Маршруты первопроходцев – исследователей Арктики – представляют особый интерес для специалистов Морской арктической комплексной экспедиции (МАКЭ) Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия имени Д. С. Лихачёва и Фонда полярных исследований.

Часто мне приходилось вспоминать И. И. Шишкина при взгляде на эти вековые сосны и ели. Какие чудные, фантастические формы принимали они! Здесь холодно, страшно, и природа, чтобы пощадить, прикрыла их толстым снежным, причудливой формы, покровом.

В чаще леса (Лес зимой). 1913. Холст, масло

У меня ведь есть еще одна слабость – лес! Я ученик Шишкина, и мне хотелось бы написать ряд картин с изображением леса не издали, а вблизи, в самой чаще его…

Зимний солнечный день на Северной Двине. 1910-е. Холст, масло

В ряду славных полярников прошлого важное место занимает Александр Алексеевич Борисов (1866–1934) – художник, писатель, исследователь Заполярья. В рамках различных комплексных программ и в ходе специальной программы «По следам А. А. Борисова» наша экспедиция прошла его путями по архипелагам Новая Земля и Соловецкие острова, по острову Вайгач и материковому побережью пролива Югорский Шар, исследовала руины первого русского заполярного города Пустозёрска и его окрестности… Нередко записи Борисова и даже его картины помогали нам в работе, в буквальном смысле направляя нас.

Многосторонняя в своих проявлениях личность Борисова во многом формировалась под совокупным воздействием историко-культурной и природной среды – и, конечно, огромную роль в этом процессе сыграла своеобразная природа Русского Севера. В своей первой изданной книге Борисов писал: «Крайний Север, с его мрачной и таинственной природой, с его вечными льдами и долгой полярной ночью, всегда привлекал меня к себе. Северянин по душе и по рождению, я всю жизнь с ранней юности только и мечтал о том, чтобы отправиться туда, вверх, за пределы Архангельской области» (А. А. Борисов. У самоедов.

От Пинеги до Карского моря. Санкт-Петербург, 1907. Издательство А. Ф. Девриена, с. 1).

Первое большое путешествие на Крайний Север 15-летний Александр совершил в 1881 году, по воле родителей отправившись в Соловецкий монастырь.

Год отработал отрок Александр на Соловках, помогая монахам и трудникам на рыбной тоне Савватиевского скита. Скит этот был расположен на том месте, где в 1429 году поселились преподобные Савватий и Герман, основатели монастыря. Этот период своей жизни Борисов всегда вспоминал с большим удовольствием. В губах Сосновой и Трещанской разъезжал он летом на лодке среди многочисленных островов, слушал пение птиц. Приходилось ходить пешком и к таинственным лесным озерам, чтобы там ставить сети для ловли рыбы.

Монастырь жил в гармонии с окружающей природой, не нарушая ее первозданной целостности и красоты. В этом убеждают нас работы по комплексному изучению духовной, культурной и природной среды Соловецкого архипелага, регулярно проводимые Соловецким отрядом МАКЭ с 1988 года. Нами были пройдены маршруты Борисова на архипелаге – очевидно, что именно здесь он научился проникать в суть пейзажей и зримых образов могучей, свободной и сильной природы Русского Севера, созвучной внутреннему миру русского человека и северных народов.

Через два года Борисов 18-летним юношей вернулся на Соловки. Его поддерживал строитель Савватиевского скита отец Ионафан, который помог юноше попасть в иконописную мастерскую монастыря.

Природа Соловецких островов, уникальные памятники истории, архитектуры, техники, технологий, а в особенности – духовная жизнь обители, монахи которой были и полярными мореходами, и промысловиками, а когда надо, и воинами, – всё это создавало особую атмосферу учебы Борисова в иконописной мастерской. Более того, перед ним был пример высшей духовности, непреклонного мужества основателей монастыря. Увы, свидетельств учебы будущего художника в иконописной мастерской Соловецкого монастыря осталось немного, но в Красноборском краеведческом музее мы с начальником Соловецкого отряда МАКЭ В. П. Столяровым увидели одно из них – этюд Борисова 1885 года «Праведный Симеон берёт в объятия Спасителя».

В июне 1894 года Борисов вновь посетил Соловки в качестве рисовальщика и фотографа во время поездки министра финансов С. Ю. Витте на Мурман. Тогда же сбылась и мечта художника увидеть Северный Ледовитый океан.

Интересно, что через много лет, в 1901 году, экспедицию Борисова с Новой Земли сняла Гидрографическая экспедиция Северного Ледовитого океана на судне «Пахтусов». Оно шло на работы к Соловецкому архипелагу, и Борисов вновь побывал в местах, столь дорогих его сердцу.

