Ярх Вараг покинул нас довольно быстро, прихватив с собой копии наших анкет и напоследок рассыпавшись в каких-то велеречивых пожеланиях процветания, гармонии и терпения. Его сочувствующий взгляд на меня и опасливый на хаори Ярхан лишь укоренил уверенность, что самое «интересное» нам ещё только предстоит пережить.

Секундное замешательство, за которое в поле проекции появилось представительное такое, явно директорское кресло (у меня начальник в таком заседал), с высокой спинкой и широкими подлокотниками. Эдакая реинкарнация императорского трона в офисного монстра, цель которого подавлять и доминировать над всем. Кто-то менее властный потерялся бы на его фоне, но только не зейра. Умостив свою пятую точку на «троне», она одарила меня таким взглядом, который без труда пригвоздил к полу, разобрал на молекулы и счел недостойной. И где, спрашивается, та милая женщина, что ещё минуту назад мне улыбалась?

— Скажи мне, сын, почему ты остановил свой выбор именно на ней? — Ледяной голос зейры, казалось, заморозил все вокруг. — Неужели я предложила тебе недостаточно достойных кандидатур для выбора? Или же так трудно было выбрать самому по параметрам, соответствующим статусу ТВОЕЙ невесты? Лиарс наследника третьей семьи не может быть простой ларгчанкой (она явно посчитала меня представительницей слаборазвитого мира ларг).

— Мама, ты же знаешь, что я не собираюсь в ближайшем будущем обзаводиться семьей. Мне невеста нужна совсем для другого дела.

Лицо красавицы на миг так перекосило, что я даже успела испугаться, что она навсегда такой останется. Но когда она вновь посмотрела на нас, от недовольства не осталось и следа. Ледяная королева излучала столько гнева, что в нем можно было даже через галопроекцию захлебнуться. Опомнилась только тогда, когда оказалась за спиной у Ящера.

— Вик? — по ходу дела, моя реакция не на шутку озадачила моего липового жениха. — Ты чего? — решительно развернув меня к себе, озабоченно уставился.

— Знаешь, меня перспектива попасть на опыты к твоему чокнутому братцу уже не так сильно пугает, как твоя мама, — говорю шепотом, в надежде, что грымза не услышит. — С ним у меня шансов, пятьдесят на пятьдесят что я при своих мозгах в живых останусь. А тут твоя дражайшая родственница меня и по гало на много-много маленьких медвежат порвет за то, что испортила её далеко идущие матримониальные планы на тебя.

Как хорошо, что умные люди придумали лингво-переводчик. Он весь мой сумасшедший бред в удобоваримую форму приведет и до сознания донесет. Правда половина эмоциональности потеряется, да не беда, главное тут ведь смысл. Ледяная королева заинтересованно склонила голову набок, прислушиваясь к нашему перешептыванию.

— То есть корпоранты тебя уже не так сильно пугают?

— Пф, да твоим родственникам никакой злой Гений конкуренцию составить не сможет.

— Намекаешь на то, что если я хоть чуть-чуть на них похож, то им нечего тут ловить? — самодовольно усмехнулся Ящер, поигрывая бровями.

Невольной зрительнице нашего театра быстро надоело слушать весь этот бред, и она решила напомнить о себе проверенным многолетними испытаниями способом.

— Ну, вы… да вы совсем охамели! — визг получился отменный. — Играсс, я решительно против! Она плохо на тебя влияет! — зейра подскочила со своего трона и обиженно надув пухлые губки, грозно насупилась на нас. От высокомерной ледяной королевы не осталось и следа.

— Мама? — не одна я тут удивленна произошедшим переменам.

Ой-ёй-ёй, похоже, кто-то тут переживает, что я испорчу её мальчика! А вся эта суровая наигранность лишь для того, чтобы поставить меня на место и вызвать у сынишки муки совести. И как я раньше не догадалась? Ведь моя собственная мамочка пользовалась теми же приемами, отшивая братишкиных пассий. Пока не напоролась на достойного противника в лице Наташка, которая сама кого хочешь, напугает до икоты. А со стороны смотришь — ангелок ангелочком, главное только не злить. Наглая Наташкина усмешка при первом знакомстве, состоявшемся, кстати, в горизонтальной плоскости (родительница застукала парочку в довольно пикантной ситуации), выбила из нашей маман любое желание сопротивляться неизбежному. Так что, наверное, мне стоит тоже попробовать её технику «мои тапки, никому не дам» и не тормозить перед грозной мамулькой Играсса?

Прижавшись к ошарашенному Играссу всем телом, для верности обхватив того за шею (а то вдруг сбежать решит), подражая Светке, томным голосочком пропела:

— Ну что вы, мама, никаких чувств, только голый расчет. — А теперь платьишко, смирно! Никаких прозрачностей, а то ведь не поверит. — У нас договор, на взаимовыгодных условиях, после исполнения которых мы разойдемся, как во Вселенной корабли. И никаких притязаний с моей стороны. Мне гражданство и круглая сумма на счету не просто так нужны, чтобы рисковать по такому дурацкому поводу, да ещё и при таких возможных родственниках.

Илая после моих слов аж покраснела вся от злости, а на скулах проступил характерный серебристый чешуйчатый рисунок.

— Да как ты смеешь ставить деньги выше моего сына?! — гневно прошипела, стискивая кулаки не в силах применить их по назначению.

