ЭМБЕР

Когда я выхожу из своего полубессознательного состояния, Мав стоит в изножье кровати и наблюдает за мной. Он снимает ботинки, носки и с нарочитой неспешностью расстегивает джинсы. Когда они сползают по его сильным ногам вниз, мой взгляд устремляется на темную дорожку волос, которая исчезает под его черными трусами-боксерами.

Если бы у меня осталась в запасе хоть капля сил, я бы поднялась и сделала то, что хотела сделать уже несколько дней — провела по этой дорожке своим языком и посмотрела, куда она приведет. Возможно, отплатила бы Маву той же услугой, которую он оказал мне.

С ухмылкой на губах Мав опускается коленями на кровать.

— Ты в порядке, Куколка? Или я тебя сломал?

Я медленно качаю головой из стороны в сторону.

— Нет. Может быть. Ох, это было потрясающе.

На этот раз он громко смеется.

— Я рад, что тебе понравилось, потому что я намерен часто это делать, — подхватив под руки, он перемещает меня, чтобы уложить посередине своей огромной кровати. Половина его тела накрывает мое, и его тяжелая эрекция упирается в мое бедро.

Гул сексуальной энергии трепещет у меня в животе.

Он ласково прикасается к моей щеке.

— У тебя усталый вид, малышка.

— Я немного устала.

Это правда, но я также изнываю от соблазна увидеть, что он будет делать дальше. На самом ли деле у него столько контроля? Когда по всему видно, что он страдает?

— А ты?

Отстранившись, он отводит взгляд от моего лица и опускает его на мое тело. Его глаза прожигают маршрут от моей груди и ниже, спускаясь по моему животу к лону. Кончики его пальцев едва касаются самой мягкой части моего живота, пока он не убирает руку.

Мав крепко зажмуривается, выдыхает и падает на спину.

— Да, устал. Мы должны поспать.

Но, словно вспомнив, что мы разделили минуту назад, он высовывает язык и проводит им по своей нижней губе.

Я поворачиваюсь к нему, больше не в силах бороться с искушением потрогать его. Я кладу руку ему на живот. Как только я это делаю, в глубине его горла зарождается стон, его пресс напрягается. Его глаза все еще закрыты, когда я скольжу пальцами по его животу. Он убирает свою руку с груди, предоставляя мне полный доступ. Я читаю кожу на кубиках его пресса, как будто это шрифт Брайля, и запоминаю каждый звук удовольствия, который он издает. Продвигаясь к его груди, я дразню его кончиками пальцев, кружа по его соску, а затем перемещаю их к центру его грудной клетки, прослеживая ими слова татуировки. Исследовав верхнюю часть его тела вдоль и поперек, я робко касаюсь его челюсти и чувствую, как его щетина царапает кончики моих пальцев. Те самые жесткие волоски, что оставили временный ожог между моими бедрами и на моей шее.

Боже правый… мой Люци — красавец. Ни одна женщина в здравом уме не сможет устоять перед его лицом и телом. И не только перед ними.

У меня не было шанса устоять, так ведь?

Да, не было.

С того момента, как я его увидела, он меня очаровал. Проложил себе путь прямо в мое сердце.

Когда я дотрагиваюсь до его губ и провожу по ним подушечками своих пальцев, рот Мава приоткрывается. Я влюбилась в эти губы в первый день нашей встречи. Несмотря на то, что он зажимал ими сигарету, они были самыми сексуальными губами, которые я когда-либо видела. Полные и созданные для поцелуев.

Наконец, его глаза открываются и сосредотачиваются на моем лице, они полыхают огнем, который практически опаляет воздух между нами.

Он смотрит на меня так, будто я — его еда, в которой он слишком долго себе отказывал.

Мы смотрим на друг друга, и я задаюсь вопросом, чего он ждет. Почему он не целует меня? Почему не ласкает меня? Почему не займется со мной сексом? Что случилось с его обещанием трахнуть меня?

— Мав?

Он лениво мне улыбается:

— Да, детка?

Я поглаживаю его щеку и изучаю его лицо.

— Чего ты ждешь?

Он поворачивает голову и целует мою ладонь. Когда он снова встречается со мной взглядом, он произносит:

— Тебя. Я говорил тебе. Ты контролируешь это. Я не хочу требовать от тебя больше того, что ты готова мне дать.

Но я хочу большего. Я хочу то, что ты мне обещал.

Слова так и вертятся на кончике моего языка.

Я неуверенно придвигаюсь к нему и обнимаю его за шею. Прильнув ближе, я не спускаю с него глаз. Он не сдвигается ни на дюйм. Он ждет, когда я сделаю первый шаг, когда припаду губами к его губам. Он приоткрывает рот, мой язык проскальзывает внутрь и нерешительно тянется ему навстречу. Он хватает меня за шею и вторит моим движениям, моей страсти, моему порыву. Но он сдерживает себя. Под его кожей дремлет чувство голода. За нежными поцелуями скрывается неистовство, стремящееся вырваться на свободу.

Я жажду этого и байкера, который берет то, что хочет.

