Кем был Иисус? Традиционный взгляд, конечно, говорит нам, "Сын Божий" является титулом для Иисуса. Именно потому, что Иисус является частью Троицы: Отца, Сына и Святого Духа. Он почитается Как Сын Божий, он был пожертвован для искупления мира.

Но не все так просто! Во–первых, любопытно, что термин "Сын Божий" не часто используется, чтобы обратиться к Иисусу в Новом Завете. У Павла, куда более распространенный термин "Господь". В Евангелиях Иисус, говорит о себе как о "Сыне Человеческом". Большинство христиан сегодня, если они думали об этом вообще, могут подумать, что титул "Сын Человеческий" относится к человеческой природе Иисуса, в то время как название "Сын Божий" относится к его Божественной природе.

Это действительно была интерпретация большинства отцов Церкви. Новый перевод Библии "Common English Bible" зашёл так далеко, что переводит "Сын Человеческий", просто как "человек". В этой главе я покажу, что всё почти наоборот в Евангелии от Марка: "Сын Божий" относится к царю Израиля — земному Царю, который сядет на престол Давида, в то время как "Сын Человеческий" показывает небесную фигуру, а не человека вообще!

Титул "Сын Человеческий" обозначается Иисус как Бога, в то время как титул "Сын Божий" указал на его статус как Царя Мессии. Но что есть Мессия, и как это связано с Христом? По правде говоря, это одно и тоже слово. Мессия (на иврите произносится как "машиах") означает "помазанник", не больше или меньше, а Христос–это просто греческий перевод этого само слово, т. е. "помазанник". Как Евангелие Иоанн говорит нам прямо: "Он первый находит брата своего Симона и говорит ему: мы нашли Мессию, что значит: Христос (Иоанна 1:41)"

 

Мессия "Сын Божий", как обычный человеческий Царь

Причина, по которой Царь назывался Мессия, состояла в том, что его буквально мазали маслом в момент коронования на Царство. Один из лучших примеров эта церемония интронизации можно найти в книге Самуила:

И взял Самуил сосуд с елеем и вылил на голову его, и поцеловал его и сказал: вот, Господь помазывает тебя в правителя наследия Своего

(1‑я Царств 10: 1)

Самуил выливает флакон масла на голову Саула и затем явно называет его царем Израиля. Этот царь Израиля был назначен Богом, чтобы быть правителем Израиля, быть харизматичным, и представлять Израиль перед Богом. Через посредство пророка Самуила, сам Бог помазал Саула с маслом, чтобы быть царем над его наследством Израилем. Поэтому Царь упоминается в Еврейской Библия как Помазанника YHVH или Машиаха YHVH. Другие израильские цари, которые описаны как помазанные маслом на их вошествие на престол — Давид (1‑я Царств 16: 3), Соломон (1 Царств 1:34), Ииуй (1 Царств 19:16), Иоас (2 Царств 11:12), и Иоахаз (2 Царств 23:30). Как отметил католический библейский ученый Джозеф Фицмайер, SJ, «Нигде в Еврейской Библии это не означает ничего чрезвычайного, но только указывает на тесную связь между Царём Израиля, и Богом Израйля. Термин Машиах на протяжении еврейской Библии означает обычного человека избранного царём Израиля, ни больше и ни меньше». "Принцип" Саул—Самуил эволюционировал (не без борьбы) в полномасштабную монархическую династию Давида в период царей, "Помазанник YHVH " (Мессия, Христос) является одним из его титулов.

Дело в том, что Мессия в Еврейской Библии всегда относится к конкретному правившему царю, это надо иметь ввиду, когда мы рассматриваем следующие стихи:

1 Зачем мятутся народы, и племена замышляют тщетное?

2 Восстают цари земли, и князья совещаются вместе против Господа и против Помазанника Его (Машиаха).

…….

6 "Я помазал Царя Моего над Сионом, святою горою Моею;

7 возвещу определение: Господь сказал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя

(Псалом 2: 2, 6-7).

Помазанник, земной царь Израиля усыновлён Богом как его сын; Сын Божий, есть правящий царь Израиль. "В этот день я родил тебя" означает, что в этот день он был возведён на престол. Этому противостоит любой буквальный смысл, в которой царь был усыновлён как сын Бога и стал божественным в «этот день», т. е. в день вступления на престол. Еще один момент в Псалмах, где мы находим Царя как Сына Божьего важнейший стих Псалом 110 (те самые стихи, которые вносят свой вклад в понятие превознесения Христа, сидящего по правую руку Силы [Марк 14:62]}. В этом псалме мы читаем:

"В священной пышности, от утробы, от начала, ты, которого я родил."

Этот стих, как известно, имеет проблемы с интерпретацией, и я не буду здесь вдаваться во все тонкости этого, но кажется ясным, что Бог говорит царю: "Я родил тебя!. "

Суть этой демонстрации является то, что на раннем этапе термин «Сын Божий» был использован для обозначения царя из дома Давидова без каких–либо намеков на воплощения божества в царя: «Я буду с тобой, как отец, и ты будешь мне как сын.» Царь действительно очень близок к Богу и он сакрализованный человек, но, конечно, не Бог.

Царство обещано династии Давида навсегда. Однако произошли весьма драматические и трагические события в истории народа Израиля. В шестом веке до Р. Х., царство помазанников Господа в Иерусалим было разрушено, а линия Давида потеряна.

История рассказанная в 2 Царств 25 говорит, что после осады в 597 г. до Р. Х., Навуходоносор поставил Седекию, как царя Иудейский. Но Седекия восстал против Вавилона. Навуходоносор, вторгся в Иудею, началась осада Иерусалима в январе 589 г. до Р. Х. В 587 г. до Р. Х., одиннадцатый год царствования Седекии, Навуходоносор разрушил стены Иерусалима и завоевывал город. Седекия и его последователи пытались бежать, но были взяты в плен на равнинах Иерихона и доставлена в Ривлу. Там, его сыновей убили. Седекия был ослеплен, связан и взят в плен в Вавилон, где он оставался пленником до самой смерти. После падения Иерусалима, вавилонский генерал Навузардан был послан, чтобы завершить его уничтожение. Иерусалим был разграблен и Храм Соломона был разрушен. Большинство элиты было уведено в плен в Вавилон. Город был стерт с земля. Некоторым израильтянам разрешали остаться, чтобы ухаживать за землей.

Люди, и особенно ее лидеры, были переселены в Вавилон, и даже тогда, когда им было позволено вернуться, менее чем через столетие, не было больше Царства Давида и её славного царя правящего в Иерусалиме. Люди молились за такого царя, чтобы он опять правил над ним, как было раньше и для восстановления этой земной славы. Это, однако, земной царь о котором народ молиться во всей Библии на иврите, о восстановление Дома Давида, как это было до пленена. В этой молитве об отсутствующем царе, для нового царя из Дома Давида, однако, появляются понятия обетованного Искупителя, нового царя Давида, которого Бог пошлет в конце дней. Это понятие стало общим во времена Второго Храма.

