— А-а-а, — кричал Егор, сжимая в руке вместо гранаты руль своей Нивы. Окна в сервисе были целы, из машины было плохо видно, но, кажется, микроавтобус тоже был на месте. Он сидел в своей машине и до сих пор не верил, что это был сон. До ужаса реалистичный.

— Жесть какая, — с выдохом сказал Сирота, приходя в себя— ладно, надо умыться из канистры, приготовить завтрак и собираться в путь. — Надеюсь, сегодня получится встретить живого и адекватного человека!

Проведя свой обычный ритуал по собиранию вещей, он решил взять с собой больше патронов, чем обычно, и наконец-то вытащить пальцы красноглазого из сетки перед водительским стеклом. А ещё от машины ужасно воняло кровью и тухлятиной. Но мыть машину питьевой водой была бы непозволительная роскошь.

И так, раз Большой проспект забит, то до Тучкова моста можно ещё добраться по Песочной набережной, а с неё на Ждановскую. Но что делать, если и Тучков развели? Подземный переход на Спортивной не освещён, а в темноте бежать по траволатору, где наверняка не мало зомби, чистое самоубийство. Но Сирота проверил фонарь, на всякий случай.

Ещё раз всё проверил и отправился в путь. Утро было пасмурным, и на улице был небольшой туман, включённое радио как обычно издавало только шипение, а Нива, не спеша пробираясь по набережной, издавала лёгкий вой.

Вот и Ушаковский мост, дальше Каменноостровский, и на Песочную набережную. По пути ничего не случилось, и это было определённо хорошо. У Дворца Молодёжи за забором бродили толпы мертвецов, а сам дворец неплохо пострадал. Здание, которое вроде как служило отелем, было на половину сгоревшим, вокруг стояли так же сгоревшие машины и автобусы. Кажется, там до сих пор что-то дымилось, но на ходу он не разглядел, а останавливаться не стал.

Песочная набережная закончилась, а через три перекрёстка Нива вырулила на Ждановскую. К сожалению, Тучков мост отсюда видно не было, весь обзор перекрывал Петровский стадион. Проезжая мимо покорёженных автомобилей, автобусов и грузовиков, среди которых ходили зомби, Сиротин подобрался к стадиону. И снова удача была на его стороне, мост был сведен, а в конце, уже на Васильевском острове виднелось что-то вроде укрепления.

Значит, там всё-таки есть люди! На радостях Егор притопил газ и выехал на широченный мост, объезжая стоящий повсюду транспорт. За ним топала уже далеко немаленькая толпа мертвецов. Но на середине ему пришлось резко остановиться, дальше дороги не было. Прямо по середине переправы через Неву зияла огромная дыра от парапета до парапета. Даже без машины перебраться на ту сторону было бы очень сложно. Сзади приближались зомби.

В сотый раз удивлённый происходящим вокруг Сирота крепко выругался и потратил на разворот драгоценное время, которого хватило мертвецам, чтобы облепить джип со всех сторон. Вдруг на заднее стекло брызнула кровь. Только красноглазых не хватало. Но спереди тоже полетели струйки бардовой жижи и два или три зомби упали на асфальт, за ними ещё один и ещё. Похоже, их кто-то отстреливает.

Внезапно со стороны васьки начали кричать в громкоговоритель, но что ему пытались сообщить, было не разобрать. Пока путь впереди был расчищен, Сиротин поехал обратно. Он понимал, что у него осталась только одна дорога — подземный переход, и он остановил машину.

Отбиваясь от назойливых мертвецов, Егор заметил, что стрелок или стрелки всё ещё ему помогают, хотя до васьки расстояние было приличное. Толкнув ногой тяжеленую дверь в вестибюль метро, он прошмыгнул вниз. Там царила кромешная тьма, фонарика хватало, только чтобы подсветить себе под ноги и метров на десять вдаль. Что творилось вокруг, было не видно, да и Сирота этого знать не хотел. Периодически он бил короткими очередями от бедра по выплывающим из мрака мертвякам, в этом ему помогал лазерный прицел установленный совсем недавно.

Наконец впереди показался траволатор, это значило, что до васьки осталась финишная прямая метров триста. Было трудно не оборачиваться на хрипения и шипения по сторонам, Егор бежал только прямо, подсвечивая себе дорогу. Где-то на середине фонарик начал садиться, но он заметил, что в конце туннеля вспыхнули два зелёных огонька и стали раздаваться тихие хлопки. А метров через десять фонарик сдох окончательно, однако на его пути стали чаще попадаться трупы, чем зомби, а под ногами хрустело, чавкало и хлюпало. Пару раз он спотыкался, но, не обращая внимания, продолжал бежать на единственный ориентир в темноте — два зелёных огонька.

— Эй, псих! Беги сюда! — раздался грубый и низкий голос.

Из-за продолжительного спринта с препятствиями, он даже не смог ответить. Начинала кружиться голова, и осталась только одна цель: добежать.

Когда из тьмы стали проявляться два высоких и крупных силуэта, Сиротин снова споткнулся и упал, но подняться уже не смог. Тогда он почувствовал, как его подхватили и понесли. Ему что-то говорили, но голова пульсировала с такой силой, что он ничего не слышал.

