Наверно, я могла бы позвать с собой Аманду. Помочь мне выбрать купальник? Она была бы в восторге. Но это было слишком личным, даже более личным, чем выбор бюстгальтера.

Я не надевала купальный костюм с того самого лета, перед седьмым классом. Именно тогда у меня начала формироваться грудь. И все остальное: живот, задница – весь набор Пампушки Кэт.

Раньше мой организм был в состоянии не зависеть от чипсов и шоколадок, я могла питаться этим все лето, а затем просто сгонять все набранные килограммы в бассейне. Но по какой-то причине тем летом мой жир перевесил физические нагрузки, и я стала единственной пловчихой-неваляшкой в округе. Это не имело никакого значения: в моей возрастной категории мне все еще не было равных, но я начала стыдиться своего тела в купальнике, того, что не могу прикрыться футболкой.

Впервые я услышала фразу "Ну ты и пампушка, Кэт" в свой адрес на соревнованиях в Монро-Хайтс. Это крикнул один гад, Вилли Мартин, мой товарищ по команде, когда я встала на изготовку. До меня четко донеслись эти слова, а затем раздался выстрел, но я была настолько ошеломлена, что еще несколько секунд не могла пошевелиться, позволив своим соперникам получить нехилую фору.

В тот день я приложила все свои усилия. Из-за пережитого унижения и съедающего заживо гнева, я плыла свирепо и яростно, и смогла отыграть потерянное время, заняв второе место. Затем я вылезла из бассейна, стащила шапочку и, перешагнув порог душевых, зарыдала.

Все оставшиеся лето Вилли Мартин и Энди Пистер только и делали, что повторяли эти злосчастные слова, и все это слышали. Включая Мэтта.

Пару раз он посоветовал им заткнуться, но потом он просто стал их игнорировать. Я же изо всех сил старалась не натыкаться на этих уродов. И надевала футболку каждый раз, вылезая из бассейна.

Я сократила потребление вредных продуктов до минимума, но толку от этого не было никакого. Мое тело жило по своим собственным правилам, подчиняясь какому-то гормональному сигналу, который решил, что пришло время готовиться к тому, что однажды я стану превосходной мамочкой.

Сегодня же во мне теплился слабый огонек надежды, что, придя домой, я отыщу свой старый купальник, и он будет сидеть на мне как влитой. Но, конечно же, это было ничем более мечты. Я всего лишь хотела снова прийти в ту форму, как в тот день, когда я впервые почувствовала себя толстой.

Пришло время покончить с этим. Я схватила мамины ключи и отправилась в машину. Прошло восемьдесят два дня с тех пор, как я сидела за рулем. Сказать, что чувствовала я себя странно, – ничего не сказать. Я даже не была уверена, помнят ли мои ноги разницу между педалями газа и тормоза.

Доехав до торгового центра, я припарковалась у главного здания и твердой походкой направилась прямо внутрь. Я старалась не слишком много думать о том, что собираюсь сделать.

Я даже забыла, что на дворе ноябрь. Далеко не купальный сезон. Но на стойках для распродажи все еще можно было найти несколько купальников, а я сейчас была не особо придирчива. Он просто должен был подойти мне по размеру.

Я отыскала черно-зеленый танкини, который определенно справится с этой задачей. Он закрывал мой живот и прикрывал грудь, и этого было достаточно. Я выскочила из магазина менее чем через пол часа. Аманда бы мой гордилась.

Хотя не думаю, что расскажу ей об этом. Я не собираюсь рассказывать об этом вообще никому. И насколько это ужасно с моей стороны? Почему я не хочу рассказывать своей лучшей подруге о том, что я собираюсь начать плавать? Тут совершенно нечего стыдиться.

За исключением того, что я выставлю себя полной дурой. Надеюсь, что все пациенты, проходящие реабилитацию, старые и страдающие артритом. И, если это возможно, выглядят намного хуже меня.

Надеюсь, они закроют глаза на мое пребывание там. Я не против выставить себя на посмешище, но обязательно ли всем им знать, что это я?

Да что я вообще творю? Я серьезно собираюсь это сделать?