И все же, встречаться после такого с хаори Ярхан мне будет нежелательно. Порвет на лоскутки, это точно.

— Если ставить вопрос именно так, то, учитывая приложение, сумма должна возрасти как минимум втрое, чтобы я решилась мириться со всем… этим, — весомо обронив последнее, красноречивым взглядом окинула преобразившуюся недо-свекровь.

И прежде чем гневно надувшая щеки Змея смогла подобрать подходящие слова для отповеди, в поле действия гало появились двое парней. Их подростковые проказливые мордахи похожие, как две капли воды друг на друга, синхронно нам подмигнули из-за спины свекро-монстра.

— Классный выбор, братец, — пропел правый, пока его брат-близнец, утрамбовывал удивленную таким поворотом событий мать в кресло. — Потом обязательно познакомь. Гало мигнуло и расплылось туманом, донося сдвоенное прощальное: «Удачи!»

— Твоя мама меня убьет, — констатировала, отлипая от похихикивающего Ящера.

— Да ладно тебе! Нормально так поболтали.

Ага, нормально для тебя значит. Ню-ню.

— Спишь сегодня внизу. Один, — пригвоздила, стаскивая со стола огромное блюдо с какой-то рыбой и бобово-овощным гарниром.

— Эй! За что? — огорченно вопросили за спиной.

— Дай подумать… — круто развернувшись к огорченно надувшемуся Играссу, кривлю губы. — Хм-м-м, может быть, потому что не предупредил, о наличии среди представителей министерства твоей мамы? У которой, ко всему прочему, комплекс мамочки в активной форме.

Я, когда меня ставят в тупик своими претензиями мутные личности, начинаю либо хамить, либо качать права. Тем более что у хаори Ярхан не очень-то получилось сохранить маску ледяного диктатора.

— А у тебя мама по-другому бы общалась с неизвестным женихом? — видимо из принципа решил встать на сторону родственницы Играсс. — Которого она ко всему прочему увидела первый раз в жизни на объявлении его статуса.

— Моя бы с фанфарами его встретила. У неё последние три года только об этом мысли и были, — грустно улыбнулась, вспоминая, как мамуля мне мозги по редким воскресным семейным обедам мыла на эту тему. Главное не вспоминать её реакцию на Светку. — Играсс, я ничего не хочу говорить по этому поводу. Хаори Ярхан была в своем праве сомневаться в моей кандидатуре в качестве невесты для её любимого сына. Но ты мог хотя бы предупредить нас обеих. Её о чисто меркантильных интересах, составляющих наш союз, а меня о том, что мне вообще придется с ней знакомиться. Я была не настроена на знакомство с твоей родительницей и младшими братьями. Это же был кошмар! Что они после всего здесь сказанного обо мне подумают?

Прихватив с собой ещё и кувшин какого-то сока, ушла наверх, оставив Играсса внизу. Не могу я смотреть сейчас на него, не могу. И отношения продолжать выяснять не хочется. Тем более что их и нет, отношений этих. Это же просто деловое соглашение? Да, соглашение.

А в комнате меня поджидала хмурая Рида, подпирающая косяк двери в ванную. Сложив полупрозрачные ручки на груди, она с явным осуждением наблюдала за моими передвижениями.

— Поссорились?

— А так блин не понятно? Раздраженно дернула плечом, проходя мимо неё к так и не убранной кровати.

— Можно как-нибудь заблокировать дверь на время?

— Боишься, что он прибежит разбираться? — прищурившись, она неспешно двинулась ко мне, пока я пристраивала на столике свою «добычу». — Так вот какого ты о нем мнения. Но ты ошибаешься. Играсс не такой, он не опуститься до такого низменного способа вправления мозгов одной зарвавшейся девчонке.

Молча, ушла в ванную. Скинув платье и напялив на себя шорты и футболку из тех, что вчера по пьяной лавочке «намутили» с Играссом в кают-компании, направилась обратно в комнату.

— Нет, я не боюсь, что он придет сюда, — вытянув с полочки постельное белье и темно-зеленое покрывало, начала перестилать постель. — Я боюсь, что не сдержусь и швырну в него чем-нибудь тяжелым. Жалко портить такую красоту. И я не о пластиковой посуде, как ты понимаешь.

— Это маскрин.

— Чего?

— Материал, из которого здесь почти все, это — маскрин, — Рида что-то выщелкнула на маленькой, неприметной панельке у двери и та беззвучно закрылась. — Даже одежда на тебе, это тоже маскрин, только более мягкий. В наше время из него делают практически все, потому что он не только прочный, долговечный, способен использоваться как средство защиты для своего обладателя, но также полностью перерабатывается, изменяя свои внешние параметры и структуру. Для этого не нужно использовать какие-либо дополнительные ресурсы, кроме преобразования, а оно много энергии не требует.

— И корабли, они тоже из этого маскрина?

— Я же говорю, почти все, что не используется живыми существами в качестве пищи, сделано из маскрина.

Ничего не понимаю. Тогда зачем Играссу такие сложности со строительством этих его куполов, если все из маскрина?

— Рида, а ты в курсе деятельности Играсса?

— Да. Моя автономная копия, управляющая кораблем, никак не связана со мной, так что все проживавшие когда-либо тут существа, могли спокойно говорить с этой личностью о своих делах и использовать меня в качестве партнера при переговорах.