Когда Марк в самом начале своего Евангелия пишет, "Начало Евангелия Иисуса Христа, сына Бога" Сын Божий означает человеческий Мессия, используя старое название для царя из дома Давида. Когда с другой стороны, Марк обращается к нему во второй главе Евангелия как «Сын Человеческий», он указывает на Божественную природу Христа. Это выглядит как парадокс: имя «Бог» используется для человеческой природы Иисуса, имя «человек» для Божественной природы. Как так получилось? Эта глава начинается с ответа на вопрос, как Иисус понимается как Бог у монотеистических евреев, рассказывая историю Сына Человеческого.

 

Сын Человеский как Божественный Искупитель (Divine Redeemer)

По мере того как ожидания восстановления Дома Давида в Израиле росли, возникли иные идеи об искуплении. В седьмой главе Книги Даниила, написанной около 161 до н. э., мы находим замечательную апокалиптическую историю. Апокалипсис — греческое слово, которое означает "откровение" (в каноне Нового Завета есть книга, которые мы называем Откровение или как Апокалипсис). Вообще в Апокалипсисе, показано то, что должно обязательно произойти в конце времён и в конце мира. Книга Даниила является одной из первых апокалипсисов, которые были когда–либо написаны. Развивая писания пророка Иезекииля, автор описывает небесный видения пророка Даниила. Книга была написана во втором веке до н. э. и стал одним из самых влиятельных книг в последние дни еврейства, в том числе, особенно, в христианских группах.

В этом замечательном тексте мы находим пророка Даниила, имеющий видение, в котором есть две божественные фигуры, одна изображена как старик, Ветхий Днями, сидящий на троне. Надо сразу сказать, что там более одного престола, и вторая божественная фигура, "как человеческое существо," возносится на облаке и Ветхий днями передаёт ему власть, как на церемонии очень похожей на передачу власти от Старого царя к молодому в древней ближневосточных царских церемониях или передаче светильника от старых богов к младшим в мифах:

"Видел я в ночном видении, вот, с облаками небесными шел как бы Сын Человеческий, дошел до Ветхого Днями и подведен был к Нему.

И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его — владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится" (Дан.7:13-14)

Мы можем увидеть здесь представление о Искупителе( Спасителе), довольно сильно отличается от ожиданий восстановления царствования династии Давида в Иерусалиме. Этот текст ясно говорит о второй божественной фигуре, кому будет дано вечное владычество над всем миром, восстановленным миром, в котором этот вечный Царь будет руководить и править в согласии, полностью и окончательно, с волей Ветхого Днями. Хотя эта фигура Искупителя не названа Мессией это имя для него будет дано в позднейших размышлениях об этом видении, как мы увидим ниже, это близко подводит нас, по крайней мере, к некоторым из важнейших характеристик фигуры, которая позже будет названа Мессия или Христос. Каковы же эти характеристики?

Он является божественным.

Он в человеческом обличии.

Он может быть очень хорошо изображен, как появление молодого Бога, моложе чем Ветхий Днями.

Он будет возведен на Престол.

Ему дана полная власть на земле.

Все это характерно для Иисуса Христа, как он описывается в Евангелиях, и всё это появляются в этом тексте более чем за полтора века до рождения Иисуса. Кроме того, эти черты получили дальнейшее развитие в рамках еврейской традиции между книгой Даниила и Евангелиями. В определенный момент эти традиции слились в еврейских умах — расчет на возвращение царя Давида, и идея рождения божественного–человеческого Мессия. Затем эта фигура была названа "Сын Человеческий", намекая на его истоки в божественной фигуре названной «один, как бы Сын Человеческий» у Даниила. Другими словами, Бог, который выглядит как человек теперь называется "Сын Человеческий", ссылка на его человеческое проявление божественности. Единственное правдоподобное объяснение "Сына Человеческого" заключается в том, как писал Лео Бек, великий еврейский богослов и ученый прошлого века: "всякий раз, когда в более поздних работах упоминается "Сын Человеческий" — это цитата из Даниила!".

Этот двойной фон во многом объясняет сложности традиций об Иисусе. Это не удивительно, что когда пришел человек, который утверждал, и обладал этими характеристиками, многие евреи стали считать, что он именно тот, кого они ожидали. (однако, многие из них были настроены более скептически.)

Есть много вариантов традиций об этой фигуре в ранних Евангелиях и в ранних еврейских текстах. Некоторые евреи ожидали, что Искупитель будет человек возвышенный до состояния божественности, в то время как другие ожидали божество, которое спуститься на землю и примет вид человека; некоторые верующие в Иисуса считали, что Христос родился как обычный человек, а затем был вознесен до божественного статуса, в то время как другие считали, что он был божеством, которое спустился на землю. В любом случае, мы в конечном итоге имеем двойное сочетание божества и человека, как ожидаемого Искупителя. Соединения древних идей Мессии / Христа, и то, что Иисус будет утверждать о себе, таким образом, очень глубокое и древнее!

 

Кто есть Сын Человеческий?

Иисус называет себя этим таинственным термином "Сын Человеческий". Океаны чернил и леса деревьев использованы, чтобы люди могли продолжать спорить о том, откуда этот термин пришел и что это значит. Что касается его смысла, некоторые говорят, что это относится к "человеческой природу" Иисуса, в то время как другие говорят, что он относится к своей божественной природе. В средние века это было воспринято как знак смирения Иисуса, но позже понималось как потенциальная возможность кощунственного высокомерия так, что многие ученые утверждают, что речения "Сын Человеческий" добавлены после смерти Иисуса. Некоторые из них утверждали, что термин связан с первозданной небесной человеческой и фигурой, и был связан с иранской религии, в то время как другие отрицают это полностью, что когда–либо была такая фигура вообще. В настоящее время это так и называется "Проблема Сына Человеческого".

Когда Иисус пришел и ходил по Галилее, возвещая, что он Сын Человеческий, никто не спросил его: "А что означает Сын Человеческий?" Все знали, о чём он говорит, другое дело верили или нет, насколько современные люди во многих частях мира понимают, когда кто–то говорит "Я-Мессия". Но здесь есть загадка, потому что термин очень странный в любом из древних языков, который нас интересует — на иврите, арамейском и греческом.

Христологическое использование термина "Сын Человеческий", как имя для конкретной фигуры невразумительно. На иврите или арамейском, как обычное словоупотреблении, это слово означает просто "человек"; в переводе с греческого это означает, в лучшем случае, чей–то ребенок. Однако, тогда получалось бы, что когда Иисус называл себя "Сын Человеческий", для арамейский слушателей получалось, что они слышали, как он просто называя себя человеком! Но контексты в Евангелии от Марка не позволяет нам интерпретировать слова Иисуса так. Было бы очень трудно интерпретировать стихи Марка 2 (обсуждается далее в этой главе) в том смысле, что любой старый человек обладает способностью прощать грехи против Бога или что любой человек есть господин субботы.