Крайний Север, с его мрачной, но мощной и таинственной природой, с его вечными льдами и долгой полярной ночью, всегда привлекал меня к себе. Северянин по душе и по рождению, я всю жизнь с ранней юности только и мечтал о том, чтобы отправиться туда, вверх, за пределы Архангельской губернии.

Во льдах Новой Земли. 1901. Холст на картоне, масло

Я построил парусную яхту «Мечта» специально для плавания среди льдов, на которой в 1899 и 1900 годах и предпринял с зоологом Т. Тимофеевым экспедицию на Новую Землю и в Карское море. Во время этого путешествия нам пришлось пережить ужасную драму на плавучих льдах…

Судно во льдах (Яхта «Мечта»). 1899. Холст на картоне, масло

В 1913 году в одном из своих интервью Борисов сказал: «Этим летом я предполагаю работать на Соловках. Странно, что до сих пор наши художники, посещавшие эти места, как-то не захватывались оригинальностью тамошней природы. А как в ней много привлекательного, типично русского! Один Соловецкий монастырь, со своими громадными, массивными стенами и грозными башнями, сложенными из каменных плит, с корявыми столетними деревьями, его окружающими, и со всей оригинальной красотой архитектурных сооружений, дает много пищи художнику. Вообще, я уверен, что скоро на наш Север художники обратят много больше внимания… Сейчас я еду к себе на родину, на Северную Двину, а затем на всё лето в Соловки работать» (журнал «Художественная жизнь», 1913).

К своей духовной и творческой родине художник обращался неоднократно в мыслях и произведениях. Известны его помеченные 1912 годом картины: «Вид Соловецкого монастыря», «Внутренний вид Соловецкого монастыря» (на картине сохранилась дата – 6 августа 1912 года), «Гавань в Соловецком монастыре» и «Соловецкий монастырь со стороны дока».

Отмечены духовностью стремления художника и в освоении исторического наследия Арктики. Во вступлении к книге «У самоедов» художник писал: «В голове роились мысли о местах, где когда-то бывали малоизвестные подвижники русского дела: Савва Ложкин, штурман Розмыслов, Чиракин, Пахтусов, Циволька и проч., и проч…» (А. А. Борисов. У самоедов. От Пинеги до Карского моря. СПб., 1907, с. 5). Борисову удалось посетить зимовья Ф. Ф. Розмыслова и П. К. Пахтусова, могилу Я. Чиракина. Сотрудники МАКЭ побывали в этих местах, как и на зимовьях Саввы Лошкина (Ложкина) и А. К. Цивольки, провели комплексные исследования этих объектов.

В 1896 году Борисов впервые оказался на Новой Земле.

На архипелаг он отправился с первым рейсом парохода «Ломоносов». На судне находилась экспедиция Казанского университета, которую возглавлял профессор Д. И. Дубяго. Экспедиция должна была провести комплекс наблюдений, связанных с предстоящим солнечным затмением. Дубяго и уговорил Борисова высадиться с ними в становище Малые Кармакулы, чтобы запечатлеть редкое природное явление. В Малых Кармакулах Борисов активно работает, пишет этюды. В дальнейшем многие картины этого периода приобрел П. М. Третьяков для своей знаменитой московской галереи. Среди пейзажей «Момент полного солнечного затмения 27 июля 1896 года», а также «Затмение Солнца на Новой Земле в 1896 году».

Сотрудники МАКЭ неоднократно бывали в Малых Кармакулах и зафиксировали часть исторических объектов, которые видел Борисов (Новая Земля. М.: Паулсен, 2009, с. 90–94).

Однако вернемся в 1896 год. За экспедицией Дубяго пришел в Малые Кармакулы пароход, который направлялся к становищу в Поморской губе, расположенной на юго-западном побережье пролива Маточкин Шар. С 30 июля по 23 сентября Борисов находился в этом районе. В названиях картин художника той поры раскрывается география его путешествий: «Река Маточка на Новой Земле», «Гора Южная Маточка при полуночном освещении», «Вид на пролив Маточкин Шар с горы Вильчека (Новая Земля)», «Полярные льды в Маточкином Шаре на Карской стороне», «Карское море. Начало Маточкина Шара», «Маточкин Шар. Новая Земля. Лето», «Устье реки Чиракина. Место зимовки Пахтусова», «Гора Вильчека. Новая Земля» и другие…

В 1898 году Борисов начал тщательную подготовку к зимовке и исследованиям на Новой Земле. Он решил построить специальное парусное судно, яхту «Мечта», для исследования восточного побережья Северного острова Новой Земли и на нём обогнуть с севера архипелаг; построить в восточной части (на Карской стороне) пролива Маточкин Шар дом-мастерскую для зимовки и работы над этюдами и картинами; провести научные исследования. Экспедиция 1900–1901 годов вышла непростой: приходилось и мерзнуть, и голодать, живя на льдинах. И всё же закончилась она благополучно и плодотворно – были получены весомые научные и художественные результаты.