— Тогда скажи мне, почему у Играсса такие трудности с этим его материалом, если все и так из маскрина?

— Потому что концепт, разработанный учеными его компании, отнимет у маскрина и корпорантов его производящих монополию на этот рынок. Материал, который предлагает производить Играсс намного прочнее, чем маскрин, не требует регулярной замены и дешевле в производстве. Он идеально бы подошел в качестве альтернативной замены маскрину на рынке износостойких материалов для строительства защитных куполов, экранов, космических станций, кораблей и спутников. Да и вообще, много для чего.

Пипец. То есть все ещё серьезнее, чем он обрисовал.

Плюхнувшись на свеже заправленную постель в обнимку с блюдом, я принялась задумчиво пережевывать его содержимое, не особо впрочем, замечая вкуса, и наблюдая за хаотичными перелетами ИскИна по комнате. Не касаясь ногами пола, девушку в очередном темно-синем водолазном костюме мотало из стороны в сторону, от одной стены к другой. Кажется, ей это нисколько не мешало.

— Черт, во что же я ввязалась…

— В передел власти корпорантов и частных предпринимателей никак не связанных с Содружеством.

— И много их? Предпринимателей этих?

До сих пор я не имела четкого представления о том, что вообще представляет собой этот мир, где границ для обывателей в виде того куска суши, что доступен людям на единственной планете, больше просто не существует. Сколько всего на самом деле во Вселенной обитает разумных? Сколько миров, населенных разнообразными обитателями, со своими заморочками? Все невозможно охватить за столь малое время, но хотя бы какие-то прописные истины. Почему все пытаются ограничить меня в самом необходимом, в информации? Хотя, это, наверное, разумно.

— Смотри сюда, — словно прочитав мои мысли, Рида подплыла к экрану и, вызвав командное меню прямо на нем, ввела какой-то запрос. Изображение мигнуло, сменяясь на огромную карту с множеством мелких обозначений, пестрящую огоньками звездных скоплений. — Это система Вейтрасов, — тонкий пальчик указал на кляксу неправильной галактики, вмиг увеличившуюся до изображения четырех последовательно плывущих в невесомости планет, — расы давшей жизнь всему Расселению. Что уж у них там произошло, никто точно не знает, а старейшины и хранители памяти переселенцев молчат как вселенский вакуум. Но факт остается фактом, большая часть населения планет покинули галактику и где смогли, ассимилировались на не сильно занятых, пригодных для жизни планетах в ближайших и не очень галактиках. Для этого им пришлось прописать в свой генный код гены аборигенов, именно поэтому сейчас потомки переселения из разных галактик не сильно похожи между собой, зачастую вообще не имея ничего общего кроме базовой матрицы ДНК кода. Зато они имеют характерные черты, присущие коренным обитателям их планет, необходимые для выживания в конкретной среде. Так вот. На основе карты Расселения, переселенцы до сих пор поддерживают политику единого народа связанных договором Содружества. В результате чего они на сегодняшний день представляют самый влиятельный и многочисленный союз во всей известной нам Вселенной.

Карта вновь приобрела первоначальный вид, где в центре оказалась та самая неправильная галактика, обведенная яркой пунктирной линией, от которой веером вправо расходилось множество точно таких же пометок. Оказывается, жители Вейтраса не мелочились, когда подбирали место жительства для своих будущих потомков.

— За минувшее время Содружество смогло выжить из этой зоны почти всех разумных, либо подчинить их себе на правах младших колоний (не уверена, что Рида имела в виду именно это слово, но переводчик выдал мне самое близкое значение этого термина). Сцонки, единственное исключение из правил. Слишком агрессивная среда обитания, неблагоприятный мир и скудные ресурсы самой планеты, заставили их искать лучшей доли, чего не позволяло Содружество. Либо такой мир, либо вообще никакого. Рида одним движением увеличила почти пустой участок карты, где обнаружилась тоненькая, мутная ниточка, словно бы подсвеченная изнутри. Было такое ощущение, что галактику сплюснул какой-то гигант, сделав из трехмерной, двухмерную.

— Сария прекратила свое существование пятьсот сорок три года назад. Так появились свободные кочевники, ставшие впоследствии самыми безбашенными пиратами из существующих. Но мы собственно сейчас не об этом.

Изображение вновь подверглось суживанию. Точки-галактики и примыкающие к ним туманности Рида очертила неоново-зеленым, образовав почти идеальную окружность. После чего выделила ещё несколько больших скоплений галактик, какие-то чуть ближе, какие-то почти совсем далеко от границ окружности.

— Самые близкие соседи Содружества, это Мартрианский конгломерат, — на экране тут же высветилась группа из нескольких спиральных галактик и множества туманностей. — В него входят пять рас, основная межгалактическая деятельность которых — это строительство кораблей, путешествующих на дальние межзвездные расстояния, а так же поддержка сообщения между ними.

Нифига себе, галактический сервер что ли?

— Так же рядом есть Объединение Квартов, но они торговцы. Сами ничего значимого не производят, зато деньги на перекупках делают такие, что ими бы и заинтересовались, да только стоит их тронуть, как тут же на тебя кредиторы со всех сторон полезут.

Еврейская жилка и в инопланетянах есть!

