае необходимости похоронить всех тварей, – заявила она.

– Боюсь, что, если мы используем ее здесь, – возразил я мрачным тоном, – пещера станет нашей общей могилой.

– Кажется, вы правы, – согласилась она, немного поразмыслив.

Не тратя времени на разговоры, мы углубились в лабиринт туннелей, которые вели к подземному озеру.

– Мы только напрасно теряем время, – заметил недовольно Огун. – Мы уже не менее десятка раз обследовали все переходы. Здесь не может быть выхода наружу… Черт возьми, а это что такое?

Заглянув через его плечо, я обнаружил узкую шахту, вертикально уходившую в недра горы.

– Клянусь, вчера ее еще не было! – растерянно произнес он, опускаясь на колени и обследуя стенки узкого лаза. – Наверное, они прокопали его в то время, когда их подручные атаковали нас с фронта.

– Но сейчас здесь никого нет, – заметила Лиза.

Я наклонился и в свою очередь осмотрел шахту, показавшуюся мне бездонной.

– Они вернутся, – объявил Огун уверенно. – Иначе чего ради им было проделывать такой колоссальный труд.

Возможно, именно безапелляционность Огуна породила во мне дополнительные сомнения.

– Давайте вернемся и обследуем боковые туннели, – предложил я.

– Вернуться? Зачем? – возразил Огун. – Адена ясно приказала нам защищать пещеру с тыла.

– Я могу заминировать шахту, – предложила Лиза. – По крайней мере отсюда на нас не нападут.

– Мне кажется, что это ловушка, – предположил я. – Может быть, ее и использовали до недавнего времени, но думаю, сейчас они ведут новый подкоп, где-то между нами и пещерой. Они хотят отрезать нас от наших товарищей. Лиза, ставь свою мину, и возвращаемся как можно быстрее.

Мы вернулись в центральный туннель, где на земле еще лежали трупы четырех тварей. Почувствовав себя в относительной безопасности, я снял шлем и приложил ухо к стене. Моя догадка подтвердилась незамедлительно. Характерный стук инструментов, крушивших твердую породу, был слышен совершенно отчетливо. От наших противников нас отделяло в лучшем случае несколько футов.

Адена, успевшая передать пост у лазера своим солдатам, встретила меня хмуро.

– Твари ведут новый подкоп, – объяснил я. – Они атакуют нас, как только он будет готов.

Бросив на меня недоверчивый взгляд, она тем не менее отправилась за мной.

– Ты прав, – согласилась она, приложив ухо к стене. – Боюсь, они нападут даже раньше, чем я предполагала.

Сенсоры у входа в пещеру свидетельствовали о концентрации большого количества животных в нескольких сотнях ярдов от нас. Сейсмограф, установленный Мареком неподалеку от точки, где, по нашим предположениям, враги рыли лаз, позволял с точностью до нескольких футов определить место появления незваных гостей. Мы не знали только одного: когда последует новая атака. Нервы у нас были напряжены до предела.

"Как же они должны ненавидеть нас, – закралась мне в голову крамольная мысль, – если готовы послать на смерть сотни своих бессловесных союзников? И все для того, чтобы уничтожить жалкую кучку людей, оказавшихся заложниками амбиций своего создателя".

Неожиданно стрелка сейсмографа замерла на нуле. Твари прекратили свою работу.

"Почему?" – мелькнула у меня тревожная мысль.

Ответ на мой немой вопрос последовал незамедлительно.

– Они атакуют, – раздался голос часового, стоявшего у входа в пещеру.

В то же мгновение оглушительный взрыв едва не разорвал наши барабанные перепонки. Каменная стена рухнула, и примерно полсотни тварей бросилось на нас. В рукопашной схватке все преимущества были на их стороне. Я успел выстрелить пару раз и уложить первых нападавших, благо даже целиться не пришлось. Огуну повезло меньше. Удар копья сорвал его шлем и отбросил уже бездыханное тело к противоположной стене. Лиза, занявшая позицию в нескольких шагах от меня, стреляла не переставая, и через пару минут перед нами выросла баррикада из волосатых тел. Улучив момент, она отложила ружье в сторону и швырнула связку гранат в гущу наседавших на нас противников.

