Из института я отправился в управление пароходства.
— Пароход придет завтра, — сказали мне в управлении.
Был полдень. Раскалилось солнце. Пыль. Зной
В досаде и обиде на самого себя за смешное положение, в которое я попал, навязываясь зоологу и студентам со своим странным даром, я бесцельно бродил по улицам. С энтомологией — миром насекомых — я был знаком только по Фабру.
Когда-то я прочел у Ромэн Роллана о Фабре — французском энтомологе девятнадцатого века. Роллан писал, что «Энтомологические воспоминания» Фабра восхищают его не меньше, чем лучшие произведения искусства.
На одной из улиц я увидел здание весьма занятной архитектуры.
Множество деревянных колонн, а над ними крыша с неожиданным острым шпилем и флюгером. Точно архитектор уже начал строить здание, потом передумал и изменил свой первоначальный план. Здесь помещалась городская библиотека-читальня. Я вошел в небольшой прохладный зал.
Старушка-библиотекарь со старомодной учтивостью спросила, что мне угодно почитать. Сначала я задумался. Я пришел сюда от скуки. Сразу не сообразишь, что выбрать. Но тут же решил: надо же что-нибудь узнать об этой нелепой бабочке, из-за которой я сегодня оказался в таком смешном положении. Скучая, я перелистывал определитель насекомых, затем стал просматривать труды Фабра.
Я уже собирался уйти и сложил книги для сдачи библиотекарю. Но, перелистывая последнюю книгу, остановился в недоумении.
Я увидел письмо на французском языке, под которым была подпись «Дарвин». Письмо было адресовано Фабру. Вот оно предо мной в книге Легре «Жизнь натуралиста Фабра» (Париж, 1924). Оказывается, великий ученый Дарвин переписывался со своим современником — натуралистом-энтомологом!
Письмо было датировано январем 1880 года. Значит, это было за три года до смерти Дарвина.
О чем же в 1880 году Дарвин писал Фабру? Я стал читать письмо. Оно меня поразило.
Письмо было посвящено практической проверке вопроса: есть ли у насекомых чувство ориентировки на местности?
В письме была разработана своеобразная задача: как сбить пчелу с того пути, по которому она инстинктивно летит в свое гнездо.
Дарвин писал:
«Дорогой сэр!
Позвольте мне подать вам одну мысль в связи с вашим чудесным рассказом о нахождении насекомыми своего дома. Нужно отнести насекомых в бумажных трубках на сотню шагов в направлении, противоположном тому, куда вы предполагаете в конце концов занести их. Но прежде чем повернуть в обратную сторону, нужно поместить пчел в круглую коробочку, которую можно вращать вокруг оси с большой быстротой сперва в одном направлении, потом в другом так, чтобы на время уничтожить у них чувство направления. Этот опыт пришёл мне в голову, когда в «Путешествиях Врангеля по Сибири» я прочел о замечательной способности самоедов держаться взятого направления в тумане во время странствий по ломаной линии среди торосов. Ч. Дарвин».
Великий ученый разработал стратегическую задачу: запутать пчелу, сбить ее с пути, чтобы она не нашла свое гнездо.
Выполнить эту задачу должен был Фабр.
Итак, Дарвин и Фабр намечают одну цель, объединяются в одной задаче: сбить с толку пчелу. Дарвин и Фабр в сговоре против пчелы. Помешать, запутать, перехитрить пчелу, чтобы она не смогла вернуться в свой дом, в свой улей!
Но как это осуществить?
Фабр старательно готовится.
Он организует своеобразную колонию земляных пчел. Для лучшего выполнения задачи устраивает специальный хитрый снаряд.
Пчелы помечены краской. Поместив пчел в наглухо закрытую трубку, Фабр уходит все дальше и дальше от их гнезда.
В самых неожиданных местах он кружит, петляет и вертит закрытую трубку, где помещены пчелы. Затем он открывает трубку.
Пчелы выпущены на свободу. Но пчелы находят правильный путь и благополучно возвращаются домой. Правда, не все, но большинство.
Тогда Фабр задумывает другую операцию: уже не в открытой местности, а в самых сложных природных условиях — в густом лесу, среди зарослей и оврагов.
Результат тот же!
Пчелы опять «перехитрили» Дарвина и Фабра. Они находят путь в свое жилье.
Итак, Фабр убедился, что пчелы обладают чувством направления.
Один из вечеров своей жизни Фабр называет «памятным».
В этот день, 6 мая, у него в кабинете вышла из кокона самка бабочки Сатурнии плодовой, или Большого ночного павлиньего глаза.
Кабинет Фабра превратился, как он рассказывает, в «пещеру колдуна»: в темную ночь, в бурю, в непогоду, сквозь чащу леса сюда прилетали бабочки-самцы. Они бились в окна, в двери, заполняли комнаты. Все летели. Летели сюда!
Фабр ставит опыт с бабочкой Дубовый шелкопряд и убеждается, что бабочки обладают таким обонянием, которое совершенно безошибочно за десятки километров ведет их к цели путешествия.
Тогда Фабр вот что придумал: он прячет самку! Но самцы летят к тому самому месту, где она сидела, то есть туда, где сохранился ее запах.
Я зачитался. Уже смеркалось. Я оторвался от Фабра. Сдал книги, но не уходил. В пустой читальне, вызывая недоумение библиотекаря и сторожа, которому пора было запирать читальню, я сидел и думал об одном.
Я говорил себе так: по подсказу великого ученого Дарвина, Фабр обнаружил безошибочное чувство направления у некоторых насекомых. Пчела как будто «перехитрила» и Дарвина и натуралиста Фабра. Но здесь неожиданное, своеобразное проявление инстинкта! И Фабр пришел к выводу, что какой-то очень тонкий запах, совершенно неуловимый для нашего обоняния, зовет самцов-бабочек сквозь бурю, непогоду, в темную ночь к самке.
Нет, не только к самке! Но и к тому предмету, который пропитывается ее неуловимым для людей запахом. Что, если сегодня в какой-нибудь чудесной лаборатории путем сложных анализов будет добыт этот самый состав, что привлекает за десятки километров бабочек? Разве не могу я допустить, что эти бабочки — Дубовые шелкопряды и Сатурнии — могут стать еще более верными письмоносцами, чем почтовые голуби?
Все это верно! Неоспоримо!
Но тогда… тогда и эта бабочка Мертвая голова, залетевшая ко мне в номер со столь странным письмом, — надежнейший письмоносец в чьих-то руках?
Конечно, для написания, для отправки микроскопического письма таким необычайным способом требуется огромное мастерство и умение. Неужели это работа студента Павла? А может быть, это шифрованное письмо? Но как разгадать?