Родители, класса, наверное, с пятого, не уставали мне повторять:

— Учи языки, проще будет уехать.

— Учись хорошо, с нормальным аттестатом поступишь в хороший вуз, проще будет уехать.

— Доча, тебе стоит выбрать правильный факультет, с востребованной профессией, тогда тебе проще будет уехать.

Уехать, уехать, уехать…. куда? Зачем? Почему?

Кажется, родственники не видели моего благополучного будущего в родной стране. Убеждение, что за границей нашей славной Родины, только все самое лучшее, свежее и правильное, намертво въелось им в сознание. Я не ценила их стараний, но вынуждена была делать так, как хотят они. Наверное, именно поэтому толку с этой зубрежки как не было так и не намечалось. По крайней мере, так считали родители.

А уехать мне все равно пришлось. Причем так далеко….

* * *

— Виктория, вот документы по нашим партнерам, — кончик ярко-синего галстука на фоне полосатой рубашки промелькнул в зазоре между столом и рамкой компьютерного экрана. — Как можно скорее отвезите их Максиму Леонидовичу.

Увесистая папка шлепнулась точно на клавиатуру, чуть не придавив мои многострадальные пальцы. Пришлось прикусить язык, сдерживая очередное ругательство в адрес непосредственного начальства, «любимого и дорогого» Антона Геннадьевича. Первый зам слыл жутким бабником и был стопроцентно уверен в собственной неотразимости. Наверное, именно поэтому он считал, что его приказы я должна бросаться исполнять с рвением в глазах и счастьем на лице.

— Будет сделано, — не отрывая глаз от экрана, киваю.

Папка немедленно перекочевывает в кучу своих товарок на моем столе. А я принимаюсь возвращать только что напечатанному документу первоначальный вид.

— Виктория, я сказал НЕМЕДЛЕННО!

— Антон Геннадьевич, через пять минут я распечатаю тот приказ, что вы в срочном порядке просили меня сделать несколько минут назад. А после этого соберусь и съезжу до головного офиса, — с садистской медлительностью перевожу взгляд от экрана на начальство. — Документы ведь настолько конфиденциальны, что их нельзя доверить факсу и секретарю Максима Леонидовича.

Породистое лицо начальника скривилось. У меня в этот момент на душе расцвели ветвистые такие, благоухающие розовые кусты, а на лицо сама собой выползла кривая радостная улыбка. Которая тут же померкла, стоило заметить, что не одна я тут улыбаюсь.

— Я жду приказ через две минуты, после чего вы прокатитесь в пригород, до загородного клуба «Аристократ», вот адрес, — яда в начальственном голосе столько, что королевская кобра от зависти удавится. — Там обосновалась на эти выходные вся верхушка нашей компании, — счел важным уточнить начальник.

На стол легла прозрачная пластинка визитки с переливающейся золотой надписью «АристократЪ» и замысловатой вязью адреса Волдарское ш. 34/35. Мысленно чертыхнулась.

В нашей компании почти у всех сотрудников имеется собственное авто. А у кого автотранспорта нет, те вынуждены пользоваться корпоративными машинами. Я — одна из безлошадного меньшинства. Но два года назад при устройстве сюда на работу, мне пришлось в спешном порядке получить ко всем прочим требующимся бумагам, справкам и документам, водительские права. Будучи секретарем заместителя директора, мне частенько приходится колесить по нашей столице и её пригороду.

Но я никак не рассчитывала, что в пятницу мне придется куда-то ехать. Поэтому и одолжила одному из курьеров, с которым вопреки всему, умудрилась подружиться, ключи от моего зелененького «Матиса». В прошлом месяце Серегу угораздило серьезно покоцать свой «Форд», а за битую машину по головке не погладят. Тут можно и с работы за порчу казенного имущества вылететь.

Но это все лирика. Мне-то что теперь делать?!

Быстренько распечатав кое-как подправленный приказ, занесла многострадальную бумажку начальству. И не дожидаясь пока тот прочтет и подпишет, протараторив нечто вроде «ушла — убежала — не ищите», пулей выбежала из кабинета, набирая Сереге.

— Серый на проводе, — веселый голос коллеги не внушал надежды.

— Мне нужна моя машина. Срочно.