Мощный взрыв едва не похоронил нас вместе с врагами, но положил конец беспощадной бойне. Мы поспешили на выручку своим товарищам, с трудом отбивавшимся от лавины животных, успевших прорваться к самому входу в пещеру. Гигантский серый медведь, поднявшись на задние лапы, едва не снес мне голову. Выстрелы, прозвучавшие одновременно с разных сторон, остановили его в нескольких футах от меня.

Адене наконец удалось привести в действие свой лазер, и воздух мгновенно наполнился запахом горелого мяса. Несколько саблезубых тигров были застигнуты в момент их последнего прыжка. Если бы им удалось ворваться в пещеру, исход битвы решился бы сразу же. Воспользовавшись секундной передышкой, я обернулся к Лизе, сидевшей на полу спиной к груде еще не успевших остыть трупов. Заметив мой взгляд, она указала рукой на две последние связки гранат, лежавшие у ее ног.

– Надо обрушить туннель, – крикнула она, – пока они еще не опомнились.

План был рискованным, но выбора мы не имели. Два взрыва потрясли пещеру, но наше убежище устояло. Об атаке с тыла уже не стоило беспокоиться. Завалы каменных глыб надежно защитили нас.

Присоединившись к нашим товарищам у входа в пещеру, мы вместе с ними встретили новую атаку обезумевших от ярости животных. Мы уже устали убивать, но битва еще продолжалась. Сами твари больше не показывались, предоставив право умирать своим бессловесным и безропотным союзникам. Лазер уже не извергал свое смертоносное пламя (энергия батарей давно иссякла), постепенно смолкли и залпы ружей, и только вспышки пистолетов время от времени еще разрывали темноту ночи.

К утру исход сражения был ясен. Мы потеряли пятерых товарищей, еще трое получили серьезные ранения. В строю оставалось одиннадцать смертельно усталых людей.

– Они бегут, – сообщила Адена, протягивая мне бинокль.

– Следовательно, мы победили?

– Мы победим тогда, когда убьем последнего из них, – жестко сказала она.

Подняв бинокль к глазам, я взглянул в указанном направлении. Восемь оставшихся в живых тварей поспешно отходили в южном направлении. При них не осталось ни одного животного. Даже собак.

– Думаю, мы навсегда отбили у них желание сражаться, – заметил я. – Почему не предоставить их своей судьбе?

– Нет, Орион. Мы выиграли сражение, но война еще не закончилась. Наша задача уничтожить всех до единого.

– Но их всего восемь!

– Тем не менее мы должны последовать за ними и убить их.

– Таков приказ Ормузда? – спросил я презрительно.

Адена окинула меня холодным взглядом с ног до головы. Уголки ее губ скривились в недоброй гримасе.

– Это мой приказ, Орион, – произнесла она твердо.

 

39

Адена быстро отдала необходимые распоряжения. Кедар и два других солдата должны были остаться в пещере с ранеными. Всем остальным предстояло преследовать отступавших, не думая об отдыхе. Торопливо проглотив несколько таблеток пищевых концентратов, мы двинулись через ледяную пустыню.

– Восемь против восьми, – произнес я горько. – Ормузду не откажешь в справедливости.

Адена бросила на меня сердитый взгляд.

– Не надо думать, что Ормузд поступает так для своего удовольствия, – резко возразила она. – Речь идет о судьбе мироздания, о судьбе твоего собственного народа, наконец.

– Но не устраивать же ради этого охоту на восьмерых обессиленных людей?

– Это люди Аримана, – поправила она меня строго. – Наши смертельные враги.

– Враги, вынужденные сражаться копьями против лазерных ружей.

– Ты предпочел бы схватиться с ними врукопашную? – усмехнулась она. – Не исключено, что у тебя еще появится такая возможность. Наши батареи вот-вот иссякнут. А энергетическая установка, оставшаяся в пещере, и без того на нуле. Ты доволен?

Я вынужден был признать, что перспектива драться с тварями мало обрадовала меня.

– Мы должны истребить их, – без устали повторяла Адена. – Всех до единого, включая Аримана. Его следует уничтожить в первую очередь. Надеюсь, ты это понимаешь.

Я рассеянно кивнул головой.

– Мне известна воля Ормузда. Понимаю, что и Ариман не пощадит нас. Но мне не нравится наше задание.