Обращение как Сын Человеческий, следовательно, должно быть объяснено исторически и текстуально. Это возможно только, если "Сын Человеческий" был известным и признанным титулом в тексте Евангелия от Марка. Откуда взялся это титул? Все такие употребления должны были намекать на ключевую главу в книге Даниила. Многие учёные изучающие Новый Завет были введены в заблуждение предположением, что термин "Сын Человеческий" относится только к пришествия Иисуса на облаках в парусии — повторное явление Иисус на земле. Это привело к ещё большей путанице в литературе, потому что с этой точки зрения кажется сложно представить, как живет, дышит Иисус, еще не возвысившийся до Христа, и как Он может относиться к себе как к Сыну Человеческому, как он, очевидно, делает в нескольких местах у Марка и другие Евангелиях. Это проблема может быть решена, если мы будем думать о Сыне Человек не как представляющий определенный этап в развитии повествования о Христе, но как о главном герое всей история — Иисус Христос, Мессия, Сын Человеческий.

Часто думают, что Сын Человеческий относится только к Мессии (Христу) в время его возвышения и после. В Марка 14:61-62, первосвященник спрашивает Иисуса: "ты ли Мессия [Христос], сын Благословенного?" И Иисус сказал: "Я, и вы увидите Сына Человеческого, сидящего по правую руку Силы, и грядущего на облаках небесных". Можно легко понять из этого стиха, что Иисус использует название Сын Человеческий что бы сослаться только на данный момент, в котором вы увидите, что он идет с облаками небесными. Теперь, если Сын Человек, по их рассуждениям, Мессия (Христос) сидит по правую руку Силы и грядущего с облаками небеса, как же термин "Сын Человеческий" был использован Иисусом применительно к своей земной жизни? Учёным тогда приходится идти на большие натяжки, чтобы определить, какие слов о Сыне Человеком были изречения самого Иисуса, а которые были добавлены в ранней Церкви–учениками или евангелистами. Если, однако, мы понимаем что Сын Человеческий относится не к одному эпизоду в повествовании Иисуса–рождение, воплощение, существование на земле, смерти, воскресения, и возвеличивания — но все это вместе, тогда эти проблемы полностью устранены. Если Иисус (будь то "исторический" Иисус или Иисус изображается в Евангелиях) считал, что он был Сыном Человеческим, он был таким от начала до конца история, а не просто в один момент внутри неё. Сын Человек — это название всего рассказа и его героя.

Этот рассказ, повествование, которые Иисус считал воплотились в нём, вырастает из чтения истории "как бы Сына Человеческого" в книге Даниил. В Даниила 7, мы находим следующий рассказ ночного видения пророка:

9 Видел я, наконец, что поставлены были престолы, и воссел Ветхий Днями; одеяние на Нем было бело, как снег, и волосы главы Его — как чистая вóлна; престол Его — как пламя огня, колеса Его — пылающий огонь.

10 Огненная река выходила и проходила пред Ним; тысячи тысяч служили Ему и тьмы тем предстояли пред Ним; судьи сели, и раскрылись книги.

11 Видел я тогда, что за изречение высокомерных слов, какие говорил рог, зверь был убит в глазах моих, и тело его сокрушено и предано на сожжение огню.

12 И у прочих зверей отнята власть их, и продолжение жизни дано им только на время и на срок.

13 Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему.

14 И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его — владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится.

В этом пророческом рассказе мы видим две божественные фигуры, четко обозначенные как древний и тот, кто выглядит как молодой человек. Младший имеет свой собственный трон (именно поэтому, с самого начала, есть больше чем один трон], и Ему передаётся Старшим владычество, слава и царствование над всеми народами мира; но не только это, а вечное царство на веки вечные. Это видение, того что будет в полноте времени история Отца и Сына.

С самых ранних интерпретациях и до современных, некоторые переводчики сочли "один, как Сын Человеческий" символ народа, а именно: верные израильтяне во времена Маккавеев, когда книга Даниила была написана. Другие толкователи настаивали на том, что "[как бы] Сын Человека" — это вторая Божественная фигура наряду с Ветхим Днями, а не аллегорический символ народа Израиля. Мы находим у Афраата (четвертый век иранский Отец Церкви), следующую критику толкования (предположительно у евреев], понимания "как бы Сын Человек" как народ Израиля: "у детей Израильских получилось что они уже попали в Царство Всевышнего? Не дай бог! Или что люди приходят на облаках небесных?" (Доказательства 5:21)

Аргумент Афраата является экзегетический очень точными. Облака — как и путешествие на облаках — это общий атрибут библейского божественного пришествия, под названием Теофанией (по–гречески "Богопроявления") И. А. Эмертон решительно подчёркивает: "Действие прихода на облаках предполагает теофанию Яхве. Если Дан. 7:13 не относится к божественным существом, то это единственное исключение из ВЗ." Почти невероятно читать повествование о создании престолов, появление Древнего Днями на одном из них, и о приходе к нему как бы Сына Человеческого, что похоже на посвящении молодых богов их старейшинами. Некоторые современные ученые поддерживают Афраата однозначно. Специалист по НЗ Мэтью Блэк прямо указывает "это, по сути, означает, что в Дан. 7 есть два бога, Ветхий Днями и Сын Человеческий". Эти два божества, по истечением времени, будет в конечном итоге первых двух лиц из Троицы.

Это ясная, и, очевидно, правильная интерпретация кажется опровергается продолжением текста Даниила 7:

15 Вострепетал дух мой во мне, Данииле, в теле моем, и видения головы моей смутили меня.

16 Я подошел к одному из предстоящих и спросил у него об истинном значении всего этого, и он стал говорить со мною, и объяснил мне смысл сказанного:

17 «эти большие звери, которых четыре, означают, что четыре царя восстанут от земли.

18 Потом примут царство святые Всевышнего и будут владеть царством вовек и во веки веков».

19 Тогда пожелал я точного объяснения о четвертом звере, который был отличен от всех и очень страшен, с зубами железными и когтями медными, пожирал и сокрушал, а остатки попирал ногами,

20 и о десяти рогах, которые были на голове у него, и о другом, вновь вышедшем, перед которым выпали три, о том самом роге, у которого были глаза и уста, говорящие высокомерно, и который по виду стал больше прочих.

21 Я видел, как этот рог вел брань со святыми и превозмогал их,

22 доколе не пришел Ветхий днями, и суд дан был святым Всевышнего, и наступило время, чтобы царством овладели святые.