А спустя минут пять Егор начал приходить в себя, и как раз приближались ступеньки, что вели к дверям наружу. С непривычки даже серое небо резало глаза. Но сквозь проступившие слёзы, он разглядел, что находиться на Васильевском острове. Его усадили на деревянный ящик, окружённый мешками с песком, и один из тащивших его на поверхность сказал другому:

— Посмотри, живой там наш псих или уже того?

— Я не псих, — с отдышкой отозвался Егор.

— А кто же тогда? — спросил тот же низкий голос.

Глаза Сиротина привыкли к дневному свету, и он поднял голову:

— У меня что, в глазах двоится?

— Очень смешно! — в один голос сказали его спасители. Они были похожи как две капли воды. Высокие, крупного телосложения, слегка смуглые. С квадратными челюстями и крупными носами, но добрыми и голубыми глазами. Одеты они были в синий камуфляж, а на коротко стриженых головах, окуляром к верху, были одеты приборы ночного видения. Те самые ориентиры в тёмном переходе. — Близнецы мы.

— А я Сирота.

— Сожалеем, многие осиротели после катастрофы.

— Да не, меня так из-за фамилии называют, — слегка улыбнулся, — Сиротин Егор — я.

— Блин, не повезло тебе с фамилией, — уже заулыбались близнецы, — а мы — Саша и Паша.

— Кстати, спасибо, что помогли, — он поднялся с ящика, чтобы пожать им руки и отметил, что братья на голову выше его.

— Мы как офицеры не могли не помочь, — толи Саша, толи Паша показал на капитанские погоны.

— Вас наверно доставали этим вопросом, но как вас…

— Различать? — перебил его один из близнецов, — у Паши шрам на правой брови.

— Всё верно, это ранение я получил при выполнении боевого задания, — с приподнятым носом грозно сказал Павел.

— Ага, в общем, он в детстве с качелей упал, — близнецы заржали во весь голос.

Но их прервал голос из рации:

— Четвёртый блокпост, ответьте!

— Четвёртый на связи, — ответил Саша.

— Почему не отвечали?

— А мы тут одного психа-сироту спасали, — стоящий сзади Паша захохотал, держась за живот.

— Так! Вы всё шутки шутите!? — обозлился голос из рации.

— Так точно! Но человека и правда спасли, — уже серьёзным тоном ответил Александр.

— Это отличная новость, молодцы! — голос из рации заметно смягчился и даже повеселел. — Ваша смена скоро закончится, в штабе всё расскажите, и смотрите чтобы человек от ваших шуток не сбежал.

— Так точно, — немного обиженно ответили братья.

Рация выключилась, и Паша обратился к Саше:

— Почему ему вечно наши шутки не нравятся?

— Наверно потому что ты каждый раз при встрече с ним встаёшь в стойку смирно и орёшь: здравия желаю! — и снова раздался хохот.

Если бы Егор встретил этих двух здоровяков на улице до апокалипсиса, то никогда бы не подумал, что они такие весельчаки. Близнецы повернулись к Сироте:

— Ладно, хватит угарать, у новобранца, скорее всего куча вопросов к нам.

— Это точно, — кивнул Егор, — я так понимаю, это вы развели мосты, чтобы собрать тут выживших? И сколько тут военных и гражданских?

Братья погрустнели, и Паша сказал:

— Ты видимо ожидал тут увидеть военную базу с лагерем и всё такое, но в реальности всё немного по-другому.

— Точнее, мосты и правда развели военные, чтобы устроить тут базу, но всё пошло не по плану, и теперь единственные военные на этом острове стоят перед тобой, — продолжил Саша. — В итоге группа выживших состоит, в основном, из гражданских, а штаб находится в большом супермаркете на Уральской.

— На самом деле, я хотел просто увидеть людей, — сказал Сирота, — и, желательно, не каннибалов.

— Ага, значит, ты уже познакомился с отбросами? — Александр поморщился. — Ненавижу этих уродов!

Поблизости скрипнули тормоза и из-за самосвала выкатился старенький крузак тёмно-синего цвета, в силовом обвесе и на больших колёсах.

— О, это нашу смену привезли, — улыбаясь, произнёс Павел. — Сейчас передадим блокпост и поедем в штаб, где нас ждёт Андрей Петрович с докладом.

Джип остановился в паре метров от них, открылась задняя дверь и оттуда вышли двое: среднего роста, один чуть выше другого. Затем они открыли багажник и достали оружие. У одного был РПК, а тот, что пониже ростом достал СВД, и Егор вспомнил про свою, оставленную в Ниве. Он обернулся, но его любимый джип не вооружённым глазом отсюда было почти не видно. Тем временем, близнецы представили Сироту своим сменщикам, в ответ те тоже представились: Олег и Миша.

Затем все попрощались, близнецы положили свои винторезы в багажник, а Сирота по привычке взял автомат с собой, и Саша, Паша и Егор сели в крузак. За рулём сидел мужчина лет сорока, смуглый, чёрные волосы и в очках, а на руках были кожаные перчатки без пальцев, он повернулся к Сиротину и спросил:

— Новенький?