– Орион, – возразила она, – мы находимся здесь не для развлечения. Мы должны это сделать. У нас нет выбора.

Я не нашел ответа и счел за благо прекратить бесполезный спор. В течение всего дня мы шли по следам врагов. Адена возглавляла нашу небольшую колонну. Я старался держаться недалеко от нее. Ближе к вечеру на горизонте появились первые деревья – гигантские сосны. Вид их густых крон порадовал наши утомленные глаза.

– Удобное место для внезапного нападения, – заметил я. – Нам следует быть поосторожнее.

– Ты прав, но пока у нас есть пистолеты. Нападение станет для них самоубийством.

– В лесу у них достаточно союзников. Они могут прибегнуть к старой тактике и бросить в атаку животных.

– Что же ты предлагаешь?

– Обойти лес. Если они устроили нам засаду, а я в этом не сомневаюсь, мы вынудим их выйти на открытое место.

– Но в таком случае мы потеряем половину дня. Может быть, даже больше.

– Зато сохраним людей.

– Мы не можем позволить им уйти от нас.

– Если мы пойдем через лес, то почти наверняка нарвемся на засаду и скорее всего погибнем.

– Какое это имеет значение?

– Для тебя никакого, да и для меня тоже. Но подумай о них, – я указал через плечо на шагавших следом солдат. – Они-то уже не воскреснут.

– Я не подумала об этом, – согласилась она.

– Если уж мы обречены перебить людей Аримана, то попытаемся хотя бы спасти жизни наших товарищей.

– Ты не хочешь понять меня, Орион.

– А ты меня. Вы оторвали этих людей от их близких, забросили в другую эпоху, обрекли на смерть, чтобы потешить тщеславие Ормузда. Отнеситесь, по крайней мере, к ним как к людям, а не как к пешкам.

– Но они и есть пешки, Орион. Иногда приходится жертвовать пешками, чтобы выиграть партию.

– Они люди, которые имеют право на жизнь.

– Нет, Орион, ты ошибаешься, – возразила Адена печально.

– Тогда объясни, в чем моя ошибка.

Несколько минут она молчала.

– Я боюсь, – прошептала она, – что ты возненавидишь меня, если узнаешь всю правду.

– Возненавижу тебя? – повторил я, не веря своим ушам. – Да как ты могла даже подумать об этом?

Она опустила глаза.

– Орион, мы все только шахматные фигуры в этой игре. У каждого из нас своя судьба.

– А Ормузд шахматист?

– Нет. Все гораздо сложнее. У Ормузда тоже есть своя роль. Как у тебя, у меня и у них. – Она указала в сторону солдат.

– Ты не пешка, – заметил я.

– Так же, как и ты, – ответила она с печальной улыбкой. – Если хочешь, можешь сравнить себя с офицером, а меня с ладьей.

– Почему же не с королевой?

– Я недостаточно могущественна для этого.

– Следовательно, Ормузд – король, – догадался я, – и если он получит мат…

– Мы все умрем. Навсегда. Игра закончится.

– Но мы можем хотя бы попытаться спасти этих людей.

– Как я сказала, все они только пешки. У них никогда не было семей или друзей, равно как и другой жизни. Ормузд создал их с единственной целью: уничтожить Аримана и его народ.

Я не был даже удивлен ее словами, словно не узнал ничего нового. Я чувствовал только глубокую печаль и страшную пустоту внутри. Обернувшись, я через плечо взглянул на наших солдат. Они безропотно шли за командиром, с каждым шагом приближаясь к своей смерти. Лиза брела следом за мной с тяжелым рюкзаком за плечами, доверху набитым взрывчаткой. Уловив мой взгляд, она улыбнулась в ответ. Я припомнил, с какой безумной отвагой она сражалась бок о бок со мной в темноте пещеры. Невольно мои мысли обратились в прошлое. Я вспомнил жажду убийства, сверкавшую в глазах людей племени Дала в ночь большой охоты; кровожадность монголов, безжалостно вырезавших воинов короля Белы, и даже агрессивность молодых демонстрантов перед воротами лаборатории в Мичигане.

– Ты прав, – подтвердила Адена, словно прочитав мои мысли. – Жестокость была изначально заложена в их сознание.

– Кто же они? Машины? Роботы?

Она слегка пожала плечами.