— Э-э-э-э….

— Бос лютует. Надо какие-то бумаги Максиму Леонидовичу отвезти. Немедленно. За город. А я безлошадная по твоей вине. Так что мухой в офис и без возражений.

Выстукивая нервную дробь шпильками, почти лечу до офисной кухни, где в уголке сотрудниками был, буквально втиснут шкаф под верхнюю одежду. Быстрее, пока не одернули, не остановили, не вернули.

— Да я и так здесь почти. Через пять-десять минут буду.

— Жду.

Бросив смартфон в сумку, кинулась одеваться.

Серегу я с первого дня знаю, поэтому и выручила его, одолжила машину на недельку, пока один из многочисленных знакомых Серого в автосервисе не починит его «Форд». Правда, с одной машиной на двоих, пришлось нам довольно туго. Мотаться по городу мне приходилось, чуть ли не чаще самого курьера. Но это ничего. Просить помощи у кого-нибудь другого — верная смерть. Мигом сгрызут и косточек не оставят. Политика компании не поддерживала дружеских взаимоотношений в коллективе. А вылететь с высокооплачиваемой должности не хотелось ни мне, ни Сереге.

Через три минуты я уже морозилась на проходной, прикрываясь высоким воротником осеннего плаща от мелкого дождя, задуваемого резкими порывами ветра под прозрачный козырек курилки. Зонтик как назло остался в шкафу, но подниматься за ним у меня банально не осталось, ни времени, ни желания. Нарваться на начальство уверенное в моем благополучном отбытии? Увольте! Я лучше промокну, заболею и слягу на законный, а главное, оплачиваемый больничный. Хоть отдохну по-человечески недельку от всего этого дурдома.

Бииип!

Серега машет мне рукой из машины, не подъезжая к самому офису. Молодец, конечно, но мог и подрулить поближе к входу. Мокнуть под проливным дождем ещё больше мне не особо хотелось. Парень не внял моей молчаливой мольбе. Пришлось, задрав повыше воротник, и, сунув под плащ папку, бежать через дорогу, превратившуюся сейчас по случаю ливня в настоящую реку.

— Ну и? Так трудно было отметиться на стоянке? — бурчала я себе под нос, вваливаясь на переднее сиденье.

Оглядев папку с бумагами, облегченно вздохнула. Сама промокла, фигня. Вот если бы документы пострадали!

— Вик, не бубни, — отмахнулся от моих претензий Серый, выезжая на дорогу. — Знаешь же, что служба безопасности проверяет всех сотрудников. И будет странно, если ты, уезжая из офиса, заедешь туда перед этим. А так, с тебя и взятки гладки.

— А то, что я не ставлю машину на закрытую, охраняемую и бесплатную стоянку это нормально? — понимая, что, в сущности, он прав, продолжала препираться.

— Да кто вас баб поймет? — весело скалясь, ответил Серега вопросом на вопрос.

— Гиена, — беззлобно огрызнувшись на друга, посильнее прибавляя отопление. Воспаление верхних дыхательных путей никоим образом не вписывались в мои планы грядущего, незапланированного отпуска. — Ты хоть рулишь куда? Мне на юго-восток надо. Волдарское шоссе.

— О! Аристократов занесло в АристократЪ! Мать его раз-мать. Какое счастье, нам по дороге.

Я удивленно уставилась на Серегу, но тот был полностью поглощен ездой. Половина пятого, самый час пик, да и дождь все усиливается, ухудшая движение.

Эх, сейчас бы домой, в теплую квартиру, где можно согреться и, нырнув под уютный плед, впасть на все выходные в спячку.

Словно прочитав мои мысли, Серый на очередном светофоре перегнувшись назад, вытянул из небольшой спортивной сумки клетчатый плед и термос.

— Здесь крепкий чай. Выпей, согреешься и можешь пока подремать спокойно. Если так продолжится и дальше, то ехать мы будем ещё о-очень долго.

Ну да — пятница, час пик и дождь. А нам как раз в ту сторону, куда совершают своё паломничество большинство жителей мегаполиса каждый последний день рабочей недели. Окружная. Звучит устрашающе. Третий круг Ада. Да….

— Я серьезно. Отдыхай.