— Они кстати, ваши самые ближайшие соседи, — точка на окраине спиральной галактики засветилась чуть ярче прочих. — Мне удалось проанализировать данные с корабля Контроля когда они присоединялись к нам и предположить наиболее вероятный маршрут пиратов из тех обрывочных данных, что стали доступны законникам.

Тогда все понятно, национальная черта.

— Следующие — зейры. Они не приемлют чужаков в своих галактиках. Как так получилось, что одна раса умудрилась занять целых четыре галактические системы, никто не спрашивает, но всем интересно. Полностью автономны. Каким-то образом умудряются поддерживать полную и необходимую изоляцию для миров с неоконченным развитием в своих системах. А так же… Что? — заметила мою поднятую руку ИскИн.

— Неоконченное развитие, это как?

— Миры, чье население пока не научилось выходить в открытый космос на дальние расстояния самостоятельно. Вообще, такие миры считаются закрытыми, появляться никому из нас там нельзя. Это считается чем-то вроде табу. Никаких санкций ни от кого за подобное не последует, конечно же, но подобные визиты в миры с неоконченным развитием считаются неэтичными. Тем более, если неожиданные гости поделятся с их жителями своими знаниями — что собственно заставляет их ближайших соседей применять кардинальные меры по отношению к жителям неоконченных. Это не многих останавливает, поэтому в такие миры частенько заглядывают пираты и работорговцы, прихватывая оттуда небольшие, но дорогостоящие «сувениры».

— Как и в нашем случае.

— Да. Безопасность таких миров, дело ваших более развитых соседей. И только они могут содействовать в вашем возвращении на планету. Поэтому очень редки случаи, когда подобное удается пресечь, если нет тотального контроля за системой. Когда пираты пересекли границы запретной зоны и ушли в скачок… Ищи потом красную звезду во Вселенной.

— Понятно.

— Так, на чем мы остановились… ах, да. Так вот, существует ещё несколько небольших содружеств и объединений, но они не представляют конкуренции Содружеству, а все остальные располагаются слишком далеко, чтобы выгодно было вести дела с ними. Максимум — продать идею, но у них и своих разработок хватает. Единственное, в чем сотрудничают все, это охрана рубежей от атак из Серых туманностей и поддержание устойчивого контроля за Границей. Это общая угроза от нескольких рас. Мы о них практически ничего не знаем, кроме того, что они полностью разрушают захваченные галактики, распыляя их до состояний туманностей, в которых им комфортно живется.

— Блин, и здесь Вселенское Зло отметилось, — не удержалась от комментария, дожевывая последний рыбный кусочек и запивая все это неожиданно вкусным соком. — И насколько они опасны?

— Только если нападут внезапно. Но с этим вполне справляется система оповещения и дозорные станции.

Развалившись на покрывале, я сонно наблюдала за тем, как Рида молча совершает какие-то непонятные манипуляции на экране. Перед девушкой появлялись какие-то непонятные графики, схемы и планы. От обилия пестрых окошек зарябило в глазах. Ситуацию ухудшало и то, с какой скоростью она умудрялась просматривать информацию.

— Рида, а как так получилось, что ты здесь, и ты за пределами этих апартаментов — это две разные… девушки? — ну не называть же мне её системой?

— Моё сознание специально разделили, — не отрываясь от своего занятия начала объяснять Рида. — Та, что управляет кораблем, это просто проекция программы и ядра. Я же — лишь тень той личности, с которой брали слепок. Обычно тень не оставляют, после того, как модульная программа скорректирована, так как это может вызвать неполадки и сбои в логической цепи, так как личность и суждения бывшего носителя слишком подвержены эмоциональности. Я могу контактировать с основным компьютером корабля, с членами экипажа, но прописанные в программе установки не дают мне каким-либо образом передавать информацию о том, что происходит здесь. При любой попытке нарушения, меня просто уничтожат. Я прекращу существовать даже в качестве модулируемой проекции электронного сознания, а мне бы этого не хотелось.

— И тебе не скучно?

— Нет. Нечастые гости этих апартаментов дают мне много пищи для размышления и собственных исследований. Не смотря на то, что выход во внешнюю информационную сеть у меня односторонний, мои прогнозы зачастую бывают ожидаемо точными. Это довольно интересное занятие, ты не находишь? — впервые я увидела на её лице что-то похожее на неподдельные эмоции. — Исходя их всех доступных данных, просчитывать множество вариантов того, как именно будут протекать будущие события при определенном стечении обстоятельств и с учетом множества вариаций реальностей в разных ситуациях способных привести к совершенно неожиданным последствиям.

Не знаю, какого именно ответа она от меня ожидала, но меня хватило лишь на пораженное восклицание:

— Жесть, у тебя не мозги, а компьютер!

— Но так и есть. В моей биологической форме мне были недоступны те ресурсы, что я имею сейчас.

Ну вот, что и следовало доказать. Я пытаюсь разговорить машину. Капец котенку.

Подобрав к животу ноги, я принялась бездумно водить пальцем по покрывалу, вырисовывая какие-то завитушки. В голове — сплошной сумбур. Рида много мне сегодня рассказала и, соотнеся то, что мне уже известно от Никара и Играсса, картина получается ещё более запутанная. Политика, кто ж в ней с полтычка разберется. Уж явно не абориген из мира с незавершенным развитием.

— И чем ты занимаешься сейчас?