Этот грандиозный ледник действует подавляющим образом. Чувствуешь себя каким-то жалким и ничтожным. Но стоит выглянуть солнцу, и мрачная картина ледника мгновенно меняется. Эти исполинские глыбы – льды переливаются всеми цветами радуги, кажутся фантастическим дворцом северного царства.

Ледяная мельница. Новая Земля. 1901. Холст на картоне, масло

Совершенно особенный и высокий интерес представляют северные плавучие льды – торосы. Вот где затейливость и неожиданность рисунка, независимо от блеска тонов, превосходят всё, что может себе представить человек, одаренный даже сильным воображением.

Карское море. Вид Новой Земли. 1901. Холст на картоне, масло

Впоследствии, в 1903 году, Борисов еще раз побывал на Новой Земле, около месяца прожил в своем доме. Это была его последняя встреча с архипелагом. Изучая свидетельства пребывания Борисова на Новой Земле, сотрудники МАКЭ не только обнаружили и исследовали руины зимовья – мастерской художника на южном побережье в западной части пролива Маточкин Шар (Новая Земля. М.: Паулсен, 2009, с. 30–32; 72–75), но и побывали в различных пунктах, связанных с деятельностью художника: в Малых Кармакулах, проливе Маточкин Шар и на восточном побережье Южного острова Новой Земли. Мы нашли и исследовали руины зимовий известных русских арктических исследователей Ф. Розмыслова и П. Пахтусова, могилы их спутников и захоронение Я. Чиракина (Новая Земля. М.: Паулсен, 2009, с. 149–153; 65–71). В этих местах художник создавал свои этюды и картины.

Однако еще перед своей зимовкой на Новой Земле Борисов в 1897–1898 годах совершил уникальное творческое путешествие, финальной целью которого стал остров Вайгач. Во время этого путешествия художник постоянно вел дневник. На основе своих записей он подготовил книгу «Путевых очерков художника со снимками 36 его картин» под заглавием «У самоедов. От Пинеги до Карского моря». Эта великолепная книга была издана в Санкт-Петербурге А. Ф. Девриеном в 1907 году и уже в наше время переиздана в Москве издательством «Паулсен».

Сотрудники МАКЭ исследовали памятные места, связанные с этой творческой поездкой художника, в Усть-Цильме и Пустозёрске. К работам в Пустозёрске мы приступили в 1991 году и до сих пор продолжаем их. Картины Александра Борисова «Селение Усть-Цильма», «Церковь в Пустозёрске», «Самоедское волостное правление в Пустозёрске», «Дом в Пустозёрске после сильной снежной метели» и другие во многом способствовали выявлению сотрудниками МАКЭ мест расположения и реконструкции внешнего вида уникальных объектов культурного наследия в Усть-Цильме и Пустозёрске.

Исследованиям МАКЭ на материковом побережье пролива Югорский Шар очень помогли картины художника «Общий вид селения Никольского», «Часовня в селении Никольском 21 мая», «Посёлок Хабарово. Никольская церковь и часовня». По ним мы нашли следы этих строений возле устья реки Никольской (Вайгач. Остров арктических богов. М.: Паулсен, 2011, с. 391).

В книге Борисова указано, что рядом с устьем реки Хальмер-Яха во время зимовки от цинги умерло восемь человек «русских промышленников». Благодаря этому сообщению сотрудники МАКЭ в 1987 году обнаружили и исследовали скопления поморских крестов с могилами, а также основания промысловых изб и сохранившуюся промысловую избу (Вайгач. Остров арктических богов. М.: Паулсен, 2011, с. 281–294).

На вершине острова Большой Воронов художник видел «крест, сделанный из толстого бревна» со старинными надписями. В 1989 году МАКЭ обнаружила там только остатки спиленного в советское время креста: вертикально врытое в землю основание высотой 160 см над землей, снизу обложенное каменными плитами. И если художник смог различить надписи о 1823 и 1838 годах, то мы разобрали следующие даты: «1838… июня; 1877; 1934; 16.09.73» (Вайгач. Остров арктических богов. М.: Паулсен, 2011, с. 206–208).

Так что арктические странствия Борисова оставили не только уникальное художественное наследие – из прошлого он протягивает руку помощи современным исследователям, вдохновляя и указывая им путь.

П. В. Боярский, начальник МАКЭ, почетный полярник, председатель Комиссии географии полярных стран МО РГО