Пожала плечами. За эту суматошную, как собственно и все предыдущие недели, я успела чертовски устать. Поэтому, от нескольких часов сна, пусть и в машине, не откажусь.

Стоило мне только закрутиться в плед, что та гусеница, решившая превратиться в прекрасную бабочку, как мир вокруг перестал существовать. Дрема навалилась с неизбежностью глобального катаклизма, оставив призрачное окошко в мир, с его звуками музыки и большого города, яркими вспышками габаритных огней и тихим шуршанием дворников.

Разбудил меня хлопок двери. Осоловело, хлопая глазами со сна, огляделась. Серега, оставив меня одну в машине, умчался в сторону ярко подсвеченного здания головного офиса, прижимая к себе, как родную, коробку с бумагами. Фигура удаляющегося парня упорно не желала приобретать четкость, расплывалась.

— Черт! — помотала головой, желая прогнать остатки мутного сна.

Поняв, что нужно выбираться из теплого кокона, я растерла горячими руками неожиданно ледяное лицо, пытаясь хоть немного прийти в себя. Сейчас Серый вернется, я подкину его до ближайшего метро, счастливчика-курьера ждут: дом, интернет и телевизор на все дождливые выходные. А мне ещё рулить не пойми куда, да и выходные обещают оказаться убитыми очередным отчетом. Печаль какая.

На секунду во мне пробилась жестокая зависть к курьеру но, не успев сформироваться, была задушена волной злости. Громко заиграл телефон в кармане мелодией «Полета Валькирии».

Банальщина конечно, но меня она настраивает на определенное поведение, мгновенно стирая даже из воспоминаний хорошее настроение. О-очень кстати, особенно учитывая абонента.

— Да, Антон Геннадьевич?

— Виктория! Почему до сих пор не на месте?

Услышав вопрос, чуть не подавилась автоматической вежливой улыбкой «для начальства N2». Нет, он вообще нормальный, а?

— Антон Геннадьевич, вы сами отправили меня с непонятной папкой документов к черту на куличики в самый час пик, да ещё и в пятницу! И хотите, чтобы я доехала за какой-то, — быстрый взгляд на приборную панель с часами, — час до места?! Я, извините, не челябинский метеорит, летать над пробками не умею.

— Виктория! — возмущенно-восхищенный вопль из трубки. — Меня мало волнует как именно, но чтобы через час вы были в офисе. У вас ещё полно работы, на которую я не собираюсь тратить свои выходные, — и отключился.

— С-скотина! — прошипела в погасший экран.

Он мне теперь всю жизнь будет припоминать тот единственный случай, как я его в половине третьего дня в субботу РАЗБУДИЛА вопросом, где контракт с французами? Он, видите ли, всю ночь гудел в каком-то клубе, а мне тут паши за троих не пойми ради чего! Поэтому я — неисполнительная лентяйка, а он — несчастный пострадавший от произвола собственной подчиненной. Тьфу!

В злобе бросила смартфон в бардачок.

Решила перебраться на водительское сиденье. Открыла дверь и тут же закрыла её, отплевываясь от воды, брошенной в лицо сильным порывом ветра. Пришлось снова открывать бардачок, доставать влажные салфетки и оттирать остатки потекшей туши и теней.

Десять минут спустя, перебравшись таки на место водителя через ручки переключения передач и ручника, я уже была готова звонить Сереге, выяснять, где же он застрял. Как тот появился сам. Да не один, а со смутно знакомой девушкой и очередной коробкой под мышкой.

— Серый, а Лизу ты с собой, зачем прихватил? — тут же наехала на парня, стоило тому открыть дверь.

Девушка — Лиза, смущенно улыбнулась и сверкнула в мою сторону наивными васильково-синими глазищами. Боже, как только этот Божий одуванчик до сих пор умудряется оставаться личным помощником генерального? Приходилось мне сталкиваться с Максимом Леонидовичем, так мой начальник по сравнению с ним, ангел!

— А нам по пути, — пропело нежным голоском это чудо.

— Вик, чего так надулась-то? — Серый в отличие от Лизы тут же просек, что кому-то сейчас открутят голову.

— А позвонить мне и сказать, что с Лизой поедешь не судьба? Мне босс звонил, наорал, что медленно еду.