— Да уже ничем, — девушка неспешно опустилась около кровати. — А хочешь посмотреть, чем сейчас Играсс занимается? — и столько хитрости и ехидства было в её голосе. Я просто не могла отказаться.

Экран снова мигнул, показывая просто невероятную по своей красоте картину.

Я не пожалела, что согласилась на подглядывание за Ящером. Там действительно было на что посмотреть. Атлетически сложенное тело Играсса не имело бугрящихся, словно надутых бицепсов, а выглядело суховато рельефным и гибким. И в данный момент это тело демонстрировало себя во всей красе, совершая текучий каскад красивых и плавных, почти танцевальных движений. Неторопливые и медленные, даже как будто ленивые, сменялись стремительными и резкими, как бросок змеи, а те, в свою очередь, логично фиксировались в статичных замысловатых стойках. И все это в паре со сверкающей стальной лентой, при каждом резком движении со свистом рассекающей воздух. Изображение было настолько четким, что мне было видно каждую капельку пота на его спине.

Черт, никогда бы не подумала, что вид потного, голого по пояс мужика, с чем-то колюще-режущим в руках, может возбудить меня…

— Пойдешь мириться? — поиграв бровями, предположила эта прохиндейка.

— А что?

ИскИн молча, протянула мне прозрачный пеньюар с кружевной отделкой глубокого, синего цвета.

— Вуайеристка!

Девушка сделала вид, что ей о-очень обидно за такие подозрения в её адрес. Притворно закатив глаза, та плюхнула свою полупрозрачную попу на пол и притворилась, что ужасно страдает от несправедливых подозрений. В сомнении изогнув бровь и подбоченившись, где-то с минуту я наблюдала этот театр одного актера.

— Как говаривал один очень умный человек на моей родине. НЕ-ВЕ-РЮ!

— Тебе жалко, что ли? — тут же прекратила свои показные страдания та.

Пожала плечами и пошла переодеваться. Действительно, и кто я такая чтобы лишать девушку может последнего удовольствия в её жизни? Главное, что она над нами в процессе не зависает, а уж подсматривать, пусть подсматривает. Все мы этим грешны.

* * *

После душа, смыв с себя косметику и остатки пережитого раздражения, я тихонечко спустилась по лестнице вниз, стараясь до спуска на последнюю ступеньку не смотреть в сторону занимающегося Играсса. Слишком уж соблазнительным зрелище было на экране. Что уж со мной станется, когда я увижу его в натуре, так сказать? Поймав себя на том, что непроизвольно начала осматриваться дальше ступенек, поспешно отвела взгляд на ступени под босыми ступнями и покрепче запахнулась в тонкую ткань жалея, что не одела что-то более существенное. Прозрачную тряпочку пеньюара, благоразумно спрятала до поры до времени под шелком коротусенького халатика одетого по совету все той же Риды.

Бздынь!

С протяжным звоном со стола слетело рассеченное на две неровных половины блюдо. Во все стороны, оставляя на белой скатерти фиолетовые брызги, рассыпались какие-то фрукты, похожие на ежевику (только размером с доброе яблоко). Все это я отметила как-то отстраненно, зависнув с выставленной над последней ступенькой ногой, заворожено наблюдая за стремительными, четкими движениями в ореоле сверкающей стали.

— Вау! — не смогла сдержаться, когда мужчина совершил какой-то немыслимый прыжок через подвернувшийся ему под ноги стул, умудрившись его зацепить ногой и отправить тот в недолгий полет до предполагаемого врага. Стул с треском врезался в стену, свалившись на пол переломанной грудой.

Фьюу!

В сумраке приглушенного освещения двумя молниями сверкнули расплавленным серебром пара глаз с нехарактерно расширенными, как у ночного зверя, зрачками. Острейшее лезвие замерло в каком-то несчастном сантиметре от моей шеи. Нос уловил горьковато-мускусный запах, из-за чего меня с головы до ног прошибло ознобом от ощущения разгоряченного мужского тела в опасной близости.

— Вика? — хриплый, удивленный голос.

Меня качнуло. И быть бы мне с перерезанным горлом (если эта штука так просто их прочнейший маскрин кромсает, то уж моя шея это вообще пустяки). Но прежде чем я свалилась на последнюю ступеньку, железка была отброшена, а мою тушку подхватили на руки, заставив обхватить ногами за торс и крепко прижав к влажному телу.

— Какого шурха ты тут забыла? Я же ведь… тебя чуть не… — сдавленно пробурчал мне в шею Играсс, до синяков сжимая мою талию.

Меня начало потряхивать.

— Иг, не злись на меня, пожалуйста. Я сорвалась. Сглупила. Наорала на тебя. Прости. Я не хотела, — приподняв ладонями его лицо, короткими поцелуями, перемежая каждое слово извинениями, пыталась успокоить и себя и его таким незамысловатым способом, все ещё ощущая стальной холодок у самой шеи.

— Глупышка, — с какой-то обреченностью выдавил он из себя, помогая мне избавиться от халатика и замирая при виде моих верхних девяносто восьми чуть прикрытых тонким кружевом.

«Черт, а одна компьютерная зараза знает толк в соблазнительном бельишке»: промелькнула у меня мысль, когда кое-кто с силой сжал мою напрягшуюся грудь ладонью. Изучая при этом второй то, что в такой позе совершенно было не прикрыто коротеньким пеньюаром.