– Они люди из плоти и крови, как ты и я. Но Ормузд сотворил их для войны. Их мозг запрограммирован на убийство.

"Так же, как и у меня", – устало подумал я.

– Теперь ты знаешь всю правду, – грустно закончила Адена.

– Я был создан Ормуздом с единственной целью убить Аримана?

– Да.

– Теперь я понимаю, почему я не помнил свое прошлое, когда жил в двадцатом столетии. У меня его просто не существовало. Я – всего лишь марионетка в руках Ормузда. Или машина. Мы все – машины, построенные из органики. Пусть сложные, но все-таки машины, повинующиеся чужой воле биороботы, запрограммированные на убийство.

– Орион, – откуда-то издалека донесся до меня голос Адены. – Орион, – повторила она, – не терзай себя. Какая тебе разница, для чего ты был когда-то создан, если ты сумел давно выйти из-под контроля творца.

– В самом деле? – усмехнулся я. – Почему же тогда я здесь? Разве не по воле своего хозяина?

– Но ты сам недавно назвал мне настоящую причину. Ты здесь, чтобы найти меня.

– Теперь ты еще и смеешься надо мной.

– Ничего подобного. С самого начала ты действовал, повинуясь собственной воле. Ты такой же человек, как Сократ, Эйнштейн или хан Угэдэй.

– Как это может быть?

– А ты взгляни на себя со стороны. Подумай, как я могла бы полюбить тебя, если бы ты не был человеком.

Я с благодарностью взглянул на нее.

– Ты любишь меня?

– Достаточно, чтобы разделить твою судьбу, какой бы она ни была.

– Мы скоро умрем, не так ли?

– Если это произойдет, мы встретим смерть вместе.

– А другие?

– Они всего лишь пешки, Орион. У них нет памяти, нет прошлого. Убивать – их профессия.

– Даже пешки имеют право на жизнь.

– Наше предназначение – уничтожить Аримана и его народ. Если мы потерпим неудачу, то умрем, словно никогда не существовали.

Я знал, что она говорит правду, но от этого мне было не легче.

Неожиданно Адена резко остановилась и обеими руками обхватила меня за плечи.

– Орион, если ты любишь меня, ты должен быть готов пожертвовать пешками.

Я заглянул ей в глаза, потом перевел взгляд на угрюмый лес впереди, а затем и на цепочку людей позади нас. Они стояли, ожидая нашей команды.

– Я совсем не хочу их смерти, – сказала Адена, понижая голос, – но если мы промедлим, Ариман и его люди уйдут от погони.

– Если мы пойдем напрямик, то попадем в засаду, – буркнул я.

– Из этого не следует, что все мы погибнем. У нас оружие лучше, чем у наших врагов.

– Ты сама говорила, что батареи на исходе.

– Придется идти на риск. Мы рискуем нашими жизнями, так же как и жизнями наших людей.

– Мы знаем, ради чего идем на смерть, а они нет.

Адена отвернулась и посмотрела на солнце, низко висевшее над горизонтом.

– Приготовить оружие, – приказала она. – Мы идем через лес. Твари скорее всего атакуют нас. Будьте наготове.

Приказы не обсуждаются. Через несколько минут наша колонна возобновила движение.

"Я сделал все, что мог, – уговаривал я себя. – Адена права: все мы – лишь фигуры в большой, космических масштабов, игре, и каждый обязан сыграть отведенную для него роль".

Я оставался рядом с Аденой, держа оружие наготове.

Густые тени окутывали лес. Тем не менее цепочка следов на снегу была видна совершенно отчетливо, словно наши враги сознательно решили облегчить нам задачу. Огромная белка сердито застрекотала, когда мы проходили под деревом, на котором она сидела. Я поднял голову и заметил какое-то движение среди ветвей.

– Они на деревьях, – прошептал я. – Сейчас начнется.

Противник прибег к испытанной тактике, бросив в бой свои последние резервы. Адена не успела даже отдать нужные приказания, но солдаты и не нуждались в ее указаниях. Изменив строй, они заняли круговую оборону. Положение было серьезным, хотя все мы понимали, что худшее еще впереди.

– Дай мне гранаты, – крикнул я Лизе. – Не рассуждай!

Не рассуждая, она перебросила мне целую связку. Выбрав одну, я поставил механизм на пятисекундную задержку и швырнул в крону ближайшего дерева.