— Но я тоже без машины осталась, — с детской непосредственной улыбкой встряла кукла-Лиза, устраиваясь на заднем сиденье. На её высоченных каблуках выглядело это как трюк и приравнивалось почти к подвигу. — Пришлось отдать ключи Ирочке, когда Максим Леонидович велел той приехать.

У меня челюсть отвисла от таких новостей.

Все работники, до последней уборщицы, знали, что директор спит со своей секретаршей Ирочкой. Знали и молчали. Потому что Ирка, та ещё змея, сделает все, чтобы тебя выкинули из фирмы, стоит только неодобрительно заикнуться в ее сторону. И пофиг, что ты работаешь в другом отделении. Эта ведьма каким-то сверхъестественным способом всегда знала, где, кто и что про неё сказал. Поэтому даже не удивительно, что наша леди-вамп сопровождает главного в поездке.

Но зачем тогда Лизу звать? За компанию? От подобной мысли даже смешно стало. Неужели строгий, суровый главный любит маленьких девочек? Лизавета, не смотря на свои двадцать четыре, выглядела от силы на семнадцать: маленькая, смешливая блондиночка с тоненькой, изящной, девчачьей фигуркой, следить за которой, казалось, не стоит той никаких усилий. Улыбка сползла с лица. А вдруг и, правда?

— Ладно. Но учтите, что мне потом пулей надо в офис, — далеко не так беззаботно, как хотелось бы, сказала ребятам, выруливая в поток.

Здравствуйте, пробки!

…………………….

Пока толкались в трафике, незаметно пролетел отведенный боссом час, а затем и второй. Мы съехали с окружной на трассу, где нас почти сразу обступил осенний лес. Неожиданно оказалось, что с Лизой и Серегой очень весело ехать. Мы быстро нашли общие темы для разговоров и скоро ржали, словно кони, над знакомыми и коллегами, делились планами на отпуск и обсуждали увлечения.

Лизавета оказалась большой любительницей сладкого кулинарного искусства. Она даже пообещала сделать домашний тортик к следующим выходным, на которых мне предстояло ехать к племяннику на день варенья.

Но все было хорошо, пока перед капотом авто не обнаружились ворота клуба «АристократЪ» и хмурый охранник к ним же прилагающийся.

— Лиз, звони начальнику, пускай выходит за своими бумажками, — объясняться с этим амбалом, а потом и идти на территорию мне совершенно не улыбалось.

Откровенно говоря, мне совершенно не хотелось знать, как именно и с кем проводит высокое начальство свои выходные. Вот совершенно! Верите?

Ребята уставились на меня как на сумасшедшую, а Серега вообще, покрутил пальцем у виска. Потом махнув на меня рукой, выбрался из машины и пошел сам объясняться с охранником. Тот терпеливо выслушал Сергея. Чему-то согласно покивал, а после вообще, невиданное дело, развернулся в пол оборота и кивнул кому-то оставшемуся неизвестным у себя за спиной. После чего ворота самого престижного, дорогого и закрытого для простых обывателей клуба открылись прямо перед моим грязным по «уши», условно когда-то, зелененьким Матизом.

Серега тут же оказался на соседнем сиденье.

Осторожно тронувшись вперед, я с сомнением посмотрела на улыбающегося курьера:

— Ты какую лапшу ему на уши развесил, что нас впустили? Доширак или Роллтон?

Лиза прыснула от моего сравнения. А Серый, оскалившись, скопировав мой скептический тон, ответил:

— Нет, сказал, что девочек привез отдыхающим здесь представителям руководства «Артоса».

Лиза тут же прекратила хихикать. А мне аж плохо стало от такого заявления.

— Баран.

Серега заржал под нашими осуждающими взглядами.

Стоило нам доехать от ворот к небольшому одноэтажному зданию администрации, как нам на встречу под прозрачным зонтиком вышла та самая Ирочка в своем неизменном, ярко красном деловом костюме. Осмотрев наше трио осуждающим взглядом она, молча кивнула Сереге и, больше не обращая на нас никакого внимания, пошла в здание.

Курьера от этого жеста просто вынесло из машины, словно кто пнул, с такой невероятной скоростью, он припустил за Ирочкой с коробкой и нашими папками.