В общем, мы помирились. Трижды. И теперь вместо пеньюара, у меня несколько маленьких кружевных тряпочек и подвязка на бедре.

Но помирились. Да…

* * *

— Ты же понимаешь, что задумала почти невозможное? — «призрак» девушки, надоедливо маячивший у меня над головой последние два часа, наконец-то прекратил свои монотонные шатания из стороны в сторону. Теперь Рида предпочла позу вверх ногами прямо у меня перед лицом. — Играсс точно подметил, что чисто внешне, ты имеешь больше сходства с представителями расы ларг. Но их внутренняя организация, специфическое вербальное общение и сложная система внутреннего деления. Нереально освоить то, чему учатся с самого рождения за какие-то сутки!

— Ты когда-нибудь прекратишь бурчать? — прикрыв уставшие от долгого чтения глаза, раздраженно отшвырнула «читалку» в противоположный угол дивана. — Если единственный вменяемый совет от тебя это предложение сдаться и бросить все на самотек, то отвали в туман и не мешай мне попытаться сделать хоть что-то.

— Хоть что-то? — передразнила меня эта вредительница, делая невообразимый кульбит через голову и оказываясь ровнехонько над столом. — Тогда начни с истории. Все больше пользы… и понимания.

Вот говорят, что женщин не понять. Видимо ИскИны, это вообще отдельная песня. Как у машины вообще могут быть перепады настроения? Ей в теории положено быть логичной до посинения, простой и прямолинейной, как математический алгоритм. А что в результате? Истеричная барышня со скандальным характером истинной стервы. Я уже успела сто миллионов раз пожалеть за прошедшее время, что вообще решилась привлечь её к делу. А поначалу это казалось вполне себе недурственной идеей, когда выяснилось, что у одного конспиратора практически нет никакого плана действия. Но лишь до той поры, пока одна маленькая, полупрозрачная засранка не начала компостировать мне мозги.

Капец. И как у них все так просто получается? Играсс, тот просто предложил мне не париться. Мол, у них вообще мало кто обращает внимания на окружающих. А пара молодоженов ларг на космической станции это просто что-то настолько само собой разумеющееся, что никто в нашу сторону лишний раз и не посмотрит. На мой закономерный вопрос о том, знает ли он сам, как те себя должны вести, он просто отмахнулся и предложил мне расслабиться, оставив подобную чепуху на него. Идиот, слов других у меня просто нет.

Закапываясь в плед с читалкой в руках, продолжала про себя эмоционально высказываться о таком наплевательском отношении к собственной легенде. Мозги же продолжали усердно вспоминать все то, что в шутку рассказывал мне мой двоюродный дядька, бывший в своей молодости хитропопой партийной служкой. Сбор информации на враждебной территории в составе дипломатической миссии, вот чем этот жук занимался на самом деле.

— Рида! SOS! — заорала, подскакивая с дивана через час нуднейшего чтения о исторических вехах народа ларг. — Мне срочно нужен твой мега-мозг чтобы спасти свою и ещё одну глубоко мне симпатичную задницу.

Прозрачная мордашка рыжей ведьмы тут материализовалась в каюте.

— Чего опять орешь?

— Солнышко, у тебя время есть свободное? Проведи мне ещё один ликбез. — У ИскИна натурально глаза по блюдцу стали от таких просьб. — Никаких внешних отличительных черт не имеют, кроме более яркого цвета волос и радужки глаз. То, что особенно важно для нас — у них по традиции супруги, после свадьбы, совершают путешествие. Чтобы найти место для жизни в дали от рода, для более крепкого формирования семейных уз. И чем дальше от семьи, тем лучше, — Рида с обреченным видом кивнула. — Но при этом, я правильно поняла, что у них женщине не принято появляться в обществе без родича или супруга? При этом подобное положение женщины ни сколько ее не умаляет, потому что она не подконтрольная спутница, она скорее… направляющий? Тогда скажи мне, дурочке, нафига всё это?

ИскИн закатила глаза, но послушно вывела на экран пару десятков информационных окон.

— Видимо из той информации, что я скинула тебе, не ясно, что на Тазерусе форма правления — матриархат. Причем не такой, где женщина это царь, Бог и светоч мира, нет. У них так чисто психологически сложилось, что женщина — это не только хранительница домашнего очага. Женщины их вида рассудительны и хладнокровны, они не позволяют совершить своим мужчинам, от природы вспыльчивым и немного раздражительным, опрометчивых поступков, которые несомненно навредят интересам Семьи. Сами ларги утверждают, что их женщины слышат «смыслы» и их невозможно обмануть, — Рида замолчала, наткнувшись взглядом на мою потрясенно-отрешенную моську.

Как-то все это слишком странно звучит. У меня в голове не укладывалось, как может космос и подобная мистическая чепуха вообще уживаться в едином целом? А тут похоже никого вообще не удивляет такое положение вещей. Помотав из стороны в сторону гудящей головой, попыталась выкинуть из мыслей все лишнее и принять информацию такой, какая она есть. Разбираться будем потом.

— Может быть тебя интересует что-то более конкретное? — с некоторой обреченностью в голосе спросила девушка, продолжая выщелкивать на экран какие-то новостные, судя по всему, статейки.

— Мне нужна информация о поведении и традициях. Причем не только в обществе, но и в более узком кругу.