23 Об этом он сказал: зверь четвертый — четвертое царство будет на земле, отличное от всех царств, которое будет пожирать всю землю, попирать и сокрушать ее.

24 А десять рогов значат, что из этого царства восстанут десять царей, и после них восстанет иной, отличный от прежних, и уничижит трех царей,

25 и против Всевышнего будет произносить слова и угнетать святых Всевышнего; даже возмечтает отменить у них праздничные времена и закон, и они преданы будут в руку его до времени и времен и полувремени.

26 Затем воссядут судьи и отнимут у него власть губить и истреблять до конца.

27 Царство же и власть и величие царственное во всей поднебесной дано будет народу святых Всевышнего, Которого царство — царство вечное, и все властители будут служить и повиноваться Ему.

28 Здесь конец слова. Меня, Даниила, сильно смущали размышления мои, и лице мое изменилось на мне; но слово я сохранил в сердце моем.

Евреи, противники позиции Афраата четко парировал: «если божественный является небесным существом или младшим Богом, то как он может подвергаться угнетению Селевкидского царя, который заставляет его отказаться от своих святых дней и его прав в течение трех и полтора года? Абсурд! Сын Человеческий должен быть символ детей Израиля»

Аргументы обеих сторон правильные. Как мы только видели, само видение Даниила, кажется, требует, чтобы мы понимали "один, как Сын Человеческий" как вторая Божественная фигура. Расшифровка видения в конце главы как ангельской, кажется, столь же четко интерпретировать "один подобный Сыну Человеческому" в качестве коллективного земной фигуры, Израиля или праведников Израиля. Неудивительно, что комментаторы спорят до сих пор. Сам текст представляется дом, разваливающийся на части. Ответ на этот вопрос заключается в том, что автор книги Даниила, который имел видение Даниила, прежде чем он хотел подавить древние свидетельства более чем единого Бога, используя аллегорию, чтобы сделать так. В этом смысле богословские споры, которые, как мы думаем, существует между иудеями и христианами уже были внутри еврейской полемики задолго до Иисуса.

Древние еврейские читатели вполне могли бы рассуждать так же, как отец Церкви Афраат, поскольку перемещение на облаках указывает на божественное существо в каждом эпизоде Танаха (еврейское название Библии), значит мы должны читать это текст как откровение о втором Боге. Подразумевается, что существуют две божественные фигуры на небе, старый Ветхий Днями и молодой Сын Человеческий. Также евреи могли бы объяснить, то, что для этой Божественной фигуры вхождение во власть через четвертого зверя "один год, два года, и половина времени". Это спуск в ад–или, во всяком случае в царство смерти–на три дня — будет прекрасный ответа на этот вопрос.

Мессия—Христос существовал как еврейская идея задолго до того, младенец Иисус родился в Назарете. То есть, идея второго Бога как наместника Бога Отца, является одной из старейший богословских идей в истории Израиля. Дан 7 -пожалуй является самым древним из религиозных видения Израиля, которые мы можем найти. Точно так, когда мы видим кусок древней римской стены, встроенной в современное римское здание, позволяет нам увидеть что древний Рим жив и функционирует в настоящее время, так и этот фрагмент древних знаний включен евреями за столетие перед Иисусом и далее оживает в настоящее время, как этот кусочек древнего мифа.

Остальное, как говорится, является Евангелие. Но дело в том, что эти идеи не были новыми в то время, когда Иисус появился на сцене. Они являются одними из самых ранних идей о Боге в религии израильтян, сравнимый с древними отношения между богами Эль и Ваал, в котором "Ваал приближается в своей сияющей грозовой тучей, а Эль — это трансцендентный Бог". Эль, древний Бог неба всех Хананеев (его имя значит просто "Бог" на библейском иврите), был Богом справедливости, в то время как его младший соратник Ваал, для большинства Ханаанеев, но не израильтяне, которые называли его Яхве, был Богом войны. В библейской религии, дабы образовать более совершенное единобожие, эти два божества были объединены в одного, что было не совсем легко. Израильтяне были частью того древнего сообщества Ханаана, которое было дифференциировано, в какой–то степени, разными представления о Боге, которые они разработали через свое историческое существование. Идею о двойственности в Боге, однако, не было легко отбросить, как бы некоторых вожаки не стремились это реализовать. Бог, который существует очень далеко, создает–почти неизбежно–необходимость ближнего Бога, Бог, который судит нас требует почти неизбежно Бога, который будет бороться за нас и защищать нас (пока второй Бог полностью подчиняется первому, принцип единобожия не нарушается).

В реконструированном реликте религиозного прошлого Израиля, который мы находим в двух тронах Теофании пророка Даниила 7, было что то, несомненно, тревожное. Некоторые евреи древности, например, автор книг Даниила во втором веке до н. э, но как мы знаем, были и другие евреи, которые приняли искренне, или просто по наследству, двойственность Бога Израйля: старый Ветхий Днями и молодой человек, движущейся на облаках. Они стали прародителями движения Иисуса и его последователей.

Два престола в Апокалипсисе Даниила указывает на очень древние представления в религии Израиля, в котором Эль — был небесный Бог правосудия и Ваал — молодой всадника на облаках, Бог бури и войны, которые не слились ещё, как это имеет место в Библии. Я нахожу все это правдоподобным, что эти весьма значительные пассажи — признаки религиозной традиции, которые дали начало понятию Божественного Отца и Божественного Сына, которые мы находим в Евангелиях.

Взяв видение двух тронов вне контекста Даниил 7, в целом мы находим несколько важных элементов:

(1) Есть два трона;

(2) Есть две божественные фигуры, один, очевидно старый и, один молодой;

(3) Молодой — Спаситель (Redeemer ) и вечный правитель мира.

Конечно, было бы неверно утверждать, я думаю, что если даже само понятие Мессия/Христос ещё здесь отсутствует, то очевидно присутствует понятие Божественного посланца, Божественного Царя над землей, и это имеет большой потенциал для понимания развития идеи Мессия/ Христа в позднем иудаизме (в том числе и христианство, конечно). Во- вторых — фигура Бога Искупителя (Redeemer), на мой взгляд, берётся из более ранней истории религии Израиля. После того, как Мессия был объединен с более юной Божественной фигурой, что мы находим в Даниила 7, потом стало естественным приписать ему термин "Сын Божий". Древний Хозяин трона и другой молодой в человеческом обличии. Старший облекает молодого собственной властью на вечно на земле, и передаёт ему скипетр. Что может быть более естественным, потом, чем применить к нему титул "Сын Божий", Мессия в роли Давида царя Израиля, и понимая его буквально, как равную по божественности фигуры — Ветхий Днями и Сын Человеческий?

Таким образом, Сын Человеческий стал Сыном Бога, и "Сын Бога" стало именем для Божественной природы Иисуса и все без какого–либо разрыва с древней Еврейской традиции.

