Той ночью Эрос не вернулся в ее комнату, и на следующий день тоже. Психея коротала время, лежа на постели и разглядывала потолок. И сколько бы она не думала, все сходилось к одному.
Она скучала по нему.
Психея не понимала, как такое могло произойти. И в оправдание пыталась себя уверить, что это только лишь потому, что он – единственный, с кем она может поговорить. Только правды это не меняло. Ей очень недоставало Эроса.
«Интересно, не стала ли я жертвой стокгольмского синдрома? Хотя, вряд ли. Ясно как день, что он мне нравится».
А воспоминания о поцелуе заставляли сердце бешено колотиться в груди.
Следующий день прошел, как и предыдущий, и стал самым длинным в ее жизни. Еда появлялась на столе, но Психея к ней не прикасалась. Примерно через час еда исчезала.
Психея наблюдала за солнечными лучами. Хотя, может это небесное светило здесь называют по-другому? Неважно. Она лежала и смотрела, как свет ползет по потолку, а тени становятся все длиннее.
Она поняла, что поцелуй был огромной ошибкой. Ужасной ошибкой, рожденной в минуту слабости. Жаль, что Эрос не дает ей возможность извиниться. Видимо, он собирается ее избегать, пока не отпустит домой. И неизвестно, когда это произойдет.
И тут, словно удар молнии, ее поразила идея. Психея вскочила так быстро, что перед глазами все поплыло.
«Чаша! С помощью волшебной чаши я узнаю, где он прячется. А потом пойду и извинюсь. Может поцелуй и разрушил зарождавшуюся дружбу, но я могу все исправить, если только он готов начать все сначала».
Психея скатилась с кровати и на цыпочках подкралась к двери. Как обычно – тишина, но она уже знала, что это ни о чем не говорит. Где гарантия, что она и вправду одна. Психея повернула ручку и потянула, неожиданно дверь поддалась. Она прижала вторую руку к губам, чтобы не запищать от восторга.
Приоткрыв дверь, Психея высунула голову и подождала. Тишина. Не было писка, звона или крика охранников, чтобы она не смела покидать комнату. Психея осторожно выскочила из спальни и пошла по коридору. Она попыталась вспомнить дорогу, но после долгих скитаний фактически случайно наткнулась на библиотеку. Сердце колотилось в груди, когда она подошла к чаше под окном и заглянула внутрь. А там не было даже признаков воды.
Прикусив губу, Психея стояла и не знала, что же делать дальше.
«Может, стоит пойти к ближайшей ванне, набрать кувшин с водой и залить в чашу? Хотя, возможно, водица тут нужна какая-то особенная. Магическая или святая».
Психея рассмеялась от собственных мыслей и едва сдержала крик, когда за спиной раздался мужской смех. Она стала оглядываться, но рядом никого не было.
И самое тревожное, это явно не Эрос. Пытаясь не закричать от ужаса, Психея прижала ладонь ко рту. Она не знала, в какую сторону бежать.
– Эй, все хорошо. Прости, что напугал. – У двери материализовался человек, и Психея уставилась на него во все глаза.
– Кт…кто вы?
Высокий, долговязый и немного худощавый парень с темно-русыми волосами и озорными искорками в голубых глазах примирительно поднял руки.
– Я Мерк. Друг Эроса. Его мама сказал, что ты здесь, и я захотел познакомиться.
– Мерк?
– Меркурий. – Ухмыльнувшись, он грациозно поклонился. – К вашим услугам, миледи.
Психея стала перебирать в голове старые сказки, пытаясь вспомнить, кто он такой.
– Я также известен как Гермес, – подсказал он. – Вероятно, это имя тебе более знакомо.
Точно. Посланник богов и покровитель бизнеса. Она вспомнила о крылатых сандалиях и покосилась на его ноги. Попыталась сделать это незаметно, но потерпела полное фиаско. Посмеиваясь, Гермес поднял ногу в белых кроссовках.
– Прости. Я в «Найках». Сегодня без крыльев.
То, что все здесь могли прочитать ее мысли, обескураживало и выбивало из колеи. Психея покраснела, а он слегка улыбнулся.
– Ну, ладно, извини. Не хотел тебя дразнить. Я не очень много времени провожу со смертными. Да и Эрос постоянно говорит, что у меня отвратительные манеры.
При упоминании Эроса у Психеи расширились глаза. Она смотрела на мужчину больше минуты, а Эрос говорил, что она полюбит первого, кого увидит. Она зажмурилась так быстро, словно это что-то могло изменить.
– Нет, все нормально, – сказал Меркурий буднично. – Не переживай.
Она осторожно открыла глаза. Никакого чувства влюбленности не было, но Эрос сказал...
– Правда, все в порядке. Я не свободен. У меня есть девушка.