— Зачем это тебе? — на верхних ступеньках лестницы появилась слегка растрепанный Играсс в одном полотенце.

— Будем с тобой в шпионов играть, радость моя, — на меня непонимающе уставились. — Хочешь сказать, что тонкая шпионская игра с подставными лицами и четко проработанной легендой, это не для вашего технически развитого мира?

— Для обмана системы подобное необязательно, — как маленькой начала разъяснять мне Рида. — Программа ориентируется на имеющиеся данные в базе, сопоставляя их с имеющимся оригиналом. Физические, психосоматические параметры, даже социально доступная информация. Документы на вас уже есть. Завтра приведем общий физический вид в соответствие с ними и можно будет спокойно покинуть этот гостеприимный корабль.

Я только за голову схватилась от такого подхода к делу.

— Хочешь сказать, что наши преследователи спокойно примут на веру показатели какой-то там системы, если они и сами прекрасно знают, что её можно обмануть, качественно подчистив следы своего вмешательства? И это если не брать в расчет тот факт, что меня с вашей ларгой будет роднить только то, что цвет волос соответствует заявленному экстерьеру. Мы с тобой уже только потому будем привлекать внимание окружающих, потому что похожи на большого дядечку с восторженной детсадовской девчонкой, которую первый раз в жизни в зоопарк привели.

— Я не понимаю, — растеряно покачала головой Рида, подлетая ко мне чуть ближе. — Как твое поведение может быть настолько иррациональным?

— Оно и будет таким, потому что для меня вся эта ситуация сплошной бред. Или ты думаешь, что жизнь на отсталой, по вашим меркам, Земле будет хоть чуточку походить на то, что я увижу в ближайшее время? Ты не думаешь, что моя реакция может выдать нас с головой. У нас простые туристы в соседней стране не зная привычных традиций её жителей способны так накуролесить, что их через сутки благодаря ютюбу пол мира в лицо узнавать станет.

— Хм, а в этом что-то есть… — Рида на какой-то миг зависла, а потом кинулась к экрану, разгребать тот завал информации, что сама и устроила, выкапывая из немыслимого количества файлов только какие-то одни, все остальное безжалостно удаляя. При этом бурча себе под нос что-то вроде: «Папочки, цветочки мои».

С минуту понаблюдав за этим шизофреническим действом, мы с Играссом справедливо рассудили, что лучше не мешать гению и отчалили в сторону блестящей в свете лампочек кухонной панели.

— Ты серьезно собираешься попытаться вжиться в образ моей супруги? — Играсс не глядя, нажал на какие-то кнопочки, и через какую-то жалкую минуту у меня перед носом оказалась чашка чего-то похожего на кофе и булочки со сладкой, судя по запаху, начинкой.

— Ну, начнем с того, что не совсем твоей супруги, а некоего ларга. Кстати, кем будет этот индивидуум?

— Расту Ланцтор, микробиолог.

Ясно, что ничего не понятно.

— А ты в этой микробиологии хоть чуть-чуть шаришь? — спросила, отхлебывая «кофейку». На меня так красноречиво посмотрели, я чуть не подавилась. — Ладно, вопрос отпал. А я кем буду?

— Полукровка, Токиера Шоо, уроженка Трини-7, это спутник в звездной системе Змеи. Мы там познакомились когда я был на Трини по работе. Теперь мы с тобой в свадебном путешествии, летим туда, куда вектор заведет. Ничего определенного, никаких планов.

— Из-за чего вообще возникла такая традиция?

— Рида же тебе сказала, что мужчины у ларг довольно неуравновешенны, — кивнула, подтверждая что что-то такое слышала от неё. — Так вот, традиция, когда молодожены отправлялись куда-то подальше от семьи возникла довольно давно, ещё когда ларги не умели путешествовать по открытому космосу. И делалось подобное лишь с единственной целью, чтобы молодая жена научилась слышать своего супруга. Я поэтому и сказал тебе не зацикливаться на этом, потому что нам просто необходимо выглядеть нелепо, странно и немного отчужденно, потому что именно этого ждут от молодых ларг окружающие.

Пипец. С тяжелым вздохом уткнулась в подставленные ладони, застонав от отчаяния.

— Эй, ты чего? — отставив в сторону тарелку, Играсс пересел ко мне поближе, чуть приобнимая за поникшие плечи.

— Иг, вот скажи мне честно, чего ты от меня ждешь? — повернувшись к нему, чуть не столкнулась лбом с наклонившемуся ко мне мужчине. — Как ты вообще представляешь подобное в моём исполнении? Или планируешь произвести фурор, продемонстрировав окружающим цирк с заменой ролей? Ты уверен, что мне хватит выдержки с каменным лицом воспринять всё ЭТО!? Для меня ведь все тут — сплошной шок. Я о подобном только в фантастических книжках читала, да поражалась режиссерской выдумке, когда видела фильмы.

— Викория, ты зря переживаешь за свою реакцию. Вот скажи мне, почему твоё удивление должно как-то помешать нам?

— Но как же… — мне было невдомек, почему мои тревоги непонятны ему. — А вдруг я по незнанию сделаю что-то неправильно, не так? Или, чего хуже, нарушу какой-то закон или неписанное правило, о котором все знают с детства.