Богословие Евангелия, далеко не так радикально отличается от израильской религиозной традиции, скорее является консервативным возвращение к древнейшим элементам этой традиции, моментам, которые были в значительной степени подавлены (дальнейшей эволюцией в сторону монотеизма), но не совсем до конца. Идентификация сидящего на облаках с одним, как бы Сыном Человеческим у Даниила обеспечивает, имя и образ Сына Человеческого в Евангелиях. Из этого следует, что идеи о Боге, которое мы определяем как христианские инновации, может быть глубоко связана с некоторыми из самых древних израильских представлений о Боге. Они даже могут быть намного старше.

Одним из самых важных источников, которые мы имеем для самых древних этапов религия Израиля — это некоторые эпические тексты о богах Ханаана, которые были найдены в археологических раскопках в местечке Рас—Шамра (древний Угарит) в начале двадцатого века. Эти мифы выявили очень богатую древнюю Ханаанскую мифологию, особенно разработанные легенды о богах Эл и Ваал а их соперничество за наложниц. Хотя, конечно, израильская ветвь Ханаанейской группы частично определилась через отказ от этой мифологии, большая часть сюжетов, которые мы находим в текстах израильских пророков, псалмов и других библейских поэтических тексты лучше всего освящается (понимается) через сравнение с этими древними текстами. Эти фрагменты древнего эпоса, попавшие в Библию, свидетельствуют также о существовании древних израильских версий этих эпосов и мифологии. Йельский ученый богословия Дж. Коллинз подвел основные пункты сравнения Даниила 7 с Хананеянкими (Угаритскиими) представлениями. Как он утверждает, "что важно — это модель отношений," а именно, тот факт, что у Даниила есть две богоподобные фигуры, один старый и один молодой, младший возносится на облаках, и он получает вечное владычество. Коллинз подчеркнул, что "мифологическое сходство между отношением Ветхого Днями и Сына Человеческого, с одной стороны, и Эль и Баал с другой, вписывается в более широкий вывод о том, что старый материал живёт в традициях Израиля и Иудеи."

Наиболее убедительной реконструкции, показывает, что в древней религии Израиля, Эль был главным «высоким» Богом Ханаана, в то время как Яхве, похожий на Ваала, был божеством небольшой группы южных Ханаанеский евреев, для которых Эль был очень далеким и неизвестным Богом. Когда группы объединились в Израиль, YHVH (израильская версия Ваала), стал приравниваются к Эль как высокому Богу и их атрибуты объединились в один двойной Бог, причём воинственные характер взят от YHVH. Таким образом, древний Эль и YHVH (в рамках парадигмы отношений между Эль и молодой бог воины севера Ваал) слились в какой–то момент в начале истории израильско–ханаанейской, произведя довольно напряженный и неустойчивый монотеизм. Это слияние не было совершенным союзом. Эль и YHVH были очень разные и в некотором смысле у них были антитетических функций, и я предполагаю, что это дало остаток, в котором некоторые из характеристик молодого божества всегда имели потенциал отколоться опять в ипостаси (или даже отдельного Бога) Эта напряженность и расщеплённость проявляется в традиции Даниэля 7. Богоявления, где мы видим нового молодого Бога, по–видимому, безымянного, пока он не приходит, чтобы быть Иисусом–или Энохом В средневековом раввинском гимне эта напряженность сохранена YHVH это "и Древний на день суда и Молодой на день войны."

Это слияние, если это действительно было, должно было произойти очень рано, т. к. поклонения только одному Богу характеризует Израиль, со времён Иосии (6 до н. э.). Это слияние оставляет свои следы на поверхности текста, там где комбинация Эль-YHVH по–прежнему может быть обнаружена в связи с напряженностью и удвоения библейского текста, и более того даже воскреснуть, и дать скачок религиозного сознания, как появление второго, молодого Бога, или как часть Бога, или как божественного человека в Боге (и все эти варианты были приняты на «ура» "ортодоксальными" нехристианскими еврейскими богословами, а также христианскими).

Молодой Бог, в первоначальном мифическом тексте Даниила, это фигура, которая спасёт Израиль и весь мир, а не возвышенный Царь из Дома Давида. Существует, как я утверждал, нечто в этом видении, что наводит на мысль или даже позволяет увидеть, что как бы Сын Человеческий действительно человеческое существо. Откладывая всякие объяснения и просто глядя на оригинал видения, мы находим, что эта божественная фигура, которой будет дано «владычество, слава, царство и все народы, нации и языки будут поклоняться ему», и владычество Его будет вечное, и его царство, никогда не будет разрушено Это мифический паттерн второго Бога, как Искупителя, будет иметь решающее значение в интерпретации Евангелия и для того что бы лучше понять связь этого божественного Искупителя и человеческого Давида Мессии.

Общие контуры теологии «Молодого Бога» подчинённого старому Богу присутствуют в видении Даниила 7, несмотря на то, что столько авторов трудилось, чтобы как то замаскировать это. Вместо понятий Эль и Яхве, как два Боги Израиля, картина Старшего Бога и Младшего Бога — мудрого судьи и бога войны и наказание, было передано от старых форм веры Израильско—Ханаанской религии к новым формам. Здесь, Старший Бог теперь полностью назван YHVH (и его превосходство не вызывает сомнений), в то время как функции младшего бога были частично заняты высшими ангелами или другими видами божественных существ.

После того, как Яхве поглощает Эль, младший Бог не имеет собственного имени, но предположительно идентифицируется в разное время с архангелами или по другой версий с Великим Ангелом Михаилом, а также с Енохом, Христом, а затем Метатроном Некоторые из древних обличий молодого бога можно найти в еврейских текстах периода Второго Храма и позже, особенно "Маленький Яхве," Яхве'ель (Yahoel )"указывается на его идентичность как ЯХВХ. Это сила мифа объясняет продолжающуюся жизнь еврейского бинитаризма в христианском иудаизме и жизненно присутствует в нехристианстком Иудаизме, а также (Yahoel )в качестве имени для божественного наместника Метатрона, который появляться в конце византийского периода в еврейских текстах. Есть «наследство», которые оставил нам Даниила 7: это "Сын Человеческий" — термин для небесной фигуры Искупителя, и это возможно лучшее доказательство того, что здесь есть продолжение очень древнего бинитаризма еврейского богословия времен Второго Храма. Появление мифа о "один, как бы Сын Человеческий" в Данииле будет объяснять дальнейшее развитие представлений о "Сыне Человеческом" в качестве темы в Евангелиях, а также некоторые другие древние еврейские религиозная тексты, такие как Книга Еноха.