Эрос не упоминал, что заклятие распространяется только на одиноких мужчин. Психея прикусила губу и в замешательстве нахмурилась.
– На этой неделе я проведаю тебя вместе с ней, – продолжал Гермес. – Думаю, ты ей понравишься. Ее зовут Клориса. И она нимфа.
– Нимфа. – Психея поняла, что, поверив в существование греческого пантеона, ей заодно придется поверить и в нимф, сатиров, эльфов. Но в голове все это помещалось с трудом.
– Да, она настоящая и очень милая. В целом все нимфы такие. Только не беси ее, а то она может превратить тебя в цветочек.
Они вдвоем рассмеялись.
– Так они и вправду могут превращать людей в цветы?
– А то! – усмехнулся Меркурий. – Однажды Клориса меня едва не превратила, но я отговорил ее от этой затеи.
– И чем вы ее так взбесили?
Меркурий робко пожал плечами.
– Ну... я как бы... похитил ее.
Психея расхохоталась.
– Что я могу сказать. Она бы просто так со мной не пошла.
Психея покачала головой.
– Так значит, это правда. Вы, боги, ходите и без зазрения совести похищаете девушек?
Меркурий широко ухмыльнулся.
– Многие величайшие романы начинались со старого доброго похищения.
– Я бы точно за такое превратила в цветок.
Внезапно комната погрузилась в кромешную тьму, Психея не могла увидеть даже собственную руку, которую поднесла к лицу. Раздался грохот и пол содрогнулся под ногами. С криком она пошатнулась, и если бы Меркурий не схватил ее за руку, точно упала бы.
– Вот черт, – пробормотал Гермес. – Эрос! Полегче! Успокойся, парень.
– Как ты мог?! – взревел Эрос. Голос эхом отлетал от стен. Психея зажала уши ладонями и зажмурилась.
Голова закружилась, и когда она снова открыла глаза, то оказалась в своей спальне. Психея побежала к двери, но та была запертой. Она колотила по ней и звала Эроса, но безрезультатно.
Несчастная, она опустилась на пол и уставилась на дверь в надежде услышать его шаги.
***
– Парень, тебе и правда нужно успокоиться, – сказал Меркурий. – Ты до чертиков испугал свою девушку.
Эрос рухнул в кресло.
– Как ты мог так поступить? Зачем ты это сделал? Почему?
Эрос, которому раньше были неведомы эмоции, едва мог справиться с болью.
«Неужели именно это чувствовали смертные, когда им разбивали сердца? Как они могли такое вынести?»
Он посмотрел на человека, которого на протяжении многих веков считал своим лучшим другом. Боль от предательства лишь усугубляла страдания.
Меркурий – его дядя. Один из детей Зевса. Но почему-то казался моложе Эроса. Даже когда он сам был неуклюжим зеленым юнцом. Меркурий вечно крутился рядом и уговаривал его на всякие приключения. Или вместе с ним строил форт из подушек. Всеми радостями в своей жизни Эрос обязан Мерку, который ничего не воспринимал всерьез и был просто кладезем всяких шуток. И, тем не менее, всегда оставался добродушным, и беспечная жестокость ему была чужда.
Взмахом руки Меркурий материализовал второе кресло. Сел перед ним и наклонился вперед. Никогда в жизни Эрос не видел своего друга таким серьезным.
– Эрос, все хорошо. Я бы не подошел к ней, если бы не знал, что это безопасно. Она в меня не влюблена. Я тебе серьезно говорю. Иди и поговори с ней. Вот увидишь, что все замечательно.
– Как такое возможно?
На лице Меркурия расползлась улыбка, и с каждой секундой она становилась все шире.
– Уверен, ты скоро поймешь.
Эрос впился в друга взглядом, а Меркурий продолжал улыбаться, как Чеширский кот.
– Откуда ты узнал, что Психея здесь?
– Пару дней назад у отца столкнулся с сестрой. Она была на седьмом небе от счастья и обо всем мне рассказала.
– А дедушка не...
Меркурий покачал головой.
– Нет, отец не будет с тобой панькаться. На самом деле, он, как и мы, за тебя рад. Слушай, правда, пойди и поговори со своей девушкой. Увидишь, что все отлично. А я чуть позже на этой неделе приду к вам с Клорисой. И мы в четвертом организуем пикник или ещё что-нибудь.
Эрос не знал, что ответить. В голове кружился водоворот мыслей.
Меркурий покачал головой. Казалось, ситуация забавляла его все больше и больше.
А потом он махнул на прощание и исчез.
Эрос поднялся и медленно побрел в комнату Психеи. Остановился у двери и потянулся к ручке, но так и не взялся за нее, бессильно уронив руку. А потом прижался лбом к двери и закрыл глаза.