— Ага.

— Ну, добро пожаловать, меня все Драйвером называют, — он протянул руку Егору и улыбнулся, показывая свои редкие зубы.

— Сирота, — пожимая руку, ответил Егор.

— Это потому что он и раньше работал водителем автобуса и сейчас всех развозит, — пояснил Саша, сидящий слева от Сиротина.

Крузак тронулся с места, свернул на Уральскую улицу, а за поворотом, прямо посреди дороги стоял зомби. Драйвер направил машину на него, а когда джип слегка подскочил, никто и глазом не моргнул. Сиротин не выдержал и спросил:

— Я думал, вы тут всех мертвецов зачистили.

— Парень, чтобы очистить всю ваську уйдёт ещё не один месяц, — повернувшись к нему с переднего сидения, сказал Павел. — Каждый день, помимо дежурства на въездах на остров, отправляется патруль из пяти или десяти человек, который методично заходят в каждый дом и каждую квартиру. Конечно, проходит не всегда гладко, иногда теряем людей, особенно при встречах с дикими.

— Дикие? — спросил Егор.

— Зомби с кровавыми глазами, встречал таких?

— Да, было пару раз, — сказал он, и не заметно потёр швы на животе под кофтой.

— Слушай, Сирота, а ты не так и прост, — удивился Паша, — и диких повидал и каннибалов, и выжил. — Ты настоящий боец, молодец. Спецназ или что посерьёзней?

— Нет, — смущенно ответил Егор, — я автослесарь.

Близнецы засмеялись:

— Побольше бы таких механиков, — отсмеявшись, сказал Саша, а потом обратился к водителю, — прикинь, Драйвер, этот псих в одиночку прошёл переход на Спортивной.

Драйвер присвистнул и повернул с Уральской направо к супермаркету. Огромное здание было огорожено высоким забором, а поверх ограждения была натянута колючая проволока. На въезде на территорию стояло что-то вроде кпп: сваренные параллельно рельсы на колёсиках и рядом два человека в бронежилетах. Их Лэнд Крузер проехал внутрь, и Егор увидел огромную парковку. На ней не было обычных машин, зато были: военный КАМАЗ с приваренным на крыше пулемётом и ковшом от экскаватора спереди; уазик на огромных колёсах и с лебёдкой; та самая Чёрная Акула, которую он видел с крыши завода; и МИ-26 в раскраске МЧСа. Сиротина, как технаря, увиденное очень впечатлило. Все окна и витрины были забиты досками и фанерой. Скрипнув тормозами, Крузак остановился у входа, где так же дежурили два парня с охотничьими Вепрями.

— Приехали, — сказал Драйвер, — Вываливайтесь.

— Ты как всегда вежлив, — иронично произнёс Паша, — ладно, пойдёмте к Андрею Петровичу.

Они вышли из машины, поздоровались со стоящими у входа охранниками и зашли внутрь. В здании было тусклое бледно-жёлтое освещение. Кое-где суетились люди, некоторые спали на вторых ярусах стеллажей. А в правой части помещения все стеллажи были убраны, в дальнем углу было огорожено большое пространство. Близнецы сказали, что там зона отдыха. Затем они прошли туда, где раньше были складские помещения. Проходя мимо морозильных камер и прочих складов, они подошли к двери, на которой маркером было написано «Андрей Петрович». Саша постучал в дверь, и оттуда послышалось: «заходите».

— Здравия желаем! — громогласно заявил Павел.

— Да-да, — ответил седой мужчина с густой бородой и в очках, на вид лет пятидесяти, голос у него был немного хриплый, одет в выцветшую военную форму. Он сидел за столом, и что-то писал, но когда они зашли он отложил ручку.

— Привели к вам новобранца, — сказал Александр, легонько подтолкнув Сироту вперёд.

— Отлично! Я думал, что уже больше никого не найдём… — Андрей Петрович на секунду замолчал.

— На самом деле это он нас нашёл, — сказал Паша.

— И так, молодой человек, как вас зовут? — спросил Андрей Петрович и встал из-за стола.

— Сиротин Егор Александрович, — представился Сирота.

— Ну, с близнецами ты уже, скорее всего, познакомился, а меня зовут Андрей Петрович, а некоторые называют Вожаком, хотя это мне не нравиться, — в этот момент, Саша подмигнул Егору, а Андрей Петрович продолжил, — думаю, ребята тебе проведут у нас экскурсию, но сначала было бы интересно послушать твою историю.

Сирота почесал небритое лицо, и начал рассказ с самого первого дня. Иногда близнецы присвистывали, а в глазах Андрея Петровича, казалось, становилось всё больше уважения и оптимизма. Когда Егор уже рассказывал, как пробивался через подземный переход, Вожак сел обратно за стол и что-то коротко записал. Он закончил свою историю, не забыв упомянуть про стычки с Лысым, про встречи с красноглазыми, про убежище, и про самолёт, он рассказал почти всё, промолчав только про укус зомби. В комнате повисло молчание.