Смысл термина "Сын Человеческий" и его использование в главе 7 Даниила является очень ценным свидетельством, ещё и тем, что смысл его противоречит смыслу библейского богословия. И говорит о сохранении поклонения старому Богу и молодому Богу в Израиле. Это свидетельство помогает прояснить исторические связи этой ранней картины религии и более поздним формам иудаизма, в том числе и раввинистическому иудаизму и христианству. Я вижу это как очень живую часть религии Израиля как до, так и после возникновения иудаизма в форме христианства и в нехристианства. Если Даниил это пророчество, то Евангелий исполнение!

 

Как евреи пришли к убеждению, что Иисус был Богом

Если все евреи, или даже значительное число из них, ожидали, что Мессия будет божественным, а также человеческим существом, тогда вера в Иисуса как в Бога это не та идея, из которой может возникнуть какая–то новая религия, а просто другой вариант иудаизма. Это спорное заявление, как может показаться, но оно должно сначала быть понято в контексте более широкой дискуссии об истоках божественности Иисуса. Теологическая идея, что Иисус на самом деле(актуально) был Богом, которая была уточнена позже, в тонкостях тринитарного богословия, называется "высокой христологией" в оппозиции к "низкойхХристологии" по которой Иисус был, по сути, вдохновенный человеческий пророк или учитель, но ни как не Бог.

"Христология" — это термин в христианской теологии и история христианства для всех проблем и споров, которые составляют историю и учение Христа. В пятом веке, например, были великие споры о том, есть у Иисуса одна природа человека и одна Божественная природа или одна комбинированная божественно–человеческой природа. Это называется "христологические споры". Многие другие вопросы были обсуждены в рамках христологии. Иисус был божественным от рождения или обычным человеком, который позже был усыновлён Богом и стал божественным? Как Иисус спас всех–через его распятие, его учение, его указание пути для человека, чтобы стать божественным? Часто утверждают, что низкая христологиях "еврейская", а высокая христологиях пришла в христианство от греческой мысли. Достаточно странно, это положение было принято как еврейскими писателями, которые стремились дискредитировать христианство как разновидность язычества и ортодоксальными христианскими учеными, желающие показать отличия "новой религия" от старой, чем дальше тем лучше! Это двойной оборонительный подход уже не может быть одобрен!

Вопрос о происхождении высокой христологии продолжает оживлять большую науку о предыстории христианства, или историю прото–христианства, как засвидетельствовано в Новом Завете. На первый взгляд, казалось бы, в этой идее нарушается абсолютный принцип еврейского монотеизма. В недавней статье, Эндрю Честер обобщил различные позиции, которые в настоящее время защищают ученые по этому вопросу, и которые можно разделить на две основные школы мысли.

Согласно первой, которая была популярна среди либеральных протестантов на протяжении более века, идея божественности Христа может быть только относительно позднего и "языческого" происхождения, которое знаменует собой решительный разрыв с еврейской традицией. В силу этой аргументации выходит, что первые еврейские верующие в Иисуса верили в него, как вдохновенного учителя, возможно, пророка, возможно, в Мессиею, но только как человека. И только позже эта точка зрения ( Иисус—Бог) будет утверждаться, после того, как большинство христиан пришли из язычников, и что идеи Иисуса, как Бога, пришла, возможно, под влиянием "языческих" идей многих новообращенных христиан.

Второй подход, в настоящий момент воцарился среди исследователей Нового Завета, видит раннюю версию высокой христологии, как появившуюся среди в еврейском религиозном контексте.

Я утверждаю, что понять Евангелие можно только если оба, Иисус и евреи вокруг него, придерживались (утверждали) высокую христологию, согласно которой претензии на Мессианство также есть претензия на божественность в человеке. Это не тот случай, когда нам очень трудно понять крайне враждебную реакцию на Иисуса со стороны еврейских лидеров, которые не приняли его претензий. Споры среди евреев вряд ли было нечто новое; на спор не мог привести к распятию, должно быть нечто выходящее из ряда вон. Евреи утверждали, что он был Богом, что он был божественным Сыном Человеческим, которого евреи ждали и, более того, что уж было совсем сногсшибательным — он был простым деревенским парнишкой.

 

Хула на Сына Человеческого

Причин того, что многие евреи пришли к убеждению, что Иисус был божественным, была в том что они уже ожидали Мессия/Христа—Богочеловека. Это ожидание были неотъемлемой частью еврейской традиции. Евреи убедились в этом при внимательном чтении книги Даниила и понимание его видения и откровения как пророчества, о том что произойдет в конце времен. В этой книге, как мы только что видели, молодой Божественной фигуре дается верховная власть и он должен быть правителем мира навсегда. Я хочу показать, что Иисус видел себя в качестве божественного Сына Человеческого, и именно исходя из этого, я разъясню, пару сложных мест во второй главе Евангелия от Марка. Сыну Человеческому были дана Слава, Верховная власть над всем подлунном мире, как мы видели в Даниил 7 выше:

27 Царство же и власть и величие царственное во всей поднебесной дано будет народу святых Всевышнего, Которого царство — царство вечное, и все властители будут служить и повиноваться Ему.

Хотя этот стих из заявлений в рамках главы, что стремится демифологизировать повествование Сына Человеческого, такие усилия не могли противостоять силе стихов в начале главы, в которых божественность Сын Человеческий так четко обозначена.

В Марка 2:5-10, мы читаем следующее:

5 Иисус, увидев их веру, говорит парализованному: «Сынок, прощены твои грехи!»

6 Там сидело несколько учителей Закона, они про себя думали:

7 «Что Он такое говорит? Ведь это кощунство! Может ли кто, кроме Бога, прощать грехи?!»

8 Иисус сразу духом Своим проник в их мысли и говорит им: «Что у вас за мысли в сердце!

9 Не легче ли сказать парализованному „Прощены твои грехи“, чем сказать „Встань, возьми свою циновку и иди“?

10 Так знайте же, что у Сына человеческого есть власть прощать грехи на земле.

"Но чтобы вы знали, что Сын Человеческий имеет власть на земле прощать грехи". Сын Человеческий имеет власть (очевидно, делегированной Богом), чтобы исполнить волю Божью прощать грехи на земле. Это требование является производным от Даниил 7:14, где мы читаем, что некоему подобному сыну человеческому будет дана "власть, слава, царство" — несомненно "авторитет, на вечно, что не прейдёт". Термин, который мы условно переводим как, "авторитет" в контексты Нового Завета в Септуагинте, а именно, "владычество" или "господство". То есть, Иисус утверждает, что Сыну Человеческому даровано именно то, что было даровано как бы Сыну Человеческому у Даниила, претензии Иисус основываются на древних текстах достаточно прямо. В соответствии с этой традицией, Иисус утверждает что Сын Человеческий, есть тот, кому дарована Божественная власти на земле и "под небесами" (Даниил 7:27). Он есть Господь, который имеет право, в том числе, прощать грехи

Возражения книжников, называя поступок Иисуса о прощении "кощунство" связано с их предположением, что Иисус претендует на божественность через это действие; следовательно, их акцент на том, что только один Бог может прощать грехи, но ответ Иисуса: указывает на вторую Божественную фигуру из Даниила 7, как бы Сын Человеческий, уполномоченного действовать как Бог! Это означает прямое объявление двойственности Божества, которое, конечно, позже станет самой сутью христианского богословия. На протяжении Евангелия, когда Иисус заявляет, что власть для выполнения этого является прерогатива Бога, и это власть у Сына Человеческого, что говорит о том что авторитет, основан на тексе Даниила 7.3 5 . Теперь мы видим, почему позже раввины, называли этот очень древний религиозный текст ересь о "двух силах на небе".