Я углубляю поцелуй, действуя более агрессивно. Мои руки блуждают по его телу, я прикасаюсь к нему без всяких ограничений. Я всасываю его губу в свой рот и оттягиваю ее зубами, после чего отпускаю. Моя рука устремляется по его животу вниз и накрывает его эрекцию под трусами.

— Черт! — шипит Мав и дергается под моей рукой. Затем останавливает мою руку и говорит: — Ты не обязана это делать.

На это раз я затыкаю его своим ртом, не дав договорить, и целую его без всякой сдержанности. Мы — сплетение губ, языков и рук. Мы так возбуждены и разгорячены, что воздух между нами трещит от накала.

Разрывая поцелуй, я выдыхаю:

— Я хочу, чтобы ты выполнил то, что пообещал мне.

Через секунду он привстает на локоть и усиливает хватку на моей шее.

— Куколка, — его большой палец гладит меня по челюсти. — Клянусь Богом, детка, мне нужно быть в тебе больше, чем дышать. Вообще-то, у меня и так уже крыша едет. Ты точно уверена? Я не стану торопить события, если это то, в чем ты нуждаешься.

— Нет, покажи, насколько хорошо мне может быть с тобой.

Он перекатывается, оказываясь на мне, и заключает мое лицо в свои ладони.

— Проклятье, детка. Я хочу быть тем, кто тебе нужен, но мой контроль висит на волоске. Я уже не смогу быть нежным.

— Значит, больше не сдерживайся.

— Господи, по-моему, ты не понимаешь, о чем меня просишь.

Я кусаю его губу, почти до крови.

— Понимаю.

— Черт.

Наши рты сталкиваются друг с другом. С той секунды, как наши губы соприкасаются, это необузданный, жесткий, граничащий с насилием поцелуй. Его руки впиваются в мои бедра, и нижние части наших тел двигаются в унисон. Вращение его бедер моментально начинает пробуждать во мне жажду большего. Вжимаясь в меня, Мав низко рычит, и этот звук эхом отскакивает от его груди. Приподнявшись, он склоняет голову над моей грудью. Он лижет мой сосок и перекатывает его во рту, после чего слегка прикусывает зубами.

У меня перехватывает дыхание, и я откидываю голову назад.

— Боже, как же хорошо. Все, что ты делаешь, это так приятно.

Он оставляет меня на минутку, но только для того, чтобы избавиться от своих боксеров. Потом он раздвигает мне ноги и встает между ними на колени.

— Такая чертовски мокрая для меня, Куколка. И каждая капля этого нектара — моя.

Он накрывает ладонью мое лоно, а затем смазывает моими соками свой ствол. Другой рукой он надавливает большим пальцем на мой клитор и улыбается, когда я извиваюсь под его умелыми манипуляциями.

Перенеся свой вес на одну руку, он закидывает мою ногу себе на бедро. Не успеваю я перевести дыхание, как он направляет свой длинный толстый член к моему входу.

— Скажи мне, Эмбер. Это то, что ты хочешь?

— Да.

— Значит, ты не хочешь мило, нежно и сладко? Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя так, как мы оба в этом нуждаемся?

— Да!

Я хочу этого. Я хочу его больше, чем когда-либо и что-либо хотела в своей жизни. Он мне нужен. Он нужен мне, чтобы ослабить давление внутри меня, убрать его полностью.

В меня проталкивается кончик его члена. Он большой, и сначала мое тело противится вторжению. Там, где я растягиваюсь, чтобы приспособиться к его размеру, присутствует легкая толика боли.

Кажется, мы оба задерживаем дыхание. Подавшись назад, он снова толкается, прикладывая больше сил и, о, Боже мой, это просто необыкновенно.

— Черт! — шипит он, когда постепенно проникает глубже. — Расслабься, детка, позволь мне почувствовать, как ты кончишь.

Я стараюсь, но напряжение сходит только тогда, когда он отвлекает меня, играя с мои клитором.

При следующем толчке он погружается в меня по самые яйца, и его голова падает вперед. Он выпускает гортанный стон, шепчет «Боже» и закрывает глаза.

Он наполняет меня полностью, и это не сравнимо с тем, что я когда-либо чувствовала.

— Боже, Эмбер. Это охренительно, — говорит он между рваными вздохами. Затем он обхватывает мое лицо ладонями. — Ты в порядке?

— Да, — киваю я.

— Ничего, если я начну сейчас двигаться?

Я снова киваю.

— Скажи это, Кукла.

— Да.

Он сжимает челюсти, а его глаза приобретают оттенок расплавленного золота. Он немного отступает и погружается в меня вновь. Еще глубже. Я издаю невнятный звук и выгибаю спину. Он снова ругается и накрывает ладонью мою грудь. Наши тела сталкиваются, и он толкается в меня снова, пока не устраивается во мне полностью, пока его тело не оказывается на одном уровне с моим собственным.

Склонившись, он проводит губами по моей шее. Прикусывает за ухо.