Сообразив, что обнаружены, твари бросились в решающую атаку. Используя зверей как живой щит, они без труда смяли наш строй. Обе стороны сражались с отчаянием обреченных. Мы просто оказались счастливее.

Когда битва кончилась, на снегу лежало четверо наших людей, семь тварей и несколько десятков животных.

Ариману опять удалось перехитрить нас.

– Мы должны догнать его, – крикнула Адена.

– Я пойду за ним, – предложил я.

– Нет, – возразила она. – Мы сделаем это вместе.

 

40

Два дня мы шли по следам Аримана, пока новая буря не заставила нас сделать остановку. Я убедил Адену вернуться под прикрытие деревьев. Батареи, обеспечивавшие теплом наши костюмы, окончательно сели, да и с едой у нас было туго. На открытом месте мы бы неминуемо замерзли. Мы соорудили небольшой шалаш из сосновых веток и разожгли костер. Наше снаряжение больше не работало, и мы в буквальном смысле оказались в каменном веке.

Буря продолжалась трое суток, и, когда она закончилась, мы двинулись в обратный путь к пещере, где оставались наши раненые. По настоянию Адены я принял на себя обязанности ведущего. Припомнив свой опыт, приобретенный за время жизни в племени Дала, я изготовил примитивные копья, и иногда, пока мы шли к пещере, мне удавалось пополнить наши скудные запасы, удачно поохотившись. Я обучил своих спутников добывать огонь трением, свежевать туши убитых животных и готовить пищу на открытом огне.

После того как мы вернулись к нашим товарищам, по ночам, когда другие спали, я охранял лагерь, обдумывал дальнейшие планы и пытался осмыслить события последних дней. Постепенно я пришел к выводу, что в намерения Ормузда отнюдь не входило сохранение жизни людей. Они должны были выполнить свою миссию и погибнуть в ледяной пустыне. Пешкам следовало вовремя сойти со сцены.

– Ормузд, – шептал я, обращая взгляд к далеким звездам, – где бы ты ни был, я предлагаю тебе сделку. Я найду Аримана и убью его, если смогу. Но в награду я прошу тебя дать мне возможность спасти этих людей и обеспечить им достойное существование.

– Ты пытаешься торговаться со своим творцом?

Я обернулся и увидел улыбающуюся Адену.

– Я не могу оставить этих людей умирать здесь. А ты?

– Если того потребуют обстоятельства.

– Но в их смерти нет необходимости. Мы можем отвести их на юг, и они получат шанс на спасение. Я обучу их правилам выживания.

Ее улыбка стала шире.

– Ты и так сделал уже немало. Их дети будут рассказывать о тебе легенды. Они назовут тебя своим богом. Ты хочешь этого?

– Я хочу найти место на земле, где бы мы смогли жить в мире и покое.

– И сколько ты собираешься так прожить?

– Всю оставшуюся жизнь.

– А затем?

Я пожал плечами.

Непохоже было, что она вышучивала меня. Но тогда что означала ее улыбка?

– Орион, когда ты обретешь новую жизнь, тебе придется научиться видеть намного дальше срока человеческой жизни.

– Но у меня не будет другой жизни. Я знаю. Ормузду незачем воскрешать меня, после того как я убью Аримана.

Ее серые глаза властно влекли меня.

– Ты думаешь, любимый, что я соглашусь провести вечность без тебя?

– Что же ты собираешься сделать?

– Я позабочусь о том, чтобы сдержать свое обещание. И если Ормузд откажет мне, я останусь и умру вместе с тобой.

– Я не могу просить тебя о подобной жертве.

Она приложила палец к моим губам.

– У тебя нет необходимости просить меня. Я сама приняла решение.

Я обнял и поцеловал ее с таким чувством, словно эта ночь была последней в нашей жизни.

– Веди их, Орион, – прошептала она. – Отведи их в место, где они смогут жить в мире и покое.

На следующее утро мы начали долгий путь на юг. Присутствие раненых сильно затрудняло наше передвижение. В остальном путешествие проходило без особых происшествий. Если Ариман и находился поблизости, он ничем не выдавал своего присутствия. Мы превратились в племя бродячих охотников, которые вели вечную борьбу за существование. Постепенно мы расставались с нашим снаряжением, ставшим теперь просто обузой.