 

"Сын Человеческий есть господин и субботы"

Вопрос о том, как правильно читать главу Даниил 7 очень занимало умы всех евреев того времени, а не только последователей Иисуса. Марк, непосредственно и преднамеренно предлагает нам внимательное прочтение Даниила. В этом свете, мы можем начать интерпретировать один из самых загадочных и ключевых терминов "Сын Человеческий" в Евангелии. Я поместил эти тексты в совершенно ином контекст, чем тот, в котором они как правило читаются. В этом новом контексте, определенные подсказки стали гораздо более яркими и говорящими. Глядя на текст в новом контексте, который выявляет связи, и который помогают увидеть совсем другую картину того, что происходит–или лучше сказать, что был поставлено на кон Евангелистом и его слушателями. Такое толкование Марка 2:10, есть результат внимательного прочтения Даниила 7:14, позволяет мне заново понять другое недоумение — заявление в Марк 2 Сына Человеческого, известного как инцидент «шелушения зёрен в субботу». В этой истории ученики Иисуса обнаружены за шелушением зёрен для еды, когда они шли в субботу полем. Некоторым Фарисеям казалось, что это беспечное и высокомерное нарушение субботы.

Этот отрывок помогает нам понять, как получилось, что Иисус увидел себя (или изображается так) как божественный Искупитель и Мессия из рода Давидова, которого евреи ожидали (Мк 2:23 - 29):

23 Однажды в субботу Иисус шел через поле. Его ученики на ходу срывали колосья.

24 Фарисеи стали Ему говорить: «Смотри, что они делают! Этого нельзя делать в субботу!»

25 «Разве вы никогда не читали, — говорит им Иисус, — что сделал Давид, когда был в нужде и когда сам он и люди его голодали?

26 Он вошел в дом Божий, при первосвященнике Авиафáре, и ел жертвенный хлеб — тот, который нельзя есть никому, кроме священников, — ел сам и дал своим людям».

27 И сказал им Иисус: «Суббота создана для человека, а не человек для субботы.

28 Поэтому Сын человеческий — господин и над субботой

Существует несколько хорошо известных проблем, присутствующих в этом отрывке, который (как и Марк 7, который я буду рассматривать ниже) имеет огромное значение для воссоздания еврейской религиозной истории. Основными проблемами здесь являются ученики, которые шелушат колосья в субботу; природа и смысл ответа Иисуса, который даёт аналогию с Давидом; связь между этим ответом и Вт. 27-28, в котором Сын Человеческий есть господин и субботы, а Суббота дана для человека; и смысл и связь между этими стихами. Иисус, как кажется, дает слишком большое оправдания незначительному эпизоду с учениками: защита на основе древнего галахического принципа — Суббота может быть нарушена для благосостояния человека, или у Него есть нечто, что делает его статус Мессианским? Многие ученые "решают" эти проблемы, предположив, что текст был интерполирован. Это объяснение, само по себе неудовлетворительное, указывает на напряженность в тексте между древними галахическими спорами (которые там наверняка были) и радикальной апокалиптической трансформации в слова Иисуса (что я считаю здесь есть). Что убеждает меня в том, что есть подлинная память галахический споров это тот факт, что элементы рассуждения Иисуса нашли продолжение позже в традиции раввинов. Вот ключевой текст для наших целей:

Рабби Ишмаэля и рабби Елезар сын Азарии и рабби Акива шли по дороге и

(перевод пропущен стр.62 -63)

В стремлении выделить принципиально новые и неверейские моменты в проповеди Иисуса, христианские писатели часто читали его заявление о том, что Суббота для человека, а не человек для Субботы как указание на общую оппозицию Законам субботы и как начало религии любви и не казуистики. В этом текст (про Рабби Ишмаэля), однако, мы видим, что сами раввины привели мнения о Субботе, которые были тесно связаны с мнением Иисуса м. б. более экспансивно выраженным, конечно, но не в противоречие с ними. Тематическое сходство между некоторыми из этих аргументов и аргументами Иисуса в Евангелии поражает. Эта параллель становится еще сильной когда мы рассматриваем еще один момент, который мы находим в Мф 12, но не в Евангелии от Марка:

5 Или вы не читали в Законе Моисея, что по субботам священники в Храме нарушают субботу,

но это не считается виной?

6 Говорю вам: здесь нечто большее, чем Храм!"

таким образом обеспечивая параллельную аргумент рабби Акива.

Вполне возможно, что во времена полемики Иисуса с Фарисеями, еще не сформулировался принцип, что сохранение жизни отменяет Шаббат. Как указывает мой коллега Аарон Шемеш, таково мнение придерживались евреи общины Мертвого моря. Учение Иисуса, в этой связи, однако, вряд ли в оппозиции к учению таннаям, которые, возможно, узнали это от Иисуса, но скорее всего нет. Что является отличительной чертой Иисуса Евангелия — это, я думаю, дальнейшее апокалиптические расширения этих принципов, в частности, заявления о том, что Сын Человеческий божественный Мессия, и сейчас Господин субботы!

Это, возможно, объясняет потенциально огромную разницу между высказываниями раввинов и то что говорит евангелиста (или Иисус). Раввинистическая интерпретация, с их галахой, сильно клонит в сторону допущения нарушения субботы евреем, чтобы спасти другого еврея, в то время как установление Иисуса и его последователей, кажется (но не неизбежно), указывает, что жизнь любого человека должна быть сохранена в субботу. Если это так, то закон раввинов относится только к евреям, в то время как расширение Иисуса является продуктом радикального апокалиптического взгляда. Евангелие от Марка написано в тот момент, когда Тора не была отвергнута последователями Иисуса, но должна быть "выполнена" — использование терминология Матфея, в момент, когда Сын Человеческий утверждает свой полный авторитет. Сын Человеческий, по словам Даниила, действительно действует в отношении всех наций, и я бы осторожно предположил, что этим объясняется расширение Субботы (и, следовательно, исцеление в субботу) для других. Но у Марка мы находим Иисуса, который выполняет Тору, не отвергает её.