— Детка, достаточно звуков, которые ты издаешь, чтобы заставить меня кончить. Но это. Это уже перебор. Чувствовать, как ты держишь меня, словно мы созданы друг для друга. Ничто… Ничто даже близко не стояло, — сбивчиво произносит он.

Затем он набрасывается на мой рот страстно и агрессивно.

Я цепляюсь за него как за спасательный круг. Он задевает особую точку внутри, которая посылает дрожь наслаждения через мое тело с каждым ударом. И оно нарастает, когда он подается назад и снова вбивается в мое лоно. Наши тела работают в тандеме. Он ввинчивает в меня свой член так, что я судорожно хватаю ртом воздух и умоляю о большем.

Но он замирает.

— Пожалуйста… не останавливайся, — шепчу я, впиваясь ногтями в его спину. — Это так приятно.

— Вот оно. Держись за меня, детка.

Это смахивает на предупреждение. Я понимаю это пару секунд спустя, когда его член доходит до моей матки и быстро выходит из нее, только чтобы снова в меня проникнуть. Он вколачивается в меня с неумолимой скоростью, и его бицепсы вздуваются от силы, которую он прикладывает, чтобы перевернуть мой мир с ног на голову.

— Черт… Я сейчас…

— Дай мне увидеть это, Куколка, — хрипло произносит он у моих губ. — Покажи мне. Покажи мне, на что это похоже, когда ты кончаешь. Кончи для меня.

Затем он мастерски целует меня и начинает трахать с такой силой, что нас подбрасывает вверх с каждым мощным толчком, и я обвиваю его руками и ногами еще сильнее.

Моему телу требуется всего четыре, вернее, еще четыре потрясающих удара, чтобы уступить неослабевающему напору. Я на грани очередного оргазма. Каждая конечность деревенеет. Интенсивность происходящего практически парализует меня.

Он тихо рычит и толкается глубже.

— Черт, Эмбер. Я чувствую тебя. Ты держишь меня чертовски крепко, детка.

И все же, он управляет моим телом, продлевая импульсы удовольствия до бесконечности.

Он тянется вверх и хватается обеими руками за изголовье кровати. Тембр его голоса меняется, а черты лица каменеют от концентрации.

— Боже, я готов кончить в эту сладкую киску. Но только, когда ты крепко меня обхватишь, кончив еще раз.

Вцепившись в деревяшку над моей головой, он вколачивается в меня с такой силой, что клянусь, я вижу звезды каждый раз, когда он достигает предела проникновения.

— Еще раз. Ты кончишь еще раз.

Матерь Божья.

Спустя всего несколько секунд после этого очередного нападения, я становлюсь той, кем никогда не была. И говорю такие вещи, как «Да, пожалуйста. О, мой Бог! Да, вот здесь». Не сомневаюсь, что, когда это закончится, я буду чертовски смущаться, но сейчас я могу только чувствовать, открыть себя этой новой дикой опаляющей боли, которую он во мне пробудил.

Когда я не втягиваю в легкие воздух, я выкрикиваю его имя столько раз, что и не сосчитать. Приподняв голову, я слизываю пот с груди Мава и обвожу языком его соски. Мои ногти царапают его спину, когда он вонзается в меня.

Что-то трещит над моей головой, и я чуть не заливаюсь смехом, потому что… черт… думаю, мы только что сломали его новую кровать.

Он вколачивается в меня быстрее и кряхтит от усердия. Его губы касаются моего уха.

— Дай мне увидеть это.

Он кусает меня за мочку уха и смешивает все удовольствие, которое дарит мне, с резким всплеском боли. Каждая часть моего тела замирает, голова откидывается назад, и я кричу. Я взрываюсь, и целительный оргазм сотрясает весь мой организм.

Мав рычит и склоняет голову вниз.

— Да, Куколка! Я чувствую тебя.

Он проталкивается внутрь, и по всему его телу пробегает дрожь. Мы распадаемся на части вместе. На этот раз он кончает вслед за мной. Теплые струи его спермы бьют в мое чрево, и тело Мава натягивается как струна.

Несколько мгновений спустя, когда его мышцы начинают расслабляться, его руки не выдерживают, и он падает на меня, упираясь лбом мне в плечо. Наше тяжелое дыхание — единственный звук, который можно услышать.

Понятия не имею, сколько времени у нас уходит, чтобы прийти в себя, но пара минут точно. Мав шевелится первый. Он целует меня в плечо.

— Никогда раньше я не чувствовал ничего подобного тому, как ты удерживала меня в себе. И то, как ты выглядишь, когда кончаешь — самое прекрасное зрелище, которое я когда-либо видел.

Он заключает мое лицо в свои ладони.

— Обещай, что будешь здесь, когда я проснусь, потому что я уверен, что сломаюсь, если лишусь этого. Лишусь тебя.

— Я здесь, Мав. Я не планировала сбегать.

Его поцелуй на сей раз мягкий и ласковый. Нежный. И этим поцелуем он крадет еще один кусочек моего сердца. По-моему, у меня даже выбора не было, чтобы в него влюбиться. Скорее, это была неизбежность.