Через неделю мы вышли к потоку, бегущему к югу, и двинулись вдоль его берега. Снежный покров становился все тоньше, а воздух теплее. Один из раненых умер, и мы похоронили его на берегу безымянной реки. Наконец мы достигли страны невысоких холмов, покрытых сочной травой и изобиловавших дичью. Однажды нам преградило дорогу стадо мамонтов. Скоро мы нашли сухую пещеру, которую сделали нашим домом. Мужчины охотились, женщины собирали злаки и ягоды.

– Вы можете остаться здесь на время, – предложил я.

Адена сидела рядом со мной – задумчиво смотрела в пламя костра.

– А ты возобновишь поиски Аримана? – спросила она, не поворачивая головы.

Я молча кивнул.

– Ты думаешь, он далеко отсюда? – спросила она.

– Нет, скорее всего он где-то поблизости. И еще не отказался от мысли уничтожить нас.

– Когда ты отправляешься?

Я взглянул на заходящее солнце.

– Завтра, если только не начнется гроза.

Адена улыбнулась и положила голову мне на плечо.

– Тогда я буду молиться, чтобы пошел дождь, – прошептала она.

 

41

Дождь действительно начался. С наступлением темноты ветер усилился, небо заволокли тучи, и разразилась настоящая буря. Охотники один за другим вернулись в пещеру. Последним приплелся Кедар, промокший до нитки.

Пока женщины жарили на костре добычу, прислушиваясь к раскатам грома, мужчины обсуждали перспективы охоты на крупную дичь – антилоп или бизонов, которые в изобилии встречались ниже по реке. Со своей стороны я старался рассказать им то, что знал сам о флоре и фауне ледникового периода, отдавая себе отчет в том, что мне уже недолго оставаться вместе с ними.

– А здесь водятся и волки, – заметил Кедар. – Я сегодня видел парочку этих бестий на обратном пути в пещеру.

– Думаю, есть и медведи, – вставил второй охотник.

– Они не станут докучать нам в пещере, если по ночам поддерживать огонь, – сказал я.

– Да, но только в том случае, если твари снова не натравят их на нас, – возразил третий.

– Наши враги погибли. Остался только один, – продолжал я, когда мы уже сидели за ужином, – да и того я собираюсь выследить, как только утихнет буря.

Ни один из присутствовавших не сказал ни слова. Их лица, перепачканные грязью и сажей, стали серьезными. Затем Кедар снова заговорил о предстоявшей охоте на антилопу.

Я подсел к Адене, предоставив мужчинам возможность самим вести разговор. Последнее время они больше думали о своих желудках, нежели о продолжении войны.

К середине ночи буря разыгралась вовсю. Нам пришлось перенести костер в глубину пещеры, подальше от залетавших снаружи мокрых листьев и капель дождя.

Гром грохотал всю ночь, не давая мне уснуть.

"Ариман, – подумал я. – Эта гроза его рук дело. Он вернулся и подбирается к нам".

Адена лежала на каменном полу в нескольких шагах от меня и, судя по всему, мирно спала. Я улыбнулся моей спящей богине, принявшей ради любви ко мне человеческий облик, но мысли мои раз за разом возвращались к Ариману. Как ему удалось стать равным богам?

Надо думать, он начал жизнь, подобно другим своим сородичам. Впрочем, на этот раз он пока еще не показал всех своих способностей. И все же в чем источник его могущества? Как он его обрел и когда?

При свете молнии, осветившей на мгновение равнину, я разглядел фигуру своего давнего врага не далее чем в сотне ярдов от входа в наше убежище. Рядом с ним стоял пещерный медведь, грузно опираясь на четыре лапы.

Подчиняясь желанию Аримана, хищник мог без труда перебить спящих и безоружных людей. Раздумывать было некогда. Выхватив из костра две большие пылающие ветки, я бросился к выходу. Медведь зарычал, поднялся на задние лапы и двинулся на меня.

Вместо того чтобы немедленно отступить, я заорал на него изо всех сил и ткнул одной из веток прямо в морду чудовища. Концом другой я ударил его в живот. Мобилизовав все свои физические возможности, я двигался с максимальной быстротой, стараясь вовремя увернуться от могучих клыков и когтей дикого зверя. Краем глаза я видел, что мои спутники, разбуженные шумом схватки, успели повскакивать со своих мест и теперь с помощью факелов и копий пытались отогнать пещерного медведя. Возможно, он и отступил бы, но не мог этого сделать, повинуясь железной воле Аримана.