— Милая, — прижав меня к себе, с улыбкой этот… Ящер звонко чмокнул меня в нос, — в известной нас Вселенной обитает больше шестисот различных народов и каждого свои заморочки и культурные различия, — от озвученной цифры мне стало ещё хуже, заметив это Играсс лишь глаза закатил. — Так, без паники. Это все имеет значение только в том случае, если ты оказываешься у кого-то на планете. Там правила приличия обязывают тебя к изучению традиций инопланетян. А на станциях, все вполне привыкли к тому, что кто-то может повести себя немного нестандартно. Тем более что, не смотря на все достижения, многие до сих пор не вылетали дальше спутников своих планет. Здоровое удивление и шок ещё никого не заставляли подозревать тебя в обмане.

Ну что же, у него вполне получилось меня успокоить.

— Только пообещай мне, что если меня начнет заносить, ты мне дашь об этом знать, а не будешь со смехом за всем этим наблюдать.

Приложив руку к солнечному сплетению и состроив серьезную моську, тот закивал. А потом вообще. Выдал такое, от чего я чуть со стула не навернулась.

— Торжественно клянусь, что если гражданка Виктория будет неподобающе себя вести, я приму должные меры для предотвращения недопустимой реакции на…

Дальше уже не слышала, потому что дольше сдерживаться я не смогла и позволила себе засмеяться в голос.

* * *

— Слушай, Рид, а ты уверенна, что именно так я должна выглядеть в качестве ларги? — с сомнением посмотрела на ИскИна, которая с таким довольным видом рассматривала мою шевелюру, что мне нестерпимо захотелось запустить в нее кое-чем тяжёлым.

— Не сомневайся, — уверенно закивала та, подлетая ближе.

— Да-а?

— Ага, — передразнила меня рыжая бестия и… исчезла.

Обреченно застонав, я обернулась к зеркалу и скептически принялась разглядывать себя своими ужасными лупалками желтого цвета с приплюснутым зрачком. Жуть… Увидишь такое с утра пораньше в зеркале, поседеешь от страха. Хотя, если посчитать сколько меня Рида заставила убить красителя на мои космы… мда-аа, мне теперь преждевременная седина не грозит. С остервенением подергала себя за прядку кроваво-красного цвета и чуть не взвыла. Ну почему красные-то а?

— М-м-м, а тебе так даже больше идет, — неожиданно прозвучал голос от двери, заставив подпрыгнуть на добрый метр.

— Ты чего так пугаешь меня? — прижав руку к сердцу, пробурчала оборачиваясь и тут же со стоном отворачиваясь. — Блин, ну что за несправедливость! Мне значит какой-то кошмар красно-желтый, а кому-то даже почти делать ничего не пришлось. Кстати, тебя из-за таких незначительных изменений раньше времени не опознают?

— Да ладно тебе, — довольно улыбаясь, Играсс подошел ко мне почти вплотную, и теперь в зеркале отражались мы оба. — Вполне неплохо смотримся вместе. И нет, раньше времени меня не опознают, потому что в роду Ланцтор все беловолосые.

— Ага, понятно. Только теперь есть другая проблема. Мне срочно надо на всякий случай обзавестись битой.

— Зачем?

— Что бы отгонять от тебя ненормальных поклонниц, которые на тебя с разбегу вешаться будут, — повернувшись, дернула за непослушно выбившуюся ему на лицо прядку снежно белого, чуть отливающего синевой, цвета. Глаза напротив, такого же ярко-желтого цвета как и у меня, только с более темными лучиками, озорно блеснули.

— Это кому ещё тут отгонять чужих поклонников придется, — сказал, придирчиво рассматривая меня Играсс. — По легенде из нас двоих, именно я неуравновешенный, влюбленный в тебя болван, готовый кому-нибудь настучать за косой взгляд в твою сторону, — чья-то шаловливая рука при этом прошлась от талии до бедра и задержалась там, ощутимо сдавив то самое, за что тянет подержаться.

— Да кто на такую жуть вообще с интересом глянет! — от одного воспоминания собственного тяжелого взгляда, становилось дурно.

— Ты недооцениваешь впечатление, которое производит получившийся образ, — загадочно ответил, в последний раз проводя рукой по моей попе.

— Да ну тебя… — отмахнулась, смущенно отстраняясь.

Блин, приятно-то как.

Вместо ответа мне вручили сверток с одеждой и чинно удалились, больше не позволив себе распускать руки. И на том спасибо. А то такими темпами, мы не скоро ещё соберемся свалить с этого гостеприимного звездолета.

В свертке оказались высокие полуботинки с широкими отворотами, из материала сильно напоминающего замшу, болотно-зеленого цвета, узкие брюки, светло-бежевый топик и длинная, до середины бедра, темно-зеленая туника с широким воротом и каким-то замысловатым вышитым орнаментом по горловине и рукавам. Ко всему прочему, мне предлагалось нацепить на себя широкие парные браслеты из непонятного серебристого металла с зеленовато-желтым отливом, словно рябью распространяющемуся по всей поверхности изделия. Быстренько одевшись, глянула на себя в зеркало. Хм, пожалуй, и в самом деле, все вместе смотрелось довольно неплохо, хотя к новой внешности еще надо привыкнуть. Но вот сережки… Они мне очень понравились. С вечерним платьем все смотрелось просто божественно. Но теперь, они совершенно не подходили к ансамблю. Придется вернуть украшения Играссу, тем более что мне он их не дарил. Так что рано или поздно, отдать все равно придется.