Евангелия свидетельствуют о древности темы и споров, которые позже появляются в раввинской литературе. Поскольку есть мало оснований полагать, что раввины на самом деле читали Евангелие, то из этого следует, что мы имеем независимые свидетельства этих споров. Аргументы о том, что Давид нарушал Тору, утверждения, что суббота для человека, и о службе в храме, допускающие нарушения субботы(последний случай встречается в Евангелии от Матфея, но не у Марка) всё это было мобилизовано в раввинской литературе для того, чтобы оправдывать спасение жизни в Шабат (включая, без сомнения, спасение от голода), только с важной оговоркой, что это необходимо для исцеления, чтобы быть сделано в Субботу, то есть состояние, угрожающее жизни. Это соединение вряд ли может быть случайным; некоторые очень ранние версии полемики разрешение исцелять в субботу можно найти в этом отрывке. Если мы будем оставаться на этом уровне интерпретации, то то Иисус будет не особенно радикальным, при всех очевидных странностях такого «раввина». Тем не менее, в этом подходе оставляет слишком много в тексте необъясненным. Он не объясняет, все эти аргумент про Давида, который накормил себя и своих последователей запретным хлебом. Мы увидим, как в настоящее время понимают этот текстуальный момент, и покажем другое измерение Марковской теологии Иисуса.

Короче говоря, мое предположение заключается в том, что есть множество аргументов в пользу того, чтобы позволить нарушение субботы для исцеления (что в настоящее время является общепринятой практикой), которые наслоились на дальнейшую радикализацию апокалиптических моментов предложенный самой связи с поведением Давида. История Давида сама по себе может интерпретироваться так или иначе. Подобно тому, как раввины решил подчеркнуть голод Давида и, таким образом спасательный аспект этой истории, оправдывая другие нарушения закона, если жизнь может быть в опасности (палестинский Талмуд Йома 8: 6, 45: б), так же у Матфея и Марка, напротив, понимали эти история как об особых привилегиях Мессии. Эта причина отсутствия стиха 27 в Евангелии от Матфея (и Луки) является то, что мессианское богословие Марка было немного слишком радикальным для более поздних евангелистов.

Обращая внимание на то, что аллюзии на Дан. 7, подразумеваемой при каждом использование фразы "Сын Человеческий", можно увидеть во всех этих ситуациях, Марковский Иисус делает именно такие же претензии на основе полномочий делегированых Сыну Человеческому в Дан 7, как он это делает в Мк 2: 10. Это позволяет мне предложить решение, о последовательности стихов 27-28. (Мк 2:23 – 29) Одно из возражений может быть, что суббота не является "под небом", но на небе и, следовательно, не восприимчиво к передаче власти от Ветхим днями к Сыну Человеческому. Это возражение полностью отвечает утверждением, что суббота дана для человека; следовательно, Сыну Человеческому, которому дано владычество в человеческом мире, является господи Субботы. Это на самом деле необходимая часть аргумент о том, что Сын Человеческий есть господин и субботы, ибо если Суббота (как можно было бы очень хорошо интерпретировано на основании Бытие 1) на Небе, то утверждение, что Сын Человеческий, который имеет Власть только на земле, может отменить ее положения было бы очень слабым. Я думаю, что это объяснение связь между ст.. 27 и 28 ответов многие интерпретационные головоломки, которые возникают, когда 27 читается как обычное гуманистическое утверждение, что–то вроде "Суббота была для человека, так что делайте все, что вы хотите." На мой взгляд, напротив, возможно, является традиционным еврейским оправданием нарушение субботы, чтобы сохранить жизнь, в руках Иисуса Марка, оправдание для мессианской отмены Субботы. Эта интерпретация, конечно, тоже имеет место. Я думаю, что две основные точки зрения сливаются в текст: единство двух ответов Иисуса (оба они являются ссылками на его мессианский статус) и подчинение "Так Сын Человеческий есть господин Субботы."

Галахические аргументы в устах Иисуса здесь и в Глава 7 слишком хорошо сформированы и хорошо исторически засвидетельствованы, что бы их игнорировать; Иисус, или Марк, конечно, знали это. Они не являются пережитком, но представляют, я верю в это, фактические споры первого века, и они дают драгоценные свидетельства того, что такой галахический дискурс и рассуждения были в дошедших до нас текстах уже и тогда. Но это не всё, что здесь есть, конечно. Есть два элемента, того что имеется мобилизации в Евангелиях таких аргументов чисто галахических споров. Во–первых, в обоих случаях, Иисус использует сам аргумент, а не галаху, как признак этического чтения, своего рода притчу; второй и наиболее интересный момент является то, что апокалиптический элемент Сына Человеческого вводится здесь, как и в рассказе о расслабленному, чтобы продемонстрировать мессианскую, божественно–человеческую природу, власти Иисуса как Сына Человеческого сейчас на Земле. Сравнение с Давидом, конечно, очень заострены и позволяют предположить, что Искупитель Даниила 7: 13-14 действительно был понят как мессианский царь, сын Давида. Я хотел бы найти таким образом, здесь явное свидетельство идентификации Давида—Мессия с Сыном Человеческим, опознания того, что явно не требует человеческого генеалогическую связь между ними, ибо Сын Человеческий есть фигура полностью райская, которая становится человеком.

Были и другие древние евреи, во времена самого раннего написания Евангелия, которые тоже читали Даниил 7 таким же образом, по моему предположил, как делал Иисус. В этом варианте прочтения, Марк говорил о Сыне Человеком как о Господине субботы, подчёркивая именно радикальность эсхатологических выводов, но это не то, что могло бы обосновывать шаги за пределы израильской общины. Если видение Даниила в этом месте исполняется через Личность Иисуса, как воплощение Сына Человеческого, то некоторые радикальный изменение есть именно то, что можно было бы ожидать в конце времен. Государь, говорят нам современные политические теоретики, это тот, кто может сделать исключения из любого закона, когда сочтёт это необходимым или целесообразным. Именно такие суждения о том, что Сыну Человеческому была дана власть. Власть выражается путем расширения возможности евреям нарушать субботу, чтобы спасти жизнь. Этот эсхатологический шаг является одним из тех, которые многие евреи отвергли не потому, что они не верили, что Сын Человеческий есть господин и субботы, но потому, что они не верили, что Иисус был тем самым Сыном Человеческим.

Я считаю, что эта божественная фигура, которой делегирована власть, является Царем Искупитель, как это чётко сказано у Даниил. Таким образом, эта фигура «созрела» для идентификации с Давидом Мессией, так как мы это читаем в Евангелиях, а также в нехристианской современной еврейской литературе в такой как книги Еноха или четвертой книги Эздры. Использование термина "Сын Человеческий" в Евангелиях соединяется с доказательством такого использования в других древних еврейских текстов, чтобы привести нас к рассмотрению термина, используемого таким образом (и, что более важно, концепция второго божества подразумеваемой ею) в качестве общего места, которые я подчеркиваю, не означает, что это было общепринято в иудаизме до Иисусом.