Убавив музыку, я обернулась к Лизе, поинтересоваться.

— А ты случайно не знаешь, что там такого в этих бумагах?

Стыдно признаться, но пока сидела в машине и ждала Серегу, так и не удосужилась залезть в папку, полюбопытствовать, чего именно такого важного и архи срочного я тащила через весь город до загородного клуба!?

— Договора между нами, одной из Азиатских компаний и нашими налоговиками. По планам руководства, они должны лечь в основу партнерских соглашений.

— Ёшкин Кот…. — После услышанного чувствую себя смертницей. Воздуха резко стало не хватать. И хорошо, что раньше я просто не догадалась спросить. — Лиз, я очень надеюсь, что обратно в город нам ничего не придется везти с собой. Знаешь, мне ещё жить охота.

— Мне тоже, — совершенно серьезно согласилась со мной личная помощница генерального.

В бардачке запиликал телефон музыкой босса, но был проигнорирован. А спустя какое-то время из здания администрации вышел Серега с Ирой и каким-то необъятно круглым, огромным китайцем в белом костюме и черной рубашке. Его коротко стриженные, совершенно белые волосы воинственно топорщились клинышком ирокеза. В руках он нервно крутил темные солнцезащитные очки в белой пластиковой оправе, сверкая многочисленными перстнями на пальцах.

Бросив в сторону моей машинки гневный взгляд, он торопливо раскланялся с Ирой и, немного неуклюже переваливаясь, вернулся обратно под крышу крыльца. А Серега с Иркой двинулась в нашу сторону.

Серега попытался проскользнуть на переднее пассажирское сиденье, но был остановлен властной Ириной рукой, вручившей курьеру незакрытый зонтик. Любовница шефа с непередаваемым выражением муки и раздражения на лице, села на его место и стараясь не кривить свое наштукатуренное лицо, томным голосом заядлой соблазнительницы, с непривычным и еле уловимым, окающим выговором, обратилась ко мне.

— Пусть Сергей сядет на водительское место. Он знает куда ехать.

Мне оставалось лишь молча закатить глаза и вылезти из теплой машины. Спорить, возмущаться, а тем более, перечить этой выдре крашенной у меня не было ни желания, ни сил.

Серега, с которым, вылезая, я столкнулась нос к носу, поминая недобрым словом начальника, состроив просительную моську, передоверил мне Иркин зонтик и тут же оказался на моем месте, захлопнув водительскую дверь, обдав при этом меня грязевыми брызгами.

— Ты..! Ты!!!

Ну, погоди у меня ещё! Это был мой любимый костюм!

Надувшись, как тот хомяк, я забросила зонтик в багажник и, не обращая внимания на поторапливающие Серегины взгляды, как можно медленнее усадила свою «царственную» попу на заднее сиденье. А то, что чуть вымокла, так-то сущая ерунда. Зато остыла и на убийство одной мымры крашенной тянет меньше.

Серый, облегченно выдохнув, завел машину. Та, вторя моему паршивому настроению, отозвалась недовольным бурчаньем двигателя, но все же завелась. Мы неспешно тронулись куда-то вглубь на территорию клуба по одной из неосвященных дорог. Немного поколесив между домиками клиентов клуба, подъехали к стоянке, где среди дорогущих иномарок обнаружился желтенький Пыжик Лизы.

Ирина требовательно посмотрела в мою сторону, но я сделала вид, что ничего не замечаю и вообще, закуклилась в плед до самой весны. Та фыркнула и пришлось за зонтиком топать Сереге. Сам виноват.

Вернулась Ирина с очередной черной папкой, и мы тут же поехали обратно.

Когда подъезжали к знакомому дому у выезда, под фонарем уже стояли, нетерпеливо переминаясь, тот самый китаец, Максим Леонидович и какая-то странная женщина в белом, по всем признакам, шелковом платье….

Я ещё успела подумать, что платье красивое и я сама бы не отказалась носить такое.

На миг все замерло, а потом… ослепляющая, белая вспышка заполнила пространство. Отсутствие звуков, но при этом давящее ощущение на барабанные перепонки. Кричу от боли, не слыша собственного голоса.

И темнота.