Затянувшаяся схватка не сулила нам ничего хорошего. Силы были явно неравны. Внезапно пылающее полено пролетело у меня над головой и угодило медведю в плечо.

– Гоните его прочь, – донесся до меня голос Адены.

К сожалению, ее приказ не так просто было исполнить. Издав оглушительный рев ярости и боли, зверь двинулся прямо на меня, словно забыв о других противниках, атаковавших его со всех сторон.

Могучий медведь навис надо мной. Ветки же, которые я держал в руках, догорели, и защищаться мне стало нечем. Я отпрыгнул назад, едва не угодив в костер, но зверь продолжал надвигаться на меня. Я попытался проскочить под его поднятой лапой и почти достиг успеха. Тяжелая лапа медведя лишь задела мою голову, но для меня и этого оказалось достаточно. Я как подкошенный рухнул на землю. Перед глазами у меня все плыло. Между тем зверю удалось сбить с ног еще двух наших охотников, и он снова повернулся ко мне. Его огромные, как ножи, клыки были не более чем в двух футах от моего лица, а я даже не мог пошевелиться.

Я слышал, как у меня затрещали кости, когда зубы чудовища вонзились в мое плечо и он оторвал меня от пола. Страшная боль пронзила все мое тело. Сбив по дороге еще одного охотника, зверь выскочил из пещеры, волоча меня в зубах, словно тряпичную куклу. Адена попыталась броситься мне на помощь, но двое мужчин заступили ей дорогу.

Медведь мчался тяжелым галопом, унося меня все дальше от пещеры. Вскоре огонь нашего костра превратился в маленькую звездочку на горизонте. Наконец, остановившись, он бросил меня в лужу и отошел в сторону зализывать собственные раны. Я лежал на спине, подставив лицо дождю, тщетно пытаясь справиться с адской болью. Мое правое плечо и рука были превращены в месиво сломанных костей и разорванной плоти.

"Так вот как возникла легенда о Прометее, – успел подумать я. – Титане, подарившем людям огонь и жестоко наказанном за это богами".

Очередная вспышка молнии озарила холмы, и я увидел грозную фигуру Аримана, стоявшего в нескольких футах от меня.

– Теперь тебе конец, – произнес он зловещим шепотом, едва слышным из-за завываний ветра.

– Вы убили меня, – согласился я.

– И остальные тоже скоро умрут без оружия и энергетических установок. Они не выдержат такой жизни.

– Ну нет, – возразил я. – Они сумеют приспособиться к новым условиям. Я успел научить их. У них есть оружие. Очень скоро они завоюют Землю.

В темноте не видно было его лица, только огненно-красные глаза пылали ненавистью и гневом.

– В таком случае я нанесу свой удар в другом месте, – прошептал он. – Слабых точек в структуре континуума еще достаточно.

Мне потребовалось собрать все оставшиеся у меня силы, чтобы слегка приподнять голову из грязи.

– Ничего не выйдет, Ариман, – выдохнул я. – Вы пытались уже не раз, и все напрасно.

Пару минут он молчал.

– Тогда я дойду до начала начал. Я убью тебя, Орион, и Ормузда вместе с тобой.

Мне хотелось рассмеяться ему прямо в лицо, сказать ему, что он глупец, но для этого тоже нужны были силы, а они у меня иссякли. Мне оставалось только молча лежать в грязи, под дождем, чувствуя, как вместе с кровью из меня уходит жизнь.

Ариман поднял свои могучие руки к небу и издал грозный крик, перекрывший раскаты грома. Словно в ответ на его призыв, недалеко от нас появилось странное скопление энергии, напоминавшее шаровую молнию. В воздухе запахло озоном. Черный силуэт Аримана отчетливо вырисовывался на фоне ослепительно белого шара. Владыка Тьмы стоял в прежней позе, время от времени издавая ужасающие крики.

Очередной удар молнии невероятной силы, казалось, расколол землю у моих ног. К грозовому небу взметнулся столб пламени.

И сразу наступила темнота.